Смерть - лучший учитель

Глава 13

Дни после экспедиции потянулись привычной чередой. Я отлежалась в лазарете и вернулась к занятиям. Если бы я плохо знала Фредерика, то я бы решила, что после моих подвигов он будет доволен или даст передышку. Но, конечно же, этого не произошло. Более того, декан стал гонять меня в семь раз больше. Он поставил совершенно неадекватные сроки на досдачу узкопрофильных дисциплин по магии воды первой ступени и воздуха первой и второй. Грозы, шквалы и прочие разделы я еще как-то сдала с грехом пополам, хотя и с немалым трудом.

А вот обычная, самая простая магия воды мне совершенно не давалась, по крайней мере в своем обычном состоянии. Лед и даже пар еще как-то получалось подчинить, а жидкость просто растекалась от меня живописными лужами по всей аудитории. Единственное, что я могла сделать, — это обсушить промокшую одежду, да и то, это было вполне четкое заклинание, своего рода обрядовая магия, а не прямое воздействие на вещество.

Под конец, когда я провалила зачет по алхимии и от усталости не сдала экзамен по стрельбе из лука, Роберт и Натаниэль накинулись на моего декана, заставив поставить нормальные сроки на первую ступень по воде — конец учебного года, как и положено. Тем более, что я сдала воздух на курс вперед.

Я немного отоспалась, отъелась, выкинув проклятую жидкость из головы, в свободное время потренировалась в стрельбе и закрыла экзамен декану Роберту почти на отлично. Затем приступила к алхимии. Тут мне уже значительно помог Натаниэль, и пусть предмет вел не он, но разбирался в нем отлично. Я приходила к своему любимому по вечерам на дополнительные занятия, силясь вникнуть в саму суть этой науки. Простые зелья мы прошли и сдали месяц назад, а вот теперь начался настоящий ад — магические эликсиры, сопряженные с заклятьями. Причем на эту сложную дисциплину отводилось всего два месяца, которые для меня прошли в стоянии на одной ноге на шпиле башни под проливным дождем.

— Интуиция, у тебя она развита, следуй ей! — наставлял меня Натаниэль, читая какую-то книгу в кресле, пока я сама возилась с кучей ингредиентов. — Составляющие варьируются в зависимости от мира, условий и качеств, и учить каждое сочетание — бессмыслица. Научись вникать в суть вещей, и тогда сможешь из подручных средств приготовить нужное.

— У меня пока получаются только яды! Точнее все, что я готовлю — ядовито и смертельно! — я в отчаянии отошла от пробирок и сложных перегонных кубов и рухнула в соседнее кресло.

— А кто тебе мешает сдать на зачет боевой эликсир? — поднял в удивлении бровь мой учитель. Я немного опешила. Почему-то такой вариант просто не пришел в голову. Декан поднял взгляд от книги и сладко улыбнулся. — Или зелье марева, например, страсти. Двух таких зелий хватит для зачета, я уверен.

Я приободрилась и вернулась к столу. Пролистала несколько книг, в поисках подходящих сопутствующих заклинаний. Но хотелось не просто сварить что-нибудь мерзкое — как заправская ведьма, я жаждала большой гнусности и великой гадости. Так, чтобы все, включая моего злобного декана, опешили.

Я провела в раздумьях почти три дня, в течение этого времени перед моим мысленным взором вставали самые ужасные картины битв и всевозможных смертей.

Мы с одной девочкой составляли какой-то букет на предмете профессора Лантии. Икебана ввиду моих размышлений медленно приобретала на редкость гнусный вид, когда я вновь впала в ступор. Я простояла минуту, зажав в руке какую-то колючую ветку, и вдруг, как порыв свежего ветра, на меня снизошло вдохновение.

— Пусть они все задохнутся! И сдохнут как собаки, раздирая свои глотки и хрипя! — зловеще и довольно громко выпалила я, улыбаясь до ушей. Девочка, что работала рядом, уронила розу, а ученики вокруг ошеломленно притихли. Эта идея меня захватила, я отчетливо представила поле боя, где все без исключения враги вдруг задыхаются и падают замертво.

— Боюсь, если вы продолжите составлять подобный букет, тот, кому вы его подарите, точно задохнется от возмущения. А скорее — выколет себе глаза, — ехидно заметила профессор Лантия, разглядывая мое творение.

Я попыталась отогнать от себя картину сражения и опустила глаза на икебану. Выглядела она, честно сказать, не очень: что-то колючее торчало во все стороны, сухие и почерневшие цветы наводили на мысль о похоронах. Я хмыкнула. Бестолковый предмет, если вдуматься. Зачем мне нужно уметь составлять букетики? На случай, если отец от меня отречется, я смогу подрабатывать в цветочном магазине? Уж скорее пойду танцевать в театре, чем торговать букетиками!

Сомнения явно отразились на моем лице, заставив Лантию гневно поджать губы.

— Вы — юная принцесса, и, конечно, слуги справятся с задачей украсить зал к церемонии куда лучше вас. Но знание этого предмета необходимо, чтобы у вас развился хороший вкус и чувство прекрасного. Тогда вас хотя бы не засмеют важные деятели и прочие уважаемые господа, прибывшие на прием, — Лантия смерила меня презрительным взглядом и скривилась. — Ведь вы даже не сможете понять, красиво и качественно ли сделали флористы свою работу. Придете на дополнительные занятия завтра вечером.

Лантия еще раз с пренебрежением оглядела мой чахлый и колючий, как еж, куст и повернулась ко мне спиной.

— Зато я придумала, как сварить убийственное зелье, — недовольно буркнула я, отправляя чудовищный букет в мусорник.

Профессор обернулась и ласково, но совершенно неприязненно улыбнулась.

— Чудесное решение проблемы, ведь теперь, если окружающие будут смеяться над вашей безвкусицей, вы всегда сможете просто отравить обидчиков!

Я поскрипела зубами, пометала глазами молнии и гордо удалилась с урока, отряхивая сухие листики с формы Звездного Легиона, словно пепел сожженного города. На сегодня занятия были окончены, и ничто не мешало мне броситься в алхимические лаборатории в башнях Высших Сфер и начать готовить свою пакость.

У меня зрели грандиозные планы! Я хотела создать эликсир большой зоны покрытия, чтобы защищающиеся могли скинуть одну склянку со стены и напрочь уничтожить нападающую армию. К тому же в него требовалось заключить минимум два заклинания. Первое — на распыление жидкости, второе — на распространение ее по округе. И конечно, нужно подумать о защите тех, кто будет использовать эту отраву.

Сами ингредиенты, вызывающие приступ удушья, не редкость. Зелье, простое и бесхитростное, я сварила по уже пройденному пару месяцев назад материалу. А вот заклинания — дело другое. Пришлось на всю ночь засесть в библиотеке, роясь в древних книгах. Все бы ничего, но от меня требовалось совместить два в одном — распространение и распыление.

Просидев до рассвета, не найдя решения и вымотавшись окончательно, я пошла купаться и завтракать. На улице лил дождь, неприятно напомнив, что передо мной еще лежит сдача экзамена по воде и срок все приближается. С ужасом я поняла, что остался какой-то вшивый месяц!

А вся гадость этого испытания заключалась в том, что на сдачу ступени, особенно первых двух, требовалось не пользоваться ни посохом, ни заклинаниями. Чистая стихийная беспредметная магия — и ничего больше. Слава Вардану, что огонь и земля будут только в следующем году! Но от сегодняшних проблем все это никак не избавляло.

Я быстро позавтракала и забежала перед занятиями к Натаниэлю в кабинет, чтобы похвастаться своими планами и заодно попытаться выудить из него подсказку, как решить задачу. Но декан Сфер, естественно, молчал, ехидно улыбаясь, и никак не помог.

— Ты уже решила проблему с пониманием магии воды? — спросил он, словно не знал ответа. Я нахмурилась и покачала головой.

— Жаль, но боюсь, что Фредерик серьезно разозлится и накажет тебя, если ты провалишь экзамен.

— И как же? Снова проломит голову?

— Нет, на этот раз — соответственно правилам. Он уже давно хотел показать тебе обратную сторону медали, — Натаниэль встал и указал на план Академии. — Видишь, здесь внизу есть подземелья, и если ты не сдашь экзамен — переедешь жить туда. Кстати, там уже квартируется несколько учеников, которые затеяли драку в стенах нашей школы. Скудное питание, отсутствие комфорта, нормальной постели и тяжелая работа не снимут с тебя экзамены и обучение, а только усложнят. Не советую проверять преподавателей на прочность.

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, что я такого могла натворить и кого, кроме вечно злого Фредерика, разозлить?

— Лантия, она пожаловалась на тебя декану, — ответил на мой немой вопрос Натаниэль.

— Вот же м… мадам, — прошипела я сквозь сжатые зубы.

— Оскорбления тоже переполняют чашу твоих нарушений. Не думаю, что к словам Лантии прислушаются. Ты всего лишь отвлеклась и выразила пренебрежение к ее предмету, а это чувство разделяют многие. Сомневаюсь, что твой декан освободит тебя от боевой магии ради кустов и танцев. Но все же — очень удобный повод, чтобы наказать, верно? Так что держи себя в руках и в рамках вежливости…

Натаниэль говорил важные вещи, я это понимала, но от звуков его мягкого и вкрадчивого голоса, легких, нежных и нечеловеческих интонаций меня одолели совершенно другие мысли. Я как зачарованная сидела и смотрела на его фиалковые глаза, плавные движения и потрясающе богатую мимику. Он мог выразить совершенно любую эмоцию, отношение к вопросу и даже сложную мысль, всего лишь немного скривив губы, изогнув бровь или прищурив глаза.

Такое живое, красивое и безумно притягательное лицо! Не знаю, так ли выглядят настоящие Высшие эльфы, или же Эль и мой любимый сильно отличались от своего народа. Но люди после Натаниэля казались грубыми и простыми функциями, простейшими существами, без очарования и потаенных загадок.

— Любовь моя, я настоятельно советую сделать эликсир страсти. Тебе просто отчаянно необходимо куда-то выплеснуть свои эмоции! — рассмеявшись, произнес декан Сфер, заметив, что я впала в транс и не слушаю его советов. Я улыбнулась в ответ и мимолетно коснулась его руки, все-таки поддавшись желанию.

Нас отвлек шум у входной двери. Мы сидели в общей аудитории, где читал свои лекции Натаниэль, а не в закрытом для посторонних кабинете. Декан проверял сданные работы, вел бумажную отчетность и ставил оценки, а тащить все нужные вещи в другое место казалось пустой тратой времени. Поэтому мой любимый сидел за рабочим столом, а я на стуле рядом, напротив парт.

У двери стояла профессор Лантия с каким-то кустом в одной руке и подносом в другой. Чего это она? Я нахмурилась и вопросительно глянула на своего любимого.

— О, — произнес Натаниэль и приветливо ей улыбнулся. — Вы пришли порадовать меня новой композицией.

Он подошел к женщине и помог ей с тяжелым подносом и кустом. Я нахмурилась еще сильнее. И сколько она ему уже веники таскает? Родившееся было в моей душе чувство вины, что я пренебрежительно отнеслась к Лантии и ее предмету, быстро улетучилось, сменившись сначала злостью, а немного позже — брезгливой жалостью.

Натаниэль был прекрасно воспитан, он выразил благодарность за новый куст, выкинул старый, что стоял на окне и заменил на свежую композицию. Затем вежливо выслушал рассказ женщины о чае, что ей привезли с каких-то там горных лугов. Он красноречиво глянул на меня.

Я скривилась, но встала со своего стула и направилась к выходу. Было очевидно, что Лантия рассчитывает на совместное чаепитие, ведь на подносе стоят две кружки.

Уже у самой двери я поймала на себе ледяной взгляд Лантии. Столько ненависти! И такой контраст с ее отличными манерами и обаятельной улыбкой, что была адресована моему жениху.

Глядя на весь этот цирк, я даже подумала, а не испортить ли ей планы. Но потом решила, что Натаниэль уже достаточно взрослый, если не сказать древний, и сам может сделать правильный выбор. А если вдруг ошибется, я испробую на нем новое зелье удушья.

И с чистой совестью я удалилась на занятия.

День прошел без приключений, в бесконечной подготовке к экзаменам. Если бы я искала легких путей, то пошла бы на Военный Факультет. С ним проблем почти не бывало. Предметы давались легко, все без разбора. С воинами я прекрасно ладила и всегда находила общие темы для разговора, а декан так и вовсе никогда не грешил предвзятостью или излишней дотошностью. Если я филонила, то получала по ушам, а если старалась — меня всегда хвалили. День, проведенный в казармах факультета, всегда пролетал удивительно быстро, словно нежданный выходной.

Для всех учеников занятия расписывались индивидуально, в зависимости от способностей и будущих обязанностей. Мне, как принцессе, положили едва ли не все дисциплины, существующие в Академии. Я понятия не имела, что думает мой отец по поводу обучения своей блудной дочери на боевого архимага. Натаниэль лишь сказал, что вопрос улажен и я могу продолжать учиться, ни на что не отвлекаясь.

Вечером я притащилась к Великой Хранительнице Домашнего Уюта, Повелительнице Кустов и Веников, на дополнительные занятия. Меня встретило ледяное молчание и почти ощущаемое физически чувство ненависти. Ревнует? Бесится? Злится, что она, будучи хороша собой, образована, вежлива и изящна, не стала объектом внимания Натаниэля? Все возможно. Но зато я нашла хотя бы у одного преподавателя причину его негативного отношения к своей персоне.

Я собирала кусты, усиленно думая о садах эльфов, о том, как украшали тронную залу в нашем дворце, когда проходила последняя свадьба отца и его новой невесты. Это было действительно красиво и изящно. Не знаю, удалось ли мне поймать настроение или просто воспоминания о доме помогли — к концу занятий на столе стояла вполне приличная корзинка с нежно-голубыми, фиолетовыми и синими цветами, таких же расцветок бантами и легкими узорчатыми зелеными листьями, оттеняющими все эти небесные краски.

Лантия удовлетворенно кивнула и поставила мне зачет. Других предметов у этой Повелительницы кустов мне не ставили в расписание, так что я буду счастлива больше никогда у нее не учиться. Поправив рукой один из бантов, я незаметно осклабилась и попросила забрать букет к себе в комнату. Стоит ли говорить, что уже через пятнадцать минут я стояла перед Натаниэлем со своей корзинкой.

— О великий профессор, — улыбаясь, произнесла я с порога. — До меня дошли слухи, что вы падки на кусты и веники, что не удивительно, учитывая ваше эльфийское происхождение. К сожалению, чая у меня нет, но могу подмешать вам в питье какое-нибудь очаровательное зелье. Что скажете?

Натаниэля мои действия и слова развеселили несказанно, он смеялся, почти не прекращая, едва ли не полчаса, а когда немного успокоился, ласково и с оттенком удовольствия отметил:

— Я знал, что ты импульсивна, что не удивительно, учитывая твое происхождение, но такой накал страстей, такая ревность! Право, я польщен, — он приблизился и провел рукой по моей щеке, коснулся губ и подбородка. В его глазах мелькнул огонек безумия, отсвет бурлящего шквала страсти.

Он еще раз улыбнулся, широко, показав белоснежные клыки. Затем отстранился, как всегда умело балансируя по краю прости. Меня же захлестнула волна желания, любви, нежности, и еще некоторое время все вокруг было подернуто какой-то дымкой.

Когда же я немного отошла, Натаниэль стоял над мои букетом и внимательно, даже слишком на мой взгляд, рассматривал это скромное творение.

— Знаешь, у тебя на редкость красивая композиция, простая, не спорю, но ты напомнила мне одну древнюю легенду о синих цветах. А может быть, даже притчу, — его глаза неожиданно затуманились печалью. — Надеюсь, что мы не станем героями этой сказки.