Смерть - лучший учитель

Глава 4

Мы спали под открытым небом, и нам не так легко давалось привыкать к свободе. Если было холодно, мы жгли маленькие бездымные костры. Иногда забирались на деревья и там пережидали погоню. Наша одежда пропиталась запахом леса и открытого огня, соломы и речного ила. Мы пили ледяную воду из быстрых ручьев, и в солнечный полдень казалось, что это самое лучшее в нашей жизни. Жаркое весеннее солнце постепенно изгоняло из наших душ мрак и безысходность заснеженной крепости, где мы так долго томились.

Мы шли несколько дней, когда я, наконец, дождалась Сопряжения и возможности прыгнуть. Я не знала, куда мы попадем. Мне лишь передалось по лидорианской крови умение чувствовать, когда миры соприкасаются друг с другом и есть возможность открыть портал. Я умела находить такие двери, предугадывать их появление, но была слишком мала, чтобы высчитать, где мы окажемся в итоге.

И жаль, что я не умела больше. Мы оказались во вполне приличном мире, где небо было голубым, солнце — желтым, и все — на своих местах. Мы не угодили в логово чудовища и не возникли посреди глубокого моря. Все было хуже и прозаичнее: мы очутились на поле, заваленном трупами. Совсем недавно здесь прошла битва, и воронье только начало собираться на пир. Куда бы мы ни прыгнули — попали в самый эпицентр кровопролитной войны.

Мы едва успели оправиться от прыжка через миры, как нас уже окружил отряд воинов. Их было немного, они вернулись на место битвы, чтобы поискать своих раненых и, может быть, попытаться кого-нибудь спасти.

За несколько дней нашего путешествия по лесам мы с Элькой разжились парой кроликов для меня, а для нее — грибами и кореньями. И еще запаслись двумя грубо отесанными палками, которые служили нам посохами. И, конечно, было глупо кидаться в бой против мечей и копий с дрекольем в руках. Нас связали и доставили в лагерь войска, которое остановилось на ночлег перед новым переходом. Через плотные повязки на глазах мы мало что видели, но слышали вокруг себя огромное количество людей и лошадей, лязг стали, звон мечей, топот копыт и стоны раненых.

Да… теперь я понимаю, что мы тогда несли полную околесицу. Возможно, мы перепугались, как бы не узнали о нашем происхождении и не отправили обратно домой или в школу для девушек, а может быть — мы просто немного одичали в лесу. Поэтому, когда нас привели в самую большую палатку на допрос к их командиру, мы едва открыв рот, начали говорить все, что нам приходило в голову.

— Мы не враги, и не лазутчики. Мы пилигримы… — скороговоркой выдала я.

— Идем в храм… — стушевалась Элька.

— В большой храм, — подсказала я. Наверное, она ожидала от меня названия какого-нибудь мира или имени божества, но кроме размеров пункта назначения, мне на ум ничего не пришло. — Очень большой храм…

— С бассейном, — почему-то добавила Элька, словно мы шли туда купаться. — И колоннами. Квадратными. Квадрат — символ постоянства.

Я стала чувствовать легкое головокружение и попыталась вернуть разговор в более адекватное русло, пока мы не забрались окончательно в дебри геометрии и странных ассоциаций.

— Мы в дороге уже долгие недели, шли лесами и звериными тропами. Мы даже не знали, что идет война.

Напротив нас сидел мужчина с роскошной бородой и такими же русыми волосами, волной спускающимися на плечи. Он опирался одной рукой о массивный стол, на котором лежало множество карт и бумаг, а другой что-то записывал в небольшую кожаную книжку.

— Детям не место на войне, — произнес он, не отрываясь от своего занятия. Меня удивило, что он ни слова не сказал о женщинах и вообще проигнорировал тот факт, что мы представительницы слабого пола. То, что Элька еще и не человек, тоже его мало заинтересовало. Он продолжал разглядывать карты и делать пометки в свою книжку. Затем поднял взгляд на нас. — Так куда вы собрались?

Я решила плюнуть на наш большой храм с бассейном и квадратами, сказав правду:

— Мы пытаемся добраться до Академии.

Если он знал, что это за место, то мог не только поверить нам, но и помочь. А если слышал о нем впервые — тогда для него это такой же пустой звук, что и наш храм.

Мужчина хмыкнул и позвонил в маленький колокольчик. Полог палатки откинулся и вошел один из солдат.

— Отведи этих мелких поесть, но не дай им улизнуть, — проинструктировал мужчина вошедшего паренька. Затем перевел взгляд на нас. — А вы — не сбегайте. Вокруг идет война, и наш лагерь — самое безопасное место. И если вы хотите попасть в Академию, вам лучше научиться быть осторожнее. Сейчас я занят, мы поговорим более основательно чуть позже.

Через час мы сидели на пригорке с вытоптанной травой и ели какую-то похлебку из деревянных мисок. Никто не обращал на нас внимания, мы словно выпали из реальности и интересов солдат, суетящихся вокруг. Кто-то натягивал тенты, кто-то ухаживал за лошадьми, кто-то просто сидел на вещевом мешке и смотрел в одну точку, словно так и не оправившись от боя. В вечереющем воздухе начинали мерцать огни походных костров, запахло жареным мясом, а из леса тянуло сыростью и свободой.

Элька задумчиво съела уже половину похлебки и лишь тогда подняла на меня свои фиолетовые глаза.

— Слушай, а там мяса часом нет?

— Конечно есть! Вот это — что по твоему плавает?

Уже через секунду эльфийка схватилась за живот, в ее глазах плескалась паника, почти суеверный ужас. Я не на шутку перепугалась.

— Эй, ты чего?

— Эльфы не едят мясо!

— Ой, и что теперь с тобой будет? — ужаснулась я. Интересно, тут были хорошие врачи?

Элька посмотрела на меня и судорожно вздохнула.

— Я буду проклята! Я больше никогда не буду нормальным представителем своего рода!

Я осела на землю, в первый момент захотелось ее пристукнуть, затем меня разобрал смех.

— Ну тебя в баню, дурочка! Я думала, ты можешь сдохнуть от него… — я немного перевела дух и вытерла выступившие на глазах слезы. — Ты считаешь, что до этого момента была нормальным эльфом? Никто из твоего народа не станет сбегать из школы по гобелену, шариться по каким-то мирам и уж точно не пошлет к черту всю семью ради мечты стать боевым магом. Ты уже давно того, чокнутая. Расслабься!

— Хм-м, — задумалась Элька, глядя в свою миску. Затем снова взяла ложку и продолжила есть как ни в чем не бывало. Вокруг темнело, тепло мерцали костры, переговаривались солдаты. Я совсем отвыкла от такого обилия людей и впечатлений после школы и скитаниям по лесам. Мне вспомнился Лидор, портовая торговая площадь, сотни людей, купцов, воров, артистов, воинов со всех миров, разноцветные паруса кораблей, десятки иноземных языков. Шум, гам, смесь запахов, яркие наряды и блеск драгоценных камней на фоне белоснежного мрамора зданий. И море, теплое и яркое, мерцающее миллионами бликов под жарким южным солнцем.

В королевской семье все работали. Кто-то тренировал войска или водил морские и наземные караваны в поисках новых торговых связей и обслуживания старых, кто-то отбирал детей в ученики или следил за нуждами народа. Некоторые исполняли роль дипломатов и послов, отправляясь по политическим делам в разные миры и государства.

Как не обогатиться, если путешествовать через миры могут далеко не все существа? И то, что является бросовым товаром в одном месте, — настоящий раритет в другом?

Когда я была маленькой, я часто приходила в порт и смотрела на прибывающие корабли. С них таскали на сушу ящики или по трапу сходили важные особы. А я сидела на каменном пирсе, свесив ноги в теплую воду и любовалась на море, горы и паруса. И так до тех пор, пока красное солнце не погружалось в волшебно мерцающую воду, а вокруг начинали трепетать теплые огни и зажигаться фонарики.

Лидорианский порт — лицо города, он никогда не был грязным или полным нищих, воров и прочего отребья, как в других городах. Чистые мостовые, яркие цветы в мраморных вазах, витые ограды и яркое освещение даже посреди ночи. На площади часто устраивали выступления балаганы, фокусники, жонглеры. Мой Арчидоз тоже всегда любил поглазеть на приезжих, но до тех пор, пока он не научился превращаться в человека или другое безобидное существо, его не пускали на эти прогулки. Черный дракон посреди толпы людей вызывал панику, ведь если наши жители уже привыкли, что у двух принцесс есть драконы, то многие из приезжих видели перед собой ужас из легенд. Поэтому первое время мой друг лежал на одном из мысов, маскируясь под черный утес, грел спину и издали любовался парусами.

Я вздохнула. Мне нечем заполнить эту пустоту, что осталась на месте дома в моей душе. Отец сказал, что если сбегу — в город уже не вернусь. Но может быть, через много лет, я стану великим магом где-то в далекой стране и приеду уже в другом облике в Лидор, скажем, за посохом. Сойду с корабля, пройду мимо братьев, бегающих с документами на товар, никем не узнанная, дойду до дворца и полюбуюсь на его витые башни и резные бойницы…

— Черт! — голос Эльки выдернул меня из глубокой пучины воспоминаний и грез. Она толкнула меня в бок, указала куда-то рукой, затем накинула на голову капюшон и отползла ко мне за спину. Как оказалось, я просидела в ступоре довольно долго — уже успело полностью стемнеть. По главному проходу, по бокам которого стояли палатки, кто-то шел.

Белые одежды развевались и струились, белоснежные волосы лежали на плечах. На голове тускло мерцал серебряный обруч, а может быть — корона. Плавные движения, грациозные, но в чем-то хищные. Несмотря на хрупкое телосложение и шелковые одежды, я уже по походке и манерам увидела сильного, властного и беспощадного воина. Когда незнакомец подошел ближе, я поняла, что передо мной Высший эльф. На его фоне Элька казалась маленьким угловатым подростком. Сколько ему лет? Тысяча или больше? Мужчина скользнул по нам взглядом и направился к палатке. Затем резко остановился и вернулся.

Я почувствовала, как за моей спиной задрожала подруга.

— Ментилантандиэль, наследница трона Серебряновласых и хранительница Короны Превосходства, — медленно, с легкой иронией произнес эльф. — Ты в самом деле думаешь спрятаться от меня за спиной смертной?

— Я не смертная, — тихо буркнула я под нос и заслонила подругу. Если она чего-то боится — я буду защищать ее до последней капли крови!

— А кто тогда, юное дитя?

— Лидорианка, совершеннолетняя, к тому же.

Эльф мечтательно улыбнулся, не разжимая губ.

— Мраморный город, прекрасное место. Но что-то далековато отсюда.

Я чуть было не ляпнула, что, мол, и прекрасно, чем дальше — тем лучше, но сдержалась.

— Здравствуй, дядя Натаниэль, — тихо пискнула Элька и робко выглянула из-за моей спины. — Не отправляй меня обратно, пожалуйста!

Мужчина вздохнул и сцепил изящные пальцы рук в замок.

— Осознаешь ли ты, что весь наш народ сбился с ног в поисках пропавшей наследницы, не говоря уже о том, что твоя мать безутешна?

— Да, осознаю. Но я не могла иначе, — всхлипнула подруга.

— Отстаньте от нее, — разозлилась я, помня о том, как ей было плохо в закрытой школе, но затем примирительно добавила, — пожалуйста.

— В любом случае, сейчас не время для семейных сцен. Идет война. Мы отправим вас обратно в школу завтра утром, там вы будете в безопасности.

— Но мы шли в Академию! — ужаснулась я.

Эльф гневно смерил меня таким взглядом, от которого все внутри словно покрылось слоем льда.

— Идет война, и если здесь присутствую не только я, но и декан Роберт, значит, что война очень серьезная. А ваше поступление в Академию можно обсудить и чуть позднее.

Он резко отвернулся от нас и направился ко входу в большую палатку. У меня внутри словно что-то надломилось, а Элька тихо осела на землю за моей спиной. Как же нас так угораздило вляпаться? Лучше бы в бордель угодили, и то больше смысла.

Мы некоторое время молчали.

— Эй, — окликнула я подругу и чуть потрясла ее за плечо. — К черту все! Реализуем запасной план — уходим в странствия куда угодно. Сейчас же. Ну же, соберись! Найдем какого-нибудь мага и обучимся у него, придумаем, как выжить. Нужно уходить, пока они заняты своей войной.

Элька подняла на меня глаза и шмыгнула носом, чисто по-человечески. Общение со мной на нее дурно повлияло, от мимики до ругательств.

— Хорошо, грустно, правда… мы же так хотели! — но она тихо поднялась с земли, отряхнула брюки и забросила на спину рюкзак. Я повторила ее действия.

Мы бесшумно нырнули в лес, пока все спали, а наш конвоир отошел за горячей похлебкой к одному из костров. Магия моей подруги помогла раствориться в ночном подлеске, и, никем не замеченные, мы ушли. Вот уже и огни костров растаяли в ночи, а лес приобрел удивительную тишину и первозданность. Луна ушла, и наступили самые темные и прохладные часы перед рассветом.

Я прикрыла глаза и почувствовала портал на юге, еще далековато, но к рассвету доберемся. И надеюсь, не угодим прямо в яму к работорговцам!

Мы все шли и шли, высматривая тропы в темноте, иногда подруга вела меня за руку и тихо предупреждала о ямах. Мы пересекли большой овраг, а может быть и ущелье, в такой темноте было не разобрать, и стали взбираться на крутой склон. Затем тропа снова пошла по ровной местности, лишь иногда приходилось переправляться вброд через ручьи.

Мы успели отойти довольно далеко, когда услышали, что по лесу кто-то идет. Нашли высокий дуб и залезли на него, от греха подальше.

— Кто там? — шепнула я в заостренное ухо Эльки. Она повертела головой и задумалась, а я старалась не шуметь и не шевелиться, хотя какой-то острый сучок впился мне в ногу. Не эльф я, чтобы уж совсем легко чувствовать себе на дереве.

— Люди и… какие-то твари, не знаю. Мерзкие, даже лес притих. Они оскверняют своим присутствием храм природы. И их много, очень много. Но не рядом с нами, там, — она указала рукой на темный лес внизу. — Мы значительно южнее. Посидим здесь на всякий случай, подождем. Через час они уйдут далеко. Тогда и рванем.

Элька улыбнулась, но у меня на душе скребли кошки. Я вгляделась в темноту внизу и задумалась.

— Слушай, а куда они идут? Не на лагерь ли, откуда мы сбежали?

— Не знаю, — пожала плечами Элька. — Их окружает странный туман, я не вижу четко этих тварей. Точнее, их не могут разглядеть животные и птицы, а значит — и я.

— И твой дядя Натаниэль тоже может их не заметить вовремя? — дрогнувшим голосом спросила я. Элька посмотрела на меня. Ей очень хотелось развеять мои сомнения, дождаться, когда твари уйдут и продолжить путь к нашему счастливому и свободному будущему. Но и лгать она не умела. Это враг, тот самый враг с которым воюют даже преподаватели Академии, и он движется на спящее войско. Кто знает, заметят ли их часовые? Или их убьют раньше, чем они успеют поднять тревогу?

Мы некоторое время думали, и мне казалось, что нам являются одинаковые картины ночной резни. Кровь на палатках и шатрах, мертвые деканы, убитое во сне войско. Спустя минуту мы переглянулись и одновременно вздохнули.

— Мы же хотели подвигов, — заметила я. — Знаешь, я желаю свободы… но не ценой жизни сотен людей, пусть даже и незнакомых. Я много слышала о деканах Академии от братьев. Говорят, они лучшие. Может быть, они справятся и без нас… а может быть, дозорные не заметят врагов.

— Там мой дядя, — грустно проговорила Элька. — Кроме него и мамы у меня больше никого нет.

— Тогда хватит мозгами скрипеть. Пошуршали. Попробуем предупредить их.

Мы спустились с дерева и медленно, осторожно и тихо пошли наперерез движущемуся противнику.