Великая Пустошь

6.3

- Не, вы видали? - послышался голос Добера. - Как они дверь открыли-то?

- Молча, - усмехнулся Коляныч и немного повысил голос. - Что думаешь, Хтон?

- А хрен его знает! - откликнулся старик. - Не думаю, чтобы его убивать повели. Кто-то хочет расспросить его и узнать, что мы за птицы такие.

- Так это, что? - не удержался от вопроса Агей. - Получается, тут кто угодно, дверь открыть может, а шериф думает, что он здесь самый умный?

- Я же сказал, что я думаю про него, - засмеялся Хтон. - Но, пока рано догадки строить. Я, кстати, не удивлюсь, если это сам шериф, таким образом, решил поинтересоваться кто мы и что мы? Подождём, пока Вилен вернётся. Ложитесь спать!

Все снова разошлись по своим спальным местам. Агей уснул, но через какое-то время проснулся от слабого шума. Сколько прошло времени - час или два, он понятия не имел. В камеру вернулся Вилен. Дверь за ним закрылась и в коридоре, назад пошли две тёмные фигуры.

Не прошло и минуты, как Добер позвал:

- Слышь, очкастый! Ты куда ходил-то?

- Я им обещал ничего не рассказывать вам! - громко сказал Вилен. - Поэтому, ничего вам не расскажу.

Посмотрев вниз, Агей увидел, что Вилен показывает старику какие-то знаки, тыкая пальцем в коридор.

- Да ты чего, мудила, совсем охренел??? - зло воскликнул Добер.

- Это его право, не говорить нам! - громко сказал Хтон. - Спи!

- Да ты чего, дед? То есть, Хтон! Он же чего...

- Не ори, дай поспать! - крикнул из своей камеры Коляныч.

- Ну, вы, блин, даёте! - зло сказал Добер и затих.

Агей спрыгнул вниз со своей кровати, приблизился к Вилену и шёпотом спросил:

- Ну, ты где был-то?

- Тихо! - также, шёпотом, откликнулся тот. - Они могут подслушивать. Подождём немного, а потом я всем расскажу. Ложись пока.

Не споря, Агей вернулся на верхние нары и сразу провалился в сон.

Проснулся он от тихих голосов. Вилен стоял у решётки и говорил остальным, что опасался, что эти двое будут подслушивать, и поэтому не стал сразу говорить и выжидал время. Агей не стал спускаться вниз, он только подполз к краю своих нар у решётки и увидел, что старик и Коляныч стоят в своих камерах.

Между тем, бывший библиотекарь начал рассказывать.

- Эти двое, они не представились. Сказали, что бояться не надо и со мной просто хотят поговорить. Я думал, мы в соседнюю комнату выйдем, а мы далеко пошли.

- А охранник там был? - спросил старик.

- Да-да-да! - воскликнул Вилен. - Там, вон, за дверью. Там коридор и комната сбоку. В ней свет горит. Он там сидел, но на нас даже не посмотрел.

- Он живой был?

- Да. Я так думаю, что он просто делал вид, что нас не видит. Вы же помните, как они тут шумели!

- И, что дальше?

- Мы шли коридорами, поднимались немного, по лестницам, и вышли на улицу! Там уже стемнело, но это город. И интересный! Там много огней, какие-то вывески разноцветные. Дома там двухэтажные, обычно. Но они высокие и странной формы. Почти все вроде как из стали окрашенной сделаны.

Там скалы торчат везде и там куча лестниц каменных и стальных - то вверх ведут, то вниз. Но там красиво, и даже запах у воздуха вкусный! Мы шли какими-то переулками тёмными. Я видел то ли дворы, то ли площади маленькие. На одной из таких площадей фонтан был! Небольшой, квадратный, но в нём вода как-то подсвечена лампочками. Их не видно, но вода прямо цвета меняет, даже не описать...

Там были улицы, хорошо освещённые. Они неширокие - две машины там разъедутся, но машин я не видел. И по этим улицам мы почти и не шли. Переходили их и по тёмным переулкам шли. Эти двое говорили мне, чтобы я не спешил и не привлекал внимания, хотя на улице мы почти никого не встретили. Хотя слышали людей и несколько раз, в этих переулках, сворачивали в закоулки и ждали, пока люди там пройдут мимо, чтобы они нас не заметили!

Там, в этих переулках, на стенах ящики висят и гремят, словно там что-то работает и с них вода капает.

- Это охладители, - сказал Хтон. - Помните, после посёлка мутантов, Суслик рассказывал нам про особняк, где была кондиция? Это то же самое. Эти приборы холодят воздух и создают небольшое давление внутри домов, чтобы там было прохладно и пыль, во время пыляков, внутрь не попадала.

- Да-да-да! - кивнул Вилен. - Там прохладно внутри домов! Снаружи, ночью, душно было, на улице, а внутри... В общем, мы шли так, осторожно и никого не встретили. В одном из переулков они открыли дверь с решёткой, как у нас в камерах, и мы пошли по коридору. Потом по настоящей пещере в скале. А потом в каком-то помещении, как склад, оказались. И там лифт. Маленький очень. Мы туда зашли, поднялись на несколько этажей и оказались в настоящем доме!

Парни! Помните богатые дома на острове?! Вот в таком же доме мы вышли из лифта! Там полы блестящие, на стенах картины... Красота, как самых богатых домах острова. Там подошёл парень. Молодой и белобрысый. Не знаю, сколько ему лет, может двадцать, а может и меньше. Он так одет был, как у нас самые богачи одевались! Он не представился, но я потом услышал, что его Альведус зовут.

Те двое, остались в коридоре, а этот Альведус повёл меня и привел в большую комнату. Там роскошь, занавески, мебель шикарная, расписные потолки и прохладно из-за этой кондиции! Сразу видно, что это один из самых богатых домов, наверное, здесь.

И там люди! Молодые все. Парни, девушки, есть очень молодые и одеты так, как даже наши богатые дети, на острове, не одевались! И главный у них там - один урод! У него голова круглая и большая, а тело маленькое. И сидит он на кресле. Знаете, на острове были такие кресла-каталки, на них стариков возили и инвалидов. И у него такое кресло, но колёсики маленькие и оно с моторчиком. Судя по звуку, на электричестве. И этот большеголовый, его зовут Левантий, он управлял своим креслом и по всей комнате ездил!

И, когда я пришёл, они там все уселись на стулья, а я стоял перед ними. И они сказали, чтобы я рассказал нашу историю. И я им рассказал, всё как было. С самого острова и вот до этого момента.

- Про клады наши, то есть, про клад, ты рассказал?! - сразу же рявкнул Добер.

- Нет, конечно! - фыркнул очкарик. - Что же, я, по-твоему, идиот совсем?

- В общем, я им рассказывал, но им, как я понял, наши приключения не интересны особо. Но вот, когда про Надана рассказывал, Берга, и про то, что они с Сегрегором воевать собираются, то они сразу оживились. Вопросы задавали, переговаривались оживлённо. А это Левантий, который на кресле с колёсиками, он громче всех там говорил и все к нему прислушивались.

- А что именно, они там говорили? - спросил Хтон.

- Да странно они себя вели. По их репликам, можно подумать, что они тоже собирались в эту войну ввязаться. Так говорили, словно сами хотят власть в Пустоши захватить. И, главное, видно, что они почти дети, там может некоторым лет шестнадцать всего, но они так уверенно и серьёзно рассуждали, что можно было подумать, что им стоит только пальцами щёлкнуть, как сам Сегрегор или Агелай к ним прибегут и будут им чуть ли не ноги целовать...

- И, что дальше было?

- А дальше... - Вилен вдруг поморщился. - А дальше ничего! Как я им всё рассказал, они меня назад отправили, сюда. Сказали, что может быть ещё раз, потом, поговорят со мной. Вот и всё!

- И ты, про нас их не расспросил? - поинтересовался старик. - Помогут они нам, или просто, тебя позвали, чтобы развлечься?

- Да, в том-то и дело, что я и понятия об этом не имею.

- Ну, ты, очкастый, и дурак! - зло сказал Добер. - Ходил, а ни хера не узнал!

- Дурак, да поумнее тебя! - зло воскликнул бывший библиотекарь. - А уж ты бы там точно развернулся! Сразу бы всё выяснил и приказал, чтобы нас всех на свободу выпустили, да?

- Дурак... - с презрением сказал бугай. - Как есть, дурак...

Не обращая внимания на реплики придурка, Вилен сказал, глядя на старика:

- Понимаете, какое дело... Когда эти двое меня повели отсюда, я испугался очень. А как в том доме оказался, то растерялся. И в этой комнате, там, сбоку, стол стоял с едой. Чего там только не было! И рыбина большая; и икра; и огромные желе такие, разных цветов; и пирожные и бутылки разные. Я растерялся сперва, а потом понял, что там какой-то банкет будет. И мне есть хотелось сильно.

Я, может и дурак, но подумал, что они сейчас расспросят меня, потом мы вместе поедим, а после еды, уже настоящий разговор будет, где они объяснят, зачем они меня позвали и объяснят, что с нами дальше будет. И, когда рассказывал нашу историю, то старался показать себя дружелюбным и искренним, чтобы они поверили мне.

А как до конца дошёл, они все давай там галдеть и тот уродец, на коляске, громче всех вопил. Я и дух не успел перевести, а этот Альведус, ну, который меня встретил, вдруг подошёл и говорит: пойдём. Мы вышли из комнаты, и я думал, что он что-то наедине спросить хочет, а он и говорит, мы ещё поговорим, а ты иди и держи рот на замке. Я и оглянуться не успел, как те двое меня подхватили и лифт затолкали. Я, прямо скажу, и не ожидал такого поворота... Не ожидал, что они меня так быстро выпроводят.

- Ну, а вообще? - спросил старик. - Какое у тебя ощущение от этих детишек осталось?

Вилен пожал плечами.

- Я даже не знаю, что и думать. Они там так уверенно рассуждали о судьбах мира - вы бы слышали! Но, ведь, дети они! Но, с другой стороны, они же меня вытащили из тюрьмы, а шериф говорил, что дверь тут открыть невозможно! А их люди, вон как легко меня из камеры вывели! Не знаю, что и сказать.

- Ладно, - сказал Хтон. - Давайте спать. Завтра ещё будет время, обсудить всё это. А ты, Вилен, в голове ещё раз, прокрути всё это и, может, что интересное вспомнишь и утром расскажешь.

- Да, кстати! - воскликнул очкарик. - Там, вот, что было! Когда я назад-то шёл. Мы идём и вдруг хлопки наверху. И в небе фейерверки! Словно огромные шары взрываются - красные, жёлтые, белые, зелёные... На острове такого никогда и не было, я об этом только в книжках читал. А тут вон как! И мы, как раз, шли по улочке и навстречу люди. Мы же встали там, в тёмной нише, чтобы пропустить и мимо нас какие-то двое мужчин прошли. Судя по голосам - не молодые. И вот, они что говорили между собой.

Один говорит, мол, смотри какие фейерверки устроили, а другой говорит: совсем сдурели, злят только их. Говорит, что, может, их завтра уже за горло возьмут, а они устроили праздник. А первый говорит: как бы и нас за горло не взяли. Надо теперь сидеть и смотреть, что будет. А второй говорит: многое от нефтяников зависит, как они на всё это отреагируют, но, говорит, чую я, резня будет. А другой сказал, что довели город, сволочи...

Я не понял, про кого это они, и кто кого резать будут, но как-то жутко мне стало. Я этих, ну что со мной шли, спросил, про кого это? А они говорят: тебя это не касается и твое дело, мол, язык за зубами держать...

- Да... - протянул старик. - Какая-то нездоровая здесь ситуация, в Источнике.

- Слушайте! - сказал Добер. - А если тут какая-то херня заваривается, а? Что если мы, под шумок, сбежим, а?

- Как ты из камеры выберешься? - грустно усмехнулся Хтон. - Мы тут, как крысы в клетках. Подумай, также, про это, с другой стороны. Если нас тут, под шумок, всех зарежут, то никому в Источнике до этого и дела не будет, у них там заботы поважнее, нежели какие-то бродяги в тайной тюрьме шерифа... Ладно, парни, ложитесь уже, завтра поговорим.

Все опять разлеглись по своим шконкам и уснули.

Утром фальшивые окна камер стали ярче и узники пробудились. Агей с Виленом размялись немного и напились водой из крана. Через час после пробуждения, принесли завтрак. Давешний дедок с тележкой раздал тарелки с невкусной белой кашей. За раздачей еды лениво наблюдал ночной охранник...

После еды прошло ещё несколько часов, и пришёл давешний охранник Хорд вместе с ночным сменщиком. Пройдя мимо камер, охранники равнодушно посмотрели на заключённых и, удостоверившись, что с ними всё в порядке, ушли.

- Как думаешь, Хтон? - спросил Добер. - Согласится он твоё письмо отнести?

- Я думаю, сегодня узнаем, - усмехнулся старик.

До обеда Хорд ещё несколько раз заходил в коридор, пристально смотрел на старика, но не делал попыток заговорить. Пленник также его не окликал.

- Непонятно он себя ведёт, - сказал Хтон, когда охранник ушёл. - Наверно, я недооценил его тупизну.

В обед дедок-раздачик, под присмотром охранника вручил каждому пленнику тарелку супа, по вкусу и запаху, больше похожего на помои. Ложки, конечно же, не было и узникам приходилось лакать, как собакам. Агей, однако, осилил совсем чуть-чуть отвратительной еды, после чего слил остатки в унитаз. Немного погодя, его примеру последовал и Вилен, отправив туда же остатки из своей тарелки.

День прошёл без происшествий. Переговариваясь, узники пришли к выводу, что Хорд решил не связываться, и не будет помогать пленникам в их странной просьбе.

К вечеру, когда свет солнца за фальшивыми окнами стал меркнуть и все уже ожидали скорый ужин, в коридоре показался дежурный тюремщик, но не один, а вместе с шерифом. Оба они решительно подошли к камере Хтона.

- Мне сказали, у тебя драгоценный камень есть? - напрямки спросил старика шериф.

- Допустим.

- Покажи!

Хтон, не споря, продемонстрировал ему что-то, держа между пальцев.

- Ближе! - потребовал шериф.

- Так смотри.

- Слушай, дед, я что, по-твоему, шутки шутить пришёл?

- Понятия не имею, зачем вы пришли, шериф.

- Дай! Сюда! Камень! - зло отчеканил тот.

- Не дам.

- Слушай, ты, говно старое! Мне показалось, или ты нарываешься?

- Сам послушай меня. Я не какой-то бродяга из Пустоши, а джигит. И со мной так говорить нельзя. Поэтому, рекомендую забрать свои слова назад и извиниться.

Хорд, стоящий рядом осклабился, посмотрел на начальника и осёкся.

- Беру свои слова назад и приношу извинения, - сказал шериф. - Теперь ты отдашь камень?

- По-твоему, джигит и идиот - это одно и то же?

- Слушай, джигит! Чего ты добиваешься?!

- Хочу поговорить.

- О чём?

- Как я вижу, твой придурошный помощник тебе всё рассказал?

Хорд чуть не подпрыгнул:

- А теперь ты, дед! Быстро извинился за придурка!

- Ты джигит?

- Нет.

- Тогда пошёл на хер! Буду я перед всяким говном извиняться...

Старик перевёл взгляд на шерифа Янгеля.

- Перед тем, как попасть сюда, мы побывали в тюрьме у нефтяников. Несколько дней там провели.

- Они мне сказали, что вчера утром вас поймали, и сразу к нам повезли.

- Это тебе они так сказали. А мы у них пару дней в тюрьме сидели. И там уже вся охрана, в открытую, болтает, что скоро в Источнике произойдут кое-какие события. И, представь себе, никто там не сомневается, что скоро ты, шериф, будешь болтаться в петле.

- Интересная у тебя информация, - проговорил Янгель.

- Я думаю, ты и сам в курсе таких разговоров. Но дело не в них. Этот камень, что у меня, может спасти тебе жизнь в решающий момент! Я предлагал его Хорду, но раз он не хочет, предлагаю его тебе.

- Ты хочешь, чтобы я отнёс письмо в дом семьи Галогрус?

- Совершенно верно!

Разговаривая, шериф привалился телом к решётке. Старик также подошёл ближе.

- Какие у тебя с ними отношения? - спросил шериф.

- Никаких! Но у меня информация, которая может очень сильно их заинтересовать и за которую они могут хорошо заплатить.

- Ну, хорошо... - задумчиво проговорил шериф и вдруг резко рванулся и схватил старика за руку. - Давай камень сюда!

- Ты мне руку сломаешь, - спокойно ответил тот.

- Сломаю! - ощерился шериф. - Если не отдашь камень!

- А тебе меня не жалко? - вдруг нарочито жалобным голосом спросил старик.

- Дед, я могу ещё больнее тебе сделать!

- Ну, раз тебе меня не жалко, - укоризненным голосом проговорил Хтон. - То и мне тебя тоже, не жалко.

Шериф уже открыл рот, чтобы ответить, как вдруг раздался громкий хруст и шериф заорал так, что у арестантов уши заложило.

Придерживая обмякшую и повисшую плетью правую руку, Янгель отшатнулся от камеры. Агею показалось, что он упадёт на колени, но шериф удержался. Он перехватил левой рукой сломанную руку, зарычал от боли, глядя в потолок и вдруг резко кинулся прочь по коридору, шипя сквозь зубы...

Оторопевший Хорд кинулся следом за ним.