Великая Пустошь

7.6

Только сейчас Агей рассмотрел людей возле яркого костра. Их было меньше десятка. Не считая мужчин, пришедших с Колянычем, тут оказалось всего пятеро - щуплый мужчина лет тридцати, старик в грубом пиджаке с жилеткой и женщина лет тридцати. Кроме того двое девчонок. Одна младшая, лет десяти, а другая постарше, лет четырнадцати. Обе одеты в длинные цветастые платья.

Мужчины подошедшие к костру, стали представлять пришедших с ними парней присутствующим, а Агей уставился на старшую девчонку. В свете костра он видел, что у неё короткие, до плеч, волосы и ладная фигурка...

Парень не мог сказать, красива ли девушка, но он смотрел на неё, не отрываясь, ибо ему сразу же начало казаться, что ничего прекраснее в мире и быть не может.

"- Это она! - потрясённо думал парень. - Та самая, любовь в первого взгляда, про которую я читал в книжках!"

Старик у костра, между тем, протянул парням руку для пожатия и в этот момент, мужчина с ружьём, не переставая говорить, вдруг резко размахнулся и обрушил приклад ружья на затылок Коляныча... Тот, без звука, рухнул на землю...

Женщина и девчонки ахнули! Агей открыл рот от неожиданности.

- Что ты делаешь, Сквилл!!! - воскликнула женщина.

- Спокойно! - вырубивший Коляныча мужчина схватил за грудки Вилена и бросил его на землю.

Девчонки вторично вскрикнули:

- Папа! Зачем???

- Спокойно! - ощерился тот, утирая свободной рукой пот со лба. - Вы чего, не узнали их?! Это же те самые убивцы, которых разыскивают власти Пустоши!

В этот момент на другой стороне лагеря, из кустов донеслись крики и стоны. Агей узнал голос Добера.

Послышался треск и на свет костра, из кустов, пинками вытолкнули здоровяка. Следом вышел рослый дядька. В одной руке он держал ружьё, а в другой - нож, по всей видимости, отобранный у здоровяка.

- А вот и третий! - обрадовался мужчина, вырубивший Коляныча.

Он подошёл и, вместе со здоровым мужиком, они начали вязать за спиной руки Доберу.

Агей просто оцепенел от происходящего... Он рассеянно взглянул на удивлённую красавицу и вдруг время для него словно остановилось. Парень подумал, что сходит с ума. Сознание словно разделилось надвое. Одна часть испуганно и возмущённо наблюдала, как мужчины у костра вяжут руки его товарищам, а лучший друг, Коляныч, валяется без следов жизни.

Но другая его часть, смотрела и не могла оторваться от лица понравившейся ему девчонки. Он жадно смотрел на глаза, щёки, задорно вздёрнутый носик, чувственные губы, растрёпанные короткие волосы и чувствовал, что отныне жить без неё не сможет...

"- Я люблю её! - потрясённо думал он. - Люблю!!!"

Глаз вдруг уловил справа движение. Парень немного пришёл в себя, и время обрело нормальный ход. В десяти метрах он заметил Седата, сидящего за деревом, который оживлённо ему жестикулировал, показывая рукой отходить.

Агей встрепенулся, пригнулся и, стараясь производить как можно меньше шума, начал потихоньку отходить назад.

- Слушайте! - вдруг воскликнул один из мужчин у костра. - А если тут, ещё кто есть? Их же в объявлении было пятеро!

- Шестеро, вроде, - сказал другой.

- Где фонарь! - воскликнул третий. - Берите оружие! Надо прочесать тут всё!

Слушая эти крики, Агей почувствовал, как от страха ноги его немеют. Между тем вдруг вспыхнул сильный луч электрического фонаря, который начал шарить между деревьев и кустов. Сразу несколько мужчин двинулись в сторону Агея.

Беспомощно взглянув на Седата, парень увидел, как тот быстро нагнулся, что-то подхватил с земли и, сильно размахнувшись, бросил круто вверх. Через несколько секунд на другой стороне лагеря, в кустах что-то стукнулось о дерево. Мужчины круто повернулись туда и, крича, устремились на звук, светя фонарями. Старик у костра схватил из огня горящую палку и, держа её в руке, как факел, тоже побежал за остальными.

Заметив, что Седат машет ему рукой, Агей вместе с ним, стараясь производить как можно звука, осторожно двинулись в другую сторону. Отойдя от костра на полусотню метров и сблизившись, парень и джигит побежали со всех ног. Сперва наверх, по пологому склону холма, затем перевалили через вершину и побежали вниз. Пробежав несколько сотен метров, парень и старик достигли края леса. Край неба вдали ещё был немного светлым. Где-то впереди, невидимый отсюда, находился обрыв в каньон.

- Видал, какие суки? - выдохнул Седат, схватившись за ствол дерева. - Вот сучата же, а!

Агей не знал, что и думать. Ведь только что, ведь, всё было так хорошо. Вроде приличные люди, фермеры, и на тебе! Парень почувствовал, что ещё немного и с ним случится истерика. Невыносимо сильно хотелось громко засмеяться...

С великим трудом парень собрался с силами и выдохнул:

- Что делать будем?

- Без паники! - зло прошептал джигит. - Сможешь сам до наших вещей добраться?

- Конечно!

- Беги вдоль деревьев и выйдешь к большому холму. А там, помнишь, как мы утром ходили? Вот так и возвращайся! Только тихо! Жди меня там. Не вздумай сбежать!

- Да что я, дурак, что ли?! - возмутился Агей.

- Спокойно! - старик похлопал парня по плечу.

- Сиди там тихо и посмотри за Амином! Если будет ныть, лезь в мой мешок и достань сухариков. Дай ему их, и запить дай. Следи, чтобы он не орал. Рот ему заткни или даже выруби. Но, не убей! Он нам ещё нужен.

- А ты?

- Я останусь. Посмотрю, как там наши парни. А ты беги! Понял, что делать?

- Понял!

- Бегом!

Парень вздохнул и бросился бежать, держась почти вплотную к деревьям. Не ходу он не выдержал и нервно засмеялся. Смех просто душил, и парень работал ногами, смеясь и изо-всех сил стараясь не засмеяться в полный голос. За какие-то пару минут, он добежал до склона большого холма, там забежал под деревья и упал на землю. Тут он уже не сдержался и дал волю чувствам. Он лежал и давился от смеха и слёз...

Через несколько минут истерика прошла и Агей лежал, свернувшись в калачик и трясясь от страха. Еще через минуту, он поднялся, отряхиваясь. Страх и истерика резко прошли, и их место заняли гнев и злость.

- Суки! - чуть не восклицал он. - Твари поганые!

От ярости его просто трясло. Он вдруг ясно понял, что так это дело не оставит и накажет этих гадов! А в особенности того, который вырубил Колчяныча.

"- Я убью его!" - зло подумал парень.

Тут же вспомнилась юная красотка. Голова закружилась, и Агей присел, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание. Он понял, что влюбился, и теперь не сможет без неё жить, но в то же время осознал, что этих мужиков, которые так подло скрутили его друзей, он накажет. И весьма сурово!

Как это сделать он пока и понятия не имел. Седат наверняка придумает! Вспомнив про старика, он вспомнил и про его инструкции. Поднявшись на ноги, Агей осторожно двинулся между деревьев, часто замирая и внимательно прислушиваясь.

Вот и их лагерь. Лежат тощие тюки и тихо хнычет проснувшийся мальчонка. Когда Агей приблизился, Амин тихо зарычал.

- Тихо! - шёпотом сказал парень. - Это я! Не бойся!

Мальчишка перестал рычать и захныкал. Агей приблизился и тут же окунулся в сильный смрад. Похоже было, что мальчонка, как обычно, обосрался.

Понимая, что сейчас не то время, чтобы морщить свой нежный носик, Агей приблизился и развязал мальчишку. Тот замолчал и забормотал:

- Куля, кусять...

- Будет тебе куля, подожди!

Разыскав в темноте мешок старика, Агей сунул туда руку и сразу нащупал что-то твёрдое и тяжёленькое. Немного удивившись, парень вытащил стальной топорик старика, который видел у него на огороде. Парень в темноте рассмотрел его, удивляясь, как тот удобно лежит в руке.

Невыносимо сильно захотелось долбануть этим топориком по башке того мужика, который угостил Коляныча прикладом по затылку.

В голове сразу замелькали героические видения, как он, Агей, врывается в лагерь этих сраных фермеров и рубит их этим топориком направо-налево. В живых он оставляет только свою красавицу, рвёт на ней платье, заваливает красотку в траву и... После этого, он предлагает девушке стать его женой, а она говорит, что ждала его всю жизнь...

Представляя это, парень сам удивился своим безумным мыслям. Он много разных приключенческих книжек прочитал, но ни в одной, подобной дикости не было...

Однако мысли были такие заманчивые, что Агей почувствовал между ног возбуждение...

В себя его привело хныканье Амина. Парень вдруг почувствовал, как тут воняет дерьмом, и сексуальное возбуждение сразу же испарилось. Отложив топорик, он нащупал в мешке мешочек с сухариками, вытащил его, развязал и подсел к мальчонке, протянув ему сухарик. Тот взял его, замолчал и стал жевать без всяких эмоций.

Не обращая внимания на удушающий смрад, Агей тоже начал жевать вкусный сухарик. Он сидел рядом с обосравшимся мальчишкой, давал ему сухарик за сухариком, потом дал попить остатки воды из фляги, попил сам, и в это время думал:

"- А что, если там и Седата схватили? Что тогда???"

В голове опять замелькали яркие картинки, как он врывается в лагерь фермеров, рубит всех топориком и освобождает друзей... Однако, очень быстро Агей понял, что это всё бред. В жизни так не бывает. Если он и ворвётся в лагерь, даже когда там все уснут, то его самого быстро схватят, а этот топорик засунут ему в одно место, да так, что до конца жизни он будет сраться, как безумный мальчонка рядом.

С трудом оторвавшись от поедания вкусных сухарей, Агей отложил мешочек и попил воды. Мальчонка тихо сидел рядом. В темноте парень видел, что тот засунул палец в рот. Послышалось тихое журчание и Агей, без всяких эмоций, понял, что малыш обоссался...

"- Надо что-то делать! - крутилось в голове. - Надо придумать! Крайне надо!"

Разумеется, мысли его были не об обоссавшемся мальчугане, а о произошедшей с товарищами беде...

Взяв в себя в руки, Агей стал думать, как исправить ситуацию. Очень быстро, морщась от досады, он понял, что силой ничего он сделать не сможет. Нет! Это только в глупых детских книжках герой, в одиночку, нападает на кучу врагов и отвешивает им всем люлей, побеждая.

"- В реальной жизни, любой из тех мужиков, даже тот щуплый тип у костра, скрутит меня, - досадливо думал парень. - Надо придумать что-то реальное! Но, что?"

Он вертел ситуацию в голове, и так и этак, и понял только, что ничего толкового в голову не лезет. Ясно стало только одно - что-то сделать может только старик Седат. Он ведь, джигит, что-нибудь, да должен придумать! Надо сидеть и ждать его!

О том, что делать, если и того сейчас там поймали и скрутили, Агей старался даже не думать. Он сидел рядом с вонючим мальчонкой и смотрел в сторону, где находились враги. Костра на таком расстоянии он, разумеется, не видел, но смотрел внимательно, прислушиваясь к каждому шороху, что было весьма затруднительно, ибо над ним все время тихо шелестели листья деревьев...

Парень просидел, наверное, больше часа и уже начал дремать, как вдруг услышал тихий шорох рядом. Он моментально очнулся, сжимая в руках топорик, как вдруг заметил рядом чёрную тень между стволами деревьев.

- Это я! - послушался знакомый тихий голос и от облегчения Агей чуть не обделался...

Подошедший старик присел рядом:

- Как вы тут? - спросил он.

- Да вот, сидим... Тут, пока, спокойно...

- А этот что, обосрался, засранец?

- Ага.

- Ну, это ладно. Парни-то, наши, обосрались куда сильнее, так ведь? - старик тихо засмеялся и Агей тоже нервно хихикнул, осознав, что старик, как никогда прав.

- Мы тоже с тобой обосрались, но не так сильно, как они.

- Что-то делать-то будем? - быстро спросил Агей. - Ты, как там, Седат? Подслушал чего-нибудь?

- Сухари где?

- Здесь, вот.

- Возьми их. И флягу возьми.

Пока парень, нагнувшись, поднимал требуемое, старый джигит потрепал мальчонку по волосам рукой, а затем опустил её на шею и немного сжал её пальцами. Мальчонка обмяк и старик осторожно уложил его на землю.

- Пусть поспит. Идём.

Отойдя в сторону, где уже не так воняло дерьмом, они присели на землю. Старик пожевал сухарей и запил их водой. Агей от еды отказался.

- Я уже ел, - сказал он. - Да и как-то, это...

- Что, в кусок в горло не лезет?

- Ага!

- Понимаю тебя, брат! - старик невесело рассмеялся и похлопал парня по колену.

Перекусив и запив сухари водой, старик отложил флягу и посмотрел на парня.

- Теперь, поговорим.

- Так, как там?.. Послушал чего?

- Много чего. Больше часа их болтовню слушал. Почти всю подноготную про них теперь знаю. Это не засада и не подстава. Просто дебилы, которые решили во взрослые игры поиграть.

- Так это кто, фермеры?

- Они самые. Семейка неудачников. Этот хрен, который Коляныча вырубил - Сквилл - центровой у них. Эти девки - его дочки. Жена у него умерла. Второй мужик, который Добера скрутил, Олаф, он брат Сквилла. Щуплый тип, Санир, - он второй его брат. Бабёнка которая там - она жена этого задохлика и звать её Фертина. Дед, который у них - отец мужиков, Трерий его зовут. И последний хрен - Антон - брат Фертины.

- А эти, девушки, как их зовут? - спросил Агей и покраснел.

- Старшая - Альна. А младшая - Элька.

- Так, откуда они тут взялись?

- Они где-то рядом с границей, уже сколько-то лет, живут. Откуда-то издалека приехали. Сперва здесь у них дела хорошо шли, а потом не очень. Большая конкуренция и некуда урожай девать. А цены низкие. Год назад у них уже жопа была, и они где-то чудо-семена достали. Посадили, а половина не взошла. А из того, что взошло, говно какое-то выросло. А они под это дело кредиты взяли, под большие проценты! Да и без этого у них, долгов уже, до жопы, было.

Вот и решили, всё бросить и бежать. Думали даже к Сегрегору податься, но у того с этим строго. Это я точно знаю. Если кто с долгами бежит к нему и розыск по нему будет, то они выдают таких хитрожопых назад. Или предлагают им, долги за них выплатить, но теперь тогда должен будешь Сегрегору, и от него уже не сбежишь.

Вот они и решили в Ковчег ломануться. Те никого не выдают. Вот, шли и на нас наткнулись, ну и решили, что деньги сами к ним в руки упали!

- Так они, что, узнали Коляныча и Вилена? По объявлениям на бумажках?

- Ага! Узнали сразу. Этот папаша-урод, хвастался, что сразу их опознал и, дескать, это он так хитро их заманил, в лагерь.

- И чего они? Выдать хотят?

- Конечно! Сидели там, целый час, спорили, кому лучше выдать: Сегрегору или нефтяникам. Решили Сегрегору, он за каждого по десять тысяч обещал. Итого, за тридцать тысяч решили их толкнуть.

Но парни, Вилен и Добер, тоже молодцы. Исправили ситуацию. Задурили им головы, сказали, что их только трое, а остальных по пути убили. И до этого места они втроём дошли.

- А Коляныч как? Очнулся?

- Очнулся. Он вообще, молодчина! Сразу сообразил, что к чему. Эти деревенщины, про то, что вас Рамос разыскивает, не знали. А он им рассказал!

- Так зачем же? - изумился Агей.

- Как зачем? - в голосе старика тоже послышалось удивление. - Эти дурни решили ведь к Сегрегору рвануть утром. А их пункт где-то совсем рядом, на дороге. А как узнали, что за Коляныча сто пятьдесят тысяч награда, а вместе с остальными - почти двести, то ахнули. Они, оказывается, слышали раньше слухи, что ищут какого-то чудо-раба за сто пятьдесят тысяч, но Коляныч их убедил, что это именно про него объявления были. Показал им клеймо своё. Они чуть не рехнулись от счастья.

- Подожди, - не понял Агей. - Так это, ещё же хуже...

- Сдурел, что ли? - старик посмотрел на недогадливого парня с неудовольствием. - Сегрегор - вот же он, рядом, где-то на шоссе его пост. Завтра они уже могут их сдать. А Рамос далеко, на побережье. Чтобы туда добраться, нужно время. А за это время много чего может случиться. Усекаешь?

Парень, наконец, понял, что Коляныч рассказал про награду пиратов, чтобы выгадать время, в надежде, что они, Агей с Седатом, предпримут что-нибудь для их освобождения.

- Значит, они решили именно Рамосу сдать парней?

- Конечно! У них долгов почти на те же тридцать тысяч. Они и получили бы, за парней, как раз столько. Они уже начали обсуждать, что будут делать, как с долгами расплатятся, но тут, как узнали про двести тысяч, сразу рты пораскрывали. Видел бы ты их! Старшая девка стоит обалдевшая и повторяет "Двести тысяч!".

А дед их, кстати, умный говнюк оказался! Он им сразу сказал, чтобы не валяли дурака и не искушали судьбу. Просил отпустить парней, а самим идти дальше, в Ковчег. Но разве они его послушали? Это же двести тысяч! - с издёвкой проговорил старик, изображая голос глупых деревенщин.

- Этот дед, один был против?

- Конечно! Остальные там от радости прыгали. Главный их, Сквилл, кричал своему папаше, что это шанс, который даётся раз в жизни!

Старый джигит вдруг тихо и грязно выругался.

- Я покажу ему шанс! Он у меня, посмотрит, раз в жизни, как его доченьки мне в мою дуду дудят! А потом, когда я его кровиночкам сральники распечатывать буду, он тоже рядом будет смотреть и свечку держать! И всем остальным уродам, я тоже, жопы порву! Это дело чести, брат!

По негодующему голосу, Агей легко понял, что старый джигит разъярился не на шутку.

- Послушай, Седат, я может, глупость говорю, и в этих делах не понимаю, но может быть, ночью на них напасть? Пока они спят!

- А как? Ты сможешь быстро напасть и придушить спящего?

- Не смогу.

- Вот видишь! Будь тут ещё двое таких, как я, и то не так просто было бы. Бабы такой крик поднимут, что на шоссе слышно будет. А у нас ведь даже и оружия нет. Кстати, Агей! У Коляныча, ведь, пистолет был! Так?

- Был. Они отобрали его?

- Отобрали. Я ведь и не знал, что у него ствол! Ещё у вас есть?

- Нету.

- Точно, нет?

- Клянусь тебе! Смысл, мне врать? Вон вещи, можешь проверить. У нас одни ножи только.

- Вот видишь, при таком раскладе - переть на них наскоком - гиблое дело.

- Так может, как-то... Я чита... то есть, слышал, один рассказ, как ночью напали и перекололи спящих...

Старик тихо засмеялся.

- Опять у тебя спрашиваю - ты сможешь быстро и надёжно заколоть спящего, чтобы он даже не пикнул? Нет? То-то же! У них там, сейчас костёр ночью горит, и часовой не спит, наверняка. Напасть вдвоём, по-тихому, и всех переколоть - не простое дело. Они только так успеют проснуться и в нас дырок наделать. Да и даже если бы у меня и ствол надёжный был, я не хочу их убивать! А хочу наказать! Чтобы они, перед смертью, поняли свою ошибку...

- Так, как же быть?

- Пока не знаю. А ты, не забивай себе голову. Иди, отдыхай. Завтра нам силы понадобятся!

Старик похлопал парня по коленке.

- Ступай.

Агей было двинулся в лагерь, как одна мысль кольнула его мозг. Остановившись, он обернулся и снова подошёл к старику.

- Послушай, Седат, - быстро сказал парень. - А нельзя мне, ну, старшенькую дочку, получить?

- Хочешь первым её отыметь?

- Не то, чтобы один раз поиметь, а вообще. У меня, на острове, была одна такая, очень похожая, - начал врать Агей. - И вот эта, прям, похожа очень и мне хотелось бы её, ну, так сказать, на постоянной основе...

- Без проблем, брат, - джигит похлопал его по плечу. - Бери её себе. Но, ты же понимаешь, что для того, чтобы её получить, надо сперва парней наших вытащить, а значит, хорошо напрячься?

- Послушай, Седат! Они - мои друзья, а Коляныч - мой лучший друг. Я всё для них сделаю! Ты не смотри, что я слабый, я всё, что надо - сделаю!

- Молодец, - похвалил его джигит. - Завтра именно такой у тебя должен быть настрой! А пока иди, спи.

Придя в лагерь и улёгшись на подстилку, парень долго не мог уснуть. Сильно воняло дерьмом, мочой и ещё какой-то гадостью. Агей решил не возиться, отходя на новое место, в сторону, дабы не напрягать Седата. Поэтому лежал и терпел вонь. К тому же, голову забивали нехорошие мысли:

"- Что будет, если мы не сможем освободить парней? Фермеров, вон, сколько, а нас вон сколько! К тому же у тех, наверняка, не одно ружьё, да ещё и револьвер Коляныча!"

От этих мыслей заболела голова, и парень долго лежал, ворочаясь, но потом, незаметно для себя, уснул.