Великая Пустошь

Часть 7. Чёрный джигит

7.1

- Чигуры, судя по всему, те ещё сволочи были, - сказал Коляныч, когда разграбленный особняк остался позади. - Жировали, за счёт рабов, гады! Так что, я полностью одобряю Сегрегора, который их под корень вывел. Молодец! И я бы даже не против отправиться к нему, помогать в его деле изменения Пустоши в лучшую сторону. Но! Даже если он простит нам наши прегрешения перед ним, устроит на работу и даже я каких-то высот добьюсь, то всё равно, до конца жизни буду считать себя дураком, зная, что где-то лежит наше золото, а я так и не использовал шанса, который оно нам даёт!

Всего через несколько часов ходьбы, поднявшись на низкий холм, увидели прямо перед собой, в широкой ложбине, вытянутое озерцо, густо поросшее камышом вдоль берега. Подойдя ещё ближе, увидели короткий ручей, по которому в этот водоём весело текла водичка. Ручей начинался в круглой луже, из середины которой торчала стальная труба, а с неё лилась, неслабым таким напором, вода.

Подойдя, парни уставились на этот рукотворный родник.

- Это скважина, - сказал Коляныч. - Их бурят глубоко под землю и оттуда вода бьёт, под давлением.

Парни глазели на трубу, чувствуя себя оплёванными. Столько возились, мудохались, доставая из колодца воду, а тут на тебе, льётся себе спокойно, подходи, да наливай.

Попробовав воду на вкус, все пришли к выводу, что она весьма хороша на вкус. Коротко посовещавшись, они заменили этой водой, свою, с таким трудом набранную из колодца усадьбы, воду.

К северу от озерца виднелись останки бетонных сооружений, похожих на теплицы. Видимо именно для их нужд была сделана эта скважина. Агей предложил осмотреть их, но Коляныч предложил пройти мимо.

- Я бы тоже посмотрел, но сейчас чувствую себя идиотом. Мудохались-мудохались и на тебе! Пойдём лучше дальше, и так уже, часа два мы, как дураки, потеряли!

Агей не стал спорить, рассудив, что вряд ли они там, что полезное, высмотрят. Уж лучше не терять время, на пути к новой, богатой жизни.

Ещё через полчаса пути, на севере показался десяток больших особняков, раскиданных по равнине. Все посмотрели на них с раздражением, и никто не стал просить зайти в них, дабы осмотреть. Поэтому парни быстрым шагом прошли мимо.

До вечера пересекли несколько дорог, ведущих на юг, в сторону Западной гряды, но отнеслись к ним равнодушно, разве что внимательно осмотрели и быстро пришли к выводу, что дорогами давно уже не пользуются.

К вечеру на горизонте показались скалы. Приблизившись, путники увидели, что перед ними начинается скалистая страна, наподобие той из которой они только выбрались вчера. Не сильно высокие скалы с плоскими вершинами, словно лес из рассыпающихся гнилых зубов, тянулись к северу. Лезть опять в лабиринт из ущелий не хотелось. К счастью, парни оказались на южной границе этой горной страны и повернули левее, на запад, дабы обойти эту горную местность с юга.

Заночевав в заросшей кустарником лощинке и без проблем проведя ночь, парни двинулись дальше. Почти весь день скалистая страна тянулась по их правую руку, к северу от их пути. Слева же, расстилалась бугристая равнина и вдали, на самом горизонте, иногда показывалась Западная гряда.

Солнце уже начало клониться к горизонту, и парни стали задумываться о ночлеге, когда горная страна закончилась, отступив к северу. Коляныч сразу же свернул к северо-западу.

- Сегодня мы тоже неплохо идём, - говорил бывший раб. - Километров сорок мы отмахали, если не все пятьдесят. Я думаю уже послезавтра, а то и завтра, выйдем к Западному шоссе...

Впереди показался пригорок с развалинами какого-то строения, от которого осталась лишь одна стена. Подойдя к крутому склону, устроили привал. Коляныч, взяв монокуляр, полез вверх по склону, к развалинам стены. Остальные же, положив вещи, растянулись на травке. Вытянув ноги, Агей лениво наблюдал за другом, который преодолел склон и вылез на вершину бугра, к стене, в которой когда-то были окна и двери, а сейчас осталась только нижняя часть. Коляныч, вразвалочку, подошёл к стене, посмотрел за неё и вдруг резко присел, поднёс монокуляр к лицу, но тут же убрал его и ещё больше наклонил голову. Он явно что-то увидел за стеной. И явно насторожился.

Приподнявшись и посмотрев на товарищей, Агей увидел, что и они приподнялись и встревожено смотрят на Коляныча, заметив его манёвры. Не сговариваясь, парни поднялись и начали карабкаться вверх по склону. Когда они добрались до товарища, тот обернулся к ним.

- Не высовывайтесь! - тихо сказал он. - Там люди!

Парни приникли к старой стене и осторожно выглянули. Заходящее, красное солнце било им глаза, но присмотревшись, Агей немного удивился.

Его взгляду открылась вытянутая с юга на север низина, шириной в полусотню метров. Почти всё её пространство занимал большой огород, виднелись многочисленные ряды грядок с растениями. Слева, в южной стороне низинки, на пригорке стояла каменная лачуга, выстроенная из кирпича, и за ней поднимались клубы дыма, которые ветер уносил к западу.

Как раз, когда Агей начал наблюдать, из-за лачуги вышел человек, по виду старик с седой бородой. Он сошел с пригорка к огороду и сел там, на низкую скамейку, рядом с которой стояла бадья с водой. Незнакомец что-то неразборчиво крикнул и откуда-то справа, между грядок к нему подбежал ребёнок, лет семи, одетый в серую грязную майку и с голыми ногами. Не ясно было мальчишка это или девчонка.

Старик между тем, сидя на примитивной лавочке, скинул обувь и вытянул ногу. Подбежавший ребёнок, присел на землю, и начал массировать его ступню.

Прошло несколько минут. Старик молча сидел на лавке, вытянув ногу, и рассеянно смотрел на свой огород, а мальчишка массировал ему ногу. Больше ничего не происходило.

Переглянувшись, парни отошли на несколько шагов от стены, и присели на землю.

- Интересно, - криво усмехнулся Коляныч. - Ещё один отшельник-огородник?

- Так ты что, думаешь, что он тоже может быть бывшим бандитом? - спросил Вилен.

- Вот не удивлюсь! Совсем не удивлюсь.

- Что будем делать-то? - вопрошал Добер. - Подойдём или тихо свалим?

- В принципе, - задумчиво говорил бывший раб, - можно подойти, расспросить об окрестностях и узнать, что тут делается, в округе... Но с другой, не хочется "светиться". Кто знает, с кем этот отшельник общается?

Пока он говорил, Вилен выглянул, посмотрев через стену. Через несколько секунд он резко пригнулся и простонал:

- Блин! Парни! Он меня заметил, вроде бы...

- Уверен? - встрепенулся Коляныч.

- Я просто глянуть хотел, а он прямо на меня посмотрел и встал с места.

- Да, как ты... - Добер раскрыл рот, чтобы обрушиться с бранью на очкарика, но осёкся и посмотрел на вожака. - Вот, ты говоришь, что я ругаюсь зря, а видишь, чего он творит!

Не отвечая, Коляныч подобрался, выглянул поверх стены и тут же пригнулся.

- Да, - сказал он, недовольно поморщившись. - Стоит и смотрит сюда. По ходу, засёк.

- Так что? - напрягся Добер. - Сваливаем?

- Бесполезно. Если он пойдёт сюда, посмотреть, то всё равно увидит, как мы улепётываем. А это, ещё хуже... Ладно! Так даже лучше. Пойдём, познакомимся. Берите вещи.

- Подожди! - сказал бугай. - А если он?.. Ну... Не того... Тогда, как?..

- Тогда, придётся убить его! - решительно сказал бывший раб.

Быстро спустившись с пригорка, парни подобрали сумки и двинулись назад. В полный рост они обошли развалины стены и двинулись по склону вниз в низинку, к огородам.

Старик и его ребёнок их заметили и стояли, молча глядя на приближающихся парней и не делая попыток убежать или схватиться за оружие. Агей рассмотрел незнакомца. Широкоплечий старик с седоватой бородкой и длинными волосами. Лицо обычное и немолодое, но сколько ему лет, это вопрос. Вполне возможно, что, как и Хтону, не сильно много, хотя выглядит он как настоящий старик. Из одежды у него длинный чёрный халат с короткими рукавами, надетый нараспашку. Под халатом только серые штаны. Безволосая грудь открыта и видно, что она мускулиста и покрыта татуировками.

Ребёнок, оказался мальчишкой, с короткими чёрными волосами и глазами, одетый в, серую от грязи, майку с короткими рукавами.

Когда парни подошли ближе, старик сказал:

- Мир вам, странники.

- И тебе мир, - ответил Коляныч. - Мы с миром пришли.

- Я Седат, - представился старик, протягивая руку Коялнычу и пожимая руки остальным парням, которые тоже назвали свои имена. - А это мой малой, Амин.

Он показал на мальчонку.

- Ясно, - сказал Коляныч. - Вы вдвоём тут живёте?

- Вдвоём. Кстати, есть хотите? Я, как раз, ужинать собирался.

- Не откажемся. Спасибо.

- А чего у тебя за еда? - сразу спросил Добер.

- Еда обычная. Рыба и овощи. Гостей я не ждал, но, для вас сейчас соберу кой-чего. Идём.

Все вместе поднялись по склону к домику, рядом с которым парни сложили тюки. Коляныч и Добер всё время незаметно озирались, но вокруг ничего, что могло бы вызывать подозрения. Хибара его, сложенная из старого белого кирпича была совсем мизерной, и ясно было, что в ней с трудом хватало место старику с его мальчишкой. На другой стороне огорода, в полусотне метров, стояли какие-то уж совсем жалкие и разваливающиеся сарайчики, совсем не похожие на жильё, где может жить ещё кто-то...

Старик провёл парней за дом, где стоял стол и грубая лавка. Рядом дымил ржавый мангал, где над горячими углями, на решётке стояла сковорода от которой исходил вкусный запах жареного. Рядом лежала куча дров и небольшой стальной топорик.

Агей сразу обратил внимание, что сам стол и мангал стоят на ровной площадке, в нескольких метрах от которой начиналась колея, уходящая к горизонту, под садящееся солнце. Парень переглянулся с Колянычем и понял, что тот тоже обратил внимание на эту дорогу.

"- Интересно, - подумал Агей. - Значит, сюда машины ездят. Но кто? Люди Сегрегора, наверное. Эх! Зря мы к нему подошли..."

- Как я уже сказал, гостей не ждал, - сказал хозяин, доставая с мангала куски поджаренной рыбы, - а то бы больше сготовил. Но, сейчас, чего-нибудь придумаем.

Старик повёл парней на огород, показав им лежащую сбоку от грядок деревянную лавку. Пока Агей, Вилен и Добер тащили её к столу, Коляныч сходил к вещам и принёс несколько банок консервов. Хозяин же, за это время собрал немного овощей на грядках, сполоснул их и принёс к столу.

Агей думал, что увидев консервы, старик удивится, но Седат отреагировал на них спокойно. Парни принесли свои тарелки и разложили еду. Каждому досталось немного рыбы, много овощей и часть консервов. Агей обратил внимание, что у старика оказалось много столовых приборов - вилок, ножей и ложек. Часть из них явно были из серебра.

Когда собрали на стол, все сели на лавки и принялись за еду. Агей сразу же попробовал жареную рыбу и оценил, что она весьма вкусная. Однако к запаху углей и жареной рыбы примешивался чертовски неприятный запах дерьма, который чувствовался с того самого времени, как они сюда подошли.

- Слушай, это, Седат, - раздражённо подал голос Добер. - Я не это самое, не хочу тебя оскорбить, но ты чувствуешь, что у тебя тут говном воняет?

- Есть такое, - спокойно кивнул на мальчонку старик. - Это Амин. Его давно уже кастрировали.

- И что?

- Отрезали пипирку, так что он ссытся, когда вздумается. А жопу раздолбили так, что срётся без конца. Сволочи!

- Это кто, его так? - удивился здоровяк. - Бандиты?

- Да. Бандиты Сегрегора.

- А вы здесь, давно живёте? - спросил Коляныч.

- Три года.

- А раньше где жили?

- Ой, парень, долго рассказывать. Всё жизнь по Пустоши скитался, то здесь, то там. Вот, на старости лет, сюда забрёл. На этом огороде свою жизнь доживаю.

- Значит, отшельником здесь живёшь? - хмыкнул Добер.

- Именно так.

- А вот скажи мне, дед, а не был ли ты джигитом? Признайся, бандитствовал раньше? А?

Агей заметил, как рука старика, держащая вилку, едва заметно вздрогнула.

- Да какое мне бандитствовать? - слабо улыбнулся тот. - Руки, вон, уже вилку не держат.

- Знаем мы вас, - проворчал здоровяк. - А Надана знаешь?

И снова Агею показалось, что старик едва заметно вздрогнул.

- Слышал, конечно. Надан был известным вождём раньше, до Сегрегора. Но его, то ли убили, то ли он сбежал из Пустоши. Кто знает...

Во время разговора, Агей молчал, наблюдая за хозяином и его мальчонкой, который сидел за столом с таким тупым видом, что наводило на мысли о психической неполноценности. Хозяин же выглядел напротив, очень располагающим к себе. Он явно не старик, но как другие отшельники выглядит старше своих лет. Лицо его было, можно сказать, приятным...

В центре мускулистой груди Седата, парень заметил большую татуировку. Там изображена была кучка монет, на которой лежала отрезанная длань, в которую сверху был воткнут кинжал. Словно кто-то наложил руку на кучу денег, но ему воткнули в руку нож, а ещё, вдобавок, и отрубили её.

- Откуда рыба? - поинтересовался Коляныч.

- Вон, пруды рядом, в десяти минутах ходьбы, - кивнул в сторону огорода хозяин. - Здесь целая система прудов была. Чигуры много рыбы в этих местах разводили, самые изысканные сорта. Её тут и сейчас много. А раньше они во все стороны ей торговали, и в Северные Земли отправляли и в Источнике ей не брезговали.

- Рабы, небось, выращивали её? - спросил Добер.

- А кто же еще? Сами чигуры к работе не очень склонны. Бывало, что приезжали к ним с разных сторон за рыбой, а попадали прямиком в рабство.

- Я смотрю, ты про чигуров много знаешь? - спрашивал Добер. - А сам-то видел их?

- А чего их видеть? - усмехнулся старик. - Вот, сами смотрите, чигур перед вами.

Он показал на мальчонку, протянул руку и погладил его по голове.

- Это чигур? - удивился Коляныч, с интересом глядя на мальчишку. - Мы слышали, что их всех убили.

- Почти всех, - сказал Седат. - Этот, может быть, последний из них. Я имею в виду, из тех, кто в Пустоши остался. Зачем ты думаешь, его кастрировали? Специально, чтобы не размножился, хотя он и не в себе маленько.

- Понятно, - проговорил бывший раб. - А что тут, вокруг, за местность?

- Безлюдье, - просто ответил старик. - Вон там, на юге, Западная гряда. На востоке и на севере - бывшая страна чигуров. А на западе - Западное шоссе.

- Сколько до него?

- Меньше ста километров.

- А на север, до границы Пустоши сколько?

- Не знаю, не был там, но думаю, побольше ста километров.

- Ясно, - сказал Коляныч, отодвинув тарелку. - Спасибо тебе за еду.

- Вам спасибо.

- Да мы-то, что... Нам поговорить с тобой серьёзно надо. Есть к тебе интересное предложение.

- О, как! Давненько мне никто интересных предложений не делал.

- Дай дух перевести только, - сказал Коляныч. - Пищу переварить и посоветоваться немного.

Он кивнул парням. Агей и Вилен поблагодарили старика за еду и вслед за товарищами поднялись со скамейки. Коляныч отвёл их в огород, к грядкам, где их не мог услышать хозяин.

- Слушай, Коляныч, - встревоженно сказал Добер. - Чего ты ему предлагать собрался?

- Сейчас объясню. Только, сперва, скажи, как он тебе?

- Да так-то ничего, но вот чую, что он мудак, вроде Елизара. Тот ведь тоже, огород разводил!

- А колею возле стола видел? - спросил Коляныч бугая.

- Думаешь, сегрегоровцы к нему ездят?

- А кто же ещё! - бывший раб посмотрел на очкарика, который стоял с видом, словно хотел что-то сказать, но колебался.- А ты, Вилен, что думаешь?

- Он какой-то, такой... - проговорил очкарик. - Слышали, что он про мальчишку своего говорил? А я думаю, что это он его изнасиловал, а на сегрегоровцев свалил.

- Во-во! - поддакнул Добер. - Сегодня он его, это самое... А завтра, Коляныч, он нас с тобой поимеет! Не в прямом смысле, конечно, хотя, может, и в прямом! А что? Оглянуться не успеем, как он нам всем "вставит шершавого". Что, не может такого быть?

- Всё может быть, - невесело усмехнулся Коляныч. - Я тоже от него не в восторге. Но, как видите, здесь, в округе, очередь из благородных людей, которые хотят нам помочь, не стоит! Чертовски сложно нам будет найти людей, которые искренне помогут и не предадут. Поэтому, надо работать с теми, кто есть в наличии!

К тому же, учитывайте, что вместе с нами и к нему смерть пришла. Если к нему сегрегоровцы заглядывают, то он про нас только так им расскажет. И нам, сейчас, придётся убить его. Однако, и без этого, за нами, наверняка, убийцы нефтяников идут, и они-то его точно убьют.

- А нам-то, что? - скривился бугай. - Пускай убивают. Невелика потеря для человечества!

Он заржал.

- Для человечества-то, невелика, - даже не улыбнулся Коляныч, - но вот для нас, его смерть может оказаться огромной потерей.

- Это как? - не понял здоровяк.

- Смотрите! - начал объяснять бывший раб. - Наша главная задача сейчас - выйти из Пустоши и как-то затеряться в жилых местах, пока о нас немного не забудут. Так ведь? Вот! И у меня нет причин сомневаться в информации Хтона о том, что там объявления о нашем розыске висят!

Я видел такие объявления о сбежавших рабах в южных городах. Там, почти всегда, была картинка сбежавшего раба. И я слышал, что есть такие художники, которые могут нарисовать человека, даже не видя его, по описанием и по таким портретам легко опознать сбежавших.

И кто знает, может на тех объявлениях, про которые нам Хтон говорил, мы тоже так нарисованы, что нас всех, там уже каждый дурак в лицо знает!

- А при чём тут этот дед? - не понял Добер.

- А при том! Что нам придётся там с людьми общаться. Еду покупать, например. Или дорогу узнать. И если даже кто-то один из нас в людное место явится, то там его могут опознать и сообщить "куда следует" и получить хорошую награду.

А теперь, представьте, что вместо нас, там, к людям выйдет никому не интересный старик-бродяга. И попробуй, догадайся, что он связан с нами и действует в наших интересах.

- Так ты, что? - задумчиво проговорил Добер. - Хочешь его взять с собой, чтобы он для нас там продукты покупал и дорогу спрашивал?

- Верно! Но продукты покупать, это лишь одно из множества дел, в которых он может быть полезен. Он может и из Пустоши помочь выйти и жильё снять и огромную помощь оказать в организации похода за нашими кладами! Понятно вам?

Здоровяк задумчиво почесал затылок, а Агей сказал:

- Мне нравится эта идея. Я думаю, он хорошо нам может помочь, но как ты хочешь его заинтересовать? Золото предложишь?

- Конечно!

- А сколько ты ему хочешь предложить? - быстро спросил Добер, в голосе которого чувствовалось волнение человека, который боится заплатить лишнее.

- Смотрите, парни, - сказал Коляныч. - Ещё раз скажу, про наш план. Нам нужно сперва выбраться из Пустоши. Затем, где-нибудь обосноваться, затеряться, окопаться. Потом устроить экспедицию за кладом в Белую Хворь. И, используя этот клад, устроить ещё более опасную экспедицию за нашим затопленным золотом.

Чтобы всё это провернуть, нужны надёжные и преданные люди. Этот Седат пока мне не ясен, посмотрим за ним, понаблюдаем. Если он будет плохо себя вести - убьём его. Но если он окажется нормальным спутником, то наша задача сделать так, чтобы он сам был заинтересован, чтобы нам помогать и у него даже мысли не возникло, чтобы нас предать или сдать нас нашим врагам.

А для этого, надо хорошо заплатить ему. Очень хорошо! Как говорят пираты - "купить его со всеми потрохами". Поэтому, нельзя в этом вопросе жадничать! Я думаю, вы понимаете, что главный наш куш - это затопленное золото, по сравнению с которым, клад в Белой Хвори - это так, тьфу! Если этот Седат начнёт нам хорошо помогать и поможет организовать морскую экспедицию, то я готов даже эти два сундука с сокровищами ему отдать, только бы он вёл себя хорошо и был от него толк!

- Ну, а если он дурковать будет, то мы убьём его, так ведь? - задумчиво сказал Добер.

- Конечно.

- Ну, тогда, давай, предложи ему, пойти с нами.

- Да. Говорить с ним буду я, а вы так, осторожно, смотрите за его реакцией. Смотрите, не будет ли чего подозрительного?

Сказав это, Коляныч повернулся и первым пошёл назад, к старику. За ним следом потянулись и парни. По пути туда Коляныч что-то тихо сказал Доберу и пошёл к их вещам, лежавшим возле домика, парни же подошли к старику, который хлопотал над столом, за которым они только что поужинали.