Диктатор

Глава 67. Охота на Каркарова. Часть II

Вроде расстояние до хижины было небольшое, но преодолевалось достаточно долго. Брел я "нога за ногу" по той же самой причине, по которой рядовые упивающиеся отвалили подальше. Уж слишком… горячо там проходила беседа. Ни словечка ни до кого, понятное дело, не долетало, но догадаться об этом можно легче легкого. Полог от подслушивания блокировал только "звук", а вот "видео" — оставлял неизменным. Ну а сцена "вежливые, бесконфликтные переговоры" обычно не сопровождается хватанием высоких договаривающихся сторон друг друга за грудки. И уж точно в ответ они не крутят болевыми приемами руки. "Не лезь не в свое дело" и "паны дерутся, а у холопов чубы трещат" — вечные истины, отлично знакомые не только упивающимся, но и всем тем, кто… да вообще всем, у кого есть голова на плечах!

Пока шел, в качестве разминки для ума на основе сформированных психологических портретов Розье и Кемпбелла продумывал подходящие реплики, которые могли бы привести разговор к тому, что видели мои глаза:

"— Ты что творишь? Забыл, кто здесь командир?" — это Джейкоб сжимает в кулак мантию Майкла у того на груди.

"— Жизнь тебе спасаю, идиоту! — легко вырывается из захвата Кемпбелл. — Если бы я не вмешался, тебя бы уже кончили разрушители проклятий!"

"— Ты обязан подчиняться мне! Это важнее всего остального!"

"— Важнее всего исполнение воли Повелителя! А мертвым ты ее никак не исполнишь!"

"— Ты еще Долг Жизни потребуй от меня!"

"— И потребую!"

"— И перебьешься!"

Незаметно для себя я подошел так близко, что тренировать воображение стало не нужно. Разговор слышался сначала настолько плохо и тихо, что приходилось шагать как можно мягче и напрягать слух, а потом, с каждым новым шагом вперед, все лучше и лучше.

— …Тем более, они в качестве страховки обычно не снимают ловушки, а всего лишь перенаправляют условия срабатывания. На свою команду, понимаешь меня? — со злостью шипел Кемпбелл.

— Никогда так больше не делай! Иначе я тебя накажу, — с такой же злостью отвечал Розье.

— Ты поосторожнее со словами! — на этот раз в голосе Майкла холодная угроза. — Не вечно тебе быть Голосом Лорда. Да и кто кого еще "накажет"!

— Хочешь проверить?

— Всегда к твоим услугам, но… — Кемпбелл задумался и уже совсем другим тоном произнес: — Не сейчас.

— Струсил? — презрительно выплюнул довольный своей маленькой победой Розье.

— Нет. Просто не хочу оказаться на месте того, кто будет оправдываться перед Повелителем за провал миссии. Не умеешь держать себя в руках? Зелий перед делом попей успокоительных!

— Ты!

— Я! А что-то не так?

Пободавшись взглядами, теперь уже Розье неожиданно миролюбиво произнес, сменив одну острую тему на другую:

— С чего ты вообще вылез со своим предложением?

— У меня слабенький дар в предвидении. Предчувствую я только неприятности и только для себя, зато без всяких заклинаний. Повелитель об этом знает, поэтому настоятельно посоветовал: если я почувствую что-то нехорошее, попробовать нанять Гильдию на работу внутри.

— А ты почувствовал?

— Да.

— И что именно?

— Это все смутно. И не передать словами. Я просто… чувствую, что впереди нас ждут… проблемы. Серьезные.

— Ясно. Будем настороже. Кстати, а откуда у тебя деньги? — удивился Розье и с подозрением добавил: — Ты же говорил, что на эту миссию выгреб все, что у тебя было?! Соврал?

— А кто сказал, что они у меня есть?

— Да ты лгун! — восхитился Джейкоб.

— Еще какой!

— Стоп. Ты что, хотел кинуть… Гильдию? Ну ты… Ну ты и… Я не знаю даже кто! Слышал, поди, истории, что с такими умниками бывает? Уж лучше бы к гоблинам в банк полез! Не так больно!

— Во-первых, Гильдию так просто не кинешь. Они не первое столетие свои контракты заключают и оплату с заказчика взыскивают… Но на всякий случай я готовился и к такому.

— А как? — с любопытством спросил Джейкоб.

— Ну… Это связано с последними веяниями в Департаменте финансов Международной Конфедерации Магов. С признанием расписок официальным документом образовалась некоторая возможность попробовать в таких вот полевых условиях, когда не пошлешь сову проверить платежеспособность клиента, "заплатить" с пустого счета.

— А смысл? Это все равно же долг!

— Смысл в том, что работа будет уже сделана, а долг можно будет отдать, или попробовать не отдать, потом! Конечно, там много нюансов, но…

— Хм-м… А во-вторых?

— Во-вторых… Во-вторых, и Гильдия, и гоблины, если повезет, могут и промахнуться. Или же просто махнуть рукой и не искать… Повелитель же не промахнется никогда! Хочешь, чтобы следующий внутренний круг начинал свою службу с того, что, как лис в норе, затравливал уже нас? Никто из нас не Каркаров. Ни у кого из нас нет собственного манора в волшебном месте! Так что уж лучше я потерплю злобу нелюдей и ненависть Гильдии, чем услышу в свой адрес: "…ты сильно разочаровал меня…" от Лорда. Он, вон, даже своего давнего приятеля не пожалел! И Малфою досталось… Кто мы на их фоне?!

— Ты на Малфоя не равняйся. Мы за всю жизнь столько денег не заработаем, сколько он может потратить за один поход в Косой.

— Да и я о том же! У нас нет выбора…

— Гребаный Малфой! — сплюнул Розье. — Из-за него все!

— Да. Были бы у нас проебанные им суммы, наняли бы кого угодно. Хоть Фаджа!

— Это да. Деньги любят все… Влегкую бы и нормальный официальный портключ купили, а не этот выкручивающий нутро ужас! И право официальной охоты.

— Да проще тогда сразу же было бы контракт у Гильдии перекупить! Они бы нам этого Каркарова сами приволокли! Бантиком перевязанного!

— А ты чего здесь трешься? — Майкл наконец-то обнаружил тихо подошедшего меня. — Подслушиваешь?

— Нет. Слушаю.

— Кто тебя звал сюда? — с угрозой в голосе спросил меня Розье.

— И кто тебе разрешил вмешиваться в наш разговор? — возможность разрядить оставшийся негатив о третье лицо Кемпбелла тоже полностью устраивала.

— Я сам. И я еще пока не вмешиваюсь, — независимо ухмыльнулся я.

"Буду я еще подчиняться всякому расходному материалу?! — подумал я, не отводя наглого взгляда от Розье. — Что ты мне вообще можешь сделать?"

Мой посыл Джейкоб понял правильно и нахмурился. Видимо, тоже не смог так вот сразу представить себе, где и как он может меня наказать и при этом пережить последующее недовольство Волдеморта.

— Какой-то слишком ты дерзкий, — наконец нашелся он. — А знаешь, что Лорд приказал мне потренировать тебя после задания? Уж поверь, я со всей ответственностью, — выделил он это слово, — подойду к приказу Повелителя! Эй! — крикнул он и махнул рукой собравшимся в свой отдельный кружок старшим четверок. — Что встали? Давайте сюда все идите!

За командирами потянулись и их преданные соратники, так что вскоре вокруг нас собрались абсолютно все англичане.

— Что делать, вы знаете, — бросил Розье, — но появилась дополнительная информация. Кемпбелл!

— Да. Гильдейские отказались от найма. От очень сладкого контракта. Насколько я слышал, единственное из гильдейских правило, которое в нашем случае может послужить причиной такому отказу, это железное "не воевать против своих". — Майкл Кемпбелл сделал выразительную паузу.

— И чо? — спросил из заднего ряда кто-то из числа "особо умных" рядовых упивающихся.

"Мда… С кем приходится работать?.." — с легким разочарованием подумал я, порядком уже отвыкнув от общения с настолько "простыми" людьми. Кто бы что бы ни говорил про Хогвартс, следует честно признать, что настолько тупых там не было. Хитрые, что прикидывались дурачками, — такие были, да. Академически слабее остальных — куда уж без них? А вот идиотов — идиотов не было.

— А то, кирпичная твоя голова, что внутри нас ждет охрана из Гильдии! А это, как минимум, одна боевая пятерка! Меньшими отрядами они редко нанимаются… — с тяжелым вздохом пояснил Майкл. — Поэтому будьте особо внимательны и предельно осторожны! Но также не забывайте, что за каждого взятого в плен мага можно получить выкуп! — Кемпбелл попытался напоследок поднять всем настроение. — Гильдия всегда освобождает своих, поэтому выкуп ожидается очень крупный!

— Все слышали? Тогда — вперед. Построиться четверками. До двери идем след в след за наемником, — приказал Розье. — Эй! Бош! Иди сюда! Давай, показывай!

Гильдейский маг легким, прогулочным шагом, с улыбкой глядя на неуклюже передвигающуюся за ним цепочку англичан, дошел до двери и приглашающе приоткрыл ее. Получив роспись на контракте, немец насмешливо поклонился, мне показалось, с отчетливой издевкой пожелал нам удачи и аппарировал прочь. За ним дружно последовали остальные маги его команды.

Как только чужие глаза исчезли, так сразу же Флойд достал что-то вроде здорового, кованного вручную огромного гвоздя и с силой утопил его в землю рядом с собой. Поводил над ним палочкой, дождался нужного визуального эффекта (шляпка на глазах растворилась в земле) и с удовлетворением кивнул.

— Триста метров диаметром. Часа два продержится, — произнес он странную фразу. Показавшуюся странной только мне, потому что Розье ее, похоже, отлично понял.

— И портключ, и аппарация? — только лишь уточнил он.

— Да.

— Шансы снять?

— Ну, за те же два часа…

— Понятно. Я думаю, нам как раз хватит. Тогда… Внимание всем! Без дела не орем. Своих прикрываем. Глядим в оба. Наверняка будут ловушки. Не разбредаемся по сторонам и ничего не трогаем! Все трофеи — после. — Убедившись, что его услышали, Розье скомандовал: — Приготовились! Вперед! — и выполняя команду, первая четверка нырнула в широко распахнувшуюся от удара дверь маленькой, одно-, максимум двухкомнатной хижины.

"Наверное, рожа у меня сейчас такая же тупая, какая была у Поттера год назад на Чемпионате мира по квиддичу!" — именно такая мысль первой пришла мне в голову, когда сквозь распахнутую дверь лачуги я попал в огромный, метров пятнадцать на пятнадцать зал.

Богатством убранства поразить он меня не смог. Странные для Норвегии болгарские мотивы: беленые стены и потолок, декоративный песчаник, деревянные балки, низкие, мягкие диваны, тарелочки на стенах, чеканная посуда, коврики с восточными орнаментами… Достаточно небедно, но ничего бьющего шиком наотмашь, вроде малфоевских павлинов, нет. Зато вот размером и, главное, неожиданностью самого факта — еще как.

"Блин! Чтобы привыкнуть к такому, надо с самого детства воспитываться в магическом мире", — мысленно посетовал я на свое "неполное служебное соответствие".

Пока я предавался рефлексии, весь отряд зашел внутрь. Ощетинившись во все стороны волшебными палочками, маги напряженно замерли. Но ничего, кроме их судорожного дыхания, не нарушало тишину. Хозяева почему-то не стремились встретить гостей так, как это было положено согласно правилам этикета. Или тактике боя внутри помещений.

— Что-то мне это совсем не нравится, — в мертвой тишине особенно гулко прозвучал шепот Кемпбелла.

— Он не мог не услышать, что мы вошли, — согласился Розье. — Проверить здесь все! Только аккуратно!

Всего у зала-прихожей, в котором мы оказались, было три (не считая входной) двери. Две по бокам от входа, очень похожие на стандартные в особняках аристократии "для прислуги" — то есть одностворчатые, неукрашенные и практически в тон стенам, были закрыты и заперты. Зато у третьей, "главной", были приглашающе широко распахнуты обе небедно отделанные створки.

— Идем следующим образом, — после долгой паузы произнес Розье. — Четверка Вэлса — вперед. Один левый, один правый, один по центру, Вэлс сзади. Идете аккуратно. При нахождении двери или перекрестка — сразу же стоп или назад. Флойд! Твои держат щиты на передовой четверке. Берд, твоя четверка осматривает найденные комнаты слева. Гамильтон — на щитах. Барбер, твоя — справа. Портер, их защита — на тебе. Шестерка детишек — идет в середине строя, смотрит по сторонам и не мешается взрослым. Остальные — сзади. Раненых берем с собой. Обороняющихся — стараемся взять живьем. Это деньги. Всем все понятно?

— Да, — ответил нестройный хор.

— Тогда, Вэлс, вперед! — скомандовал Джейкоб, и, построившись согласно приказу Розье, мы пошли к дверям.

Планировка убежища Каркарова, что открылась нам после того, как мы покинули прихожую, заперев заклинаниями и завалив мебелью выход, оказалась вполне себе… естественной. Понимаемой даже моим маггловским разумом. То есть никаких тебе порталов из комнаты в комнату, открывающихся по мысленной просьбе проходов в монолитных стенах, расползающихся по команде на парселтанге бронзовыми змеями гермопереборок, окон, выходящих на лежбище гигантского кальмара… Обычное домашнее, скорее даже гостиничное размещение помещений. Прямой, широкий коридор. Комнаты, с дверьми и без, слева-справа от него, в которые никто пока не собирался заходить. Неглубокие ниши между комнатами, занимаемые всякими декоративными элементами: доспехами, лампами, высокими вазами с цветами, полками со всякими мелочами.

И все это было прикрыто просто невероятным количеством всевозможных ловушек.

Честно признаюсь, я был в полном восторге. Ибо до этого я никогда не видел такого количества, качества и, что особо важно, разнообразия в применении магии для защиты и нападения.

Ловушки были потрясающе занятными. Чары отдельно и механизмы отдельно. Чары на механизмах и механизмы на чарах. Ядовитая пыльца каких-то растений и анимированные доспехи, до нашего прохода мимо спокойно стоявшие в нишах. Проваливающийся пол и кипящее масло с потолка. Разбивающиеся колбочки с зельями, разряжающиеся боевыми проклятьями артефакты, кубло яростно шипящих ядовитых змей, свалившееся прямо на голову Вэлсу…

Причем ловушки были рассчитаны не только непосредственно на грабителей, но и против взломщиков проклятий — саперов магического мира. Наколдуешь, например, предусмотрительно издалека фините на подозрительное место — и незаметно подложенная под ковер с длинным ворсом вытянутая в ершик щеточка с щетиной из проволочки или дощечка с гвоздиками мгновенно обернется лесом острейших копий. Никакого чуда — просто они были сильно уменьшены и держались в таком состоянии только на магии. Или же кинешь заклинание рассеяния магии на ловушку с чарами, а рассеешь заодно и магические веревки, которые сдерживали в стене курок арбалета. Или духовую трубку с иголкой, смазанной ядом.

К счастью, чего-то такого командиры ожидали, поэтому никто никого тупым стадом вперед не гнал. Нет. Совсем наоборот — все было предельно аккуратно и дотошно. Сначала вперед, даже если там на первый взгляд ничего подозрительного не было, летели заклинания очищения, рассеивания и какие-то неизвестные мне — "изучить обязательно!" — специализированные против ловушек чары. Потом вперед шел "Джон Смит" — маггловский пупс, которого увеличивали до размеров человека и левитацией, имитирующей шаги, двигали по коридору. Именно этот пластиковый болванчик, разряжая на себя ловушки, регулярно превращался в мишень для стрел и копий, в дрова в камине, в губку для ядов и всего такого прочего, из-за чего расход "Джонов" был в среднем один на пять метров. Но их в сумке с расширением пространства у Вэлса было взято с изрядным запасом, поэтому можно пока было не волноваться о том, что придется бросать жребий, кому занять место "Джона Смита". И только после того, как все ловушки были найдены и разряжены, только после того, как следующий метр ковра, стен и потолка был дважды проверен и перепроверен двумя разными четверками магов, — только после этого отряд шел вперед. Прикрытый всевозможными щитами с перекрестных направлений. С заклинаниями головного пузыря на головах. Закутавшись в мантии и в перчатках по локоть (у кого не было — тому быстро наколдовали товарищи). Были бы скафандры или рыцарские доспехи — и их бы напялили. Потери никому нужны не были.

В общем, очень познавательный поход оказался. Вполне возможно, что моя первая гильдейская командировка могла бы стать такой же, но что я тогда понимал в магии? Ведь уроки, чтобы приносить пользу, должны соответствовать уровню развития ученика. Зато сейчас — только успевай запоминать, благо подробности всегда можно будет потом рассмотреть в омуте памяти. Главное, дожить до этого светлого момента…

"В жизни всегда есть место подвигу. Важно не забывать держаться от этого места подальше!" — мысленно схохмил я.

"И насчет Розье уже надо решать. Место удобное…" — добавил что-то давно не подававший голоса внутренний, хех, голос.

"Место удобное, но время — точно нет. Убьют…"

"Смотри сам… Год — это, конечно, год, но ищи его потом! Да и без исполнения шестой курс обещает быть сложным…"

Между тем движение нашего отряда по коридору продолжалось. Благодаря всем принятым мерам безопасности до сих пор никто из нас не только не погиб, но даже и не был ранен. Однако благодаря им же скорость перемещения по коридору, что совершенно очевидно, никак не могла быть высокой. А ведь мы даже в комнаты не заходили, ограничиваясь поверхностным осмотром с порога. Также очевидным был и тот факт, что о всякой неожиданности следовало давным-давно забыть. Даже самый глухой услышит такой шум и самый тупой поймет, что его штурмуют. А тупым, судя по количеству и разнообразию ловушек, хозяин не был. А это значит, что:

— Каркаров не сбежит, пока мы до него дойдем? — спросил я у Розье, благо сделать это было достаточно просто. Шел он, сдерживая обещание пристально следить за учеником Волдеморта, ровно на шаг позади меня.

— Коридор к выходу мы контролируем.

— Неужели нет второго? Какого-нибудь аварийного лаза?

— Из сокрытого всегда есть только один выход и он же вход.

— Почему?

— Да потому! Их так делают, "выдавливая" складку в пространстве и "завязывая" заклинанием "горлышко". Будет вторая дырка — все пространство в нее и "утечет".

— Хм… Откуда ты это знаешь?

— Читал в родовой библиотеке.

— Да? Тебя до нее допустили?

— Я же не просто так называю себя Розье!

— А что же тогда перстенек, — выразительно помахал я рукой, — не примеришь?

— Не твое дело! — зло ощерился Джейкоб.

— Не мое так не мое, — покладисто кивнул я. — А как тогда быть с аппарацией, дымолетными каминами, портключами? Ведь на Косой аллее, которая, как я понимаю, такое же "выдавленное" пространство, все это работает?

— Против этого мы установили артефакт. Он блокирует магические способы перемещения.

— Навсегда?

— Нет. Но два часа должно хватить…

— С такой-то скоростью?

— Хватит! — разозлился Розье. — Работай давай! Или хочешь пойти в первых рядах? Поснимать своей тупой тушкой ловушки?

— Стой! — очень вовремя крикнул идущий в авангарде Вэлс, продублировав команду жестом.

— Что там? — спросил Розье и пошел к голове нашей штурмовой колонны.

— Смотри сам…

Внаглую протиснувшись вслед за Джейкобом, я увидел, что же приостановило наше пусть и небыстрое, но зато безопасное и ставшее уже достаточно ритмичным продвижение вперед.

Перекресток. Обычный перекресток коридоров. Вроде бы ничего такого, но сколько серьезных проблем от одного только его наличия появилось у нас всех!

— Куда пойдем? — спросил Вэлс.

Несмотря на кажущуюся простоту, вопрос был достаточно серьезный. Если это лабиринт, то следуя прямо, можно просто заблудиться или не успеть за отведенное время. Если же это не лабиринт, то исследуя его алгоритмически оптимально, можем упустить Каркарова. Просто проскочит мимо нас. А ставить на каждом перекрестке посты — это либо отдать таких магов на растерзание пятерки гильдейских боевиков (вряд ли Каркаров в телохранители себе нанял одиночек), либо через пару-тройку поворотов остановиться из-за невозможности идти дальше в связи с банальным исчерпанием численности отряда на охрану перекрестков. А ведь еще есть ловушки, которые никто не отменял…

— М-м-м, — задумался Розье. — Майкл! Давай тащи сюда свои кости!..

"Интересно, а каково это — жить в настолько опасном месте? — подумал я, возвращаясь к своей команде. — Где шаг влево — шаг вправо, и собственная защита оторвет башку? Заодно становится понятно, почему пассивная защита Хогвартса даже при прямом штурме ограничилась всего лишь щитом и големами. Если обороняющиеся в большей своей части — школьники, то среди защитников число жертв от чужих проклятий будет намного меньше, чем от собственных ловушек…

И кстати, еще один момент. Если Билл работает таким же вот сапером, то с ним, как и с прочими Уизлями, следует быть крайне осторожным. От снятия ловушек до их установки — рукой, как говорится, подать. Да и кое-какие высокой достоверности варианты ответов на вопрос "откуда Близнецы берут идеи для своих каверз" начинают появляться…"

— Идем прямо, — после недолгого обсуждения решил Розье. — Это, если судить по тем комнатам, что мы видели, жилой дом, а не специальный лабиринт против воров. А в жилом доме от кабинета и прочих важных мест до выхода путь делается наиболее коротким и удобным. Вряд ли здесь много таких широких коридоров…

С утверждением можно было бы и поспорить, но делать этого, по понятным причинам, никто не стал. Просто молча кивнули и тем же установившимся порядком двинулись дальше. Углубившись еще на три комнаты, мы обнаружили второй перекресток.

Розье заметно занервничал. Подозвав остальных командиров, он стал о чем-то тихонько совещаться с ними. Именно этот момент и выбрал один упивающийся из четверки Портера, чтобы расписаться в полном идиотизме. Как своем, так и своего командира, который потащил настолько сказочного мудака на непосильно сложное для того задание.

Нет, вроде бы ничего особо страшного он не сделал. Просто пока старшие решали серьезные вопросы, он решил не терять времени даром и немного поправить материальное положение "общества". Небольшая статуэтка изящной кошечки, искусно выполненная из желтого металла, с глазками-изумрудами, так и просилась в мешок для трофеев. Вот он и решил ее захабарить, как говорится, по ходу дела. Тем более зона, в которой на постаменте стояла фигурка, уже была очищена от ловушек, и бояться, теоретически, тут было уже нечего.

Нет. Никакого крысятничества. Наоборот, маг к котейке подошел напоказ вальяжно, чтобы рядовые упивающиеся из других команд обратили на его храбрость и находчивость свое завистливое внимание. Распахнул горловину мешка. Рисуясь, небрежно схватил ее за вытянутый хвост, поднял повыше… и с диким воплем схватился левой рукой за правую. Точнее за ее обрубок, тогда как отрезанная по локоть рука с каким-то до омерзения влажным шлепком упала на пол.

Статуэтка оказалась анимированной, по типу подаренных мной факультету игрушек. Только предназначена она была не для развлечения, а для охраны. По сути — те же ходячие доспехи, только в другом визуальном оформлении. И такая форма внезапно оказалась гораздо успешнее своих более крупных и опасных товарищей. Наверное, именно малые размеры и невинная форма, от которых подсознательно не ожидаешь ничего страшного, и стали причиной случившегося.

Искалеченный вор только еще раскрывал рот для крика, когда защитник дома, резко оттолкнувшись от калеки, прыгнул на спину другому магу. Вот только на этом удача его закончилась. Никакому куску металла не справиться с десятками готовых к обороне магов. Во всяком случае, не этому. От пары лучей проклятий голем еще смог каким-то образом увернуться, но две бомбарды, наверное, ворожбой самой Морганы не задевшие никого лишнего, разнесли его прямо в воздухе на мелкие куски.

— …внук ебанной троллем ведьмы от матери-нюхлера! — закончил длинную матерную фразу Розье. Впрочем, магу-недоумку было совсем не до ответов на оскорбления.

— А-а-а! — продолжал вопить он, вцепившись левой рукой в культю правой.

— Элиза! — позвал упавший на колени Барбер и попытался распрямить скрючившегося в позе зародыша мага. — Элиза! — прорычал он.

— Да. Я здесь. — К лежащему на полу раненому магу подскочила ведьма с уже открытым флакончиком с зельем. — Не шевелись!

— Больно! Больно! Больно! — бился на полу калека, и капли зелья вместо раны попадали на мантию.

— Он дергается! Мне не попасть!

— А-а-а! — орал пострадавший.

— Да заткнись уже, Джеф. Кто-нибудь… Лысый! — позвал Барбер мага из своей четверки. — Сюда! Так! Мне его одному не удержать. Я — растягиваю, ты — фиксируешь, она — льет. Ясно? — спросил он у подскочившего помощника.

— Да, — сказал названный Лысым (хотя на самом деле с шевелюрой у него все в полном порядке) маг.

— Да, — кивнула Элиза.

— А-а-а! Не-е-ет!!! Не надо! — завопил Джефри.

— Молчи, придурок! Тебе пытаются помочь… — наставительно произнесла ведьма.

— Больно-о-о!!! — Естественно, ее слова не возымели никакого эффекта.

— Да заткни же его уже! — раздраженно бросил Барбер.

— Силенцио! — тут же произнесла Элиза, и в коридоре опять наступила тишина, скрашиваемая только напряженным дыханием сорока человек.

— Готова?

— Да.

— Давай! — Барбер, зацепившись ступнями под коленями Джефри, а руками взяв его за локти, резко, как отпущенная пружина, распрямился сам и распрямил раненого.

— Петрификус тоталус! — довершил дело Лысый.

Джефри замер, но кровь продолжала с места среза струйками выплескиваться на пол. Зато теперь уже ничто не мешало санитарке облить рану заживляющим, судя по запаху, бальзамом. Вот только в отличие от всех когда-либо полученных мною ран, на которые в Больничном крыле бальзам проливался стаканами, сейчас никакого эффекта не было.

— Элиза?

— Я не знаю… — раздраженная ведьма начала махать волшебной палочкой и шептать какие-то вербальные формулы. — Никак не останавливается! Что-то было на клыках голема. Яд или…

— Тащите сюда тушку! — приказал подошедший Розье.

— Вот, — кто-то из упивающихся быстро метнулся к обломкам, осторожно поднял и аккуратно поднес командиру голову "котика".

— Мне дай, — перехватил ее Кемпбелл.

Майкл, взяв с пола какую-то щепку, отлетевшую от паркета при взрыве бомбарды, взмахнул рукой и получившимся ножом совершенно по-варварски по отношению к клинку — "впрочем, что его жалеть-то, трансфигурированный?" — начал выламывать по-акульи острые зубы голема.

— Похоже, — положил он на прикрытую перчаткой из драконьей кожи ладонь черный, полупрозрачный осколок клыка, — на заклятый обсидиан…

— А-а-а. Понятно-о-о, — протянула врач. — Тогда тут нужно либо рубить на ладонь выше локтя, — пациент от такой перспективы даже смог частично преодолеть заклинание окаменения — задергался телом в попытке отползти подальше от такого "айболита". — Либо… — ведьма достала из сумки другой флакон. Мрачно-черный, с плотно притертой крышкой. — Фините. Пей! Один глоток. Больше и не надо… — горлышко поднесено к губам калеки.

— Нет! — закричал и яростно замотал головой упивающийся. — Я не хочу умирать! Лучше без руки…

— Пей, придурок! Это не яд, а всего лишь болеутоляющее! Мы своих не бросаем!

— Поклянись! — недоверчиво попросил лежащий на полу.

— Да я тебе сейчас вторую руку оторву! — разозлилась врач.

— А я — ноги, мудило! — добавил Розье. — Башкой своей тупой хоть раз попробуй воспользоваться по назначению! Чем ядом поить, не проще ли палочкой взмахнуть и авадой добить?!

"Ну просто милашки… Своих они не бросают!" — мысленно усмехнулся я.

Все еще с подозрением раненый сделал маленький глоток и ощутимо расслабился. Элиза порылась в своей волшебной сумке, достала оттуда красивый и богато украшенный поясок и с тяжелым вздохом приложила его выше среза.

— Ничего лучше нет, — пожала она плечами в ответ на вопросительный взгляд Розье. — Накину как жгут. Кровотечение приостановится. Большего прямо тут сделать нельзя. А ты, гад, — обратилась она к пациенту, — не вздумай даже ниточку порвать! Знаешь, сколько он стоит?

— Так. Ясно… — пробормотал Розье. — Крэбб, бери и тащи этого дурака!

— Принято, — ответил я. — Энтони?

— Я понял, — ответил тот и взмахнул волшебной палочкой: — Мобиликорпус…

Глава 68. Охота на Каркарова. Часть III

В следующее мгновение я осознал, что лежу в темноте на чем-то очень жестком. Тело ломит, в спину впился камушек, голова болит так, как если бы ею били бутылки. В уши как будто вставили беруши и тут же рядом с ними включили отбойный молоток. Аккуратно пошевелил руками и ногами…

"Не связан. Уже хорошо…" — обрадовался я.

…провел руками вдоль тела…

"Липко…"

Сжал ладони в кулаки, расслабил. Медленно и стараясь сделать это незаметно приоткрыл глаза. Увидел потолок и часть стены все того же коридора. Хотел было попробовать встать на ноги, но уже на этапе "приподнять голову" с громким стоном упал обратно на пол. Даже просто пошевелить телом оказалось невероятно сложной задачей. Стены вокруг прыгали и кружились. В ушах резко усилился шум, превратившись в какой-то вой. Желудок при первых же попытках подняться разом подскочил к горлу. Боясь захлебнуться, я, собрав все силы, смог перевернуться на бок, и меня тут же вырвало. Но легче от этого не стало…

Не знаю, сколько времени я так пролежал. Отдых закончился тем, что свет прихотливо кованных (а скорее наколдованных) светильников заслонило женское лицо.

"Элиза", — узнал я штатного санитара Упивающихся.

Как сквозь вату я почувствовал, что к моей щеке прикоснулось что-то холодное. Судя по тому, что губы волшебницы в быстром темпе шевелились, она пыталась донести до меня какую-то важную информацию. В ответ я помотал головой, чем вызвал еще один приступ рвоты. Когда он прекратился и я смог снова посмотреть на лекаря, она простым и понятным жестом показала мне "один". Чего именно "один", я понял, когда на уровень моих глаз она подняла флакончик, который до этого упирался мне в щеку.

"Ле-карст-во", — прочитал я по губам.

Сделав, как и было приказано, ровно один глоток, я в очередной раз от всей души восславил магическую медицину.

"Ах это восхитительное ощущение, когда уходит боль. Какое наслаждение с этим может сравниться?" — подумал я, ощущая, как буквально за минуту без всякого следа исчезают тошнота и боль, стены перестают кружиться, а невнятный гул превращается в голоса. Громкие голоса. Очень громкие голоса, а также взрывы, крики и команды:

— Где? Где они?

— Вы видите их?

— Бомбарда! Бомбарда!

— Щиты! Щиты, мать вашу, держите!

— Да они ушли уже!

— Не снижать темпа! Не давайте им высунуться!

— А-а-а! — это во все горло орет кто-то под ухом.

— Ленард! Магнус! Дональд! Что с ними?

— Они все…

— Твари! Убью!

— Назад, придурок!

— Своих отпоишь сам.

— Протего!

— Экспульсо!

— Один глоток каждому.

— Авада Кедавра!

— Ты слушаешь меня?! — меня бесцеремонно встряхнули за мантию. Поняв, что я слышу ее, Элиза впихнула мне флакончик с зельем: — Своих отпоишь сам! Ясно? — и не дожидаясь ответа вскочила на ноги и побежала в сторону вопящего раненого, на ходу доставая еще один флакончик, брат-близнец которого лежал у меня на ладони.

Я приподнялся на одной руке. Подтянувшись, сел прислонившись к стене и осмотрелся по сторонам. С последнего запомненного мной момента картина заметно поменялась.

Чуть впереди, на перекрестке, с кем-то азартно воевала большая часть Упивающихся. Другие либо лежали на полу, аккуратно уложенные в ряд вдоль стены, либо, меньшей своей частью, пытались лежащим помочь. Ряд раненых очень неприятно напомнил мне тот, в какой, судя по новостным телерепортажам, выкладывают после всяких ЧП трупы. Добавляло сходства еще и то, что далеко не каждый лежащий подавал признаки жизни стоном или движением, а лица и мантии у всех, в том числе и у меня, были настолько в крови, что создавалось впечатление, будто бы на нас опрокинули пару ведер этой ярко-красной жидкости.

Свою команду я обнаружил рядом с собой. Я лежал с самого края, первым в ряду, а они — прямо за мной. К счастью, судя по их тяжелым стонам, потерь среди нас не было. Встав, я аккуратно наклонился над первым в очереди раненым (им оказался Макмиллан), поудобнее перехватил флакончик и начал процедуру лечения.

Уши у меня, пока я откачивал, точнее напаивал, свою команду, ничем заняты не были, поэтому вскоре из реплик Упивающихся я восстановил полную цепочку событий.

Защита поместья, как и подозревалось, не ограничилась одними только пассивными ловушками. Была и живая охрана. Она каким-то неясным образом пристально следила за штурмовым отрядом, но не нападала, желая разыграть карту внезапности в самый подходящий для этого момент. Таким стало ранение вора-неудачника. Как только внимание всех, в том числе и назначенных караульными, было сосредоточено внутрь штурмовых порядков, так тотчас же последовала атака.

Четверка Хьюго Берда во главе с ним самим вместо того, чтобы из-под поднятых щитов внимательно следить за окружением, глупыми шуточками поддевала своего покалеченного товарища, из-за чего к отражению внезапной атаки оказалась совершенно не готова. Нерадивые караульные заплатили за свой "косяк" самую высокую цену, став первой жертвой гильдейских магов. Попаданием какой-то неизвестной модификации взрывного проклятья их разнесло в клочья. В буквальном смысле. Сейчас именно их кровь, мясо и осколки костей равномерно осели на мантиях более удачливых штурмовиков (наших в том числе).

Что было дальше, мнения разошлись. Одни говорили, что благодаря личным щитам следующее заклятие вышло ослабленным. Другие — что это было совсем другое заклинание. Третьи — что гильдийцы просто промахнулись. Четвертые — что наоборот, именно так все было и задумано. Как бы там ни было на самом деле, но факт остается фактом. Что-то вроде "бомбарда максима" не бесследно растворилось в щитах или, как положено, разметало чье-нибудь тело, а попало в потолок и сдетонировало там.

Эффект получился, как от близкого взрыва… снаряда не снаряда, но уж оборонительной гранаты — точно. Естественно, на каждом из нас были личные щиты, чай, не на прогулке в парке. Но от вполне естественных, то есть полностью немагических последствий взрыва предохранить они нас не могли. Во всяком случае те, что были на нас. Никто, конечно, не погиб, но поколоченными мелкими обломками камня оказались многие, а контуженными — вообще все без исключения. А с учетом того, что эпицентр оказался чуть ли не точно над головой моей команды, ничего удивительного в том, что нам досталось больше всех, нет. Я даже взрыва не успел заметить, так быстро потерял сознание.

Впрочем, нет худа без добра. Благодаря тому, что нас вырубило в самом начале боя, мы не попали под мясорубку гильдейских боевых проклятий. У меня возникли большие сомнения, что, когда пришла бы наша очередь в ротации, мы бы отделались одной лишь контузией.

Бой тем временем постепенно утихал. Упивающиеся приноровились к тактике и применяемым заклинаниям напавших на них магов. Научились быстро сменять друг друга, восстанавливать щиты, атаковать в ответ… Судя по тому, что ряд тел у стены больше не рос, все слабаки уже выбыли, а сильные оказались достаточно крепким орешком, чтобы о них обломали зубы даже боевики Гильдии.

Если это понял даже я, то уж опытные маги-наемники и подавно не могли этого не почувствовать. Поэтому к тому моменту, как мы благодаря предусмотрительности Элизы избавились от богатого букета последствий контузии средней степени тяжести, бой прекратился. Гильдийцы скрылись за поворотом коридора, идущего в бок от основного. Дураков преследовать их не нашлось.

— Еще есть желающие полапать чужое без проверки мастера-взломщика проклятий? — прошипел Розье, когда порядок и управляемость были полностью восстановлены. — Давайте! Не стесняйтесь!

Упивающиеся даже спинами, ибо стояли все в боевых порядках, обшаривая взглядами полумрак коридоров — "не мелькнет ли там подлый враг?", — выказали свое полное согласие с упреками командира.

— Шутки закончились. Время — тоже. Поэтому идем максимально быстро, но внимательно. Ломаем в подозрительных местах обшивку потолка, стены. Заваливаем все боковые проходы. Скрепляем чарами и укрепляем трансфигурацией. Комнаты проверяем сначала зашвыривая туда бомбарду, а заходим только в составе полной четверки, прикрываемой другой. После проверки — дверь запечатываем.

— А как же мы потом пройдем туда? — спросил кто-то.

— Куда "туда" и когда "потом"?

— Ну… Где завалено. Потом. За добычей.

— Проломим! Еще. Теперь уже некогда делать все тихо и аккуратно. Не стесняемся по первому сомнению пользоваться боевыми чарами. И, Крэбб…

— Да?

— На тебе и твоем балласте всё так же — переноска неудачников. Элиза — проследишь…

— Угу, — кивнула волшебница.

Неходячих раненых, несмотря на все великолепие магической медицины, оказалось уже четверо. Столько же — убитых, но их тела, прежде чем куда-то нести, нужно было сначала долго собирать чайной ложечкой. И на мой взгляд — это мы еще легко отделались, что сильно пострадавших и трупов было всего по четыре штуки.

Под наблюдением Розье (ждали только нас) мы наколдовали все защитные заклинания, которые только знали, подняли мобиликорпусом раненых и в середине отряда двинулись вперед. В горящий и громыхающий взрывами ад. Да. Именно в ад, ибо понятие "быстро" не подразумевает "бережно". Вот только о каких трофеях после этого можно говорить?

— Бомбарда! — и изящная статуэтка рассыпается в пыль.

"Сто галеонов", — плачет внутри меня "жаба".

— Экспульсо! — и горшок с редким, дорогим, но очень опасным магическим растением размазывается о стену.

"Лонгботтома бы удар хватил! Не меньше двухсот!"

— Инсендио! — и красивейший, но как-то подозрительно сам по себе шевелящийся гобелен с изображением сражающихся мага и дракона вспыхивает ярким пламенем.

"Варвары! Триста!"

— Редукто! — проникновенно нарисованный пейзаж в позолоченной раме, украшенной драгоценными камнями, резьбой и позолотой, превращается в смесь щепок и обрывков холста.

"Как минимум пятьсот на одной только оправе!"

— Авада Кедавра! — и покрытые тонкой чеканкой, позолотой и отполированные до зеркального блеска доспехи, дернувшиеся было наперерез, ржавыми кусками железа падают на пол.

"В галеонах это вся тысяча! А сколько в фунтах, если продавать на маггловском рынке? Даже представить страшно!"

В общем, коридор и примыкающие комнаты, своим богатством и красотой напоминавшие мне этакий маленький Эрмитаж, быстро и верно превращались в свалку. А ведь сдай мы даже часть убранства "скромного домика" перекупщикам Лютного, и денежные вопросы были бы надолго закрыты у многих участников налета.

К сожалению, при новых вводных: "быстро и надежно" — обойтись без всего этого было никак нельзя. Из-за того, что раньше все найденные магические ловушки аккуратно разминировались, их мощь я, честно говоря, серьезно недооценивал. Свою ошибку полностью осознал, когда на четвертом по счету перекрестке бомбарда заставила сдетонировать огненную мину. Ощущения того, как в пяти метрах от тебя в броню прозрачных магических щитов бьется яростное пламя, просто… дивные.

Судя по всему, параллельно основному коридору шел как минимум еще один. Именно благодаря такой планировке охранники каркаровского убежища умудрились напасть на нас еще дважды, причем делать это не с тыла, а с флангов. Правда, ничем повредить нам они так и не смогли. Разнообразнейшие, против всего мыслимого и немыслимого, да еще строенные согласно традициям школы Волдеморта магические щиты принимали на себя весьма изощренные боевые проклятия гильдийцев и взимоуничтожались без какого-либо полезного для нападающих эффекта. А вот ответным "огнем" нам удалось "подстрелить" одного из защитников. Насмерть или нет — было непонятно, так как попытка захватить раненого "языка", к сожалению, также оказалась безуспешной. Тушку гильдийцы смогли утащить с собой.

Конец этого коридора, показавшегося всем нам, крайне сосредоточенным на его проверке, невероятно длинным, наступил совершенно неожиданно. К счастью, завершился он не тупиком, чего многие в открытую боялись, а огромным, чуть ли не с футбольное поле, залом необычной формы — этакой четвертинкой шара, где две плоскости служат полом и одной из стен. В эту помесь библиотеки (книжные шкафы под потолок, толстые древние тома, столы с подставками под книги и кипами пергаментов для выписок), гостиной (дорогая мягкая мебель, кресла, столики) и лаборатории зельевара (котлы весьма причудливых форм, размеров и материалов, стеллажи с ингредиентами, куча закрытых стеклянных колб с промежуточными результатами) было несколько входов, в один из которых вошли мы. Все они были с той стороны зала, где его стены изгибались дугой. Со стороны же, где стена была плоской, был один "выход". Почему выход? Да потому, что внешне эта дверь сильно отличалась от всех остальных, виденных нами здесь. Очень грубая и толстая, тяжелые даже на вид створки которой создавали впечатление надежности и неприступности. Плюс именно вокруг нее за импровизированной баррикадой из мебели и огромных, явно трансфигурированных, каменных блоков собралась недобитая пятерка гильдийцев: четверо на ногах и один, судя по чуть торчавшей из-за преграды ноге, на полу. Похоже, у нас получилось достать его достаточно качественно.

Пауз на переговоры не было. Увидев врага, наша колонна по команде Розье быстро развернулась строем фронта и, прячась за мебелью и оперативно наколдованными укрытиями, тут же стала засыпать гильдийцев заклинаниями. Те то же самое сделали в ответ, заполнив воздух в зале разноцветными лучами боевых заклинаний…

— Бомбарда!

— Щиты! Щиты ставь! — орет испуганный Упивающийся. — А-а-а!

— Да! Сейчас! На! На, мордредов выкормыш!

— Прикройте меня!

— Ступефай!

— Авада Кедавра!

— Бомбарда! — грохот взрыва.

— Я в угол, ты — две секунды после!

— Левого! Левого бей!

— Я знаю этот щит! Нужна вода! Он пропустит лед!

— Стену! Ставь стену!

…Время в бою растягивается тем сильнее, чем напряженнее схватка. По моим субъективным ощущениям перестрелка длилась уже полчаса, хотя короткий взгляд на часы стоявшего рядом Джастина (кстати, нужно тоже будет достать себе хорошую наручную механику, раз "луковицу" Логана с собой не потаскаешь) показал, что с того момента, как мы вошли в зал, не прошло и трех минут. И это учитывая то, что мы заняли почетный второй, намного более спокойный ряд, охраняя раненых и прикрывая тылы от внезапного нападения.

Впрочем, несмотря на такой достаточно серьезный промежуток времени, до сих пор ни одна из сторон не смогла добиться преимущества. На стороне Упивающихся был колоссальный численный перевес и хорошая командная работа (потерявших щиты споро прикрывали соседи, раненых относили на лечение во второй ряд, в общем — нормально функционирующее подразделение). На стороне гильдийцев — знание местности (например, уже не раз проклятье пролетало сквозь щель, оставленную вынутой на уровне колен книгой), личная сила, дорогое снаряжение (разнообразные артефакты, броня, эликсиры, персонально изготовленные волшебные палочки), обширнейший арсенал наступательных и оборонительных заклинаний и, что самое важное, чудовищно богатый опыт их применения. Вон, в ответ на попытку атаковать одно такое пролетело мимо нас. Легко пронзив строенные щиты Энтони, оно только каким-то мерлиновым чудом безобидно расплескалось мерзкой кляксой на стене позади нас. После такого я приказал своим ограничиться строго оборонительной тактикой… и повалить еще пару стеллажей в качестве баррикады.

…Негромкое гудение, заканчивающееся тихими, но отчетливо слышимыми щелчками, сливающимися за спиной в один непрерывный, однозначно воспринялось подсознанием, как источник серьезной опасности.

— Вниз! — прокричал я всем, но прежде всего стоящим рядом парням.

Вот где и пригодились наши упорные совместные тренировки. Не думая, не спрашивая, не играя в "Что? Где? Когда?", моя команда дружно, как подкошенная, рухнула на пол, став по высоте вровень с ранеными. Благодаря этому ударившие из стен арбалетные болты прошили не наши спины, а спины Упивающихся.

Конечно, далеко не каждая металлическая стрелка нашла свою цель. Да и среди тех, что попали, мало какая смогла пробить щиты от физических атак. Еще меньше было тех, что смогли нанести хоть какое-то ранение, а уж смертельные можно было и вовсе пересчитать по пальцам на одной руке. Лягушачьей. Один болт так и вообще пролетел весь зал насквозь и заставил согнуться одного из магов Гильдии. Случайно сделав попытку, неудачную к сожалению, уменьшить силы наших противников разом на четверть. Но хотя из десяти упавших на пол Упивающихся безмолвными трупами стали только трое, ряды наши заметно поредели. Осознав, что численный перевес разом сократился, гильдийцы воспрянули духом и с удвоенной яростью стали бомбардировать своих противников заклинаниями. В том числе и нас.

И раньше моей команде было не до атаки, а уж теперь — и вовсе, пришлось сосредоточиться только на защите. Мы с Энтони непрерывно ставили магические щиты, а хаффлпаффцы в таком же темпе трансфигурировали из валяющегося вокруг нас мусора материальные. Кстати, форма у них была вполне для меня узнаваемая. У Джастина получались похожие на геральдические, даже с картинкой — наверное, с гербом его семьи. Захария и Уэйн делали похожие на римские эпохи легионов. Ну а Эрни выпендрился — у него выходили почему-то тяжелые корабельные, круглые и толстые, как будто только что снятые с драккара викингов.

"Ай!", "А-а-а!" — одновременно вскрикнули два Упивающихся чуть левее центра и, корчась, упали на пол. Строй, который позволял гибко маневрировать и своевременно затыкать дыры, оказался рассечен. Разрыв сразу двух подряд звеньев "цепи" оставил левый фланг в меньшинстве. Найдя слабину, гильдейские маги моментально перенесли основное давление именно туда, и их маневр не замедлил сказаться. На несколько секунд, пока непривычные к массовым магическим сражениям командиры, в том числе и Розье, пытались справиться с растерянностью и хоть как-то переформировать строй, шесть Упивающихся оказались против четырех магов Гильдии. Шестеро мелких преступников, чье профильное образование в лучшем случае ограничивалось учебой в Хогвартсе у слабаков на "проклятой" должности профессора ЗОТИ, против матерых боевиков, превосходящих своих противников во всем: и в опыте, и в знаниях, и в магической силе.

Усугубилась ситуация еще и тем, что по несчастливой случайности те двое выбывших оказались командирами четверок. В отсутствие никем не любимого принуждения Упивающиеся мгновенно чисто рефлекторно вернулись к своей естественной манере поведения, хорошо отработанной за годы полунищенского существования в Лютном: "бьют — беги" и "каждый сам за себя, один Бог за всех". Двое — продолжили атаку, не осознав еще, что защищать их никто больше не будет. Двое — наоборот, продолжали усиливать свои и без того выставленные на максимум (то, что они считали за таковой) щиты, не глядя на соседа, у которого защита почти слетела. Ну а еще двое и вовсе бросили строй и из ставшего таким опасным места попытались по-простому сделать ноги…

"Вот тебе наглядно послевоенный мир в миниатюре. Так и развалились четырнадцать лет назад Вальпургиевы Рыцари со смертью Волдеморта", — сама по себе пришла мне в голову грустная мысль.

…Сейчас, наверное так же, как и тогда, трусливые пали сразу после агрессивных, но не намного раньше стойких…

Покончив быстрым ударом с левым флангом, гильдейские маги восстановили свою заметно истончившуюся (судя по тому, что некоторые заклинания стали блокироваться персональными артефактами) защиту и обратили плотоядное внимание на центр построения противника. И ничто не мешало им расправиться с шестью магами в центре, а потом и с тройкой справа и нашей шестеркой (плюс семеро раненых и ухаживающая за ними Элиза), провернув все аналогично левому флангу… как внезапно у командира гильдейской пятерки с плеч слетает голова, а у его соседа из груди на ладонь высовывается окровавленное лезвие меча.

Именно этот момент, когда, казалось, случится невозможное и четверо победят почти сорок, выбрали Розье и Кемпбелл, чтобы нанести внезапный и сокрушительный удар. В горячке боя никто из нас не заметил, что часть наших соратников куда-то исчезла. Подспудное, но так и не оформившееся словами ощущение "что-то нас как-то маловато, кого-то не хватает…" так и не успело породить закономерный вопрос: "а где еще двое?" А солидное численное преимущество, выражавшееся в плотном потоке боевых проклятий, сбило с толку и обороняющихся. Конечно, наверняка использовались какие-то специализированные артефакты, но факт остается фактом. Пусть и в спину, пусть хладнокровно подставив часть своих товарищей, подло отправив их на растерзание гильдейским боевикам, пусть с помощью заемных сил (артефактов), но благодаря маневру Розье мы почти победили. А вскоре и без почти, ибо двух оставшихся на ногах магов очень быстро перевели из категории "боеспособный противник" в разряд "раненые пленные".

Быстро убедившись в том, что с парнями все хорошо и никто из них даже не ранен, я решил подойти поближе к командиру, которому как раз отчитывалась отрядный медик.

— …Марк?.. Джек?.. Хорейс?.. — спрашивал Розье и каждым новым именем мрачнел все больше, потому что Элиза в ответ только отрицательно покачивала головой.

— Противоядие не помогло, увы, — развела она руками. — А у меня в кармане не приемный покой четвертого этажа Мунго.

— Мордред! Доберусь я до Каркарова! Твари!

— …Твари! — эхом донеслось из угла комнаты, где мы сложили пленных. Там Флойд изо всех сил пинал одного из относительно легко отделавшихся боевиков Гильдии наемников.

— Ты что делаешь? — в голосе подошедшего к Флойду Кемпбелла отчетливо слышалось возмущение, которому вторили стоны и хрипы забиваемого ногами насмерть гильдейского мага.

— Отвали! — отмахнулся Гордон и с исказившимся в ярости лицом снова опустил ногу. Внизу что-то отчетливо хрустнуло, и пленный маг замычал особенно громко. — Не мешай мне!

— Прекрати! — Майкл схватил Флойда за рукав.

— Пошел на хер! — вырвался тот и пнул гильдийца еще раз.

— Ты охуел? Забыл, кто я?

— Это ты охуел! Защищаешь? Они столько наших убили!..

Разъяренный Гордон ничуть не погрешил против истины. Полученный после быстрого подсчета итог мягко говоря удручал. В схватке с гильдейской охраной Каркарова в поместье погибло пятнадцать магов, из них трое — из Ближнего круга. Еще семеро Упивающихся были настолько серьезно ранены, что не только не могли сейчас продолжить сражаться, но еще и требовали к себе непрерывного внимания мага-целителя. Это не говоря про то, что после такого серьезного сражения все без исключения волшебники были сильно истощены магически. А гильдейская пятерка потеряла убитыми только двоих, остальные же были всего лишь ранены! То есть: цвет прикладного магического искусства, лучшие из лучших, сильнейшие из сильнейших, гвардия великого и ужасного Темного Лорда разменялась почти десять к одному! Просто охеренный результат! Правда, один гильдиец, тот, что с дырой от трансфигурированного меча в груди, был при смерти, однако кардинально итоговых цифр это не меняло.

В общем, назвать произошедшее не бойней, а всего лишь пирровой победой — серьёзно польстить талантам Розье как военачальника. И, естественно, все это не могло не отразиться на морали Упивающихся. Во всех смыслах…

— Эрл? Пол? Марвин? Что? Неужели все твои? — с неким участием спросил Кемпбелл.

— Угу, — буркнул Флойд и закричал: — Давайте добьем их! Круцио!

— Ступефай! — Розье не стал миндальничать с пошедшим в разнос подчиненным. — Идиоты! Это же гильдейские маги! Вы что, не знаете, сколько стоят их головы? Хотите, чтобы у семей наших погибших друзей вообще ничего, кроме доброй памяти о них, не осталось? Связать и охранять эту сволочь! Очень дорогую сволочь! Мы лучше отомстим нанимателю! Слышьте, мелюзга? Чтобы Каркарова пытать от всей души! — Чуть помолчав, Джейкоб уже совсем другим тоном приказал: — Приготовиться к штурму.

— Я чувствую впереди какой-то ритуал, — произнес Гамильтон.

— Что за ритуал?

— Не знаю. Такого я не встречал. И не читал… Но одно точно — вряд это что-то приятное для нас. Каркаров не сдастся без боя. Не после всего того, что было. А мы все далеко не в лучшей форме, — указал на очевидное обычно старавшийся промолчать и вообще быть подальше от "внутриупивающейся" политики маг. — Не лучше ли отдохнуть, чтобы…

— Наоборот! — перебил его Розье. Потихоньку вокруг спорщиков собрались все боеготовые маги. И их настроение, отлично читаемое по лицам, заставило предводителя от приказов перейти к убеждению. — Нам нужно изо всех сил поторопиться! Забыли? Антиаппарационный барьер продержится еще минут двадцать. А потом что? Помахать Каркарову ручкой? Чтобы все было зря? Нет уж!

— А с ними что? — спросил Кемпбелл, кивая головой в сторону раненых. — Оставим так?

— Нет. Элиза останется и проследит, чтобы они дожили до лекарей. Деньги, думаю, у нас появятся. Каркаров живет богато…

— Хорошо.

— Одна? — удивился кто-то. — Может, лучше усилить…

— Нас и так осталось меньше половины!

— Но…

— Ладно… Крэбб! Выдели одного из своих в охрану лекарю, — приказал мне Розье.

— Принято, — я окинул взглядом свое потрепанное войско. — Уэйн, — позвал я самого слабого мага из своей команды. — Останешься с местной "Помфри". В обиду ее не давай, но и под юбку не лезь!

— Щенок! — вспыхнула Элиза.

— Ой. Извиняюсь. Сразу не лезь…

— Крэбб! — одернул меня Кемпбелл.

— А что сразу Крэбб? — я попытался прикинуться валенком. — Настроение поднять — всегда есть место шутке.

— В первых рядах пойдешь, клоун! Да и потом берегись. Напоит она тебя хорошим ядом… Мужчин Элиза после знакомства в детстве с одним из волшебной стражи…

— Джш-ш-шейко-о-об, — зашипела Элизабет.

— Да ладно! — помня про то, кто мой учитель, про первые ряды я не поверил.

— Так. Все. Шутки в сторону, — чтобы не ронять своего авторитета, Розье быстро перевел тему разговора. — Вэлс! Что там с дверью?

Волшебник, до этого очень внимательно изучавший монструозную дверь: водивший по периметру и около замочной скважины волшебной палочкой, прикладывавший артефакты, надолго замиравший и прислушивавшийся к чему-то слышимому только ему, задумчиво произнес:

— Знаешь… Либо я совсем ничего уже не понимаю, либо… — На левую ладонь Вэлс в два слоя надел сдернутые с трупов хорошо прикинутых боевиков Гильдии перчатки из драконьей кожи и аккуратно положил ее на дверную ручку. Медленно надавил. Потянул на себя… — Она действительно совершенно безопасна и даже не заперта! — удивленно произнес он.

— Ясно, — кивнул Розье. — Видите? Это знак от самой Магии. Он бежит от нас! Он не успел! Но все равно: заходим быстро, но аккуратно. И щиты! Щиты не забудьте! Готовы? Тогда — вперед! — и маги один за другим стали скрываться за приоткрытой дверью. Вот настала и моя очередь. Успокаивающе кивнув Хопкинсу и подмигнув злющей Элизе — "и зачем на ровном месте подъебнул?", — я сделал шаг вперед.

Глава 69. Охота на Каркарова. Часть IV

Ныряя в приоткрытую дверь, я мысленно приготовился увидеть что угодно: от логова дракона с разъяренным двух-трехголовым хозяином до невероятно шикарно убранной спальни со слегка одетым гаремом из вейл. Но реальность в очередной раз смогла меня удивить.

За мощными дверьми нас ожидал… совершенно обычный, построенный по древним канонам ритуальный зал. Никакой позолоты, наборного паркета, вычурных светильников, гобеленов и прочей лепнины со статуями. Только голый монолитный камень пола и стен в пустом зале. Простейшее факельное освещение. Из мебели только притулившаяся в углу одинокая конторка с небольшой стопочкой книг. И все.

"А, нет. Не все. Слона-то я и не приметил…"

Прямо по центру помещения, что было как-то странно с точки зрения повседневного практического использования, стояло в пику минимализму оформления зала роскошно изукрашенное кресло, которое иначе как троном назвать было нельзя. Даже Дамблдор, не говоря уж про Волдеморта, с уважением бы посмотрел на этого монстра средневекового мебельпрома.

"Что ж они, кого ни возьми, все как один стараются выделиться своими табуретками?"

Кресло не пустовало. В нем, небрежно оперевшись на правый подлокотник, вальяжно развалился Каркаров. Бывший Упивающийся, бывший подсудимый, бывший заключенный, бывший директор Дурмштранга, и прочая, прочая, прочая, включая в скором времени и "бывший живой". Сильный чистокровный маг из древней семьи был одет в усыпанные золотом и драгоценными камнями церемониальные восточноевропейские одежды, а козлиная бородка, легкая безуминка во взгляде, отороченная мехом шапка и посох в руках делали его поразительно похожим на киношного Ивана Четвертого из старого черно-белого фильма. Да и на вторгшихся к нему боевиков он посмотрел взглядом раздраженного повелителя мира, отвлеченного от невероятно важных дел, а не загнанной в угол жертвы.

"Что-то здесь не так. Слишком уж нетипично себя ведет Каркаров!" — напрягся я. Некую неправильность почувствовал не я один. Розье повернулся к стоящему рядом Кемпбеллу и что-то шепнул ему на ухо. Тот вытащил из кармана какой-то артефакт, навел его на Каркарова и спустя секунд тридцать утвердительно кивнул командиру.

— Игорь Каркаров! — патетично, громко и четко произнес Розье. — Мерзкий предатель! Ты приговариваешься к смерти! Сдавайся и умрешь быстро! — выражение лица и поза с картинно выставленной вперед волшебной палочкой вполне могли бы быть использованы в качестве натуры для ваяния статуи "Магия — Сила".

— Я смотрю, Том растерял последние остатки своих и так невеликих мозгов, — не меняя позы и даже не доставая волшебную палочку, презрительно выплюнул Каркаров. — Сколько вас всего было-то до того, как пятерка Гильдии по моему приказу слегка развлеклась с вами?

— Тварь! — зашипел кто-то из Упивающихся.

— Неудачники. Опять вокруг одни неудачники, — зевнул Каркаров.

— Сдаешься?

— Да я вас всех еще переживу! Иначе меня предки на том свете засмеют, что я погиб от руки таких говноедов… — небрежно махнул рукой маг.

— Ты выбрал, — злобно прошипел Розье. — Вперед! Берем только живым! Он еще пожалеет! Джеральд! Генри! Снимите его!

— Да, командир! — кивнул Вэлс и в атакующем жесте выбросил вперед волшебную палочку: — Ступефай!

Лучики оглушающих проклятий сорвались с кончиков волшебных палочек, полетели к совершенно спокойному волшебнику, чтобы его потерявшую сознание тушку вышвырнуть из кресла и…

"Ан нет!" — мысленно отметил я.

…Чтобы бессильно разбиться о появившуюся полусферу какого-то неизвестного защитного заклинания. Толстый, полупрозрачный, желтоватого оттенка купол диаметром метра два — два с половиной легко и совершенно для себя бесследно поглотил оба заклинания. Увидев это, я даже как-то не особо и удивился. Слишком уж спокойным был Каркаров для человека, которого сидящим в кресле застала группа убийц из двух десятков человек. Сложить ручки и покорно положить голову под топор — это не в его стиле. Так что какая-то хитрость должна была быть ну просто в обязательном порядке.

— Ух ты! — с восхищением присвистнул Кемпбелл.

— Ты знаешь, что это? — спросил его Розье.

— Да. Но только по описаниям из древних трактатов. Сфера Мерлина! Никогда бы не подумал, что увижу ее вживую!

— Знаешь, что делает?

— Защитный артефактный полог. Очень редкий. На весь мир их осталось всего с десяток, распиханных по сейфам и витринам богатых коллекционеров! Меньше, чем хроноворотов! — захлебываясь от восторга шептал Майкл. — Очень дорогой. То, что внутри него, защищено абсолютно от всех магических проявлений. Копирует эффект "места абсолютного бессилия".

— И что, даже авада?

— Ага. Сфера псевдоматериальна, так что разряжает на себя все, хоть брошенный камень, хоть аваду. Наш предатель — очень богатый придурок.

— М-м-м? — удивленно промычал не ожидавший такого определения Розье.

— А кто он еще? Он же сам себя перехитрил! Особенность Сферы Мерлина в том, что никакая магия у находящегося внутри мага, если, конечно, там случайно не оказалось мощного места силы, тоже не работает! Именно поэтому такие артефакты давным-давно уже никто больше не воспроизводит. Незачем!

— И? Он что — там сам себя запер?

— Нет. Хотя мы войти к нему и не можем, он выйти к нам — вполне. Вот только защита останется там, где сейчас, на своем месте, так как строго привязана к точке установки артефакта. А носить ее с собой… Артефакт, насколько я помню тот трактат, имеет размеры полметра на полтора. Это неплохой такой каменный брусок!

— И что делать?

— Что делать? Ломать наследие предков, конечно же! Артефакт мы так, к сожалению, безнадежно испортим, но Каркарова — достанем.

— На что он надеется? Почему так спокоен? — тревога никак не отпускала не только меня, но и нашего командира.

— Скорее всего, у него наготове портключ. В бою против нас у него никаких шансов, вот и рассчитывает отсидеться, пока антиаппарационный барьер не спадет…

— Может быть… Может быть… — все еще сомневался Розье, разглядывая магический щит. — Слышали, что сказал? Не стесняйтесь выложиться по полной! Если успеем, он от нас никуда не уйдет! Как только щит спадет — сразу же оглушить, содрать все артефакты и отдать детям на тренировку круциатуса! Приступаем!

И Упивающиеся весело приступили. Кидать заклинания в такую мишень было очень удобно. Она не убегает, не отстреливается, не сопротивляется, да и размером крупна настолько, что промахнуться с пяти-семи метров просто невозможно. Вот только проломиться сквозь нее оказалось не таким уж простым делом. Видимо, Кемпбелл погорячился, считая Сферу Мерлина бесполезным старьем.

Потребовалось десять минут безрезультатных атак, чтобы по стенке магического щита зазмеилась первая трещина. Одновременно с этим Каркаров проявил первые признаки волнения.

— Вы все еще пока можете уйти… — по-барски вальяжно обратился болгарин.

"К загнавшим его в угол, ага-ага…" — усмехнулся я, легко догадываясь, что на такое "роскошное" предложение ответят маги, штурмующие его последний оплот. И они меня не удивили, рассмеявшись.

— Ха-ха-ха! Отпустит он нас! Это мы тебя опустим! Готовь задницу, тварь! — посыпались насмешки над трусливой попыткой избежать наказания.

"…И вроде бы все идет вполне как надо. И щит рушится, и Каркаров пугается… Вот только почему же тогда мой "седалищный нерв" с каждой следующей секундой все сильнее и сильнее сигнализирует о том, что впереди нас всех ждет что-то совсем нехорошее? — задумался я, прекратил колдовать и внимательно осмотрел помещение. — Монолитные стены. Монолитные потолки. Монолитный пол. Здесь вроде бы все нормально. Ловушке взяться неоткуда — поверю в этом Розье, который первые пять минут занимался не штурмом, а вместе с Кемпбеллом проверял окружающее нас пространство на всякие неприятные сюрпризы, начиная от магических мин и заканчивая секретным ходом. Значит, угроза в самом Каркарове? В кого бы я бил на его месте? Да в кого угодно!"

Сложившаяся диспозиция мне откровенно не понравилась. В азарте атаки на несопротивляющуюся цель Упивающиеся, стараясь занять наиболее удобную позицию для убийства, незаметно для себя рассеялись по полупериметру Сферы Мерлина, сломав какое-либо подобие спасавшего их в последние часы строя. Причем самое плохое было в том, что и моя команда поддалась угару сражения и последовала их примеру, отдалившись как от меня, так и от двери. Которую, на всякий случай, было бы неплохо иметь прямо у себя спиной.

Пришлось жестами подзывать их поближе, что в свою очередь не осталось незамеченным Розье. Он с подозрением посмотрел на меня и повернулся так, чтобы в любой момент ему удобно было как закрыться щитом от нашей атаки, так и ударить самому. Дабы усыпить его бдительность (убивать его я собирался не раньше, чем будет выполнено задание Волдеморта), пришлось кинуть пяток диффиндо в Сферу Мерлина. То же самое сделали и мои друзья.

Вот только если у меня получились все пять, пусть и слабовато, то у парней по два-три из пяти сбойнули. Приглядевшись повнимательнее, я с неудовольствием отметил мокрые от пота пряди волос, посеревшие лица, тяжелое дыхание — все признаки надвигающегося истощения. Как физического, так и магического. Видимо, отдавшись общей эйфории расстрела беззащитной жертвы, они неосознанно стали равняться на взрослых магов, в результате чего совершенно незаметно для себя выдохлись.

Пришлось знаками и короткими командами притормозить их наступательный пыл. Заодно на всякий случай я незаметно для других показал своей четверке стандартным жестом "внимание", а кивком головы — на дверь, как на весьма вероятный путь отступления. В конце концов, Каркарова в каноне грохнули и без нашего участия…

Но, похоже, что-то пошло не так, потому что Каркаров, совершенно спокойно глядя на трескающийся и вот-вот готовый осыпаться защитный полог, встал с кресла и громко произнес:

— Что ж, да станет отныне и во веки веков Магия свидетелем: я сделал все, что только мог. Вы сами выбрали свою судьбу… — и не обращая внимания на заклинания, летящие в отчетливо хрустящий под их напором щит, перехватил посох левой рукой, а правой указал на единственный для нас путь к отступлению.

Повинуясь жесту мага, приоткрытая дверь, оказавшаяся иллюзией, растворилась в воздухе и появилась уже запечатанная каким-то аналогом коллопортуса в строго противоположном конце комнаты — за спиной Каркарова. Видимо, каким-то волшебным образом зал целиком или только каменный пол незаметно для нас провернулся, сильно осложнив нам возможность отступления. Теперь, чтобы убежать, нам нужно было обогнуть Сферу Мерлина. Но противник не собирался дать нам на это даже пару лишних секунд.

— Жаль, что вас так мало осталось, — продолжал он вещать. — Я ведь просил охрану только попугать вас. Немного ослабить для ритуала… Но что есть, то есть… Думаю, вас должно хватить. — Еще один взмах, на этот раз посохом, и пол под нами, точнее весь пол в зале и даже часть стен, засветился невероятно сложной вязью рун и магических фигур. А если присмотреться, то можно было заметить, что центром рисунка и в магическом, и в геометрическом плане является небольшая лунка прямо в одном шаге от кресла Каркарова.

— В круг! Щиты! И ломайте! Ломайте же его защиту!!! Скорее!!! Пока он не завершил ритуал! — в ужасе заорал побелевший Кемпбелл. — Выкладывайтесь без остатка, если не хотите здесь сдохнуть! Авада Кедавра!

"Авада Кедавра!", "Бомбарда Максима!", "Экспульсо!" — обрушились на купол самые мощные боевые чары быстро сомкнувшихся в боевой порядок магов. Сфера Мерлина под ними истаивала на глазах. Трещины не просто ползли, они уже мелкоячеистой сеткой покрыли всю поверхность магического щита. С вершины купола стали откалываться небольшие кусочки, в падении растворявшиеся в воздухе без следа, но свою задачу артефакт выполнил. Дал магу столь нужные ему мгновения для окончания ритуала.

Каркаров перехватил посох двумя руками. Плавно развернул его вертикально. Медленно, мелкими рывками, будто бы поднимая что-то невероятно тяжелое, воздел его вверх так, чтобы руки, держащие посох, оказались на уровне глаз, постоянно что-то тихо шепча себе под нос. И с громким криком "Черви! Познайте же мою мощь!" — резко опустил его вниз, ударив концом в центр магической фигуры.

Раздался громкий и звонкий звук удара, как будто не дерево ударилось о камень, а два стальных клинка столкнулись в яростной сече. Вслед за этим без всяких видимых причин все Упивающиеся разом застонали и выпустили из рук волшебные палочки. А потом и вовсе зашатались и, подобно траве под косой или, скорее, дереву под топором лесоруба, стали один за другим оседать на каменные плиты пола, символы и линии на которых медленно гасли.

Самое удивительное, что ничего страшного ни я, ни мои парни, судя по их удивленным лицам, не почувствовали. Молнией в голове мелькнула догадка, что именно сейчас нужно сделать всем нам.

— Вниз! И тихо! — громким шепотом шикнул я парням, пока мы еще были прикрыты: от взора Каркарова — спинами последних падающих Упивающихся, а от его слуха — их громкими криками ярости и боли.

Приземлиться я постарался таким образом, чтобы видеть, что делает Каркаров. Впрочем, не я один был такой. Все, кто был в сознании, попытались сделать то же самое. Правда, двигались они как-то очень странно. С энергией и грацией черепахи, которую не только выбросило на берег, но и хорошенько перед этим волной приложило о камни.

Между тем Каркаров удовлетворенным взглядом окинул лежащих на полу своих несостоявшихся убийц, теперь полностью беззащитных. Выдернул из лунки в полу посох, аккуратно прислонил его к креслу и, достав волшебную палочку, вышел за пределы рассыпавшейся уже почти до самого пола защиты.

— Жаль, — проговорил он, аккуратно касаясь обломанного острого края Сферы Мерлина. — Очень жаль. Это был чрезвычайно редкий артефакт. Дорого же вы мне обошлись. Очень дорого… — он поморщился. — Кто тут у нас? — Каркаров подошел к первому попавшемуся боевику и брезгливо пнул его. Потом наклонился, схватил нехилого по габаритам мужчину левой рукой за горло и легко, будто бы тот весил не больше подушки, поднял его вверх. — Не помню тебя, — как нашкодившего котенка, он покрутил в воздухе Кемпбелла. Окровавленное лицо со свернутой вбок челюстью, постоянно закатывающиеся глаза, гримасы боли… Судя по всему, маг внутреннего круга держался в сознании на одной только силе воли.

"Что-то слишком уж сильные повреждения для простого падения на пол. Странно это как-то…" — пришла мне в голову мысль.

— Наверное, из новичков, кто истинных власти… Кстати! — Каркаров свободной рукой вцепился в бок своей жертве. Рывок! Громкий треск — и вот в руке у темного мага тот самый артефакт, которым Майкл проверял личность цели. В весьма своеобразной упаковке — в куске мантии.

— Откуда, интересно, у Тома взялась моя кровь на поисковый артефакт? Отвечай! — встряхнул свою добычу Каркаров. Сейчас он ничем не напоминал того клоуна, которого разыгрывал в Хогвартсе. Сильный и безжалостный враг. — Ну!

Мычащая жертва ничего не ответила. Только попыталась плюнуть в лицо врагу, но кровавая слюна бессильно выплеснулась из губ на подбородок.

— Что молчишь? А! Силенцио! Фини… Стоп. Не нужно. Совсем скоро все это не будет иметь никакого значения. Наверное, вам интересно почему? — обвел он взглядом усеянный телами зал. — Да потому, что я стану намного сильнее вашего самозваного лордика! Он даже думать забудет что-нибудь предпринять против меня! Все забудут! Я — сильный маг! А с вашей помощью я стану великим! — глаза Каркарова горели фанатичным огнем гордыни.

— Как? Я даже расскажу вам, чтобы вы могли перед смертью восхититься мощью моего разума. Я придумал и разработал новый, уникальнейший многоступенчатый ритуал. Ритуал, который сначала поглощает разлитую в пространстве магию, потом вытягивает кровь и высасывает жизнь. А в конце часть запасенного ритуальной фигурой переливается в того, кто его проводит. Такого, по легендам, даже ваш сраный Мерлин не мог!

Над этим chef-d’oeuvre я работал больше двадцати лет. Правда, вынужден сразу же сознаться, что, несмотря на частично подтвердившиеся теоретические расчеты, даже сейчас прикладная реализация не обходится без… сложностей. Например, для такого ритуала, понятное дело, нужны жертвы… И не магглы, а маги. Которые, вторая проблема, должны усиленно колдовать. Третья проблема выявилась потом. Я проводил множество экспериментов, в результате которых выяснилось, что ритуал имеет принципиальное ограничение. Он передает всего лишь определенную часть… Хм… Как бы объяснить, чтобы ваши тупые головы поняли? Чем сильнее разница между жертвами в возрасте, силе и мастерстве… А-а-а, — с безнадегой махнул он рукой. Той, в которой был зажат захрипевший от очередной порции боли Кемпбелл. На этот раз кровь струйками потекла у него не только изо рта, но еще из глаз и ушей. — В общем, для лучшего ритуала нужны сильные маги приблизительно одинакового уровня и возраста. Хорошо было бы загнать на алтарь кого-нибудь вроде Дамблдора, Тома и Гриндевальда одновременно, а жизнь выпить потом из других… Хех. Причем скомпенсировать уровень числом тоже невозможно. После определенного количества итоговый коэффициент преобразования и передачи уменьшается. Впрочем, есть и нижняя граница. С одним-двумя магами можно даже не начинать…

Как видите, сложность и противоречивость требований просто неимоверная. Где разом добыть толпу сильных магов? Как заставить их магически выложиться? И как их потом усмирить? Ведь дураки, покорно позволяющие себя зарезать, никогда не становятся сильными магами! Впрочем, так всегда и бывает — чем больше выигрыш, тем сложнее его получить. Каюсь, чтобы разрешить эти противоречия, я даже одно время на полном серьезе подумывал нанять пятерку Гильдии и запереть ее в ритуальном круге, но больно уж она… злопамятная. А за честный контракт Гильдия наемников вполне закономерно запросила такую сумму, что… Хех, да будь у меня столько денег, никакие ритуалы бы не потребовались!..

Я был в полной печали. Вам, тупому быдлу, способному только жрать, спать и спариваться, никогда не понять и не прочувствовать всей боли настоящего мастера, когда он не в силах воплотить свои гениальные проекты в реальность… И тут воскресает Том. Скажу без утайки — поначалу возвращение Реддла из мертвых меня здорово напугало. Я бросил Дурмштранг. Бежал. Прятался… И все равно однажды меня нашло письмо вашего хозяина. Собирая разбежавшихся по углам крыс, он желал видеть и меня подле себя. Рабом. Я тогда со смехом сначала отбросил письмо с лживым обещанием прощения. Хотел было уже быстро ответить вежливым отказом, но меня остановило понимание того, что это означает подписать собственный смертный приговор. То, с чем мог вынужденно смириться Том (например, спустил же его как-то раз с лестницы старик Забини — и ничего, утерся), — Волдеморт ни в коем случае не простит.

А потом меня озарило! Вот! Вот же оно — решение! Причем с соблюдением всех выдвинутых требований, которые на первый взгляд полностью противоречат друг другу! Осталось всего лишь правильно подготовить ловушку для внутреннего круга, что было чисто прикладной задачей. И когда она была решена, Том получил от меня ответ: не вежливый отказ, а максимально глумливо-оскорбительный посыл в известное место. Насколько я знаю Тома, стерпеть такое он не смог бы. Он всегда был болезненно обидчив и чрезмерно горд, поэтому в обязательном порядке наказал бы наглеца, оскорбившего их самозваное высочество. И Том не подвел. Прислал к моему ритуалу сразу четыре десятка жертв!

Поначалу я неприятно удивился, ибо ловушка не была рассчитана на удержание такого количества волшебников. Я-то ожидал, что это будут не мои старые приятели по внутреннему кругу с подкреплением из сильных магов. Английским газетам, писавшим, что их арестовали и посадили в Азкабан во главе с Люциусом, я не верил. В основном как раз из-за Люциуса — старая тварь слишком хитрая и скользкая, чтобы так глупо попасться… Но кто же знал, что Том совсем перестал меня ценить. Прислал за моей головой какую-то дешевую шпану, которая оказалась настолько безнадежна, что умудрилась сдохнуть даже там, где это не предусматривалось планом!

Каркаров о чем-то глубоко задумался. Потом тряхнул бородой и продолжил лекцию. Похоже, даже сравнительно короткого опыта работы в школе ему хватило, чтобы подцепить соответствующую профдеформацию.

— Да. Ритуал… Ритуал сначала поглотил вашу магию и этой силой парализовал всех, на ком есть метка. Всех, кроме меня! Отправляя сюда, Том, наверное, позабыл вас уведомить, с кем он консультировался при разработке своего любимого Морсмордре? А вот я это всегда помнил, и в качестве маркера цели для заклинания задал именно метку Мрака. На остальных она не подействует, а вот на вас… Правда, из-за этого, да и ради безопасности тоже, пришлось запретить гильдийцам заходить сюда, но так даже и лучше. Хватит с них и демонстрации, — выделил тоном это слово Каркаров, — именно демонстрации попыток вас убить. Кто же знал, что вы окажетесь такими бездарностями?

Но все получилось как надо! Нравится вам эффект? Не жесток ли пол? Не тяжело ли дышать? Магглы называют это "силой притяжения" и "гравитацией". Не правда ли, изящное решение — обратить вашу магию на то, чтобы сделать ваши же тела в десять раз тяжелее для вас и в десять легче для меня?.. А-а-а! Перед кем я хвастаюсь?! — снова махнул он рукой. — Вам, дерьмоголовым ублюдкам, все равно это ничего не скажет. Вам нужно просто понимать, что сопротивление теперь бесполезно. Ваша магия сделает вас беззащитными перед моей силой, ваша кровь — омолодит меня, а ваша жизнь — усилит! Зачем я это говорю? А я хочу видеть в ваших глазах бессильную злобу и отчаянье! — Каракаров вдруг взбесился, моментально превращаясь из безумного ученого в маньяка-убийцу. — Мне и тогда, и сейчас плевать на власть. Я пошел воевать вместе с Томом — не "за", а именно "вместе" — ради знаний о магии — самого ценного, что есть в этом мире. Быть может, и не самого… но уж точно дороже мелких душонок всяких там грязеедов, тем более — английских. Но ваш Визенгамот посадил меня в Азкабан! Меня! К дементорам! Твари! — все больше распалялся этот псих. — Так что вы своими жизнями всего лишь погасите часть долга за то, что сделал со мной ваш Крауч! Я слишком долго ждал! А теперь я отомщу! И докажу всем, что значит настоящий великий маг! Ненавижу! Ненавижу! — черный, куда уж темнее, маг уже шипел, в ярости крепко сжав кулаки. Ему вторил полустон-полухрип Кемпбелла, который каким-то безумным усилием смог поднять правую руку, чтобы попробовать ослабить хватку Каркарова на горле.

— Что, уже подыхаешь? — "вспомнил" тот про свою жертву. — И правильно! Пора! Вербейра Сангвинум! — С удивлением я услышал, как Каркаров произнес мое любимое заклинание.

Повинуясь Слову, Воле и Магии, тонкая нить плети крови выскочила из волшебной палочки Каркарова. Подобно бутону тюльпана, кончик ее раскрылся, образовав сразу четыре удлиняющихся "хвоста", которые оплели тело Кемпбелла со всех сторон. Будто бы примериваясь, кончики нитей ненадолго замерли у кожи жертвы, а потом разом нырнули внутрь.

Боль, похоже, была невыносима. Кемпбелл мгновенно забился так, будто бы захотел сам себе сломать позвоночник. Глядя на то, как бугрилась его кожа, можно было подумать, что под ней кто-то живущий внутри у Майкла протягивает толстые веревки. Рывки агонизирующего тела были такой силы, что несмотря на в десять раз пониженный вес жертвы Каркарову пришлось заметно напрячься, чтобы удержать ее. Пик судорог и хрипов пришелся на тот момент, когда буграми пошла кожа головы, с отвратительным чавком лопнули глаза, а из опустевших глазниц кровь потекла уже не каплями, а двумя ручейками. После этого судороги медленно сошли на нет. Кемпбелл как-то оплыл и полупустым бурдюком повис на руке Каркарова.

…Я зажмурился и с усилием сглотнул кислую слюну, мгновенно заполнившую рот…

В какой-то момент нити под кожей замерли, а потом резко рванули наружу, в мелкие клочья разрывая кожу и одежду. Кемпбелл будто бы вспух изнутри и мгновенно стек на пол по магическому щиту, окружающему Каркарова, однородной массой перемолотых плетью крови в фарш внутренностей. Уже было потухшие линии ритуальных фигур вспыхнули как-то… жадно, и кровавые пятна стали на глазах впитываться в камень ритуального зала.

Оставшееся от Кемпбелла нельзя было назвать ни трупом, ни мумией, ни даже скелетом. Так — горстка какого-то странного мусора, не более того. Бросив на пол то, что осталось от горла только что убитого Упивающегося, Каркаров замер, вслушиваясь в себя. Спустя пару мгновений с удовлетворенной улыбкой отмер и сделал короткий шажок, наклоняясь за следующей жертвой.

— А ты? — спросил Каркаров у поднятого вверх за волосы Розье. — Ты так лихо командовал. Хотел меня убить… Теперь же роли поменялись. Хочешь что-нибудь сказать?

— Чтоб. Ты. Сдох… — что-то вроде этого можно было еле-еле разобрать в ответном сипе.

— О! Пересилил силенцио? Молодец. А вот сдохнуть — только после тебя! И очень нескоро!

Слова Джейкоба и ответ Каркарова заставили меня очнуться. Зачарованный всем увиденным и услышанным (ибо я невольно примерил требования призрака Ровены к созданному Каркаровым ритуалу), я только сейчас сообразил, что могу и не дожить до "сдачи домашней работы"! Каркарова надо было валить, иначе имелся неиллюзорный шанс стать следующим.

Вот только не следовало считать оказавшегося действительно очень хитрым и умным, пусть и немного зацикленным на себе, мага идиотом. Стоило мне только не то что даже встать, а лишь чуть сильнее, чем остальные лежащие на полу, дернуться, чтобы вытянуть вперед руку с волшебной палочкой, как реакция последовала мгновенно. Волшебная палочка Каркарова была незамедлительно направлена на меня, а губы мага выплюнули обезоруживающее заклинание:

— Экспеллиармус.

Проконтролировав хрустом, с которым под его каблуком раздробилась моя первая (и на сегодняшний момент последняя) волшебная палочка, что больше никакого вреда даже теоретически я причинить ему не смогу, Каркаров перевел фокус своего внимания обратно на Розье.

— Вербейра Сангвинум!

— Не-е-е-е-а-а-а-а-а! — дико завопил Джейкоб, когда у него под кожей зашевелились толстые нити плети крови.

Как говорится в одном афоризме: "никакую работу нельзя считать грязной, если делать её чужими руками". Вот только то, что одну такую сейчас за меня делает Каркаров, меня совсем не радовало. Не желая смотреть на очередную смерть, я отвернул голову в сторону. Не стоило давать внутреннему зайцу дополнительной подкормки. И так где-то внутри, не так уже и глубоко, но пока скованная волей и практикой окклюменции, билась паническая мысль: "И меня! И меня так же он! Бежать! Бежать! БЕЖАТЬ!!!"

Раскрывать факт, что из-за отсутствия метки Волдеморта каркаровское заклинание увеличения веса на меня не подействовало, или подействовало, как и на всех остальных, далеко не в полном объеме, я, естественно, не спешил. У меня будет только одна-единственная попытка. И то — это в самом лучшем случае. Вот только оружие…

"Нужна палочка! И еще, чтобы никто из моей команды не вскочил и не побежал", — мысленно взмолился я и перевел взгляд на своих друзей.

Их состояние было ожидаемо неважным. Пусть к полу их прижимало не "десять жэ", а только одно, пусть они были живы и здоровы, но… Наглядная демонстрация того, что нас всех в скором времени ожидает, не могла не подействовать на еще детскую, по сути, психику.

Смит мелко дрожал и молча, давя всхлипы, плакал.

Джастина, как и некоторых Упивающихся, выворачивало прямо на пол. Правда, в отличие от остальных, моего одноклассника рвало не от предельно допустимых величин ускорения и не кровью. Да и двигаться он мог свободно и поэтому не рисковал захлебнуться собственной блевотой. Вот только я бы чем угодно мог поручиться, что от этого ему не было намного легче.

Энтони, судя по зеленоватому оттенку лица, тоже сильно мутило, но он успешно с тошнотой боролся. Судя по горящим жаждой знаний глазам, которыми он смотрел на роспись пола, — традиционным для родного факультета любопытством.

"Каждый справляется со страхом, как может", — подумал я, повернув голову и посмотрев на Макмиллана. Тот череды своих аристократических предков не посрамил. Вгрызся, по иному и не скажешь, себе в левое плечо и незаметно пытался подтянуть правую, с палочкой, руку вверх, чтобы направить ее в сторону Каркарова.

"Вот вам и Хаффлпафф, факультет дружелюбных слабаков!" — с невольной гордостью восхитился я, но тут же опять собрался. Нужно было действовать. Умиляться можно и потом… если выживем.

— Палочку, — одними губами прошептал я, поймав взгляд Макмиллана.

Без раздумий, даже без тени сомнений в глазах, лежащий недалеко Эрни катанул по полу в мою сторону свою единственную волшебную палочку.

Это меня и поразило, и растрогало, и придало решимости. "Я не могу обмануть такого доверия! Сдохну, а спасу их!" — беспощадно дал я себе обещание.

Ситуацию Эрни понимал кристально четко. Поэтому резких движений, учась на моем опыте, он себе не позволил. Вот только из-за того, что мой друг попытался передать палочку максимально незаметно, она примерно на полметра не докатилась до меня. И теперь уже мне нужно было медленно и аккуратно, не привлекая внимания, как-то лежа добраться до нее. Усугублялось все тем, что эти полметра были влево и "вниз", то есть мне нужно было ползти ногами вперед.

Хорошо еще, что, рассмотрев свое ближайшее будущее, Упивающиеся попытались, как могли, отсрочить смерть. Кто-то подвывал и дергался, кто-то безрезультатно силился встать на четвереньки, кто-то, как и я, порывался отползти подальше. В общем, поле боя не было, как пишут в эпосах, "покрыто безмолвными телами". На фоне этого я, стараясь использовать те мгновения, в которые Каркаров был полностью сосредоточен на управлении плетью крови в ритуальном жертвоприношении, пядь за пядью отъедал дистанцию до оружия.

Конечно, можно было попробовать резко метнуться, подхватить палочку и стегануть мага по-быстрому той же плетью крови, но… Слишком много если. Слишком ненадежно. Потеряв одну палочку, я больше не собирался рисковать и был намерен использовать свой единственный шанс только наверняка — в упор.

К сожалению, даже в таком, казалось бы, простом деле, как подобраться к лежащей на полу палочке, все пошло наперекосяк.

"Бля! Ну нет у меня глаз на ногах! — разозлился я, услышав, как волшебная палочка Макмиллана, задетая моей ногой, откатывается еще дальше "вниз". — Хорошо хоть не сломал! Теперь уже точно выбора нет! Своих бы успеть спасти…"

Жизней Упивающихся хватило ровно на то, чтобы я смог дотянуться сначала левой, а потом и правой рукой до волшебной палочки. Для скрытности мне пришлось на нее заползти, и это была та еще гимнастика. Я только успел ее аккуратно прихватить кончиками пальцев, правда схватил не у "рукоятки", а за противоположный конец, как передышка, оплаченная кровью, закончилась. Последний боец Волдеморта превратился в мусор, и безумный ученый, он же маньяк-убийца, обратил свой взгляд на "задний ряд".

"Ну иди же сюда, сука! — мысленно позвал я, напряженно следя за каким-то… каким-то… как пьяным, Каркаровым. — Точно! Если ритуал завязан на кровь и переливает жизнь, как тот же испивающий взрыв и его случайно изобретенный мной аналог… (Не изучить после суда всю — доступную, плохо доступную и, казалось бы, совсем уж недоступную информацию по магии крови хотя бы в ознакомительном объеме, чтобы чего-нибудь случайно не выкинуть снова и уже точно не сесть, было бы совсем уж несусветной глупостью.) Помню, как это тогда у меня было. А здесь еще и объем на порядок другой! Его не может не торкнуть! Это — хорошо! В упоении собственной мощью меньше умных мыслей, но зато больше замедленной реакции. Сейчас ты подходишь, поднимаешь меня и…"

Вот только одного я не учел. Отползая вслед за откатившейся палочкой, я свое положение на острие воображаемого клина потерял. Поэтому Каркаров — неожиданно для меня и совершенно естественным образом для себя — мои планы обломал. Он выбрал следующей жертвой ближайшего к нему мага, но это был не я! Он пошел к Энтони!

Мозг, работающий уже, наверное, не на крови, а на чистом адреналине, мгновенно выработал решение. "Проучиться год вместе и ни разу не услышать чужой речи? Чушь! А с чего начинается изучение языка в мальчишеской среде? Ясно с чего! Зато вдобавок к русским и английским я теперь еще знаю несколько ругательств и на других европейских языках. Как же там это было?.. О! Точно!"

— Эй! Pederas! Ebi se v guza! — крикнул я.

Чуть было не споткнувшийся на месте Каркаров резко повернулся в мою сторону.

— Кто у нас тут такой говорливый? — подошел он. Наклонился. Схватил-стиснул меня за горло. Резким движением распрямился и поднял меня вверх так, что только самыми мысками ног я мог касаться земли.

"Почти как тот кентавр!" — мелькнула мысль.

— Ого! Тяжелый! — удивился темный маг. — Метка, что ли, плохо еще прижилась? — держа мое тело на весу одной рукой, Каркаров высказал предположение, весьма далекое от истины. Впрочем, судя по вперившимся в мое лицо совершенно безумным глазам, ритуал знатно долбанул ему по мозгам, так что глупо было бы сейчас ждать от него адекватного анализа.

"Вот и чудно", — мелькнула у меня в голове холодная, но какая-то слишком напряженная для радостной мысль. Не моя мысль. Но сейчас было совсем не время копаться в себе.

— Что-нибудь хочешь сказать на прощанье?

Я кивнул в ответ, выигрывая так нужные мне мгновения для того, чтобы развернуть палочку. Как назло, когда он дернул меня наверх, я чуть было ее не выронил, отчего, кажется, весь, от макушки до пят, покрылся холодным потом.

— Два… Слова… — имитируя невероятную сложность говорить, прохрипел я.

— Силен! Тоже преодолел силенцио, — похвалил меня Каркаров. — Грешно отказывать приговоренному в последнем слове! И что же ты хочешь? Говори!

Внезапно я с ужасом осознал, что правая рука онемела и больше мне не подчиняется. Однако отчаяться, что Каркаров оказался хитрее и смог подловить меня, и теперь окончательно все пропало, я не успел. Волшебная палочка будто бы сама собой провернулась и удобно легла в ладонь моей правой руки. Рука, сама, в одном быстром, но плавном движении вылетела из-за спины, а губы, над которыми я тоже на мгновение потерял власть, выплюнули сакраментальное: "Авада Кедавра!"

Услышав первые такты вербальной составляющей, Каркаров успел сделать многое. Успел широко распахнуть глаза. Я смог насладиться картиной, как самодовольство в них сменяется диким ужасом. Успел открыть рот для крика. Успел дернуться в намерении отбросить меня от себя… Но как-то спастись от пущенного в упор заклятия, от которого защищают только очень редкие стационарные щиты, — уже нет.

Безобидный на вид лучик приятного для глаза цвета сорвался с кончика моей волшебной палочки и почти мгновенно без следа растворился в теле моего убийцы. Несостоявшегося, ибо магу, одаренному в некромантии и магии крови, не нужно щупать пульс, чтобы понять, что это тело — мертво. Одновременно с этим без следа пропало странное онемение руки и губ. Что бы это ни было, но оно случилось очень вовремя и сделало за меня все по высшему разряду. Без всяких сомнений, трепета и промедлений на ненужные переживания.

"Никогда! — думал я, с кровью отдирая со своего горла лапу заваливающегося на спину Каркарова. — Никогда, как бы этого ни хотелось, я не буду даже пытаться поиздеваться над противником! Во всяком случае, живым. Клянусь! — дал я себе зарок, глядя на распростертое у моих ног тело темного мага, который погиб чуть ли не из-за чисто киношной глупости. — И с магией крови буду очень осторожен. Слишком она по-наркомански опасна.

Это были последние спокойные мысли, потому что на меня девятым валом накатило осознание:

"Выжил…"

"Выжил!"

"Я ВЫЖИЛ!"

— А-а-а-а-а! — не выдержал я и заорал, в одном крике выплескивая сразу всю палитру — от дикого ужаса до неописуемого счастья — только что испытанных ощущений. Иначе ее полнота и насыщенность, казалось, могла разорвать мне мозг.

Поняв, что все закончилось, неуверенно стали подниматься с пола мои друзья. Особо неуверенно это делал Захария, на мантии которого спереди расплывалось мокрое пятно.

"Вот только я не думаю, что кто-нибудь будет над ним смеяться. И уж точно не я. Положа руку на сердце, не так уж и далеко я от него ушел. Нет! Нахуй! Нахуй такие приключения! — начало меня трясти от адреналинового отходняка. — Не хватает в жизни красок? Так лучше с Уизли подраться или в квиддич поиграть, как Поттер!" — думал я, покачиваясь на дрожащих ногах. А потом и вовсе, чтобы не упасть и не испортить впечатление, сел на пол.

Потихоньку парни начали отходить. Сначала нервно, а потом все более раскованно и весло смеяться. Обмениваться пока еще совсем короткими и непонятными никому чужому репликами вроде: "…А я…", "…А он…", "…Да как…". Невероятное напряжение только что закончившегося сражения потихоньку сменялось эйфорией победы. Первой победы. Первой победы над взрослыми и опасными существами. Первой победы там, где остальные, взрослые и умелые маги — отступили… Победы, после которой наша пятерка уже никогда не будет прежней.

"Цементация Отряда Крэбба в единый монолит идет успешно!" — смеясь вслух, холодно и достаточно равнодушно про себя отметил я-не-я. И хотя после всего, что я узнал об английской аристократии, по-русски безраздельно прикипать душой к моей команде было бы глупо, но как этого не сделаешь после такого?

— Так. Эрни. Спасибо тебе за все. Держи, — проникновенно сказал я, протягивая другу его волшебную палочку. Тот понимающе кивнул, давая понять, что "за все" понял правильно.

— Тони, — обратился я к рейвенкловцу, опять начавшему с любопытством рассматривать рунные цепочки ярко пылающей холодным огнем ритуальной фигуры, — подумай, можем мы хоть как-то все, что Каркаров тут наваял, зарисовать? И разобраться?

— Угу, — кивнул он в ответ. — Я попробую, но не обещаю.

— Захария. Оправься и начни освобождать "наших" от волшебных палочек, кошельков, артефактов… И мне одну какую-нибудь потемнее отбери.

— Ясно. Я… — хрипло начал было Смит очень неприятные для самолюбия оправдания, но я его тут же перебил.

— Забудь. Мы все уже забыли, и ты тоже забудь. Джасти!

— Да?

— Погоди немного и сбегай за Хопкинсом. — Запирающие чары после смерти создателя рассеялись очень быстро (это было понятно по заметно отошедшей от косяка двери). — Заодно посмотри, как там раненые. Быть может, Элиза кого уже на ноги поставила? Я как-то после того "котика" не желаю лезть руками даже в мешок с галеонами!

— Сделаю, — кивнул Финч-Флетчли.

— И парни! — обнял я за плечи Энтони и Захарию. А они, поняв и скопировав мой жест, замкнули нашу пятерку в кольцо. — Мы победили?

— Да…

— Мы выжили?

— Да!

— Мы молодцы?

— ДА!

— У нас и дальше все получится! Обязательно! Ура?

— Ура! Ура! Ура! — прокричали мы дружно.

Хорошее настроение продержалось еще приблизительно две минуты. Именно столько потребовалось на то, чтобы Джастин дошел до двери, вышел в коридор и тут же, с силой толкнув створку ногой, заскочил обратно с криком:

— Ребята! Скорее сюда! Уэйн! Он… Он… Умирает!

Глава 70. Древний ритуал

Выскочив в зал и увидев лазарет, я от мерзкой кошмарности увиденного замер в шоке. Толкнувшиеся в спину друзья выглянули из-за меня, бросили короткий взгляд на то, что заставило меня окаменеть, и тут же отвернулись в сторону, борясь с острым приступом тошноты. И у такой нашей реакции была серьезная причина.

Уходя в последний бой, мы оставляли за спиной большой и, судя по насыщенности часто используемых предметов обихода, — самый любимый Каркаровым зал поместья в некотором… беспорядке. Чинить поломанное никто не собирался, более того, некоторые еще и выместили злобу потерь на всякой не очень дорогой утвари и мебели, раз уж на виновниках этого было сделать нельзя. Однако отведенный под лазарет уголок мы все же более-менее прибрали. Там остались лежать маги разной степени неудачливости. Полных неудачников — сложили аккуратно в сторонке, чтобы уходя забрать их тела с собой, дабы передать родственникам для погребения. Чуть менее неудачливых, кого еще можно было спасти, оставили на наколдованных лежанках под присмотром Элизы, Уэйна и двух легкораненых ведьм. Там же, на всякий случай связанными, приковали к стене и пленных, легко обращаемых в золотые монеты выкупа.

Такой мы оставили комнату. Совсем недавно — минут десять или пятнадцать назад, не больше. И совершенно другой — увидели ее сейчас.

Угол, которой был приспособлен под лазарет, теперь выглядел как филиал скотобойни, где только что проходили практику начинающие забойщики. Каркаров, не отнять, работал изящно и, что уж там, аккуратно, во всяком случае до нас не долетело ни кровинки. В импровизированном лазарете красным от крови было все! Лежанки, стены, пол… Даже с потолка капало!

"И это ничуть не образное преувеличение", — заторможенно подумал я, механически размазывая только что упавшую мне на голову тяжелую каплю. Глаза продолжали фиксировать картину, но разум все еще отказывался верить в увиденное…

…Распятая на стене несколькими десятками металлических кольев Элиза. Ее отрубленная голова с распахнутым от боли ртом лежит на столе посредине комнаты…

…Раненые не просто мертвы. Ни одного целого тела беглый взгляд не находит. Абсолютно все оставленные живыми сейчас выглядят так, будто бы их пожевал и выплюнул матерый дракон. Или же перед смертью они дружно объелись динамитом, а чтобы пищеварение шло веселее — хорошенько запили его гремучим студнем. А потом дружно решили похлопать себя по животам…

…Рвущие души хрипы выживших…

"Значит, кто-то выжил?" — очнулся я.

— Вот дерьмо! — сплюнув и вытерев длинную нитку слюны, выругался Тони. Только "прививка" каркаровского ритуала и все еще кипящий в крови адреналин позволил и ему, и остальным парням не сложиться пополам в жесточайшем приступе рвоты. — Что здесь произошло?

— Сюда! — махнул рукой Джасти. — Он здесь! И еще живой… Живая…

Подбежав к другу, мы в ужасе отшатнулись. Бьющиеся в судорогах от невыносимой боли Уэйн и последний живой Упивающийся выглядели просто чудовищно. Точнее, последняя. Женщина и молодой парень сейчас практически ничем друг от друга не отличались. Крупная сетка глубоких кровоточащих разрезов, не пощадивших ни единой пяди кожи, делали их похожими на братьев-близнецов какого-нибудь сенобита или же на… пожаренную на сковородке-гриль колбасу, политую подливкой из томатного сока. Вот только это был совсем не сок…

"Блютворст" — с содроганием узнал я наведенную на соратников порчу. По словам Барти, это заклинание на стыке темной магии и магии крови было лет семьдесят назад изобретено лично Гриндевальдом и со временем стало одним из любимейших в арсенале последователей этого печально известного немецкого темного лорда. Как круцио и авада сейчас ассоциируются у британцев с Упивающимися, так и блютворст у европейцев — с гвардией Гриндевальда.

После того как по наводке торговцев из арамейского рода Менехэм (вроде бы белых и пушистых, но я-то уже давно догадался, кто именно меня сдал!) меня прокляли таким гильдейские наемники, я долго выпытывал у Барти подробности. И нельзя сказать, что полученной информации не хватило, чтобы составить свое мнение об этом боевом проклятье.

Заклинание это обладает весьма и весьма неоднозначной эффективностью. Как и любое высокоуровневое проклятье, оно использует не только силу заклинателя, но и силу жертвы. Благодаря этому блютворст требует мало сил, имеет короткую и простую вербальную составляющую, но сложную — жестовую. Оно не снимается простейшими чарами и зельями, но при этом имеет совсем не секретное, хотя и достаточно непростое контрзаклинание.

Эффект для жертвы крайне болезненный. Тело покрывается частой сеткой невидимых и неощутимых волшебных нитей, "злокозненность которых невозможно перенести ни одному магу, ибо она велика ровно настолько, сколько нужно сил, чтобы убить цель; не больше и не меньше". Эти нити медленно погружаются внутрь, оставляя после себя не прямые и чистые резаные раны, а, для усиления негативного эффекта, прихотливой формы трещины в коже, мясе, костях… Когда нити проламывают кости, следует неминуемая смерть.

Однако, несмотря на всю свою мерзость, это проклятье действует отнюдь не мгновенно. Нити разрывают тело жертвы довольно долго. Без применения надлежащих чар можно выдержать и пять, и двадцать пять минут. Некоторые умудрялись продержаться больше получаса! Причем, что весьма необычно, время сопротивления проклятью зависит от магической силы обратно пропорционально. Слабый маг может молить о смерти дольше мага средней силы, а сильный — может умереть практически мгновенно. Еще время зависит от степени… контроля магии, что ли. Этот момент Барти объяснил не очень внятно. Видимо, сам доподлинно не знал. Как не знал он и стандартных отменяющих чар, обойдясь каким-то аналогом из родовой магии. Более мощным и универсальным, но соответственно сложным и затратным. И малодоступным любому, в ком не было крови Краучей. Меня он, например, при всем своем, без всяких кавычек, хорошем ко мне отношении, заклинанию не научил. Как не научил и классической формуле снятия проклятья.

"Не знаю я ее. Зачем забивать себе голову всякой ерундой, если она — точно не пригодится? — отмахнулся от меня Барти, когда я спросил его о специализированных чарах снятия блютворста. — Мало кто решится сейчас бросить это проклятье…"

Таким образом, с одной стороны блютворст был всего лишь простым аналогом круциатуса, совмещенным с каким-нибудь не очень сложным проклятием кровотечения. Очень больно, но лечится лекарскими заклинаниями высокого уровня и снимается специализированными чарами. Совсем не непростительное типа авады, пусть и, без должной сноровки, трудно переживаемое как целью, так и… заклинателем. После оставивших по себе долгую и мрачную славу гвардейцев Гриндевальда, любителей бросить в пылу схватки в противника что-то вроде блютворста даже сейчас в Европе арестовывали очень редко. Чисто по выработанному годами сражений рефлексу. А если и арестовывали, то суда или даже казни преступник ожидал с невероятным нетерпением. Как радостного избавления от ставшего настолько болезненным существования. Именно на это и намекал Крауч.

А вот с другой стороны: "…Да. Совсем не авада. Зато в бою оно заставляет противников отвлекаться на срочную магическую помощь проклятому, что позволяет более эффективно нападать уже на них. И вообще, что лучше сбивает концентрацию, чем вопящий о помощи товарищ? — как наяву услышал я лекцию Барти. Закончилось она тогда не понятой мною и сопровождаемой странной ухмылкой Крауча фразой: — Плюс, у этого заклинания есть одно преимущество даже перед авадой. Если спасение не придет вовремя, то это проклятье очень эффектно и эффективно…"

Ведьма завопила особенно дико. Содрогнулась, расслабилась и… от внутреннего взрыва разлетелась брызгами крови и кусками плоти. Как… как лопнувшая при жарке кровяная колбаса!

"…Да, — я почувствовал, как желудок опять подкатывает к горлу, — "…очень эффектно и эффективно воздействует на боевой дух противника!" Всё как говорил Барти…"

Все эти воспоминания молнией мелькнули у меня в голове, пока я приседал рядом с Уэйном.

— Суки! Суки! Суки! — шептал я, с вытянутыми вперед дрожащими руками замерев над другом. Опустить их и коснуться тела я боялся. Выглядел Уэйн так, что в голове билась паническая мысль: "Вдруг именно это убьет его?" — Что же делать?

— Твари! Надо было не жадничать, а всех их кончить! — прохрипел вставший у меня за плечом Энтони. Он оказался покрепче остальных и около Уэйна оказался вторым после меня.

— О чем ты? — на автомате спросил я.

— Гильдийцев-то нет! Ни живых, ни мертвых! Это точно они его, твари… И сбежали…

— Что замер? — подлетевший третьим Захария толкнул меня в плечо. — Сделай хоть что-нибудь! Он же умрет!

— У меня с лечебной магией затык, сами знаете… Да и палочки… — прошептал я.

"Все же одно дело — когда сам борешься за жизнь. Когда сам сражаешься. Когда ценой проигрыша твоя и только твоя шкура. И совсем другое — вот так вот: перед тобой умирающий друг и ты ничего, ничего сделать не можешь… Совсем ничего! Нет ничего хуже бессилия!!!" — я стиснул кулаки и ударил ими в пол. Эта физическая боль, пусть плохо и ненадолго, но хоть как-то заглушила боль отчаяния.

— Дай мне тогда! — оттолкнул меня Смит. — Ферула! — повинуясь его взмаху, призванные бинты окутали кровоточащие раны на руке Уэйна от пальцев до локтя. — Ферула!!!

— Это не поможет, — прошептал я одними губами. Но меня услышали.

— Ты знаешь, что это за проклятье? — резко повернулся в мою сторону Джастин.

— Да.

— Что?

— "Блютворст".

— "Кровяная колбаса"? — перевел Энтони название с немецкого. — Темная магия?

— Еще какая!

— Откуда ты его знаешь? — спросил Эрни, одним этим вопросом однозначно доказывая, что темную магию ему дома преподают. Хотя бы в чисто ознакомительных объемах.

— Однажды меня им прокляли…

Эрни странно посмотрел на меня. Будто искал на моем лице сетку шрамов или пытался вспомнить, были ли они у меня раньше.

— Ты знаешь, как его снять? — Джастина интересовало совсем другое.

— Нет, — мотнул я головой.

— А как же тогда?..

— Барти спас меня. И отволок в Мунго, — машинально ответил я.

— Барти? Бартемиус? Крауч-старший? — удивился Эрни.

"Черт!" Я как можно небрежнее отмахнулся от него:

— Потом все… — и все же заставил себя прикоснуться к другу.

— А-а-а! — завопил Хопкинс. — А-а-а!

Я в ужасе отдернул руку:

— Дерьмо! Болеутоляющее! Где?

Скинув растерянность, я стал быстро выворачивать свои карманы. Параллельно в голове всплывали все наставления Помфри, немного и между делом подучивавшей меня лекарской магии. Это когда у меня еще была к целительству предрасположенность. Вот только совет, что делать в таких случаях, ограничивался строгим: "…не заниматься лечением, а постараться максимально срочно вызвать к больному профессора или лекарей из Мунго!" Да уж, совет со всех сторон разумный и правильный, но вот беда — абсолютно невыполнимый!

— Ну где же ты?! Сумки! — закричал я замершим парням. — Проверьте сумки! Все зелья — немедленно сюда!

Медицинскую сумку Элизы нашли быстро. К счастью, та не была зачарована на крови хозяина. На ближайшую, в спешке очищенную от крупных кусков тел и накрытую наколдованной тряпкой койку посыпались пузырьки и флакончики. Выхватив знакомый фиал, я застонал: там осталось на самом донышке — один, максимум два глотка. А небольшая терапевтическая доза — это совсем не то, что нужно при таких ранах.

Кое-как зафиксировав голову и влив в пускающий кровавые пузыри рот обезболивающее, мы добились того, что Уэйн смог говорить. Но его ответ на глупый вопрос "как ты?" нас не порадовал.

— Бо… но… Доб… те… Он… Сме… ся… Го… рил… Ни… кто… не… сил… — прохрипел Хопкинс.

— Уэйн! Держись! Мы… Мы обязательно тебя спасем! — уверял своего друга Захария, не замечая, как сильно трясутся у него самого руки. — Портключ! У нас есть портключи! Надо вытащить его наружу! И в Мунго! — вскинув голову, Смит с надеждой посмотрел на нас.

— Антиаппарационный барьер все еще действует, — отрицательно качнул головой Энтони. — А за пределы… Не донесем мы его.

— Мерзкое, мерзкое проклятье… — шептал чуть в стороне Эрни. Он лучше всех нас понимал, что если не произойдет чуда: например, прямо сейчас прямо здесь не окажется отличного целителя, знающего как снимать это проклятье и как лечить после, Хопкинс однозначно не жилец.

— Винс! А ты что застыл? И молчишь? Ты можешь чем помочь? — затеребил меня Джастин.

Все затихли и в который раз с напряженным ожиданием посмотрели на меня. Но я не собирался отвечать на эту мольбу даже жестом, тем более что-то подробно разъяснять. Мне было банально не до этого. Я с невероятной скоростью перебирал в памяти весь арсенал доступных мне заклинаний, примеривая их к ситуации. "Вдруг возможно какое-нибудь нестандартное применение? Пусть я не могу лечить, но у меня тут еще четверо, кто может!"

Вот только весь мой неожиданно богатый арсенал чар, заклинаний, порч, сглазов и проклятий был бесполезен: ничего, что можно было бы применить здесь и сейчас для спасения, а не для исполнения последнего желания Уэйна. Совсем ничего! Есть несколько способов обездвижить. Еще больше способов — ранить или искалечить. И убить не проблема… Но ни единого варианта, как излечить!

"Нужна чья-то квалифицированная помощь!"

Вот только последний потенциальный источник такой помощи только что разорвало на куски.

Надежды на чужих — нет. Всё — и придумывать, и выполнять — придется собственноручно.

Конечно, можно поступить, как сказал Смит. Прямо сейчас все бросить, поднять Уэйна и бежать. Разметав защитные арьергардные баррикады, выбраться из сокрытого. Отойти подальше от антиаппарационного барьера. Использовать портключ. Перенестись в Англию. И там у охраны комнаты прибытия попросить помощи. Хороший план, но… Энтони прав. В нынешнем состоянии к Уэйну даже прикоснуться страшно, того и гляди умрет, а уж двигать…

"Значит, нужно как-то стабилизировать его состояние! Причем здесь и сейчас, своими силами. Иначе он просто не выдержит переноса порталом… Магия крови! Только она может помочь!" — загорелся я надеждой. И первое, что пришло на ум, — моя любимая и многофункциональная плеть крови. "Она из жертвы пьет кровь и жизнь. Что это значит? Это значит, что она создает канал для передачи: с одного конца магический поглотитель и передатчик, с другого — приемник. А раз есть линия связи, то, теоретически, можно поменять направление движения. Пусть я предам ему не магию и жизнь, а всего лишь кровь, но это все равно поможет. Магия основывается на силе, знании и воле. Значит, мне нужно только правильно пожелать…"

Сосредоточившись, я вытянул тоненькую ниточку плети крови и осторожно поднес ее кончик к запястью Уэйна. Примерился, чтобы поточнее попасть сразу в вену. Проткнул кожу. Напрягся, ожидая ощутить слабость… но вместо оттока сил почувствовал накатывающее пьяное тепло, а Уэйн от боли завыл совсем уж дико.

— Дерьмо! — я в ужасе отдернул руку. — Еще обезболивающего!

— Это — последнее, — протянул мне пузырек Макмиллан. — Да если бы и было еще, больше нельзя. — И на мой вопросительный взгляд, отвернувшись в сторону и тихо, чтобы не услышал Уэйн, пояснил: — Что б мы ни делали, всё бесполезно. Я понял, что это за порча. Я… Мне… рассказывали дома о таких. Такого типа проклятья — они как живые. Питаются жизнью жертвы. Пока есть жизнь, живо оно. Сколько есть — столько и выпьет, убив и себя, и носителя…

Слова Эрни звучали как приговор. Но…

— Всего, сколько есть у него, или всего, сколько есть у жертвы? — зацепился я за потенциальную дыру в защите этого мерзкого магического конструкта.

Эрни на мгновение задумался.

— Ты хочешь снять его переводом? — тут же поняв, о чем именно я спрашиваю, ответил он вопросом на вопрос. — Да. Это возможно. Уэйн — самый слабый. Теоретически, если перекинуть проклятье на кого-то из нас, выживут оба. Но это сработает, только если ты знаешь, как именно сделать такой перенос. Я вот не знаю, так что… — он печально качнул головой.

— Может, империо? — предложил Захария. — Пусть оно и запретно, но ради спасения жизни…

— Бесполезно! — отрезал Энтони. — Мы же проходили на четвёртом курсе: империо всего лишь подавляет волю, а не наделяет какими-то сверхспособностями! Я думаю, если бы его можно было как-то разделить…

— Как? Как ты эту дрянь поделишь? — огрызнулся Смит. — Предлагай давай, раз такой умный!

В спор неожиданно вмешался Уэйн. Похоже, доза обезболивающего была настолько мощной, что он смог не только приподнять голову, но и вполне отчетливо проговорить: