Диктатор

— А вкратце, чтобы я понял, насколько это серьезный вопрос. Чем же он так тебе понравился?

— В том-то и дело, что не понравился. Смотри. Парень — стопроцентный англичанин. — Святослав Владимирович непроизвольно вскинулся. — Да, да. Британец. Учится он, скорее всего, как ты понимаешь, в Хогвартсе, где у нас, точнее у них, директором…

— Этот сраный Дамблдор! Старый пидор!

— Угу-угу. Ну да ладно. Парень выглядит лет этак на пятнадцать с хвостиком, но судя по навыкам и знаниям, ему еще и четырнадцати быть не должно… И при всем этом он в совершенстве владеет русским языком!

— Подмена?

— Нет! Я же говорю, парень именно что англичанин из чистокровной семьи. Это я специально просил узнать нашего атамана-легилимента. Далеко он залезть не имел права, но что считал… Короче. Он не русский, но русский язык для него абсолютно как родной. Он смеется над чисто наши шутками, он понимает отсылки к фильмам, которые не то что маги, простецы британские не смотрели! По поведению он не похож на поляка, немца или финна, он совершенно… как наш! Встреть я его на улице, побеседуй за чашкой чая, даже поработай локоть к локтю месяц-другой, я бы никогда не подумал, что это англичанин.

— Хм…

— Он ненавидит Дамблдора.

— О! Еще интереснее! Думаешь, Игра? — и Святослав рукам изобразил что-то волнистое и непонятное непосвященным.

— Кто знает? В принципе, все может быть абсолютно естественно. Мало ли акселератов? Да и мозги у тех, кто в статью в дуб пошел, дубу этому зачастую и соответствуют. И ненависть может быть совершенно искренняя. Уж что-что, а врагов Дамблдор умеет создавать отлично. Беда в том, что, как мы с тобой прекрасно знаем, еще лучше он умеет создавать себе должников и последователей. Если парень со всем юношеским пылом ненавидит своего директора, то мы, может быть, сможем этим воспользоваться. Но если это совершенно случайно засветился будущий агент такого уровня подготовки, то мы обязаны его найти и… проконтролировать. Один ли он такой, или их много…

— Опять "молчащие" мутят воду, — поморщился Святослав.

— Ты помнишь, что в прошлый раз было скрыто ими в поднятой мути!

— Да. Ты абсолютно прав. Спасибо за принесенные важные сведения. За мной должок…

— Хм…

— Да, да, да! Я помню, что не один должок! Но что поделать, если ты такой аккуратный, что тебе никогда не нужна моя помощь?!

— Твои долги — лучшее вложение в старость. Кстати о помощи. Чуть не забыл. Вот, — еще один пузырек поменял своего владельца, — погляди на досуге. У тебя вроде бы старшенький правнук все еще Горынычем грезит? Лавры Георгия Победоносца спать не дают?

— Угу. Я уже об него не то что розги, палку бамбуковую обломал, а все совершенно без толку!

— Тогда покажи ему это кино…

— А что за кино?

— Охота на трехтысячелетнего дракона. Только пусть не ест перед просмотром…

— М-м-м! Я и сам с интересом взгляну. Особенно на потери Гильдии…

— Лиц все равно не увидишь, контракт. Ладно, счастливо!

— Угу, — задумчиво ответил Святослав. — И тебе того же.

И пожилой, но все еще крепкий Владислав Александрович, которого Винсент Крэбб мог бы однозначно опознать как специалиста по магии крови, гильдейского наемника с позывным Комар, отправился по своим делам. А его собеседник остался за столом. Главе Тайного приказа при Совете шести древних родов было о чем серьезно подумать.

Глава 3. "Как бы высоко он ни залетал, никогда не отрывался бы от коллектива", или Разговор по душам с Дамблдором

— Готов, — ответил я директору, хотя на самом деле готовности у меня никакой не было. А что еще я мог ответить? Что вообще не хочу с ним разговаривать? Ага! Счаз! Поставь себя на место директора школы или большого босса, а тебе такое заявляет школьник/работник! Намерения не изменятся, а вот отношение, в худшую сторону, конечно же, еще как.

— Это хорошо, мальчик мой, — оттаял директор. — Лимонную дольку?

— А давайте!

— Угощайся, — кивнул мне на вазочку Дамблдор.

Я встал с кресла, куда меня усадил директор после ухода своих верных клевретов, и угостился сладостями из чаши. Аккуратно взял одну, осторожно откусил… Что я могу сказать? Дураки все в фаноне и каноне, что не брали у Дамблдора его лакомство! Может быть, я такой сладкоежка, но цукаты у Дамблдора оказались просто обалденной вкусноты. Пока директор не отодвинул вазочку куда подальше, я совершенно бесцеремонно запустил туда свою лапу и загреб столько, сколько смог ухватить. А лапа у меня была уже ой какая загребущая! Жаль, что кулька не из чего сделать, я бы еще и другой рукой взял!

— Хм… — брови Альбуса Дамблдора удивленно взлетели вверх, и он отодвинул вазу на другой конец стола. — Я рад, что они тебе так понравились. Мало кто разделяет мою любовь к лимонным долькам. Это так приятно — встретить единомышленника, не так ли? Это может стать шагом к крепкой и долгой дружбе. Возьми вот еще чашечку чая…

Пока я пил, надеясь, что в чае не содержится никаких особых добавок, а если и содержится, то печать меня прикроет, верховный чародей задумчиво перебирал бороду, глядя куда-то мне за спину. Я, прям как наяву, слышал щелканье шестеренок у Дамблдора в голове, как в старинном вычислителе стрельбы. Наконец оптимальная, на его взгляд, схема обработки была выбрана, и директор начал разговор. Судя по тому, каким проникновенным и мягким голосом журил меня этот старик, я видел перед собой маску "добрый полицейский". Спустя полчаса и две выпитые мною чашки чая разговор наконец-то от смешных историй, полных скрытой пропаганды Общего Блага, перешел к сути. То есть от "кто виноват" к "что делать" с этим самым виновным.

— Мальчик мой. Я все понимаю. Родовые дары толкают тебя в строго определенном направлении, но с этим можно и нужно бороться. Почему бы тебе не заняться усиленно родовым целительством вместо магии крови? Целительство — весьма уважаемое направление магии. Уважаемое и, хочу заметить, хорошо оплачиваемое. В отличие от магии крови, которая запрещена к применению Министерством, так как не слишком далеко стоит от непростительных… Тем более, ты уже имеешь опыт в оказании первой помощи.

Я промолчал. Это, конечно, все правда, но целительство меня не особо привлекает. До сих пор передергивает, когда вспоминаю бедняжку Салли.

— Ты зря так презрительно относишься к целительству. Оно помимо денежного вознаграждения и всеобщего уважения может дать и другие… привилегии. Я хорошо знаком с братом твоего отца. Он воистину великолепный целитель. Я мог бы попросить его устроить тебя на летнюю практику в Мунго. Скажем, на факультет косметологии… Красивые женщины и девушки, осмотры… Ты меня понимаешь? — Дамблдор мне хитро подмигнул.

Ну, ты… хитрый глист! Был бы я малолеткой в возрасте спермотоксикоза, ухватился бы за это предложение всеми пятью конечностями. К несчастью директора, у меня взрослый разум управляет подростковым телом, а не наоборот. Да и стандартные проблемы полового созревания меня в этот раз обошли. Во всяком случае, пока. Так что мимо, директор, мимо! Давай, жги дальше.

— Какой ты угрюмый! Может, тебе скучно на Хаффлпаффе? Быть может, тебе следует развеяться? Попробовать себя, например, в квиддиче? Я могу поговорить с деканом Спраут и Седриком на предмет включения тебя в факультетскую команду. А что, это очень хорошие перспективы. Из тебя, я вижу, вышел бы отличный охотник или загонщик…

Блин, меня аж передернуло. Никаких больше охот! Нафиг-нафиг… Мне и прошлой хватит с головой и на всю жизнь.

— Не хочешь квиддич, ты мог бы посещать дополнительные занятия для углубленного изучения какого-нибудь предмета. Скажем, успеваемость в трансфигурации и зельях у тебя не очень хорошая. Я бы мог поговорить с профессорами насчет дополнительных занятий. Или, быть может, тебе записаться на Уход за магическими существами? Будешь ходить туда со старшим курсом, у них "зверушки" поинтереснее и поопаснее…

Угу. Только высшая и даже "средняя" трансфигурация мне, слабосилку, не светит. Зелья — там вообще я полная бездарность. Полеты бессмысленны как класс, когда есть много других способов быстрого перемещения. УЗМС — вообще смешно. Вряд ли я смогу увидеть зверушку опаснее, чем уже видел. Дважды, кстати. Или дело в том, что представленные предметы преподают вернейшие последователи Дамблдора?

— В конце концов, если тебе скучно до такой степени, что ты стал изучать темную, запретную магию, то моя обязанность как директора наставить тебя на путь света!

Хм. Похоже, пряники у директора кончились. Так. Посмотрим на кнуты.

— Ты же понимаешь, что я не могу оставить без наказания твое безобразное поведение…

— По закону, согласно Кодексу Хогвартса, вы не можете назначать отработок за один проступок больше, чем один месяц. Кстати, и в прошлый раз не могли! Я обязательно напишу жалобу в совет попечителей! Совет попечителей рассмотрит ее…

— Ах, Кодекс, да, — перебил меня Дамблдор. — Спасибо, что напомнил. Я продолжу, с твоего позволения, мальчик мой. Уважь возраст, не перебивай. Так вот, я не могу оставить без наказания твое безобразное поведение на уроке и вынужден назначить тебе отработки, пусть даже и только один месяц к твоему прошлому долгу. Однако эти отработки могут пройти, хм… легко, а могут — невероятно неприятно. Гораздо неприятнее, чем уборка женского туалета.

— А легко — это как, к примеру? И что от меня требуется?

— Хм. — Дамблдор пристально посмотрел на меня и серьезным и значительным тоном произнес: — Мистер Крэбб, я вижу, что вы уже достаточно взрослый для того, чтобы я с вами говорил серьезно.

"Ню-ню. Такая дешевая лесть!"

— С чего вы взяли, директор? Я еще совсем ребенок!

— Ну, хотя бы вот по вашему ответу. Ни один подросток никогда не захочет, чтобы его считали ребенком. Совсем наоборот, все всегда стараются казаться взрослее, чем на самом деле. Можете поверить моему пятидесятилетнему опыту профессора школы. Вы намного взрослее, чем пытаетесь казаться.

"Черт, а это — прокол!" — напрягся я. Тема была для меня предельно опасной. Лучше с нее съехать поскорее. А чтобы Дамблдор не запомнил моего напряжения, нужно сказать что-то такое злое, чтобы в памяти он цеплялся именно за оскорбление, а не за мою непонятную реакцию.

— По-взрослому, директор? Тогда не следует забывать, что по-взрослому, по закону, я ничего вам не должен! Более того, это именно вы должны своим ученикам. Обеспечить знаниями — где мои уроки по некромантии и магии крови? Обеспечить стол, кров и защиту — от мордредова василиска кто меня защитил? Поттер? Может, его назначить директором вместо вас? А от этого сраного тыквенного сока, которым нас поят круглый год, утром, днем и вечером, мне уже блевать охота!

— Мистер Крэбб. Так до вас питались поколения учеников Хогвартса! И никто еще не жаловался на меню, да еще в такой похабной форме. Будьте любезны держать свой язык на привязи, иначе будете вынуждены мыть его с мылом!

— Раз уж разговор идет серьезный, говорите прямо, директор! Хватит ходить около!

— Хм… Прямо… Ну тогда, раз ты так хочешь, прямо. Я хочу, чтобы ты принес мне несколько книг из библиотеки Выручай-комнаты.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — быстро открестился я.

— Мистер Крэбб. На будущее. В данной ситуации такой быстрый ответ подтверждает высказанное предположение намного явственнее, чем даже если бы вы прокричали об имеющемся у вас доступе в библиотеку Основателей за ужином в Большом зале. В следующий раз возьмите хотя бы паузу для того, чтобы подумать. Но это так, к слову. Видите ли, вы провели отличный симпозиум, когда учились на первом курсе, но не учли одной маленькой детали. Доказательства, которые вы приводили.

— А что с ними не так? Я проверял их по Кодексу…

— Именно! Именно что проверяли. И я, любопытства ради, их тоже проверил. Знаете, сколько на это ушло у меня времени?

Я промолчал.

— Так вот. Три часа. Три часа у меня ушло на работу с Кодексом. У меня, человека, который уже почти век непрерывно работает с документами. И это была поверхностная проверка ваших выкладок. А чтобы собрать их, требуется времени в разы больше, не так ли? Не напомните, сколько официальных посещений Кодекса по двадцать минут у вас было? Два, три? То есть либо вы научились проникать в комнату Кодекса незаметно для всех навешанных на нее защит и следящих контуров, либо… Либо вы читали Кодекс где-то в другом месте. А единственным другим таким местом как раз и является библиотека Основателей.

"Блядь! Я кретин! Так проколоться! И ведь прикрылся посещением, но не предусмотрев, что кто-то станет проверять серьезно!" — с тоской подумал я.

— Не надо так расстраиваться, мистер Крэбб. Для вашего возраста это была отличная попытка. Скажу вам по секрету, даже я не сразу догадался. Чем вы в итоге расплатились с Ровеной?

— Исс… Ой!

Оп-па! Вот это был классный прием. Я чуть на автомате не ответил. Как тонко мне заморочил голову Дамблдор! И ведь это безо всякой магии! Я пристально взглянул на директора, но не увидел ничего, кроме доброжелательной укоризны: так добренький дедушка смотрит на своего нерадивого внучка. Но зуб даю, то, что я его поймал, Дамблдору определенно не понравилось.

Увы. Несмотря на то, что я сумел распознать атаку Дамблдора, отвечать все равно придется. Но отвечать — не значит расколоться до донышка. Нужно попытаться сохранить хотя бы часть информации. Попробуем поюлить. Как там писали в моем мире про невербальный язык тела? Попробую сымитировать…

Я отвел глаза в сторону, повернулся телом чуть боком к директору, затеребил края одежды и сбивающимся голосом произнес:

— Основатели не хотели, чтобы я рассказывал кому-либо о них!

— Мальчик мой! Зачем ты меня пытаешься обмануть? Вынужден тебя огорчить: ты далеко не первый, кто встречался с призраками Основателей. Так что я отлично знаю, какие именно задания они дают.

Я сгорбился, всей своей позой выражая покорность судьбе, и честно сказал:

— Исследования на благо магической науки.

— Вот видишь! Она всегда и от всех этого требует! А печать за ослабление магии на тебя навесила Хельга?

— Да, — ответил я, всеми силами стараясь удержаться, чтобы не показать своего восторга. "Повезло! Дико повезло! Дамблдор — расслабился! Ну кто же так допрашивает, давая прямо в вопросе уже готовые ответы?!"

— Тогда что же ты противишься? Мне не нужна вся библиотека, а только несколько книг, которые пришли в совсем ветхое состояние в нашем общем хранилище.

— Я не могу выносить книги из библиотеки Выручай-комнаты. И если я не первый, кто имел к ней доступ, то вы это отлично должны знать! Зачем тогда требуете от меня невозможного?

— Хм. Ну мало ли… Тогда копируй их, как копируешь для себя!

Я просто зарычал от мгновенно нахлынувшей ярости. Меня реально хотят похоронить в этой гребаной библиотеке!

— Да я же там так и сдохну, переписывая от руки или передиктовывая прыткопишущему перу!

— А-а-а! Так вот почему книга выглядела так! Винсент, мальчик мой, неужели ты не знал, что существуют заклинания и артефакты копирования? Вот, например, — Дамблдор достал из стола небольшую шкатулку. — Положи ее на нужную тебе книгу, и скоро у тебя их станет две. Все очень легко и просто.

— Это все равно не по правилам. Доступ дали мне, а не вам!

— Мальчик мой, иногда приходится делать что-то не по правилам. Например, вот эта вот палочка, — он помахал передо мной моей прелестью. — Она не дозволена к использованию, так как не соответствует законам Магической Британии. Я могу поступить по правилам и сломать ее, — директор показательно взялся за кончики и чуть попробовал дерево на изгиб. — Но я могу поступить и не по правилам и… — он протянул мне мою палочку, — вернуть ее тебе.

— Хорошо, директор, — схватился я за рукоятку и поскорее упрятал палочку за ремень. — Я последую вашему совету.

— ? — удивленно взглянул на меня Дамблдор.

— Я, как вы мне и советовали, прежде чем давать быстрый ответ, лучше возьму паузу, "чтобы подумать".

— О! — искренне улыбнулся Дамблдор. Похоже, он преподавал достаточно долго для того, чтобы получить "учительскую" профдеформацию — хвалить ученика, если он хорошо у тебя учится. И не важно, чему именно. — Думать всегда полезно! Тем более, у вас для этого стало на месяц больше времени. Но, все же, в библиотеке за книгами думается гораздо лучше, чем в теплицах, разбрасывая драконий навоз... Подумайте и об этом, мистер Крэбб...

"Да, да. Я понял намек, что прилежных учеников ты любишь, но тягаться мне с тобой пока рано... Но это пока!"

Интерлюдия 3

Прошедший разговор доставил Дамблдору просто море… удовольствия! Он так приятно напомнил ему времена его детства и юности, что можно было бы даже уронить скупую старческую слезу от нахлынувшей ностальгии и печали по ушедшей молодости.

При чем тут его молодость? А все очень просто! Годам к сорока-пятидесяти Дамблдор поднялся в изучении и практике легилименции до таких высот, что девяносто девять процентов собеседников, даже те, кто поднялись в практике окклюменции до средних уровней, ничего не могли противопоставить ментальным щупам Великого Светлого Мага. Конечно, были и сложные случаи: самородки-окклюменты вроде Северуса Снейпа и Тома Реддла; очень и очень богатые лорды, прикрывшие свои мысли и чувства мощными, но весьма дорогими артефактными комплексами (к примеру, такими были старые Малфои, Поттеры и Блэки); некоторые полукровки с примесью крови волшебных рас, например Флитвик, но общая масса перед легилеменций в исполнении Дамблдора была совершенно беззащитна.

Конечно, великий волшебник не ломал мозги каждому встречному, отдавая предпочтение легкой, поверхностной легилименции. "Для собеседника это противно? Да что вы! Это только в том невероятном случае, если что-то почувствует! Тем более, это не для меня, а только ради всеобщей пользы и блага!" В частности, именно этим и объяснялась половина достижений Альбуса как политика. Ведь добиться нужного тебе результата от разговора так просто, если можно непрерывно ощущать истинные мысли и реакции собеседника! В итоге поверхностная легилименцияона настолько вросла в поведение Дамблдора, что иногда он пытался на автомате пролегилиментить даже случайно увиденное собственное отражение в зеркале. Смеялся, конечно, потом, да.

Но одновременно с совершенной беззащитностью перед легилименцией большинство чистокровных собеседников могли похвастаться великолепным самоконтролем. Прочитать во время беседы что-нибудь по их лицам, помимо того, что они хотели показать, было абсолютно невозможно.

Зато с Винсентом Крэббом была совершенно обратная ситуация. Печать Основателей полностью закрывала мысли и чувства ребенка от легилименции, зато уровень владения своим лицом и телом, в плане подавления непроизвольных реакций на слова собеседника, были у наследника Крэббов весьма далеки от идеала. А такое сочетание встречалось Альбусу только в самом начале его жизненного пути Альбуса, когда он только начинал делать первые, робкие шаги в политике, тогда еще школьной. А несколько совершённых ошибок в оценке реакций собеседника с обидными последствиями и привели его к мысли об изучении легилименции.

Поэтому "чтение" Винсента Крэбба заставило Дамблдора напрячь давно запылившиеся навыки, что заодно напомнило про те славные времена, когда он их получал.

Впрочем, директор был вынужден отметить, что хотя самоконтроль Винсента и был слабоват, но это только смотря с кем сравнивать. Если со взрослыми опытными лордами, то да, слабо, а если с его одноклассниками, которых Дамблдор мог не напрягаясь прочитать до донышкаи без всякой легилименцию, то уровень у Крэбба был заоблачным. Скажем, как у двадцатилетнего наследника рода или сорокалетнего маггла.

Несмотря на поднятые из глубин памяти теплые воспоминания, Дамблдор был вынужден быстро вернуться в настоящее. Слишком много оставалось нерешенных задач, чтобы позволить себе предаваться наивным мечтаниям о прошлом.

"Итак, — директор мысленно подводил итоги беседы, — что можно сказать о Винсенте после разговора с ним? Реакции на стандартные наживки получились… странные. Наследник находящегося на грани разорения рода совершенно равнодушно пропустил мимо ушей возможность получить верный заработок. Как будто никогда не нуждался. Или действительно не нуждался? Хм… Проверить мистера Крэбба-старшего, не "кинул" ли он по-тихому своего патрона. Но даже если это и не так, то жадностью парень не болен. Хорошо для него, и плохо для меня с точки зрения возможных манипуляций.

Дальше. Обязанный находиться на пике гормонального взрыва парень не обратил внимания на намек оказаться поближе к обнаженному женскому телу. Еще не повзрослел? Или уже успел где-то? Но даже если и так, то тем более. Или у него другие предпочтения? Хм… Пронаблюдать.

Следующий крючок он вообще отверг с презрением. Хотя да, квиддич он не любит совсем. И к славе равнодушен. Насколько в этом плане было проще, например, с младшим Уизли!

Про знания спрашивать его я даже не стал, чтобы не терять авторитет. Что я могу дать ему, если в его распоряжении библиотека Выручай-комнаты? Вот-вот. На редкость закрытый мальчик. Даже Том в его время был более податлив. А вот в ответ на угрозы он раскрылся. Похоже, уже имеет опыт, что не всегда угрозы остаются просто угрозами. Знает, что они могут стать реальными и серьезными проблемами. Сломать палочку, конечно, можно, но… зачем? Угроза действует и держит на поводке гораздо сильнее, чем непосредственное ее исполнение. Тем более, пока что это остается единственным действенным крючком на Крэбба. Хм. Как-то странно он отреагировал на слова о защите отца. Быть может, следовало пообещать ему не лишить отцовской защиты, а совсем наоборот, пообещать защитить от? И эта его апелляция к законам, а не к людям, как будто он не знает, что законы и пишут, и исполняют, и следят за исполнением люди. Очень странно.

Хм. А в принципе, нужен ли мне Крэбб? Нет, если бы он напрашивался или сам падал в руки — то пожалуйста. Чем больше количество и разнообразие фигур на доске, тем больше возможных ходов и интереснее партия. А вот так вот, когда для того, чтобы заполучить бесполезного в общем-то Крэбба, нужно идти на конфликт со старыми семьями? Важный момент — очередной конфликт. В прошлом году я хорошо прижал их, и сейчас дожимать еще сильнее… Никогда не угадаешь точно, когда они упрутся и пойдут на прямое столкновение… Хм. Надо подумать. Но, как бы там ни было, приберу я его к рукам в большей или меньшей степени, спускать наглость мальчишке ни в коем случае нельзя. Или можно? Чтобы расслабился и стал совершать ошибки?"

— Подумает он! Какой наглец, не так ли, Фоукс? — пробормотал Дамблдор.

Сидящий на жердочке феникс согласно курлыкнул, парой неуклюжих прыжков перебравшись на руки к хозяину. Тот ласково погладил фамильяра и скормил ему пару печенек, которые, как по волшебству, оказались не в ящике стола, а на столе у директора.

— Ну, все, все… Хватит. Лети к себе на место.

Феникс, разомлевший от поглаживаний, недовольно пропищал, но дисциплинированно отправился обратно на свой насест.

— Значит, любитель законов? Похоже, мальчик мой, следует преподать тебе пару уроков того, что в жизни "по закону" совсем не обязательно эквивалентно "так, как хочется мне". Точнее, так получается далеко не у всех. Хм. Помона не согласится, Филиус тоже, Поппи, мда… Зато остальные… Да! Так и сделаем!

Дамблдор посмотрел на часы, подошел к камину и сунулся в него головой:

— Минерва, Северус и Римус. (Да, Римус, по дороге прихвати с собой Хагрида.) Зайдите все ко мне в кабинет…

Глава 4. Каток образовательной системы

Опасения, что я могу очень сильно пожалеть о выказанной Дамблдору ершистости и самостоятельности суждений, у меня зародились уже тогда, когда я только закрывал за собой дверь кабинета директора. Судя по всему, он все же что-то добавляет в свои чаи, что напрочь вырубает мозги. И, что характерно, печать Хогвартса от этого абсолютно не защищает!

Пробудившаяся чуйка намекала, что "подумать и решить" нужно прямо сейчас, пока я еще не отошел далеко от кабинета, но… Уж больно позорно выглядело бы это поражение. Поэтому я просто мысленно махнул на все рукой: "Не убьют же меня за это? Кто же режет курицу, несущую золотые яйца?" — и пошел на обед.

Но уже следующий учебный день, вторник, усиленно так намекнул мне на неправильность принятого решения. Первый звоночек прозвенел на уроке трансфигурации.

— Ученики. Сегодня у нас уже второе занятие в этом учебном году и я хочу проверить, как вы подготовились к нему, — как обычно строго начала свой урок профессор Макгонагалл. — Итак. Кто мне скажет, какое заклинание превращает кошку в кролика? Быть может, мистер Крэбб? — обратилась она ко мне.

Какое счастье, что на прошлой неделе я успел немного почитать учебники за этот год. Это заклинание, например, я запомнил.

— Лапифорс.

— Минус один балл Хаффлпаффу, мистер Крэбб. Неправильно поставлено ударение. Итак, мистер Крэбб, пожалуйста, продемонстрируйте мне приведенный в учебнике жест, сопровождающий произнесение заклятия.

Я вытащил палочку и стал вспоминать рисунок из книги, на котором эти самые движения приводились.

Кстати, насчет волшебной палочки. Как бы это ни было для меня тяжело психологически, пришлось отказаться от использования палочки Глеба и вернуться к олливандеровской. Слишком уж недвусмысленно Дамблдор высказал угрозу лишить меня моей прелести. Но, взяв в руки старую, я задумался, где же спрятать любимую?

Вопрос оказался не таким уж и простым, каким представлялся на первый взгляд. Носить с собой не вариант — тогда уж проще не прятать ее вообще. Судя по оговорке Дамблдора, в моих вещах может порыться каждый неленивый, начиная от эльфов и заканчивая сокурсниками. Нет, ничего против последних я не имею и даже не подозреваю их в чем-то таком непотребном, но "безопасность должна быть безопасной". Зарыть где-нибудь в Запретном лесу? Еще смешнее — я не только не буду иметь палочку под рукой, но и, если что, не смогу узнать, что она украдена или уничтожена. Напрашивающийся вариант — спрятать в Выручай-комнате, тоже не без изъяна. Судя по канону, тамошнее хранилище является не банком, с разграничением доступа в зависимости от уровня допуска служащего и личности клиента-вкладчика, а общим складом, где все доступно всем, был бы налицо сам факт знания и посещения. И тот же Дамблдор такой доступ имеет. Интересно, а знал ли об этом Волдеморт? Иначе — в чем идея прятать свой хоркрукс в таком легкодоступном месте? К сожалению, других мест я не нашел и пришлось спрятать палочку именно там. Это было даже в чем-то удобно: потренировался — и здесь же оставил.

— Неправильно, мистер Крэбб. Вы ошиблись во втором такте на два миллиметра влево. Я очень огорчена, мистер Крэбб, что ученик Хаффлпаффа так безалаберно относится к выполнению домашних заданий. Я вынуждена назначить вам дисциплинарное наказание за плохую успеваемость.

— Хорошо, профессор Макгонагалл. Я сообщу мистеру Филчу, что…

— Нет. Нет, мистер Крэбб. Сегодня в вашей помощи нуждается профессор Хагрид.

— Хагрид так Хагрид, — равнодушно пожал плечами я.

И зря. Потому что за трансфигурацией последовала нумерология, где я опять был пойман на несделанном домашнем задании и опять получил отработку, уже на завтра. И тоже к Хагриду.

Не выбились из общего ряда и зелья. Ну, Снейпу, как говорится, сам Мерлин велел гнобить учеников. Он в этом мастер.

— Мистер Крэбб. Надеюсь, победа над несчастным профессором ЗОТИ не вскружила вам голову настолько, чтобы попробовать провернуть аналогичный трюк и со мной? Уверяю вас, эффект будет скорее похож на ваш последний… разговор с мистером Малфоем.

Похоже, Снейпа изнутри душили совершенно противоположные эмоции. Как учитель он хотел из профессиональной солидарности заставить меня драить котлы до второго пришествия Мерлина или хотя бы Волдеморта. Как негласный опекун Драко он мечтал разделать меня на ингредиенты. Но как давняя жертва Мародеров он хотел накинуть моему факультету пару тысяч баллов и даровать вечную… нет, вечную это слишком много, годовую индульгенцию на хождение по Хогвартсу в неурочное время.

Однако возобладал приказ Дамблдора, поэтому на зельях я стал третьим по счету отверженным. Понятное дело, что даже догнать, не то что обогнать, занимающих в этом абсолютные лидирующие позиции Лонгботтома и Поттера мне не светило, но относиться ко Снейп стал заметно прохладнее.

— Ми-и-ис-стер Крэбб, что вы знаете об ингредиентах, входящих в состав молодящего зелья?

— Я знаю, что… — но договорить мне не дали.

— Ка-ак приско-орбно, что вы ничего не знаете. Мало того, что вы абсолютно бездарны в зельях, так вы еще и не собираетесь учить теорию! Что ж… Двадцать баллов с Хаффлпаффа! И раз вы не собираетесь использовать свою голову по назначению, быть может, тыквы профессора Хагрида поделятся разумом с вашей пустой головой?

"Мда. У Драко будет праздник".

Не удивила меня и отработка, полученная от профессора Люпина. Но то, что руны и астрономия принесли мне еще по одной, повергло меня в абсолютное недоумение. Поначалу. Потом-то я все отлично понял. Только профессоры Флитвик и Спраут не склонились перед Дамблдором (а перед кем же еще?) и остались беспристрастными.

Даже самый злобный препод по ТОЭ или инженерке в институтские времена на незачетной неделе не валил меня так. Легко подсчитать, что за оставшиеся четыре учебных дня второй недели обучения я заработал, не считая месяца от Дамблдора, гораздо больше наказаний, чем физически мог отработать. И если так дело продолжится, то мне придется после выпуска еще пару-тройку лет пахать своеобразным — без стола и крова — трудником в Хогвартсе. Впрочем, я думаю, что когда директором станет Амбридж или Снейп, все мои долги по отработкам сгорят в момент.

Кстати, а что будет, если на отработку прийти, но не работать? Хм… Спрошено — попробовано. Мне ее просто не зачли, вот и все. Очень любопытно получается. А зачем вообще тогда выкладываться на отработках? Примитивнейший вопрос, пришедший в голову, и главное, вовремя: на третий год отработок. "На второй день вождь индейцев Орлиный Глаз обнаружил, что у тюремной камеры нет одной стены". М-да. Нет, конечно, может быть, мне аттестат не дадут с долгами и в Хогсмид не пустят, но… Что мне этот аттестат и вшивая деревушка магов? И с тем, и с другой очень просто и быстро может решить проблему Волдеморт. А если меня оставят отрабатывать долги летом... О-о-о! Это было бы восхитительно!

Помимо количества отработок, меня, судя по всему, дополнительно было решено придавить их неприятностью. Теперь, как и озвучила Макгонагалл, отправляли не к Филчу, с которым у нас после прошлых лет "установился полный консенсус", а к Хагриду. А полувеликан, как никто другой, умел выполнять приказы. Сказано: поить чаем и кормить кексами Поттера, он — поит и кормит. Сказано: гнобить неугодного бывшего слизеринца — будет гнобить. Скажут: потерять ночью в Запретном Лесу — потеряет...

Работа, что мне доставалась каждый день в качестве дисциплинарного наказания, была предельно грубой и выматывающей. И делать ее приходилось как обычному магглу, без всякой волшебной палочки. Вот где я взвыл, помечтав об овладении беспалочковой магией, но увы. Копать землю, возить навоз и удобрять посадки, убирать клетки и вольеры за всяким зверьем, колоть дрова, а уж катать огромные тыквы… Скажем так, на первом курсе сейчас учились девочки такого роста, что некоторые тыквы им вполне подошли бы по размеру в качестве "кареты Золушки" и без всяких сказочных крестных матерей.

Причем дождь ли, ветер ли (хорошо, снега нет пока), я вкалывал независимо от своего желания, как раб на плантациях. Ну а простуда… Бодроперцовое зелье всегда в наличии в Больничном крыле, а хаффлпаффцы к товарищу, изображающему раздраженного дракона у них в гостиной, уже попривыкли.

В последние разы простодушный полувеликан, не сильно подкованный во всяких интригах и не знающий, чем меня занять, просто заставлял меня носить камни, предназначенные для ремонта стен и дорожек в Хогвартсе и на прилегающих территориях, из одной кучи в другую. То есть: по четным дням я таскал камни слева направо, по нечетным — справа налево. Хотя да, скоро же выпадет снег, снимающий любые проблемы по трудоустройству. Его убирать можно вечно.

Короче говоря, мне во всей красе показали широкую улыбку "системы", которая с моего угла обзора оказалась так похожа на злобный оскал.

На чем я держался? На злости. Почему не шел "сдаваться" Дамблдору? Из-за глупости и гордыни. Хорошо еще, что меня никто не подначивал, а то счетчик долга отработок закрутился бы у меня, как вентилятор.

Кстати о любителях подъебывать. Отдельно следует отметить поведение гражданина Малфоя-младшего. У бедного Драко (хотя какой он бедный — гад он еще тот!) по его личному гороскопу наступил "год Эмо". Слизеринцу древней фамилии приходилось позволять пускать себе кровь, носить бинты, показательно страдать, плакать и быть в вечной депрессии от всего этого. Даже шпильки в адрес Поттера получались какими-то тусклыми, без огонька как раньше.

С другой стороны, считая себя в некотором роде экспертом в магических ранах, должен сказать, что не так уж и сильно Драко преувеличивал серьезность своего ранения. Без воздействия волшебных эликсиров (хм, странно, почему лорд Малфой не подсуетился) ему приходилось заращивать полученные от гиппогрифа очень глубокие царапины на руке естественным образом, как обыкновенному магглу.

Кстати, небольшая хохма канона, которую я осознал в полной мере только сейчас. Драко подранили на первом занятии по УЗМС, то есть в первых числах сентября, второго, если быть абсолютно точным. Двадцатого апреля следующего года Комиссия по обезвреживанию опасных магических существ постановила казнить гиппогрифа, и только шестого июня приговор было решено привести в исполнение. Либо старшего Малфоя круто взбесили, что он бился в закрытую дверь почти год (девять месяцев! родить можно за это время!), либо Дамблдор в очередной раз убил одним выстрелом сразу пяток зайцев. И Поттеру приключение обеспечено, и Малфой-старший выложился, и Малфой-младший приутих, и Сириус эквивалентную транспортную замену вместо подрезанного Хагридом летающего мотоцикла получил, и министр в лужу посажен, и с крысой все удачно получилось.

О, тут еще один нюанс. Его Крысейшество Пидер Педикгрю Первый. Неужели грандмастер трансфигурации (а значит, обязательно анимаг) и великий волшебник Альбус Дамблдор никогда не заподозрил в животном собрата-анимага? А ведь крыса раньше принадлежала Биллу и Перси, то есть "проучилась" с ним в Хоге ой как много курсов! А судя по тому, что Персиваль Уизли стал префектом школы, директор бросал в сторону этого студента не один пристальный взгляд. И параноик Моуди, собрат по Ордену, что, ни разу своим глазом не посмотрел, будучи в гостях у Уизли? Ой не верю я, что Дамблдор не знал. Не те кресла он занимает, чтобы допускать такие проколы на ровном месте. Стопроцентно знал. Но и подозревать Дамблдора в чем-то нехорошем так сходу не стоит. Скорее всего, следуя максиме "держи врагов близко", директор просто решил поместить Питера под колпак, чтобы с высочайшей достоверностью отслеживать его действия. Есть ли вообще на свете место, где Дамблдор сильнее, чем в своей школе? Куда побежит Питер? Где прячется его Хозяин?..

Как бы ни казалось со стороны, но не все в моей жизни было так уж плохо. Отрадой дней моих тяжелых стал факультет и одноклассники. Кто бы что бы там ни говорил, но идиотов среди моих однокурсников не было. Не то воспитание и уже не тот возраст. А уж распознать открытую травлю меня любимого всеми преподавателями и вовсе не составило им никакого труда.

Пытаясь компенсировать мне неприятности от учителей, одноклассники (думаю, не без прозрачного намека декана Спраут) как-то раз устроили общую прогулку к Черному озеру. Там мы вдесятером расположились на трансфигурированных стульчиках и за веселой беседой употребили взятые с кухни пирожки, запивая их чаем из термосов. Чтобы не было совсем холодно, внутри своего полукруга мы разожгли небольшой костерок, который придавал окружающей нас суровой шотландской природе некую долю уюта.

То ли я настолько "помолодел душой" (читай — отупел), то ли дети повзрослели, но теперь я мог относительно спокойно общаться с ними на серьезные темы. В таких вот разговорах подростки выбалтывали просто море инсайдерской информации, которая после проверки могла очень сильно облегчить мне жизнь в будущем.

А потом до меня внезапно дошло, как такие посиделки можно сделать еще более приятными.

Для этого мне понадобилось в течение целой недели тратить все свое свободное время на подготовку к пикнику. Также пришлось немного вложиться галеонами, слегка нарушить Кодекс Хогвартса и чуть-чуть позаниматься контрабандой. В результате, подключив одноклассниц и Седрика, как старосту и мастера трансфигурации, мне удалось создать, без лишней скромности, нечто невероятное.

В маленькой бухточке Черного озера, прикрытой небольшими холмами от чужих взоров, моим планированием, мастерством Седрика Диггори и оформительским вкусом Ханны Эббот было подготовлено… оно.

Основой места для пикника стала огромная беседка приблизительно на восемьдесят посадочных мест. Столы и сиденья располагались как бы амфитеатром, открывая через отсутствующую стену прекрасный вид на воду и берег озера. Беседка была на первый взгляд простоватой работы, но если присмотреться, то можно было оценить и стоимость благородных пород древесины, пошедших на строительство, и прихотливую резьбу, украшающую столбы и венцы, и тонкую обработку деталей. Внутренняя же отделка радовала яркими цветами и удобством использования, а развешенные утепляющие заклинания позволяли скинуть верхнюю одежду и погреться.

Перед выходом из беседки прямо на галечном берегу озера располагалась вторая важная составляющая места для пикника. Нарочито грубые лавки и столы соседствовали с обложенными крупными камнями кострищами. Кстати, именно на этих примитивных очагах и предполагалось готовить всю еду. Подразумевалось, что в случае плохой погоды можно дружно посидеть в тепле и на мягком в беседке, а если хочется "суровых первобытных условий", то следует спуститься к огню.

Теперь перехожу к меню. Мне удалось достать пару бараньих и поросячьих туш для жарки на вертеле, а также много отличной вырезки для барбекю. Не были забыты и заранее заказанные в Хогсмиде кровяные колбаски и сосиски, сделанные по старинным рецептам, то есть из мяса в кишках, а не из пластмассы, бумаги и сои, как современные маггловские. В качестве гарнира шел черный хлеб из муки грубого помола (кстати, он же согласно требованиям максимальной аутентичности использовался в качестве тарелок), картофель, печенный в золе (как я по тебе соскучился, родной), зелень и сырые овощи. Запивать это все планировалось глёгом, глинтвейном или пуншем. Из безалкогольных (хотя сколько там алкоголя остается после нагрева — слезы, если не литрами в себя вливать) напитков был крепкий черный сладкий чай. Вкуснейший напиток, который может быть заварен только на природе в котелке на костре. Кто не пробовал, очень много потерял.

Все это удовольствие обошлось мне в двести галеонов и бутылку хорошего огневиски Филчу, который поделился "списанными" и "испортившимися" продуктами из кладовых Хогвартса. Смешно, но и беседка, и ее внутренняя обстановка — все "в девичестве" были обычными маггловскими кукольными домиками и дорогими детскими конструкторами. Собранные и склеенные модельки были просто увеличены старшекурсниками с помощью заклинания Энгоргио, а после были обратно уменьшены и заняли почетное место на полке в гостиной факультета. В качестве напоминания и ценного оборудования.

Приглашенная мадам Спраут, хоть и понимающе отказалась присутствовать, все же смогла устроить так, чтобы дементоры нас не потревожили. С кем она об этом договаривалась, я не знаю.

Мою задумку ждал ошеломительный успех. Дети были в полном восторге от необычности происходящего, что лично для меня было очень странным. Уж чем-чем, а пикником застрявший в средневековье магический мир, на мой взгляд, удивить должно быть очень сложно. Но, оказалось, нет, не сложно.

Пища получалась грубоватой, мясо пере— или недожаренным и жестковатым, но именно этого детям, привыкшим к рафинированной готовке домовых эльфов, явно и не хватало. Отдельным бонусом шла возможность самостоятельно приготовить еду. Пожарить на огне самому себе хлеб или сосиску, а потом ее тут же съесть — что может быть привлекательнее для ребенка? Сам проходил, так что хорошо знаю, о чем говорю.

Остальные факультеты на праздник приглашены не были, несмотря на намеки наших старшеклассников и старшеклассниц, имеющих там пассий и друзей. Единственным исключением оказался гриффиндорец Колин Криви, который как раз тестировал свою новую колдокамеру, бегая с ней наперевес по пятам за Поттером. Вот за эту самую камеру его и пригласили. Тот вдоволь нащелкал колдографий для будущего нашего факультетского альбома, после чего был утащен знакомыми второкурсниками к костру. Насыщаться.

В итоге к вечеру все наелись, напились (а некоторые особо продвинутые и напились), наболтались и дружной сытой толпой отправились в замок. Там я незаметно передал Филчу несколько хороших кусков мяса, зажаренных лично для него, и термос с крепким глинтвейном.

Подобные самодеятельные пикники, пока еще позволяла погода, быстро стали широко популярными среди всех факультетов. А уж после того как я показал детям, что можно не просто посидеть за костром, а, например, поесть и попить горячего, и вовсе приобрели просто дикую привлекательность. Правда, в полном факультетском составе мы больше никогда не собирались. Мадам Спраут прямо сказала, что директор требует для укрепления межфакультетских отношений присутствия учеников со всех факультетов, а я не собирался за свои деньги кормить Малфоя и Уизли и оплачивать в обязательном порядке имеющий последовать за выпивкой пьяный дебош с дракой. Впрочем, продолжать собираться мелкими внутрифакультетскими группками нам никто не запрещал.

Интерлюдия 4

— Роджер! Роджер Дэвис, постой! — девичий голос окликнул на перемене идущего по коридору ученика Рейвенкло, который и без этого был далеко не обделен женским вниманием. Парень обернулся и расплылся в улыбке.

— Чего тебе, малышня?

— Роджер! Ты же знаешь, что я ненавижу, когда ты меня так называешь!

— Ты такая милашка, когда дуешься! У-ти, какие щечки! Дай я тебя потискаю!

— Наследник Дэвис! Будьте любезны вести себя согласно общепринятым правилам поведения…

— Ай-яй-яй! Какая строгая змейка! — и рывком Роджер Дэвис добрался до щечек, которые любил тискать с самого первого дня, как только увидел свою новорожденную сестренку. Да-да-да, еще умещаясь в пеленках, маленькая Трейси уже имела очень миленькие щечки.

— Ай! Отпусти меня! Хватит! Да отпусти ты меня! Брат! Хватит, я сказала! Петрификус Тоталус!

— Протего, — закрылся щитом рейвенкловец. — Оу! У моей маленькой змейки режутся зубки?!

— Хватит, брат! Мне совсем не до шуток.

Трейси тяжело вздохнула, убрала палочку и пошла дальше по коридору.

— Что с тобой, сестренка? Тебя кто-то обидел? Нужно провести воспитательную работу? — догнал ее Роджер.

Трейси остановилась, убедилась, что коридор визуально пуст в оба конца, и пальцем поманила брата к себе. Тот подошел и вопросительно посмотрел на нее.

— Проверь коридор.

Поняв, что дело серьезно, он кивнул и, сопровождая слова сложными движениями волшебной палочки, произнес:

— Хоменум Ревелио! Вроде чисто. Так что ты мне хотела сказать?

— Сегодня я видела посиделки хаффлпаффцев. И там были не только одноклассники Винса… Но и одноклассницы!

Роджер молча закатил глаза к небу. "Зов крови" — вещь совершенно жуткая. Когда сама Мать-Магия толкает тебя в объятья к какому-то человеку, отключаются абсолютно все мыслительные способности. К счастью, бывает такое очень редко, иначе… Вон, один сквиб в свое время написал знаменитую у магглов трагедию по мотивам абсолютно реальной судьбы наследника и наследницы двух враждующих магических семей.

Печально, что его сестре так не повезло. Или еще повезло, как посмотреть. Сохни она по Малфою или Поттеру, все было бы совершенно безнадежно. А тут всего лишь какой-то Крэбб. Пусть наследник и древний род, но зато сейчас они нищие и опальные. Заполучить такого не особенно сложно. Правда, пока все еще не очень-то получалось, но и не то чтобы Дэвисы так уж старались, да и время, как говорится, терпит. На Крэбба никто не претендовал, уж об этом от своих многочисленных подружек со всех факультетов Роджер был отлично осведомлен. Но это пока. В нынешнем учебном году Крэбб сильно изменился: вытянулся, похудел, загорел и повзрослел, так что вполне возможно, тревоги сестренки не лишены оснований. Женское нутро оно такое, гораздо чутче мужского.

— Я видела, как на него смотрела эта Мун, с которой он сидит на зельях! И Боунс!

Роджер задумался. Хаффлпаффок он, как любитель и ценитель девичьей красоты, очень уважал. Уважал настолько, что старался обходить "барсучих" стороной. Были у него… прецеденты расставания.

Проще всего было прекратить отношения с девушками родного факультета. Да, потом могли быть некоторые неприятности, но обычно "воронихи" имели достаточно спокойный (если не сказать фригидный) характер. Хотя и среди них попадались горяченькие штучки. Слизеринка за поруганные чувства зло отомстит, гриффиндорка устроит громкий скандал на весь Большой зал, а вот хаффка… Хаффка, если ты ей нужен, просто тебя не отпустит. Ни просто, ни сложно не отпустит. "Вцепится, подобно тотемному зверю своего факультета, и будет держать около себя! Полгода! Полгода я потратил в прошлом учебном году, чтобы расстаться с девушкой с факультета Хельги Хаффлпафф!" — от воспоминаний Роджер Дэвис аж непроизвольно передернулся.

— И что ты хочешь, чтобы я сделал? Влюбил в себя всех барсучих?

— А ты сможешь, братик? Ну пожалуйста, что тебе стоит?

— Это был сарказм!

— От тебя нет никакой пользы! — надулась Трейси.

— Но-но! Мне уйти?

— И ты бросишь свою любимую сестренку в слезах? Что скажут тебе папа и мама, когда узнают?

"Вот и дождался! Не заметил, как из миленькой младшей сестренки выросла полноценная стерва! — подумал Роджер. В последнее время Трейси научилась просто мастерски сворачивать кровь. — Чертов Крэбб! Испортил мне сестру. Хорошо еще, что не в том смысле. Или плохо? Поймали бы его за, мда, за это самое и спокойно бы оженили…"

— Хорошо, Трис. Что ты хочешь от меня?

— Достань Кровь Страсти.

— С ума сошла? — поперхнулся брат.

— Я знаю, что сможешь…

— Мощный темномагический приворот? Штраф от двух тысяч галеонов за хранение, а за изготовление или применение — до месяца Азкабана? По розгам соскучилась?

— Я в своем праве! Он подставил меня с Малфоем! Сделаешь? Или я попрошу маму! А еще лучше — папу.

Представив, что выскажет ему отец за такие интересы любимой дочери, Роджер в очередной раз содрогнулся. "И за что, за что я родился старшим братом и наследником?"

— Где я тебе его достану?

— А разве у тебя не осталось? Ну… С того раза…

Роджер покраснел и отвернулся. Вспоминать о совершенных по молодости глупостях было очень неприятно и стыдно.

— Нет, — отрицательно мотнул он головой. — Не осталось.

— Но ты же покупал его где-то тогда…

— Моего поставщика арестовали. Уже давно.

— Я поспрашиваю на факультете, они наверняка дадут адресочек…

— Может, и купишь тогда через них?

— Тогда я пошла писать папе письмо!

— Хватит выкручивать мне руки! Я согласен! Только, чур, покупка за твой счет!

— И кровь.

— Что "и кровь"?

— Ты совсем отупел?! Его кровь мне для зелья добудь!

— Ты в своем уме? Чтобы я…

— Я думаю, ты сможешь найти на Гриффиндоре пару девчонок, которые пойдут на такое ради твоего внимания. Но только гриффиндорок, чтобы он не догадался!

— А то он не догадается потом, когда почувствует к тебе непреодолимое плотское влечение?

— Потом будет поздно!

— Ты что? Решилась на… — задохнулся Роджер. — Точно по розгам соскучилась! Похоже, писать письмо папе нужно идти мне! В конце концов, если ты хочешь пообщаться с Крэббом, то почему бы тебе не попроситься в компанию к той же Боунс…

— А как бы ты среагировал, если бы такое предложила тебе твоя любимая Алиса? Разделить ее внимание с парой других парней…

— Я бы ответил, что я человек широких взглядов и не против втроем…

— Пошляк ты, а не человек широких взглядов, Род! И ведь как только язык поворачивается говорить такое в присутствии молодой, целомудренной, младшей сестры?!

— Целомудренные младшие сестры не заказывают зелья из ассортимента борделей!

— Так ты сделаешь?

— Да! Сказал же! Отстань от меня и больше ни о чем не проси! Это в последний раз, поняла?

— Хорошо, — согласно кивнула Трейси.

Вот только оба собеседника отчетливо понимали, что это далеко не последняя просьба, исходящая от сестры. И что следующие Роджеру придется тоже, что бы он там сейчас ни говорил, все так же смиренно выполнять.

"Эх, тяжела же ты, ноша старшего брата… Да… Тяжела… Но, извини, сестренка, я все же вынужден проинформировать лорда Дэвиса о твоем, хм… интересе".

Глава 5. Отработки у Флитвика

Мое просветление произошло аккурат к первому снегопаду. Пусть выпавшие под конец октября осадки в твердой форме растаяли буквально через десять минут, но я успел увидеть в руках радостного Хагрида огромную лопату. Копать снег "от хижины до ужина" мне совсем не улыбалось. От переноски камней, которую я совместил с качем рук и плеч, была хоть какая-то польза: как-то раз я тут из-за поворота впилился в спорящих старшекурсниц гриффиндорок — те разлетелись, как кегли (хотя меня после и поцарапали слегка, а может быть, хотели бы и не слегка, но бегаю я по коридорам быстро!). От косплея же снегоуборочной машины пользы не было абсолютно никакой.

В итоге пришлось идти сдаваться директору. Неприкрыто довольный Люпин с радостью отвел меня к Дамблдору и занял место в партере, в нетерпеливом ожидании моего унижения. И он не прогадал! Эта сука — я имею в виду директора — начала кочевряжиться! И я, бля, вынужден был еще и уговаривать Дамблдора, чтобы он поручил мне работу в библиотеке Основателей. Мало того, когда я думал, что этим все ограничится, я глубоко ошибся. В этот раз судьбой мне было предначертано познакомиться с троллингом высшего уровня! В медленно тянущемся разговоре — а вежливо водить меня мордой по столу или наблюдать за этим действом нравилось всем присутствующим здесь взрослым (кроме меня) — Дамблдор мне намекнул, что раз уж я так хочу получить копировальный артефакт, то за него следует заплатить. Нет, ну не круто ли?! За то, что я буду работать для Дамби ксероксом в уникальном архиве, я же еще ему и должен останусь? Ясно, как он набирал себе сторонников и должников. С такими-то подходами. Нет уж! Не со мной!

— Простите, директор, я вас правильно понимаю? За мою работу по копированию для вас уникальных трактатов из места, куда только я могу войти, я же еще и должен вам чем-то отдариться? Так я должен понимать ваши слова?

— Мальчик мой, все в этом мире имеет свою цену…

— Тогда до свидания.

Я встал со стула и повернулся в сторону двери. Палочка у меня была сейчас абсолютно легальная, так что больно прижать меня нечем. Уж лучше отработки, чем долги Дамблдору.

— Вам так понравились бесконечные отработки, мистер Крэбб? — вставил свои пять копеек Люпин. — Я недавно подарил Хагриду новую снеговую лопату. Он вам еще не хвастался ею?

— Я эти отработки на одном месте вертел, профес-с-сор Люпин. — Судя по пробежавшей по его лицу гримасе, подражание Снейпу мне удалось с достаточной достоверностью. — Листая Кодекс Хогвартса, совершенно случайно я обнаружил небольшую дырку в наших законах. Раньше отработки были всего лишь на втором месте по уровню внушаемого нерадивым ученикам страха. Лидировали же телесные наказания. Именно они назначались, если ученик не исполнял как должно трудовую повинность на отработках. Но экзекуции отменены директором Дамблдором. Так сами посудите, чего ради я буду вкалывать?

— С непогашенными отработками, — заметил Дамблдор, — вам не выдадут аттестат даже по СОВ. А если отработок у вас будет слишком много, то я буду вынужден отчислить вас из школы…

— После чего, — перебил я его, — я легко доучусь в какой-нибудь другой, на континенте. Поверьте, там из меня сделают великого волшебника даже без моего на то желания — только ради того, чтобы утереть вам нос!

— Хм, мистер Крэбб… Почему вы настроены ко мне так негативно? Я ведь ничего плохого вам не сделал и не собираюсь, но если вы продолжите вести себя так, то… Если вы и дальше будете упорствовать, я ведь могу и возродить временно приостановленное действие традиции телесных наказаний, — пригрозил мне директор.

— Я с удовольствием посмотрю, как вы будете за их выходки пороть Уизли и Малфоя. И Поттера с его командой заодно. Им тоже правила не писаны!

Дамблдор строго посмотрел на меня, но слегка задумался. Похоже, порка Мальчика-который-выжил-чтобы-сдохнуть-попозже в планы директора не входила. Наверное, чтобы Поттеру родимый дом у Дурслей не напоминать.

— Римус… — директор кивнул своему верному последователю, и тот послушно вышел из кабинета. — Хорошо, мальчик мой. Чего же ты хочешь?

В итоге сошлись на том, что директор прикрывает лавочку с моей травлей, однако уже полученные отработки я отбываю честно. Но не у Хагрида. В свою очередь, я честно копирую для Дамблдора книги. Но в свободное время, а не в счет времени отработок.

Вроде на первый взгляд все хорошо? А вот на второй — совсем нет. Если кто-то и подумал бы на моем месте, что своей дерзостью и угрозами победил Дамблдора, то он бы глубоко ошибся. Я, например, никаких иллюзий на этот счет не имел. Для Дамблдора наш разговор был даже не разминкой, а так — легкой игрой в кошки-мышки с беззащитным несмышленышем, который рано или поздно все равно сделает то, что ему прикажут. По сути, что получилось в результате? Я обязался делать все то, что он от меня требовал изначально, но теперь на гораздо худших для меня условиях. Правда, все же следует отметить, что преподавательская профдеформация не миновала и Альбуса Дамблдора, иначе зачем он пытается мне показать-научить, что я сильно не прав, борясь с системой?

Как это обычно бывает, в договоре внезапно обнаружились несколько строчек внизу страницы мелким шрифтом. Для начала, "официальная" отмена травли абсолютно не означала, что верные и покорные директору преподаватели станут спускать мне несделанные домашние задания и небрежность в практических упражнениях. А это опять баллы и дисциплинарные взыскания… Впрочем, если бы не назначаемые, пусть и в меньших количествах, отработки, я, на самом деле, всему этому был бы только рад. Это в веселые детские времена учебы в общеобразовательной школе меня раздражали придирки учителей. Да и в институте хотелось поскорее все сдать и забыть. Но вот когда я получал второе высшее, то всё уже было совсем по-другому: мозги встали на место. Там всё стало наоборот, уже я доставал преподавателей, чтобы они внимательнее проверили мои работы и указали на ошибки. Простая истина, что в первую очередь именно тебе нужны знания и навыки, а не учителям — твои оценки, невероятно тяжела до настоящего понимания.

Совсем не так радужно оказалось всё и с "ксерокс"-шкатулкой. Нет, копировальный артефакт действительно был легок и прост в применении, но! При этом он тянул из меня магические силы с такой интенсивностью, с какой все подряд сосет в себя включенный на полную многокиловаттный пылесос. В итоге получалось, что если вечером я копирую книжку для Дамблдора, то на следующий день автоматом получаю дисциплинарное взыскание из-за неуспеваемости по причине магического истощения. Если же я не копирую книгу вовремя, то всю следующую неделю я получаю отработки вдвое чаще. Честное слово, скорей бы уже Снейп грохнул Дамблдора и стал директором!

Впрочем, хоть в чем-то Дамблдор свое слово сдержал: место проведения отработок поменялось. Как-то после урока чар меня перед самым уходом из кабинета окликнул Флитвик.

— Мистер Крэбб!

— Да, профессор, — остановился я в дверях.

— Мистер Крэбб. Я хочу вам сообщить, что на этой неделе, начиная с сегодняшнего дня по воскресенье включительно, вы будете отбывать дисциплинарное наказание у меня в кабинете. Общее число отработок — пять.

— Хорошо, — пожал я плечами.

Чем можно заниматься на отработках у Флитвика, я не представлял. У него даже котлов нет! Хотя про Макгонагалл я тоже так думал. А оказалось, у нее не меньше, чем у Хагрида, нужно убирать за животными. Только у последнего это были любимцы, а здесь — учебный материал: кошки (которые, кстати, отлично поддаются трансфигурации, и поэтому даже в среде магглов "ведьма и черный кот" считаются устойчивой парой), мышки, птички, хомячки и прочий мелкотравчатый зверинец для нужд обучения… И весь этот зоопарк хочет регулярно кормиться, а также весь этот зоопарк с той же регулярностью проделывает завершающий цикл пищеварения процесс. Зверушки мелкие, а гадят, как целый взвод больных дизентерией! "Без палочки, мистер Крэбб! Без палочки, это же отработка, вы не забыли?" Стерва-Минерва может опустить не хуже Снейпа. Хотя… Чему я тут удивляюсь — опыт-то о-го-го какой.

Вечером, на всякий случай одевшись попроще и взяв из своего ящика, постепенно превращающегося в склад инвентаря сотрудника клининговой службы, пару защитных перчаток, я отправился в кабинет чар. И вот тут меня ожидал сюрприз, в кои-то веки оказавшийся приятным.

Кабинет за время моего отсутствия преобразился: парты оказались сдвинуты к стенам, а по центру образовавшегося зала был начерчен рунический круг. Но еще большие изменения претерпел внешний вид профессора. Никакой преподавательской мантии с оторочкой факультета Рейвенкло или костюма с бабочкой, в котором Флитвик дирижировал хором, на низкорослом полугоблине не оказалось. Зато оказалось… Чем больше я рассматривал его, тем больше у меня отвисала челюсть.

Филиус Флитвик был облачен в прочную броню из драконьей чешуи (при мысли о ее стоимости у меня в голове забегали циферки перед запятой). На голове — открытый шлем, украшенный тонкой, высокохудожественной рунной чеканкой. В правой руке у него была зажата волшебная палочка, а в левой — очень непростой на вид длинный кинжал, который при его росте был эквивалентом короткому мечу. Легкие кольчужные штаны — звенья металлического плетения настолько мелкие, что, кажется, в колечко даже иголку не воткнешь, пояс и хорошие кожаные сапоги довершали вид средневекового боевого мага.

"Хоть сейчас в какую-нибудь РПГ в качестве рейд-босса!" — почему-то пришла мне на ум мысль при виде такого милитаристского великолепия. Я в своей "рабочей" мантии смотрелся рядом с ним как последний нищий холоп перед вельможным дворянином.

— Э? — только и смог я вытолкнуть сквозь челюсть, отпавшую в изумлении чуть ли не до пола.

Флитвик бросил красноречивый взгляд на выражение моего лица и на мои обноски и глубоко вздохнул.

— Так, мистер Крэбб. Успокойтесь. Поясняю, в чем будут состоять наши с вами отработки. Как я случайно узнал, вы, оказывается, на неплохом уровне владеете заклинанием плети крови. А я, как вы знаете, очень опытный дуэлянт. Так сложилось, что за всю свою карьеру я так ни разу и не повстречался с адептом магии крови. Вы, конечно, еще в самом начале пути, но все же уже овладели одним из основных приемов.

К чему я это вам говорю? Все очень просто.

Я договорился с директором, что в качестве отработок вы будете тренировать меня в защите от магии крови. Точнее, не вы будете тренировать меня — я буду тренироваться. Вашей же задачей будет только атаковать меня.

"Это… Это же супер! Вот же прямо передо мной стоит мастер боевой магии, как бы стыдливо не называли это дуэлингом. И он будет меня учить! Отработки! Месяцы отработок! Да! ДА!!!" — восторженно подумал я, но Флитвик быстро спустил меня с небес на землю.

— К сожалению, больше пяти занятий у нас никак не выйдет. Тому есть несколько причин. Во-первых, у меня только пять флаконов Ледяного Спокойствия. Чтобы вы знали — это очень редкий и дорогой эликсир, который позволяет гоблинам не сходить с ума при виде крови. Во-вторых, директор Альбус Дамблдор и эти-то занятия разрешил с большим нежеланием, при жестком условии, что я ничему учить вас на них не буду. Ну и в-третьих, вы просто не потянете больше пяти занятий подряд. Сляжете от физического и магического истощения.

— Итак, — Флитвик указал волшебной палочкой на центр зала, — это тренировочный круг. Вы наверняка узнали его — у каждого древнего рода в мэноре есть такой. Этот подпитывается магией Хогвартса и не даст дуэлянтам получить тяжелую или смертельную рану. Сейчас мы зайдем внутрь, активируем его, и вы покажете мне, на что вы способны в магии крови. Ах да… Чтобы немного подсластить вам пилюлю: за удачные атаки я буду начислять вашему факультету баллы, хотя это и немного не по правилам.

"Как обычно, Кодекс Хогвартса оказывается не сводом законов, а списком рекомендаций, на который любой из профессоров кладет большой и толстый, даже если препод — женщина. Мда. Хорошо еще, что существуют магические клятвы, иначе магическое общество давно утонуло бы в хаосе междоусобиц. А остаток добили бы магглы… Хм. А не так ли все и было с победой церкви?"

— Эм… Профессор. А можно разменять баллы на знания?

— Хм, мистер Крэбб. Хотя меня как профессора и декана факультета Рейвенкло очень радует такая тяга к знаниям, но увы, увы. Прямой запрет директора. Я не могу вам ничего объяснять.

— Профессор, — мелькнула у меня занятная идея, — я не прошу вас объяснять мне. А не могли бы вы объяснять себе? Просто вслух комментировать для себя мои атаки? Вам же интереснее будет! Так ведь вы не нарушите запрет: я же не задаю вопросов, а вы на них не отвечаете…

— Мне очень жаль, мистер Крэбб, что Шляпа не нашла в вас ничего от моего факультета и вы ушли к Помоне. Хотя, быть может, это не рейвенкловская тяга к знаниям, а слизеринское коварство и мастерство интриги? Хм… Возможно, возможно… Но да. Вы правы. Так я формально не нарушу данного слова. Дух обещания, конечно, будет попран, но буква сохранена. Начнем!

Мы зашли внутрь дуэльного круга, и, повинуясь взмаху Флитвиковой волшебной палочки, руны по периметру засветились бледно-голубым. Полугоблин откупорил бутылочку вычурной формы и выпил эликсир. Чуть подождал и кивнул мне.

Мы встали друг перед другом, поклонились друг другу…

— Начинайте, мистер Крэбб.

— Вербейра Сангвинум. — Повинуясь моей воле, из палочки выскочила длинная нить плети и хлестнула… не хлестнула Флитвика. Профессор плавным движением сместился влево и отсек кончик моего хлыста простым заклинанием Диффиндо. Капли крови упали на пол дуэльного круга. Я втянул остатки плети обратно и метнул новую:

— Вербейра Сангвинум.

— Протего Дуо, — на этот раз Флитвик прикрылся усиленной версией стандартного защитного заклинания, так, что моя плеть по щиту просто соскользнула в сторону.

— Вербейра Сангвинум.

— Вингардиум Левиоса. — Сейчас под удар моей плети был подставлен прилетевший по воле Флитвика обычный стул. Деревянную мебель плеть легко рассекла, чтобы безрезультатно разбиться красными брызгами о броню из чешуи дракона на руке у профессора. Хм. Флитвик весьма предусмотрителен и не доверяет даже защите дуэльного круга. Разумно, разумно.

Знаком остановив меня, хозяин кабинета подвел первые итоги:

— Итак. Что можно сказать. Плеть крови легко блокируется сильным щитовым заклинанием и плохо — обычными предметами. Стандартные защиты на базе боевой трансфигурации будут не так эффективны из-за отличного пробивающего воздействия плети крови. Очень странно, что Вербейра Сангвинум оказывается таким прямолинейным заклинанием. Я слышал, она может использоваться и как путы, и как настоящий кнут, то есть разить с боков и со спины, — Флитвик выразительно посмотрел на меня. — Продолжим?

И мы продолжили. Теперь я не стоял на месте, а гонялся по дуэльному кругу за очень юрким профессором чар. Маленький рост, кстати, давал ему просто невероятные преимущества в дуэли. Слишком мелкая и верткая цель, чтобы в нее можно было легко попасть. Наконец я посчитал, что Флитвик достаточно испачкался в моей крови, и, подгадав, когда он встанет в самое большое пятно, прокричал:

— Адолерет Карнемиа!

Моя кровь послушно вспыхнула, объяв ноги профессора язычками пламени. Реакция полугоблина оказалась молниеносной.

— Протегоступефайэкспеллиармус! — выпалил он на одном дыхании. Летя полуоглушенным и без палочки на пол, я еще успел краем глаза заметить, как Флитвик произнес "Аква Эрукто!" и потушил начинающийся пожар.

— Очень неожиданно, мистер Крэбб. Неожиданно и, быть может, опасно, но и весьма недальновидно. Вы знаете про свойство потерянной крови? Например, — Флитвик направил свою палочку на несгоревшее пятнышко крови и произнес:

— Стимулус.

С кончика палочки вылетела маленькая искорка и впиталась в мою кровь на полу. Одновременно с этим я ощутил очень болезненный укол в солнечное сплетение и вспомнил, что говорил про то же самое мой учитель из Гильдии.

— Почувствовали? Вы знаете, что…

— Да, профессор. Знаю.

— Хорошо. Хм-м-м, — задумчиво промычал профессор, вертя в руках мою волшебную палочку. — Мистер Крэбб. Я же помню, у вас была гораздо более мощная палочка в начале года! Профессиональные наблюдательность и опыт дуэлянта, если хотите, — пояснил хозяин кабинета и всех трофеев на его стенах. — Пожалуйста, на мои отработки приходите именно с ней.

— Понимаете, профессор, я не могу ходить с ней свободно. Она, по словам директора, незаконна, и ее могут сломать!

— Первая истинно ваша палочка, да? Помню, помню это чувство привязанности. Я понимаю вас, мистер Крэбб, но не волнуйтесь. Такая палочка не одна. Просто тщательно запомните мастера, сочетание сердцевины и дерева. Даже если что-то случится, просто закажите аналог там же.

— Мой бюджет не выдержит таких трат!

— Десять галеонов для вас это так много? Если хотите, я могу спонсировать покупку…

— Десять? — взвыл я. — Да какие, нахер, десять?!

Флитвик внимательно на меня посмотрел и понятливо кивнул своим мыслям. Все же кровь златолюбивых гоблинов — не водица, и деньги он считать умел отлично. И понимал все правильно.

— Континентальная? Тогда да, тогда мне все ясно. — Флитвик задумался. — Вы ведь наверняка спрятали ее в Выручай-комнате? Если хотите, я буду встречать вас до отработок и провожать с них каждый раз в течение этой недели.

Деваться было некуда, и я согласно кивнул. Не ссориться же еще и с Флитвиком, который внезапно открылся передо мной совсем с другой стороны. Со стороны Фигуры в большой политической игре, имеющей достаточно влияния, чтобы отстоять перед Дамблдором свои желания.

— Я думаю, на сегодня достаточно. Вот, возьмите, — Филиус протянул мне знакомый по летним приключениям пузырек. — Кроветворное. И посетите мадам Помфри. Она предупреждена. Также, на завтрак и ужин всю эту и следующую недели вы будете получать блюда по отдельному меню. Эльфы Хогвартса оповещены, так что вы не удивляйтесь жареной печенке и крепкому мясному бульону.

Короче говоря, это была очень выматывающая, но невероятно интересная и очень полезная неделя. Если с Комаром я просто ставил и отрабатывал удары "на груше", то здесь был полноценный спарринг, совмещенный с уроком чар и тактики проведения магической дуэли.

Невысокий профессор выжал из меня не один литр пота и выкачал не один стакан крови. На третье занятие он посчитал, что вербальное произнесение заклинания слишком упрощает защиту от него, и приказал мне пользоваться только невербальной формой. На мои выпученные в изумлении глаза и мямленье, что невербальные заклинания изучают только на седьмом курсе и только продвинутые в чарах студенты, профессор заявил, что это все бред. И что он может на спор выучить меня невербальному исполнению одного заклинания гораздо быстрее. За одно занятие. На напоминание об обещании не учить ничему Флитвик равнодушно пожал плечами и сказал, что никакому новому заклинанию он меня не учит. Профессор тот еще софист, когда это ему выгодно.

Я поспорил и… проиграл. Комбинируя силенцио и стимулус максима, который по своему эффекту слабо отличался от круцио, Флитвик добился от меня невербального исполнения вербейра сангвинум всего за пять часов. Пусть и очень слабенького, длиной не в три-пять метров, а всего лишь в пару пядей, но невербального! На третьем курсе! За одно занятие!

На четвертое занятие однохвостная плеть Флитвику надоела, и он решил усложнить себе тренировки. Сказано — сделано. Уже к концу этого занятия профессор смог вырвать из моей палочки два хвоста вербейра сангвинум, всего лишь незаметно выпив в процессе дуэли оборотку с волосом Локхарта. И вот не лень ему было мотаться в Мунго?

Когда пятое занятие завершилось, я с грустью понял, что слегка привязался к этому маленькому полугоблину. Как к отличному учителю и весьма одаренному дуэлянту. Действительно, немного жаль, что я не попал на Рейвенкло. Быть может, тогда он бы не отказался неофициально подучить меня. Ведь наверняка существуют какие-нибудь хитрые способы: учитель-ученик, гильдия, спортивная команда… Эх. Нужно обязательно заняться исследованием социальных институтов Магической Британии.

Чего еще произошло значимого, помимо нудного и никому не интересного цикла учеба — отработки — учеба — сон? Ах да! В связи с тем что в Хогвартсе учится знаменитый Мальчик-который-выжил, на каждый Хеллоуин все детишки получают незапланированные приключения. В этот раз нас посетил его темнейшество великий и ужасный беглец из Азкабана мистер Блэк! Хотя вот вопрос: если его с родового гобелена выжгли и из семьи изгнали, то какой он Блэк? Фамилию-то тоже по идее должны были отнять, хотя не уверен. Но вопрос интересен, у меня, вполне возможно, будут схожие проблемы. Ладно, хрен с ним, с Блэком, мне с ним детей не крестить, пусть Поттер по нему страдает. Вопрос был в другом.

В школу пробрался беглый преступник, охотящийся за определенным учеником. Что следует делать в этом случае? Немедленно во всеуслышание объявить, что с этого дня Поттер ночует в кабинете ЗОТИ, где его постоянно будут охранять специально вызванные авроры. Остальные дети, пока Блэк не будет пойман, будут заниматься изучением теории в своих гостиных под присмотром деканов.

Что делает директор? Он собирает оптом всех детей и главную цель в легкодоступном месте. И правильно! Раз Блэк не смог пробраться в гостиную факультета, то охраняемое тело нужно обязательно… оттуда убрать! Ну вот где здесь логика? Если не считать, что все было сделано для простоты убийства бедного Поттера, или… Или директор был абсолютно уверен, что Блэк не причинит никакого вреда Гарри.

Что верно именно второе предположение, можно было понять по тому, как была организована общешкольная ночевка в Большом зале. Напомнив лично мне мои детские годы в походах и пионерских лагерях, она принесла море неудобства деканам и девушкам и много здорового томления плоти юношам. Одна картина девичьего переодевания чего стоила! (Обязательно без использования любых искажающих свободу наблюдения заклинаний, ибо иначе стра-а-ашный Блэк закрадется прямо вот под одеяло!) Очень многие девочки ложились спать лицом в подушку, чтобы спрятать горящие от смущения щеки. Не менее красными были лица и у части противоположного пола, которая поскромнее, — но по совершенно другой причине. А уж сколько проблем создали вечерние мероприятия личной гигиены и утренний туалет!

При этом, похоже, и Минерва, и Северус были изначально посвящены в некоторую театральную преувеличенность угрозы. С чего я это взял? А легко было догадаться, глядя на то, как именно деканы охраняют детей. И Спраут, и Флитвик расположили учеников факультетов Рейвенкло и Хаффлпафф компактной группой. При этом и сами не сомкнули ночью глаз, и еще вдобавок своих старшекурсников подрядили на ночное дежурство-вахты. Слизерин и Гриффиндор же в полном составе беззаботно завалились спать, включая и Макгонагалл и Снейпа, "бдящих" в креслах так, что хоть уши пальцами затыкай от их храпа.

Кстати, глядя на развешенные по всему Хогвартсу листовки с корчащим дикие рожи Блэком, я подумал, что в магическом мире поиск преступника по физиономии лишен большей части своей эффективности. Только полный идиот, зная про оборотку, которую сварить может даже школьник (да-да-да, второкурсница Грейнджер гарантирует), будет расхаживать, светя направо и налево своей уголовной рожей.

Возвращаясь к вопросу о полуодетых девичьих телах. Я вроде как недавно радовался победе разума над плотью? Так вот — рано радовался. Плотское желание накатило на меня резко и сильно, как понос. Очень уж похожи внешние проявления: одинаково смотришь огромными глазами по сторонам и нервно бегаешь в поисках определенного предмета. Ох уж эти незабываемые ощущения спермотоксикоза, когда любая девушка кажется невероятно привлекательной! Каюсь, подумал о директоре совсем плохо, потому что гормональный шторм начался у меня сразу после визита к Дамблдору. Всякие про него ходят домыслы и в каноне, и в фаноне… Мда.

В принципе, можно было бы частично купировать приступы желания взаимными ласками хотя бы с той же Дэвис (тем более что, судя по всему, за подставу с Малфоем Трейси меня простила, так как постоянно крутилась рядом со мной, стараясь повыгоднее попасться на глаза), но было боязно продолжить программу по взрослой привычке и вовремя не остановиться. Если бы меня тянуло только к ней, а не вообще к каждой молодой человеческой самке, то точно бы подумал, что она опоила меня приворотным зельем. Специально рылся в библиотеке Основателей: любой приворот помимо чисто физиологического возбуждения еще имеет и ментальную составляющую, привязывающую цель на уровне импринтинга к строго определенной личности. Безличностных приворотов, по понятным причинам, никто никогда не делает. Ибо глупо.

Глава 6. По-настоящему впечатляющие рождественские каникулы

Рутина просто с невероятной силой убивает время. Вот какие такие особые развлечения и приключения ждут в Хогвартсе, если не интересоваться квиддичем и не быть Гарри Поттером? Да абсолютно никаких! И в итоге, не успел я переварить полученный на отработках с Флитвиком опыт, как совершенно незаметно подошло время Рождественского пира и каникул, про которые я как-то совсем забыл. В этот раз Дамблдор отчетливо намекнул, что кое-кого очень ждут дома, так что остаться в Хогвартсе на каникулы он мне не разрешит. Таким образом, надежда оставалась только на… моих давних недругов.

Отловить Близнецов не составило мне большого труда, они никогда ни от кого не прятались. Я медленно подошел к чуть напрягшимся парням, старательно держа руки на виду. Ссора с ними мне сейчас совершенно не была нужна.

— Есть чо? — тихо, заговорщицки спросил я.

Судя по расширившимся глазам, с маггловским сленгом Близнецы знакомы не были.

— Крэбб! Ты…

— Наконец-то сошел…

— С ума?

Я отрицательно мотнул головой:

— Так, парни. Без всяких обид, сейчас меня интересует только бизнес. У вас есть что-то, что без серьезных последствий отправит меня хотя бы на половину каникул в Больничное крыло? Плачу реальные деньги и прямо сейчас.

Близнецы недоуменно переглянулись, а потом одновременно расплылись в довольных улыбках.

— Ты пришел…

— По адресу, Крэбб.

— У нас как раз есть…

— Абсолютно новый состав.

— Тебе он понравится.

— Сразу и прыщи, и…

— Рвота, и обрастание…

— Волосами…

— Фиолетовыми…

— В полоску.

— Берешь? — с надеждой спросил какой-то Близнец.

— Надеюсь, это безопасно и не навечно? — спросил я и получил совершенно ожидаемый стереоответ:

— Конечно!

— С тебя…

— Два галеона!

— Один галеон, — сбил я цену.

— Идет!

Деньги и небольшой флакончик поменяли своих хозяев.

— Пей…

— Сейчас!

— Потом выпью, — ответил я.

— Тогда гони…

— Еще один…

— Галеон.

— Вот еще пара сиклей, и хватит с вас. Всё. Надеюсь, вы меня не обманете!

— Не волнуйся…

— Пролежишь…

— В Больничном крыле…

— До самого начала занятий.

Мне оставалось только поверить им на слово. Впрочем, я уверен, что для меня они бы не пожалели даже дорогого яда. О, кстати. Это да, это нужно на всякий случай предусмотреть. Думаю, профессор Снейп не обидится, если я потихоньку позаимствую у него из кабинета один маленький камушек. Вряд ли Близнецы сварили что-то настолько сложное, с чем бы не справился безоар.

Кстати, еще одно несоответствие канона реальности. Можно было догадаться, что если бы безоар был таким простым и универсальным противоядием, то не существовало бы ни отравителей, ни ядов, ни других противоядий. Это при том, что только в каноне есть куча упоминаний о ядах и рецептах противоядий от них. Просто всегда носи с собой, или вживи себе под кожу, или…

О-о-о! Да! Это гениальная мысль, как спрятать амулет защиты разума, чтобы он всегда касался кожи! Ведь нигде нет запрета, чтобы он касался кожи с другой стороны!

Захваченный идеей, я побежал сначала в факультетскую спальню за амулетом, а потом — в Выручай-комнату. В Комнате-по-желанию уже все было подготовлено для небольшой хирургической операции.

Артефакт защиты разума, после того как я вытащил его из оправы, имел простую форму нетолстой пластинки размером где-то с треть спичечного коробка. Осталось решить, где безопаснее всего резать. Итак. Руки отпадают — слишком заметно будет. Шея — страшно. Ключичная впадина… Хм. Надо подумать, но тоже слишком страшно. И тоже заметно будет. Туловище, что спереди, что сзади — совершенно бессмысленно. Туда может прийтись удар, что легко сломает артефакт. Но! С другой стороны, где-нибудь сбоку на животе, ближе к поясу, где сейчас у меня находятся куцые остатки былой роскошной жировой прослойки, проще всего произвести имплантацию. Поясница? Внешние стороны бедер? Пах, задница, ноги — не вариант. Хотя… Я снял носки и внимательно присмотрелся к ступням. Подвигал голой ногой вправо-влево и отметил одно перспективное место. Там, на ноге, между щиколоткой и пяткой было небольшое местечко, которое практически никогда не двигалось. И очень хорошо туда по площади помещалась пластинка амулета. "Хм… Место незаметное. Обыск, если не магический… Взгляд просто соскользнет. Да. Решено!" — и я достал из кармана принесенный с собой флакончик с обезболивающим.

Конечно, как показала практика, я немного ошибся. Вживленный амулет своими острыми краями при некоторых движениях ногой все же довольно ощутимо колол изнутри, так что, дабы не привлекать внимания хромотой, моя походка приобрела достойную наследника древнего рода важность и неторопливость. (Поначалу. Потом даже как-то попривык.) Оставалось только дождаться общих сборов на паровоз и выпить презент от Близнецов. Вряд ли ради одного меня, даже если я быстро поправлюсь, будут открывать путь на электричку сквозь кольцо дементоров.

Вообще, я чего-то не понимаю в этой жизни. С какой такой стати в принципе окружать детское учебное заведение смертельно опасными существами? Пятый класс опасности как-никак! Все равно что окружить школу драконами или василисками! Зачем такие жесткие меры против одного человека, который, кстати, первым именно от них сбежал? Чего хотел этим добиться Дамблдор? Запереть всех детишек на время в школе? Или это предлог, чтобы научить Поттера патронусу? Не жестко ли? Это то же самое, что проводить дезинсекцию в доме следующим образом: "У вас завелись тараканы? Нет проблем! Давайте потравим их ипритом! Что, и люди померли? Ах, какая незадача… Но ведь тараканы померли тоже! Как не померли? Ну, увы…"

Ха. И еще один маленький смешной момент. Окружение школы дементорами означает, что Блэк проходит в Министерстве по графе "При поимке казнить немедленно!". Но, внезапно, Сириуса не убивают! Вот как после этого, даже если не знать канона, не признать все происходящее хитрой интригой директора?

Мои ленивые размышления, которым я предавался, лежа на кровати в факультетской комнате, были прерваны Седриком Диггори.

— Эй! Хорош спать! Все каникулы проспишь! Вставай, Крэбб!

— Диггори! Отстань!

— Крэбб, я бы и был рад, но тебя вызывают к директору. Немедленно! Колись, чего ты опять начудил?

Я быстро пробежался мыслями по последним событиям и не нашел ничего такого, за что меня можно было бы наказать. Быть может, Дамблдору срочно потребовалась очередная книжка? В принципе, было бы совсем неплохо быстро скостить себе еще одну отработку (одна книга — одна отработка, таков у нас был договор с директором после того, как я обнаружил непозволительно высокое для моих сил "магиепотребление" копировального артефакта). Я прикинул остатки времени, а также шикарно залегендированную возможность "опоздать" и быстро вскочил с кровати.

— Я даже и не догадываюсь!

— Пошли, узнаем наконец!

Вот только я очень, очень сильно ошибся в своих предположениях. В кабинете директора я встретил двух надменных Малфоев, своего "отца" Логана Крэбба и, как это ни удивительно, Альбуса Дамблдора.

— Директор! Я привел его, — сказал староста Хаффлпаффа и аккуратно встал за моей спиной.

— Благодарю вас, мистер Диггори. Вы можете идти.

— Если в чем-то мистер Крэбб провинился, — предпочел "не понять" намек Седрик, — то я хотел бы, как староста, присутствовать на разборе. Чтобы потом я имел возможность подробно ответить на вопросы декана Спраут.

"Хм. А за попытку защиты тебе спасибо. Буду должен", — подумал я.

— Нет. Ничего такого, не волнуйтесь, мистер Диггори.

Седрик помялся на месте, но, повинуясь давлению вздернутой брови Малфоя-старшего и укоризненно наклоненной головы Дамблдора, был вынужден покинуть кабинет.

— Мистер Крэбб, — начал директор. — Я хочу вас обрадовать приятной новостью. В связи с особыми свойствами нынешней охраны Хогвартса, в качестве особого исключения из правил, я разрешил лорду Малфою забрать на каникулы мистера Малфоя, используя для этого каминную сеть. Лорд Малфой, мотивируясь давним приглашением в свой мэнор, благородно предложил взять с собой и вас. Так что вам не придется долго трястись в вагоне поезда, вы мгновенно окажетесь в Малфой-мэноре. Вы рады?

Охуенно рад! Ох как вовремя я занялся защитой своего разума! Мне оставалось только молиться, чтобы пары первых прочитанных глав из учебника по окклюменции хватило, чтобы промаркировать ценные воспоминания.

Кстати, учебник оказался очень любопытным чтивом. В нем объяснялось, что легилимент читает не мысли — это принципиально невозможно за полным отсутствием таковых у человека, — а воспоминания. Я тогда долго хохотал, но, подробнее вникнув в доказательства и проведя пару простых опытов над собой, вынужден был признать за такой формулировкой право на существование. Согласно учебнику, мыслей не существует, а то, что мы называем таковыми, всего лишь воспоминания о них, откладывающиеся у нас в памяти! Грубо говоря, если кто-то когда-то подумал, а не предать ли мне Темного Лорда, то воспоминания об этом у него обязательно останутся. И Волдеморт, увидев в голове своего раба такое вонючее говнецо, щедро отвесит неудачнику круциатуса или авады, в зависимости от запечатленного в памяти ответа. А если кто-то не думал, не ставил для себя такого вопроса, то и воспоминаний об этом не будет. И соответственно, ничего легилимент не прочтет. Поэтому хороший легилимент-дознаватель сначала задаст объекту интересующий вопрос и только потом полезет смотреть на его ответ.

Таким образом, окклюменция как дисциплина распадается внутри себя на два важных направления: контроль процессов мышления ("не думать о белой обезьяне") и непосредственно защита памяти. Кстати, лучшей и абсолютной защитой памяти является ее стирание, потому что восстановить воспоминание с помощью легилименции у жертвы обливиэйта нельзя. "Угу, а лучшим средством против головной боли является топор!" — подумал я, когда прочитал такую рекомендацию.

— Мистер Крэбб. Мистер Крэбб-младший. Прошу, — и манерным жестом Люциус Малфой указал мне и "отцу" на камин в кабинете директора Хогвартса.

— Малфой-мэнор, — произнес Логан Крэбб и исчез в зеленом пламени.

Подходя к камину, я подумал: а что будет, если сейчас вместо "Малфой-мэнор" я назову, скажем, "Лусеро-мэнор"? Насколько интенсивно меня будут искать? Можно, конечно, свалить, но… Мордредово проклятье! Нужно как можно скорее с ним так или иначе разобраться! Ну не могу я перестать быть магом уже! Магия вцепляется в нутро мага крепче, чем наркотик в тело наркомана. И в мое нутро тоже…

Я тяжело вздохнул, взял щепотку летучего пороха и, спиной чувствуя пристальный взгляд Малфоев, отчетливо произнес:

— Малфой-мэнор.

Не успел я отряхнуться от сажи и пепла, вывалившись из камина в большой прихожей, как позади появился хозяин поместья, а следом и его сын.

— Мистер Винсент Крэбб, пройдемте со мной в кабинет, — приказал мне Люциус Малфой.

Пока мы шли по коридорам, я с любопытством рассматривал обстановку поместья (мог бы поглядеть и в памяти, так как Винс часто бывал здесь в прошлом, но собственными глазами интересней).

Что можно сказать? Жили Малфои богато. Дом оформлен с тонким вкусом, но при этом был ощутимо живым и жилым, не похожим на картинную галерею или на помесь склада с банковской ячейкой. Бывал я внутри таких домиков в прошлой жизни. Малиновые пиджаки — они такие затейники. Очень часто в стиле анекдота: "…и мне в жопу оливкового масла на сто баксов!"

— Присаживайтесь, — кивнул хозяин на отдельно стоящее кресло. Еще пять кресел располагались полукругом чуть дальше. Именно туда и сели лорд Малфой, леди Малфой, встретившая всех нас уже прямо в кабинете, мистер Малфой и мистер Крэбб.

— Мистер Крэбб-младший. Последние годы мы были совсем лишены вашего общества. Однако недавно до меня дошли слухи, что за это время вы добились впечатляющих успехов. Не были бы вы так любезны похвастаться нам своими достижениями?

Если бы такие вежливые слова прозвучали где-нибудь на ежегодном Рождественском балу в Министерстве магии, на который собирались все хоть что-то значащие фигуры на политическом поле Магической Британии, то они выглядели бы как вежливая и уважительная просьба. Но если учесть, как именно меня приглашали сюда прошлым летом и как почти что под конвоем ввели сейчас, то Малфой-старший надо мной тонко стебался. Впрочем, стебался он или нет, но отвечать так или иначе все же придется. Причем можно и нужно ответить так, чтобы, с одной стороны, не раскрыть ничего критически важного для себя (вроде "Отцеубийцы" или избыточной информированности, то есть знания канона), а с другой — удовлетворить любопытство Малфоя.

— Ну же, мистер Крэбб, начинайте! Мы очень просим, — заерничал довольный Драко.

И я начал. Рассказал в общих чертах о встрече с Основателями. После упоминания о речи Салазара Слизерина, на столике, потеснив бокалы и бутылки с дорогими напитками, появился омут памяти. Вдоволь насладившись кинцом про своего любимого Основателя, слизеринцы продолжили мой допрос.

Перевод. Уизли. Отработки. Кодекс Хогвартса. Лекция о чистокровном вырождении. С купюрами — очень обширными купюрами — я рассказал о встрече с Волдемортом. Каникулы.

На несколько заданных острых вопросов я отвечал приблизительно в следующем ключе:

— Что собирается делать Лорд?

— Не знаю.

— Но у вас есть какие-то предположения?

— Есть, но это только предположения.

— Что за проклятья вы получили?

— Без комментариев.

— Сколько галеонов вы получили за контракт?

— Это мое личное дело.

Удивительно, но Люциус на ответах сильно не настаивал, только все больше и больше мрачнел лицом. "Отец" вообще отвернулся в сторону и на меня не смотрел. Где-то посередине моего рассказа в комнату бесшумно зашел мистер Снейп (да, здесь он именно мистер, а не профессор, ибо встреча абсолютно светская) и присел на последнее свободное кресло. Он тоже, то ли лично от себя, то ли по заданию Дамблдора, задал несколько вопросов, получил аналогично уклончивые ответы и, насупившись, недовольным вороном пялился на меня.

Второй курс. Столкновение с василиском. Каникулы. Кино про охоту на дракона (меньшего) все посмотрели в омуте памяти с огромным любопытством. Третий курс. Ссора, без описания причин, с Дамблдором. Отработки.

— Ясно… — проговорил Малфой-старший. — Что ж… Нарцисса, не позаботишься ли ты о праздничном ужине?

— Конечно, Люциус, — согласно кивнула леди Малфой, извинилась, что вынуждена нас покинуть, и вышла из кабинета.

— К сожалению, мистер Крэбб, ваши ответы не удовлетворили меня. Несмотря на то что вы не пытались напрямую обмануть меня, все же замеченного количества недоговоренностей достаточно для того, чтобы вам пришлось повторить рассказ в более развернутой и подробной форме. Логан? Северус?

Оба спрошенных мага кивнули, встали из кресел и вытащили свои волшебные палочки.

— Не дергайтесь, мистер Крэбб, — сказал Снейп. — Легили…

Естественно, пожелания не дергаться я не выполнил. Резко рванувшись вбок, ушел в сторону от заклинания, опрокинул кресло и потянулся за своей палочкой. Легко сдаваться я не собирался, тем более здесь есть мой "отец", который обязательно прикроет своего сына!

— Экспеллиармус, — услышал я сбоку от себя вербальную составляющую заклинания, и моя палочка, вырвавшись из руки, упала к ногам… Логана Крэбба. Я поднял взгляд на его лицо и увидел направленное на меня оружие.

— Инкарцеро. — Веревки опутали меня, как какую-то колбасу. — Он ваш, мистер Снейп.

Я ошеломленно и неверяще посмотрел на своего "отца". Он же только равнодушно отвернулся от меня и сел обратно в кресло. В руке его опять оказался снифтер с огневиски…

— Вы. Меня. Очень. Разочаровали. Мис-с-с-стер Крэбб, — прошипел как обычно взбешенный Снейп. — Легилименс.

До этого в мою голову влезали многие. Четверка Основателей, Волдеморт, Дамблдор. Так вот что я могу сказать: Снейп весьма органично смотрелся в их рядах. Как мощью, так и определенным стилем… скажем так. В той же книжке по окклюменции парой строк упоминалось, что опытный легилимент в качестве мысленной составляющей заклинания отождествляет себя с чем-то строго определенным и особенным лично для него. Так проще сосредоточиться, хотя такой подход несет в себе и некоторые побочные эффекты. Так, я навсегда запомню хищника — Салазара, хирурга — Ровену, грубую физическую силу Годрика, уговоры Хельги, робкое, мягкое и дружелюбное касание Дамблдора и ошеломляющий ментальный пресс Волдеморта.

Легилименция в исполнении Снейпа была похожа на воду. Воду, которая ровным слоем растекается по моему щиту, ища в нем малейшую неровность или щель. Находя такую, вода заполняла ее, а потом резко замерзала, углубляя и расширяя. Мне же оставалось только, строго по советам из книги, воображать у себя внутри головы различные защитные порядки, которые подкрепляли бы артефактную броню моего разума.

Спустя десять минут немного уставший Снейп отвел волшебную палочку от моего лба, жадно глотнул из бокала и сказал:

— Он очень хорошо сопротивляется, либо у него есть какой-то защитный артефакт. Помогите мне!

И он опять произнес:

— Легилименс.

— Круцио! — добавил мой отец.

А вот теперь я заорал как резаный. Эффективность защиты резко упала, и Снейп довольно кивнул. Слишком это сложно, биться об пол от боли, как выброшенная на берег рыба, и одновременно мысленно представлять себе виды старинной брони, прикрывающие твое тело от атак.

— Силенцио! — прервав круциатус, заткнул мне рот Логан Крэбб.

"Теперь только "Логан Крэбб" и никак иначе! Сука! Сдать своего сына! Ну, погоди! Я еще с тобой…" — но додумать я не успел, потому что очередная волна круциатуса накрыла меня с головой.

Сквозь боль и красные пятна перед глазами я словно наяву видел, как грязные пальцы Снейпа забираются мне в голову и вытаскивают оттуда мои воспоминания. По счастью, все самые важные моменты я убрал под артефакт, так что пока Снейп наслаждался битвой с драконом-охотником и видом полуголой вейлочки на базаре Гильдии.

Пытка длилась с перерывами порядка двух часов. И скажу честно, я тысячу раз проклял благоразумно припасенный артефакт. Если бы Логан не обновлял на мне заклинание молчания, я бы уже давно раскололся по полной, ибо терпеть такую боль так долго было совершенно нереально. Но ничего сказать — даже сдаться на милость победителей — я не мог, поэтому допрос-пытка продолжалась.

Наконец, выкачав все, что не было прикрыто артефактом, вплоть до случайно подсмотренного мною цвета белья нашей прошлогодней старосты-семикурсницы, Снейп отошел в сторону и признал свое временное поражение.

— Он все еще сопротивляется. Я не могу пробиться сквозь последние щиты.

— Драко. Ты же об этом мечтал, не так ли? — повернул лорд Малфой голову в сторону сына.

Не нужно быть легилиментом, чтобы понять, что присутствующий все это время здесь Малфой-младший уже давно был не рад унижению недруга. Для этого достаточно взглянуть на его бледную рожу, и все сразу станет понятно. Ну ясно: от вида того, как равнодушно и привычно знакомые вроде бы с детства люди пытают своего хорошего знакомца (а кто-то — и сына), в голову Драко стали закрадываться нехорошие мысли. Пацан реально забздел.

"Ничего, Драко, придет время, и ты все прочувствуешь на своей шкуре. Я не я буду, а Волдеморта вам живого и здорового предоставлю. Уж он-то из вас все соки выдавит! Он это любит и умеет!" — подумал я и услышал за спиной задумчивое хмыканье Снейпа. Тот продолжал пастись у меня в мыслях.

— Драко, помнишь, я тебе показывал заклинание? Только очень осторожно. Мы ведь не хотим убить мистера Крэбба, а только лишь разрешаем наши небольшие взаимные недоразумения, не так ли?

Нервничающий Малфой-младший кивнул отцу, поднял палочку, направил на меня и одновременно с взмахом произнес:

— Сектумсемпра.

Честно скажу, больно было просто адски. Если круциатус страшен дикими, но фантомными болями (скорее всего, заклинание как-то опосредованно возбуждает нервные окончания или что-то сразу в мозгу, иначе от повреждений тела, вызывающих такую боль, можно было бы загнуться на месте), то сектумсемпра… Живая, что ли, боль. Ощущения были, как будто по мне проехалась целая батарея опасных бритв. И организм откуда-то знал, что эта боль так просто не пройдет. Что это надолго…

После того, как я отправлю на тот свет всех Малфоев, я обязательно положу на могилку Драко скромный букетик цветов. Если бы только Люциус Малфой и Снейп знали, как мне помогли! Как и любой артефакт, завязанный на магию крови, защита разума потихоньку подтачивала мои физические силы. А сейчас Драко ко всему прочему еще и дал моей крови, которой и так не хватало, спокойно вытекать. Скоро, скоро я сдохну и оставлю с носом этих тварей! Хер им в рот, а не мое знание канона!

— Вулнера Санентур, — произнес Снейп, и самые крупные порезы на моем теле стали исчезать. Потом палач-лекарь подошел к омуту памяти и скинул туда длинную соплю, то есть воспоминание. — Здесь, Люциус, все самое важное, все его секреты и ответы на вопросы, которые ты просил меня узнать. Я не смог пробиться только в четыре защищаемые зоны, но там, похоже, что-то закрыто магическим обетом или даже самими Основателями. Так что, пожалуй, проще Крэбба убить, чем узнать, что там спрятано. Скорее всего, он и сам не знает о тех воспоминаниях…

"Обеты! В моей голове лежат формулировки гейсов, выданных Основателями! А-а-а! Вот как бы их достать! А почему четыре, а не пять? А, наверное, он посчитал сюда и мой секрет, при том что один обет мне уже известен. По количеству вроде совпадает… Черт, что за глупости лезут в голову? Тут бы копыта не отбросить!" — меня начинало потихоньку колотить. Отходняк после круциатуса, тем более такого долгого, то еще удовольствие.

Люциус рассматривал мои воспоминания, уткнувшись рожей в омут — чтоб ты там захлебнулся! — около двух часов. Логан в это время пил, пел и махал в воздухе палочкой, то есть проводил время с полным удовольствием. Снейп, о чем-то крепко задумавшись, сидел в кресле. Поди, подбирает, какую информацию можно слить Дамби сразу, а какую — потом. Драко вжался в кресло и пытался сделаться невидимым без всякой магии. А я спокойно себе истекал кровью из многочисленных мелких ранок.

Наконец Малфой вынырнул из омута памяти, подошел ко мне, пристально посмотрел в глаза и направил на меня волшебную палочку из своей трости…

Интерлюдия 5

Люциус Малфой настолько самозабвенно уверял окружающих в том, что во время войны он ничего предосудительного не совершил, а если и совершил, то под империо Темного Лорда, что иногда даже забывался и сам себе верил. Однако это было не совсем правдой. Или же, если точнее, совсем не правдой. В кое-каких акциях Пожирателей Люциусу поучаствовать все же пришлось. Волдеморт мудро всех своих последователей вязал кровью и безжалостно замарывал в наказуемых законом деяниях, чтобы дороги назад, даже при внезапно появившемся желании, ни у кого из них не существовало в принципе. Поэтому ангелы в команде Темного Лорда отсутствовали как класс, как отсутствовали и абсолютно непричастные.

Не любил Малфой вспоминать те времена. Не любил. Прикрываясь чистыми белыми масками и черными плащами, приходилось делать очень грязные дела. Особенно не любил Малфой вспоминать одно дело, когда ему пришлось, для инициации его как Пожирателя, казнить в присутствии самого Волдеморта маггловскую семью. Нет, никакого сочувствия к магглам Люциус не испытывал ни тогда, ни сейчас, но вот убивать их самому было просто… брезгливо. Но брезгливость пришлось научиться усилием воли безжалостно давить, что позже пришлось весьма к месту, когда Люциус, для возмещения финансовых убытков, занялся подпольной торговлей со сквибами и магглами-контрабандистами. Так вот, после того как он запытал и убил последовательно маленьких детей, потом их родителей, очередь дошла и до патриарха семьи. Это был еще крепкий старик, который, судя по фотографиям на стенах, воевал в последнюю маггловскую войну. Люциус, с любопытством разглядывая магглов на снимках, тогда еще удивленно подумал, какая все же странная форма у этих глупых полуживотных. И зачем такой большой кусок ткани на веревках сзади как парус?

Люциус решил внимательно рассмотреть старого маггла, встретился с ним глазами и непроизвольно отшатнулся. У того был Взгляд, который лучше диффиндо резал на куски и лучше игниса прожигал насквозь. Не было в нем ни страха, ни мольбы о пощаде, ничего, кроме лютой ненависти и жажды вцепиться врагу в горло. Люциус, мстя за мгновения страха, убивал того маггла долго, очень долго, чем заслужил поощрительный кивок Волдеморта, но после еще длительное время Малфоя преследовали ночные кошмары, в которых этот маггл доставал из кармана волшебную палочку и шептал в лицо наклонившемуся над ним Пожирателю "Авада Кедавра".

И вот сейчас точно такой же взгляд был у Винсента Крэбба. Взгляд, который говорил, что пытки его совершено не сломили, а лишь только закалили. "Парень не простит, — отчетливо понял Люциус. — Обязательно отомстит. Конечно, он давал клятву Драко, но… И его приватные разговоры с Лордом. Дела с Гильдией, о которых я знаю. Да! Однозначно: младший Крэбб стал угрозой. Нужен ли мне такой враг? Хитрый, умный, в будущем сильный… Пожалуй, что не нужен!" Люциус поднял палочку, чтобы убить Винсента прямо сейчас, но перед этим рефлекторно оглянулся по сторонам.

Снейп, который всё требовавшееся от него сделал, равнодушно отвернулся к бару и перебирал там бутылки. В Малфой-мэноре иногда встречались воистину раритетные напитки, а у профессора зельеварения было слишком мало радостей в жизни, чтобы отказывать себе еще и в этой. Нарцисса вышла еще раньше, а вот Крэбб-старший…

Логан Крэбб развалившись сидел в кресле и небрежно помахивал зажатой в руке палочкой, как будто дирижируя невидимым оркестром. Вот только какими бы ни были его показные равнодушие и небрежность, но палочка будто совершенно случайно неотрывно указывала на Драко. Малфой посмотрел в глаза Крэбба-старшего и прочел там абсолютно верное понимание своих намерений. А также предупреждение и неприкрытую угрозу хозяину мэнора.

"Естественно. Какие бы там у них ни были внутри семьи отношения, какие бы проклятья их ни связывали (даже смешно, как судьба над ними обоими пошутила), но позволить, чтобы убили единственного наследника, не может допустить ни один глава рода. Конечно, клявшийся мне Логан Крэбб не может первым напасть на объект клятвы: на Малфоя… На лорда Малфоя! — вдруг нервно осознал Люциус. — Мордред меня побери! О чем я только думал, когда формулировал оммаж?! Меня что, приложили конфундусом? Напасть первым на меня, даже ради спасения своего сына, Крэбб не в состоянии, обет мгновенно умертвит его. Но! Чтобы убить Драко — просто, а не лорда, Малфоя, — Крэббу хватит одного быстрого движения палочкой!"

Как бы Орден Феникса и Министерство магии ни пугали обывателей Лестрейнджами, Беллой и Долоховым, что бы там ни говорили о Мальсибере и о Фенрире Сивом, но… Логан Крэбб не намного уступал другим прославленным Пожирателям, а в чем-то их даже превосходил. Всё же эти Пожиратели стали знаменитыми именно потому, что оставались те, кто мог про них рассказать. Крэбб же свидетелей никогда не оставлял…

Люциус быстро прикинул: "Крэбб намного сильнее и быстрее меня. Был. Может, сейчас уже нет? Рискнуть? Нет! Мне никогда не сравниться с ним в реакции. А стоит мне попробовать напасть лично на него, этим я дам ему возможность ответить. Ведь клятва допускает самозащиту, это оговорено и в его клятве мне, и в клятве его сына моему. Сраный Мерлин!

Да и в Министерстве меня не похвалят за убийство, пусть его и можно представить как самооборону (мелкий Крэбб себя показал весьма наглым и боевитым мальчишкой, так что это может пройти). Тем более, мои позиции на политическом Олимпе только-только стали укрепляться после провала прошлого года, а тут такой подарок моим недоброжелателям…

Хотя… С чего это я вообще взъелся на мальчишку? Это у Драко может бурлить в крови подростковая глупость и спесь, хотя сколько раз я его от этого пытался отучить, — я же обязан иметь абсолютно холодную голову.

Ведь если рассуждать спокойно, то какую такую настолько серьезную угрозу несет мне существование Винсента Крэбба на этом свете, чтобы рисковать своим положением, свободой и наследием рода Малфой? В сущности, как стало совершенно ясно из прочтенных воспоминаний, — совершенно никакую! Хотя да, раньше, со стороны, не зная того, что я знаю сейчас, все оно казалось совсем по-другому. Опаснее и непредсказуемее. Кто же знал, что по-детски простая и глупая шуточная подначка так совпадет с отданным еще до рождения мальчишки приказом Волдеморта? Хотя да, сил и денег она у меня забрала просто жуть сколько. За что еще его можно винить? Только лишь за нелюбовь и за желание сделать мелкую пакость Малфоям? Но… Не любит? Ненавидит? Так если убить всех тех, кто не любит Малфоев, в Магической Британии может вообще магов не остаться!

Чем еще может мне угрожать Крэбб-младший в будущем? Влиянием на Лорда, с которым, как он думает, у него наладились неплохие отношения? Это вот сопляки, такие, как слизеринцы этого поколения, мой сын или Винсент, могут идеализировать Темного Лорда. Такими уж, как раз на случай возвращения Волдеморта, я их нарочно и воспитал. Те же взрослые, кто состоял в Ближнем круге, иллюзий на этот счет не имеют совершенно никаких. И так впечатлившая Драко сцена жесткого, если не сказать жестокого, допроса мага, который только пять минут назад тебе улыбался и был хорошим приятелем, во внутреннем круге (не говоря уже про средний и внешний) была совершенно естественной. Особенно в последние годы перед падением Лорда.

Зря, ой зря надеется Винсент на произведенное благоприятное впечатление. Все же Волдеморт в виде практически бессильного духа и Волдеморт в нормальном теле мага — это совсем разные… хм… существа. И договоренности Темный Лорд выполняет до тех пор, пока ему этого хочется. К сожалению, даже не пока ему это выгодно или пока действует данное им слово, а просто по своему минутному желанию. Да еще отказ от метки… Как его только не заавадили на месте? Винсент, ты — невероятно везучий, да простит меня твоя покойная матушка, сукин сын!

В конце концов, Крэбб — никто. Он слабый маг сам по себе. За ним не стоит влияние, преданные союзники, полнокровный род, деньги наконец! Нищий, последний в захиревшем роду, слабый маг без всяких перспектив. Чем он может прельстить Лорда? Личная преданность и нежелание предавать? Хех. Те, у кого их нет, среди Пожирателей просто не выживали. После первого же сеанса легилименции от Лорда от них оставались, в лучшем случае, слегка помятые трупы, а в худшем — безвольные рабы под империо или инферналы. И без метки, то есть совсем чужой… Так что светит Винсенту у Лорда судьба никак не "башни" или "епископа", и даже не "солдата", а обычного "мяса", которое постоянно гибнет в бою — и поэтому всегда есть нужда в свежем. А в бою, как известно, авады летят не только в лицо…

С другой стороны если посмотреть, идиотов, готовых дать магическую вассальную клятву, невероятно мало, и разбрасываться такими — очень расточительно. А заставить тем или иным способом работать на себя других пусть даже и против их воли — это есть истинное мастерство политика, в котором я далеко не подмастерье, хотя до грандмастера-Дамблдора мне пока еще далеко.

Что ж, пусть будет так. Хорошо, Винсент. Ты сегодня вытянул счастливый галеон. Живи… пока. В конце концов, убить тебя я всегда успею…" — Малфой после долгой паузы опять направил палочку на Крэбба-младшего и, глядя в глаза старшего, почти по слогам, чтобы исключить ошибку, произнес слово заклинания:

— Фи.Ни.Те.

Веревки и заклинание молчания спали с молодого Крэбба.

— Мистер Крэбб?

— Да? — встал с кресла Крэбб-старший.

— У меня больше нет вопросов к вашему наследнику. Я рад был видеть вас в моем мэноре на эти рождественские праздники.

— Благодарю вас, лорд Малфой, за гостеприимство, — ответил Крэбб-старший и поставил на стол снифтер. — Лотта! — Логан кивнул своей появившейся домовой эльфийке на тело сына и аппарировал прочь из поместья.

Глава 7. Дом, милый дом

После пыток у Малфоев я приходил в себя в родовом мэноре пять дней. Круциатус в таких количествах, как оказалось, имеет очень мерзкие постэффекты. Мерзкое заклинание. Когда меня по моей просьбе пытал Темный Лорд, пусть его круциатус и был настолько сильнее, что я тогда даже обгадился, все же я оправился гораздо быстрее. А здесь резкие фантомные боли крутили мое тело почти неделю, пока я валялся на кровати в своей комнатке. И за все это время Логан Крэбб ни разу не поинтересовался узнать, как поживает его сын. Ухаживала за мной лопоухая домовая эльфийка с совершенно нормальным человеческим именем Лотта. Именно она кормила меня с ложечки, поила восстанавливающими зельями, чистила и убирала за мной, пока я еще не был в состоянии доползти до отхожего места. Второго нашего домового эльфа, Гаппи, я не видел.

Пока я был временно прикован к кровати, у меня в голове крутились только одни и те же мысли: "Я клянусь! Малфой! Ты пожалеешь! Ты страшно пожалеешь! Я заставлю тебя заплатить! Я отомщу тебе!"

Как только я более-менее пришел в себя, Логан наконец-то соизволил пообщаться с блудным сыном. Вот только общение разных поколений мужчин рода Крэбб не задалось прямо с первых же слов.

— Завтра же переведешь все свои деньги со всех своих счетов в Гринготтсе на наш родовой!

Ни здрасьте тебе, ни как твое здоровье. Крэбб начал сразу с места в карьер и по священному делу отъема чужих средств.

— С какой это стати? — удивился я.

— С такой стати, что у нашего рода есть долги, которые нужно отдавать!

— Сам долгов наделал, сам и расхлебывай!

— Щенок! Дерзить мне вздумал? — Логан в бешенстве вскочил на ноги и вытянул в мою сторону волшебную палочку. — Круцио!

Защититься я никак не мог. Отнятую в доме Малфоев палочку мне пока еще не вернули, а любимая так и осталась спрятанной в Хогвартсе. Спустя пару минут пытка прекратилась.

— Ты все понял?

— Понял. Я все понял.

— Учти. И я, и Малфой проверим, сколько денег ты сдал. Твои воспоминания, если что, остались и в омуте памяти Малфой-мэнора, и у Снейпа в голове. Так что не смей взять со счета ни одного галеона! А теперь следующий вопрос. Кто тебе разрешил не возвращаться домой на каникулы?

— А кто мне запрещал? Я решил это сам!

— Наглец! Круцио!

Если я скажу, что после каждого ответа Крэбб бил меня круциатусом, то не так уж сильно и совру. А вопросы все сыпались и сыпались на меня с соответствующим результатом. И вообще, у меня сложилось впечатление, что Крэбба не столько интересовали мои ответы на его вопросы, столько возможность вдоволь "за дело" покруциатить своего сына. Чертов маньяк! Закончилось все это тем, что я попробовал беспалочково создать плеть крови, но у меня ничего не вышло. Выдав напоследок особо злой круциатус, Логан Крэбб произнес:

— Пшел вон! И чтобы в следующий раз вел себя как подобает! А не скулил, как маггла, попавшая в руки Беллы!

"Отдохнув" после разговора с отцом еще денек, я отправился в Косую аллею выполнять приказ главы рода. Кораблик моей жизни в этом мире буря судьбы бросает из одной крайности в другую. То денег нет даже на леденец, а то вполне достойная сумма на руках. То экономишь на всем, а то соришь деньгами и не можешь их все потратить. Смешно как-то, если бы не было так грустно… К чему я это говорю? А к тому, что я собирался исполнить приказ Логана Крэбба и постараться при этом не очень сильно себя обидеть. Некая такая возможность крылась в строго буквальном исполнении распоряжения "отца".

Хорошо быть гоблином. Они на всякие глупости типа маггловских или маговских праздников внимания не обращают никакого, так что Гринготтс работал в новогоднее время по вполне обычному расписанию. Я сразу же отправился к знакомому уже Сребросмиту, отстоял куцую очередь из двух человек и занялся подробными расспросами.

Для начала я немного попытал гоблина, как именно устроена их система перевода денег. Оказалось, что у меня был некий временной люфт, ориентировочно около четырех часов, между "сейчас", когда я положу на свой счет деньги, и тем моментом, когда они уйдут в копилку Малфоям. Связано это было с тем, что автоматического перевода в Гринготтсе никто никогда не делал. И это не глупость, а очень действенная мера против всяких финансовых аферистов и желающих по-быстрому наварить денег методом магического принуждения.