Креативы Старого Семёна

Товарищ такой-то

Семья наша стояла в очереди на квартиру. Было это в семидесятые годы, при Брежневе. Год за годом очередь продвигалась, и наконец, лет через десять, мы были включены в план на следующий год. Помню, пришел я к инспектору, он говорит:

— Вы на что претендуете, на двухкомнатную?

— Нет, - отвечаю, - разве мы не имеем права на трехкомнатную при таком составе семьи?

— Ну хорошо, пишите заявление; «Прошу предоставить нам малогабаритную трехкомнатную квартиру». Потому что обычную вам на троих больно жирно будет. Мать и двое однополых детей!

И я сдуру такое заявление написал. И попал в ловушку. Дело в том, что малогабаритными считались квартиры, которых тогда в новостройках уже и не было. И поэтому, как объяснил мне инспектор, когда я пришел к нему в следующий раз, мы должны ждать, когда «освободится за выездом». И ждать можно было долго. Очень долго.

Не знаю, может быть, инспектор хотел получить взятку. А может наоборот, он действовал строго по правилам. Не берусь теперь, спустя тридцать с лишним лет, судить. Но тогда надо было что-то делать, так мне казалось. Год, в план которого нас включили, заканчивался, квартиры нам не предлагали.

И я пошел в райисполком, записался на прием к зампреду. Через месяц примерно он меня принял, выслушал и сказал:

— Мы разберемся и ответим, ждите.

Еще через месяц я получил письмо, где говорилось:

«Уважаемый товарищ такой-то!

Сообщаем, что ваша жалоба рассмотрена. В настоящее время предоставить вам квартиру не представляется возможным. По мере поступления в будущем году вам будет предложена соответствующая жилплощадь».

Пошел следующий год, ничего не происходило. И тут меня – не от большого ума - осенила мысль пожаловаться на чинуш из райисполкома в партийные органы. Начал я с горкома партии.

Забегая вперед, скажу, что и в ЦК КПСС я потом тоже ходил. Ярослав Гашек по аналогичному поводу, помнится, писал в «Швейке», что Кунерт был настолько глуп, что… Ну и я был не умнее этого Кунерта.

Приемная ЦК немного напоминала Курский вокзал. Это был огромный зал с телефонными будками посередине. Народ стоял в очередях к окошкам, где сидели барышни. Они выслушивали суть вопроса и решали: направить ли жалобщика к кому-то из работников ЦК на прием – тогда ему на бумажке писали номер местного телефона и он шел в будку звонить – или посоветовать обратится в другую инстанцию. Меня, если не путаю, отфутболили в Моссовет.

Ну а приемная горкома партии была много скромнее. Небольшая комната, стулья для посетителей. Прапорщик, следивший за порядком. За письменным столом с телефонами сидел заведующий приемной. Невысокий такой, слегка горбатый и немного похожий на Геббельса.

Когда я вошел, он выговаривал какой-то жалобщице:

— Недостойно ведете себя, товарищ такая-то! Вам было ясно сказано, что с этим вопросом вы должны обращаться не в горком, а в соответствующий отдел вашего райисполкома. А вы здесь кричите, мешаете работать!

Закончив с ней, он обратился ко мне:

— Слушаю вас, товарищ! Как ваша фамилия?

— Такой-то, - ответил я.

Он записал мою фамилию и вежливо, доброжелательно спросил:

— В чем ваш вопрос, товарищ такой-то?

Волнуясь и запинаясь, я все ему рассказал. Он подумал немного и говорит:

— Товарищ такой-то! Я вас записываю на пятнадцатое число на прием к Зое Ивановне. Напишите заявление, четко изложите ваш вопрос и приходите к четырнадцати часам. Вы знаете Зою Ивановну?

Я отрицательно помотал головой.

— Товарищ такой-то! – с легкой укоризной сказал он, - Зоя Ивановна очень крупный руководитель. И чуткий товарищ. Она вас внимательно выслушает, если будет необходимо, тут же позвонит в райисполком – тут он пальцем провел по лежащему перед ним списку - самому Александру Викторовичу. Приходите пятнадцатого.

Прихожу. Он меня спрашивает:

— Слушаю вас, товарищ! Как ваша фамилия?

— Такой-то, - отвечаю, - вы мне сказали прийти сегодня.

Он сверился с бумагами, потом говорит:

— Товарищ такой-то! Зоя Ивановна сейчас у Виктора Васильевича, вы понимаете, – тут он поднял глаза к потолку и я сообразил, что речь идет о самом Гришине, первом секретаре горкома и члене политбюро, - так что вам придется подождать. Вы заявление написали?

— Написал.

— Давайте, я пока посмотрю.

Посмотрел, все нормально. Велел ждать.

Жду, волнуюсь. Наконец он мне говорит:

— Товарищ такой-то! Проходите, Зоя Ивановна вас сейчас примет.

Зоя Ивановна оказалась такой, как я ее себе и представлял. Ухоженная женщина, лет под пятьдесят с пышной прической и большим бюстом.

— В чем ваш вопрос, товарищ такой-то? Давайте ваше заявление.

Быстро его пробежала глазами, взяла телефонную трубку, набрала номер.

— Александр Викторович? Приветствую вас, приветствую. Спасибо, праздник двойной – и восьмое марта, и сессия. Нет, поздравлениями вы от меня не отделаетесь, на сессии будет серьезный разговор. Да, тут у меня на приеме сидит товарищ такой-то, вот у него такие-то проблемы. Прошу рассмотреть и решить вопрос с учетом ситуации. Ну лады, лады.

Кладет трубку, и говорит:

— Вот, я пишу на вашем заявлении сопроводиловку Александру Викторовичу, видите: «Прошу внимательно рассмотреть вопрос и решить по возможности с учетом ситуации». Вам все понятно?

— Все, - отвечаю, - огромное вам спасибо!

И счастливый ушел домой. Через месяц получаю письмо из райисполкома. Дрожащими руками открываю, читаю.

«Уважаемый товарищ такой-то!

Сообщаем, что ваша жалоба рассмотрена. В настоящее время предоставить вам квартиру не представляется возможным. По мере поступления в текущем году вам будет предложена соответствующая жилплощадь».

И подпись – зампред райисполкома такой-то.

Ну, я решил, что произошло недоразумение. Зоя Ивановна договорилась с Александром Викторовичем, все обсудила, согласовала, написала резолюцию на моей бумаге. А бумага по недосмотру попала к заму, он же не знал ничего этого. И сочинил формальную отписку. Непонятно только, что мне теперь делать, к кому идти. То ли к Александру Викторовичу, то ли к Зое Ивановне. Решил идти в горком. Прихожу. Завприемной меня даже узнал.

— А, товарищ такой-то! Слушаю вас, слушаю. В чем ваш вопрос?

Я ему долго объясняю – так мол и так, Зоя Ивановна, Александр Викторович, то да се. А тут ответ прислали из райисполкома, вот он. Нельзя ли, дескать, еще раз поговорить с Зоей Ивановной, явное же недоразумение!

Он мне очень вежливо и спокойно говорит:

— Товарищ такой-то! Зоя Ивановна очень крупный руководитель. Имеем ли мы с вами право отвлекать ее от неотложных дел? Видите, вам ясно пишут, что квартира вам будет предложена в текущем году. Если этого не произойдет, то тогда, в следующем году, конечно, приходите, и Зоя Ивановна вас примет. Не волнуйтесь, ваше заявление находится у нас на контроле.

Когда я пришел в следующем году, он меня уже не узнал. Долго я напоминал ему всю эту бодягу, долго объяснял, как необходимо мне встретиться именно с Зоей Ивановной. Наконец он сказал:

—Товарищ такой-то! Зоя Ивановна сейчас не может вас принять. Она очень крупный руководитель, у нее, как вы понимаете, много неотложных дел. Но вы можете написать ей письмо. Она его внимательно прочтет и несомненно вам поможет.

Хотя моя вера в чуткость Зои Ивановны к тому времени немного ослабела, письмо я все же написал. Тут же, в приемной. И отдал этому, маленькому и горбатому. Немного похожему на Геббельса.

Через какое-то время прихожу на работу, во вторую смену. И мой завлаб дрожащим голосом мне говорит:

— Тебе звонили из горкома партии. Телефон оставили, просили с ними связаться. Какие у тебя дела в горкоме?

Я его успокоил, звоню в горком, представляюсь. Мне говорят:

— Это товарищ Трофимов. Вы писали Зое Ивановне, она поручила мне разобраться с вашим вопросом. Вы можете ко мне завтра подъехать? Пропуск я вам закажу.

Еду в горком. Не еду, а можно сказать, лечу. Уже не в приемную, в основное здание. Поднимаюсь на четвертый этаж, иду по коридору, ищу нужный кабинет. На дверях таблички: заведующий таким-то отделом, заместитель заведующего сяким-то отделом и так далее. Добрался я и до товарища Трофимова. Он оказался инструктором отдела легкой и пищевой промышленности. Молодой парень, мой ровесник.

— Да вы поймите, товарищ такой-то, горком ведь квартиры не распределяет, - сказал он мне, глядя в окно, - да и сложно сейчас с жильем. Я сам и то недавно только получил.

И я в конце концов понял, чем занимался все это время. Вот идиот-то! И это вместо того, чтобы сразу договориться по-хорошему в райисполкоме с инспектором. Для такого дела можно было бы и занять в конце концов!

Прошло еще несколько лет, квартирный вопрос был решен. Не так, как хотелось, но хоть что-то. И однажды, теплым летним утром шел я по скверу в центре Москвы. И вдруг увидел, что навстречу мне с большим портфелем в руке идет тот самый, маленький и горбатый. На работу, наверное. И возникло у меня в этот момент желание, можно сказать, мечта. Мечта несбыточная. Подойти и дать ему по морде. Со всего размаха.

Но слаб, слаб я оказался. Только и всего, что мимо прошел, смотря ему прямо в глаза. Он заметил мой взгляд, немного забеспокоился, посмотрел. Но не узнал, пошел дальше, помахивая портфелем. Да и как ему было меня узнать, столько их приходит в приемную каждый день, товарищей этих. Таких-то.