«Персефона». Дорога в ад 2

Глава 70 «Персефона». Меркурий — Дайяр

Капитан сам не заметил, как задремал. Давно вокруг него не было так тихо и покойно.

Приснилось ему, что он не спит, а всё также сидит рядом с Мличем на навигационном балкончике. Млич разбил на кубики тёмно-багровое поле «меркурианского ада» и голомаркером наносит опорные точки, сверяясь со схемой, украденной у северян.

Точки получаются корявые. Они расплываются и становятся похожими на шахматные фигурки.

И во сне капитану кажется, что Млич, вместо того чтобы исполнять обязанности навигатора и выверять движение корабля по этим самым точкам — ведь других ориентиров в окружающем аду просто нет — занят любимой игрой. В шахматы.

Во сне это кажется капитану логичным и правильным. Чем должен заниматься навигатор во время работы, если не в шахматы играть? И он лениво следит за игрой, нисколько не беспокоясь о самом полёте.

Фигуры капитан знает — как называются, как ходят. И даже выучил несколько игровых комбинаций. Но играть не любит.

Шахматные стратегии кажутся ему слишком однообразными. А ещё в виртуальных пространственных шахматах нельзя перевернуть доску и стукнуть ею соперника по башке. Ну что это за игра, если в ней нельзя перевернуть доску, а?

Однако за Мличем капитан следит с удовольствием. Вот навигатор двигает пешку. Потом проводит рокировку, пряча короля. Потом разменивает ферзей.

Бедного короля Млича загнали в угол чёрные кубики. (Навигатор почему-то играет не белыми фигурками против чёрных фигурок, а фигурками против чёрных кубиков, постепенно пожирающих «белое воинство».

Наконец белых фигурок становится так мало, что капитан видит все варианты ходов. Чёрные напирают, а у Млича — две пешки, конь, король да ладья.

Вот Млич занёс руку и опустил. Ситуация сложная.

Капитану кажется, что нужно пойти конём. Навигатор зевнул бы пешку, но самый страшный и ближний чёрный кубик отодвинулся бы от короля. Иначе Мличу мат!

Однако навигатор берётся за ладью. Он словно не видит подкравшейся черноты!

— Лошадью ходи! — не выдерживает кэп и просыпается.

«Персефону» мелко трясло. По чёрным навигационным экранам прыгали золотистые брызги опорных точек. Они висели как сеть, и каким-то математическим манером направляли корабль там, где зримых ориентиров не существовало.

Сейчас точки дрожали, словно припадочные, и опорная «сеть» грозила порваться.

Стены, пол, приборная панель крейсера — всё вибрировало так противно и мерзко, что в такт дрожали и спазмировали внутренности капитана. Каждый орган, каждый сосуд — сжимался и вздрагивал. Как агония, предсмертная и жуткая.

Нужно было что-то сделать. Развернуть крейсер, кинуть энергию на двигатели… Как-то изменить эту жуткую тряску!

Капитан усилием воли поднял себя из ложемента и протянул руку к пульту. Но сделать ничего не успел.

Млич вдруг резко передвинул всю сеть опорных точек. И дрожание тут же прекратилось, словно его и не было.

— Что это? — спросил кэп ошарашенно.

— Да если бы я знал! — выдохнул навигатор.

Он лихорадочно проверял системы и рассылал команды, чтобы услышать, все ли целы на рапорте и в навигационном зале?

К счастью слабаков на вахту не ставят, и минут через пять навигатор вытер пот со лба и полез во вражеские файлы. Вдруг там есть подсказка?

Капитан присоединился, ведь Млич не знал, что искать. Смысловой анализ, конечно, сузил поиски, а вот дальше лучше было людям разбирать чужие доки.

Они разделили документы на две пухлые голографические пачки и стали проверять пометки навигационной машины. Зацепки Млич нашёл в переписке: навигаторы жаловались на некое «мерцание», нарушающее работу систем.

По этому ключевому слову выявили доклады командованию.

— Вот! — облегчённо выдохнул Млич. — Угадали мы с тобой! Они и в самом деле называют этот феномен — «мерцание». В файлах есть доклады навигаторов Севера о похожем сбое.

— Ну и чего там? Как они из него вышли? — Капитану с поисками не повезло, и он охотно отодвинул свою голокипу документов, уставившись на Млича.

— Здесь написано, что решение нашли, но я никак не могу понять, какое? — навигатор быстро листал доклад. — Они пишут так, словно это — дело известное. Но где же зафиксированы выводы?

— Может, они настолько очевидные, что о них не стали писать? — предположил кэп.

— Возможно, ты прав, — кивнул Млич. — В нашем падении нет ориентиров, кроме опорных точек. Значит, очевидное решение — математически поменять что-то в настройках на эти точки. Сразу просится прогрессия — но это нужно считать. А решение должно быть простым, элементарным. Я хотел сместить схему пространственных настроек на один шаг по диагонали. Но послушал тебя и… Откуда ты знал, что смену опорных точек нужно провести именно так?

— Как? — не понял кэп.

— Как конь ходит. Буквой «гэ».

— Я не знал, — замотал головой капитан. — Мне это во сне приснилось.

— Ты же не спал! — удивился Млич. — У тебя же глаза были открыты!

— Да спал я! — не согласился кэп. — Это ты просто увлёкся своими точками. И мне приснилось, как ты играешь в шахматы с бездной. Она у тебя фигурки ела. Ты хотел пойти ладьёй, а мне показалось, что это неправильно. Вот я и…

— Сдурею я с тобой, — тихо сказал Млич. — Я думал, ты тоже смотришь, анализируешь варианты. И когда ты заорал: «Лошадью ходи!» — я решил, что это приказ. Но если сон… Почему лошадью? Мистика какая-то.

Капитан задумчиво посмотрел на жуткий багровый мрак на экранах.

— Это не мистика, — сказал он. — Просто мы ещё нужны с тобой, Млич. И мы, и наши парни. Мать-Вселенная бережёт нас. Значит, не всё нужное мы с тобой сделали. Ты, главное, не забудь это всё записать, про мерцание, про опорные точки. Будет чем откупаться от Мериса. Дерена-то придётся у него как бы… забирать из-под носа.

— Запишу, — пообещал Млич. — Вполне возможно, что нужна просто перепривязка. Любая. Но рисковать мы не будем. Раз так сработало — я и про ход конём запишу. Кто-то пойдёт следом за нами, нужно минимизировать риски.

Кэп удовлетворённо зевнул.

— А прилетим-то скоро? — спросил он. — Что там у северян написано?

И тут «Персефона» вздрогнула, сама собой набирая скорость.

— Похоже, мы прошли то, что в документах называют «барьер», — сказал Млич, сверяясь с северными схемами. — Среда стала более податливой, и двигатели показывают большую результативность при той же нагрузке. Пора увеличивать мощность. Похоже, мы выныриваем, Агжей.

Капитан широко улыбнулся. Млич редко называл его по имени, он старался в любой обстановке придерживаться субординации. Видно, ситуация и в самом деле была близка к патовой, если зануду-навигатора пробило на эмоции.

— Я и не сомневался, что ты справишься, Ивэн, — сказал кэп. — Ты — лучший навигатор Юга. Подписываюсь!

Крейсер дрогнул всей тушкой, выпуская по команде навигатора датчики температуры.

— В допуски входим! — донеслось радостное из техотсека.

На нижней палубе мужикам было, наверное, страшнее всего падать, Хэд знает куда.

— Молодцы! — похвалил техников Млич. — Критическое погружение прошли на «отлично»! Всем дежурным выношу благодарность!

Благодарность в преддверии Дня колонизации означала не только премиальные выплаты, но и скорое разрешение спиртного, и закрывание глаз начальства на безобразия, творимые в праздники в общих каютах.

Капитан кивнул. Без его визы благодарность навигатора несколько повисала в воздухе, но на этот раз возразить было нечего — все заслужили праздник.

Они сделали это. Вывернули наизнанку эту проклятую систему Кога. Разоблачили грандиозную провокацию северян. Это надо было отметить.

— Знаешь, что мы с тобой сделали, Ивэн? — спросил кэп, улыбаясь.

— Нашивки новые заработали? — весело предположил навигатор. — «Слабоумие и отвага»?

— Бери выше! Установили судоходный коридор Меркурий-Дайяр, — рассмеялся кэп.

Температура за бортом постепенно падала, и «Персефона» выпустила хеморецепторы в верхние слои обшивки. Экраны ожили сначала температурными пятнами, потом — фантастическими картинками, похожими на полотна убэрреалистов.

— Ты всё пишешь? — спросил кэп Млича. — Это голо — и как арты можно продать. Красиво-то как!

Необычная аномалия купала крейсер в красках, вбрасывая фантастические пейзажи с цветными ветрами. На рапорте начали перешёптываться — ничего подобного никто никогда не видел.

Переход на скудный пейзаж Дайяра и обрадовал дежурную часть экипажа, и разочаровал: уж больно было красиво.

— Вышли! — объявил Млич. — Удивительная аномалия. Научники сдохнут от зависти! Это ещё когда их сюда допустят?

Капитан не ответил. Он снова уснул, утонув в ярких картинах неведомого пространства. И больше ему уже ничего не снилось.

Млич не стал будить отрубившееся начальство. Он вышел на орбиту, опросился с маяком, порадовался крейсеру Долгина, намертво зажатому между тремя эспилерами Локьё, послал сигнал головному крейсеру здоровенного куска эскадры Содружества, опознав в нём «Леденящий».

Дежурный с «Леденящего» отозвался тут же. Сообразив, что с ним говорит главный навигатор, передал запрос в капитанскую. Капитан доложил Локьё. На нём цепочка и оборвалась. Эрцог был так озабочен судьбой наследников, что сам ответил Мличу.

Бедный навигатор весь покрылся мурашками от взгляда полупрозрачных ледяных глаз Локьё, но капитана будить не стал.

И даже сумел изобразить экзотианское приветствие:

— Абэ, господин эрцог.

В горле у Млича тут же пересохло, и он включил головидео так, чтобы Локьё видел — капитан спит в соседнем ложементе.

И тот понял — кивнул.

— Что с наследниками? — спросил он в лоб.

— Пока не нашли, господин эрцог, — признался Млич. — Но северяне сдались. И порядок в секторе теперь наведём. Найдём и наследников.

— Линнервальд?

— Принимает капитуляцию.

Локьё ещё раз кивнул и протянул руку, намереваясь отключиться. С навигатором ему было больше не о чем разговаривать.

— Господин эрцог! — решился Млич. — Нам приказано срочно забрать Дерена!

Навигатор ожидал гнева и нового табуна мурашек, но Локьё усмехнулся вполне доброжелательно.

— Так и он спит, — сообщил эрцог, щурясь, чтобы не подвергать Млича пытке своими страшными глазами. — Видимо, путешествие сквозь Меркурий — не самое комфортное.

— Господин эрцог, — почти взмолился Млич. — Разбудите его. Это срочно.

— Ну, если ты имеешь волю настаивать… — усмехнулся Локьё. — Разбужу. Но без завтрака — не отпущу. Ждите.

Эрцог отключился, а Млич начал ругать себя всякими нехорошими словами.

Ну где «срочно», а где «завтрак»? Значит, он не сумел, не донёс до Локьё, что ситуация скверная!

Но что он мог сделать? Он не мог сказать, что кэпу звонил Мерис и нагнал на него такой ступор, что тот велел прыгать через Меркурий, чтобы успеть вытащить от Локьё Дерена.

Млич и сам не знал, что стряслось с этим Дереном. Но срочность осознавал вполне.

Нужно было не играть в переговорщика, а будить капитана. Пусть бы он сам выскребал этого любителя поспать и пожрать!

— Господин капитан! — Млич легонько тряхнул кэпа за плечо. — Проснитесь! Господин капитан… Агжей!

Кэп не реагировал.

Млич попробовал его потрясти, но капитан был гораздо тяжелее, и даже сдвинуть обмякшее сонное тело навигатор не смог.

— А ну, вставай! Ну хэдова бездна! — раздалось у него над ухом. — Энто нэ торе, чтоб вас обоих!

Подскочили вместе — и Млич, и капитан.

Над пультом висела и нецензурно ругалась голограммка генерала Мериса!

— Господин генерал! — выпалил Млич. — Дерен сейчас прибудет! Мы уже связались! Мы работаем как раз!..

— Какой Дерен? — удивился генерал.

Капитан удивлённо моргнул:

— Ты же сам приказал немедленно забрать Дерена! — выпалил он.

— Проехали уже, — отмахнулся генерал.

— Как это? — захлопал глазами кэп, пытаясь заодно и проморгаться.

У начальства, как всегда, было семь пятниц на неделе. Или даже восемь — одна резервная. Это что, они тащились сквозь всю галактику, чтобы генерал буркнул: «Проехали⁈»

— Да так! — нахмурился Мерис. — Одни дебилы кругом! Померещилось что-то шпиону. Голосом доложил одно, а на плёнках — ничего необычного. Тоже, наверное, недоспал, идиот. Забудь. У нас уже другая проблема, — он мрачно уставился на капитана: — Ты чего с «Касанием» сделал?

— С каким «Касанием»? — растерялся кэп.

Он был сонный, в мятой футболке, по щеке тянулся красный след от поручня.

Мерис только хмыкнул, не удивившись неуставному виду подчинённого. Если бы у него не было компромата для наезда, может, он и сказал бы: «Приведи себя с начала в порядок», но компромат был.

— По перехваченным документам в районе маяка κ137−81/47/5 мы имеем секретную базу северян — «Касание»! — отчеканил Мерис, шлёпнув по столешнице ладонью. — Знаешь об этом?

— Да откуда? — уже совершенно проснувшийся кэп пожал плечами.

— А оттуда, что по другим документам — именно ты купил пилотов, захваченных в районе этого же самого маяка, предназначенных для этой самой базы! Ты понимаешь, что у нас под носом северяне создавали секретную базу⁈ Только КТО-ТО скупил всех пилотов! И непонятно теперь, где они всё это планировали и есть ли там что-то вообще! Ты куда пилотов дел, хоть это ты знаешь?

Кэп почесал шею.

— Так мы их всех продали давно. В Содружество. Ты у Ришата спроси, он сам это дело визировал.

— Всех? — удивился Мерис.

И капитан тут же напрочь забыл про Томаса Леера.

— Всех, — соврал он, даже не моргнув глазом.

— И как их теперь выцарапывать у Локьё? — набычился Мерис. — Их даже толком не допросили!

— Так Ришат же допрашивал!

— На предмет базы «Касание»?

— Да откуда я знаю-то? Наверное!

— Ла-а-адно, — протянул Мерис с некоторым садистским удовлетворением. — Забирай своего Дерена и возвращайся в систему Кога. Дочищайте территорию. Только документики мне кинь по прохождению Меркурия и свободен.

Кэп кивнул, как было положено по уставу.

Он понимал: история с «предательством» Дерена — это был мяч в корзину Мериса, а теперь у генерала появилась возможность прижать координатора крыла и забить мячик уже ему.

— Про Дерена никому не рассказывай! — предупредил Мерис. — Тут и без него тошно. Мы едва не получили войну в тылу и бунт на Архате.

Капитан ещё раз кивнул, про Архат он и сам всё понял. И голограммка погасла.

— Надо Леера спросить про эту базу, — ухмыльнулся Млич. — Боюсь, что не раскусили наши особисты, что это за пилоты болтались на маяке. Ведь тогда не отдали бы их так просто. А пилот — разве ж он виноват? Куда послали парней, туда и летели. Но, думаю, понимали и языки не развязывали. Ведь одно дело, что их просто забыли на Юге и пытались как-то использовать, подогнав светочастотный порошок, и совсем другое — тайная база. Её ведь, получается, до сих пор не нашли?

— Выходит, что так! — рассмеялся капитан.

— Может, Леер знает, куда их везли? Запомнил чего?

— Разберёмся, — кивнул капитан.

— А с Дереном — что за история? — вспомнил Млич. — Расскажи уже, раз не срослось?

— С Дереном? — переспросил капитан. У него вдруг появилось очень нехорошее предчувствие.

Кэп вспомнил, что комкрыла генерал Абэлис был крестным Дерена.

Хэд знает, что это за степень родства, но именно генерал «перевёл» парнишку из торгового флота на военный крейсер.

А ставка координатора крыла, Ришата Искаева, была на головном крейсере генерала Абэлиса, на «Гойе». Именно туда шпион прислал запись разговора Дерена и Локьё.

И параллельно доложил Ришату по личному каналу, что на плёнке — бомба. Что Дерен там рассказывает про хаттов такое, чего просто не может знать.

Запись — шифрованная и тяжёлая — пришла в базу «Гойи». И комкрыла генерал Абэлис вполне мог добраться до неё раньше Ришата. И подчистить всё лишнее.

Капитан вспомнил смоляной срез генеральских волос, его хитрую физиономию. И ещё одну странность, которая объединяла Дерена и генерала — Союз Борге.

— Ну? — поторопил Млич.

— Не торопись, — прищурился кэп, и глаза его опасно блеснули. — Эту историю нам расскажет сам Дерен. Боюсь, не зря Ришат под него копает.

— Не зря? — удивился Млич.