«Персефона». Дорога в ад 2

Глава 77 База контроля

«Персефона»

К Меркурию «Персефона» возвращалась без спешки.

Капитан думал, что генерал Мерис появится и определит-таки дальнейший план действий и первоочередные задачи. И потому крейсер останавливался на пару-тройку часов на развязках, поджидая начальство.

Но Мерис затихарился. Он умел изображать, что нету его и всё тут. А вы — делайте что хотите, а я потом вам, инициативным, головы поотрываю. Привычный и понятный стиль руководства, кто же его не знает?

И только на последнем перед прыжком к Сцелусу маяке, который пилоты называли за допотопный дизайн Виселицей, капитана ждало сообщение. Но не от его непосредственного начальника генерала Мериса, а от самого командующего Объединённым Югом Колина Макловски по прозвищу Дьюп.

Сообщение было странным и содержало только одно слово: «ветрено».

— Значит, штормит их там, не разрулилось ничего с Севером, — вынес вердикт Млич, с которым капитан поделился мыслями «о погоде».

Навигатор с капитаном сошлись в этот раз в рубке. Во время разгона и торможения команда прекрасно обходилась без главного навигатора. А кэп — вообще только-только проснулся.

«Персефона» двигалась прыжками — от развязки к развязке. И он задрёмывал на время разгона-прыжка-торможения, потом просыпался на пару минут, чтобы узнать, нет ли сообщений от Мериса, и снова задрёмывал. И вот наконец-то вроде бы более-менее выспался.

Едва умылся — нарисовался Млич, намекая, что готов разделить условный завтрак, хотя корабельное время уже плавно перетекало к ужину. Выспался навигатор раньше, и ему стало скучно.

— А Дерен? — спросил капитан, взглянув на браслет.

Маячок пилота был активен, но это вообще ничего не означало, Дерен никогда не отключался от сети, не было у него такой привычки.

— Дежурный сказал, что спит, — пожал плечами Млич. — Проверять не хочу, пусть парень выспится уже наконец. Не железный же он?

— Да ну — не железный? — удивился кэп. — Он же без химии по трое суток не спит! Может, он тоже хатт?

Капитан делал вид, что шутит, но ему было не весело. Он не понимал, почему само упоминание имени Дерена вызывало у него сегодня ментальный дискомфорт?

Словно бы он забыл что-то важное, связанное с Дереном? Но что?

— Долго висеть будем? — спросил Млич, сгоняя с потолка прилепившуюся там столешницу и вызывая из кухни стюарда.

— До упора, — удивился вопросу капитан. — Дьюп сам написал. Значит, он где-то рядом. Сто из ста — прилетит. Интересно только с кем — с разведкой или сам по себе?

Млич кивнул и коснулся браслета, отдавая распоряжение навигаторской группе, чтобы бдили и были на высоте.

— Я бы на его месте завёл какие-нибудь личные космические войска, — сказал он. — Неправильно это, что командующий по традиции возглавляет пешую армию, а космос принадлежит комкрыла. Если бы командующий и комкрыла доверяли друг другу — другое дело, а так… остаётся спецон да разведка.

— Дьюп доверяет Абэлису, — сказал кэп. — Но в меру. И не хочет, чтобы комкрыла играл при нём роль извозчика.

— И совал свой породистый нос во все его дела… — понимающе фыркнул Млич.

— Не без этого, — кивнул кэп. — Всё-таки Абэлис — член союза Борге…

Он осёкся замолчал. Сам не понял, что его вдруг скребануло?

Вошёл стюард — юный, улыбчивый, с полотенчиком через руку. Наивный совсем первогодка, желающий угодить начальству, но пока не до конца понимающий — как?

Стюард начал было перечислять мясные блюда, которые будут сегодня на ужин в офицерской столовой: мол, их можно подать быстренько, всё ведь уже замариновано…

Но капитан зевнул и велел принести самое лёгкое, типа «завтрак». А Млич начал придираться: есть ли на кухне ореховое масло, какой джем закупил повар, неужели опять только яблоки?..

Кэпа обычно раздражала переборчивость навигатора, но сейчас он его не слушал. Выпал куда-то вовнутрь себя. В голове крутилось: «Дерен, союз Борге…»

И в этой связке была какая-то неправильность.

— Разведчики, господин капитан! — вклинился с пульта связист. — Два малых крейсера — «Первый» и «Намастэ»!

«Хэд! Пульт так и остался активированным… Надо Леону по шее настучать за перерасход энергии, — подумал капитан. — Где его вообще носит?»

Но искать загулявшего дежурного он, разумеется, не стал. Пропадал Леон чаще всего у десантников или у техников в малом ангаре, пытался научиться драться. Чудной парень.

— Ждите запроса, — кивнул связисту кэп. — Если разведчики начнут стучаться — сразу ко мне.

«Персефона» понятливо легла в дрейф (это оч. фигурально, ведь неподвижности в космосе не достичь, но как тут ещё скажешь?) и стала ждать визита командующего.

Разведчики стучаться, разумеется, не стали. Но «Намастэ» выплюнула шлюпку, и её без лишних расспросов взяли в ангар.

— Сейчас явится твой Дьюп и скажет: «Молодцы, постарались! Всех расстрелять!» — пошутил Млич.

Шутка была бородатая. Был такой случай в биографии спецоновского генерала Берга, когда его люди зачистили город от таггеров так, что там потом 10 лет не то, что ничего больше не шевелилось — даже и не росло.

Рассказывали, что Берг с каменным лицом выслушал доклад бригадного сержанта, руководившего зачисткой. Посмотрел на карту, где в режиме реального времени транслировалась температурная кривая раскалённого грунта, потом глянул на радостного сержанта и объявил: «Молодцы, постарались! Список отличившихся мне на стол и всех расстрелять!»

— Да ну, — отмахнулся кэп. — Расстрелять-то нас можно, но в следующий раз кого в очередной ад посылать будут?

Командующего из ангара привёл Леон. Сообразил, прогульщик, что раз к капитану гости, то и он сам уже, как пить дать, проснулся.

В рубке дежурный засуетился как ни в чем не бывало. Подогнал для командующего кресло, расширил столик, чтобы удобнее было накрыть его на троих.

Парень явно мечтал остаться и послушать, о чем будут говорить в капитанской.

Дежурный вполне имел на это право, но кэп показал ему кистью руки, куда нужно повернуться, чтобы выйти и не заблудиться.

Он поднялся навстречу командующему, и они обнялись с пугающим хрустом.

Млич вздрогнул, когда два здоровенных амбала сжали друг друга в объятьях. Он украдкой мечтал, чтобы командующий когда-нибудь и с ним вот так поздоровался, но боялся за рёбра.

Однако командующий и в этот раз поприветствовал главного навигатора уставным кивком головы и плюхнулся в ложемент. Лицо его, мрачное и сосредоточенное, постепенно успокаивалось — он любил «Персефону».

— Вы — молодцы, постарались! — сказал он и ехидно посмотрел на Млича.

Рассказывали, что командующий умеет читать мысли по лицу получше истников.

Млич не очень-то верил, но теперь уже и отступать было некуда. Ну как мог командующий слышать, о чем в капитанской говорили до его прихода?

Положение спас стюард. Он явился и доставил здоровенную тележку еды.

Повар правильно понял, что у капитана нет аппетита и расстарался, чтобы хоть чем-нибудь соблазнить сонное начальство.

— Ждали? — удивился командующий, разглядывая нарядное великолепие закусок.

— Никак нет! — испугался стюард, узнав высокого гостя. — Но у нас — отличные деликатесы! Маринованные цветы акарии! Белковое суфле из мигрирующих фруктов!

Перечисляя, стюард вглядывался в невозмутимое лицо командующего и, к своему ужасу, никакого проблеска интереса в нём не улавливал.

Парень был новеньким и вкусов Дьюпа не знал. И это ввергло его в панику.

— Компотик! — осенило его. — Прекрасный персиковый компотик! Настоящие земные персики, не отличишь! Вся команда от него без ума!

— Да уйди ты со своим компотиком и со своими закусками! — развеселился капитан. — Мясо тащи! Ты же сказал, что у вас почти всё готово для ужина? Зомятина есть на кухне?

— А может, господин командующий желает к мясу листья сырного салата? — выдавил растерявшийся стюард. — Только что доставили из оранжереи?

— Господин командующий не желает, — с улыбкой пояснил капитан, видя, что Дьюпа забавляет, пытающийся выслужиться парень. — Господин командующий — активный вегетарианец.

— А как это? — растерялся стюард.

— Пассивные вегетарианцы едят траву, — охотно пояснил Млич. Присутствие Дьюпа тоже напрягало его, но он уже взял себя в руки и немного расслабился. — А активные — тех, кто эту траву лопает. Кто ест травку? — строго спросил он стюарда.

— Ко-коровка, — выдавил тот.

— Ну вот, а активные вегетарианцы едят коровку.

— А почему? — совсем растерялся стюард. Никакой логики он не улавливал.

Кэп посмотрел на командующего — тот улыбался одними глазами, и решил, что можно продолжать шутить.

— Растения вырабатывают токсины, чтобы бороться с теми, кто их ест. Коровка ест траву и нейтрализует токсины. А потому её мясо — идеальная вегетарианская еда. Та же трава, но без ядов. Так понятно?

Слегка офигевший стюард (ну не может же капитан над ним издеваться?) выглядел ошарашенным.

— Везде токсины? — спросил он потрясённо. — И в персиках?

— Везде! — отрезал капитан. — Брысь уже отсюда! Зомятину тащи!

Когда стюард выскочил из капитанской, Млич вытер, выступившие от смеха слёзы.

— Вот же зомоящер! — наградил парня эпитетом кэп.

— В систему возвращаетесь без поддержки крыла, — вдруг сказал Дьюп очень серьёзно, словно и не помогал только что разыгрывать стюарда. — Пока непонятно, что станет с территориями в секторе Кога-2 и что делать с пленными северянами. Вывозить из сектора их нельзя.

— Но куда мы их денем? — растерялся капитан. — Нам некем охранять эту толпу. Почему нельзя их вывести хотя бы к Сцелусу?

— Долгин не признаёт их существования. — Командующий налил себе воды, больше он ничего обычно и не пил. — Утверждает, что попал в аномалию по свою сторону границы, а вылетел у Дайяра. И никакого нападения на Юг никто на Севере, разумеется, не планировал. Все наши обвинения — провокация и попытка самого Юга развязать войну с Севером.

— А как же те, кого мы взяли в плен у Сцелуса? — нахмурился капитан. — Они же тоже были частью заговора!

— Капитаны этих судов не в курсе всех планов командования. Они выполняли отвлекающий манёвр и про основные силы ничего не знали. Одна надежда — на хатта из самой верхушки, что вы захватили. Нужно вытрясти из него всю информацию. И найти Центр контроля.

— Мы захватили? — удивился кэп.

— Твои люди. Вернёшься — узнаешь. У «собак» есть руководитель, некий центральный мозг. Вот он может кое-что знать и о планах северного командования. Нужны записи переговоров, фамилии, приказы.

— Ну вытрясти-то то мы вытрясем… А что если допросить Долгина с пристрастием? — нахмурился капитан. — В конце концов не психотехник — так психомашина сломает кого угодно.

Командующий посмотрел на капитана ласково. Тот не помнил, как сам вёл себя в схожей ситуации, а вот командующий — помнил. И знал, что даже психомашина не может дать стопроцентной гарантии.

А вслух сказал:

— К допросам Долгин подготовлен отлично. Даже Локьё не смог из него ничего вытрясти. А без постановления суда допрашивать его в психомашине нельзя. Вернее, можно, но результат на Севере не признают. Для суда нужны доказательства. Долгин пока ещё не военный преступник, а заготовка под него.

— У нас есть ещё генерал Санчос, — вспомнил кэп. — Он командовал операцией в районе Меркурия и может кое-что знать о планах Долгина.

— Вот Долгин всё на него и свалит, — кивнул командующий. — Мол, Санчос взбунтовался и решил учудить какую-то дрянь в секторе Кога. А Северная Империя не имеет к этому инциденту ровно никакого отношения. И тогда выходит, что предъявить нам северянам вроде бы нечего: непонятная засада у Сцелуса, взбунтовавшийся Санчос… А нам очень надо бы предъявить. Слишком много наших людей сейчас в заложниках у Севера.

— А приказы какие-то на корабле Долгина были? — осторожно влез Млич. — Документы?

— Долгин не дурак — он уничтожил всё, что сумел, — ответил командующий.

— А Центр контроля — это какой-то управляющий центр хаттов? — капитан записывал на браслет тезисно всё, что придётся сделать. — Думаешь, там сохранилась их переписка с северным командованием?

— Почти уверен. Если мы до него доберёмся, Долгину конец.

— Что ж я сразу не поймал этого гада? — пробормотал капитан. — Я бы его повесил, и дело с концом. Доказывай теперь, что он мерзавец…

— А ты думаешь, чего он от тебя бежать кинулся? — усмехнулся командующий. — Понял, с кем связался, бедняга…

— Да откуда ему меня знать? — перебил капитан. — Где я, а где — заместитель министра?

Дьюп улыбнулся. Он знал, какой торг шёл за голову капитана Пайела, успевшего перейти дорогу многим из высшего командования Севера.

— Слушай, про Центр контроля я понял, — капитан хмурился и ставил пометки в браслете. — А пленных-то мы почему не можем вывезти? Как нам искать этот центр с таким бревном на шее?

— А как вы их планируете вывозить одной «Персефоной»? — удивился Дьюп. — Мы не можем отправить к Земле корабли, кроме тех, что там уже есть. Хаген против.

— Опять? — удивился кэп. — И что теперь за причина? Никакие дикие нас не съели.

— У него там ценная земная колония и научная база… — Командующий повернул голову к двери. Он почуял, что кто-то идёт по коридору, хотя мембранная дверь непроницаема для звуков и запахов. — Хаген боится допускать к Земле значимое количество наших людей, завёл там какие-то тайны. Но Хаген — не человек, по его лицу не прочтёшь…

Дверная мембрана дрогнула и открылась.

«Идущим по коридору» оказался стюард. Он принёс заказанное и наполнил рубку умопомрачительными запахами.

Кэп вдруг понял, что мяса бы он тоже поел, и взял вилку. Наверное, и голод проснулся в нём, наконец?

— Значит, мы должны как-то передержать примерно около 10 тысяч пленных? — уточнил он. — И найти хаттский Центр контроля, сдувая пылинки с земной колонии? Пляска слона в посудной лавке?

— Примерно так, — кивнул командующий и взял с тележки тарелку с отбивными. — И не забудь про оружие. То, что случилось с Дайяром, может быть только следствием применения в районе Меркурия какой-то дряни.

Кэп кивнул и тоже взял себе отбивную. Неразрешимые задачи никогда не портили ему аппетита. Даже наоборот.

Да и отбивные повару сегодня очень удались.

Бо, Дарам, Хаген

Бо не вошёл в научный блок медотсека — он в него просочился.

Заваленный работой Дарам заблокировал дверь и отключил себя от основных средств связи, чтобы члены медгруппы не мешали ему.

Дараму — который вообще-то был доктором медицины, а потом уже всё остальное — давно уже не попадалось такого интересного и разнообразного материала для анализа. Он хотел посидеть над ним без помех, но не тут-то было.

— Нам нужно поговорить, — сказал Бо, материализуясь на пороге каюты.

На корабле, пусть и чужом, опираясь на работу навигационной машины, хатт имел доступ куда угодно, хоть в горячую зону реактора.

Дарам вздохнул. Он видел, что у младшего пригорело. Но врываться вот так? Уж он-то мог бы и предупредить?

Посмотрев на спецбраслет, Дарам понял, что не мог. Что вообще отрубил все контакты.

— Ладно, — сказал он. — Я тебя выслушаю, только давай-ка в темпе? Можно, инфопакетом.

— Нет, — отрезал Бо. — Я хочу говорить словами.

— Хорошо, — терпеливо кивнул Дарам.

Он понял: что-то случилось. И разблокировал инфочат, чтобы узнать корабельные новости.

Пробежал глазами сообщение, что шлюпки подбили над Землёй ещё две «иглы», но регент был цел, и всё вроде бы было в порядке.

Дарам удивлённо поднял глаза на Бо:

— Случилось то, чего я не знаю?

— Шлюпку потеряли, — пояснил хатт. — Аури Симменс погиб.

— Плохо, — отозвался Дарам. — Я могу чем-то помочь?

— Можешь. Капитан сказал, что в его отсутствие приказы пойдут через тебя. Мне нужен приказ на зачистку системы. Мы перетрясём тут каждый астероид. Больше ни одна тварь не выскочит неожиданно.

Дарам посмотрел на хатта задумчиво. Бо не просто изображал эмоции, он был действительно раздражён.

Хаген порадовался бы сейчас — работа искусственных гормонов была великолепна.

Конечно, вряд ли Бо переживал так, как это сделал бы на его месте пилот, потерявший боевого товарища. Однако младший и не прикидывался — гормоны работали.

«Иглы» переиграли Бо. Он зря отпустил усваивать опыт и новые знания группу доверенных ему генераций, с ними бой был бы совсем другим. И теперь он бурно переживал проигрыш.

— Я понимаю твоё раздражение, — осторожно сказал Дарам. — Но решение по системе принимаю не я, и даже не капитан.

— А кто?

— Командующий объединённым Югом и Хаген.

— Хаген далеко и не понимает всей картины происходящего, — отрезал Бо и спросил в лоб: — Что мешает тебе принять на себя ответственность?

Он не стал бы так резко говорить с человеком. Но Дарам-то был не человек.

— Причины есть, — вздохнул медик. — Цифровые копии моего мозга хранятся там же, где и твоя матрица — на корабле-матке Хагена. Если я погибну — восстановить меня смогут только в лабораториях Гамбарской группы. И я не хочу ссориться с Хагеном. А он не хочет, чтобы мы заходили дальше, чем это необходимо. Он был против рейда и смирился только с поиском опасного оружия. Но не с тем, что ты предлагаешь. Система Кога-2 имеет для него ценность, как уникально образование для исследований. Ты можешь поговорить с ним сам…

Бо нахмурился и жестом оборвал речь Дарама.

После старта «Персефоны» в Изменённые земли хатт не отвечал на запросы Хагена. Они приходили трижды, и трижды были проигнорированы.

Однако теперь он поднял последний файл состояния и актуализировал его, показывая, что находится в режиме связи.

Хаген ответил тут же. Прислал пакет данных. Но Бо перенаправил вызов на коммуникационный экран, висящий в медблоке над рабочим столом Дарама.

— Мы не будем обмениваться пакетами данных в основном режиме, — произнёс он, понимая, что Хаген его прекрасно видит и слышит. — Только во вспомогательном. В основном режиме мы будем разговаривать с помощью слов. — Бо заблокировал очередной инфопакет. — Я не понимаю, что нам мешает зачистить систему Кога-2? Совместных сил достаточно. «Иглы» представляют опасность.

Экран замерцал, словно собеседник сомневался, появляться на нём или нет, но Хаген всё-таки проявился и ответил словами:

— Система Кога-2, куда входят четыре ближних к Солнцу планеты, не представляет опасности для вашего рейда. Она имеет научную ценность. Мы изучаем систему. Изучение — приоритет.

— Ты неправильно оценил опасность, — отрезал Бо. — Из системы идёт агрессия. Северяне сговорились здесь с недобитыми машинами Станислава Хэда. Мы должны уничтожить всё, что связано с агрессией.

— Феномен системы Кога-2 представляет научную ценность, — парировал Хаген. — Как и последние люди Земли, наши предки.

— Предков мы уничтожать и не собираемся.

— Система — это комплекс. Она работает в комплексе — люди, остатки хаттов…

— Изучение данного комплекса бесперспективно. Ничего, кроме агрессии он не продуцирует. Попыток пойти на контакт нет. Если таковые будут, мы, разумеется, вступим в контакт. Но мы не будем оставлять в системе рассадник агрессии. Он должен быть уничтожен. Я найду Базу контроля — центр, откуда идёт агрессия!

— Нет! — вскинулся Хаген.

— В Базе хранятся данные, которые компрометируют и Гамбарских хаттов? — вдруг вмешался Дарам.

— Нет, — отрезал Хаген.

— А в чём тогда дело?

— Там многолетние данные наблюдения за колонией людей, — с неохотой пояснил Хаген. — Они не должны быть утрачены.

— Мы не повредим данные. Все они будут доставлены…

— Нет, — снова перебил Хаген.

— Ты не хочешь, чтобы люди узнали о том, что пятнадцать лет назад жители колонии землян стали получать гормоны? — спросил Дарам.

Хаген завис. Он уставился на медика, не моргая — перегруженный мозг перестал поддерживать человеческие реакции. Хатт считал варианты.

— Я понимаю, что за эксперимент ты хотел тут поставить, — кивнул Дарам. — И я никому не расскажу об этом, кроме Бо, ему это полезно будет узнать. Но система должна быть зачищена от «игл», прячущихся северян и прочего мусора. А данные с Базы мы с тобой честно поделим. Твои эксперименты оскорбят людей-союзников, но в научном плане они нам не интересны. Я перешлю тебе все данные, а после сотру информацию из Базы.

— Вам не удастся найти Базу контроля! — Хаген тряхнул головой, приходя в себя.

— Мы её уже нашли, — спокойно ответил Дарам.