Поместье Кларенс (Айви)

Глава 13

Элора стояла на тротуаре перед коттеджем с чемоданом, прислоненным к ее боку, а ее ноги приросли к бетону.

Коттедж выглядел точно так же, как и в прошлый раз, когда она приезжала в Мартас-Винъярд. Наружные стены были покрыты кедровой стружкой, посеревшей за годы пребывания на солнце. В окнах с белыми стеклами отражалось послеполуденное голубое небо. Легкий ветерок доносил запахи соли и песка, а шум разбивающихся о берег волн эхом отдавался от берега.

Водитель, который доставил их от взлетно-посадочной полосы до дома, уехал несколько минут назад, пообещав вернуться в воскресенье. Ей следовало умолять его отвезти ее куда угодно, только не сюда.

— Что ты делаешь? — спросила Айви, стоя в открытой входной двери и уперев руки в бока.

За лужайкой простиралось бескрайнее море. Стая чаек с пронзительными криками пролетела над головой. Заберите меня с собой.

— Элора, — позвала Айви.

Какого черта она согласилась на эти выходные? Она ни за что не сможет оставаться в коттедже. Глубоко вздохнув, она наклонилась, чтобы поднять свой багаж.

— Иду.

Перспектива провести выходные вдали от Астона, от поместья, от своей жизни была настолько заманчивой, что, когда Айви ворвалась к ней в офис в понедельник и предложила эту идею, она немедленно согласилась.

Выходные за городом. Только они вдвоем.

Она должна была отдать Айви должное, ее подруга заметила, что за последний месяц что-то было не так, поэтому она задумала эту поездку как отдых на выходные. За время короткого перелета Айви не менее трех раз спрашивала, все ли в порядке с Элорой.

Нет. Нет, с ней было не все в порядке.

Айви отвернулась от двери и исчезла в доме. Должна ли Элора рассказать ей обо всем в эти выходные? Прошел месяц с тех пор, как она встретилась с Сэлом Теста, и те два письма изменили ее жизнь. В какой-то момент она не сможет больше прятаться. Она больше не могла держать этот секрет в себе. И Айви заслуживала знать, что у нее есть сводный брат.

Что у них был общий сводный брат.

Элора переступила порог, и на нее нахлынули воспоминания о ее последней поездке сюда. Ее сердце разбилось вдребезги на выкрашенных в серый цвет деревянных полах.

Прошлой весной она приезжала в коттедж вместе с Зейном. Перед хаосом выпускных экзаменов он пригласил ее куда-нибудь на выходные, чтобы заняться сексом. Они трахались на белом диване в гостиной. Они основательно разгромили его спальню. Элора проводила свои утра с его членом во рту, а ночи — с его языком в своей киске.

Если бы это был только секс, возможно, она смогла бы разложить воспоминания по полочкам. За исключением того, что тот уик-энд был чем-то большим.

Они вдвоем готовили еду на кухне — Зейн учил ее небольшим приемам, потому что она была безнадежна. Они расслаблялись на пляже, читали книги и разговаривали ни о чем. Она спала в его постели, свернувшись калачиком рядом с ним, их обнаженные конечности переплетались.

Это были лучшие выходные в ее жизни.

Он уже привозил сюда блондинку? Неужели за месяц, прошедший с тех пор, как она последний раз была в «Измене», он забыл Элору?

— Я отнесла свои вещи в одну из спален наверху, — сказала Айви, появляясь из коридора. — Ты тоже хочешь остаться там, наверху?

— Конечно. — Элора с трудом сглотнула. В этом доме не было спальни, в которой она не была бы с Зейном, так что не имело значения, где она будет спать. Все они были испорчены.

Айви прошла мимо Элоры, закрывая дверь, которую она оставила открытой. Щелчок был похож на забивание гвоздя в крышку гроба.

Зачем она приехала сюда? Разве у нее не было достаточно проблем без добавления напоминаний о разбитом сердце?

В воздухе витал запах чистящих средств от команды, которая, вероятно, убиралась здесь сегодня утром. Но если бы она закрыла глаза, то почувствовала бы запах одеколона Зейна. Она могла представить его на веранде за домом, с растрепанными волосами, с чашкой кофе в руке, пока он просматривал утренние новости.

— Эй. — Рука Айви скользнула по плечу Элоры. — Может быть, мы сможем заказать ужин? Залечь на дно. Поговорить.

Поговорить. Во время короткого перелета на остров Элора притворилась, что дремлет на пассажирском сиденье, чтобы избежать разговоров. Она сомневалась, что это сработает за ужином.

— Я в порядке.

— Это не так. Не забывай, с кем ты разговариваешь. Что-то не так, и я беспокоюсь о тебе.

На глаза Элоры навернулись слезы, и она яростно заморгала, желая прогнать их. С каждым днем ей становилось все труднее и труднее сохранять самообладание. Вот почему она избегала Лукаса и своего отца.

Она была в ужасе от того, что от одного взгляда она сломается и правда выплывет наружу. Было достаточно трудно скрывать правду от Айви.

— Мне нужно отправить эссе. — Айви вздохнула и отпустила Элору. — Я забыла сделать это перед тем, как мы уехали. Я сделаю это и дам тебе время освоится. После определимся с ужином.

Элора кивнула, ожидая, пока Айви поднимется наверх. Затем она оставила свой чемодан в прихожей и прошла через гостиную к французским дверям, выходившим на террасу.

Коттедж в Чилмарке (прим. ред.: Чилмарк — город, расположенный на Мартас-Винъярде в округе Дьюкс, штат Массачусетс, США) представлял собой дом с шестью спальнями и площадью пять тысяч квадратных футов, расположенный на четырех акрах побережья. Это было личное убежище Зейна.

Элора вторглась в его святилище, но уходить было уже слишком поздно, поэтому она пересекла тропинку между пучками травы и спустилась по маленькой деревянной лестнице, ведущей на пляж. Надеюсь, он простит ее за вторжение. Хотя она и не ожидала, что он простит ее за другие бесчисленные ошибки.

Большие серые скалы усеивали береговую линию, их основания глубоко уходили в песок. Она остановилась посреди пляжа, опустившись на землю и подтянув колени к груди. Пряди волос упали ей на лицо, когда она смотрела на воду, простиравшуюся до горизонта.

Может быть, если бы она осталась здесь, в этом самом месте, где ее проблемы казались такими мелкими по сравнению с необъятностью мира, она смогла бы разобраться в этой новой реальности.

В кармане у нее зазвонил телефон, но она не стала смотреть. Вероятно, это был Лукас с очередным сердитым сообщением о том, что она пропустила еще один его футбольный матч. У него было право злиться. Она лгала ему целый месяц.

Большинство звонков от своего отца Элора тоже отклоняла, списывая это на напряженный выпускной год в «Астоне». Время поджимало. Скорее рано, чем поздно, они придут к ней, если она будет продолжать избегать их.

Выходные вдали от Бостона были просто еще одним поводом держаться от них на расстоянии.

Кому она расскажет первой? Отцу? Зейну? Айви?

Как бы ее подруга отреагировала на эту новость? Элора задушит Айви, если та будет ужасна по отношению к Лукасу. Но, зная Айви и то, как она любила своих братьев, она, вероятно, приняла бы его в семью Кларенсов с распростертыми объятиями.

Захотел бы Лукас сменить свою фамилию? Обидится ли он на Элору за то, что она открыла эту банку с червями?

Элора всегда знала, что в ее семье полный пиздец, но это…

Слеза скатилась по ее щеке, капля была горячей по сравнению с прохладным океанским воздухом. Она не потрудилась вытереть ее.

Ее телефон снова завибрировал, и настойчиво продолжал звонить, она вытащила его. Входящий звонок был от ее отца.

Нет, он не ее отец.

У Лоуренса Мальдонадо не было детей.

Все ее тело болело так сильно, что ей хотелось кричать. Она хотела запрыгнуть в самолет, который доставил их на остров, улететь в отдаленный уголок планеты и забыть свое гребаное имя.

Она хотела вскрыть себе вены и выкачивать кровь из своего тела до тех пор, пока от ее матери ничего не останется. Ее волосы. Ее кожа. Ее сердце. ДНК Элоры была ничем иным, как предательством. А ее мать была вероломной шлюхой.

Ее подбородок задрожал, когда телефонный звонок перешел на голосовую почту. Папа оставит ей сообщение. Он оставлял ей сообщения в течение нескольких недель. С каждым разом беспокойство в его голосе становилось все громче и громче.

Время у нее было на исходе.

Отрекся бы он от нее? Забудет ли ее отец также, как и Зейн?

Слезы лились непрерывным потоком, когда знакомое онемение охватило ее конечности. Почему? Почему она не могла оставить эту ситуацию? Каждую минуту, каждую секунду прошедшего месяца она сожалела о том, что наняла Сэла Теста.

Элора позволила себе поплакать несколько минут, затем насухо вытерла щеки. Сколько слез она выплакала за этот месяц? Тысячу? Миллион? Она, наверное, выплакала бы целую реку слез, прежде чем все это закончилось бы.

Бросив последний взгляд на садящееся вдалеке солнце, она заставила себя подняться на ноги и направилась к коттеджу. Она только вошла внутрь, когда из кухни донесся знакомый мужской голос. Ее сердце упало.

Нет.

Приехать сюда было достаточно тяжело из-за воспоминаний о Зейне. Встретиться с ним лицом к лицу наяву будет мучительно, особенно если он привез с собой женщину.

Сделав глубокий вдох, Элора расправила плечи и сохранила невозмутимое выражение лица. Затем она направилась на кухню, готовая застать там Зейна и блондинку.

Она была права наполовину.

Зейн стоял рядом с островом, положив руки на столешницу. Его друг Тейт сидел на табурете. В поле зрения не было ни одной блондинки, если не считать Айви.

— Эти двое портят нам выходные, — фыркнула ее подруга.

— Это мой дом. — Зейн бросил на Айви сердитый взгляд. — И ты не сказала мне, что будешь здесь.

Айви пожала плечами.

— Это была спонтанная поездка. Нам нужен был перерыв.

Его взгляд метнулся к Элоре, его глаза сузились на ее лице. Он нахмурился, проводя рукой по своим шелковистым волосам, затем его блестящие голубые глаза метнулись к двери.

— Мы уходим.

— Да ну брось, Зи. — Тейт встал со своего табурета, обходя островок в поисках холодильника. Он открыл его и вытащил две бутылки пива, поставив одну перед Зейном. — Этот дом достаточно большой, чтобы мы могли разместиться все вместе. Кроме того, нам нужно поговорить о том, что произошло в «Клубе 27».

— Нет, не нужно, — отрезала Айви.

Что произошло в «Клубе 27»? Прежде чем Элора успела спросить, Айви вышла из комнаты. Ее каблучки застучали по лестнице, затем мгновение спустя дверь спальни захлопнулась.

— Это будут интересные выходные. — Тейт отвинтил крышку со своего пива, затем поднял бутылку в знак приветствия. — Привет, Элора.

— Привет, Тейт, — она произнесла эти слова, но смотрела на Зейна.

Он все еще смотрел на дверь.

Присоединится ли к ним кто-то еще? Или он, как и Элора, хотел оказаться где-нибудь в другом месте?

Не говоря ни слова, она повернулась и вышла из комнаты, обнаружив свой чемодан в прихожей. Почему она здесь? Она была в шаге от того, чтобы выйти за дверь, когда появился Тейт, забирая чемодан у нее из рук.

— Я отнесу это для тебя наверх, — сказал он, забирая ее багаж, прежде чем она успела убежать.

Ее плечи опустились, когда она молча последовала за ним на второй этаж.

— Он придет в себя. — Тейт оставил ее чемодан в спальне в конце коридора, затем подмигнул ей, прежде чем спуститься вниз.

Элора оставила свой чемодан на плюшевом ковре и направилась в комнату Айви, не потрудившись постучать. Ее подруга стояла у окна, глядя на океан и заходящее солнце.

— Что произошло в «Клубе 27»?

— На днях у меня там произошел небольшой инцидент. — Айви взмахнула запястьем. — Это ерунда.

— Какой инцидент?

Ее соседка обернулась, приподняв бровь.

— Я отвечу на этот вопрос, когда ты скажешь мне, что тебя беспокоит.

Элора закрыла рот.

— Именно так я и думала. — Айви поджала губы, затем снова повернулась к зеркалу.

Элора открыла рот, готовая признаться во всем и хоть немного облегчить это бремя, но правда застряла у нее в горле. Она не могла рассказать Айви до того, как расскажет своему отцу.

Как бы больно это ни было, новости должны были исходить от нее.

Может, он и не ее отец, но он всегда будет ее папой.

Если он все еще будет хотеть ее.

Элора закрыла дверь Айви, затем вернулась в свою комнату, ей нужно было несколько минут побыть одной, чтобы отдышаться. Без сомнения, макияж, который она нанесла этим утром перед пятничными занятиями, размазался, так что ей нужно было привести его в порядок перед ужином.

Но проблема заключалась в том, что, когда она вошла в свою спальню, она обнаружила, что Зейн ждет ее.

Его руки были скрещены на широкой груди. Суровое выражение его лица не смягчилось, а челюсть была сжата. Но, боже, он выглядел хорошо. Все, чего она желала, — это чтобы эти сильные руки обвились вокруг ее тела и его хриплый голос прошептал ей на ухо, обещая, что все будет хорошо.

— Ты плакала, — сказал он.

— Да, так и есть. — Врать не было смысла. Ее глаза, вероятно, выглядели такими же опухшими, какими казались.

— Из-за меня?

— Нет. — Она вошла в комнату, осторожно прикрыв за собой дверь. Затем она вздернула подбородок. — Что ты здесь делаешь?

— Почему я должен постоянно напоминать тебе и моей сестре, что это мой дом? Поэтому ты приехала? Чтобы заморочить мне голову?

Если ее присутствие здесь беспокоило его, то, возможно, он не совсем забыл Элору. Она проигнорировала крошечный трепет, пробежавший по ее венам, отказываясь позволять себе надеяться, что он скучал по ней.

— Я не знала, что ты будешь здесь, — сказала она. — Я приехала не за этим. Айви сказала, что мы будем только вдвоем. И я хотела уехать подальше от города.

— Да, — пробормотал он. — Я тоже.

Она вздохнула.

— Ты хочешь, чтобы я уехала? Я могу улететь обратно завтра утром.

— Как сказал Тейт, этот дом достаточно большой, чтобы мы могли избегать друг друга. Так что это то, что я сделаю, потому что прямо сейчас я не могу быть рядом с тобой.

Элора была слишком взволнована, чтобы скрыть свою дрожь. Она опустила взгляд на свои ноги, уже прикидывая, как солгать Айви. Она ни за что не смогла бы остаться и держать себя в руках.

— Эл.

Ее прозвище прозвучало в его голосе с примесью беспокойства. Черт, она снова собиралась заплакать.

— Что?

— Ты плакала.

— И что?

— Ты не так уж часто плачешь.

— Нет. — Она встретилась с ним взглядом, ее собственный был затуманен слезами. — Но сегодня я это делаю.

Он опустил руки и сделал один шаг, как будто, может быть, ее желание исполнится, и он обнимет ее. Но потом он остановился и провел рукой по лицу.

— Не хочешь сказать мне, что случилось?

Да.

— Нет.

— Понял. — Он усмехнулся. — Всегда отгораживаешься от людей. Особенно от меня.

Она не могла сказать ему. Ещё нет. И если он останется в этой комнате, она сломается. Поэтому Элора сделала то, что должна была сделать, чтобы прогнать его к чертовой матери.

— Мы все в чем-то хороши, Зейн. Я отгораживаюсь от людей. Ты хорошо трахаешься. Ничего больше.

Его ноздри раздулись, и в мгновение ока он оказался в ее пространстве, положив ладони ей на плечи.

— Черт бы тебя побрал. Не используй свой маленький грубый ротик, чтобы оттолкнуть меня.

В этом и заключалась проблема. Они были вместе слишком долго, и он научился слишком многим ее трюкам.

— Тебе нравится мой маленький грубый ротик.

Она просунула руку между ними и скользнула ей по его джинсам, пока не достигла его набухающего члена. Она обхватила ладонью его эрекцию, надавливая и потирая.

— Да, он тебе нравится.

Он зашипел, наклоняясь навстречу ее прикосновениям.

— Будь осторожна с тем, что начинаешь, Элора.

— Или что?

Руки Зейна оторвались от ее плеч и обхватили ее лицо, заставляя встретиться с ним взглядом.

— Или ты возненавидишь себя, когда я уйду.

Если бы не его хватка, она, возможно, упала бы на колени.

Зейн уйдет.

И Элора возненавидит себя.

Черт возьми, он знал ее слишком хорошо. Несмотря на все, что она пыталась скрыть, она слишком часто теряла бдительность рядом с этим мужчиной. Элоре нравилось думать, что она все контролирует, но она принадлежала Зейну.

Дыра в ее сердце была по форме похожа на Зейна Кларенса, с голубыми глазами, высокими скулами и точеным подбородком. С великолепным умом и притягательной внешностью.

Боже, она хотела, чтобы он трахнул ее. Прямо сейчас. Грубо и долго, пока все ее проблемы не исчезнут. Был только один человек, который мог заставить ее забыть.

Она приподнялась на цыпочки, желая его губ и не заботясь о том, что поцелуй станет ошибкой.

Тело Зейна напряглось, как будто он использовал каждый мускул, чтобы сдержаться.

— Не надо.

— Пожалуйста. — Она почувствовала, как его сдержанность ослабла. Затем его губы прижались к ее губам. Она застонала, когда его язык переплелся с ее языком.

Зейн был ее любимым вкусом.

Их поцелуй был неистовым, словно воссоединившиеся любовники. Вот только на его губах появилась горечь, потому что они оба знали, что ничего не изменилось. Поэтому она обхватила его руками за спину, чтобы он не отстранился.

Его возбуждение прижалось к ее животу, когда он оторвал свои губы, опуская их к ее шее, чтобы поцеловать пульсирующую венку. Ее глаза закрылись, когда она растаяла в его объятиях, удерживая этот момент еще всего на одну секунду. Еще один удар сердца. Ещё один…

Зейн исчез в мгновение ока, оставив ее на дрожащих ногах, а сам направился к окну, повернувшись к Элоре спиной.

Он отстранялся, как и обещал.

Гребаные слезы снова нахлынули. Ей чертовски надоело плакать и быть слабой. Все это исчезнет, как только она признается. Все это исчезнет, как только правда станет известна.

Однажды секретов больше не будет.

Если и был кто-то, кроме ее отца, кому можно было рассказать, так это Зейн.

Зейн, которому она доверяла больше, чем кому-либо из ныне живущих.

Она должна была сказать ему. Она должна была выбросить это из головы.

Элора открыла рот, не зная, с чего начать, когда дверь позади нее распахнулась.

Айви влетела в комнату и резко остановилась, когда заметила Зейна у окна. Ее взгляд метнулся между ними, а затем она скрестила руки на груди.

— Что, черт возьми, происходит?