Поместье Кларенс (Айви)

Глава 26

— Он навещал свою мать, — сказал Сэл Айви.

Она переложила телефон от одного уха к другому. Может быть, голос Сэла в другом ухе не так сильно будет действовать ей на нервы.

— Как долго он здесь пробудет?

— Его обратный рейс на следующей неделе.

Этот разговор все еще действовал ей на нервы, независимо от того, каким ухом она его слушала. Гребаный Купер Кеннеди. С тех пор как она столкнулась с ним прошлым вечером, ее страх превратился в закипающую ярость.

Она выплеснула часть своей ярости на Сэла, когда он позвонил, прочитав ему строгую лекцию о том, что нужно уведомлять ее до того, как Купер сядет в самолет до Бостона, а не после того, как он приземлится. Но остатки ее гнева тлели где-то под поверхностью, заставляя ее кожу гореть, а конечности дрожать.

— Обычно он приезжает домой только на Рождество, — сказала она.

— Я думаю, в этом году он просто решил совершить дополнительную поездку. Потому что нет никаких признаков того, что он возвращается в город.

Пока. Узел в животе Айви говорил о том, что эта поездка Купера была другой.

— Следи за ним, — отрезала она. — Я хочу знать, куда он направляется и не появится ли где-нибудь поблизости от «Астона» или поместья.

— Будет сделано. Пока мы разговариваем, я нахожусь за пределами дома его матери.

— Хорошо. — Очевидно, приоритеты Сэла были пересмотрены. — А что насчет Кассии Коллинз?

Он вздохнул.

— Все еще в моем списке.

— Ускорьтесь.

— Мне нужна еще пара недель.

Ноздри Айви раздулись, но она промолчала. Не было никакой необходимости выражать свое разочарование вслух. В трубке раздался громкий и отчетливый звонок.

Сэл превосходно справлялся со своей работой, но недовольный клиент, особенно такой, как Айви, мог запятнать его репутацию. Возможно, его работа и заключалась в раскрытии секретов, но настоящей любовью Сэла были деньги. И Айви обеспечивала его постоянным потоком наличных на протяжении многих лет. Это было то, что она продолжит делать, но, если он разозлит ее, она высушит эту реку быстрее, чем дождевую каплю под солнцем пустыни.

— Я займусь этим, — сказал он. — Скоро.

— Превосходно, — сухо сказала она. — Напишите мне, если появится еще какая-то информация о Купере.

— Будет сделано. Я буду следить за ним, пока он не уедет.

Это должно было заставить ее почувствовать себя лучше. Но Айви не успокоится, пока Купер не вернется в Сан-Франциско, где ему самое место.

Не сказав больше ни слова, она закончила разговор, отложила телефон в сторону и встала из-за стола. Ее глаза опухли, а кофе, который она выпила сегодня утром, вызвал у нее нервозность.

Вернувшись вчера вечером домой, она целый час стояла под горячим душем, смывая грим и пытаясь прогнать холод, пробиравший ее до костей. Она даже не пыталась заснуть, зная, что это бессмысленно. Итак, она провела ночные часы за своим компьютером.

Учеба была бы лучшим использованием свободного времени.

Но вместо этого она читала электронные письма.

Одно за одним Айви просматривала их все, пока в окно ее офиса не хлынули лучи солнца, и она не сделала перерыв на кофе.

Когда Айви вошла на кухню, Франсэс хватило одного взгляда на нее, чтобы понять: что-то не так. Франсэс переключилась с режима шеф-повара на режим матери, настояв, чтобы Айви поела и выпила стакан апельсинового сока. Завтрак казался таким же привлекательным, как бритье на лысо, но Франсэс испекла любимые кексы Айви с черникой.

У Айви все переворачивалось в животе, пока она расхаживала по комнате.

В открытую дверь постучали.

Джефф нахмурился, когда она повернулась к нему лицом, но никак не прокомментировал ее внешность.

— Тейт Леджер здесь, чтобы встретиться с вами.

— Ой. — Ее желудок сделал сальто, но она не могла сказать, было ли это хорошим или плохим сальто. — Скажи ему, что я сейчас спущусь.

— В этом нет необходимости, — грубый голос Тейта раздался из-за спины Джеффа.

Дворецкий нахмурился, явно раздраженный тем, что Тейт не подождал в холле, как ему, несомненно, было сказано.

— Все в порядке. — Айви вздохнула. Тейт был не из тех мужчин, которые следуют приказам, и, хотя обычно это ее возбуждало, сегодня ей хотелось несколько минут, чтобы привести себя в порядок.

Джефф попятился, бросив на Тейта сердитый взгляд, прежде чем исчезнуть в коридоре.

Тейт вошел в ее кабинет, засунув руки в карманы джинсов. Темно-серый свитер обтягивал его бицепсы и грудь. Этим утром его челюсть была чисто выбрита, а волосы причесаны.

— Ты подстригся, — сказала она, и в ее голосе послышалось разочарование.

— Вчера. — Его глаза окинули ее с головы до ног. — Ты дерьмово выглядишь.

— О-о-о. Спасибо, — невозмутимо ответила Айви.

Не то чтобы он был неправ. На ней были черные леггинсы и безразмерная серая толстовка. Ни единого зеленого пятнышка в поле зрения, если не считать ее ногтей. Вчера вечером, после душа, она завязала свои мокрые волосы в небрежный узел. Ее глаза были налиты кровью, и без макияжа невозможно было скрыть бледность ее кожи или круги под глазами.

Тейт сократил расстояние между ними, вступив в ее личное пространство. Он поднял руку, кончиками пальцев коснувшись ее бледных губ.

— Что произошло прошлой ночью? Почему ты передумала?

— Прости, — прошептала она. О, ей было жаль.

Айви сожалела, что убедила Роя отпустить ее. Она сожалела, что не ушла с вечеринки Сигмы раньше вместе с Элорой. Она пожалела, что остановилась поговорить с Бенджамином. Всего на пять минут раньше или позже она добралась бы до Тейта и не узнала бы о Купере, пока не прочитала бы электронное письмо Сэла.

— Что происходит, детка?

Купер Кеннеди был не той темой, которую она хотела обсуждать ни сегодня, ни в любой другой день. Этот придурок и так отнял у нее достаточно свободного пространства.

— Ты называешь каждую женщину «деткой»? — спросила она.

— Нет, только тебя.

Хорошо. Она хотела это прозвище для себя.

— Что ты здесь делаешь?

— Я волновался. — Он запустил руку в ее волосы, снимая резинку. Затем его руки начали разматывать узел, позволяя ее локонам, некоторые из которых все еще были влажными, рассыпаться по спине. Руки Тейта скользнули по прядям, кончики его пальцев массировали ее кожу головы.

Ее глаза закрылись, усталость прошлой ночи выплескивалась на поверхность. Это делало невозможным поддержание любого типа фасада.

— Почему?

— Что «почему»?

Она расслабилась от его прикосновения.

— Почему ты волновался?

— А ты как думаешь, почему?

— Я не знаю. — Люди, которые появлялись в жизни Айви, обычно чего-то хотели. Когда они понимали, что не получат этого, они исчезали так же быстро, как и появлялись.

Но Тейту не нужны были ее деньги. Ему не нужна была ее фамилия. Если бы ему нужен был секс, он мог бы заняться им несколько недель назад, но он ей отказал. Так почему же он был здесь и беспокоился о ней?

— Тебе ничего от меня не нужно, — прошептала она. — Все чего-то хотят от меня.

— О, я кое-чего хочу. — Его губы опустились, коснувшись уголка ее рта. За исключением того, что, когда она приподнялась на цыпочки, добиваясь большего, он попятился. — Скажи мне, что не так.

— Ты не целуешь меня.

— Я только что поцеловал тебя.

— Это был не тот поцелуй, которого я хочу.

Он усмехнулся, не прекращая гладить ее по волосам.

— Скажи мне, что не так, и я дам тебе то, что ты хочешь.

— Обещания, обещания.

Тейт высвободил руки из ее волос, заставив Айви открыть глаза. Он нахмурился в ожидании. Быстрым движением он приподнял ее за бедра, заставив ахнуть. Затем он сделал два быстрых шага, чтобы усадить ее на край стола.

Ее глаза расширились, когда он вторгся в ее пространство, возвышаясь над ней, стоя между ее раздвинутых коленей. Айви не любила, когда с ней обращались грубо, но в Тейте было что-то особенное.

Этому парню? Она позволила бы ему тащить себя куда угодно.

Он приподнял брови.

— Я жду.

— Я подала заявление на работу в Смитсоновский институт в Вашингтоне и не получила ее. — Это было одно из многих дерьмовых электронных писем, которые она прочитала этим утром, и частично оно отвечало за ее настроение.

— Мне жаль, — сказал Тейт.

Айви пожала плечами.

— С самого начала это был рискованный шаг.

Электронное письмо пришло сегодня утром. Было воскресенье, но явно в институте явно кто-то работал. Выбранный момент был либо благословением, либо проклятием. Она получила его примерно в то же время, когда закончила просматривать другие электронные письма.

Электронные письма, которые она перечитывала как форму личного мучения.

Получение плохих новостей о работе было ничем по сравнению с остальными новостями, так что в некотором смысле то, что они пришли сегодня, уменьшило разочарование. Или, может быть, это было еще хуже, вроде как лимонный сок, попавший на порез от бумаги.

Айви была слишком ошеломлена, чтобы принять решение.

У нее не было ни малейшего сомнения в том, что ее отец позаботился о том, чтобы место в Смитсоновском институте досталось другому кандидату. Да, она, скорее всего, все равно не получила бы эту работу, но Дэвид Кларенс точно приложил к этому руку. Она готова была поспорить на свой трастовый фонд, что он позвонил, чтобы убедиться, что результат будет именно таким, как он хотел.

— Мой отец ожидает, что я буду работать в его компании, — сказала она Тейту. — Я не хочу, но будет легче не ругаться с ним.

— Сдашься без боя? Это на тебя не похоже.

Она склонила голову набок.

— Почему ты так говоришь? Ты недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы понять, что на меня похоже, а что нет.

— Может быть, я и не знаю твоей любимой книги или лучшего воспоминания из твоего детства, но я неплохо разобрался в тебе, Айви. Ты сражаешься со мной на каждом шагу, потому что это делает игру интересной. Ты жаждешь контроля, и когда я краду его, часть тебя злится, а части тебя это нравится. Не то чтобы ты когда-нибудь призналась в этом мне или себе.

Ее сердце бешено заколотилось, когда его шоколадные глаза впились в нее. Она ненавидела терять контроль, но продолжала позволять ему красть его. Жулик.

— Ты любишь своих братьев. — Тейт провел пальцем по раковине ее уха, заставив ее вздрогнуть. — Ты любишь своего дворецкого, и он любит тебя настолько, что готов постоять снаружи в коридоре, чтобы убедиться, что я не пользуюсь ситуацией.

При упоминании о Джеффе в коридоре послышались тихие удаляющиеся шаги.

— Ты ребенок, — сказал Тейт. — Ты избалована. Ты эгоистка.

— Ух ты, — пробормотала она. — Не сдерживайся, чтобы защитить мои чувства.

— И не буду. Потому что в тебе есть все это.

Айви хотела возразить, но он снова оказался прав.

— Ты чувствуешь себя в ловушке, не так ли, детка? Ты чувствуешь себя пойманной в ловушку, будучи таким человеком. Но это не то, кто ты есть на самом деле. — Самодовольная ухмылка расползлась по губам Тейта. — Так что, ты собираешься снова начать утверждать, что я тебя не знаю?

Его точность была убийственной.

Она закатила глаза.

— Как скажешь.

Как получилось, что этот мужчина так быстро раскусил ее? Казалось совершенно несправедливым, что она так мало о нем знала.

— Какая у тебя была специальность в колледже? — выпалила она.

— Тебя раздражает, что я знаю о тебе больше, чем ты обо мне.

Черт.

— Отвечай на вопрос.

— Финансы для предпринимателя.

Неудивительно, учитывая, что у него был клуб в Вегасе.

— Любимое блюдо?

— Ответ на этот вопрос ты узнаешь сегодня вечером за ужином. — Он наклонился ближе, его губы искали ее. Но она уперлась рукой ему в грудь, отталкивая его назад.

— Ты просишь меня пойти с тобой на свидание?

— Я не прошу. — Тейт наклонился ниже, его губы скользнули по ее шее. — Есть еще вопросы?

Много. У Айви было много-много вопросов. Но когда его дыхание коснулось ее пульса, его язык скользнул, чтобы попробовать на вкус ее кожу, в ее голове не осталось ни единой мысли, кроме надежды, что он трахнет ее на этом столе.

— Хмм, — промычал он, когда его губы обводили контур ее подбородка.

Ее глаза медленно закрылись. Рот приоткрылся в ожидании заслуженного поцелуя. Вот только тепло от его тела исчезло, и по полу зазвучали его шаги.

— В шесть часов.

Глаза Айви распахнулись. У нее отвисла челюсть.

— И это все? Где, черт возьми, мой поцелуй?

Тейт усмехнулся, притормозив у двери, чтобы обернуться и посмотреть на нее.

— В шесть часов.

— Ты такая чертова дразнилка. — И, если быть честной, ей это нравилось. Ей нравилось, что он никогда не делал того, чего она ожидала. Ей понравилось, что он зашел на пять минут и дал ей пищу для размышления до конца дня.

— Надень зеленое. Мне нравится зеленый.

Она хмыкнула.

— Я всегда ношу зеленое. Это мой любимый цвет.

— Мой тоже. — Он подмигнул и вышел в коридор.

Айви затаила дыхание, прислушиваясь к стуку входной двери. Затем, как только он ушел, она бросилась в свою спальню, прямиком к окну, выходившему на фасад дома.

Высокомерный ублюдок стоял рядом со своей машиной, скрестив руки на груди и широко расставив ноги, его глаза были устремлены в ее сторону. Судя по ухмылке на его лице, он знал, что она прибежит посмотреть на него.

Она фыркнула и отошла от окна, борясь с улыбкой. Она проиграла битву, и к тому времени, когда вернулась за свой стол, на сердце у нее стало легче.

Как бы сильно ей ни хотелось вздремнуть, она включила компьютер, чтобы провести пару часов за учебой, чтобы днем отдохнуть и подготовиться к ужину. Она только что открыла задание для своего урока по современной Индии, когда звук предупредил ее о новом электронном письме.

Имя в ее почтовом ящике не должно было ее удивить.

Было воскресенье.

И, как и каждое воскресенье в течение последних трех лет и десяти месяцев, она получила электронное письмо от матери Кристофера.

Темы письма не было. Никогда не было.

Но содержание электронного письма не сильно отличалось от его предшественников. те же самые слова, которые заставляли ее плакать.

Убийца. Тюрьма. Могила.

Может быть, Айви действительно заслуживала того, чтобы оказаться в тюрьме. Может быть, она была убийцей. Может быть, это она должна была лежать в могиле.

Шумы в ее голове нахлынули снова, когда она прочитала сообщение. Ее крики. Его крики. Каждое воскресенье, благодаря этим электронным письмам, она заново переживала худший день в своей жизни. Может быть, ей следовало рассказать кому-нибудь об этих письмах много лет назад, кому-то, кто прекратил бы их.

Но это было частью ее епитимьи.

Итак, она прочитала письмо дважды.

Ее рука зависла над мышкой, готовая перетащить ее в папку, где она хранила остальные.

— Что это, черт возьми, такое?

— Господи. — Айви подпрыгнула на стуле, прижав руку к сердцу и развернувшись. Тейт стоял прямо у нее за спиной. Его поза не сильно отличалась от той, в которой он стоял снаружи. Руки скрещены на груди, ноги широко расставлены. Но на его лице не было ухмылки.

Нет, его лицо было твердым, как камень.

— Что это? — спросил он, тыкая пальцем в ее экран.

— Я думала, ты ушел. — И она так погрузилась в это электронное письмо, в звуки своего прошлого, что не услышала, как он вошел.

— Я передумал. — Его взгляд переместился с экрана на ее лицо. — Я собирался попросить тебя собраться, приехать ко мне на день, а потом я бы приготовил тебе ужин.

— Оу. — Айви опустила подбородок, ее тело обмякло в кресле.

Ущерб был нанесен. Странно, но она была рада, что именно Тейт первым увидел электронное письмо. А ведь она едва знала этого мужчину.

— Что, черт возьми, это за электронное письмо, Айви? — Он упер руки в бока, ожидая ее ответа.

Айви вернулась к ненавистным словам. Впервые за три года и десять месяцев, вместо того чтобы сохранить электронное письмо в скрытой папке, она нажала «Удалить».

Не было никакой необходимости хранить его.

В следующее воскресенье придет еще одно.

— Это секрет для другого дня.