Поместье Кларенс (Айви)

Глава 21

— Отстойная. Я такая отстойная, — сказала Кассия себе в зеркало, ее голос был искажен зубной щеткой, находящейся во рту. Выпускница колледжа, а в ее планы на Хэллоуин входило смыть макияж и лечь спать к девяти. Единственный костюмом, который на ней был, — это фиолетовые фланелевые пижамные штаны и футболка в тон.

Эта суббота мало чем отличалась от любой другой с тех пор, как она приехала в Астон, но сегодня это беспокоило ее больше, чем обычно.

Но, по крайней мере, у нее были воскресенья.

Воскресенье стало любимым днем недели Кассии.

Эдвин передал ей постоянное приглашение на воскресный завтрак в ресторане в районе, где жил его брат. Они разделили три воскресных завтрака подряд. Завтра будет четвертый.

Они встречались? Считалось ли совместное посещение библиотеки свиданиями? Была ли она вообще готова к свиданиям?

Или он передумал?

Он сказал, что она ему нравится, но в остальном никак не дал ей понять, что намерен продолжать в том же духе. Три завтрака без объятий. Без поцелуев в щеку. Он даже не касался своей рукой ее. Три завтрака и… ничего.

Может быть, он передумал? Может быть, то очарование, которое было в ней раньше, наконец-то исчезло, и теперь он увидел ее такой, какая она была на самом деле.

Отстойной.

Но это было хорошо, верно? Она не была готова к свиданиям. Она не была готова к появлению парня в своей жизни. Ещё нет. Было слишком рано.

— Все хорошо, Кэсси.

В последние дни она все чаще использовала свое старое имя, когда разговаривала сама с собой. Быть снова Кэсси становилось не так больно.

Время исцеляло ее раненое сердце. Или, может быть, Кэсси и Кассия становились одним человеком. Вместе они были сильнее. Хотя в данный момент обеим хотелось, чтобы субботний вечер был чем-то большим, чем пижама и уход за кожей.

Она выплюнула зубную пасту в раковину и прополоскала рот, затем выключила свет в ванной.

Кассия приподнялась на цыпочки, когда вошла в открытое пространство спальни, подняла ногу и крутанулась в пируэте. Ее мышцы напряглись — равновесие было дерьмовым. Но прилив знакомого был таким успокаивающим, что она улыбнулась и снова крутанулась. Затем она закинула руки за голову, потянулась к потолку и закрыла глаза.

Месяцы. Прошли месяцы с тех пор, как она в последний раз танцевала. Месяцы с тех пор, как она хотела танцевать. Но этот маленький вихрь исходил из глубины ее сердца, как бабочка, ожидающая, когда ее выпустят из кокона.

Кассия вытянула тело, чувствуя, как выпрямляется ее позвоночник. Затем она наклонилась, выгнув спину дугой и заложив руки за спину. Она смогла продержаться в этой позе лишь короткую секунду, прежде чем ее ноги подкосятся, и ей пришлось выпрямиться.

Смешок сорвался с ее губ. Она, вероятно, навредила бы себе, если бы надавила слишком сильнее, но…

— К черту все это, — она прыгнула через всю комнату.

Ее прежние инструкторы по балету съежились бы от ее техники. Они бы покачали головами, увидев, каким стало тело. Но что есть, то есть. А что более важно, есть желание.

Может быть, ее суббота все-таки не была обречена на провал.

Кассия бросилась к своей тумбочке, открыла телефон и включила старый плейлист. Затем она включила музыку на полную громкость, танцуя по своей комнате.

Сначала согрелись ее руки, превратившись в крылья. Затем ноги, когда она отключила свой мозг и позволила мышечной памяти взять все под контроль. Эта комната с открытым полом и большим пространством была идеальной для того, чтобы она могла избавиться от всего, что мешало ей наслаждаться танцем.

Сегодня вечером она танцевала для Кэсси. Для Кассии. Она танцевала, потому что когда-то давным-давно ее отец беспокоился, что в жизни его дочери было недостаточно девочек, поэтому записал ее в балет в восемь лет. Он ей так понравился, что она никогда не останавливалась. Танцы стали ее убежищем.

Пока не умер ее отец. И все, что было связано с ним, тоже умерло.

Боль пронзила ее сердце, горе, которое она не позволяла себе чувствовать. Ее ноги остановились. А руки опустились. Ее грудь поднималась и опускалась, пока она пыталась восстановить дыхание и отодвинуть боль в сторону.

Ее руки сжались в кулаки, и она закрыла глаза, прежде чем смогла заплакать.

Почему? Она хотела прокричать этот вопрос в ночь, но ответ все равно не пришел бы из пустоты.

Почему?

Как он мог так поступить с ней? Как он мог оставить ее в таком состоянии? Неужели она действительно так мало значила для него?

По комнате разнесся звон, музыка на мгновение стихла. Кассия оторвала свой разум от прошлого, от тех вопросов, на которые не было ответов, и направилась к телефону, ее шаги были такими же тяжелыми, как и ее сердце.

Пока на экране не высветилось лицо Эдвина.

Парадный вход.

Она схватила свой телефон и выбежала из комнаты босиком. Трепет пронес ее через холл и вниз по лестнице. Она открыла дверь, увидела его снаружи и рассмеялась.

— Хороший костюм.

Эдвин был одет в белую тогу с венком из зелени вокруг головы. На одном плече не было ткани, демонстрируя четко очерченное и чрезвычайно сексуальное плечо.

— Все еще не здороваешься. — Он усмехнулся и шагнул внутрь.

— Привет.

— Так-то лучше. — Он ухмыльнулся. — Я пришел с подарками.

— Помимо твоего обаяния? — поддразнила она.

— Тебе нравится мое обаяние. — Он наклонился ближе, его губы ласкали ее щеку. Поцелуй застал ее врасплох, настолько, что Кассии потребовалось мгновение, чтобы понять, что он сунул ей в руки сумку. — Иди переоденься.

— Хм?

— Переодевайся. Мы идем гулять.

— О, э-э…

— Никаких оправданий. — Он взял ее за плечи и развернул, легонько подтолкнув к лестнице. — Сегодня Хэллоуин. Если мне придется страдать весь вечер в костюме, то и тебе тоже.

Она подняла сумку.

— Если это костюм какой-нибудь распутной медсестры, учительницы или ангела, можешь забыть об этом.

— Я уже достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понимать, что ты не из тех медсестер, которые ведут распутный образ жизни.

Этот комментарий заставил ее шаги замедлиться.

Он ведь знал ее, не так ли? И она начинала узнавать его получше. Они долго говорили о его долгосрочных планах, как только он получит контроль над своим наследством. Они делились обыденными подробностями повседневной жизни, жаловались на профессоров, мучились из-за заданий и отмечали результаты тестов.

— Я нервничаю перед выходом на улицу, — призналась она. — В прошлый раз… ты был там.

— Я был там. Но мы повеселимся. Обещаю. — Он потянулся за резинкой, которой она завязала волосы, и снял ее.

Поцелуй в щеку и снятие резинки — это было больше, чем он прикасался к ней за последние несколько недель. Ее сердце подпрыгнуло, но Кассия не могла решить, было это от волнения или паники.

Это слишком рано. Не так ли?

— Я не подведу тебя, рыжик.

Одно это прозвище стоило того, чтобы регулярно красить волосы.

— Ладно.

Кассия направилась к лестнице, в то время как Эдвин ждал в холле. При виде его в этой тоге ее лицо вспыхнуло. Его руки были массивнее, чем она предполагала, поскольку обычно в кампусе он носил толстовки с капюшоном и рубашки с длинными рукавами. Но голый, ну… вид его был таким же восхитительным, как ваза с конфетами на Хэллоуин.

Все, что потребовалось бы — это потянуть за плечо, и этот костюм упал бы на пол. Боже, он был искушающим.

Слишком искушающим.

Она отвела глаза и поспешила в свою комнату. Ей не потребовалось много времени, чтобы накраситься, добавив немного красной помады для смелости и быстро завив волосы. Затем она натянула костюм, который он принес.

Кассия однажды ходила на вечеринку в тогах. С Джошем. Они были одеты в простыни, скрепленные резинками, узлами и хорошо приклеенной клейкой лентой.

Конечно, Эдвин не принес бы ей простыню. Это платье было идеально подогнано по фигуре. В то время как у него была одна бретелька на плече, у нее было две, которые образовывали низкий V-образный вырез, спускающийся между грудей. Талия была перевязана золотой веревкой, а на юбке были два длинных разреза, которые поднимались вверх по бедрам.

Он не захватил с собой обувь, поэтому она надела свои любимые биркенштоки (прим. ред.: биркенштоками называют шлепанцы и сандалии на толстой подошве с ортопедической стелькой). Эдвин выбрал костюм, в котором она чувствовала себя греческой богиней и могла надеть удобную обувь.

Когда она спускалась по лестнице, взгляд Эдвина, полный жара, следивший за каждым ее шагом, был достаточной наградой.

— Ты должна носить тоги каждый день.

— Мы очень подходим друг другу.

Эдвин встретил ее на нижней ступеньке, снял со своей головы кольцо из листьев и надел ей на голову.

— Совпадение является намеренным. Таким образом, все в клубе знают, к кому ты принадлежишь.

Ее сердце екнуло от значения этого слова, но желудок сжался. Принадлежишь.

Когда-то она принадлежала мужчине.

И он разрушил ее жизнь.

— Что не так? — спросил он, сдвинув брови.

Она отмахнулась от этого.

— Ничего.

— Расскажи мне. У тебя странное выражение лица.

— Я не хочу принадлежать никому, кроме себя самой, — призналась она.

— Достаточно справедливо, — сказал он. — Тогда давай знаешь как? Мы одинаково одеты для того, чтобы все в клубе знали, к кому принадлежу я.

Какое бы беспокойство она ни испытывала мгновение назад, оно исчезло.

Кассии так сильно хотелось довериться ему. Верить каждому его слову. Но она еще не совсем пришла в себя. После всего, что произошло в Хьюзе, возможно, она никогда и не придет.

— Так куда именно мы направляемся?

— В «Измену».

Она застонала.

— Не волнуйся. — Он рассмеялся и взял ее за руку. — Это будет весело. А если нет, я отвезу тебя домой.

— Хорошо. — Она последовала за ним к двери и закрыла ее за ними. Холодный воздух впивался в ее кожу, вызывая мурашки.

— Хочешь я возьму тебе пальто? — спросил он.

— Со мной все будет в порядке.

Эдвин открыл ей дверцу своего «Бентли», подождал, пока она подоткнет платье вокруг ног, прежде чем закрыть ее внутри. Запах его одеколона наполнил ее нос, когда он скользнул за руль, включив обогреватель для ее сидений, прежде чем они помчались сквозь ночь.

Дорога в «Измену» была короче, чем, когда она ехала с Элорой. Сегодня она тоже нервничала, но по-другому. Ее беспокойство было больше связано с Эдвином, чем с самим клубом.

Чего он хотел от нее? Он должен был чего-то хотеть, верно?

Вот только, как бы сильно ей ни хотелось узнать ответ, она не могла заставить себя спросить. Может быть, потому, что если бы он сказал ей правду, это положило бы конец их дружбе.

А прямо сейчас ее поддерживала дружба с Эдвином.

От воскресного завтрака до воскресного завтрака.

— Ты весь день занималась? — спросил он.

— В значительной степени. В понедельник у меня контрольная.

— Одна? Или ты встречалась со своей учебной группой?

— Одна. — Майкл спросил, не хочет ли она присоединиться к ним в библиотеке, но она предпочла заниматься дома, потому что это было более эффективно. Ее одногруппники, включая Майкла, тратили целый час на светскую беседу и сплетни, прежде чем приступить к занятиям. А Майкл в последнее время задавал все больше вопросов, интересуясь ее прошлым.

Это были обычные вопросы типа «узнай своего друга получше», но его отношения с Айви ее тревожили. И поскольку она устала уклоняться от его заигрываний, она вообще перестала заниматься с учебной группой.

— А как насчет тебя? — спросила Кассия.

— Я потратил свою субботу на покупки подходящих костюмов для Хэллоуина. — Эдвин оглянулся и подмигнул, сворачивая на парковку клуба.

Ее сердцебиение участилось, когда он объехал здание и припарковал «Бентли» на специально отведенном месте.

— Готова? — спросил он.

Нет.

— Ага.

В отличие от того раза, когда она пришла с Элорой, они не стали обходить здание и не пошли к главному входу. Эдвин подвел ее к задней двери, остановившись у клавиатуры, чтобы набрать код. Замок щелкнул. Один шаг внутрь, и их поглотила музыка.

Эдвин протянул руку за спину, переплетая их пальцы, и потянул ее глубже в клуб. Он кивнул вышибале, стоявшему у заднего входа, затем направился к залам отдыха.

— Хочешь потанцевать? — спросил Эдвин. Ему пришлось откинуться назад и говорить почти прямо ей в ухо, чтобы она могла расслышать его сквозь грохочущие басы.

— Нет. — Кассия покачала головой.

На сегодня с нее было достаточно танцев.

Эдвин медленно поднимался по лестнице в комнаты отдыха, останавливаясь через каждые несколько ступенек, чтобы пожать свободную руку кому-либо, проходящему мимо. И хотя было слишком громко, для того, чтобы он мог представлять ее, его рука так и не покинула ее. Этого, наряду с подходящими костюмами, было достаточно для приветствия.

Либо люди подумают, что они приятели по перепихону на Хэллоуин.

Или предположат, что Эдвин и Кассия — пара.

Этот ярлык был пугающим. Да, они дружили, завтракали и занимались вместе. Но назвать себя парой? Было похоже на спешку. И все же она не могла вынуть свою руку из его. Она даже не пыталась. Она просто стояла рядом с Эдвином, а он улыбался и очаровывал ее.

— Извини, — сказал он после того, как его остановили в десятый раз.

— Ты очень популярен.

— Это Зейн. — Он пожал плечами. — Все хотят познакомиться с братом владельца. Они думают, что получат бесплатную выпивку или доступ в его лаунж, если поцелуют меня в задницу.

— Это…

— Раздражает?

— Это отстой. — Она грустно улыбнулась ему. — Мне жаль.

— Знаешь, что мне больше всего нравится в тебе, рыжик? Тебе ничего от меня не нужно.

Нет, это неправда. В этот самый момент она хотела, чтобы он продолжал держать ее за руку.

— Пошли. — Он дернул подбородком вверх по лестнице, увлекая ее за собой на третий ярус, где вышибала, одетый с ног до головы в черное, отошел в сторону, пропуская их.

Здесь было не так оживленно, как в остальном клубе, но все равно почти не было места. Они переминались с ноги на ногу, Кассия держалась поближе к высокому Эдвину, пока он направлялся к бару.

Все были одеты в какие-то костюмы, и почти на каждой женщине было скудное количество одежды. Когда они проходили мимо сексуальной медсестры, Эдвин ухмыльнулся через плечо, приподняв брови.

Она рассмеялась и закатила глаза.

Кассия оглядела толпу, сжимая руку Эдвина, в поисках своих соседок. Она не видела Айви и Элору со среды, короткая встреча произошла, когда они зашли на кухню однажды утром, а она не успела сбежать из поместья до семи.

В конце концов, ей пришлось перестать прятаться от них. Ей нужно было перестать позволять их расписанию диктовать ей ее. Но в тот момент так было проще.

— Кого ты ищешь? — спросил Эдвин.

— Элору и Айви. — Она подавила желание скривить губы при упоминании имени его сестры.

— Их здесь нет. В «Сигма Хаус» проводится ежегодная вечеринка в честь Хэллоуина. Айви и Элора всегда в списке приглашенных.

— Ты не идешь?

— В этом году нет.

Из-за нее. Потому что прийти в «Измену» — это одно, но отправиться в братство Майкла — совсем другое.

Знаем. Плавали.

Простояв в короткой очереди, они наконец добрались до бара. Эдвин уже собирался заказать им напитки, когда рядом с ними появился мужчина и хлопнул его по плечу.

Лицо Эдвина просветлело.

— Привет. Напряженная ночка.

— Это чертовски здорово. — Рассмеялся мужчина. Он был великолепен и одет в сшитый на заказ черный костюм.

Кассия перевела взгляд с одного мужчины на другого, и ее осенило.

Братья. Это, должно быть, был Зейн.

Эдвин притянул ее ближе.

— Кассия Коллинз. Познакомься с моим братом, Зейном Кларенсом.

— Приятно с тобой познакомиться, — сказал Зейн.

— Мне тоже. — Она улыбнулась, заметив сходство. Зейн был старше, и вокруг его глаз залегли морщинки. В то время как Эдвин был таким добродушным и обходительным, у Зейн был пугающим. Может быть, дело было в его возрасте. Может быть, так было потому, что он владел этим клубом.

Может быть, так было потому, что она никогда не стояла рядом с двумя мужчинами, от которых захватывало дух.

— Ты собираешься пробыть здесь какое-то время? — спросил Зейн Эдвина.

Эдвин кивнул.

— Столько, сколько она захочет.

— Я занят сегодня вечером. — Зейн взглянул на часы. — Ко мне придут кое-какие люди, с которыми мне нужно повидаться. Но найди меня, если тебе что-нибудь понадобится.

— Сделаю. — Эдвин кивнул.

Зейн жестом подозвал бармена поближе.

— Все, что они захотят сегодня вечером бери с моей полки.

— Да, сэр, — сказал бармен, когда Зейн еще раз хлопнул Эдвина по плечу, прежде чем исчезнуть в толпе.

— Текила, — заказал Эдвин. — «Клаз Азул».

Кассия не узнала марку, но открыла рот, чтобы возразить — она пила текилу один-единственный раз, и этого было достаточно, чтобы запомнить ужасный вкус напитка.

Вот только ее возражение осталось невысказанным, когда бармен поставил две матовые рюмки. Он наполнил их жидкостью из самой красивой, расписанной вручную бутылки, которую она когда-либо видела.

Эдвин протянул ей рюмку, и кончики ее пальцев застыли на стекле. Затем, положив руку ей на поясницу, они медленно вышли из очереди в тихий уголок рядом с перилами.

— Твое здоровье. — Он чокнулся краем своего бокала с ее бокалом, затем опрокинул его обратно, проглотив одним глотком.

Она сделала то же самое. Текила была холодной, что удивительно контрастировало с ощущением жжения, когда алкоголь добрался до ее желудка. И вкус был совершенно другим, чем она помнила.

— Насколько дорогим был этот шот? — спросила она.

— Довольно дорогим. — Он усмехнулся. — На полке у Зейна только самое лучшее.

— Ааа. А почему она такая холодная?

Эдвин пожал плечами.

— Пить ее холодной вкуснее.

Похоже, холодная текила была предпочтением богатых людей.

Кассия обратила свое внимание на клуб, разглядывая залы ожидания внизу и пространство рядом с баром. Она была окружена богатыми людьми. Было ли это причиной того, что она чувствовала себя так неуютно во время своего последнего визита в «Измену»? Сегодня вечером клуб не был набит женщинами в шикарных дизайнерских платьях и мужчинами в сшитых на заказ костюмах. Костюмы на Хэллоуин уравновесили чашу весов.

Эдвин взял бокал из ее рук и поставил на ближайший столик. Затем он поправил венок у нее на голове, который съехал набок, когда она выпивала свой шот.

— Развлекаешься?

— Вообще-то, да. — Ей действительно было весело. Это был долгожданный перерыв в субботних вечерах, проведенных в одиночестве в ее комнате. И когда алкоголь просочился в кровь, она почувствовала, как ее тело расслабилось. Она почувствовала, что у нее перехватило дыхание.

— Мистер Кларенс. — Появилась официантка с подносом, на котором стояли еще две порции.

— Спасибо. — Эдвин поднял их и протянул один мне.

— Я столько не пью, — предупредила Кассия.

— Еще один. И мы закончим.

Она кивнула и сделала глоток, еще раз чокнувшись своим бокалом с его, прежде чем поднести его ко рту. На этот раз она наслаждалась вкусом и времяпровождением, запоминая все это.

Предоставляла своим вкусовым рецепторам выбирать то, что выходит за рамки ее ценового диапазона.

Кассия рассмеялась.

— Что? — спросил Эдвин, забирая у нее бокал.

— Я просто подумала, что моим вкусовым рецепторам нравится то, что я не могу себе позволить.

Его голубые глаза заблестели, когда он поднес руки к ее лицу, запустив пальцы в волосы у нее на висках.

— Черт, я хочу поцеловать тебя.

Да. Она тоже хотела этого. Она хотела этого уже несколько недель. Сомнения, неуверенность, предупреждения, возражения… все это должно было быть на виду. Вот только единственной мыслью в ее голове было «да».

— Что скажешь, рыжик? — Он наклонился, притягивая ее так близко, что ей пришлось приподняться на цыпочки. — Ты позволишь мне поцеловать тебя?

— Да.

Едва это слово успело сорваться с ее губ, как его губы оказались на ее губах, охлажденные после выпитого. Но вскоре тепло его губ проникло в ее кости. Люди в клубе, музыка и шум превратились в глухой рокот на заднем плане, когда поцелуй Эдвина стер весь мир.

Он провел языком по ее нижней губе, ища вход. Она открылась ему, и он не колебался. Когда его сильное тело прижалось к ее телу, желание разлилось в ее сердцевине. Голод, которого она не испытывала уже долгое время, рвался наружу. Сдаться. Чувствовать. Хотеть.

Трахаться.

Ее сердце бешено заколотилось, когда его зубы прикусили уголок ее губ.

Эдвин отстранился прежде, чем она была готова, и похоть в его глазах только заставила ее захотеть его еще больше.

О черт, она попала в беду. Она разбудила своего собственного зверя. И не было никакого способа остановить его сегодня вечером.

По крайней мере, до тех пор, пока она точно не выяснит, что скрывается под его тогой.