Поместье Кларенс (Айви)

Глава 41

За окнами спальни Айви наступила ночь. Она наблюдала, как меркнет свет, не отрывая глаз от стекла, как цвета менялись от послеполуденного золотого к вечерне-синему, а затем к черноте полуночи.

В животе у нее заурчало от голода из-за пропущенного ужина. Но она не решалась выйти из своей комнаты. Она была слишком грубой. Слишком слабой.

Увидев Тейта с Эллисон, она целый час пялилась на таблетку у себя на столе. Час, потраченный на разгорающуюся внутреннюю войну. Но она ведь выиграла, верно? Она убрала таблетку обратно в ящик стола и ушла.

Вот только могла ли она действительно назвать себя победительницей, ведь она не смыла наркотик? Как долго она собирается продолжать мучить себя? Проверять свои собственные пределы?

Скоро она не сможет сопротивляться. И если однажды она сломается, то, возможно, никогда не оправится.

Так что она осталась сидеть в этом кресле, прислонившись плечами к одному подлокотнику и закинув ноги на другой, и смотрела в ночь.

Ее веки отяжелели. Она зевала, собираясь уже закругляться, когда в коридоре раздалось эхо шагов. Айви выпрямилась, когда ее гость подошел ближе.

Дерьмо. Вероятно, это был Майкл. Она была в таком беспорядке, когда вернулась домой раньше, что, вероятно, забыла запереть заднюю дверь. Он слишком хорошо чувствовал себя в ее доме, если пригласил себя внутрь без ее разрешения.

Если только это не Эдвин? У него был свой собственный ключ от поместья.

Шаги остановились у ее двери, и у нее по шее побежали мурашки. Ей не нужно было вытягивать шею, чтобы разглядеть посетителя. Воздух в комнате дрогнул, как электрический разряд перед ударом молнии.

У Майкла не было такого присутствия духа.

Но у Тейта был.

Ее дыхание участилось. Кожу начало покалывать.

— Что ты здесь делаешь? — спросила она, все еще отказываясь поворачиваться.

— Я же говорил тебе, что мы обсудим тот трюк, который ты выкинула в больнице. — От его грубого, глубокого голоса у нее по спине пробежали мурашки.

— Немного поздновато, тебе не кажется?

— Просто даю тебе время помучиться.

О, она мучилась. То, как хорошо он ее раскусил, в равной степени раздражало и впечатляло.

— У меня нет времени на игры, Айви.

— Тогда тебе лучше держаться подальше от Эллисон Уинстон. Вы вместе выглядели очень уютно.

— Ревнуешь?

Да. И это разбивает мне сердце.

— Как вы двое познакомились? Я предполагаю, что это было не случайно.

— Нет, не случайно.

— И кто к кому обратился?

— Она подошла ко мне.

Айви стиснула зубы.

— Если ты с ней, то что делаешь здесь? И как ты попал в мой дом?

— Тебе не следует оставлять запасной ключ под цветочным горшком. — Тейт сделал шаг в комнату, и ее решимость испарилась. Она обернулась, следя за его ленивой походкой. Он подошел прямо к ее креслу, возвышаясь над ней, воздух был пропитан его одеколоном, и у нее закружилась голова.

Слабая. Боже, она была слабой. Потому что не могла оторвать глаз. Она откинула голову назад, выдерживая его взгляд. Тусклый свет подчеркивал резкость его черт. Точеная челюсть. Мягкая складка на его губах. Черные ресницы и темные, шоколадные глаза.

Сегодня вечером он был так похож на мужчину из их первой ночи в «Измене». Опасный. Великолепный. Дразнящий. Тейт был более соблазнителен, чем эта гребаная таблетка.

— Мне не следовало трахать тебя в машине, — пробормотал он, отводя взгляд к окну.

— Почему ты это сделал?

Он был так непреклонен в своем желании подождать. Так непреклонен, что сводил ее с ума. Но она попросила, и он подчинился. Не то чтобы он не был вознагражден. Но поддразнивания мгновенно прекратились.

— Потому что ты меня попросила.

Она с трудом сглотнула.

— Я просила и раньше.

— Тогда потому, что тебе это было нужно. Ты разваливалась на части.

Да, она разваливалась на части. Он увидел это и пришел ей на помощь.

— Ты пыталась оттолкнуть меня.

— И я думаю, это сработало.

Тейт наклонился, опершись руками о спинку стула, и его нос почти коснулся ее носа.

— Ты можешь попытаться оттолкнуть меня. Ты можешь делать это столько, сколько захочешь. Но я никуда не собираюсь уходить. Между нами все кончено, когда я скажу, что между нами все кончено. Ни минутой раньше.

— Тогда где же ты был? — Она ненавидела уязвимость в своем голосе. Она скучала по нему, и этого было не скрыть.

— Как я и сказал. Давал тебе время.

Ее губы скривились.

— И пока я ждала, ты проводил время с Эллисон? Ее в ты тоже трахнул в машине?

Челюсти Тейта сжались, когда они, не двигаясь, уставились друг на друга, пока вокруг них не закружилось столько гнева и сексуального напряжения, что она практически могла видеть, как это повисает в воздухе.

Она хотела его. Даже после того, как увидела его сегодня с Эллисон, она страстно желала Тейта.

Черт бы его побрал. Он погубил ее. Один неглубокий, восхитительный трах в его машине, и он погубил ее. И вот он здесь, в ее спальне.

Она была в нескольких секундах от того, чтобы расстегнуть молнию на его джинсах и взять его в рот. Вот только, рот Эллисон оказался там первым.

— Ты трахнул ее? — повторила она свой вопрос. Насколько глубоким было его предательство? Был ли он так же плох, как Кристофер?

— Я просто использую Эллисон.

Айви почувствовала себя так, словно ей дали пощечину, сильнее, чем когда ее ударил мужчина у «Клуба 27». Она вздрогнула. Не так плох, как Кристофер. Хуже.

— Для информации, детка. Не для секса.

— Информации? — Ее брови сошлись на переносице. — Что ты имеешь в виду?

— Пока Зейна не было дома, я помогал в «Измене». Был рядом, когда он не мог.

Ее сердце немного растаяло. Ей следовало подумать о том, чтобы добровольно помочь в клубе. Не то чтобы у нее был какой-то опыт. Тейт был подходящим парнем, чтобы помочь ее брату, но все же ей следовало попросить.

— Как Эллисон вписывается во все это?

— Она подошла ко мне в прошлые выходные. Флиртовала. Было совершенно очевидно, что я ей нравлюсь. Потом она спросила меня, откуда я тебя знаю. Долго ли. Не вместе ли мы.

— Меня? — Она спустила ноги со стула, сев прямо.

Блять. Айви подозревала, что интерес Эллисон к Тейту был вызван не только его великолепным лицом и скульптурным телом. Неужели Эллисон приставала к Тейту, потому что Айви хотела его? Или Эллисон пыталась покопаться в прошлом Айви? Неужели Майкл заручился помощью Эллисон?

Ее сердце бешено заколотилось. Это должно было остаться в прошлом. Это должно было быть из-за Кристофера.

Эллисон всегда хотела узнать побольше о той ночи, когда произошла автокатастрофа. Она была в таком же неведении, как и все остальные. Она тоже слышала слухи, ходившие вокруг старшей школы «Астона». Но Эллисон всегда заходила дальше. Она зашла так далеко, что выследила Купера и выпрашивала информацию о смерти его брата.

Деньги были единственной причиной, по которой Купер не стал разглашать ужасные подробности. Потому что та жизнь, которую Купер вел в Сан-Франциско, финансировалась тем же самым соглашением, которое заставляло Кэрол Кеннеди молчать. Единственный раз, когда Кэрол нарушала свое молчание, это когда отправляла Айви электронные письма по воскресеньям.

— Что ты ей сказал? — спросила Айви.

— Что я дружу с твоим братом. И что знаю тебя… близко. — Ухмылка расползлась по его губам. — Это привлекло ее внимание. Она так быстро перешла от любопытства к ревности, что я чуть не ударила меня. Она предложила трахнуться на парковке за клубом.

Губы Айви скривились.

— Шлюха.

— Она страстно ненавидит тебя.

— Это чувство взаимно, — пробормотала Айви.

— Я понял это раньше. — Он наклонился ближе, его губы были всего в нескольких дюймах от ее губ. — Боже, ты великолепна, когда ревнуешь.

Айви открыла рот, чтобы отрицать это, но в этом не было смысла.

— Какие еще вопросы она задавала обо мне?

— Пока никаких. Но именно поэтому я был с ней сегодня. Мне это как-то не понравилось. В ее любопытстве сквозило отчаяние. Как будто она хваталась за что-то. Вот почему ты видела меня с ней сегодня. Я отказал ей в перепихоне в переулке. Вместо этого пригласил ее на свидание. Подумал, что стоит сводить ее в то маленькое кафе по соседству с Зейном, пусть задаст побольше вопросов.

— И она это сделала?

— Она была довольно откровенна после той встречи на тротуаре. Она рассказала мне, что вы вместе ходили в старшую школу «Астона». Что ты думаешь, что ты сильно выше других людей. Что тебе все сходит с рук. Что твой парень из старшей школы погиб в автокатастрофе после вечеринки. Что все видели, что ты ушла с ним, но никто не знает, что произошло на самом деле.

Айви почувствовала, как краска отхлынула от ее лица.

— Авария. Она как-то связана с теми электронными письмами, которые я видел, не так ли?

Ей удалось кивнуть.

— Авария — это причина, по которой ты сорвалась в больнице.

Она снова кивнула. Нужно было заполнить множество пробелов, рассказать целую историю, но она не могла. Не сегодня.

— Эй. — Тейт взял ее за подбородок, приподнимая ее лицо, так что у нее не было другого выбора, кроме как посмотреть на него. Его взгляд смягчился. Что бы он ни увидел на ее лице, это заставило его покачать головой. — Я не должен был трахать тебя в машине.

— Но ты сделал это, — прошептала она. Потому что она попросила его об этом.

— Это был твой вечер. Сегодняшний — мой. — Он подошел ближе, не ослабляя хватки на ее лице, когда его губы коснулись ее губ.

Она приподнялась, желая большего, но прежде чем смогла углубить поцелуй, он отодвинулся.

Он провел губами по ее подбородку, двигаясь, чтобы прошептать ей на ухо.

— Чего ты хочешь?

— Тебя. Больше, чем следующий вздох.

Его губы оставили дорожку покалывания на ее скуле.

— Больше никаких игр. Скажи это.

— Больше никаких игр, — прошептала она.

Затем рот Тейта завладел ее ртом.

Одно прикосновение его языка к ее, и они оказались друг на друге, сжимая, лаская, прикасаясь и раскачиваясь. Ее ноги раздвинулись, когда он вдавил ее в кресло, его сильное тело удерживало ее на месте, в то время как его рот пожирал ее.

Хватка Тейта на ее подбородке ни разу не ослабла. Другую руку он запустил в ее волосы, его ладонь повторяла форму ее черепа, наклоняя ее именно так, как он хотел, чтобы его язык мог совершать эти невероятные завихрения напротив ее собственного. Он прикусил ее нижнюю губу, достаточно сильно, чтобы она задохнулась. Затем, как раз в тот момент, когда она собиралась отплатить ему тем же, он поднял ее, обхватив руками за талию, и отнес на кровать.

Айви упала на матрас, и он оказался на ней сверху, твердый и теплый, на нем было слишком много одежды. Она возилась с его курткой, пытаясь снять ее с его плеч и скинуть на пол. Но Тейт был слишком поглощен тем, чтобы целовать ее, попробовать на вкус, чтобы освободить свой рот.

Вместо этого он перенес на нее больше своего веса, устраиваясь в колыбели ее бедер. Его возбуждение прижалось к ее сердцевине, разливая желание по всему телу. Каждый раз, когда она настаивала на большем — дергала его за одежду или выгибала бедра, — он просто еще раз шевелил языком и продлевал поцелуй.

Тейт был главным.

Сегодняшняя ночь принадлежала ему.

И Айви была бессильна сопротивляться. Поэтому она поцеловала его, погружаясь все глубже и глубже в его вкус. Их языки сцепились, влажные и неряшливые. Он не оставил нетронутым ни один уголок ее рта.

Пульсация в ее сердцевине расцвела, забилась сильнее. Быстрее. Это был всего лишь поцелуй, но она была на грани того, чтобы задрожать. Больше. Ей нужно было больше. Поэтому она наклонила бедра, ища хоть немного трения, чтобы утолить свою боль. Но в тот момент, когда она пошевелилась, он исчез, встав вытирая рот.

Черт бы его побрал, неужели он собирается уйти? Он довел ее до исступления, а теперь сам станет призраком.

Но тут его куртка упала на пол, и ее вздох облегчения наполнил комнату. Он потянулся за шею, схватил свитер и стянул его через голову.

При виде его обнаженного торса у Айви пересохло во рту.

В тот день в его машине она недостаточно оценила его тело. Кожа обтягивала рельефные мышцы. Четко очерченные, мускулистые руки. Крепкая грудь и — боже — когда еще у мужчины были такие идеальные соски? Она потянулась к нему, отчаянно желая ощутить тепло его кожи на своей собственной.

Тейт схватил ее за протянутое запястье, подходя ближе, чтобы взять за другое. Затем он поднял обе руки над ее головой.

— Не двигайся.

Она сглотнула.

Айви нравился контроль в сексе. Но это было слишком похоже на прошлый раз с Кристофером. В ту ночь, когда он поднял ее руки над головой и трахнул на капоте своей машины. Машины, в которой он погиб.

Паника смешалась с воспоминаниями, и она согнула локти, прижав их к бокам.

Тейт нахмурился, снова беря ее за запястья. Но он остановился, вместо того чтобы поднять их к изголовью кровати.

— Ты мне доверяешь?

— Да. — Это была правда.

Он наклонился, поцеловав внутреннюю сторону обоих запястий, затем снова поднял ее руки.

— Дыши, детка.

Она резко втянула воздух, когда его пальцы скользнули вниз по внутренней стороне ее предплечий, мимо плеч к ребрам.

Он дернул за подол ее свитера, задрав его ровно настолько, чтобы добраться до пояса джинсов. Один щелчок — и пуговица была расстегнута. Звук молнии был таким же громким, как биение ее сердца, когда он медленно расстегивал ее.

Он стянул брюки с ее бедер, стягивая их с ног, пока они не упали на пол с приглушенным звуком.

Когда прохладный воздух ласкал ее кожу, Тейт снова лег на нее сверху, кровать прогнулась под его весом.

Его губы нашли ее пупок. Его язык пробовал на вкус ее кожу, исследуя ее. Сверху и донизу он осыпал поцелуями ее живот. Всякий раз, когда он приближался к краю ее трусиков, он отодвигался.

Пытка. Изысканная пытка.

Она боролась с желанием запустить пальцы в его волосы, направить его туда, где ей нужен был его рот. То, что она позволила ему играть, позволила задавать ему темп, шло вразрез со всем ее опытом.

Но она закрыла глаза, и когда он, наконец, скользнул руками под ее свитер, проводя ими по ее телу, пока они не коснулись лифчика, она застонала.

Губы Тейта последовали за руками, когда он задрал ее рубашку, снимая ее с ее рук. Когда ее руки оторвались от спинки кровати, скорее по привычке, чем из страха, он, не сказав ни слова, снова взял ее за запястья и снова прижал их к спинке кровати.

Еще один прерывистый вдох. Еще один намек на страх. И то, и другое исчезло, когда он взял в рот сосок, посасывая его через кружево ее лифчика. Материал придавал его рту более грубый вид, но ей нужно было больше. Ей нужно было почувствовать гладкость его языка без каких-либо преград.

— Тейт, — захныкала она.

Он прочитал ее мысли, опуская чашечки ее лифчика. Затем его горячий рот обвел сосок, и ее спина выгнулась дугой на кровати.

— Да, — прошипела она.

Он сосал. Лакал. И терзал ее грудь до тех пор, пока она не убедилась, что может испытать оргазм только от его рта. Ее тело было охвачено пламенем.

— Моя, — пробормотал он, касаясь ее кожи, двигаясь вниз по ее животу, позволяя своему языку пробовать ее на вкус.

Его пальцы вцепились в ее трусики, стягивая их и бросая на пол. Затем он раздвинул ее колени, целуя чувствительную плоть на внутренней стороне бедер.

Она задрожала. Она запульсировала. А ее руки так и не оторвались от изголовья кровати, потому что страх, что он остановится, был хуже, чем ее страхи из прошлого.

Тейт подул на ее влажные складочки, сопровождая это медленным облизыванием.

Айви ахнула, ее взгляд опустился туда, где он примостился у нее между ног.

Темный взгляд Тейта был выжидающим.

— Моя. Ты поняла меня?

Она кивнула.

— Скажи это, Айви.

— Твоя.

Это было все, что ему было нужно, чтобы вцепиться в ее клитор и пососать его так, что из ее горла вырвался крик. Затем он начал наслаждаться ею, его великолепный язык демонстрировал свой талант, в то время как не менее умелый палец погрузился внутрь, найдя то самое идеальное местечко.

Айви разлетелась вдребезги. Еще до того, как она поняла, что кончает, она разлетелась на миллион кусочков, которые больше никогда не соберутся воедино прежним образом. И когда она спускалась, ее руки все еще держались за спинку кровати.

Он взял ее за руки. Он забрал у нее контроль. Так что у нее не было другого выбора, кроме как сдаться.

И она никогда не чувствовала себя такой свободной.

Ее тело все еще тряслось от оргазма, когда Тейт встал с кровати, снимая джинсы. Его толстый член дернулся, и новый прилив жара пробежал по коже Айви. Больше.

Он вернулся к кровати и навис над ней.

— Нужен ли мне презерватив?

— Нет. — Она принимала противозачаточные средства и уже несколько месяцев ни с кем не была. С тех пор, как Тейт танцевал с ней в «Измене».

Он просунул руку между ними, сжимая в кулаке свой ствол, чтобы провести головкой члена по ее складочкам. Это было так же приятно, как и его язык. Но он не стал давить. Он не вошел в нее и не бросился ловить свое собственное освобождение. Он замер, его глаза закрылись, как будто он был на грани и ему нужно было немного передохнуть. Чтобы обрести свой собственный контроль.

Это было самое чувственное зрелище в ее жизни — видеть его таким. Как он был красив. Его мускулы были напряжены, лоб нахмурен. И когда он, наконец, открыл глаза, эти потрясающие омуты были полны вожделения. От его вида у нее перехватило дыхание.

Он ее погубит.

Тейт прижимал их друг к другу, дюйм за дюймом, скользя глубже, пока у нее не перехватило дыхание. Черты его лица напряглись.

— Черт, ты так хорошо ощущаешься.

Она растянулась вокруг него, наслаждаясь полнотой. Затем, наклонив бедра, она прижалась клитором к основанию его члена.

— О, боже.

Он вытащил член только для того, чтобы снова вонзить его. Грубо. Ее груди подпрыгнули между ними. Ее удивленный возглас заставил его ухмыльнуться.

Она одарила его своей собственной озорной улыбкой и сжала внутренние мышцы.

Он застонал, и поддразнивание прекратилось. Время игр закончилось. Он трахал ее жестко и грубо, именно так, как она хотела. Он трахал ее до тех пор, пока она не превратилась в извивающееся месиво, потерявшее интерес ко всему, кроме ощущения их вместе.

Айви снова взорвалась. Ее разрядка спровоцировала разрядку Тейта, и он кончил, прорычав ее имя, изливаясь в ее тело.

Они рухнули вместе, обессиленные и опустошенные. Тейт перекатился на спину, прижимая Айви к своей груди, пока они восстанавливали дыхание. А потом он обнял ее. Эти сильные руки держали ее, пока она тонула в ритме его размеренного сердца.

Она чувствовала себя… оцепеневшей.

Нет, не оцепеневшей.

Благословленной. Это было благословение. Реальности не существовало. Не было ни Эллисон, ни Майклов, ни Кристоферов, ни Куперов. Здесь, в объятиях Тейта, она принадлежала ему.

А он ей.

Она была погублена.

Все хорошее в жизни Айви со временем было погублено. Но теперь она выдавала желаемое за действительное, не так ли? Поэтому она закрыла глаза и загадала желание. Что, когда эти отношения рухнут, на этот раз ее жизнь не будет погублена.

Не из-за Тейта.