Белая Длань

Глава 110. Останется только один

Звуки битвы перекликались с воем холодного зимнего ветра. Перед глазами Джона всё мельтешило. Рука с клинком наливалась свинцом, но продолжала бить туда откуда летел в его тело удар. Любой, кто хоть как-то становился ему угрозой, немедленно оказывался целью заточенного острия меча. В гуще сражения было трудно определить хоть что-то, но андальские доспехи ярким маркером помогали отличать их от захлестнувшего северную армию потока врагов. Где-то вдалеке всё ещё были видны два противостоящих друг другу стяга: освежёванный человек и мчащийся лютоволк, закрывающий собой белую твердыню.

Когда Джон успел потерять своего коня и оказаться в общей свалке он уже и не помнил. Ему нужно было двигаться, чтобы выжить. Однако глазами он по-прежнему старался выискивать того, кого поклялся сегодня убить чего бы это ему не стоило. В начале сражения Болтон был перед ним, как на ладони, но находился в дальних рядах собственного воинства, за спиной тех у кого он отнял многих близких и родных, что теперь были вынуждены сражаться за тлеющую надежду на сохранение статус-кво. И всё же когда противостояние завертелось самопровозглашённый Красный король стал как никогда близок и досягаем, чем и воспользовался конный отряд северян с ним во главе.

Воспользовался и прогадал. Пока пехотинцы столкнулись в общей куче, а исключительная андальская кавалерия собиралась взять врагов в кольцо, на поле сражения, у подножия замка Сервинов, обнаружилась ещё одна, незамеченная ранее, но шибко уж весомая деталь, влияющая на всё противостояние. То-то ему казалось, что слишком долго не посылает Болтон в бой собственную кавалерию. Он словно бы чего-то ждал и в конце концов дождался. Того, что одно из главных преимуществ северной армии в этом похоже останется не удел.

Припорошённые снегом, сплавленные между собой комья ржавых гвоздей и острых осколков были абсолютны невидны со стороны. Для пеших воинов те были не столь опасны, ибо чтобы пораниться ими в пылу сражения надо было ещё постараться, ибо для нанесения значительных увечий пехотинцам попросту не хватало веса и скорости. А вот когда конный отряд влетел на поле их этих мелких ловушек уже стало не до смеха. Конница буквально превратилась в одну сплошную кучу из придавленных людей и ревущих от боли и агонии животных. Проще говоря, смешались все – и кони, и люди.

Лишь чудо помогло Гардстарку уцелеть после падения и отбиться от попыток вражеских солдат раз и навсегда окончить его путь. Джону не хватало злости на самого себя. Ведь останься он спокойным и собранным, не зациклись он на ублюдке, то смог бы избежать всё этого. Заметить задержку. Заподозрить неладное. Но он не смог и повёл своих людей на смерть. А ведь трагедия на поле боя только набирала обороты. Стоило только армии лишиться своей главной поддержки, как из-за крепостных стен замка Сервинов посыпались стрелы. Жидко и под вой ветра. Не достигая особых успехов, но в данном случае всё происходящее просто не могло не ударить по морали солдат, для которых день не задался с самого своего начала.

Болтон всё подсчитал в точности. Просчитал его, как юнца, а он бы и рад пойти на поводу у эмоций. Атака немногочисленной болтонской кавалерии последовавшая вслед за этим уже была вполне ожидаема. Андалы сами вырыли себе могилу. Расчистили путь и преподнесли себя прямо на блюдечке врагу. И сопротивляться этой атаке уже не было возможно. Точно подсчитать сколько погибло в ходе этой поэтапной западни станет возможно только после боя. Конечно, если Джон вообще застанет это после.

Вылетевший из Волчьего леса через некоторое время отряд из трёх тысяч человек вообще не вызвал никаких эмоций, а только дополнил общую картину катастрофического поражения, что близилось с каждой секундой. Благо не только Джон не был единственным, кто мог возглавить отдельные части армии в час нужды. Конечно же не вся кавалерия пострадала в ходе бесполезной губительной атаки, но вот поддержку пехоте та, в этой куче, уже оказаться не смогла, а потому развернулась и понеслась в обход. В том числе и к засадному полку врага, который сдерживал заградительный отряд, оставленный Гардстарком именно на такой случай.

Конечно же он не мог отмахнуться от слов Болтона о том, что среди поддерживающих его северных родов находится предатель, даже если и верить в это не хотелось. С тяжёлым сердцем, дабы не допустить ещё больших неприятностей, что могли стать роковыми, он выдвинул всех северян в авангард. Пехоту. Кавалерию. Не важно. Факт в том, что всем южанам он отдал задние ряды, в том числе и укомплектовал ими заградительный отряд. Большинство понимали с чем это связано и не возражали, но точно запомнили надолго и если выживут, то после обязательно припомнят. Это Джон осознавал, как никогда ясно, но в любом случае был вынужден пойти на такой шаг. Слова: «Победа или смерть», сейчас звучали как никогда к месту, и о своём поступке Гардстарк жалеть не собирался.

Так или иначе, но сложившуюся ситуацию надо было немедленно менять. Запасы святой воды были не бесконечны, как и человеческая выдержка под столь неумолимым и суровым натиском. Только смерть Болтона могла остановить кровопролитие. Осознавали это практически все без исключения, включая и самого Рамси, что будто бы назло ускользал от взора Неуловимого Волка. Даже иронично, если так. Тот, конечно, мог бы и отсидеться за спинами воинов и вассалов, но не стал бы. Не сейчас. Не когда триумф уже принадлежал ему, а значит ублюдок был на поле боя. Был, но найти его Джон не мог.

- Кар! – как никогда ясно услышал Гардстарк крик ворона над своей головой.

Время словно застыло для него. Где-то совсем рядом сражались и погибали люди, а он остановился. Остановился и взглянул на птицу, что по какой-то причине слишком рано прилетела на место будущего пиршества. И всё-таки было в этой птице что-то знакомое. Что-то естественное. Взгляды птицы и человека встреплись. Он точно это видел. Точно это знал. Ворон звал его, и он откликнулся. Последовал за ним. За взором неестественно кровавых глаз.

Это было подобно наваждению. Ноги сами вели его вперёд. Переступали через тела, протаптывали по снегу дорогу. Его рукам ещё никогда не было так легко держать меч. Рубить им врагов, прорубаться сквозь плоть и кости. Что-то тёплое потекло по его виску. Это он пропустил косой удар северянина со гербом Рисвеллов на броне. Однако боли словно бы и не существовало в этот момент для Джона. Он без всякий затей попросту перерубил ещё молодому парню горло и пошёл дальше, как ни в чём не бывало. Видя перед собой не людей, а всего лишь препятствия на пути к цели.

Очнулся от этого транса Гардстарк только тогда, когда увидел перед собой его. Болтона. В окружении своей домашней гвардии тот без всякой осторожности и затей измывался над сломленным Деннисом Флинтом из Вдовьего Дозора. Видимо самопровозглашённый Красный король не смог простить непокорного молодого воина за его дерзость, как и пройти мимо него, что оказался поблизости со сломанными ногами из-за придавившего его коня. Парня извлекли из-под испустившего дух животного, но лишь за тем, чтобы садист по кусочкам сдирал с него кожу в назидании другим. Хотя скорее просто для удовлетворения собственных бесчеловечных позывов. Поразительное скотство и беспечность. Вестимо тот видел атаку Джона и резонно решил будто уже победил. Фатальная ошибка.

Ворон кружил над Рамси кругом за кругом, не давая Джону и на секунду забыть о своей цели. Но Гардстарк и не собирался забывать. Вслед за ним, незнающим страха и усталости, прорвалось несколько андальских воинов, каждого из которого он знал поимённо, ибо не раз стоял с ними бок о бок в бою. Однако сейчас имени их вспомнить незаконнорожденный сын Эддарда Старка не мог. А может быть и вовсе не хотел. В любом случае, что-то неведомое и незримое давало ему шанс. Шанс на справедливую месть и победу.

- Болтон!!! – грозный рык Гардстарка будто бы эхом заполнил собой всё поле боя. И не услышать его было невозможно.

Рамси немедленно обернулся, встречаясь своим мёртвым больным на всю голову взглядом с потемневшими от ненависти и гнева глазами Джона. Он было пытался что-то сказать ему в ответ. В очередной раз что-то мерзкое. Нахальное и гнусное. Но Джон не слушал, да и не собирался. Для него сейчас существовала только одна цель – заставить мерзавца захлебнуться собственной кровью, а после выбросить гниющий изнутри труп этого отродья в сточную яму, из которой тот появился на этот свет.

Многие могли сравнить их. Назвать похожими. Но Джон никогда так не считал. Как бы не относились к нему под клеймом бастарда, а он никогда бы даже не помыслил о самом малом зверстве, что совершил за свою жизнь Рамси. Фамилия Сноу всего лишь метка обозначения истоков их происхождения. Однако она не делает их похожими и не определяет их судьбу или характер. Болтон уже при рождении был сломан внутри. Иначе и быть не могло. А вот Джон напротив всегда тянулся к людям несмотря ни на что. И в этом они были заклятыми врагами, что встретились здесь и сейчас, чтобы покончить друг с другом. Останется только один.

Гардстарк рванул в бой так, как никогда бы не смог до сегодняшнего дня. На перерез ему бросились целых трое солдат, двоих из которых взяли на себя идущие бок о бок с Джоном андальские воины. Забавно, а ведь он до последнего надеялся, что хотя бы сейчас братьями по оружию ему станут северяне, но видимо он был прав. Его домом теперь стал юг. Место, над которой простёрлась Белая Длань его короля. Однако сейчас это всё было неважно. Воина, перегородившего ему дорогу, Неуловимый Волк сломал буквально за несколько ударов.

Меч противника почти что зазвенел от прикладываемой Гардстарком мощи. Это обескуражило врага. Всего на мгновение, но именно оно и стоило ему жизни, ведь от раскроившего его череп удара тот защитится уже не смог. Пинком он повалил тело воина наземь, чтобы затем блокировать мощный удар особо рослого телохранителя Болтона. Герб Амберы стал для Джона смазанным пятном, особенно после того, как тот был залит кровью из развороченной точным ударом меча глотки.

Мужчина средних лет упал на колени. В глазах его читалось неверие и принятие, что исчезло стоило только Джону извлечь из его горла меч со смачным хлюпаньем. Ещё двоих воинов Гардстарк даже не заметил, а единственным напоминанием об их существовании служила длинная зияющая рана на его плече, да саднящее от коварного удара колено. Впрочем, всё это Джон обнаружит намного позже, а сейчас перед ним предстал совершенно беззащитный Болтон. И меч в его руке стал лишь декорацией, не более.

- А ты умеешь удивлять, Гардстарк. – слегка дрожащими не то от холода, не то от страха губами протянул Рамси. Защитная стойка у бывшего бастарда была едва поставлена, однако при этом Болтон не собирался бежать от куда более грозного противника, чем он сам. А может быть просто не видел в этом смысла? – И что теперь? Надеешься убить меня? Попробуй, но сперва… - собирался было вновь лить своим голосом яд сын Русе, но был перебит и совсем не человеком.

- Кар! – вновь привлёк к себе внимание красноглазый ворон, не давая закончить Красному королю ещё одну вызывающую фразу.

- Мерзкая птица. – почти что сплюнул Болтон, переводя свой взгляд обратно на Гардстарка. – Так о чём это я… Ааа! – закричал тот от пробирающей до самых костей боли, лишаясь зажатой с мечом конечности.

Отвлёкся ли на ворона сам Гардстарк? Ни на секунду. Слушал ли он Болтона? Да никогда. Стал бы он сейчас чего-то ждать? Да ни в жизнь. Клокочущей внутри него ненависти нужно было дать выход. И долгожданный выход нашёлся в виде единственного кто мог дать Джону подобную возможность. Сейчас для него Болтон был куском блеющего мяса. Приятно кровоточащим и орущим от нестерпимой боли.

Останавливаться на одной лишь руке Джон не собирался. Следующим, что он пронзил была нога ублюдка, а вслед за ней и вторая. Всё, чтобы тот не смог выбрать и убежать. Однако Болтон не сдавался. Он пытался ползти, истекая кровь и оставляя ей след на протоптанном снегу. Он всё ещё кричал и звал на помощь, но, похоже, что кончились те, кто держался подле него из страха. Джон не видел этого, но крики боли самопровозглашённого Красного короля остановили сражения. Не осталось равнодушных или тех, кто бы не ожидал развязки.

Ударом ноги в меховом сапоге наотмашь Джон выбил Болтону несколько зубов и заставил того перевернуться на спину. Взгляд неподдельного страха стал бальзамом для его души, но и только. Он мог убить его прямо сейчас, пронзив мечом глотку, но то было бы слишком слабое наказание для того садистского ублюдка, как он. Мучителем Гардстарк не был, но отказаться от возможности пригвоздить того мечом причиндалами к земле он не смог.

Такого крика Джон ещё не слышал, но и он быстро затих под ударами кулаков, что превращали лицо Рамси в фарш. Брызги крови из разбитого носа Болтона обагрили искривлённое в гримасе ненависти лицо Гардстарка. Джон бил и бил, дробя собственные костяшки о череп врага, но продолжал своё дело. Крики боли сменились рыданиями и мольбами, а затем они исчезли, а вместо них Болтон гнусаво и хрипло рассмеялся.

Очнулся Гардстарк только тогда, когда вокруг него наступила холодная и мертвая тишина. Он сидел на теле поверженного врага, а его руки были по локоть в крови, причём натурально. Казалось, стоило отсечь голову от тела и продемонстрировать слугам Красного короля о гибели их лидера. Однако демонстрировать уже было нечего, да незачем было. Все и так всё видели и понимали. Сражение было окончено и остался только один человек, что по праву мог возглавить Север. Джон Гардстарк. Ещё один Сноу, убивший другого.

Джон задрал голову вверх, туда, где всё ещё кружил над ним красноглазый ворон, но уже не один, а с сородичами. Он уже было хотел вдохнуть полной грудью, вскричать о своей победе, но не смог. Его взор вновь столкнулся с чужеродными глазами птицы, а затем он словно оказался сразу в нескольких местах разом. Видел то, что просто не мог видеть и был там, где никогда не был.

Чаще всего он видел старика, сросшегося с деревом. Монументальную Стену, что в иной жизни должна была стать ему домом и местом пожизненной службы. Множество мёртвых, но всё ещё живых людей. Хотя нет, то были не люди. Вихты. А за ними их хозяева. По крайней мере Джон был уверен, что они были их хозяевами. С молочно-бледной, но словно старческой ледяной кожей. С синими, сияющими в безжизненной тьме, глазами. И все они указывали пальцем куда-то вперёд. Не на него, а в направлении чего-то. На Стену. На юг.

Затем все эти картины мрачного застенья сменились более тёплыми, но такими же безжизненными стенами Красного замка. Того самого, что был уничтожен и который Джон мог видеть целым разве что издалека. На Железном троне, таким, каким его всегда описывали, восседали и в моменте сменяли друг друга мужчины и женщины, все как на подбор светловолосы и с пурпурными глазами. Вот они-то все и смотрели точно на Джона, указывая на него рукой, что кровоточила будто бы живым огнём. И слышал в этом месте Гардстарк только задушенный рёв зверя, а затем видел перед собой сцену с пригвождённым белой рукой к земле драконом.

Последнее что же ему удалось узреть в этот калейдоскопе разрозненных образов был по-прежнему бессменный старик, да башня, стоящая где-то меж Красных гор. Небольшая комнатушка и измученная женщина столь отдалённо на кого-то похожая. Она сжимала свёрток, затем в дверном проёме комнаты появлялся его отец – Эддард Старк. Только более молодой и эмоциональный. Он забирал из рук женщины свёрток, а та тут же испускала дух с вымученной улыбкой на устах. Сердце почему-то отзывалось от этой сцены болью.

Всё закончилось в ту же секунду, как и началось. Вокруг люди, снег, обагрённый кровью, и тишина. Все ждут его действий и слов, а он застыл не в силах понять, что же с ним произошло. Однако одно можно было сказать точно – победа была за ним. Север был освобождён. Короли Зимы раз и навсегда утвердили свою власть над Красными низведя их в ничтожество. И вместе с этим подошла к концу последняя кровавая война между людьми на континенте. Ведь единственная угроза отныне таилась на далёком севере.

Завершилось же сражение двух узаконенных и снискавших себе славу бастардов, будь она кровавой или же светлой, как свежевыпавший снег, в один день с окончательной победой владыки Дубового трона на юге. Два великих события в один памятный день, что померкли на фоне падения незыблемой стены в ту же мрачную, как беззвездное небо ночь.