2 г. от В. А.
Острова Искупления. Эдмундпорт.
В бывшем Лордпорте, ныне известном, как Эдмундпорт, ныне стояла суета. Не в пример более оживленная, нежели тогда, когда на Пайке правили железнорождённые. Привечаемые родом Фланов и королевской поддержкой на остров стекались просторские переселенцы, обустраивающие дома и возводящие септы. С недавнего же времени к ним прибывали также уроженцы Штормовых и бывших Королевских земель. Коренное население острова, как и многих других островов, было либо принудительно обращено в веру Семерых, либо же изгнано новыми переселенцами, что не желали ютится или мириться с бывшими пиратами. Впрочем, среди простого люда было мало тех, кто желал сохранять верность традициям, так что кровавой подобную ассимиляцию точно назвать было нельзя.
Большинство преданных фанатиков Утонувшего бога было среди жрецов и бывших лордов. Первых считай повыводили ещё во время карательного похода ныне почившего Красного Охотника, а вторых же навечно заключили под стражу в Эдмундхолле, выстроенном заместо Пайка, как новое родовое владение Фланов на этих берегах и первая крепость андалов. Новоявленные властители Пайка и Солёного Утёса не стали выдумывать ничего нового и присудили поселениям названия в первую очередь ассоциирующиеся с благословенным королём, что и возвысил их до нынешних высот.
Пока что Эдмундхолл представлял собой больше тюремный острог нежели сильную крепость или место обитания властвующего рода, но то был лишь вопрос времени. В порт стекалось множество торговых кораблей с материалами для строительства и укрепления опорного пункта власти андалов. Пройдёт всего десяток лет и уже никто не сможет усомниться в том, что андалы пришли сюда на многие и многие года вперёд. Однако, было ли у них это время? Или быть может стягу Белой Длани было суждено померкнуть на сей скудной суровой земле?
Ответ на этот вопрос лежал прямо перед глазами у портовой стражи и патрульных галеасах, что охраняли подступ к главному и пока что единственному достаточно крупному городу на Пайке. К слову говоря, название острова также было изменено в угоду новым веяньям, но на этот раз король отказался от чести поделиться своим именем ещё раз. Так Пайк стал Великим Светочем. В честь веры и той трагедии, что произошла в Староместе несколько лет тому назад. Правда название уж слишком походило на таковое у бывшего владения Фарвиндов. Тот остров назывался Одинокий Светоч и лежал отдельно от основного архипелага, являясь самым западным владением королевства на данный момент. Впрочем, новое название острова так и не прижилось в отличие от остальных, правда и это было делом сменяемости поколений.
Однако, сейчас защитникам Эдмундпорта не было никакого дела до названий или чего-то подобного. Скорее их беспокоило несколько десятков крупных кораблей, устремившихся в порт. Такое количество кораблей не могло принадлежать торговцам, да и не выглядели сии суда купеческими. Скорее наоборот создавали ощущение неминуемой опасности. Будь это королевский флот гранд-адмирала то жители бы смогли легко узнать об этом по заметным стягам и белым парусам. Только вот у этих кораблей паруса были тёмными, а герб… герб скажем так не вызывал никакого доверия.
Тревожный красный глаз с чёрным оком под чёрной железной короной, что поддерживали два ворона. Такого герба среди андалов никто не знал, что могло говорить только об одном – к берегам острова шёл враг. Решительно и стремительно, причём с весьма крупными силами. К нападению защитники Эдмундпорта уж точно готовы не были, тем более к такому.
Конечно, существовала угроза нападения Ланнистеров, однако же львы были решительно настроены сохранить флот для собственных нужд, не видя возможности как-либо использоваться его для получения преимущества в нынешней войне. Именно поэтому гарнизон и жители города посчитали, что находятся в безопасности, и, как оказалось, зря. Очень зря.
- Немедленно сообщите о нападении лорду Флану в Эдмундхолл. – отдал приказание своим людям начальник гарнизона города, с тревогой наблюдая за приближающими судами. Уже стала виднеться знакомая символика железнорождённых и спокойствия этого в настрой рыцаря не добавляло, а скорее заставляло задавать вопросы, на которых пока что не было ответов. – Боюсь нам понадобиться вся наша сила, что есть на Великом Светоче, дабы удержать остров. – уже скорее самому себе прошептал начальник гарнизона, нежели кому-то ещё, а в это время патрульные галеасы уже выдвинулись навстречу незваным гостям, дабы заблокировать их в море, или по крайней мере попытаться это сделать.
Эурон Грейджой предвушающе ухмыльнулся, глядя на то, как забегали зеленокровные в городе и на бортах своих хлипких безвкусных судов. Вороний Глаз спустя много лет вернулся наконец домой, где теперь хозяйничали те, кого он презирал всеми фибрами своей души. Просторцы. Жеманные выскочки, заботящиеся скорее участием в пирах и турнирах нежели чем-то другим. Омерзительно, как и то, что теперь от его дома не осталось практически ничего кроме самого острова. Ни родового замка, ни города, что всегда встречал его, как героя, а не захватчика. Что же, поры бы показать возомнившем о себе невесть что жителям континента кто истинный хозяин этих вод, земли и небес.
- Приготовились! – крикнул он во всю мощь своих лёгких, дабы все смогли услышать призыв командира пиратской армады. – Выпустить зверя! – раздался ещё один странный приказ, однако все присутствующие поняли о чём говорит Вороний глаз.
Рядом с капитаном галеи под говорящим названием Молчаливая, где все члены экипажа за исключением капитана были немы, всё это время шёл больших размеров торговый корабль, чем-то напоминающий собой флейт. И на этом корабле скованный множеством стальных цепей и кандалов находился никто иной, как Дрогон. Старший и самый большой дракон из выводка Дейнерис Таргариен. Угольно-чёрная чешуя, множество костяных наростов и устрашающий взгляд кровавых глаз с вертикальным зрачком. Эта зверюга была не в пример крупнее своих младших собратьев и росла семимильными шагами. Нынче в свободное время оно охотилось на кракенов в качестве своего пропитания.
Надо было быть абсолютным безумцем, чтобы пытаться контролировать это строптивое создание, несущее за собой смерть. Или же обладать особым артефактом, чьим обладателем как раз таки и был Грейджой. Чёрный и витой рог, тот висел у пирата на поясе, знаменуя власть железнорождённого над древним чудовищем. Пришлось потратить немало времени, чтобы выследить огнедышащую тварь на просторах Эссоса, сбежавшую от тех, кто в глупости своей вознамерился её приручить, не имея для этого абсолютно ничего, что заставило бы склониться владыку неба. Затем один из членов экипажа Молчаливой заплатил кровавую дань валлирийской регалии, иероглифы на кольцах из красного золота которого засветились сначала красным, а потом белым светом. Эурону потребовалось разве что подобрать рог с тела подчинённого, как теперь перед ним были открыты любые дороги.
В конце концов отныне пират контролировал, как море, так и небо. Что ему теперь до суши, что ляжет у его ног? Голубой глаз Грейджоя почти что сверкнул, когда кованный намордник был снят с морды зверя, что немедленно рявкнул и сожрал одного из членов экипажа, занимавшегося его обслуживанием. Морда дракона теперь была залита кровью, а глаза хищно уставились на всех остальных, готовясь дать огненный залп и спалить всё и вся, отправляя людей на суд к Утонувшему богу. Однако стоило Эурону коснуться артефакта на своём поясе, что тянул его к земле, так тут же Дрогон и застыл словно заворожённый. Голова дракона вмиг обратилась к своему хозяину, что лишь продолжал ухмыляться, готовясь к веселой потехе в виде заживо сжигаемых зеленокровных.
- Пора бы размяться, Дрогон. Сожги их всех. – только лишь взглядом указал в сторону Эдмундпорта Вороний глаз, как тут же пали последние цепи, сковывающие тело дракона.
Потребовалось всего лишь пара мгновений, прежде чем тварь размяла конечности и расправила свои перепончатые крылья. Зверь не смел противиться приказам хозяина рога, которому однажды был подчинён. Теперь он был оружием в руках человека, что не знал жалости и пощады, но при это имел амбиции достойные худших тиранов этого злостного мира. Своей громадной фигурой Дрогон почти что заслонил собой небеса. Прошло уже достаточно времени, дабы зверь не просто вырос, но и был самой настоящей машиной войны. Что ему при его размерах суда, конница или что-то подобное? Он уже перерос самого крупного элефанта гвардии Слоновой Кости и готовился к тому, чтобы стать ещё больше и сильнее.
И так практически незримое бледное солнце оказалось полностью скрыто за крыльями огнедышащего зверя. Экипажи андальских патрульных галер потеряли дар речи, перед неминуемой гибелью. Едва ли им когда-либо доводилось думать или мечтать о встречи с чем-то подобным. Дракон стремительно спикировал вниз, и огненная струя оставила неизгладимый след на водной глади и вместе с тем практически выжгло одну из галер. Затем вторую, третью, пока не осталось ничего, чтобы могло помешать или задержать железнорождённых на их пути. На это не потребовалось и полчаса. И вот Эдмундпорт остался полностью беззащитным перед лицом неминуемой угрозы.
Однако на этом всё не закончилось. Приказ хозяина Укротителя Драконов был ясен и без лишних слов. Сжечь всех людей, корабли и города. Всё, на что упадёт глаз голубого, а вместе с ним и чёрного ока, ждущего своего часа под кожаной накладкой на глазу командора пиратской армады и великого авантюриста нынешних времён. Эурон едва подавил в себе желание рассмеяться, когда огненный шторм поглотил, как новую, так и старую часть бывшего Лордпорта. По что ему был город заселённый андалами, когда он вот-вот наденет на себя корону короля Соли и Камня? Осталось только сделать всё честь по чести и заручиться поддержкой томящихся в ожидании тюрьмы Эдмундхолла железнорождённых лордов. Выбора, кроме как избрать его лидером, у них всё равного нет, а всех несогласных глупцов он так и быть утопит согласно обычаям.
А в это время драконий огонь не щадил никого. Ни женщин, ни детей. Ни богатых, ни бедных. Никого. Только крики были слышны.
***
Тем же днём.
Темница Эдмундхолла.
Родрик Харлоу известный не иначе, как Чтец, томился в сырой темнице нововозведённого замка Фланов. Тому, кто долгое время ратовал за отход от привычных для железнорождённых традиций было бы в пору согласиться с предложением короля андалов и принять веру Семерых, но к удивлению многих Харлоу так не поступил. Да и какой у него был выбор? Потворствовать засилью андалов на исконных землях железнорождённых? Быть вечно чужим при новом укладе и власти? Вздор, да и только. Сотрудничество это одно, но становиться предателем собственного рода совсем другое. Давно позабытая гордость не позволила Родрику принять предложение, и он остался верен всем остальных лордам, что томились с ним в соседних камерах.
Здесь томились, как бывшие лорды, так и наследники, некогда именитых пиратских родов. Волмарки, его вассалы, считай наследники Чёрной крови Хоаров. Драммы, Гудбразеры, Фарвинды и многие другие, включая и младшие ветви его рода. В общем целый набор, хотя некоторые рода всё же были истреблены под корень, как те же Блэктайды, Орквуды и Сандерли. Печально, что всё дошло именно до этого, но то был закономерный итог того пути, что избрали некогда предки железнорождённых. Когда же пришло время меняться они упустили на это возможность и сейчас пожинают плоды собственных ошибочных решений.
Порой Чтецу приходилось слышать от своих тюремщиков об очередной победе последнего Гарденера, что лишь ещё больше вгоняло заключённых в уныние. Все без исключения здесь желали ему смерти и поражения. И даже Родрик нет-нет, да задумывался о таком. Всё же шансы на возвращение хотя бы мнимой свободы в случае гибели короля Простора у них были, но весть о каждом новому триумфе заставляло хрупкую надежду становиться всё меньше и меньше. Многие, особенно ветераны уже потеряли надежду на свободу. Кажется, недавно бывший лорд Стонхауз и вовсе скончался от старости прямо в своей камере. К сожалению, поделать с этим Чтец ничего не мог и участь их была незавидна – медленное прозябание в застенках, а затем забвение. Один из самых отвратительных исходов, если так посудить.
Однако, этим днём всё было как-то иначе. Утро началось как обычно, но уже к полудню большая часть охраны куда-то исчезла. Расспросы знакомого стражника ничем не помогли, тот лишь посмотрел на Харлоу крайне мрачно, да поменялся своей сменой с кем-то из тех, кого Родрик видел в первый раз. Всё это было крайне неспроста. Напряжение и какой-то страх чувствовались в обычно безразличной крепости, которую таковой можно было назвать с большой натяжкой. Здесь не было крепких стен или башен, зато имелась весьма просторная тюрьма. Даже забавно, что Фланы почитают свои владения за честь от короля, хотя если посудить хоть сколько-то логически, то они не более, чем тюремщики и потенциальные каратели. Впрочем, а кем ещё они могли быть на заведомо вражеской территории?
В любом случае, события, происходящие в крепости, не могли не пробудить любопытство заключённых, что начали строить свои теории. Однако большинство из них сводилось к тому, что на острова прибыл кто-то из недоброжелателей просторского монарха. И с этим, собственно, Харлоу был полностью согласен. Вот только вряд ли это сулит пленникам свободу. Кто бы ни был противником Гарденера, но лишь за одно его могли любить практически все в Вестеросе – за их уничтожение. Так уж сложилось, что железнорождённые были для них, как бельмо на глазу. И уж освобождать их вряд ли будут, даже ради какой-то там поддержки или клятвы верности. На слово им никто не поверит и скорее один тюремщик сменит другого, нежели они увидят солнце или вдохнут солёный морской воздух хоть ещё раз.
Однако уже в следующий момент Родрику стало как-то быстро не до раздумий. Что-то весомое словно сотрясло основание крепости. Где-то совсем недалёко от них послышался дикий грохот, создавая ощущение будто бы что-то просто-напросто взяло и рухнуло. Как бы и им не прилетело, отчего Харлоу поспешил отползти от стены темницы поближе к решёткам, что сделало и большинство других заключённых, следуя его примеру. Как ни странно, но в заключении Чтец пользовался большим почётом благодаря тому, что мог скрасить своими рассказами о прочитанном бессмысленный досуг бывших лордов и их наследников, что ранее относились к нему с явной неприязнью, а теперь с нетерпением ждали, когда Харлоу поведает о чём-то новом и интересном, дабы скрасить чувство скуки и одиночества.
- Эй. Псс. Харлоу! – позвал его кто-то из соседней с ним камеры. То был один из Фарвиндов, что по слухам был одним из немногих представителей этого рода кто отплыл на Запад даже далее Одинокого Светоча. Правда на деле, уже здесь, при личной беседе, Харлоу узнал, что тогда представители этого рода просто попали в сильный шторм и долго плутали пока пытались вернуться назад из огромных водных простор, что лежали за Закатным морем. – Как думаешь, что это? Уж больно сильно тряхнуло. – прокомментировал происходящее собрат по несчастью, после того как задал ему вопрос, на который у Чтеца просто не могло быть однозначного ответа.
- Без понятия. Быть может, новое осадное орудие или что-то подобное. Слышал, что нынче Цитадель богата на всякие выдумки. – попытался прийти к какому-то логичному заключению Родрик, но был внезапно прерван прозвучавшим совсем рядом нечеловеческим рёвом, что потряс его до глубины души, а вместе с ним слышались устрашающие в своей агонии людские крики. И что-то подсказывало ему – больше он их тюремщиков живыми не увидит.
- Ого! – более воодушевлённо, чем следовало бы, аж присвистнул Фарвинд. – Что-то новенькое! Только вот на орудия не очень-то и похоже, скорее на зверюгу какую-то. – поделился своими мыслями мужчина из соседней камеры, чей интерес и вместе с тем нетерпение можно было ощутить даже физически.
- Пожалуй. – согласился с собеседником Чтец, чувствуя за собой не интерес, а большую долю опасения к происходящим сейчас событиям.
В любом случае ответ на всех их вопросы не заставил себя долго ждать. Уже в следующее мгновение в их тюрьму забрезжил свет, а всех присутствующих оглушил громкий звук проломленной стены. Проморгавшись от оседающий пыли, Родрик едва не забыл, как говорить. Кровь застыла в его жилах, ведь из пролома торчала морда и часть туши существа, о которых Харлоу мог знать лишь по легендам. Настоящий дракон, что, ворвавшись в темницу через камеру бывшего лорда Драмма, буквально раздавил того своей лапищей, словно букашку какую. Морда твари была окровавлена и жутко скалилась при взгляде на такую манящую беспомощную добычу в лице заключённых. Однако главной фигурой, привлёкшей внимание узников, стал вовсе не дракон, а его всадник, что был знаком практически всем.
- Позор вам, - аж сплюнул Эурон Грейджой при взгляде на железнорождённых. – И это слуги Утонувшего бога? А ну, поднимайте свои задницы, пародии на железнорождённых! Пора взять своё, чтоб вас! – буквально прорычал младший брат Бейлона, сверкая своим голубым глазом. Однако в какой-то момент Харлоу показалось что тот и вовсе будто бы почернел. От взгляда чёрного ока кровь заключённых словно вскипела, ведь теперь у них появилась возможность о которой они и мечтать не могли. Возможность вернуть утраченное и вместе с тем отправить всех андалов на корм кракену. Вполне возможно, что даже и этому, что так вызывающе ухмылялся глядя на них.