Белая Длань

Глава 72. В пламени Дракона

Джон Сноу.

Неуловимый Волк стремительно несся по полю боя, огибая ристалище, на котором схлестнулась пешая армия дракона и Белой Длани. В данный момент бастард возглавлял отряд, состоящий из полутора сотни северян и входящий в одну из частей конного арьергарда под командованием главы королевской гвардии и доверенного рыцаря андальского монарха Лина Корбрея. Второй же частью мощной просторской кавалерии должен был командовать какой-то просторский лорд, имени которого Сноу, к сожалению, так и не запомнил, но в любом случае приоритетное право командования по-прежнему оставалось за рыцарем Долины.

Джон нередко бывал в седле за то время, пока шла война, поэтому он со своим отрядом мог показать навыки, ничуть не уступающие заносчивым южанам. Король Эдмунд очень доверял Сноу, как представителю короля Севера, настолько, что нередко спрашивал его мнения и совета во время различных обсуждений и даже после них. А совсем недавно северянин и вовсе получил предложение, от которого никогда бы не смог отказаться, так что пора было отплатить за ту милость, которую проявил к нему южный король. Пожалуй, после родного отца и дяди это был следующий в списке человек, которого Сноу уважал и почитал. Он был в меру добрым и милосердным, но при этом никогда не проявлял этих черт по отношению к своим врагам. Даже его брату Роберта, что и по сей день был вынужден прислушиваться к совету леди Кейтилин, следовало поучиться у просторского короля как вести дела, ведь тот буквально шаг за шагом смог вернуть своё наследство и поднять его до небывалых высот, поступая с соображениями чести и совести. Потому-то Сноу и был сейчас готов отдать все силы, лишь бы хоть немного приблизить победу этого человека.

Дракон в небесах сильно впечатлял и вызывал у бастарда смешанные эмоции и чувства, понять которые северянин был пока не в силах. У всадников был страх, что Таргариен заметит их манёвры с высоты птичьего полёта, но похоже всадник был целиком и полностью поглощён вступившей в сражение королевской гвардией, вместо прославленной конницы, что готовилась сомкнуть клещи на его воинстве. Пока элефанты были заняты попытками пробиться к полю боя сквозь плотные заросли, выросших прямо на ровном месте исполинских деревьев, их колонна продолжала свой путь в полной безопасности, практически не встречая на своём пути препятствий. Это могло бы стать идеальными условиями для триумфального тактического маневра, если бы не штормовая конница, выбравшая их в качестве приоритетной цели для столкновения.

Было вполне понятно, о чём те думали, когда шли в самоубийственную атаку на врага, что почти в два раза превосходил их числом. Им нужно было выиграть время. То время, за которое их лидер смог бы уничтожить вражеского короля и поставить в этом бою жирную точку. По крайней мере на то была надежда. Однако, что для просторцев, и что для северян мотивы штормовых всадников имели последнее значение. Если они хотели им помешать, то должны были быть готовы встретится с отпором, которого они ещё никогда не видели, и, пожалуй, больше никогда не увидят. Именно поэтому Сноу схватился за свой клинок, как можно крепче и вторил всеобщему крику товарищей инициатором, которого стал глава королевской гвардии.

- За короля! За Семерых! – вскричал Корбрей и крик этот был подхвачен всеми и без исключений. Даже он, северянин до мозга костей, чувствовал в этом бою невероятную общность, ни капли не воспротивившись упоминанию андальских божеств.

Было трудно назвать их встречу столкновением, скорее сшибкой, где многие всадники лишались жизни и опоры, опадая на землю и делая последний вдох. Сноу успел срубить как минимум двоих, а то и троих вражеских всадников, когда приличная часть их кавалерии развернулась дабы сделать новый заход. Пропускать или оставлять за спиной вражескую конницу было последним делом особенно, когда совсем рядом находились неготовые к такому повороту событий пехотинцы и гвардейцы. К этому времени Сноу смог вычленить из состава всадников их командира. Рыжебородого и в позолоченных доспехах, тех самых, что носили наёмники на поле боя. Это было странно, ведь вражеская кавалерия целиком и полностью состояла из жидких рядов штормовых лордов и рыцарей, а значит тот должен был иметь с ними хоть какую-то связь или авторитет, достаточный, чтобы вести аристократов в бой.

Судя по всему, вражеский командир был как раз таки нацелен на сира Корбрея, за что и поплатился, попав под удар легендарного валлирийского клинка Леди Отчаянье, что так сильно напоминал их родовой клинок со звучным именем Лёд, который так до сих пор и не был найден, покоясь среди развалин Красного замка. Нагрудник рыжеволосого мужчины с гербом полуорла-полульва был рассечён между грудными пластинами и было трудно сказать добралось ли лезвие до плоти. Но, если учитывать, что тот всё ещё хорошо держался в седле, то можно было сделать однозначный вывод – лишь чудо помогло вражескому командиру остаться в живых в этой сшибке.

Однако уже в следующей ему так не повезло. При очередном сближении два командира конницы вновь столкнулись, но на этот раз сир Корбрей держал меч чуть иначе, выше и правее, что привело к обезглавливанию рыжебородого. В это же время Сноу пополнил счёт убитых им врагов ещё на двоих, а после и вовсе оказался совсем рядом с командиром их подразделения, что продолжал неумолимо нести смерть от врага к врагу.

Оставалось только восхититься мощности и ловкости, которым обладал гвардеец, но ровно до того момента, пока целая группа из сопровождения вражеского командира не нацелилась на рыцаря Долины. Как бы не был хорош рыцарь, но сейчас он оказался в опасной досягаемости целого ряда клинков и причём верхом, где увернуться от подобного было не так уж и просто, если вообще возможно. Единственным же кто мог помочь и отвлечь часть нападавших на себя был именно Сноу, т.к. все остальные из ближайших всадников уже ринулись вперёд и не могли развернуться обратно, дабы успеть оказать своевременную помощь.

Сноу действовал быстро, тем более что времени на раздумья не оставалось. Он взял на себя двоих, петляя между ними и нанося быстрые удары, дабы если не убить, то хотя бы ранить или скинуть с седла. Помощь северянина оказалась как раз кстати. Лин отбился от троих недоброжелателей, лишив нескольких из них конечностей, а затем прибрал к руками Неведомого ещё двоих, действуя на пределах возможной для человека скоростях. Вот он истинный воин и верный рыцарь своего короля. Однако даже самые лучшие не были застрахованы от случая, а потому хватило лишь одного вражеского всадника, что смог прорваться сквозь Корбрея и не получить ни царапинки, чтобы нанести гвардейцу размашистый удар в спину. Этого вполне хватило, чтобы сбросить воина с его лошади из-за чего тот едва не пропахал грязь лицом, нога воина неестественно вывернулся, а враг уже развернул собственную лошадь и был готов затоптать так удачно подвернувшегося командира, дабы уровнять их счёт.

Допустить подобного поворота Сноу не мог ни коим образом. Ни тогда, когда он был обязан королю Простора очень многим. Насколько знал бастард сир Лин был самым ближайшим другом монарха и его смерть могла лечь тяжким бременем на его сердце. Потому Джону пришлось воспользоваться всеми доступными силами и ловкостью, дабы успеть спасти воина до того, как свершится непоправимое. От клинка одного из своих противников он увернулся подобно змее, а второго и вовсе выбросил из седла мощным и яростным ударом. Пока меж ними появилось достаточное расстояние, а совсем рядом стали раздаваться обеспокоенные возгласы возвращающихся после сшибки просторских всадников, бастард пришпорил коня во весь опор и ринулся вперёд, что есть мочи.

Старые и Новые боги были явно на его стороне, раз уж он смог отбить занесённый над раненым гвардейцем клинок в самый последний момент, вызвав волну шока и растерянности со стороны противника, что собирался убить беззащитного вражеского командира. Долго простоять с открытым лицом враг не успел, Сноу не стал медлить и размашисто ударил тому прямо в лицо, вызывая крик боли. Отшатнувшись назад, вражеский всадник не смог контролировать свои движение и вывалился из седла, а его конь понёсся дальше, унося за собой волочащееся тело незадачливого убийцы. После этого Джон поспешил как можно быстрее спешиться и оказать рыцарю помощь, какую толь было возможно в данных обстоятельствах, но учитывая, что тот являлся главой королевской гвардии, то ему следовало только остаться в живых, чтобы исцелиться собственным запасом святой воды.

- Сир Корбрей, как вы? – постарался помочь рыцарю подняться северный бастард, хватая того за невредимые руки, в одной из которых, так и остался зажат в крепкой хватке валлирийской клинок.

- Пекло! – в сердцах и сквозь зубы выругался рыцарь, опираясь на здоровую ногу, в то время как вторая была вывернута под неестественным углом и кровоточила, а из-под доспехов проглядывала белёсая выпирающая кость.

- Ваш бурдюк, сир. Вам нужно выпить святой воды, сир Корбей. – быстро сообразил, что было необходимо сделать в подобной ситуации Джон.

- Да-да, сейчас. Вот он. Неразбавленная, всего-ничего и я снова на ногах. – схватился свободной рукой за пояс рыцарь, но подняв глаза с зажатым в руках искомым сосудом внезапно остановился.

- Что такое, сир? Вам нужна помощь? – поинтересовался причинами задержки в разгар сражения Сноу.

- Беги, бастард! – буквально рыкнул тому гвардеец, силком впихивая в руки Сноу искомый бурдюк и вместе с тем отталкиваясь от него и падая на землю. – Беги, что есть мочи и не останавливайся. Хватит всего одного вздоха и одного глотка, чтобы не дать свершиться катастрофе! – с безумным взглядом крикнул ему рыцарь, приводя северянина в крайнюю степень недоумения.

- О чём вы? – так и не понял причину столь резкой реакции Сноу, но затем-таки додумался обернуться в направлении взгляда воина. И тут всё стало понятно. Картина зависшего над королевской гвардией дракона привела его в немедленное движение.

***

Эдмунд Гарденер, Верховный король андалов.

От вида наметившегося к атаке дракона Камрит встал на дыбы, словно стараясь защитить избранника Семерых своим телом, пускай это вряд ли бы смогло хоть как-то спасти ситуацию. Гарденер бросил все свои магические силы на новую попытку атаки или хотя бы защиты, но явно не успевал. Похоже, что его роду было суждено погибнуть в драконьем пламени, даже не смотря на все потуги и свершения. Гибель казалась ему неминуемой, а время стало тянуться подобно клейкой массе, будто бы давая прочувствовать этот момент во всех красках. И вот, пламя уже готово исторгнуться из тела крылатого змея, как вдруг Эдмунд слышал знакомый крик. Крик его пернатого товарища, которого он взрастил с самых малых лет.

Презрев дождь и неистовый ветер, Воин спикировал прямо на морду дракона, яростно вцепляясь тому в незащищённый глаз. Размеры этих двух отчасти магических созданий несопоставимы, но королевский орёл не знал страха, вгрызаясь в глазное яблоко твари, как в последний раз. Огненного залпа, так и не произошло. Морду дракона, как и его туловище повело в сторону и как бы не старался Эйгон сохранить контроль над полётом, но у того так ничего и не вышло. Этого времени вполне хватило, чтобы Эдмунд смог воспользоваться шансом и атаковать. Несколько десятков терновых лиан оплели крылатую тушу со всех сторон, фиксируя длинную шею и задние лапы, не давая тому и шанса воспользоваться своим природным преимуществом. Силы реликтовой ящерице было не занимать, и та вполне могла бы порвать магические путы, если бы не была отвлечена на клюющего его глаза Воина, что неумолимо продолжал своё занятие.

Таргариен, недолго думая, достал собственный клинок и попытался сбить назойливую птицу, стараясь удержать и сохранить равновесие на беснующимся в воздухе драконе. Однако и Гарденер не стоял на месте, получив шанс на победу, тот направил все свои силы и терновые путы болезненно сжались, а шипы с неестественным скрежетом впились в чешую, пытаясь добраться до живой плоти. И все же даже под таким давлением защита дракона была совершенной, лишь немногие места поддались острию шипов, когда все остальные выдержали это испытание с достоинство и обломали острые терновые отростки в их противостоянии. Так или иначе, но дракон получил ещё немного урона и очередную порцию боли, заставляя Эйгона окончательно потерять над ним контроль.

Ящерица стала неистово махать крыльями, поднимая ими грязь и делая без того стремительные потоки ветра ещё сильнее. Это оказалось последней каплей, которая подточила силы храброй птицы и отбросило её прямо по направлению скованной морды мифического чудовища. Наконец увидев своего обидчика единственным здоровым глазом, взгляд Рейгаля словно налился кровью. Дракон приложил все свои силы для одного единственного действия – освободить свою пасть от терновых пут. Для этого потребовалось всего одного мгновение, за которое тот успел хорошенько вогнать магические шипы внутрь собственной морды, но зато получил долгожданную свободу. Воин не успел даже крикнуть напоследок, как мощные челюсти сомкнулись на теле орла и заглотили его целиком. Оставшиеся несколько прекрасных перьев подхватил ветер, а Гарденер почувствовал разом исчезнувший канал магической связи со своим первым взращённым им же самим посланником.

Оставлять подобную наглость без ответа Эдмунд не мог себе позволить. Ещё до того, как дракон успел полностью освободится или сделать что-то ещё, буквально на голой силе воли и используя все доступные ему резервы, Гарденер вырастил громадную древесную ветвь. Именно ветвь. Разветвлённую и мощную, с многочисленными заточенными сучьями, которая стремительно нанесла по огнедышащему чудовищу безжалостный удар. Удар получился настолько сильным, что тушу дракона буквально снесло в сторону, роняя его в самую гущу боя. И, конечно же, не стоило забывать об Эйгоне, драконьем наезднике и последнем официальном Таргариене, что всё это время болтался на спине своего питомца подобно бесхозному мешку с провизией.

Падение валлирийца Гарденер наблюдал со смешенными чувствами, впрочем, как и многие воины, что застыли на поле боя от вида этой картины. Несколько Золотых мечей ринулись спасать своего товарища и короля, но лишь немногим не успели до его падения. Высота, с которой упал Молодой Гриф составляла по меньшей мере два, а то и три этажа обычного здания, так что при удаче Таргариен мог оказаться цел и невредим, разве что с несколькими переломами. И всё же похоже, что юноше крайне не повезло, ведь в застывшей суете мертвенно-бледные лица наёмников выглядели, как никогда красноречивей любых слов и резких заявлений. Эдмунд похлопал боевитого Камрита по голове и заставил того осторожно прогарцевать к собравшейся группе вражеских сил.

Под конвоем из рыцарей Белой Длани король беспрепятственно прошёл к исконному месту, где и подтвердил свои догадки видом свернутой при падении шеей последнего Тарграиена. Подумать только, каковы ирония. Обладать почти всем, чего когда-либо желал и столь бесславно погибнуть, как типичный аристократ любой эпохи, чьё заявление о голубой крови всегда разбивается о суровую реальность. Что же, пожалуй, это было не так уж и плохо, как если бы тот достался Эдмунду в качестве пленника. Показательная казнь четвертованием была одним из его любимых способов умерщвления, когда дело касалось мыслей о судьбе драконьих претендентов.

Гарденер уже собирался отвернуться и заявить о победе, как дал о себе знать тот, о ком несправедливо забыли. Рейгаль с шумом и криками страха освободился от пут и пришёл в себя, разбрасывая и убивая попавшихся ему под руку, как андальских, так и таргариеновских воинов. Дракон, даже не смотря на мощность удара улетел не так уж и далёко, как хотелось бы королю, а потому быстро отыскал взглядом своего бывшего наездника, после чего яростно взревел. Грудная клетка твари раздулась, а направление удара несомненно приходилось на Эдмунда и его гвардейцев, а также всем тем, кому не повезло оказаться в опасной близости от неуёмного создания. Сил у мужчины почти не осталось, в теле появилась дикая слабость, а из носа и ушей вновь текла кровь, как в былые времена.

И словно и этого мало. Видя, что ход боя может ещё повернуться к ним лицом, один из офицеров наёмников сделал неожиданно подлую, но вместе с тем действенную пакость. В конце концов поражение не станет таковы, если оба короля сгинут на поле боя. Схватившись за свой меч, пока все были отвлечены драконьим рёвом, тот нанёс стремительный удар в сочлинения доспехов королевского жеребца. Гвардейцы слишком поздно среагировали на подобную мерзость, тем более что никому из присутствующих и в голову не могло прийти совершить нечто подобное в условиях неминуемой гибели. А вот как оказалось Стрикленду пришло и даже очень просто, всё же Золотые мечи потеряют намного больше, чем когда-либо если сегодня проиграют. У них ещё оставались силы и относительно боеспособная элефантерия. Главное не проиграть прямо сейчас.

От полученного удара Камрит дернулся в бок, а неподготовленный к такому повороту событий Гарденер буквально вывалился из седла. Королю повезло намного больше, чем его противнику и он умудрился не сломать ничего при падении, но это было лишь пол беды. Огнедышащая тварь никуда не делась и уже направила свою готовую к залпу пасть прямо на него. Рейгаль не был обычным животным, это уж точно, дракон прекрасно мог сопоставить кто нанёс ему больше ран, принёс за собой проблемы и вместе с тем погубил всадника, так что цель в виде андальского монарха была выбрана осмысленно и не просто так.

Всё, что оставалось сделать Гарденеру, так это истратить последние силы на собственную защиту. Лёжа в грязи его связь с природной магией была как никогда сильна, а потому пусть и немного, почти самую малость, но древесный заслон оказался чуть больше, чем изначально предполагалось.

Люди и кони успели разбежаться кто куда, пока фигура короля скрывалась за вспышкой яростного пламени. Эдмунд уже чувствовал этот испепеляющий жар, совсем как тогда на Пламенно поле, но сейчас было всё было по-другому. Он держал победу в руках, у его ног лежала практически половина Вестероса. Сдаться сейчас? Да, никогда.

Презрев обжигающую боль, Гарденер стал подниматься с колен. Его кожа потрескалась и покрылась волдырями и лишь тонкий слой век отделял его глаза от того, чтобы не вытечь перед невыносимым жаром. И всё же. На удивление, горел избранник Семерых куда медленней, чем обычный человек. Даже, когда хрупкая древесная стена полностью истлела и никаких препятствий на пути пламени не было, Эдмунд продолжал твёрдо стоять на ногах, сопротивляясь магическому пламени. Удивительно, но причиной этого оказался шторм, бушующий над полем боя, а точнее дождь из пресной воды, что отзывался на последние крупицы магических сил короля и замедлял процесс сжигание тела настолько насколько это было возможно. А ведь когда-то он отложил изучение подобного способа применения собственных сил в долгий ящик, но теперь именно он спас его от немедленного уничтожения, подарив последние секунды жизни.

Наконец Рейгаль выдохнулся. Тварь уже давно со всех сторон окружали королевские гвардейцы и стремительно атаковали огнедышащее создание с целью спасения короля. Однако дракон словно упёрся рогом и продолжал топить монарха в собственном огне, игнорируя болезненные удары клинков и копий в свою тушу. Открывшаяся миру фигура Эдмунда оставляла желать лучшего. Тело короля было покрыто ожогами, от волос не осталось и следа, а тело было полностью заключено в обуглившиеся и наполовину расплавленные доспехи. Однако король продолжал хрипло дышать, и этот звук был прекрасно слышан всем, кто затаил в этот момент дыхание. Монарх упал на колени, но спина его оставалась по-прежнему прямой. Ближайшие гвардейцы поспешили использовать свои последние запасы разбавленной святой воды, но эффект от неё оказался минимален.

Казалось, шансов на спасение нет, но затем над полем боя пронёсся дикий клич, исходивший от одетого в северные одежды всадника. В кулаке северянин сжимал нечто похожее на бурдюк с водой, который был немедленно узнан знающими людьми. Надежда ещё была, а вместе с тем сражение сошло на нет.

Так закончилась Битва при Бронзовых вратах, ставшая известной в быту, как Агония Драконов.