Гарри Поттер и Кольцо Согласия

Глава 58. Чаша Хельги Хаффелпуф

Гарри быстро отвел взгляд и уставился в пол. Нельзя допустить, чтобы Каравангов узнал подробности! Ведь обязательно скажет Дожу. А, может, и еще хуже! Он же черный маг! Вдруг он донесет Волдеморту?

— Смотреть сюда! — приказал Каравангов. Гарри отрицательно качнул головой. — Да! Поднимать голову!

В следующую секунду целитель взмахнул палочкой и Гарри почувствовал, что его голова поднимается сама. Как только его взгляд уперся в глаза Каравангова, юноша оцепенел. Он больше не мог шелохнуться! Перед глазами у него снова замерцало и враг — а как иначе можно еще назвать темного мага? — опять ворвался в его мысли. Слабая попытка переключиться на что-нибудь нейтральное ни к чему не привела. Снова с бешенной скоростью заметались обрывочные кадры воспоминаний… Потом вдруг с потрясающей ясностью перед ним возникла картина: коленноприклоненный Снейп поднимает к нему свое лицо, на котором видна мольба. "Круцио!" — палочка в руках Гарри утыкается в ненавистного учителя и тот тонко визжит, покатившись по полу.

И вдруг шрам Гарри взорвался нечеловеческой болью. Из глаз брызнули слезы, но он не смог даже шелохнуться. И вдруг он увидел, как Каравангов, начал медленно поднимать свою палочку — до тех пор, пока кончиком ее едва не уткнулся ему в переносицу. Затем глаза темного мага блеснули и он выкрикнул:

— Авада Ке…

В следующее мгновенье Гарри упал и покатился по полу. Мимо него мелькали чьи-то ноги, все вокруг кричали так, что было не разобрать, кто что говорит. Затем рядом с ним на колени упала Джинни и начала переворачивать его лицом вверх…

Внезапно все кончилось. Оцепенение исчезло, и Гарри, кряхтя, поднялся на ноги. Каравангова в комнате не было.

— Где он?

— Он аппарировал, Гарри, — хрипло ответил Дож, потирая плечо.

— Негодяй! Я едва не поймал его! — пробормотал расстроенный Джордж.

— Ничего, это к лучшему, сынок, — утешающе сказал мистер Уизли, поднимаясь с пола.

— Папа влетел ему головой прямо в бок, — пояснила Джинни. — Даже не знаю, как он успел среагировать…

— Я почувствовал, что происходит что-то неправильное, — словно извиняясь, смущенно пожал плечами мистер Уизли. — А когда он произнес "Авада", я понял, что пора что-то делать. Палочки у меня нет, но сквибы меня кое-чему научили… Полезно, оказывается с ними общаться…

— Не о том речь! — прервал беседу Дож. — Гарри! Что между вами произошло? За что он хотел убить тебя?

— А вы что, не видели? — удивился Джордж. — Вроде бы, до этого с ним так мило телепатически беседовали…

— Телепатии не существует, — проговорил Элфус Дож, не отрывая взгляда от Гарри. — Но он сильный легилимент и мы… могли обмениваться мыслями, когда он проникал в мой мозг. Итак, Гарри! Что такого ужасного он мог увидеть в твоей памяти? Ты чем-то угрожал ему?

Гарри отрицательно качнул головой. А действительно, из-за чего так взъелся на него Каравангов? Неужели из-за той сценки со Снейпом?

* * *

— Я вот этого Каравангова не понял, — сказал Джордж. — Я должен поджечь дом Гарри, а папа должен исчезнуть, что ли?

— У него проблемы с временами. Думаю, он имел ввиду, что ты под заклятием должен был уничтожить дом Гарри, но он снял это заклятие, ну а я вновь обрету магию, — мягко улыбнулся мистер Уизли. — Жаль только, не сказал, когда эта блокада у меня исчезнет…

Гарри перебрался на диван и сидел, сжав в ладонях руку Джинни. Голова у него кружилась, перед глазами плавали какие-то круги и точки. Начавшие было ходить ноги, теперь стали ныть. Общение с болгарским целителем оказалось для него более травматичным, чем с Волдемортом.

— А ты здесь каким образом очутилась? — тихо спросил Гарри.

— Магистр хотел, чтобы Каравангов меня тоже посмотрел, — пожала плечами Джинни. — Почему-то они все переполошились из-за того происшествия с великаном. Говорят, я выпустила его из ангара…

— Но ведь ты выпустила…

— Я? Не помню. Ты тоже это видел?.. Знаешь, такая суета была, сложно вспомнить все подробности…

Гарри успокаивающе сжал ее ладошку, но на душе у него вдруг стало совсем паршиво. Что же это делается? Неужели Пожиратели расшвыривают свои заклятия Империус на всех подряд? Кому же тогда можно доверять, если нельзя верить Джинни, которая не понимая что делает, выпускает на мирных подростков огромного великана, мистеру Уизли, необъяснимо лишившемуся магических способностей, а, может, вместо этого наделенного еще какими-нибудь заданиями, о которых сам не подозревает, Джорджу, который едва не поджег дом… Да и себе самому теперь доверять стало страшновато. Какую еще программу вложил в него Волдеморт?

— Ладно, посидели тут, и хватит, — прервал его размышления Дож. — Пора выбираться на поверхность. Если я не ошибаюсь, учебный процесс у нас складывается не лучшим образом, вот сегодня опять полдня потеряли. Давайте сейчас на обед, а потом у вас будут очередные уроки.

Уроки? Занятия? Да он не в себе!

Несмотря на сопротивление Гарри и Джинни, мистер Уизли и Дож настояли, чтобы все они ушли из этих подземелий. Дамфрис охраняется лучше, а если кто-то боится спать в одной комнате с друзьями, то свободных домиков сейчас можно найти сколько угодно!

* * *

Взобравшись по бесконечной лестнице, Гарри вышел из склепа и зажмурился от яркого солнца.

— Рон сказал, где могила твоих родителей, хочешь, пойдем посмотрим? — толкнула его в спину слегка задыхающаяся после подъема Джинни.

Джордж тут же согласился с сестрой. Гарри кивнул и направился вслед за ними, не дожидаясь, когда из склепа выйдут весьма основательно отставшие от них взрослые.

Свернув пару раз, Джинни устремилась к отдельно стоящему у самой ограды памятнику. Белая плита. Гарри подошел ближе. Никаких надписей, только рисунок, выбитый тонкими, едва заметными линиями чьей-то очень талантливой рукой: два профиля, в которых легко узнавались Лили и Джеймс Поттеры. Гарри почувствовал, как у него внезапно защипало глаза. Он наклонился и присел перед плитой. Сзади, словно почетный караул, молча стояли Джинни и Джордж.

Гарри вглядывался в лица своих родителей. Художнику удивительным образом удалось передать бьющую из них веселую энергию молодости. В отличие от волшебных фотографий, здесь они были неподвижны. "Ну да, кладбище-то магловское", — мелькнула в голове мысль.

— Смотри, а тут лев! — донесся до него голос Джорджа.

Поднявшись, Гарри шагнул вправо и посмотрел на боковую часть плиты. Там действительно был изображен лев — явно той же рукой, что портреты. Он обошел могилу и посмотрел с другой стороны. Там была изображена львица.

— Гриффиндор, — тихо сказала Джинни.

"Да", — кивнул Гарри и взял девушку за руку. От прикосновения к ее теплой ладошке ему вдруг стало легче.

— Может и Гриффиндор, а может и нет, — слишком громко, как показалось Гарри, сказал Джордж. Он уже обошел плиту и теперь стоял, вглядываясь на заднюю стенку плиты.

Джинни и Гарри подошли к нему.

— О! Нет! — сердито фыркнула Джинни. — Кто это сделал?

В горле Гарри словно ком застрял. Он был вне себя от ярости — кто посмел так надругаться над могилой?

На торце плиты кто-то — явно не тот художник, который оформлял остальное — грубо нацарапал змею с широко раскрытой пастью.

— Надо бы это стереть, — сказал Джордж, видя, как побледнел Гарри.

Он направил свою палочку на змею и произнес заклинание. В первое мгновенье показалось, что варварский рисунок исчез, но затем он снова возник, словно проявился.

— Вот они где! — послышался голос мистера Уизли, обрадовавшегося тому, что нашел беглецов.

— Смотрите! — пригласил подошедших к могиле взрослых волшебников Джордж.

— Так-так… — пробормотал Элфус Дож, опускаясь на колени перед выбитой на камне змеей.

Спрятав в карман палочку, он поднес руки к рисунку. Почему-то эта сосредоточенная на камне фигура напомнила Гарри Дамблдора — тот точно так же подносил руки к скале, пытаясь найти вход в пещеру…

— Это магия, — сказал Дож и посмотрел на Джорджа. — Тебе не удастся стереть ее. Очень странно, сама могила охраняется мощнейшими заклятьями против вандалов. Эту змею нарисовали гораздо позже, чем львов, не больше двух лет назад. И это был очень сильный волшебник, раз сумел преодолеть защиту…

— Вы что это тут делаете?

Волшебники дружно оглянулись. По дорожке к ним, забавно размахивая на ходу руками, спешил сухонький старичок. Подойдя ближе, он вгляделся в странную компанию. Подростки были, вроде, обычными. А вот двое взрослых вырядились в какие-то клоунские наряды. Актеры, что ли? Тогда что они делают на кладбище?

— Это место скорби, а не развлечений!

Сухой, надтреснутый голос старика сорвался от негодования. И вдруг взгляд его упал на Гарри.

— Ты… ты родственник?

Дрожащий палец был направлен прямо в лицо Гарри, которому ничего не оставалось, как только кивнуть.

— Взрослый парень, стыдно. Никогда тебя здесь не видел…

— Вы — здешний смотритель? — спросил Дож, который, обойдя плиту, приблизился к старику.

— Да, милорд, вот уж сорок лет смотритель, с тех самых пор, как батюшка мой, пусть земля ему будет пухом, покинул сей мир, оставив в наследство эту должность… Вы не обижайтесь, что накричал на вас… Люблю я эту могилу. Бывало приду, да и сижу здесь часами… Как святая она, даже в дождь чистотой сверкает… Божьи люди здесь лежат, что бы ни говорили в деревне… Тоже, выдумали же про сектантов… Какие же они сектанты, коли камень всегда белый, хоть в дождь, хоть в слякоть. А в снег и еще заметнее. Кажись, белым бело совсем, а камень-то все равно белее! — Старик торжественно поднял вверх палец, словно желая, чтобы посетители приняли его слова всерьез. — И ведь не ухаживает никто. За все годы, не больше дюжины посетителей здесь было, а камень как был белым, так и остался. И чистота же вокруг всегда…

— Скажите, а змея на камне давно появилась? — спросил мистер Уизли, утомленный монотонной речью смотрителя, который, казалось, не с ними разговаривал, а вел бесконечный спор с невидимым оппонентом.

— А, вы тоже заметили. Надругался кто-то… Я поначалу даже стереть ее пытался, но безуспешно. Ну вот, так и думаю, пусть пока останется, все равно с тропинки не видно…

— А когда она появилась?

— Когда? Дайте подумать… Прошлым летом она уже была. А позапрошлым еще не было. Зимой-то я вокруг не ходил, значит, за зиму и появилась…

Торопливо распрощавшись со сторожем, волшебники отправились в Дамфрис. По словам Рона, идти было минут двадцать, не больше. Элфус Дож хотел аппарировать, но из всех присутствующих, сделать это могли лишь он, да Джордж. Гарри еще не сдал тест, а Джинни и вовсе не умела. Мистер Уизли же виновато поглядывал на них, понимая, что если бы не растерял свою силу, мог бы аппарировать с кем-нибудь из подростков.

Всю дорогу Гарри молчал, жалея, что не смог толком посидеть рядом с могилой родителей. "Надо бы одному придти туда, только проследить, чтобы тот чудак-смотритель не прицепился". Гарри казалось, что он что-то упустил, чего-то не увидел. А, может, слишком многого ждал от этого посещения…

— Гарри, нужно поговорить, — шепнула Гермиона, толкнув его плечом, когда они выходили из столовой после обеда.

— Может, немного прогуляемся? До занятий еще минут двадцать, не домой же идти, — словно услыхав ее сказала Джинни. — Луна, ты как?

— Я посижу с ней, — быстро сказал Невилл и, смущаясь, подхватил девушку под руку и повел к стоящей в тени скамье.

Луна до сих пор не оправилась от пытки. Нет, с виду она все так же улыбалась всем своей отстраненной улыбкой, ни на что не жаловалась. Но Селеста заставляла ее ходить на процедуры и не пускала на занятия, требующие физической нагрузки. Невилл же, взял девушку под свою опеку, оправдываясь, что ему нужен опыт по уходу за больными.

* * *

Поговорить с Гермионой Гарри удалось только после ужина. В этот день на дополнительные занятия должны были идти Рон, к которому магловского врача-логопеда решили доставлять прямо в Дамфрис, и Джинни, которую Магдалена Френвоу, выписавшаяся утром из госпиталя святого Мунго, попросила придти и поработать над стратегией боя. Луна и Невилл отправились в лазарет, а потом обещали вернуться в дом, "посидеть перед камином". Гарри же с Гермионой отправились гулять по парку.

— Гарри, вспомни, что тебе говорил Слагхорн, — сказала Гермиона, как только они ушли достаточно далеко от остальных.

— Слагхорн? Он так много говорил…

— Да нет, же, вспомни! Про двух львов и змею! Именно так, как на могиле твоих родителей!

Гарри обалдело уставился на девушку. Как же он сам не догадался!

— Нам надо вернуться туда!

— Нет, Гарри, погоди, не сейчас. Нужно взять с собой Рона…

— Почему именно его? А, он же нашел могилу…

— Да нет же! Он единственный из нас, кто умеет находить магию!

Гермиона поежилась и обхватила свои плечи руками. Гарри взглянул на небо. Темные, тяжелые тучи заволокли горизонт, лишь на западе еще была видна чистая полоска неба. Деревья вдруг зашелестели, на землю упали крупные капли дождя.

— Бежим!

Несмотря на то, что до их домика было недалеко, они успели насквозь промокнуть. На пороге их встретил Невилл — они с Луной тоже успели попасть под ливень и теперь он, прыгая на одной ноге, пытался вытряхнуть из своего ботинка набравшуюся воду.

— Ерунда, Невилл, сейчас высушим, заходи в дом, — увлекла его за собой Гермиона.

…Сидя перед ярко пылающим камином, четверо подростков с увлечением рассматривали подарки, до которых Гарри, наконец, сумел добраться.

— А это что? — с любопытством спросил Гарри, взяв со стола небрежно упакованный в большой лист серой бумаги предмет. — Тяжелый!

Развернув бумагу, он обнаружил внутри ящик, сделанный, словно из плетеного дерева. Не ветвей, а именно дерева. Приглядевшись внимательней, он понял, что это просто очень оригинальная резьба. Открыть ящик сразу не получилось, казалось, он был выпилен из единого куска дерева. Странно…

— Посмотри, нет ли там крышки, — Гермиона провела пальцами по ребру коробки.

— Вроде нет.

— Ты знаешь? — спросил вдруг Невилл, взглянувший на Луну, которая сидела, небрежно откинувшись в кресле и с легкой улыбкой наблюдала за попытками Гарри открыть коробку.

— Конечно, ведь это мой подарок.

— О, интересно, что там? — ахнула Гермиона. — Эта шкатулка выглядит очень необычно… Она что, очень древняя?

— Думаю да, — небрежно пожала плечами Луна. — Я надеюсь, что ее содержимое сумеет развлечь Гарри.

Она протянула руку и провела по одной из граней коробки рукой. С мягким шуршанием та раскрылась — словно лепестки цветка раздвинулись во все стороны. Гарри ахнул, стараясь удержать необычный предмет в руках.

— Что… что это? — выдохнула восхищенная Гермиона.

В центре раскрывшейся шкатулки стояла кожаная коробочка. Гарри нахмурился. Где-то он уже видел такую…

— Она открывается заклинанием, — подсказала Луна, увидев, что Гарри нахмурил лоб, пристально вглядываясь в шкатулку.

— Алохомора! — тихо сказал Гарри, прикоснувшись кончиком палочки к кожаной шкатулке.

Что-то тихо щелкнуло. Глубоко вздохнув, Гарри приподнял крышку и тут же опустил ее.

— Где?... Откуда ты взяла ее? — задыхаясь от волнения, спросил он.

— Нравится? — удовлетворенно кивнула Луна. — Я почему-то так и подумала.

— Это… Это очень ценная вещь, — сказала Гермиона, лишь мельком увидевшая содержимое шкатулки.

— Да, я тоже так думаю, — спокойно ответила Луна, глядя в лицо Гарри. — Папа сказал, что Избранный может получить такой подарок на свое совершеннолетие, раз уж он так в нем нуждается…

— Нуждается? — удивился Невилл.

— Ну да. Я уже устала слышать от вас о каких-то хоркруксах, — Гарри с Гермионой быстро переглянулись. — Вот и решила, что один из них будет приятным сюрпризом для Гарри…

Ужас, мгновенно исказивший черты лица Гермионы, заставил Луну замолчать.

— Я сделала что-то не так? Ты недоволен? — спросила дарительница.

— Нет… Ты что? Конечно доволен, — запинаясь сказал Гарри. Глаза его лихорадочно перебегали с лица Луны на камин, оттуда — на шкатулку, затем на Гермиону… — Откуда она у тебя?

— Мне бы не хотелось говорить… Надеюсь, ты не очень суеверный? — Луна посмотрела на Гарри и качнула головой, от чего сережки-редиски в ее ушах закачались. — Мама работала с ней, когда погибла. Она говорила, что хоркруксы могут создавать только очень темные волшебники, поэтому нужно избавиться от таящегося внутри зла. А я не вижу никакого зла. Я любила играть с ней в детстве. И она не может принадлежать темному волшебнику, на ней герб Хельги Хаффелпуф, барсук.

— Хельги Хаффелпуф? — с изумлением переспросил Невилл. — Основательницы Хогвартса?

— Одной из основательниц. Да, думаю, что да.

Глаза Невилла уткнулись в кожаную шкатулку, но он не посмел попросить Гарри открыть ее.

— Ты… Ты уверена, что чаша обезврежена? — спросил, наконец, Гарри.

— Не знаю. Но, вроде бы ничего опасного в ней нет. Ты извини, она немного повреждена. Но все же некоторая волшебная сила в ней осталась. Если положить в нее свежесорванные листья, они не вянут. Поэтому я хотела подарить ее Невиллу, но потом решила, что тебе она нужнее. Ну, или ты потом сможешь отдать ему, если она тебе будет не нужна.

Гарри уставился на Луну, открыв рот. Гермиона широко открыла глаза и переводила взгляд со шкатулки на Луну, не зная, как реагировать. Невилл не отрываясь смотрел на коробку.

— Луна… Невилл… Вы бы могли… могли бы никому не говорить об этом, — наконец прервала молчание Гермиона. Все дружно посмотрели на нее. — Дело в том, что это очень, очень, очень секретная информация… И если о ней узнает хоть кто-нибудь, будет очень плохо…

— Похоже, Гарри пытается собрать все опасные штуки на свете, — кивнула Луна. — Та диадема, которую требовал нарушитель, она ведь тоже из серии этих опасных штук?

Гарри с Гермионой снова переглянулись.

— Луна, ты даже представить себе не можешь, как… как помогла мне, — начал Гарри. — Это… эта тайна связана с Волдемортом, поэтому она такая опасная… Мы не хотели говорить вам, чтобы не подвергать опасности… И Джинни тоже не нужно говорить… И еще… Не нужно, чтобы это слово… хоркрукс… не нужно, чтобы его кто-то слышал. Не произносите его. А еще лучше — забудьте его совсем!

— А как она попала к твоей маме? — спросила вдруг Гермиона.

— О, отец нашел ее в одной из экспедиций. Они с другом искали пызырчатых мохноножек, которых, по слухам видели в албанских лесах. Не знаю, что там произошло, папа не любит об этом рассказывать. Его друг серьезно пострадал и они были вынуждены вернуться. А с собой прихватили эти коробки. Мама очень долго работала с ними, ставила какие-то эксперименты… Мне было любопытно, я пыталась помочь ей, но она всегда прогоняла меня. А когда она погибла, я забрала чашечку себе…

— Так это… это память о маме?

— Не переживай, у меня много ее вещей. Я правда очень любила эту вещицу, но, полагаю, тебе она нужнее…

За окном послышались шаги. Все четверо быстро переглянулись. Гарри быстро захлопнул деревянную коробку и быстро завернул ее обратно в серую бумагу.

— О, на улице, наверное, был ливень, все тропинки мокрые! — бодро сказала Джинни, входя в гостиную.

Только сейчас четверо подростков у камина осознали, что шума дождя уже не слышно, а в окно к ним заглядывает тонкий серп луны.

— Вы сидите здесь, как настоящие заговорщики! — окинув подозрительным взглядом напряженную компанию, сказала Джинни.

— Мы… Мы говорили о подарках, — торопливо ответила Гермиона.

Гарри поднялся и начал собирать свои подарки со стола.

— Угу… Ясненько, — хмыкнула Джинни. — А мы с Магдаленой строили стратегию боя. И придумали одну классную штуку. Завтра покажем!

— А разве завтра — не воскресенье? — со стоном спросил Невилл.

— Угу, воскресенье. Но мы ведь столько времени прогуляли… Магдалена сказала, что они решили провести пару занятий завтра с утра. А после обеда мы сможем отдохнуть!

* * *

— Мистер Поттер, боюсь, я вынуждена попросить вас не ходить сегодня на общие занятия.

Голос МакГонагалл звучал так строго, что Гарри сразу почувствовал себя виноватым. Интересно, что случилось? Помахав рукой пятерым друзьям, он поспешил за удалявшейся директрисой. Выйдя из столовой, она повернула налево. Значит, они направляются не в главный корпус. Через пару минут стало ясно: местом назначения является домик, в котором она сейчас жила.

— Гарри, я должна серьезно поговорить с тобой, — сказала МакГонагалл, указывая ему на кресло в гостиной, едва они переступили порог. — Насчет завещания…

— Я не могу его написать, — быстро проговорил Гарри, вспомнив, что она уже намекала ему там, в Министерстве, о необходимости каждому совершеннолетнему волшебнику иметь свое завещание. — Вернее могу, но оно… оно не мое. Не то, которое я бы хотел написать…

— Знаю. И хотела бы тебя спросить: ты пробовал хоть раз дописать его до конца?