Гарри Поттер и Кольцо Согласия

Глава 84. Свадьбы

— Напиши что-нибудь, — предложила Джинни.

Гарри взял салфетку, развернул ее, положил перед собой и оглянулся. Невилл тут же выудил откуда-то перо и чернильницу. Поблагодарив его кивком, Гарри прикрыл салфетку рукой и вывел несколько слов. Затем свернул и передал Джинни.

Та развернула, внезапно покраснела, скомкала салфетку, стрельнула взглядом по сторонам и искусственно веселым голосом произнесла:

— Ну вот мы и убедились. Заклятие снято. Теперь ты совершенно нормальный человек. А Сам-Знаешь-Кто действительно мертв.

— А что он написал? Дай сюда, я проверю!

Рон протянул руку, но Джинни быстро сунула скомканный листок себе в карман.

— Я же сказала, что там все нормально. Никакого завещания!

Вокруг царило праздничное веселье. Взрывы хохота доносились то из-за одного, то из-за другого столика. Кто-то из маглов запустил над головами сидящих бумажный самолетик, сделанный из страницы "Ежедневного Пророка". Самолетик взмыл вверх, чиркнул по потолку и начал падать. Расслышать, кто выкрикнул "Вингардиум Левиоса" было невозможно, но, похоже, свои палочки подняли в воздух сразу несколько волшебников, потому что самолетик прекратил падение и начал метаться по всему залу под радостные крики окружающих.

Кафе "Три метлы" в этот вечер были переполнено. Флер, бледная и осунувшаяся, улыбалась из-за барной стойки все новым и новым посетителям:

— Неть, неть, сегодня здесь не быть крепкий напиток! Давайте веселиться, зачем напиваться?

И все соглашались с ней. Впрочем, недовольные могли перебраться в "Кабанью Голову" — там запрета на спиртное никто не вводил.

Веселье продолжалось. Однако то тут, то там по лицам людей пробегала тень, которую они тут же пытались отогнать, и вскакивали на ноги с новым тостом или старой шуткой.

Двери кафе в очередной раз распахнулись, ударив по стульям сидящих рядом со входом магов.

— Мест нет! Увы, мест нет! — прокричали они вновь прибывшим, но тут же замолчали.

В кафе протиснулись двое, мужчина и женщина. Они начали оглядываться по сторонам. Наконец, мужчина, издав радостный крик, устремился к угловому столику у окна, тащя за руку свою спутницу.

— О, мистер Поттер, мистер Гарри Поттер! Я умоляю, я падаю ниц перед вами! Скажите, что я могу для вас сделать и я сделаю все, только умоляю, будьте моим свидетелем, пожалуйста!

Гарри обернулся и обнаружил за своим стулом стоящего на коленях мистера Бартоломью, протягивающего к нему руки.

— Эээ… — выдавил из себя Гарри.

— О! Это невероятно, невероятно! Марта, он согласен, согласен, я же говорил тебе, что это самый-самый лучший человек на свете! — мистер Бартоломью ухватил Гарри за рукав и поднялся с колен. Другой рукой он как фокусник вытащил из-за своей спины женщину, которая смущенно улыбалась и смотрела на Гарри глазами, полными восхищения. — Познакомьтесь, это моя Марта! Марта, это настоящий Гарри Поттер! Тот самый! Я же говорил, говорил тебе, что он не сможет нам отказать!

— Большое спасибо, мистер Поттер, вы так любезны… — слегка заикаясь от волнения сказала Марта.

— А в чем дело-то? — спросил Рон, который наблюдал эту картину с не меньшим удивлением, чем Гарри.

— О, глубокоуважаемый и почитаемый мистер Поттер согласился быть свидетелем на нашей свадьбе! Это самое великое событие в моей жизни после тестов по аппарированию, которые я сдал только благодаря мистеру Поттеру. А вы, кажется, мистер Уизли, не так ли? Дорогой мистер Уизли, не соблаговолите ли вы тоже стать свидетелем жениха?

— Вторым? — удивился Рон.

— Нет-нет, почему вторым… Настоящим, первым… Дело в том, что мы с Мартой сегодня не единственные, кто решил пожениться в такой умопомрачительно победный день! Но вторая пара… о, они слишком, слишком влюблены друг в друга, чтобы думать о таких бытовых вещах, как свидетели! И… В вашей компании ведь есть прекрасные леди? Может быть, вы будете столь любезны, что передадите им нашу нижайшую просьбу стать свидетельницами со стороны невесты…

Теперь сбивчивую и взволнованную речь мистера Бартоломью слушали уже все находящиеся в кафе.

— Давай, Гарри, не стесняйся! Да и Ронику не помешает приобрести немного солидности, — подбодрил друзей Фред, и Джордж закивал, соглашаясь со своим братом.

Гарри и Рон одновременно обернулись к Джинни и Гермионе. Девушки выглядели взволнованными, их горящие глаза явились гораздо более весомым аргументом "за", чем слова мистера Бартоломью или подначивания Фреда и Джорджа.

Так же синхронно Гарри Рон повернулись к мистеру Бартоломью и одновременно кивнули.

— О! Замечательно, замечательно, замечательно! — завопил мистер Бартоломью на все кафе. — Я приглашаю всех присутствующих на нашу свадьбу! Если вы не будете возражать, то ее можно провести прямо здесь и прямо сейчас! Ох, нет, не прямо сейчас, а минут через пятнадцать… нам нужно привести сюда официальное лицо! Не расходитесь, не расходитесь, мы мигом!

И, подхватив под руку Марту, он ринулся сквозь толпу обратно к выходу.

— А кто та вторая пара-то? — запоздало поинтересовался Рон.

— Не важно, вскоре узнаешь, — отмахнулась Джинни. — Гарри, ты правда согласился пригласить меня в свидетели?

Гарри кивнул. Он был настолько выбит из колеи внезапным наскоком мистера Бартоломью, что ответить более вразумительно сейчас не мог.

— А на салфетке ты написал правду? — шепнула Джинни прямо ему в ухо, обняв и поцеловав его в щеку.

Гарри снова кивнул. Рон с Гермионой за его спиной тоже обменивались мнениями по поводу предстоящего обряда.

— Между п'гочим, неплохо бы вам пе'геодеться во что-нибудь более подобающее, — сказала всем четверым Флер, пробившись к их столику. — Ваши боевые мантии, конечно, хо'гоши для па'гада, но для свадьбы нужны более то'гжественные одежды!

Гарри и Рон испуганно переглянулись, а Джинни с Гермионой оглядели друг друга, а потом самих себя с ужасом.

— Конечно! Совершенно невозможно быть свидетелями в таком виде! — вскочила Гермиона.

Флер улыбнулась им и поманила за собой к служебным помещениям. Выбравшись из поздравляющей и хохочущей толпы, друзья вышли к лестнице, поднялись вслед за Флер на второй этаж.

— Ведь у вас нет с собой вещей? Сейчас я поп'гобую что-нибудь п'гидумать… Мальчики, вам лучше п'гойти в ту комнату…

Хохотнув, ребята вышли из спальни Билла и Флер и вошли в дверь напротив. Улыбка сползла с лица Гарри едва он переступил порог.

— Представляю себе, как девчонки сейчас наряжаются, — хмыкнул Рон. — «Ах, моя прическа, ах, нам нужны бантики»… Ты чего?

Рон уставился на Гарри, который тяжело сел на одну из кроватей, привалился спиной к стене и прикрыл глаза.

— Ну ты что, опять тех вспомнил? — огорченно сказал Рон.

— Имеем ли мы право дарить и отнимать жизнь, — после долгого молчания спросил Гарри тихо, словно разговаривая сам с собой.

— Э-эй, приятель! Они были Пожирателями! Они убивали, калечили, пытали мирных людей! И не только сегодня…

— Я понимаю, понимаю, Рон. Но… Одно дело, когда против тебя враг и тебе нужно решать, убьешь ты его или он тебя. Другое дело… вот так…

— Гарри, ты, конечно, благородный и отважный и так далее. Но не ты один принимал решения. Забыл? Там была куча народу. И авроры и эти… из Визигамонта. Да и маглы тоже имели право делать свой выбор… Они ведь тоже пострадали этой ночью. Это их Пожиратели крутили над головами, словно воздушные шарики… и не потому, что они враги, а просто так, ради забавы…

Гарри вспомнил лежавшего на земле волшебника в белом балахоне Пожирателя. Кто-то стянул колпак у него с головы, и длинные светлые волосы его упали в грязь, оставшуюся после дождя. Нет, Гарри не знал этого человека, он видел его в первый раз в жизни. На лице Пожирателя сохранился азарт схватки. Заклятие Волдеморта попало в него во время дуэли и рот его так и остался раскрытым и улыбающимся. Что он кричал перед смертью?

— Ты и так был слишком щедр, — снова заговорил Рон. Речь его была быстрой и суетливой, словно он хотел отвлечь Гарри от мрачных мыслей. — Вот Снейпа бы точно не нужно было оживлять… Сам же говорил, что он сволочь…

— Снейп был плохим учителем, но он спасал нас. И не раз. Ты забыл?

Гарри не смотрел на друга, с трудом выдавливая из себя слова.

— Ага, и поэтому ты сказал этой тетке, той магле с костлявым лицом, что он был учителем? Что же ты не уточнил тогда, что он был плохим учителем, а?

— Я слышал… слышал еще вчера, как говорила кому-то, что она учительница… когда мы стояли в толпе, возле тех клеток… Поэтому и сказал. Ей ведь было легче стало принимать решение, когда она узнала, что он ее коллега.

— Ну да, святой Поттер, плюс сердобольная МакГонагалл вмиг уговорили училку вступиться за коллегу.

Гарри дернулся, словно Рон отвесил ему оплеуху.

— Он был нашим учителем. И он заботился о нас так, как мог. Это он вытащил тебя из Запретного Леса, когда вокруг шастали дементоры. Забыл?

— Нет, не забыл. Просто я ведь этого не видел. А что он там наговорил…

— Я видел это собственными глазами! — неожиданно даже для самого себя рявкнул Гарри.

Он не знал, не мог понять, кто и почему мог принимать такие решения. Он понимал, что Пожиратели погибли поделом, да еще и от руки собственного предводителя. И еще он знал: если бы они встретились в бою, лицом к лицу, то он бы постарался любым путем нейтрализовать их… Слово-то какое… нейтрализовать… Убить? Смог ли бы он их убить? «Да, — честно признался себе Гарри. — Если бы они угрожали жизни моих друзей. Нет, не только друзей. Просто людей… Но ведь и Пожиратели тоже были людьми»…

…На поляне вокруг развалин Визжащей Хижины тем утром собиралось все больше народу. Из Хогсмида бежали люди, вначале только волшебники, потом явилась смешанная толпа маглов и магов, прятавшихся в магазине Фреда и Джорджа, затем подтянулись те, кто укрывался в подвале Кабаньей Головы и те, кто дрожал всю ночь вместе со своими детьми и родственниками-магами в палаточном городке, прислушиваясь к вою и крикам... Одновременно авроры, министерские работники, просто зеваки аппарировали сюда со всех концов страны, желая своими глазами посмотреть на мертвого Волдеморта, прикоснуться к Избранному, Мальчику-Который-Выжил, подростку, который кинул Летучий Порох в огонь в самый нужный момент…

Все без исключения маглы как минимум лишь вчера воспользовались Кольцом Согласия, иначе бы они просто не смогли попасть в Хогсмид. А это значит, что любой из них мог, объединившись с двумя другими такими же «окольцованными» маглами, вернуть к жизни погибших от заклятий. Не всех. И не от всех заклятий. Волдеморта с Беллатрикс не удалось бы спасти даже если бы в оживляющее кольцо выстроились все присутствующие маглы — смертельное заклятие не снималось. Впрочем, оживить этих двоих никто и не пытался, даже после того, как откуда-то появившийся Флитвик убрал вокруг них огоньки Гермионы. Двоих защитников Хогсмида, убитых Пожирателями в предрассветной мгле зелеными лучами, оживить так и не удалось. Не удалось вдохнуть жизнь в Пожирателя, чуть не пополам перерубленного Сектусемпрой — он потерял слишком много крови, да и добрались до него слишком поздно… Гарри догадывался, кто мог использовать это заклинание, но не мог поверить, что Снейп убил своего коллегу-Пожирателя. Разве что промахнулся…

Да, там, среди попавших под ленточное заклинание Волдеморта, оказалось несколько десятков Пожирателей. Часть из них были в белых балахонах, но часть были одеты в обычных мантиях. Лишь свидетельства очевидцев выдавали тех, кто воевал и куражился этой ночью на стороне Волдеморта. В результате яростной полемики сторонников и противников оживления врагов, большей части из них все же вернули жизнь. А начало положил Гарри своей фразой о Снейпе, сказанной на реплику МакГонагалл о том, что вина бывает разной и нельзя за пять минут решить участь человека. Та учительница-магла, услышав слова Гарри, просто взяла за руки двоих из своей команды, с которыми они уже оживили с десяток волшебников, и подошла к лежащему на земле Снейпу. Он был одет не в одежды Пожирателей Смерти, а в свою обычную черную мантию, поэтому не воспринимался маглами за врага, да и припомнить, чтобы он дрался сегодня ночью никто не смог, Пожирателем его признали лишь волшебники. А может быть, слова Гарри оказались последней каплей, но… Так уж получилось.

Вслед за Снейпом начали спасать и других сторонников Волдеморта. Каждому из них в лицо в момент оживления смотрело сразу по нескольку палочек. Едва спасенный приходил в себя, его тут же опутывали веревками и уводили авроры. На некоторых, особо буйных, пришлось наложить заклятия… Всех их ждало разбирательство в Визигамонте, большинство из них, скорее всего окажутся в Азкабане… «И неизвестно, что хуже», — мрачно заметил Фред, когда мимо них тащили возмущенно выкрикивавшего что-то Макнайера…

Гарри видел, как ожил Снейп. Как он лежал, глядя в небо, до тех пор, пока его не подхватили и не поставили на ноги двое Авроров. И тогда он оглянулся, встретился взглядом с Гарри и по лицу его мелькнула какая-то тень. Радость? Ярость? Нет, понять невозможно, слишком все быстро произошло. Может быть позже, он сможет воспользоваться Омутом Памяти и посмотреть внимательнее… Хотя вряд ли ему захочется еще раз становиться свидетелем этой ужасной ситуации…

…Дверь распахнулась настолько неожиданно, что задумавшийся Гарри резко дернулся и ударился локтем о металлический штырь на спинке кровати.

— Отдыхаете? Я думал, что вы уже выспались днем и теперь готовитесь к вечернему празднику. Флер сказала мне, какой важной миссией вас наделили…

Билл пытался говорить весело, но, взглянув на него, Гарри понял, что тот тоже явно выбит из колеи.

— Что, девчонки уже нарядились? — излишне громко спросил Рон.

— О, нет! Думаю это у них надолго, — улыбнулся Билл. — Думаю, мы сумеем управиться быстрее. — Он распахнул стоявший у стены гардероб и вытащил оттуда две мантии, рубашки и галстуки. — Вот, примерьте… Думаю, будут вам великоваты, ну да ладно, немного подправим…

— Что-то случилось, Билл? — спросил Гарри, стягивая с себя рубашку и джинсы, в которых воевал всю ночь. — Ты выглядишь… расстороенным.

— Да нет, ерунда, — отмахнулся Билл, но лицо его вдруг стало строгим и усталым. — У озера нашли оборотней… убитых. Гроуп постарался, да и водный народ наподдал им…

— И…

— Среди убитых… Фернир Грейбек…

— Ого! Его точно убили? Это же здорово! — воскликнул Рон.

— Да… здорово, — тихо сказал Билл.

— Что-то не так? — спросил Гарри, услышав в голосе Билла настоящую боль.

— Его убил Маленький Керк, оборотень-подросток… Ремус сказал, что он прибился к стае этой зимой.

— И он жив?

— Нет. Он тоже погиб в схватке с Ферниром… Вернее, там была настоящая свалка. Те оборотни, которых Ремусу удалось уговорить перейти на нашу сторону, набросились на него… Вы же знаете, Грейбек не мог причинить им зла, все раны, которые он им наносил тут же возникали на нем самом… Маленькому Керку досталось от Фернира пока он жил в стае. Ведь он был чужаком, его укусили где-то на континенте… А Фернир всегда устраивал показательные наказания для провинившихся, используя чужаков. И тут, видя, что Фернир уже обессилел в борьбе, он кинулся на него… Они так и не разжали зубов… Даже после смерти их не смогли расцепить…

— Нет, — в ужасе выдохнул Гарри.

— Да, — жестко сказал Билл. — Все, кого инициировал Грейбек, останутся оборотнями. Ни один из нас не сможет стать прежним.

Рон ахнул и побледнел. Затем вдруг посмотрел на старшего брата с надеждой:

— Но ведь ты…

— Дело не только во мне. Флер вчера ночью тоже зацепили. Я успел наложить заклинание, останавливающее жизненные процессы. Целители бы могли провести полную очистку крови, в конце концов, удалить инфецированные части тела… Но в момент операции на госпиталь напали… Пришлось эвакуировать всех больных наверх… Не до лечения было…

— Что? Флер теперь тоже оборотень? — с нервным смешком спросил Рон.

— Не знаем. Мы не знаем. Время покажет. Но это я виноват… Надеялся, что смогу сам убить его… А она кинулась на помощь… Глупая… Нет, отважная и глупая…

Билл едва сдерживался, казалось он вот-вот разрыдается или закричит от душевной боли, раздиравшей его хуже, чем клыки и когти Фернира Грейбека.

— Надежда всегда есть, — твердо сказал Гарри. — Я верю Джейн Смит. Она обещала найти способ. И она найдет его…

В глазах Билла мелькнула признательность Гарри за эти слова, но сказать ничего он не успел. Раздался стук и, не дожидаясь ответа, дверь распахнулась. В комнату влетела Джинни. За ее спиной маячили Флер, Гермиона и Луна.

— Там уже все собрались! Вы готовы?

Рон пошевелил плечами. По длине мантия Билла была ему в самый раз, но вот в плечах — явно велика. Он взглянул на Гарри, на котором одежда и вовсе висела мешком.

— В таком наряде мы с Гарри будем похожи на летучих мышей, закутавшихся в шкуры драконов! — развел руками Рон.

Джинни прыснула. Немного потеснив ее, вперед выступила Луна.

— Может быть тогда вам это пригодится?

Гарри обнаружил две сумки, свою и Рона, которые она бросила на кровать.

— Вот это лучше, — радостно заурчал Рон, открывая свою суму. — Может вы выйдете?

Девушки, хихикая, вышли из комнаты.

Когда Билл, Гарри и Рон спустились вниз, они обнаружили, что в кафе почти никого не осталось. Найти девушек им удалось на улице.

— Пойдемте быстрее, — поторопила их Джинни. — Все перебрались на площадь перед «Зонко», брачующихся оказалось гораздо больше, чем планировалось!

— Мы с Невиллом тоже будем там, — сказала Луна. — Похоже, все присутствующие здесь школьники сегодня будут свидетелями…

Вся Главная улица была запружена народом. Пробираясь сквозь толпу, Гарри слышал все те же разговоры, которые не затихали весь день: праздник, победа, оживление Пожирателей, убитые оборотни… И вдруг ухо выхватило что-то новенькое и Гарри резко остановился, оглядываясь.

— …и эта громадная змеюка так и не дала к ним подойти! Люди говорят, что он был Пожирателем, а я не верю. Обычный лавочник, какой из него Пожиратель...

— Извините, я слышал, как вы говорили о змее, — обратился Гарри к невысокому волшебнику, одетую в довольно потрепанную сиреневую мантию, который стоял со своими приятелями у ограды.

— Говорил, и что с того? — обернулся тот.

— Вы… вы видели ее где-то здесь?

— Да ее ж поди все видели! Где ты был, франт, когда мы воевали с Сам-Знаешь-Кем?

Гарри услышал, как рядом засмеялись Джинни и Невилл. Ему самому с трудом удалось сохранить серьезное выражение лица. Вероятно, во всем Хогсмиде это был единственный человек, который не узнал его.

— И все же, вы не можете сказать, где сейчас та змея?

— Не знаю, где сейчас. А час назад была там, на задворках «Волшебных перьев». Видал, — волшебник повернулся к своему собеседнику. — Вот молодежь! Про победу не спрашивают, Поттера не ищут, им змею подавай…

— Слушай, а тебе не кажется, что это был Поттер?

— Кто? Где?

Но Гарри, увлекая за собой хохочущих друзей, уже снова влился в бурлящую толпу.

— Мистер Поттер! Гарри Поттер! Как хорошо, что вы пришли! Пойдемте! Когда они узнали, кто у нас будет свидетелем, они поставили нас первыми! Представляете! Это волшебный, волшебный день!

Мистер Бартоломью говорил без остановки. Вцепившись в руку Гарри, он энергично пробивался сквозь толпу. Когда они, наконец, остановились, вынырнувший вслед за ними Рон спросил, озираясь:

— А мы, мы-то у кого свидетелями будем? Может, они уже нашли себе свидетелей?

— Нет, конечно нет! Они даже не подозревают, что их свидетелями будут друзья Избранного! Им не до того, они позабыли все на свете… Наверное, им не разрешали встречаться, но сегодня такой день, такой день! Но вы не волнуйтесь, я уже предупредил кого надо, мистер Уизли, так что ваша пара пойдет прямо за нами… О! Марта! Как там? Скоро? А! Прямо сейчас?... Ах, мистер Поттер, пойдемте, пойдемте!

Гарри вдруг почувствовал, что устал. Устал так, что уже не способен что-то решать, что-то делать, о чем-нибудь думать. Повинуясь энергии, увлекающей его, он двинулся за мистером Бартоломью и через несколько секунд уже стоял в первых рядах длиной очереди. Услышав, как Рон вдруг вскрикнул, он обернулся. И едва не расхохотался.

Мистер Бартоломью суетливо представлял Рона и Гермиону двум волшебникам, которых невозможно было не опознать. Две пары — свидетелей и брачующихся — смотрели друг на друга с таким изумлением, что приутих даже напористый мистер Бартоломью.

— Похоже, вы знакомы? Знакомы? — спросил он, переводя взгляд с одной пары на другую. — Ну, тогда это еще и лучше… Мистер Поттер, прелестная мисс Уизли, вы готовы? Тогда начинаем церемонию, нас уже ждут!

Вся церемония пронеслась мимо сознания Гарри. Он стоял, как истукан, пытаясь сдержать рвущийся наружу смех, смешанный с удивлением и чувством несуразности происходящего. Джинни несколько раз толкнула его в плечо, прежде чем до него дошло, что нужно подойти и поставить свою роспись в большой амбарной книге, лежавшей на громоздкой кафедре, явно доставленной сюда из хогвартской аудитории. Церемония завершилась, но маленький волшебник, регистрирующий брак, внезапно решил пожать руку Гарри. Проскользнув мимо обнявшегося со своей Мартой мистера Бартоломью, он двумя руками вцепился в пальцы Гарри, который автоматически повторял фразу, произнесенную им сегодня, вероятно, не одну сотню раз:

— Я очень рад, рад…

Наконец, маленький волшебник вернулся к кафедре, а первая пара брачующихся со своими свидетелями отошла в сторону. Под счастливое бормотание мистера Бартоломью, Гарри остановился и повернулся к уже начавшейся новой церемонии.

Аргус Филч, сохранивший на лице остатки изумления, вел под венец Ирму Пинс. Гермиона чуть не силком тащила за собой Рона, который никак не мог поверить в происходящее. Но вот и эта церемония закончилась…

— Ты видел! Нет, ты видел? — возбужденно зашептал Рон как только оказался рядом с Гарри. — Ну кто же мог подумать такое! Представляешь, как теперь в школе все будут бегать ко мне с просьбами помочь им уломать Филча не давать им наказание!

— Прекрати, Рон, — одернула его Гермиона. — Конечно же, никто не будет обращаться к тебе с такой просьбой! Они же будут понимать, что ты не сможешь и не должен влиять на Филча!

Количество сочетавшихся браком пар становилось все больше, шум вокруг все увеличивался. Дождавшись, когда раскрасневшиеся Нимфадора Тонкс, под руку с Ремусом Люпином, в сопровождении своих свидетелей — Луны и Невилла — подошли к сбившимся в кучку друзьям, Гарри поздравил наконец-то оформивших свой брак Тонкс и Люпина, а затем потихоньку улизнул.

Пробившись через праздничную толпу к магазину «Волшебные перья», он перепрыгнул через невысокую ограду в палисадник и двинулся вокруг дома. Оказавшись на задворках, он огляделся. Хозяйственные постройки, большой колодец, деревянный сарайчик, подступающий к нему пышный кустарник… Да, именно здесь, в тени, за сарайчиком…

— А-а, амиго, рад, что ты успел придти навестить меня…

Боа-констриктор поднял голову. Гарри показалось, что на морде гигантской змеи читается печаль…

— Маноло, извини, что я не пришел раньше, мне только сейчас сказали где тебя искать…

— Да, конечно, где искать Маноло ему сказали, а где искать меня, тебе даже не захотелось спрашивать, — послышался обиженный голос дракончика.

— О! Арго! Ты тоже здесь! Ты жив! Как я рад!

— Так рад, что заставил ждать себя целый день!

— Погоди, Арго, не суетись, я же говорил тебе, что Гарри Поттер не может не придти… Рано или поздно он бы все равно нас нашел…

Гарри почувствовал укол совести. Все утро, захваченный вихрем победы, оживлением Пожирателей, бесконечными поздравлениями, он так ни разу и не вспомнил ни о дракончике, ни о змее. Потом, ближе к полудню, они перекусили в Кабаньей Голове и совершенно обессиленные повалились на кровати. Однако долго спать им не пришлось, уже около пяти вечера отец Гермионы пришел за ними, приглашая на праздник, который ну никак не мог бы состояться без своих главных героев… Гарри пришлось пожать не одну сотню рук магов и маглов, и получить не меньше сотни поцелуев в щечку от дам самого разного возраста, прежде чем им удалось добраться до «Трех Метел»… Однако не успели они толком перекусить, как появился мистер Бартоломью…

— Извините, простите меня! Я должен был найти вас раньше, — сказал Гарри, переводя взгляд с головы Маноло на сидящего на спине змеи дракончика. — Мне гораздо раньше надо было бы узнать, живы ли вы…

— Я не живой, — тихо и печально сказал дракончик.

— … не нужна ли вам помощь… В каком смысле не живой? Арго, дорогой, я очень, очень рад тебя видеть! Ну скажи, что я могу сделать, чтобы ты мне поверил?

— Ничего. Ты ничего не сможешь сделать. Ведь я простая игрушка, которую волшебством научили двигаться и говорить. Но я не живой! И никогда им не буду…

Арго всхлипнул и замолчал. Гарри смотрел на него и тоже молчал, не зная, что в такой ситуации можно сказать.

— А что ты понимаешь под жизнью? — вдруг зашипел Маноло. — Когда я жил в зоопарке, я тоже не жил… Это было тоскливое существование…

— Ты не понимаешь! Нет, не понимаешь! У тебя, у Гарри, у всех вокруг есть душа. И это значит, что они живы! А я… я не живой, я просто имитирую жи-и-и-изнь, — всхлипнул Арго и уткнулся головой в змею.

— У тебя есть душа, — твердо сказал Гарри. — Если ты думаешь, что у тебя ее нет, то ты ошибаешься. У тебя большая и светлая душа. И ты для меня не просто слуга. Я ведь с самого начала признал в тебе друга. Как бы я мог назвать другом неодушевленный предмет? И… я даже не знаю, сколько бы одушевленных людей, птиц ли собак пришли ко мне на помощь этой ночью, искали бы меня, летали бы на разведку, а потом… потом закрывали меня от дождя!

Гарри замолчал, поняв, что голос у него задрожал. Протянув руку, он подхватил дракончика и прижал его к груди.

— Эээ… Если вы позволите мне сказать, — начал Маноло после долгой паузы. — То эта ваша душа, о которой вы тут рассуждаете, это какое-то свойство характера. Но я так не думаю…

— И считаешь, что я прав, когда говорю, что у меня нет души? — с отчаянием встрепенулся Арго, до этого пригревшийся на груди Гарри.

— Ты слишком торопишься, амиго моего амиго, а значит, и мой амиго, — прервал его Маноло. — А когда торопишься, не успеваешь услышать то, что тебе бы надо было знать…

Арго поднял голову и хотел что-то сказать, но Гарри торопливо положил ему на голову руку, удерживая от новых реплик, и ласково погладил.

— Так вот… Я ведь не терял сегодня времени даром…

— Ах, да! Это о тебе я слышал на улице? Что ты не пустил кого-то… к кому-то? — сбивчиво проговорил Гарри, перебивая боа-констриктора.

— О! Люди! Даже лучшие из вас не могут мыслить неторопливо! Не знаю, что ты слышал, Гарри Поттер, но могу сказать, что сегодня ночью я нашел врагов, убивших моего хозяина. Я нашел и уничтожил их. А потом прибежала целая толпа идиотов, которые хотели лишить меня моей законной победы! Я отомстил за своего хозяина и друга. И никому не позволил уничтожить эту месть!

Маноло хлопнул по земле концом хвоста и вокруг взвилась тонкая пыль.

— Да, да, ты рассказывал, — вмешался Арго. — Давай лучше про душу!

— Не спеши, — раздраженно прошипел Маноло. — Гарри Поттер, я ответил на твой вопрос? — Гарри торопливо кивнул ему. — Ну хорошо. Тогда я продолжу. Найдя и уничтожив своих врагов, убийц моего хозяина и друга, я отправился на поиски тебя, Гарри Поттер. В конце концов, я бросил тебя, увлекшись своими делами, но ведь и ты тоже был моим другом… я не мог бросить тебя в беде… И я стал свидетелем таинства. Очень-очень темного таинства, о котором не знают даже темные волшебники… Почти никто. Но я знал, и сумел понять, что я видел…

Гарри внезапно заволновался. Сейчас он услышит что-то очень, очень важное! Арго, видимо, тоже почувствовал что-то, потому что молча дернулся у него в руках, вытянув шею по направлению к боа-констриктору, который сделал паузу, задумчиво уставившись в какую-то дальнюю, одному ему видную точку на небе. Наконец, тот перевел взгляд на глядящих на него человека с дракончиком.

— Да, — протянул Маноло. — Сегодня на свободу вырвался долго, долго, очень долго томившийся в заточении кусочек души…

— Где? — непроизвольно вырвалось у Гарри, но он тут же замолчал.

— Он был заточен в кольцо, которое я видел у тебя на пальце. Я знал, что он там… и знал, что это… это нехорошо держать собственную душу в отрыве от себя. Даже маленький кусочек… Но я не хотел вмешиваться, люди такие странные… Та мрачная женщина в белых одеждах… Она захотела выпустить его на свободу… Она хотела, чтобы оторвавшаяся в давние времена кусочек души воссоединился со своим хозяином... И это произошло. Но совсем, совсем не так, как она думала…

Гарри издал какой-то странный звук, не то кашлянул, не то что-то сказал, и Маноло уставился на него неподвижным взглядом. Арго втянул шею и прижался головой к животу Гарри.

— Одичавший и истосковавшийся кусок твоей души вернулся к тебе, — сказал боа-констриктор. — Вернее… он хотел вернуться и воссоединиться…

Маноло снова замолчал и прикрыл глаза. Голова его качнулась в сторону, затем в другую…

— Души? МОЕЙ души? — спросил Гарри, до которого вдруг дошло то, что сейчас сказал Маноло.

— Да, конечно, твоей души, — ответила змея, перестав раскачиваться. — А чья еще душа могла находиться в твоем перстне до самой твоей смерти?

— Смерти?

— Гарри Поттер, ты что, не знал, что сегодня умирал и затем воскрес? Тебя оживили три забавных человека. Две женщины и подросток. Так же, как потом они оживили многих и многих. И как хотели оживить врагов моего друга…

— А… — начал Гарри и закрыл замолчал.

— Когда ты умер, душа, хранящаяся в кольце, не могла удержать его на месте и та женщина легко сняла его с твоего пальца своим заклинанием. А затем раскрыла его и выпустила оттуда душу на свободу и приказала ей воссоединиться с тобой. Мужчина, который лежал рядом с ней, был недоволен, но душа уже вырвалась и полетела к тебе… Он не смог бы остановить ее…

— Моя душа?

— Ну сколько же можно повторять? Конечно, конечно твоя! Она приблизилась к тебе и влилась в тебя! Как ты мог этого не почувствовать?

В памяти Гарри шевельнулось что-то… Что-то случилось сегодня на рассвете… И вдруг он вспомнил, как в один из моментов битвы, он испытал эйфорию, в него словно влились новые силы… Неужели это была его душа? Но как же она оказалась в перстне Гриффиндора? Нет, тут какая-то ошибка…

— Я не понял, ты же хотел рассказать про мою душу! — вдруг подал голос дракончик, который, видимо ждал совсем иной развязки этой истории.

— Ты был вместе с Гарри Поттером, Арго, — сообщил Маноло, недовольный тем, что его собеседники никак не поймут то, что он хочет им сказать. — И не просто был, а защищал его. Ты слился с ним, сжился с ним, смирился с ним… Ты принял его судьбу как свою. И душа, душа Гарри Поттера коснулась тебя. Ты что, не помнишь этого?

— Я… я видел, как что-то летит к хозяину… Я должен был защитить его! — встряхнулся Арго с отчаянием глядя на змею. — И я спас, спас его! Оно… Оно летело, оно налетело и я защитил, защитил моего Гарри Поттера, моего друга!

— Ты принял на себя удар души, — тихо прошипел Маноло. — И она прошла сквозь тебя, чтобы воссоединиться с самой собой…

— Хочешь сказать, что я не защитил? Не защитил? Но ведь он жив! Гарри Поттер, ты ведь жив!

— Конечно, конечно же он жив! И сумел восстановить свою покалеченную годы и годы назад душу. А ты, глупый дракон, тоже ожил. Ожил, потому что защищал его. Ожил, потому что уже не один раз принял на себя его удары…

— Как я ожил?

— Ты же жаловался, что ты не живой, потому что у тебя нет души… Теперь она у тебя есть… И это не самый лучший вариант, если рассуждать спокойно. Ты был бессмертен. Ты мог принимать на себя удары, но они бы не причиняли тебе вреда. Ты мог много, много раз помочь Гарри Поттеру… Но так уж вышло, что теперь ты смертен. Ибо все живые смертны…

— Я умру? Скоро умру? — пискнул Арго.

— Скоро? Я не знаю, это зависит от тебя…

— Смогу выбрать, сколько мне жить?

— Ты не будешь жить дольше, чем живет человек, ибо тебя коснулась человеческая душа. Но ты сможешь погибнуть раньше. От злых заклинаний, дурной пищи или плохого ухода…

— Гарри Поттер должен будет ухаживать за мной, чтобы я жил?

— Не он, а ты сам! Ты должен заботиться о себе, чтобы для твоей души всегда была пища!

— Я должен много есть, чтобы сохранить душу?

— Почему есть? Душа питается не травой и мясом! Душа питается эмоциями. Эмоции труда и преодоления удлиняют ее жизнь, эмоции безделья и страха уменьшают жизнь души…

— Так у Арго теперь есть кусочек моей души? — спросил Гарри, который разрывался между радостью, что у Арго теперь будет душа, о которой он так мечтал, и ужасом, что в них двоих влетел кусок чужой души, души Волдеморта.

— Вся твоя душа теперь с тобой, Гарри Поттер, — терпеливо сказал Маноло. — Арго не мог забрать ее, он не то кольцо, в котором душа была заключена!

— Но ты сказал…

— Я сказал, что твоя душа прошла сквозь Арго и оживила его. В нем самом уже была душа, ты ведь сам это заметил и сам говорил об этом несколько минут назад. Своей заботой о тебе Арго сумел создать себе душу. Но он не мог активировать ее. А твоя душа, пройдя сквозь него, активировала жизнь. И дракон стал живым. Я бы на его месте очень огорчился.

— Огорчился? Почему огорчился? — опешил Арго. — Я счастлив, счастлив, счастлив!

Дракончик взлетел в воздух и, забавно размахивая крыльями, поднялся вверх, затем спикировал вниз, свалившись боа-констриктору на спину, быстро вскочил и снова взлетел, радостно попискивая.

— Гарри! Вот ты где! Мы тебя все потеряли! — послышался крик Рона. — Ого! Это и есть Маноло? Познакомь меня с ним!

Гарри обернулся и увидел, как Рон бежит к ним.

— Это твой амиго? — спросил Маноло у Гарри. — Передай ему привет и скажи, что я запомнил его… А теперь мне нужно возвращаться. Я обещал, что в воскресенье вечером вернусь к гоблинам. Надеюсь, ты будешь навещать меня? Я буду рад, если ты будешь приходить ко мне вместе с Арго.

Громадный боа-констриктор поднял голову высоко над землей, а затем пополз прочь.

— До встречи, Маноло, я буду скучать по тебе! — сказал Гарри вслед уползающему змею.

— И я, и я буду скучать! — запищал дракончик, затем взмыл в воздух, устремился вслед за Маноло, сделал над ним круг и вернулся на руки к Гарри.

Подбежавший Рон растерянно посмотрел вслед удалявшейся змее.

— Я его напугал? Чего это он удрал?

— Нет, Рон, он просил передать тебе привет и сказал, что запомнит тебя, как моего друга. Как нашего с Арго друга. Просто ему пора уходить… уползать… Его уже ждут.

— Тебя, между прочим, тоже!

— А меня? Меня тоже ждут?

— Ну конечно, Арго! Ты у нас сегодня будешь главным участником праздника, — сказал Гарри, поднимаясь с земли с дракончиком на руках. — Давай поспешим! Нужно всем рассказать, как ты помогал мне и защищал меня минувшей ночью!

Рон с удивлением посмотрел на Гарри с Арго. Постоял немного, а затем двинулся вперед, нагоняя их. В конце концов, сегодня нужно как следует повеселиться. Враг уничтожен, мир в стране восстановлен. А через неделю им нужно будет возвращаться в Хогвартс. Слишком это мало для летних каникул. Ведь впереди самый трудный год обучения… Может быть хоть этот год Гарри удастся прожить без зловещих преследований и смертельно опасных приключений?