Лунатик

Глава 41.

Время словно замирает — как в холодном свете вспышки фотоаппарата, — когда Грегори и Пек понимают, что Оке может взорвать пояс раньше, чем кто‑либо успеет среагировать.

Стоит ему дёрнуть леску — маленький заряд в детонаторе подорвёт взрывчатку, мощи хватит, чтобы убить их всех и разрушить большую часть строений вокруг.

Йона садится. Грегори и Пек медленно кладут руки на стол. Лица у них белые, глаза широко раскрыты и полны паники.

— Такие, как я, всю жизнь готовятся к визиту таких, как вы, — бормочет Оке. — А вы думаете, можете просто заявиться, помахать парой бумажек и забрать у нас детей?

— Нет, мы...

— Да‑да, вы «просто хотите поговорить с Лоттой», — говорит он с улыбкой.

— Мы поняли, — кивает Пек.

— Все знают, что политики коррумпированы и правящая элита гонит деньги налогоплательщиков на свои счета... Это не секрет. Но что из этого следует насчёт социальных служб, судов, полиции? Наёмники и предатели. Похищают наших детей и продают их евреям.

Мальчик подходит к столу с охотничьим карабином для лося.

— Скажите сыну, чтобы бросил ружьё и зашёл в дом, — говорит Йона.

— Папа? — останавливается мальчик в нескольких метрах.

— Можешь начать с того, что пристрелишь этого еврея, если он не допьёт, Кнут, — говорит Оке, указывая на Пека.

Мальчик поднимает винтовку, упирает приклад в плечо и прицеливается.

Пек быстро поднимает кружку, пьёт глоток и поджимает губы.

— Ещё, — рявкает Оке, натягивая леску.

— Мне достаточно, спасибо, — отвечает Пек.

— Это точно тот холм, на котором ты хочешь умереть?

Палец мальчика лежит на спусковом крючке.

Пек осушает кружку двумя большими глотками и вытирает рот тыльной стороной ладони.

Оке снова наполняет кружку, потом откидывается назад и смотрит на троих офицеров.

— Социальные работники... За кого вы себя принимаете, а? — говорит он. — Приходите на мою ферму, лезете со своими вопросами... Мы сказали, что не хотим иметь с вами ничего общего, а вы всё претесь и претесь.

— Я слышу, что вы говорите, но, видимо, произошло недоразумение, — пытается объяснить Грегори.

— Мы не из социальных служб, — перебивает Йона.

— Нет?

— Мы из полиции, — говорит Грегори.

Оке смотрит на него и медленно скрежещет зубами. Винтовка слишком тяжела для мальчика, ствол дрожит.

— Мы понимаем, что вы хотите, чтобы вас оставили в покое, и уважаем это, — говорит Пек, тревожно облизывая губы.

— О, это мне нравится. Идеально, — ухмыляется Оке. — Полицейские, пьющие метанол и жрущие человечину, рассуждают о уважении.

— Мы вернёмся в другой день, — говорит Йона.

— Или нет. Как думаете? — спрашивает Оке и чуть дёргает леску. — Клянусь, мне плевать. Я не собираюсь гнить в каком‑нибудь чёртовом Гуантанамо.

— Мне нехорошо, — шепчет Пек коллеге.

— Успокойся, — шепчет Грегори.

— Простите, мне нужно лечь, — говорит Пек.

— Ты останешься здесь! — рычит Оке.

Пек встаёт на подламывающиеся ноги, роняет стул и закрывает рот рукой.

— Стреляй в еврея! — кричит Оке. — Стреляй, пока...

Резкий треск разрывает воздух, отзываясь эхом между зданиями.

Отдача бросает мальчика назад.

Пек ранен. Он пошатывается в сторону. Пуля в цельнометаллической оболочке пробила ему горло, и кровь из выходного отверстия струится по спине.

Глаза у него широко раскрыты, губы судорожно сжаты.

Он, задев ведро с куриным кормом, теряет равновесие и бросает тревожный взгляд на отца.

— Прости, — шепчет он.

Тёмная кровь льётся по его телу. Он ищет, за что бы ухватиться, и отступает назад.

— Расстреляй остальных, — говорит Оке.

Грегори тяжело дышит носом, пытаясь дрожащими руками выдернуть пистолет из кобуры.

Мальчик направляет винтовку на него, прижимает приклад к плечу и зажмуривает левый глаз.

— Не делай глупостей, — говорит ему Грегори, поднимая обе руки. — Послушай меня...

Йона замечает, как ослабевает натяжение лески, когда Оке наклоняется вперёд. Он вскакивает и хватает мужчину, притягивая к себе как щит.

Мальчик разворачивается к ним с винтовкой.

Йона тянет Оке за собой и свободной рукой лезет под плащ, нащупывая влажные брикеты взрывчатки.

— Беги! — кричит Оке сыну.

Йона находит детонатор и выдёргивает его именно в тот момент, когда отец пытается вырваться.

Оке разворачивается и резко бьёт его по щеке.

Оба теряют равновесие и падают на стол.

Йона роняет детонатор.

Кружки опрокидываются, бутылка разбивается о землю.

— Папа, — хрипит мальчик, следя за ними, и пытается прицелиться.

Йона хватает ствол винтовки и отводит его в сторону как раз в тот миг, когда оружие стреляет. Пуля пролетает у него перед лицом, в ушах звенит. Горячий металл обжигает ладонь.

Он вырывает винтовку, мальчик падает на колени, но, кажется, не замечает боли.

Детонатор теперь вращается на леске вокруг Оке. Йона разворачивает винтовку и ударяет прикладом мужчину по носу.

Голова Оке откидывается назад. Он падает на землю с ошарашенным видом.

Его рот и подбородок в крови.

Йона подходит и прижимает детонатор каблуком к гравию, пока Оке дёргает леску.

Небольшой заряд с глухим толчком взрывается под ногой Йоны. Он чувствует удар в колено, пыль и мелкие камни разлетаются по обе стороны его ступни.

Девочка роняет кролика. Тот ударяется о землю, вскакивает и убегает.

Глаза Пека закрыты, дыхание хриплое.

Мальчик поднимается с отсутствующим выражением лица, кровь проступает сквозь ткань на коленях брюк.

— Вызовите сюда санитарную авиацию! — кричит Йона.

Он сжимает винтовку обеими руками и видит, как Грегори направляет свой «Зиг‑Зауэр» вниз и переводит рычаг, досылая патрон.

— Прости, — шепчет мальчик.

— Ложись! — рявкает Грегори, целясь ему в грудь.

— Опусти оружие, — предупреждает Йона.

Мальчик отворачивается и, пошатываясь, уходит.

— Стой, стрелять буду! — кричит Грегори, когда мальчик делает несколько шагов.

— Убери пистолет в кобуру! — кричит Йона.

— Он только что завалил Пека!

— Это приказ!

Грегори удерживает пистолет свободной рукой и сильнее сжимает палец на спусковом крючке.

— Отвернись, если...

Рукоять пистолета Йоны бьёт его в висок. Голова Грегори дёргается в сторону, он валится на землю, успевая поймать очки за мгновение до того, как они ударяются о гравий.

Йона делает шаг вперёд и пинает пистолет под дом.

Оке уже поднялся и бежит по гравию к стоящему у сарая ржавому пикапу. Его хвост из волос дёргается между лопаток в такт шагам.

Пек всё ещё лежит на земле и захлёбывается собственной кровью.

Мальчик стоит у края замёрзшего поля с остекленевшим взглядом.

Йона звонит в региональный центр, требует подкрепление и скорую, затем бросается за Оке, который почти добежал до пикапа.

Девочка смотрит на него, не показывая ни малейшего волнения.

— Вертолёт! — повторяет Йона в трубку, как раз когда слышит громкий свистящий звук.

Пек выстрелил сигнальной ракетой. Она летит низко над землёй и попадает Оке в спину, когда тот открывает дверцу машины.

Яркий магниевый свет на миг озаряет пикап, затем взрывчатка детонирует, превращаясь в оглушительный огненный шар.

Ударная волна обрушивается на них, словно мощный удар по рёбрам. В воздух летят камни и щепки.

Йона падает на спину, ударяется головой о землю.

Пикап дважды переворачивается и замирает на боку. Горящие обломки сарая разлетаются по полю, гравий осыпает двор градом.

Йона поднимается.

Сквозь пыль и дым он видит яму в земле на том самом месте, где всего секунду назад стоял Оке.

У девочки на лбу кровь.

Перед ней на земле, чёрное от сажи, лежит оторванное бедро.

— Блин, — хнычет Грегори.

Большой кусок главного дома исчез, выбиты все окна.

Высохшая сосна полыхает. Куры, взлетевшие в воздух от взрывной волны, одна за другой падают на землю.

Взрыв повредил водосточную трубу, и из отверстия тонкой белой струёй хлещет вода.