Непростое наследство

Глава тринадцатая

— Сорель, все пропало. Как же вы так глупо? — сокрушенно произнес Анри, едва дослушав рассказ. — Надеюсь, хотя бы не дали никаких авансов? Обещали что-нибудь, признайтесь? Танец, встречу, прогулку под луной? Ну?

— Анри, уймитесь. Еще и это намерены контролировать?

Бухгалтер цокнул языком и отодвинул очередную учетную книгу. В кабинете, некогда занимаемом тёткой Женивой, ему нравилось. Тихо, спокойно, не слышно смеха пьяных моряков и песен Тибо. Войти могу только я или кто-нибудь из служанок, если будет надобность. В зале Анри предпочитал работать пореже, а потому сам спустился справиться, не вернулась ли госпожа Ирмас из магистрата, мол, долго нет. Я же собиралась с духом, успокаивалась и, чего скрывать, пряталась, не горя желание поскорее поделиться произошедшим.

— Сорель, как вы могли ошибиться? Не нужно говорить: не подумала. Вам же не пять лет! И не оправдывайтесь недостатком опыта! Это здесь не причем. Девица вы не глупая, должны все понимать. Если конечно намеренно не решили…

— И что же по-вашему я решила, а? Анри? Продолжайте.

Равьен-младший подался назад и, на всякий случай отодвинулся от стола, вероятно, прикидывая пути отхода. После усыпления Пати Райнер и рассказала о пробуждении дара он предпочитал не спорить с близкого расстояния.

— Только если не собираетесь превратить в жабу.

— Жаба получится преотвратная. Продолжайте, не отвлекайтесь.

Я уперлась ладонями в край стола, и бухгалтер перешел в наступление.

— Если вы, Сорель, надумали найти покровителя посолиднее, лучше б повернулись в сторону городского дознавателя. Уж с его полномочиями никакой сынок бургомистра не сравнится. Тогда в сторону таверны никто покоситься не осмелится.

— Анри, как вы смеете? — выгнать бы его с хозяйского кресла, может, поменьше умничать станет. — Страдаете отсутствием вкуса?

— Ну, в вашем вкусе Реджис Эрван, или нет, не могу судить. Но из чисто практических соображений…

— Чтоб вас во тьму, — скривившись, я передернула плечами. Даже представлять не буду соблазнение мастера дознавателя ради выгоды. Боги, как теперь это вообще из головы выбросить?

Я опустилась в кресло, а Анри, видя миновавшую угрозу, поправил шейный платок и придвинулся к столу. Кайра как-то шепнула будто для сына столь солидного человека, он выглядит чересчур непритязательно. Не может и новой рубашки позволить? Неужто впрямь живет лишь на жалование и кормится в таверне?

— Ума не приложу, где вы возьмете столько такта, чтобы разобраться с этой историей мирно, раз чуть с секретарем не сцепились, — он сложил пальцы в замок. Ни дать ни взять строгий папаша, намеревающийся отчитать легкомысленную дочь. — Сорель, серьезно не знали?

— Представьте, нет, — я отвернулась к книжным полкам. Еще ни разу не чувствовала себя такой дурой. — А вы чего не сказали? Откуда мне знать, что бургомистр и его сын носят разные фамилии?

— Вы хозяйка таверны, через вас все сплетни проходят. Должны проходить. Сорель, чем вы целыми днями вообще занимаетесь?

— Вам бы морали читать! Только и знаете приводить всяких шарлатанов, да еще уговаривать быть с ними любезной. Нет бы о важном рассказать.

— Господин Гарланд не шарлатан. Он немного… несовременный.

— А, значит, признаете, что его методы покрылись пылью? Признаете, что я права?

— Не переводите тему. Не о ваших скверных манерах речь.

— Анри, клянусь Лорханой, я была тише воды ниже травы. Молчала как благородная леди, которую выдают за богатого толстопуза. Но сшейд бы сожрал этих буквоедов. Невозможно сдержаться. Да и что прикажете делать? Штраф платить?

— Наши средства не готовы.

— Вот видите!

Анри побарабанил пальцами по столу, рассматривая как пылинки кружат в лучах света, и спокойно проговорил:

— Я-то думал, вы в курсе последних новостей. И хоть немного знакомы с особенностями наследования титулов у высокородных.

— Откуда? Я в школе травниц училась, а не в Главикусе, где эти лекции чуть ли не в первый день читают, чтоб половину студентов не поубивали на дуэлях за оскорбление чести.

Реджис Эрван сейчас был бы счастлив напомнить, как важно получить именно разнообразное образование. Да и побрезговал бы, надумай я заполучить его во влиятельные любовники. О, боги, как же об этом забыть? Навязчивая, гадостная идея.

— Ноэль Лэндри — младший сын и наследует титул матери, поскольку у той не осталось родственников мужского пола. Титул и имя, Сорель, — устало пояснил Анри. — Но как бы то ни было, у нас есть разрешение. Вдруг, сынок бургомистра о вас забудет?

— Расскажите лучше о покойной тётке, — сама не знаю, почему я понизила голос. — Она правда со стариком Леонсом встречалась?

— Слухи ходили, Сорель. Сказать точно не могу. Отец наверняка знает. Можете спросить, но… Что она только к нему все дела решать приезжала, правда. И что он на организацию похорон не поскупился и сильно горевал — тоже. Если Женива Ирмас о вас господину Леонсу и говорила, до бургомистра уж точно эти слова дошли. И до его сына.

Я выдохнула и потерла виски.

— Вот же карга старая. С того света умудряется жизнь испортить. Как думаете, она с ним еще при дядюшке связалась?

— Сорель, остановитесь, — тихо произнес Анри. — Ничего не поделать.

— А минуту назад на кусочки разорвать были готовы.

В повисшем молчании стало слышно, как за окном прогрохотал экипаж, а лавочник приглашал попробовать только вчера привезенные с Дюмоновых островов сладости.

Я думала, как бы посильнее проклясть тетку, чтоб и на той стороне икалось. Анри уставился в одну точку, вероятно, обдумывая ситуацию, рисовавшуюся крайне щекотливой. Обладая нелестной репутацией я принимала внимание Себастиана Мейкса, отвязаться от которого оказалось сложнее, чем перебить смрад от сшейдовой норы, оказалась втянута в дело семейки Райнер, проведенное лично мастером дознавателем невесть с чего, а теперь познакомилась с сыном бургомистра. Все бы ничего, не будь за спиной таверны, работа которой напрямую зависит от отношений с городскими чиновниками.

— Успокоились, Сорель? Во тьму ваших ухажеров. Давайте сосчитаем, сколько уже потратили на праздник. Судя по расходам на продукты, внушительная сумма. Да, кстати, предлагаю отложить монеты для будущего налога. Или уладите вопрос с новым приятелем?

— Катитесь вы…

Бухгалтер расплылся в улыбке.

— Превратите в жабу?

— На ваше счастье, подобные превращения возможны только в сказках. Меньше слушайте деревенских ведьм на рынке. Кстати, а вы подобрали себе замену?

— Это еще зачем?

— Разве в академии скоро не начнутся экзамены?

Равьен-младший самодовольно произнес:

— Сорель, я похож на болвана? За три недели вы загубите все предприятие. Экзамены я сдал заранее, не волнуйтесь.

— Все-все сдали?

— Все-все сдал.

— И не сорветесь на экзамены в самый неудачный момент?

— Уймитесь вы, не сорвусь. Останусь с вами.

— Слава богам. Я-то боялась зачахнуть от тоски без вашего ехидства.

— Видите? Никак не могу уехать.

— Повезло, что позволяют сдать экзамены заранее. В Гавронской школе наставники были против.

— Везде разные порядки. Давайте о расходах?

Анри придвинул книгу и ткнул пальцем в свежие строчки. Каждый раз удивляюсь какой его беглому, но ровному почерку. Прямо как у секретарей в магистрате.

Заняв место хозяйки таверны, я по-новому взглянула на многие вещи. К примеру, зачем дядюшка рано поднимался по утрам и ложился последним в доме. Иные дела он не доверял даже проверенным слугам, а бывало, не спешил уходить наверх, если появлялся ненадежный посетитель. Тётка Женива тоже почти все время уделяла работе. Послушать Кайру и Терка — в любой час была готова решить проблему и выглядела будто выспалась на славу. Оно и понятно — с надежным покровителем-чиновником таверна работала исправно.

После похода в магистрат, тяжелой беседы с Анри и нуднейшего пересчета предстоящих расходов я была чуть жива. Поддерживающее снадобье готовить не хотелось — закрыться бы в комнате и уснуть. Вместо этого я спустилась в зал, улыбнулась заглянувшим выпить эля стражникам и заговорила с капитаном вошедшего в порт «Ловкого охотника». Погода наконец-то устанавливалась и благоволила морякам. Совсем скоро начнется летний сезон, и в городе будет не протолкнуться. Для портовых борделей, гостиниц и заведений вроде моего золотое время.

— Госпожа Сорель, надо бы солоду закупить после праздника, — сказал Терк, носа не казавший в зал с самого рассвета. Он был в чистой одежде и переднике, которые надевал всякий раз, принимаясь готовить эль.

— Знаю. Анри говорил. Купим сколько нужно.

— Тут, госпожа, еще разговор — утром двое приходили, искали работу. Я им велел зайти после, как вы появитесь. Парни крепкие, деревенские. Прибыли откуда-то из-под Крирейна. Говорят, готовы за самую малую сумму работать — дома есть нечего.

— Не можем мы пока никого взять. Если эти парни вернутся, вели через месяц-другой заглянуть. Быть может, в сезон найдем деньги. Сейчас со старыми долгами не рассчитались.

Терк разочарованно вздохнул, но возражать не стал. Пусть силы все еще не занимать, я замечала, каким усталым он становится в конце дня, как присаживается перевести дух и нехотя соглашается выпить целебное снадобье. Если посетителей станет больше, мы все с ног собьемся.

— Когда случается тяжелая работа, ты вон Тибо зови, — музыкант тем временем лучезарно улыбался пышнотелой даме. — Он не весь день песни поет, так? А ночует и ест в таверне, между прочим.

— Правильно ли, госпожа? Вдруг голос пропадет?

— У Тибо? — я усмехнулась. — Если пропадет, вылечу. Раз хочет в «коте и лютне» остаться, пусть помогает.

— И то верно. Пойду я, госпожа.

— Погоди-ка, Терк.

— Ох, госпожа Сорель, как хорошо, что у нас стражники сегодня, а то морякам с «охотника» все рома подавай, — Мод подскочила к стойке с пустыми кружками. — Как бы не напились да драку не устроили. Один все норовит за зад ущипнуть, представляете? Поганец!

Она нашла новую бутылку и умчалась к посетителям.

— На такой случай, госпожа, и надо бы пару крепких парней нанять. Пати Райнер, помните, скандал учинила?

— Забыть бы поскорее. Наймем, как деньги будут. Расскажи лучше о тётке. Правду говорят будто она с чиновником из магистрата шашни крутила?

Глаза у Терка стали круглыми как новенькие монеты, которыми вчера расплатился молодой целитель, проездом оказавшийся в Леайте. Блестящие такие, с изображением наследного принца. Их только-только выпустили в честь совершеннолетия его высочества, и еще не довезли до глухих уголков страны.

— Так правда?

Терк крякнул, облокотился на стойку и задумчиво почесал подбородок.

— Оно и нехорошо бы о покойнице плохого говорить, госпожа. Меня ж разве кто в известность поставит? Куда слуге в хозяйское дело нос совать? Надумай вы чего, я б ни за что не стал…

— Терк.

— По всему выходило, что да. Госпожа Женива правила приличия соблюдала. Траур держала, как положено. Никто б упрекнуть не смел, мол, вдовство не чтит. Все чин по чину, с уважением к вашему дядюшке. Да и немолода она была, чтоб открыто юбкой направо-налево мести. Но господин Леонс — ох, надеюсь, никто не слышит — всегда внимание оказывал. Как траур-то прошел, чаще заходить стал, дела разные помогал решать. Свечу-то ни я, ни Марта не держали, но по всему выходит было у них что-то эдакое. Да вы сама разве не помните?

— Откуда? Тётка еще до срока траура меня в приют отправила.

— И то верно. Уж простите, госпожа, но видно было что. А зачем вам? Неприятности какие что ль? Годы ведь прошли, воды утекло столько.

— Да так, сплетни в магистрате услышала, — соврала я. — Ладно уж, дело прошлое.

— И то верно, прошлое. Глядите-ка, у нас особые гостьи.

Женщины, вошедшие в таверну резко отличались от остальных посетителей. Их одежда выделялась на фоне потрепанных моряцких курток, засаленных косиц, простеньких платьев и невзрачных косынок. Обычные путники приходили в запыленных или промокших плащах, с мешками и седельными сумками. Дамы же выглядели чистенькими, ухоженными, не перенесшими никаких тягот путешествия, о чем красноречиво говорили дорожные костюмы.

Старшая из женщин огляделась и указала сопровождающему мужчине в ливрее отойти назад. Тот будто бы возразил, но быстро умолк под пристальным взглядом хозяйки. Вторая, вероятно, дочь, поскольку сходство невозможно не заметить, с любопытством оглядывалась вокруг и послала улыбку тотчас ободрившемуся Тибо.

— Доброго дня, — проговорила старшая, подойдя к стойке. — Мне сказали, это лучшее место в городе и им владеет молодая девушка. Это вы?

— Да, госпожа.

— Леди Аделайн Сибилл.

Говорила она приветливо, но с легким снисхождением, указывая на явные различия в положении. Взгляд был прямым, уверенным и смелым. Поход в таверну вряд ли входил в любимые занятия леди и, готова биться об заклад, окружающая обстановка ей чужда. Но все аристократы с рождения учились вести себя так, что появись рядом хоть пьяный моряк, хоть стая зловонных сшейдов, бровью не поведут. Леди Аделайн было не слишком уютно, о чем сказало мимолетное постукивание пальцев по краешку стойки.

— Прошу прощения, — я поспешила извиниться, поскольку заполучить высокородную гостью редкая удача. Конечно, они как и прочие бывают капризны и прижимисты, но слух, что в «коте и лютне» останавливаются важные особы, сыграет на руку. Стоит последовать советам Анри и постараться понравиться.

— Не страшно, — одними уголками губ леди улыбнулась и изящным жестом указала на спутницу. — Моя дочь, леди Бланш Сибилл. Мы только что прибыли, и, к несчастью, пострадали из-за нерасторопности поверенного. Пока он искупает вину и готовит новый дом, мы бы хотели остановиться в этом заведении. Его рекомендовали самым чистым и приятным. Верно?

Если леди Аделайн предпочитает вести дела с подобной хваткой, я, пожалуй, зажгу пару свечей с просьбой богам смилостивиться к поверенному. Бедняга видно поседел, исправляя ошибку, помешавшую заселиться в новенький дом. Вполне возможно, дамы его купили, желая провести лето у моря. Или сняли, не собираясь мыкаться по гостиницам и постоялым дворам. Судя по цепкому взгляду и требовательному голосу, леди Аделайн не слишком довольна — зал осматривает нарочито придирчиво. Терк и Мод весьма благоразумно ретировались, а Тибо громко запел, перебив едва зазвучавшую похабную моряцкую шутку.

— Можете не сомневаться, леди Сибилл, в «коте и лютне» вас ждет самый теплый прием. У нас есть подходящая комната. Если угодно, слуги отнесут вещи и подадут обед.

— Я бы хотела вначале взглянуть.

— Непременно. Кайра, поди сюда.

— Матушка, — подала голос Бланш, спешно снимающая перчатки из тончайшей кожи. — Остановимся здесь. Всего-то на три дня. Нет никаких сил ехать дальше.

— Но мы не видели комнат.

— И пусть. Я не вынесу очередной поездки. Взгляни, здесь уютный зал, а госпожа Ирмас — вас ведь так зовут? — очень милая девушка. Не хочу поселиться в сарае, которым заправляет какая-нибудь гадкая старуха.

— Бланш, прекрати. Что за выражения?

— Простите, но я слишком устала, чтобы спорить и выбирать. Давайте остановимся здесь и наконец пообедаем. Умираю с голоду.

После мимолетного колебания леди Аделайн благосклонно кивнула.

— Будь по-твоему. Три дня в таверне как-нибудь выдержу. Госпожа Сорель, прошу подать обед в комнату. Надеюсь, на кухне чисто?

— Уверяю, леди Сибилл, кухня «кота и лютни» одна из лучших в городе. Повариха Марта служит здесь два десятка лет и готовит превосходно. Вы останетесь довольны.

— Охотно верю, — очаровательно улыбнулась Бланш, перебивая мать только-только открывшую рот. — И подайте обед в зале. Матушка, прошу! Вы только послушайте, как поет тот юноша! Разве не славно поесть и насладиться его голосом? Прошу, не спорьте со мной.

Леди Аделайн в неопределенном жесте махнула рукой и отправилась за дальний стол. Бланш восторженно захлопала в ладоши и уходя, подмигнула. Мод подалась в сторону, чтобы освободить дорогу и нечаянно не наступить на подол темно-бежевого платья. Такое ни одна горожанка не решилась бы надеть в дорогу. Лучше выбрать что-нибудь темное, не новое, не боящееся грязи и пыли. Украшения спрятать под одеждой, а не в сумку — мало ли какой ловкий карманник попадется в проходящем экипаже. Леди Бланш вряд ли думала о подобных трудностях, и ее ушки украшали жемчужные серьги.

— Ох, красивая же девица, — восхищенно шепнула Мод. — Интересно, у высокородных принято так завивать локоны? Мне бы пошло?

— Может, и принято. Тебе-то с того что? — отозвалась подошедшая Лизет. — У леди волосы будто шелк, а твои — солома.

— Так на себя погляди. Твои такие же!

— Будто я спорю? А вот платье у нее красивое. Даром что дорожное.

— Дорожное? Скажешь тоже!

— Ну не балу же с лордами в нем танцевать? Скажите, госпожа Сорель.

Похвастаться познаниями моды, принятой в кругах высокородных я не могла, но Лизет права. Леди Бланш не выберет скромное платье для выхода в свет. Скорее, закажет новенькое у дорогого портного с гильдейским значком, громадным опытом работы и целым штатом помощников. Господину Бенуа о таких заказах лишь мечтать. Впрочем, если обе леди Сибилл останутся в Леайте надолго, у него появятся шансы.

— А мне откуда знать? Я с лордами на балах не кружилась. Ты, Мод, отправляйся на кухню и передай Марте: пусть приготовит дамам лучшие порции. Да и вина им предложи, чтоб не скучали.

— Будет сделано, госпожа. Ох, славно, что они у нас остановились. Я с высокородными никогда не говорила.

— Вот и помалкивай, — хихикнула Лизет, забирая эль для моряков. — Как скажешь глупость, они и съедут. Решат будто здесь одни необразованные клуши работают.

— Сама клуша! — обиделась Мод. — Я, между прочим, читать и писать раньше тебя научилась.

— Нашла, чем хвалиться. Читает она, госпожа, по слогам, — Лизет показала сестре язык и унесла кружки, а Мод, насупившись, отправилась на кухню.

Тибо, едва закончив балладу, принялся за следующую. О рыцаре, ушедшем воевать в далекую страну и давшем обет вернуться к любимой. Финал у истории, как и полагалось, был печальным. Зачем писать песни, от которых девушкам не хочется плакать? Признаюсь, меня саму мурашки иной раз пробирали. Особенно, когда в финале Тибо брал долгую ноту и пропевал последние слова все тише и тише.

Сомневаться в умениях Марты не приходилось, но я волновалась. Если леди Аделайн не оценит стряпню, она прескверная грымза, лишенная вкуса, не иначе. Да вся таверна теперь на нее одну и работает. Терк поворошил огонь и подкинул дров, чтоб гостьи не замерзли. Я велела подать лучшего вина, а еще тихонько попросила Тибо исполнять самые трогательные песни. У леди Бланш вон уже глаза на мокром месте, пусть придет в полный восторг.

Когда Кайра сообщила, что комната для важных гостий готова, в таверне объявилась очередная неприятность. Мастер дознаватель собственной персоной пожаловал. Вместе с лейтенантом Лоупом, неизменно не вмешивающимся в беседу без повода. Впрочем, это на руку. Пусть леди Сибилл видит: «кот и лютня» уважаемое место, сюда заглядывают важные чины.

— Добрый день, господин Эрван. Желаете пообедать? — только бы краска не бросилась в лицо, поскольку некстати вспомнились дурацкие идеи Анри насчет влиятельного покровителя. В Главикусе же Реджиса мысли читать не учили?

— Да, с удовольствием. За этим и пришли. Но вначале я бы хотел поговорить с Эри Ярсон. По поводу ее отчима.

— Есть продвижения в деле?

— Возможно. Эри на месте?

— Да, на кухне. Сейчас ее позовут. Пока располагайтесь, прошу.

Рассчитывать на подробности дела о контрабанде не приходилось. Реджис Эрван твердо решил держать меня на расстоянии. Стоило задать вопрос, он умело находил ничего не значащий ответ и давал понять: лучше не продолжать. Кроме того, не упоминал о магии, деле Пати Райнер, различии в образовании и любых вещах, способных разжечь ссору. Мы беседовали как владелица таверны и постоянный, но не разговорчивый посетитель.

— Я слышал, госпожа Ирмас, — начал лейтенант Лоуп. — У вас состоится морской праздник?

— Да, это верно. Сегодня получила разрешение магистрата.

— Чудесная новость. Обязательно приду со своей невестой.

— Обещаю, не пожалеете. А вы, мастер дознаватель? Придете?

Пощади Лорхана, зачем спросила? По взгляду Реджиса стало непонятно — оскорбила я его или оказала великую честь. Ясное ведь дело — на праздник может прийти любой, кто захочет. Будь прокляты правила приличия, которые пришлось соблюдать из-за двух привередливых дамочек.

— Буду рада вашему появлению, — добавила, ставя жирную точку на беседе.

— Благодарю за приглашение. Я приду.

— Мастер Эрван? Реджис? Это ведь вы?

Дознаватель обернулся, и, похоже, я впервые увидела его растерянным.

— Какая удача, — взволнованная Бланш приложила ладони к груди и выдохнула, понимая что не ошиблась. — Вы изменились. В первый миг я даже не узнала. Как чудесно мы встретились. Как вы здесь оказались?

Глаза Бланш светились неподдельным восторгом, по щекам разлился румянец, а улыбка не сходила с лица. Без малейшего стеснения, которое, как я считала, полагалось высокородным девицам в общении с мужчинами, она протянула руку.

— Я бесконечно рада — действительно вы.

— Леди Сибилл, какая неожиданность, — Реджис вышел из оцепенения и поднес ее ладонь к губам.

— Мы с матушкой приехали утром и смертельно устали. Поверенный, как оказалось, не успел приготовить новый дом, а потому остановились здесь. Сами боги надоумили выбрать эту таверну. Я встретила вас. Я так боялась ехать в город, где ни единого знакомого лица. Сколько мы не виделись? Вы в Леайте проездом? Или по делу?

— Получил здесь назначение чуть больше года назад.

— Надо же. Вы будто сквозь землю провалились. Я ничего не знала, спрашивала у друзей — никто не мог сказать. Даже Робер, разводил руками, а он знает все на свете, — Бланш на миг отвела глаза. — Присоединитесь к нам за обедом? Матушка будет рада.

Судя по лицу леди Аделайн, она имела противоположное мнение.

— С удовольствием, леди Сибилл. Но в другой раз — у меня рабочее дело.

— О, да, конечно, вы на службе. Не смею мешать. Быть может, составите компанию позже? За ужином? Или чаем? Ох, нет, я придумала. Говорят, в Леайте длинная набережная. Прогуляетесь с нами вечером? Обещаю рассказать все-все новости. А вы расскажете, куда исчезли. Договорились? Ну же?

— С радостью, леди Сибилл. Теперь прошу извинить.

Из кухни как раз появилась Эри, и Реджис попрощался, пожалуй, слишком торопливо. Бланш поглядела вслед и подошла к стойке.

— Скажите, госпожа Ирмас, Реджис Эрван — частый гость?

— Постоянный. Приходит обедать или ужинать с помощником почти каждый день.

— О, боги, какая удача. Вы давно знакомы?

— Пару-тройку недель. Я недавно приехала в Леайт.

— Какая жалость. Значит, тоже ничего не знаете. А это что? Печенье? Позволите взять? Благодарю. Матушка и без того останется недовольна, а после беседы с вами без повода и вовсе замучает. Прошу, скажите, в котором часу господин Эрван приходит ужинать?

— Случается по-разному. Наверное, около семи.

Бланш задумчиво хмыкнула.

— Быть может, вы что-нибудь слышали о нем?

Пересказывать городские страшилки, рассказанные Мартой я не собиралась. Как и упоминать о неудачном знакомстве, когда дознаватель явился разыскивать контрабандистов. Распалять столь искренний интерес ни к чему, да и мало ли какие струны я затрону неосторожным словом. В конце-концов, не мое дело.

— Простите, леди Сибилл, не могу ничем помочь.

— Очень жаль. Я бы хотела узнать, почему Реджис бесследно исчез.

— Вы знали его раньше?

Бланш тепло улыбнулась.

— С самого детства. Благодарю за печенье. Вы чудо.

Лицо леди Аделайн при виде возвращающейся дочери не сулило ничего хорошего. Взгляд стал холодным как лед, губы сжаты. Разумеется, она не одобряет праздные разговоры с простолюдинками вроде меня, но вряд ли злится только поэтому. Наверняка, о проступках господина Эрвана леди Аделайн известно гораздо больше.

— Мод. Эй, Мод, поди сюда.

— Да, госпожа.

Поверить не могу, что говорю все это сейчас.

— Видишь за соседним с благородными дамами столом сидит мужчина с женой? Это владелец сыроварни из Рейниса. Пойди-ка предложи им вина, пирога, печенья, убери пустые тарелки. Поговори о чем-нибудь. Только не спеши. Прислушайся, о чем дамы говорят. Ну?

Светлые глаза Мод хитро сверкнули.

— Поняла, госпожа. Будет сделано.

Она оправила сбившийся набок передник, перекинула на плечо косу и небыстрым шагом двинулась к сыровару. Анри как-то заметил, мол, товар у него так себе, а цены ломит нехилые. Если решит, что Мод нарочно его обихаживает, надумает предложить торговлю. Придется тогда обойтись как-нибудь деликатно, чтоб не случилось обиды. Но это потом.

Дело Мод знала. Улыбалась, завела беседу, расхваливала мартин пирог и очень медленно убирала со стола. Затем вернулась, набрала тарелку печенья и снова задержалась возле сыровара. Обе леди Сибилл тем временем успели поспорить, отвернуться друг от друга и подняться наверх с крайне недовольными лицами.

— Ух, какие дела, госпожа, — Мод передернула плечами, облокотилась на стойку и склонилась ко мне. — В общем, матушка очень недовольна — молодая леди с господином дознавателем говорила. Мол, незачем ей это и «опять ты за старое». Да, вот так сказала. Я, знаете ли, всего не услышала. Очень болтливый ваш сыровар, еще и несет от него… Разговор шел будто дамы давным-давно господина дознавателя знают. Только сейчас он для леди Бланш неподходящая компания.

— Вот как?

— Ага. Интересно — страсть. Я, госпожа, если еще что услышу, сразу расскажу.

— Спасибо, Мод, ты умница. А скажи-ка, сама ничего про Реджиса Эрвана не знаешь?

Служанка пожала плечами.

— Я б с радостью узнать. Да только в городе он недавно. С местными особо ни с кем не сошелся. Не говорит ничего опять же. Ох, чую, интересные нас ждут дела. Пойду, госпожа, там эля просят.