Непростое наследство

Глава пятая

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— А Далин в порту?

— В трех днях отсюда стоит, — Кристоф явно не желал произносить название порта. — Я передам что нужно. Девчонка с тобой?

— Со мной. Да только если хочет ее, пусть сам забирает. Она и так захворала по пути. С тобой не отпущу.

Стараясь унять дрожь, я делала вид, что заполняю учетную книгу и нисколько не прислушиваюсь к разговору. Нужно узнать как можно больше, чтобы после передать дознавателю. Теперь ясно наверняка — покоя от постояльцев не будет.

— Ты что же, Ярсон, не доверяешь мне? Тогда зачем позвал?

Кристоф облокотился на стойку, не собираясь следовать за Кеннетом. Тот намеревался пойти к столу, где моряки произнесли очередной тост.

— В том, что касается девицы, нет. Она должна попасть к Далину целой и невредимой.

— Ну отвези сам — возьму тебя на борт.

Ярсон усмехнулся.

— Больно ты шустрый, смотрю.

— Какой есть, — Кристоф сделал глоток, осушая кружку. — Это ведь ты Далину должен, ты и решай, как отплатить. Спасибо за ром, Сорель.

Кристоф забрал бутылку со стойки и двинулся к столу. Кеннет хмуро направился следом. Я хотела было спросить о состоянии Эри, но не рискнула встревать в разговор. Раз уж мне, хозяйке таверны, поступило непристойное предложение, боюсь подумать, что скажут о бедняжке Эри. Неужели она не солгала, и сейчас в зале контрабандисты?

Несмотря на шум и смех, моряки много не пили. Из обрывков разговоров, долетавших до стойки, стало ясно: Кристоф Рентье — капитан судна, которое, как он и говорил, через несколько часов отплывает на запад. Вместе с Кеннетом Кристоф вел какие-то дела с капитаном Далином. Большего я разобрать не сумела. С появлением Ярсона моряки притихли, стали реже смеяться и понизили голоса.

Первый страх отступил, и ощущая накатывающую усталость, я готова была проклясть незваных гостей и подбросить слабительного снадобья в еду. Вот бы они повеселились прямо во время отплытия. Глупость какая, Сорель. Не лучше ли предложить эля с сонной травой? Замаскировать в бутылке с ромом не выйдет — запах изменится. Глядишь, моряки бы уснули до самого прихода дознавателя. Вдруг, действительно обсуждают темные дела? Мне ссора с законниками ни к чему.

Наверх я решила не подниматься, пока гости не надумают уходить. Во-первых, не хочу оставлять зал. Как-никак я маг, пусть и слабый. В случае опасности сумею хоть немного помешать. Во-вторых, чего стоит Кристофу направиться следом? Вряд ли кто-нибудь сунется на выручку. Пока я делала вид, что занята делами, время тянулось невыносимо долго. Глаза начинали слипаться, а снадобье для бодрости, сготовленное второпях, действовало медленно.

— Госпожа Сорель, — подошел Терк, покидавший зал только чтобы принести дров. — Марта вас на кухне ждет. Случилось что-то.

— На кухне?

Сколько помню, Марта никогда не просила помощи. На кухне она как рыба в воде. Даже поварята-помощники иной раз мешались под ногами, не давали спокойно работать. Если Марта зовет, не иначе печь развалилась на кирпичи.

— Да, госпожа, — выразительно взглянул Терк. — Очень нужно ваше присутствие.

Тряхнув головой, я в сотый раз постаралась отогнать сон, разгладила полу халата и отправилась на кухню. За дверью встретили привычный печной жар, запахи съестного и специй. На сковороде скворчало мясо, которое Марта собиралась готовить только утром. Подогретый пирог на столе был накрыт белым полотенцем. И горели целых три подсвечника — сплошное расточительство с нежданными гостями.

— Ох, госпожа Сорель, — повариха бросила деревянную лопатку, которой переворачивала мясо. — Сюда, госпожа, сюда.

Ничего не понимая, я последовала за Мартой к выходу во внутренний двор и к кладовым. Повариха была в неаккуратно натянутом платье, с волосами, выпавшими из чепца и с крайне беспокойным выражением на лице.

— Да что такое, Марта?

— Сюда, госпожа.

Она открыла дверь и указала на коридор. Я плотно сжала губы, удерживаясь от ойканья, когда заметила высокую фигуру, притаившуюся в полумраке.

— Здравствуйте, госпожа Ирмас.

— А вы-то что здесь делаете?

В мужчине, вошедшем на кухню, я узнала всадника, что спутал меня со служанкой на улице. Сейчас он выглядел куда солиднее, хоть с плаща и капала вода.

— Так вы же сами звали. Реджис Эрван, маг-дознаватель.

В подтверждение слов он стянул перчатку и показал перстень со знаком королевской полиции. Крошечный самоцвет в глазу выгравированного грифона сверкнул синим. Я кивнула.

— У вас ночные гости?

— Да, господин Эрван. Они явились к постояльцу — Кеннету Ярсону. Я писала о нем. Одного зовут Кристоф Рентье.

Реджис отошел в сторону, пропуская Марту к двери. Вечером я недостаточно хорошо разглядела его, но теперь понимала, почему Терк сомневался, стоит ли звать. Дознаватель был слишком молод для своей должности. Те, кого доводилось встречать раньше, уже обзавелись сединой и разменяли никак не меньше пятого десятка. Реджису же около тридцати, если я хоть что-нибудь понимаю в мужчинах. Хорош собой, выше чуть ли не на две головы, не беден, судя по одежде, и, предполагаю, из боевиков, как большинство дознавателей. Что же он забыл в Леайте?

— Вы слышали их беседу?

— Только обрывками. Обсуждают дела, связанные с каким-то грузом. Вспоминают о неком Далине. Будто бы ему Ярсон должен отдать падчерицу.

— Капитан Далин?

— Да. Говорят будто он в трех днях пути отсюда…

Я запнулась, видя как переменилось лицо дознавателя.

— А вы знаете, кто это, госпожа Ирмас? Контрабандист, которого мы выслеживали полгода. Рентье, что сидит в вашем зале, подозревается в соучастии, но доказательств нет. Поймать его за руку никому не удавалось. Понимаете меня?

— Кажется, — я почувствовала как пересыхает горло.

— Вот что скажу, госпожа Ирмас. Ведите себя как обычно. Накормите и напоите капитана Рентье и его команду. Не торопитесь выпроваживать. Дальше забота не ваша.

— Как же? А девушка, Эри? Если ее заберут?

Я кратко пересказала разговор, услышанный в зале. Реджис нахмурился и ответил:

— Видите ли, госпожа Ирмас, если девушке меньше семнадцати лет, а опекун дает согласие, я могу разве что поговорить с ним по душам.

— Но если она попадет в беду? Будет продана или что-нибудь похуже?

Дознаватель не разделял переживаний. Вероятно, в практике случались истории куда более скверные, чтобы думать о судьбе одной-единственной девицы. В конце-концов, это в мою руку она вцепилась, умоляя о помощи.

— Госпожа Ирмас, как я понимаю, все зависит от того, окажутся ли капитан Рентье и ваш постоялец замешаны в деле о контрабанде. Если нет, увы.

Он развел руками.

— Во дворе будут дежурить мои люди. Обещаю, они не станут вмешиваться без особой необходимости, и вы их совершенно не заметите.

— А вы уходите?

— А у меня пара часов, если не меньше, чтобы получить доказательства вины Рентье или же отпустить его на все четыре стороны. Будьте осторожны, госпожа Ирмас.

Дознаватель накинул капюшон и вышел на улицу, где бушевал дождь. Задать еще хотя бы один вопрос не дал возможности. Дело слишком серьезное, время поджимает, тратить время на разъяснения попросту незачем.

— Г-госпожа Сорель, — тихонько позвала Марта.

Сонливость как рукой сняло. Я закрыла дверь, из-за которой тянуло сыростью и холодом, в который раз поправила халат. И только сейчас сообразила, что за одну ночь успела показаться в ночной рубашке постояльцам, капитану Рентье, его команде, а теперь еще и городскому дознавателю. Лихо начинаешь, Сорель. Если пойдут слухи, горожане сумеют убедиться в правдивости слов покойной тетки Женивы.

— Как быть-то, госпожа? — Марта кивнула в сторону стола. — Еду подавать?

— Подавай, — вздохнула я. — И подавай подольше, чтоб они задержались. Слышала ведь, что господин Эрван сказал?

Марта прошептала, боязливо понижая голос:

— Боюсь я его, госпожа Сорель. В городе недавно появился, а люди разное говорят.

— Что же говорят?

— Да всякое. Будто он из благородных, раньше в столице, в королевской полиции при дворе служил, а потом за какую-то тяжкую провинность сюда был сослан. То ли покалечил кого-то, то ли убил. Да не простого человека.

В подтверждение слов Марта подняла указательный палец и выпучила глаза словно Реджис Эрван совершил злодеяние не где-нибудь, а прямо в ее спальне рядышком с кухней.

— Эй, хозяйка! Где там еда? — донеслось из зала.

— После расскажешь, Марта, — шепнула я. — Готовь лучше, что можно подавать.

Вошла красная как помидор Кайра.

— Госпожа, они еды просят. А еще один с собой звал, в плавание.

— После порции рома он тебя и не туда позовет. Подай мясо, а после овощи.

В зале моряки продолжали беседу. Оживленной, как до появления Кеннета, она уже не была. На лицах читались напряжение и враждебность. Надеюсь, драка «коту и лютне» не грозит.

— Долго тебя не было, Сорель, — проговорил Кристоф, опять оказавшийся у стойки.

— Поварихе спросонья стало нехорошо — отвыкла от ночных гостей, разволновалась.

Соврать что-нибудь более убедительное я не сумела. Зачем может понадобиться помощь хозяйки на кухне? Знай я о тавернах чуть больше, придумала бы.

— Кеннет сказал, ты травница. Лечишь его дочь.

Капитан Рентье придвинул кружку.

— Плесни-ка еще малость.

— Не хватит ли?

— Я запретил много пить команде, но себе отказать не могу.

Когда в кружке оказалось рома всего на один глоток, капитан не стал упрекать в жадности. Наоборот, поблагодарил за заботу.

— Так ты действительно травница?

— Действительно, капитан Рентье. Но мы вроде бы не переходили на «ты».

Кристоф подался ближе, внимательно разглядывая мое лицо.

— А что мешает? Перед кем здесь чиниться, Сорель? Или боишься меня?

Я не успела ответить, а капитан продолжил:

— Так что там с девицей? Эри, кажется? Он всерьез больна?

Рентье пришел не ради лишнего глотка рома. Этого добра и на кораблях бывает навалом. Да и думать, что потерял голову из-за моей неземной красоты, не стоит. Он отчего-то не доверяет Кеннету Ярсону и хочет выведать правду.

— Больна. Лежит в жару. Я дала снадобье, но пойдет ли болезнь дальше, станет ясно лишь утром.

— И ты сможешь ей помочь, в случае чего?

— Разве что лекарство приготовить и дать. Да и то, если будут нужные травы и вещества. Я не целитель, капитан Рентье. На большее дара не хватит.

Кристоф кивнул в сторону моряков за столом.

— Выходит, Ярсон не лжет. Славно. Не забудь проверить деньги, которые он заплатит. С такого станется подделку подсунуть.

Я отложила учетную книгу, в которой только что сделала отметку об открытой бутылке рома. Капитан Рентье не прочь поговорить, а мне нужно задержать его подольше, как просил дознаватель.

— Разве вы с ним не друзья?

— Партнеры, Сорель, — вполне охотно ответил Кристоф. — Водить дружбу в моем деле не слишком выгодное занятие.

— И чем же вы занимаетесь, капитан Рентье?

Флиртовать и пускать пыль в глаза я не умела. Да и флирт может показаться странным. Но проявить легкий интерес к беседе можно. Дядюшка ведь вел разговоры с гостями, почему бы не взять пример?

— Мне принадлежит грузовое судно, Сорель. «Аванти», не слышала? Я покажу тебе, когда вернусь в следующий раз. Ты ведь не бывала на кораблях? Нет? Так я и думал. И в плаванье никогда не ходила? Тебе понравится в море, обещаю.

— Быть может, — улыбнулась, подумав, что ни разу в жизни не ступала на борт корабля. — Если только не начнется морская болезнь.

— Разве травницы боятся подобной мелочи? — усмехнулся Рентье. — Тебе понравится на «Аванти», Сорель.

— Говорите так, капитан, словно это дело решенное.

— Почему нет? Вижу, ты девица с характером, не из дешевок. Мне нравится. Остается подождать, пока попривыкнешь, подружишься со мной.

— Вы всегда так откровенны с женщинами, капитан Рентье? Сами же говорите, что дружба мешает вашему делу.

Кристоф окончательно развеселился, теряя мрачный вид после беседы с Кеннетом.

— К чему молчать, если в любой момент можно погибнуть? В море шторм, Сорель. А дружбы быть не может там, где кто угодно способен увести выгодный куш из-под самого носа.

Кристоф Рентье, насколько я могла судить, был человеком решительным. Отступать не привык. Не важно, отказывает девушка или деловой партнер. Еще у него отлично подвешен язык, а ром не туманит голову. Кристоф не собирался раскрывать секретов и, хоть и вел беседу свободно, идти на поводу не стал. Я могу сколько угодно хлопать глазами и улыбаться, но вряд ли узнаю, что же связывает их с Кеннетом. Впрочем, и не нужно. Поскорей бы оба убрались из моей таверны.

— Непростая работа, — согласилась я.

Кайра, подошедшая к стойке, забрала поднос и поспешно ушла. Не смела мешать разговору. Капитан Рентье же разглядывал меня предельно откровенно. Дел с моряками я особенно не имела, а потому задумалась, был ли мой отец таким же? Он служил боцманом и ушел в плавание, собираясь по возвращении жениться на матери. После она рассказывала, как каждый день ходила к пристани, когда вышел срок плавания, пока не пришли дурные вести. Корабль отца был захвачен пиратами, из команды никто не уцелел.

— У тебя изменился взгляд, — подметил Рентье.

— Задумалась.

Была ли мама очарована похожим обращением в первую встречу? Или отец не имел с Рентье ничего общего? Думая о них в детстве, я клялась ни за что не связываться с моряками.

— Тяжелые думы тебе не к лицу, Сорель.

Он проговорил это так медленно, что невольно закралась мысль о подозрении. Вдруг Кристоф догадывается, зачем я ходила на кухню к поварихе?

— Значит, дочь Ярсона больна? Плохо. Везти больную девицу на корабль не стану.

— Правильно. Простуда может быть заразной и передаться команде.

— Полезно, когда к миленькому личику прилагается травнический дар. Ты нравишься мне все больше, Сорель.

Не то чтобы я была избалована мужским вниманием, но и в дурнушках никогда не числилась. Мало кто решался на столь откровенный интерес, как капитан Рентье. Быть может, в других обстоятельствах — средь бела дня, в приличном платье, на уважаемом положении хозяйки таверны — симпатия моряка бы польстила.

— А вы все больше меня смущаете, капитан.

Рентье многообещающе улыбнулся и вернулся к своим людям. Их беседа стала такой тихой, что ее заглушали шум дождя снаружи и часы, говорившие о глубокой ночи. Кеннет Ярсон не спешил возвращаться наверх к падчерице. Он был хмурым и злым. Крепко сжимал в руках кружку, сидел, бросая на капитана недовольные взгляды.

Тем временем Кайра поднесла последнее блюдо. Марта, не наготовившая много накануне, успела лишь сделать заготовки на утро. Сейчас все они пошли в ход. Овощи, тушеные в сливках с пикантными травами. Мясо, нарезанное тонкими полосками и поджаренное на умеренном огне, всегда получалось ароматным, нежным внутри, с приятной остротой за счет масла, настоянного на красном перце. Пышный пирог с грибами и капустой, присыпанный семенами кунжута. Все это моряки уничтожили в два счета. И хоть они щедро заплатили, сердце кровью обливалось. Справится ли Марта в одиночку, пусть и с помощниками, если посетителей будет больше?

Прошло еще около часа прежде, чем меня опять начало клонить в сон. Приближался тот невыносимый час перед рассветом, когда тело отказывается принимать мысль об отсутствии сна. Оно слабеет и требует отдыха. Бороться становится слишком сложно.

Кеннет Ярсон, очевидно, был зол еще и от недосыпа. Он нахмурился больше прежнего, сказал несколько грубых слов, а после вовсе послал во тьму. Один из моряков, рыжий и огромный, хотел проучить его, но капитан не позволил.

— Засиделись мы, парни, — проговорил Кристоф, вставая из-за стола. — Благодарю за теплый прием, Сорель. Надеюсь, следующий будет еще теплее.

С этими словами он положил на стол плату. Полагаю, монет больше необходимого.

Моряки, пусть и нехотя, стали подниматься. Ярсон порядком взбесил всех, и команда, быть может, предпочла бы накостылять ему, чтоб со спокойной совестью уйти в море.

— Попутного ветра, капитан Рентье, — проговорила я, мысленно вознося Лорхане молитву, чтоб ветер поскорее унес «Аванти» как можно дальше от Леайта.

— Так и уйдешь? — прорычал Ярсон. — А что же мне?

Он поднялся, упираясь ладонями в стол и, казалось, вот-вот бросится на капитана.

— Твои дела с Далином, — с расстановкой произнес Кристоф. — Не моя забота. Сам заварил эту кашу, Кеннет, сам с ней разбирайся.

— Чтоб тебя тьма побрала, — огрызнулся постоялец. — Катись ты и твоя посудина к подводному богу!

От дядюшки я знала, что такое пожелание среди моряков считается дурным знаком, едва ли не проклятием. Подводный бог обитал в самых темных глубинах океана и забирал тех, кто гневал его или нарушал морские законы.

— А ну иди сюда, ублюдок! — рванулся рыжий моряк, собираясь врезать Ярсону как следует. Товарищи удержали.

— Стоять! — рявкнул Кристоф.

В это же мгновение в дверь постучали. Железное кольцо ударило трижды, обрывая перепалку. Следом раздался голос:

— Госпожа Ирмас, именем короля, откройте!

— Какой еще тьмы? — заорал Ярсон с бутылкой в руке, схваченной в качестве оружия.

Капитан Рентье с командой обернулись на меня, ожидая ответного действия. Кайра прижалась к стене, а Терк ухватился за длинную кочергу, как за единственный предмет, до которого сумел дотянуться.

— Госпожа Сорель Ирмас, требую открыть добровольно, — раздалось снаружи.

Я направилась к двери под вопросительными взглядами моряков. Капитан Рентье выглядел совершенно спокойным, а вот Ярсон зашипел:

— Не впускайте их, — затем накинулся на Кристофа: — Это ты привел сюда ищеек? Ты посмел меня подставить? Сорель, не открывайте.

Он двинулся в мою сторону, но Терк, неведомо как оказавшийся рядом, преградил путь.

— Уйди, старик.

Верный слуга не двинулся с места.

За дверью, как я и ожидала, стоял Реджис Эрван с городскими стражниками за спиной. Он не медля прошел в зал и громко спросил:

— Кеннет Ярсон?

Тишина, а следом голос рыжего моряка:

— Это он, господин. Вот этот паршивый ублюдок.

— Кеннет Ярсон, вы арестованы и проследуете со мной в участок.

— В чем меня обвиняют? — скрипуче спросил Кеннет.

— В контрабанде и незаконной торговле.

— Ложь, — постоялец поставил на стол бутылку, которую до этого сжимал в руке.

Наверное, он обдумывал план побега — взгляд метался по залу в поисках спасения. С особенной надеждой смотрел на Кристофа, но тот сделал вид, что не причем.

— Ложь или нет — разберемся, — проговорил Реджис. — Если обвинения не подтвердятся, вас отпустят.

— Да? — насмешливо выгнул брови Кеннет, пока ему связывали руки за спиной. — Тогда вам придется искать надежные доказательства, прежде чем осудить честного человека.

— Посмотрим, какой ты честный.

Реджис прошелся по залу и остановился рядом с Кристофом.

— Мы с моими людьми можем идти, господин? — спросил капитан. — Мое судно должно отшвартоваться через полтора часа.

— Кристоф Рентье, капитан «Аванти»?

— Так точно, господин… дознаватель, полагаю?

Только сейчас я заметила, что Реджис без перчаток. Капитану Рентье в наблюдательности не откажешь — успел разглядеть перстень.

— Если вы расплатились с госпожой Ирмас, свободны, — заключил Реджис с явной неохотой. Досада так и сквозила в голосе. Очевидно, доказательств вины обнаружить не удалось.

— Доброй ночи, Сорель. Еще увидимся, — поклонился капитан. Он одарил дознавателя азартной улыбкой и ушел.

Я с невероятным облегчением выдохнула, когда дверь за моряками закрылась. В зале остались только мы со слугами, один из городских стражников и Реджис Эрван. Последний скрипел зубами.

— Они не причинили ущерба, госпожа Ирмас?

— Нет, ни грамма.

— Заплатили сколько нужно?

Я подошла к столу и пересчитала монеты.

— Больше, чем полагалось.

Дознаватель сдержал рвущееся ругательство.

— Быть может, приставали к прислуге?

— Н-нет, — замотала головой Кайра. — Они шутили, но и только.

— Стало быть, ничего, — процедил разочарованный дознаватель. — Ничего, за что можно было бы задержать.

— Капитан Рентье и его команда вели себя прилично, — я умолчала о предложении Кристофа. Стоит сказать, и этот кошмар не закончится никогда. Учитывая изворотливость Рентье, я только выставлю себя на посмешище. — А что теперь будет с Кеннетом Ярсоном? Наверху спит его падчерица.

Дознаватель сделал несколько шагов и поглядел на часы.

— Его допросят, проверят. Сейчас доказательств вины достаточно, чтобы заключить под стражу. Остальное будет зависеть от слов свидетелей. Я не могу посвятить вас в подробности.

— Понимаю. Но как быть с девушкой?

Бедняжка Эри, конечно, будет рада узнать, что избежала навязанного брака. Но есть ли место, куда она может пойти? И как поступить мне? Выставить, наверняка, лишенную собственных денег, за порог?

— Пусть побудет у вас. Я встречусь с ней завтра. Эри — важный свидетель. Полагаю, вы понесете расходы? Постараюсь уладить это дело в участке.

— Спасибо, господин Эрван.

Усталость становилась просто свинцовой. Безумно хотелось выставить дознавателя за порог, плотнее закрыть дверь и завалиться спать хотя бы на те пару часов, что оставались до открытия рынка. Но Реджис не спешил покидать «кота и лютню».

— Уже утро, госпожа Ирмас. Полагаю, ложиться спать смысла нет. Не примете ли еще двоих посетителей, раз уж на то пошло? Мы с лейтенантом с удовольствием выпьем крепкого чаю.

— Конечно, господин Эрван, — вымученно улыбнулась я, мысленно посылая дознавателя в самую глубокую сшейдову нору, которую только возможно найти. — Присаживайтесь. Здесь о вас позаботятся.