Непростое наследство

Глава двадцать первая

— Ну что, Сорель, теперь довольны? Между прочим, она взяла в два раза больше, чем господин Гарланд, которого приводил я. Заметьте, работал куда дольше и давал гарантию. В крайнем случае, живет неподалеку — всегда можно разыскать и предъявить претензию. А сейчас? Сядет она на корабль и ищи свищи.

Оперевшись на стойку ладонями, Анри готов был чуть ли не сутки напролет доказывая мне мою же опрометчивость. Быстро пришел в себя после откровений о письмах и принялся за старое — изводить по любому поводу.

— Какая же вы, Сорель, доверчивая. А вдруг это шарлатанка?

— Шарлатанку бы распознала, уж не волнуйтесь.

Пусть образование и входило в список достоинств Анри — весьма небольшой список, стоит заметить — в магии он едва ли многое понимал. В чем заключается чувствительность, с которой мне не повезло родиться до конца не разобрался. Зря потратила время на объяснения. Иначе не задавал бы вопросов после ухода молодой магички, моей ровесницы.

— Да мало ли там какие хитрости, — хмыкнул бухгалтер. — Какая вы доверчивая и расточительная! Особенно расточительная.

— Лорхана, пошли терпения, — пробормотала я, улыбаясь единственному посетителю — захмелевшему фонарщику. Магистрат благосклонно позволил старику взять целую неделю отпуска, и тот проводил их по большей части в «коте и лютне», проматывая заработанное.

— Вот его-то вам и не хватает.

— Анри, уймитесь. У нее знак гильдии, а их просто так на рынке не продают. Знак делается для каждого отдельно. Надумай вы взять в руки мой, месяц с ожогами проходите.

— Но бывают подделки.

— Бывают. Не в этом случае.

Если что и могло взбесить Анри с самого утра, так это непредвиденные расходы. Придя в таверну в довольно приятном расположении духа, он застал меня за расчетом с бытовым магом. Девушка окончила школу всего год назад, в Леайте оказалась проездом, ожидая посадки на корабль и, к удаче, не доверяла портовым гостиницам. Слух, что в городе есть таверна с хозяйкой-травницей, ее несказанно обрадовал. Мы сразу сговорились, и из стоимости услуг я вычла комнату и ужин. Вышло все равно дороговато.

— Нас попросту обобрали, — заключил Анри, отхлебнув эля. Подобное он обычно с утра не позволял, но по случаю сделал послабление.

— Зато без жухлых трав и ехидных замечаний. Что вы плачетесь? Теперь можно не бояться грызунов, насекомых и пожара целый год. Поверьте, девушка отработала как надо. Не то что ваши знакомцы.

Анри промычал нечто нелестное в кружку и не стал продолжать спор. Молодая магичка не только быстро выполнила работу, но и успела бросить на бухгалтера несколько заинтересованных взглядов. Увы, он не оценил, сочтя ее легкомысленной, а Эри, спустившаяся в зал, вовсе нахмурилась и наблюдала за происходящим с недовольным лицом. Ей-то что не понравилось?

— Госпожа, доброе утро. Какая вы красивая сегодня, — выплыла из кухни Мод с дымящейся чашкой в руках. — Посетителей пока нет, с вами постою. Марта такие страсти рассказывает — кусок в горло не лезет.

— Неужели опять с кухаркой из борделя на рынке встречалась? — хмыкнул Анри.

— Скажете тоже, господин Равьен. В борделях ужасов не происходит. Ни призраков, ни магии какой. Разве только моряки друг другу морды бьют, да девицы чего не поделят. Там по большей части непристойности. Да вы-то уж знаете сам. Наведываетесь иногда. Думаете, никто не замечает?

— Так вот, Анри, куда вы спешите по вечерам, забросив книги? — ухмыльнулась я, перемигиваясь с Мод. — А ведь считала вас благонравным горожанином.

— Сорель, имейте хоть каплю совести.

Я примирительно выставила ладони, отчего служанка тихо прыснула и продолжила:

— Вот вы, госпожа, слыхали, что Марта говорит? Ее давняя подруга работает в пекарне напротив. Ну полная такая, рыжая, любит прогуливаться вечерами и моряками глазки строить. Терезой зовут. Помните? Вот. Она. Сама родом из Крирейна, и только вчера оттуда вернулась. К сестре ездила. Так вот рассказала будто в деревеньке одной по пути нашли убитых путников. Да не просто убитых, а разорванных. Зверь напал не иначе. Представляете? Страшно аж жуть. Вдруг возле Леайта какое-то чудовище завелось, а? Что думаете?

Анри чуть заметно поежился и недоверчиво взглянул на меня.

— Мало ли какие сплетни ходят. Больше их слушай! Чудовищ немного осталось, и свободно они не бродят. Верно ведь, Сорель?

— Верно. На тех бедолаг мог настоящий дикий зверь напасть. Опасностей на ночной дороге полным-полно. Не бойся, Мод, в Леайте есть городская стража и маг-дознаватель.

— А я-то что, госпожа? Я ночами не гуляю, по тракту пешком идти не собираюсь. Но ведь послушаю такие истории — кровь стынет и мурашки бегут. Так-то, — она шумно отпила из чашки, потянулась к подносу со вчерашним печеньем и кивнула в сторону зала: — Мастера дознавателя-то, кстати, уж второй день не видно. Не случилось ли чего?

— Служба у него хлопотная. Нет времени по тавернам расхаживать, — пожала плечами в ответ.

Отсутствие Реджиса я, разумеется, заметила. Но списала на срочные дела и визиты в дом леди Сибилл. Не решил же отказываться от ужина по причине личной неприязни ко мне. Слишком мелко, учитывая прошлые разногласия.

— Может, захворал? — предположила Мод. — Погода еще сырая, а он приезжий. У нас приезжие с непривычки вначале болеют. С вами-то, госпожа, все в порядке?

— В порядке. Видишь ведь. Да и приехала я всего-то…

Подсчет проведенных в Леайте дней поразил. Неприятно или нет, еще не решила. Казалось, совсем недавно вышла из душного экипажа и постучалась в дверь, а пальцев на руках хватит чтобы сосчитать уже недели. Оглянуться не успею как минет целый год. Светлые боги, надо же!

— Глупости, Мод, все утро болтаешь. Сорель на побережье родилась и много лет прожила. Ей-то к чему привыкать? А мастер дознаватель год или больше в городе. Лишь бы языком чесать. То хворь у нее, то чудовища…

— Не нужно вот, господин Анри, — обиженно насупилась служанка. — Я, может, беспокоюсь, а вы — «глупости-глупости».

— Будто нет? Все слухи в городе собрала.

— Слухи она, господин Анри, очень любит, — встряла в беседу подошедшая с кухни Лизет. Поправляя свежий передник, она покосилась на сестру и добавила: — Еще говорит будто я больше болтаю.

— Разве ж нет? Отец тебя языкастой называет, между прочим.

— Это потому, что не молчу, если начинает гадость какую говорить. Госпожа Сорель, представьте: вчера сказал будто замуж пора, мол, надоело самому управу на меня искать.

— Надоела ему хуже горькой редьки.

— Будто ты не надоела?

— Я-то что?

— А ничего. Помнишь, он и матери говорил, мол, боги двумя дочерьми наказали? Значит, не одна я надоела.

Анри со вздохом допил остатки эля и наверняка пожалел, что вступил с сестрами в спор. А мне вдруг стало не по себе. По плечам прошелся легкий озноб и показалось: теплая шаль совсем не греет. Захотелось замереть, зажмуриться и не чувствовать насколько быстро утекает время. Как песок сквозь пальцы — не остановишь. Положенный по закону год истечет, настанет пора продать таверну, собрать вещи и уехать. И никаких нотаций Анри с самого утра, никаких споров Мод и Лизет, ни единой пьяно-счастливой улыбки фонарщика и особенно беспокойства об отсутствии Реджиса.

— А ну-ка хватит! — повысила голос я, враз обрывая щебечущих девиц. — Лучше вон гостю закуски предложите, не то до вечера за столом проспит. Давай-давай, Мод. А ты, Лизет, столы протри — скоро постояльцы к завтраку спустятся. Не стойте как вкопанные.

— Сорель, вас муха укусила? — непонимающе развел руками Анри.

— А вы прекращайте глаза заливать. Нам налоги считать, а уже эля нализались.

— Тут целиком ваша вина.

— Чего?

— Всего одна кружка и та неполная. Вы, кстати, пожадничали. Сорель, да что такое?

Сама хотела бы разобраться. С первого дня в «коте и лютне» все дальше гнала воспоминания о приюте, школе и тесной съемной комнатушке под крышей. Стоило подумать, сидя в собственном кабинете или лежа на просторной кровати, как начинала грызть невыносимая тоска. Десять, сшейд бы их пожрал, десять лет! Я могла жить здесь и не знать бед страшнее сварливой тётки и нехитрой работы служанки. Но боги решили позабавиться и устроить целую череду испытаний, из-за которых о возвращении и думать не хотелось. В приюте я часто вспоминала о таверне, на учебе реже, потов вовсе изредка. Пообещала никогда не называть это место домом. Теперь же, когда запрет нарушен, вдруг стало ясно: продать часть наследства и продать дом — совершенно разные вещи.

Как я узнала из рассказов Анри, супруга бургомистра вечерами любила прогуливаться по набережной. В благоприятную погоду и при хорошем расположении духа она брала компаньонку, пару подруг, а то и вечно занятого мужа, надевала красивое платье и отправлялась к морю. Приятная беседа радовала, вид волн успокаивал, а солоноватый влажный воздух благотворно влиял на кожу, дольше сохраняя молодость. Чушь, разумеется, полнейшая. Но благодаря подобным заблуждениям магистрат выделил достаточную сумму для ремонта старинной набережной. Еще в моем детстве та была разбитой и заброшенной давным-давно, не занятой местными бродягами лишь по причине нахождения рядом зданий, выкупленных состоятельными господами под дома, конторы, питейные заведения и еще невесть что. Поговаривали, здесь собирались открыть театр, но в сказки я верила даже меньше, чем в молодость от морского воздуха. Добиться благотворного влияния на кожу можно. Только использовать необходимо хорошо очищенную соленую воду и водоросли, в огромном количестве цветущие на диком пляже в получасе верхом от города. С добавлением того и другого получаются превосходные крема, препятствующие появлению морщин. Надо бы немного изготовить про запас.

На другой набережной, протянувшейся от порта до квартала красных фонарей супруга бургомистра появляться не любила. Общество недостаточно приличное, да и ветер часто дует на запад и приносит рыбную вонь. В жаркие дни просто невыносимо. К тому же, все вокруг сделано из дерева и выглядит порядком потрепанно, а благородной леди гораздо приятнее вышагивать по мощеной булыжником дороге.

— Как же чудно, госпожа! Я рада, что позвали с собой, — Эри облокотилась на каменное ограждение и чуть склонилась вперед поглядеть, как волны пенятся внизу, ударяясь об острые черным камни. — Я раньше море ненавидела, слышать ничего не хотела. Теперь вижу — оно безумно красивое. Прямо слезы наворачиваются. Только поглядите!

На горизонте треугольниками парусов белели два судна. Учитывая ветер, дойдут быстро. Быть может, успеем разглядеть. Эри уж точно придет в полный восторг.

— Иногда, госпожа, я думаю: не зря попала к вам.

— Вот как?

— Матушка всю жизнь в Уайле прожила, даже на ярмарки никуда не выезжала. Мне тоже вряд ли бы пришлось, не появись Кеннет Ярсон. Он ведь родом оттуда, только годами носа не казал домой. Приехал, когда уж из родных почти никого не осталось. Жили они по соседству, а матушка к тому времени овдовела. Ну вы понимаете.

Эри заправила за ухо выбившийся светлый локон и поправила тонкую шаль, наброшенную на плечи больше для красоты, чем для пользы. От солнца защищала мало, от ветра не грела, зато была куплена три дня назад.

— После матушкиной смерти Кеннет сразу сказал, мол, меня ждет плавание. Велел выбрать что-нибудь на память, остальное распродал.

— Ты не пыталась с ним договориться?

— Нет, госпожа, я боялась до смерти. Думаете, вышло бы?

Откуда мне знать? Что Кеннет человек непростой сразу видно, а как мать Эри с ним уживалась — дело темное. Эри и мало о прошлом говорила — может, боялась, может, ненавидела, а, может, вспоминать не хотела.

— Ну красота же, госпожа Сорель! — вскрикнула она, когда высокая волна разбилась и брызги долетели до нас. — Нет, все-таки боги щедры и благосклонны. Раньше у меня никого не было, а теперь и вы, и госпожа Марта, и господин Анри. А что сегодня у аптекаря купили, расскажете?

Я взглянула на часы, установленные в башенке, выстроенной для красоты и не имеющей никакой практической пользы кроме как ловить восхищенные взгляды приезжих.

— Расскажу, конечно. Давай только к фонтану пройдемся и присядем.

— Давайте, госпожа.

Коротать время на набережной, когда в «коте и лютне» полно работы, было совершенно лишним. Но приказ — то есть, просьбу — мастера дознавателя нужно выполнить. Себастиан Мейкс как назло не появлялся в таверне, а писать записку и назначать встречу слишком опасно. Разумеется, такой жест будет понят превратно, и предположить дальнейшее несложно. К счастью, я успела узнать, что его контора находится в одном из старых зданий на набережной, неподалеку от вполне приличной аптекарской лавки. Оставалось придумать повод и изобразить искреннюю радость от «совершенно случайной встречи».

Лорхана, помоги, как я все это ненавижу.

— Кто это, госпожа? — щурясь, Эри приставила ко лбу ладонь и поглядела на статую полуобнаженной девицы, на плече которой лежал кувшин, из которого лилась воды. — Ни на кого из богинь не похожа вроде.

— Не знаю, — я оправила подол, присаживаясь на край широкого парапета и устраивая рядом корзину. Купленные травы и минералы были не слишком-то нужны, но иного повода я не нашла. Эри взяла потому что долго просила и приличной даме вроде как одной расхаживать по городу не стоит. Пристойнее всего в компании мужа, слуги или родственника мужского пола, но таким я могла считать разве только Терка. Но не тащить же хромого на прогулку. Раз господин Мейкс печется о соблюдении этикета, хотя благородной крови в нем не больше, чем во мне, если быть честной, пусть увидит Эри. Она, конечно, озирается по сторонам, восхищенно вздыхает, но за подходящую компанию сойдет.

— Госпожа, расскажите, вот вы учились в школе травниц, так? А господин Анри? Он в королевской академии? Сколько ему до окончания осталось?

На языке крутилось: нисколько уже. В лучшем случае, Анри удастся восстановиться, и тогда он проведет на студенческой скамье лишний год.

— Заканчивает предпоследний курс.

— А после? Вернется работать у вас?

Учитывая многообразие талантов, Анри мог устроиться где угодно. Вряд ли в таверне жалованье выше, чем при подделке документов. Но здесь хотя бы не отправят под суд.

— Не знаю, Эри. Может и останется.

— Отчего-то казалось, он станет работать с отцом. Наденет дорогой костюм, сделается таким важным и серьезным, перестанет шутить.

— О, об этом не волнуйся. Забрасывать свои отвратительные шуточки Анри точно не станет.

Эри хихикнула, а затем легонько потянула за рукав.

— Глядите-ка, там господин Мейкс на крыльце. Ой, так это же его контора, наверное? Он не один, с каким-то человеком.

— Слава Лорхане. Думала, на солнце обгорю пока дождусь. Сделай вид, что не заметила.

— Госпожа? Ох, ладно…

Возможно, Себастиан и собирался направиться в «кота и лютню» в обеденный час, но откуда знать наверняка? К тому же, несколько отказов весьма охладили его пыл. Надеюсь, не слишком обидела в прошлый раз. В последнее время делать это удается просто виртуозно. Слово сказала — уже кто-то забывает дорогу в таверну.

— Госпожа Ирмас? Какая чудесная встреча.

Выдержав мгновение, я обернулась, оставляя в покое корзину, в которой будто бы что-то перекладывала и была крайне увлечена процессом.

— Господин Мейкс, добрый день! Рада видеть.

— Как вы здесь оказались?

— Решила заглянуть в аптекарскую лавку, купить кое-какие нужные компоненты для снадобий. О, благодарю.

Себастиан галантно подал руку, помогая подняться. Рядом стоял Пьер Равьен.

И почему боги создали столь разных людей братьями? Среднего я не знала, но Пьер и Анри будто небо и земля. Один мрачный как жрец на погребении, второй выглядит настоящим шутом. Сразу видно — Пьер точно не играл в карты, не ходил на дуэли и не пытался подделывать документы. Скучная, если подумать, жизнь, заполненная кипами бумаг.

— Так вы возвращаетесь в таверну?

— Да, прямо сейчас. Мы с Эри немного прошлись и решили присесть отдохнуть. Повезло встретить вас.

— Боги благосклонны. Пьер, что скажете, пообедаем в таверне? Заодно проводим госпожу Ирмас и ее спутницу.

— Признаться, были другие планы. Но ваш тоже неплох. Идемте.

Старший из сыновей Равьена меня недолюбливал и скрыть этого как следует не умел. Сколько раз встречались, с трудом удерживал лицо и чуть ли не нос воротил. Воображаю какую скорчил гримасу, когда услышал планы папеньки женить на мне Анри. Дорого бы заплатила за подобное зрелище.

— Как идут дела? — я осторожно положила руку на локоть Себастиана. Даже благовоспитанная Бланш позволяла такой жест, значит, он вполне пристойный. — Сейчас хорошая погода, и корабли наверняка выходят из порта в срок?

— Так и есть. Начинается самый благоприятный сезон, госпожа Ирмас. Еще неделя-другая и море окончательно успокоится. Придут ветра, но наступит штормовое затишье. С конца весны и до равноденствия подводный бог спит.

— Верите в него?

— Я с юности работаю с моряками. Они рассказывают истории, в которых сложно сомневаться.

С набережной мы свернули на улицу, забирающую вверх. До таверны отсюда недалеко, но стоило надеть туфли поудобнее. Эти слишком узкие в носках, хоть и обладают несомненным преимуществом — я становлюсь чуточку выше и меньше путаюсь в длинном подоле по местной моде.

Эри и Пьер Равьен шли следом на расстоянии пары шагов. Надеюсь, ей не придет в голову сказать ничего кроме «какая чудная погода» и «я без ума от вашего городка». Уверена, Пьер тоже без ума — не зря же так уютно устроился и рассчитывает в будущем целиком заполучить предприятие отца.

— А как поживает ваш знакомый капитан Жано? Уже ушел из Леайта?

— Еще нет. «Голубка» готовится к отплытию и загружена на две трети.

Навстречу нам направлялись две дамы — пожилая и помоложе. Обе чуть удивленно улыбнулись, коротко поприветствовали Мейкса, а меня одарили любопытными, но совершенно недружелюбными взглядами. Светлые боги! Неужели те самые охотницы за состоятельными вдовцами, которым никак не улыбнется удача?

— Знаете, я вчера вспоминала ту злосчастную поездку на корабль. Как глупо и невежливо вышло. Если честно, до сих пор немного стыдно.

Себастиан чуть замедлил шаг, за что ноги в узких туфлях оказались очень благодарны, и легко коснулся ладони.

— Не корите себя, госпожа Ирмас. О случившемся в таверне не знает только ленивый. И помните, если вдруг понадобится помощь…

— Вы очень добры, господин Мейкс. Что ж, тогда расскажите, как все было после моего ухода. Думаю, это немного успокоит совесть.

Элти бы похлопала в ладоши и одобрительно оценила актерское мастерство. Не зря я столько времени провела бок о бок с Тибо, виртуозно умеющего врать и не краснеть. Себастиан подвоха не заподозрит.

Надеюсь, он не замешан в гибели Годарда Обена. Иначе расстроюсь и разочаруюсь. Его внимание, пусть и не вовремя возникшее, льстило. Принимая приглашение или благодаря за комплимент, я тихо радовалась, отмечая, что могу производить впечатление не только на контрабандистов или захмелевших моряков. Понравиться достойному человеку неплохой повод для гордости, если вокруг всегда хватало негодяев. Конечно, я не забывала, что интересна еще и в роли наследницы таверны и теткиных счетов. Но, сшейдов хвост, как приятно приютской девочке почувствовать собственное значение.

— Думаю, для вас происходящее стало бы удивительным. Для меня, команды Жано и моих партнеров день выглядел рутиной. Мы спустились в капитанскую каюту, проверили бумаги, затем быстро осмотрели корабль, уже освобожденные трюмы, проследили за разгрузкой и отправились оценить качества товаров. Остаток дня прошел в переговорах — несколько сделок заключили едва ли не на сходнях. С судами, прибывающими с Дюмоновых островов, такое часто случается.

— Привозят ценные товары?

— Ценные и редкие, госпожа Ирмас. Не каждый судовладелец решается на столь дальние рейсы. Они несут большие риски, ведь приходится проходить и Оливийский пролив, и Тисовое море с его коварными рифами и холодным течением, и воды у берегов Адилии, где водятся пираты. Да и не каждый капитан поведет команду на возможную гибель, согласитесь?

— Мой отец погиб в адилийских водах. Как раз при нападении пиратов, — последний раз я плакала об этом в детстве, когда мама подолгу гуляла по берегу не произнося ни слова. Скрывать известное всему городу не имело смысла. Но, возможно, Мейкс проникнется сочувствием.

— Мне жаль. Сейчас флот его величества сделал воды безопаснее, чем больше двадцати лет назад. Но все же риск сохраняется. «Голубка» совершила множество дальних рейсов, и я удивился ее состоянию. Очень крепкое и надежное судно. Пожалуй, мне повезло с приобретением.

Себастиан мягко улыбнулся и снова прикоснулся к пальцам будто бы в знак поддержки. За спиной пару раз послышался звонкий голосок Эри, изо всех сил старающейся разговорить Пьера Равьена, очевидно посчитав того похожим на брата. Увы, не вышло, и девушка в итоге сдалась.

— А ваши партнеры, господин Мейкс, какие товары с островов закупают? Я слышала о редких специях и тканях тончайшей работы. В Леайте, оказывается, полным-полно людей, знающих цену и толк в заморских вещах. Как владелице таверны, мне бы хотелось заполучить побольше состоятельных гостей.

— Разумный подход, — благосклонно кивнул Себастиан. Слава богам, безмозглой дурой меня не считает, а, значит, есть вероятность однажды заключить честную сделку по продаже таверны. — В прошлом рейсе «голубка» привезла ткани, специи и настоящее черное дерево. А еще табак. Торговцы уверяют: скоро он прочно войдет в моду. Ну а пока полностью распродать удалось лишь вчера, увы. Зато ткани ушли первыми. К примеру, мой давний знакомый, владеющий небольшим предприятием и не раз закупавший и отправлявший грузы, предпочел забрать достаточную партию прямо с судна. Не верится, что пришлось потерять надежного партнера.

— Потерять? Вы разорвали соглашения?

— Нет, ни в коем случае. Вряд ли бы подобное случилось в ближайшие годы. Он скоропостижно умер не более недели назад. Вдова сообщила — это случилось в день морского праздника.

Видно милостивая Лорхана на моей стороне.

Элти как-то заметила, что лучший способ привлечь и удержать внимание мужчины — заговорить о его делах, а после кивать на каждое слово. Надо заметить: метод действенный.

— Какое несчастье. А что произошло? И с кем теперь собираетесь вести дела?

— Возможно, с вдовой или его братом. А, возможно, компания будет продана. К несчастью, об обстоятельствах смерти не сообщили. Подобное происходит неожиданно, госпожа Ирмас, не находите? Бедняга Обен выглядел здоровым. Возможно, вы встречались в таверне. Покойная Женива его знала.

Вряд ли Годард Обен отправился в «кота и лютню», когда почувствовал себя плохо. Поступок нелогичный и неразумный. Вероятно, он оказался рядом, решил взглянуть на праздник и внезапно ощутил действие проклятия, может, намеревался встретиться с кем-то — любое объяснение возможно.

— Нет, господин Мейкс, мы не были знакомы.

По сути я не лгала.

Подбирать нужные слова оказалось задачей не из простых.

— Леайт не такое спокойное место, верно? С утра служанка пересказывала жуткие сплетни о погибших на тракте путниках. Теперь вы говорите о человеке, умершем ни с того ни с сего.

— Простите, если огорчил. Можем сменить тему.

О, не торопитесь, дорогой господин Мейкс, давайте продолжим. Куда больше я огорчусь, если ничего не сумею выяснить.

— Зачем же? Вы слышали о школе травниц? Все ученики за несколько лет приобретают не только навыки создания лекарств и различных снадобий, но и ухода за больными. Я какое-то время была помощницей целителя и знаю — люди не умирают просто так, без причины. Всегда есть нечто неизвестное, иногда неожиданное, иногда пугающее. Поэтому ваши слова немного задевают.

— Право, не знаю, что сказать, — ну еще бы! — Возможно, таки есть. Но мой партнер действительно выглядел очень здоровым.

— Есть недуги, дремлющие долгие года и проявляющиеся в одночасье. Конечно, обсуждать их — дело целителей. Но, думаю, кто-то да замечал странности в поведении.

Впереди показалась вывеска таверны, и я нарочно замедлила шаг, не оставляя надежды выведать хоть какую-то малость.

— Удивляете все сильнее, госпожа Ирмас, — улыбнулся Себастиан. — Ваша внимательность к деталям достойна восхищения. Не каждая девушка может ею похвастаться. Если подумать, я замечал некую перемену в покойном партнере. Он отменил несколько встреч, чего раньше никогда не делал. Обен ставил предприятие превыше всего. Потому стал тревожным, рассеянным. Даже в день прибытия «голубки» сразу оговорил, что должен кого-то увидеть и спешно ушел после подписания документов. Разве эти признаки являются предвестниками болезни?

— Поверьте, количество болезней слишком велико, чтобы разгадать диагноз только по нервному напряжению. Они присуще длинному списку недугов. Вполне возможно, его что-то очень беспокоило. Но расскажите еще немного о товарах с островов? Что пользуется особым спросом?

Уверена, Мейкс ничего ценного больше не скажет. Дальнейшие вопросы вызовут ненужные подозрения. Конечно, могла бы наплести о чисто научном интересе к случайным смертям и это бы сработало, будь я целителем. Но обычной травнице, чьими способностями, если начистоту, частенько пренебрегают, никто не поверит.