В царстве Ленина

Пропаганда

Большевики в своей программе начертали задачей развитие самой широкой пропаганды коммунистических идей и использование для этой цели аппарата и средств государственной власти. Развивая эту мысль и претворяя ее в действительность, они работали в двух направлениях: всячески старались развивать собственную пропаганду и одновременно парализовать всякую антикоммунистическую пропаганду, откуда бы таковая ни исходила.

Пропаганда всегда была мощным орудием укрепления советской власти, и пользовались большевики ею весьма умело. Прежде всего нужно было наладить письменную и устную агитацию. В этих целях сразу же создается ряд военно-политических организаций по пропаганде в армии. Организуются агитотделы, которые обеспечиваются надлежащим персоналом и средствами. 3атем подобные и аналогичные им органы образуются во всех советских учреждениях. На профессиональные союзы равным образом возлагается задача пропаганды. Таким образом, каждый орган управления, — Покавфронт, Главгвоздь, Центропоташ, Донутиль и т. п., — в лице своей комячейки являются орудием пропаганды; иными словами, чуть ли не вся Россия в лице ее городского населения распропагандировывается в таком принудительном порядке. Дальнейшее зависит только от умелости и дарования руководителей пропаганды. Если дело агитации налаживается плохо, и необходим коммунистический нажим, как, например, летом 1920 года при наступлении ген. Врангеля и поляков, устраиваются собрания служащих, которым чуть ли не под страхом дисциплинарного взыскания за неявку на собрание приходится выслушивать трафаретные, с большим или меньшим пафосом произносимые речи все на ту же тему о скором наступлении мирового торжества коммунистической идеи, о грядущей всемирной революции и т. п. и угрозы по адресу саботажников и разгильдяев, наемников иностранного капитала. 3атем подносится заранее подготовленная комячейкой безграмотная резолюция. Приведу дословно одну, случайно у меня сохранившуюся: "Мы, сотрудники и рабочие (такого-то учреждения) решили вступить в окончательный бой с разрухой, которую нам оставили в наследие паразиты. Мы считаем себя сынами Советской России и, не считаясь со своей тяжестью и усталостью здоровья, идем вперед с молотком в руках и уничтожаем все, что мешает нам добиться светлой будущей жизни. Наступает весна, которая угрожает сильным разливом воды и может затопить наши ремонтирующиеся пароходы. Да здравствует упорный труд по ремонту пароходов до спуска их на воду. Рабочие-водники учли, что только общими усилиями на трудовом фронте мы достигаем побед. Невзирая ни на какие невзгоды и лишения, они твердой, уверенной рабочей рукой куют свое счастье. Высокое сознание, проявленное рабочими-водниками, да послужит примером для всех рабочих Ростова и Нахичевани[89], заставив замолчать всех тех, кто злонамеренно своим змеиным шипением стремится затмить великие победы рабочих Советской России. Да здравствует Рабоче-крестьянская Республика и ее вожди тт. Ленин и Троцкий! Да здравствует III Интернационал! Да здравствует всемирная коммунистическая революция!"

Конечно, большая часть принудительно присутствующих на таких митингах интеллигентов и рабочих иронически прислушивается к тому, что говорится на них по набившим оскомину вопросам. Однако все же постоянное однобокое и тенденциозное освещение происходящего во всем остальном мире в советской прессе угнетающе действует на население. Тело умучили, волю убили, душу сожрали у интеллигенции Советской России чрезвычайками и всякими агитотделами!

Дабы поднять интерес у более интеллигентной публики, уже не посещающей обычных митингов на открытом воздухе, в последнее время введена новая форма пропаганды в виде концертов-митингов. В начале на таких митингах публику завлекают обычными концертными номерами, затем начинают выступать агитаторы, а, чтобы публика не разошлась, конец программы опять услащают музыкальными номерами. С целью пропаганды устраиваются специальные показательные суды над интеллигенцией, буржуазией и всеми политическими врагами. Дело ставится широко, выступают и обвинители, и защитники (проводится почти весь судебный процесс) и, наконец, выносится приговор, всегда, конечно, отвечающий интересам советской власти. Пропаганда переносится и на рельсы: образуются специальные агитпоезда, которые перебрасываются из одного места в другое, служа для разъезжающих в них коммунистов средством хорошо спекулировать, ускользая от надзора заградительных отрядов. Но не эта сторона вопроса нас здесь интересует, а государственная. В этом отношении работа агитпоездов слагается из следующих элементов: в поездах на собственных типо-машинах печатаются агитгазеты; в них продается и раздается специфическая литература; едущие с поездом агитаторы читают лекции, устраивают митинги и собрания. Особенно продуктивна их деятельность в тех случаях, когда администрация их ловко и незаметно вплетает чисто политическую агитацию в вопросы специальной производственной пропаганды; когда вместе с лекциями на тему об улучшенном землепользовании, о пользе фосфоритного удобрения, тут же, между прочим, подносятся и раздаются различные коммунистические издания и брошюры.

Начиная с 1921 года, ввиду поставленной на очередь задачи восстановления разрушенного народного хозяйства, выдвинулся и вопрос о производственной пропаганде. Темой этой усиленно занимались газеты, придавалось огромное значение профессиональным союзам, которые своим участием в пропаганде должны были увеличить ее значение. Повсюду расклеивались соответственные плакаты и воззвания. Но гора родила мышь. Началась неделя производственной пропаганды. Все завкомы[90], профсоюзы, и комслужи устраивали конференции, заседания, собрания, на которых доказывалось, что в хозяйственной разрухе виновата Западная Европа и белогвардейцы, что улучшить имущественное положение населения можно только усилением производительности своего труда и сознательным отношением к делу, всемерно борясь в своей среде с проявлениями разгильдяйства, шкурничества и лодырничества, изгоняя всех белогвардейских шептунов, тормозящих дело советского строительства и тем самым мешающих покончить с хозяйственной разрухой. Выносились громкие резолюции, допущена была на рабочих производственных конференциях даже легкая критика действий власти. Обо всем этом покричали газеты, а затем дело кончилось, как всегда — ничем.

Такие недели пропаганды затем вошли в моду и в центре, и на местах. То смотришь — объявление: "Неделя борьбы с заразными болезнями", и на столбцах газет и на стенах появляются плакаты с изображением наглядных последствий чахотки и сифилиса, а в кинематографах в это время ставят каких-нибудь "Белых рабынь" и т. п. картины нравоучительного содержания. Ее сменяет "Неделя ребенка" — разъезжают по улицам приютские изможденные дети, читаются лекции на тему: "Дети — наше будущее", попутно отбирают у населения белье, якобы для детей, с тем, чтобы на следующей "Неделе тары" отбирать у населения городов и в деревнях мешки, ящики, пополняя таким упрощенным способом недостаток казенной тары и читая в то же время повсюду лекции о важности для всего населения РСФСР продразверстки и о необходимости для успешности ее — "тары" в виде мешков. Потом смотришь — наступает "Неделя чистки", когда служащие советских учреждений обязываются мыть полы, чистить служебные помещения, а рядовые граждане получают такую неслыханную привилегию, как сходить в баню, помыться. Ее сменяет опять какая-нибудь "Неделя красного пахаря" или "Женщины-работницы" и т. д. В результате в Советской России вы совершенно теряете счет всяким официальным неделям и на любознательный вопрос вряд ли сможете точно ответить, что сейчас идет — "Неделя беременной женщины" или какая-нибудь "Неделя ловли майских жуков".

Всеми этими неделями голодное население, по правде сказать, очень мало интересуется, кроме, разумеется, всяких недель "Борьбы с буржуазией" с изъятием у нее излишков, которые невольно выводят из состояния равнодушия даже самых апатичных граждан.

Находя, что все эти отдельные недели недостаточны, центральная власть организовала специальную Всероссийскую неделю пропаганды. Во время этой недели в городах разъезжали автомобили и разбрасывали всякие листовки. Секретари и президиумы комячеек усиленно созывались на всевозможные заседания. Усерднее посещался Театр революционной сатиры (Теревсат) в Москве, где в угоду кровавым комиссарам артисты кощунственно издевались над всем, что остается не оплеванным и чистым в душе и сердцах бедных русских граждан. В разграбленных помещениях бывших магазинов, обращенных в залы информации и телеграмм, носящих имена разных героев революции товарищей — Свердлова, Урицкого, Луначарского, Горького, — все стены были испещрены ругательскими, а подчас граничащими с площадной бранью истерическими выкриками по адресу всего капиталистического мира, окружающего Советскую Россию. Тут же висели плакаты, превозносившие всякие вымышленные победы на трудовом фронте, необычайные открытия разных неведомых самоучек, дающие или чудовищную экономию топлива на 200%, или рабочей силы на 300%, или выполнение фабриками заданий на 100—200%, занесение на красную доску губернии, выполнившей продразверстку. Наряду с этим, посетители — "бывшие" люди, — могли видеть творения местных продавшихся советской власти художников, измывающихся над бедными буржуями, генералами, попами, эсерами и меньшевиками, а также иные пасквили, всякими способами оплевывающие ту самую русскую интеллигенцию. Тут же иногда организуется по праздникам и устная газета, т.е. поочередные выступления в течение определенного промежутка времени одного за другим агитаторов, которые делают сообщения по рубрикам, соответствующим подразделениям газет.

Развивая такую энергичную агитацию, большевики стараются укрепить и корни своей работы, совершенствуя самый механизм ее. В этом направлении орудуют всевозможные школы пропаганды, агиткурсы и т. п. специфические учреждения, в которых производится надлежащая политическая обработка слушателей, а затем — и обучение их всевозможным навыкам околпачивания массы и внедрения в нее коммунистических истин. Проходится курс, как устраивать бюро информации, где можно получить всякие справки, писать жалобы и запросы, опуская их в тут же находящийся почтовый ящик, и читать все большевистские издания. Опытные агитаторы получают большие оклады и проходят в специальных школах высший курс пропаганды в мировом масштабе. Закулисным заправилой этого дела является III Интернационал, который и снабжает находящиеся в России иностранные коммунистические организации миллионными средствами и литературой для пропаганды коммунизма у них на родине.