Американский рубикон

27 ДЕКАБРЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ, 8 часов 00 минут.

Ливонас сидел за столом в углу гостиничного номера, просматривая документы. Лампа была опущена низко, так чтобы свет от нее не мешал Кэти, которая лежала рядом. Ночной столик был заставлен перевязочными материалами, антибиотиками и седативными средствами. За ночь Кэти просыпалась дважды, один раз от боли, второй раз в бреду звала Сту.

Эндрю прилетел в Денвер уже за полночь и сразу же настоял, чтобы врачи перевезли Кэти в отель «Денвер Хилтон», где разместилась команда президента. Ливонас больше полагался на службу безопасности Саундерса в отеле «Хилтон», нежели на охранников в больнице. Хотя пуля прошла через мягкую ткань, рана тем не менее была очень болезненной.

Едва Ливонас вновь углубился в документы, как в дверь тихо постучали. Ливонас поспешил открыть ее, чтобы стук не разбудил Кэти. Рядом с Джонатаном Гудвеллом стоял полицейский и смущенно переминался с ноги на ногу.

Ливонас прошептал:

— Все в порядке, Грэхем.

Гудвелл вошел в комнату и быстро взглянул в сторону Кэти.

— Как она?

— Ничего, получше.

Гудвелл кивнул.

— Все делегаты только и говорят о случившемся. Джерри Вагонер уже выразил свое сочувствие. Он также выступил с заявлением о том, что все слухи о причастности западной коалиции к нападению необоснованны.

Кэти что-то проговорила в бреду, и Гудвелл, передав Ливонасу несколько листовок, сразу направился к двери.

— Вот что они распространяют в отелях, где живут делегаты.

Сзади послышался слабый голос Кэти:

— Не уходи, дай мне взглянуть.

Ливонас протянул девушке листовку, и она включила лампу на столике, стоявшем рядом с кроватью.

Эндрю видел уже подобную листовку в аэропорту Степлтон. Она была озаглавлена «Все на день освобождения». В ней объявлялось о проведении демонстраций перед федеральными владениями и зданиями в пятнадцати различных городах западных штатов. Будет установлена передвижная радио- и телеаппаратура, говорилось в листовке, с тем чтобы транслировать для демонстрантов речь Де Янга на съезде.

Демонстрация в штате Колорадо была намечена в районе федерального комплекса по производству синтетического горючего недалеко от столицы штата. Ливонас слышал, что в демонстрациях в западных штатах примет участие предположительно от трех до пяти миллионов человек, а в самом Колорадо-Спрингс — до четверти миллиона.

Следующая листовка просто гласила: «Вниманию делегатов!». Ливонас просмотрел ее, затем прочел более внимательно и взглянул на Кэти.

— Они там что-то затевают.

Теперь Кэтлин уже окончательно проснулась.

— Что ты об этом думаешь?

— Они завладели всеми местными радиостанциями, — добавил Гудвелл и процитировал: — «Выдворим федеральное правительство на свое место — за Скалистые горы!»

«С пропагандой у них дело налажено, — подумал Ливонас. — Речь Де Янга на съезде подогреет демонстрантов, хотя большинство из них и так к тому времени будет настроено весьма решительно».

Эндрю с силой хлопнул по листовке кулаком.

— Думаю, что нам надо собраться и хорошенько все обсудить и взвесить.

Его не покидала мысль о том, что Винсент Де Янг затевает массовое убийство.

— Ничего не могу поделать, — заметил Саундерс, — но я по-прежнему считаю, что появляться президенту на трибуне — это безумство. Нам вряд ли удастся обеспечить его надежную охрану у сцены, когда там будет столпотворение.

Ливонас взял с тележки, стоявшей посредине комнаты, булочку с корицей и чашку кофе. Кэти сидела рядом с ним, трость она повесила на спинку стула. Уитмен в рубашке с расстегнутым воротником устроился в кресле-качалке. Саундерс сидел на краешке стола, балансируя чашкой с кофе на колене. Остальные присели на диван.

Радд, одетый в походную форму, явно нервничал.

— Если президент будет убит, тогда для нас все будет потеряно.

Он многозначительно посмотрел на Уитмена.

— Будем откровенны, если это случится, шансы на политическое урегулирование вылетят в трубу.

Уитмен спокойно откусил калорийную булочку и сделал глоток кофе.

— Мы все это уже обсудили до того, как покинули Вашингтон. Суть дела в том, что у меня просто нет другого выхода. Де Янг прибудет на съезд, чтобы провозгласить конец Соединенных Штатов. Если у президента не хватит смелости противостоять ему, то кто тогда это сделает?

Он повернулся к Саундерсу.

— Дайте мне какой-нибудь там пуленепробиваемый жилет или что-нибудь в этом роде.

Он дожевал булочку и добавил:

— А еще пусть кто-нибудь свяжется со спикером палаты представителей — в случае если со мной что-либо произойдет, ему придется исполнять обязанности президента.

Ливонас показал на листовку.

— Вы это видели?

— Исключительно вдохновляющие призывы, — заметил Рейнольдс, поднялся с дивана и направился к выходу.

— Прошу вас задержаться, Эл, — сказал Эндрю. — Нам необходимо все обсудить. Здесь скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. Западная коалиция рассчитывала на большинство голосов в три четверти. Насколько я понимаю, в настоящий момент им вряд ли удастся собрать и две трети.

Уитмен нахмурился.

— Что ты думаешь по этому поводу, Кэти?

Кэти повернулась на стуле, чтобы занять более удобное положение.

— Очень многое зависит от того, какую позицию займет Дженис Мак-Колл, затем от вашей речи, конечно, и от выступления Де Янга. В последнее время часть делегатов перешла на нашу сторону.

Саундерс удивился.

— Я не понимаю. Какая связь может существовать между всем этим, листовками и демонстрациями?

— Есть шанс, хотя он и не велик, что губернатор может проиграть. Однако он не такой человек, чтобы подняться на трибуну без гарантии от поражения при любом повороте событий, — ответил Ливонас.

Все внимательно посмотрели на него.

Наконец Эд Уайт спросил его:

— О какой гарантии вы говорите, Энди?

Ливонас снова помахал листовкой.

— Вот о какой. Кэти, расскажи о том, как они хотят организовать трансляцию.

Кэти, поморщившись от боли, выпрямила ногу.

— Они установили телевизионную связь между комплексом по производству синтетического горючего в Колорадо-Спрингс и залом заседаний съезда. Сегодня утром они повесили над сценой огромный экран для приема телепередач.

— Давайте представим, что риторика Де Янга всколыхнет толпу и она решит овладеть комплексом, — продолжил Ливонас. — Что произойдет в таком случае?

— Прежде всего до этого дело не дойдет, — перебил его Радд. — Листовки распространяются уже три дня. В большинстве мест, где возможны демонстрации, размещены батальоны военной полиции, их поддерживают регулярные армейские подразделения. Военные части снабжены слезоточивым газом, а если и он не остановит демонстрантов, то на этот случай имеются резиновые пули.

Ливонас представил себе ситуацию.

— А если в толпе окажутся провокаторы, которые откроют по солдатам огонь?

Генерал в задумчивости откинулся на спинку дивана.

— Тогда войска вынуждены будут защищать объекты и самих себя, — медленно проговорил он.

Теперь уже для всех присутствовавших стало ясно, о чем шла речь.

— Делая ставку на скромную демонстрацию силы, мы рискуем заполучить массовое убийство, которое уже не переживем в политическом отношении, — мрачно констатировал Уитмен. — Генерал, прикажите всем воинским частям покинуть эти объекты.

Радд немедленно направился к телефону, и Ливонас подумал о том, что он все-таки недооценивал генерала. Когда генерал положил трубку, он был явно обеспокоен.

— Командиры на всех объектах, за исключением Колорадо-Спрингс, подтвердили получение приказа. Вероятно, нарушена телефонная связь. С командиром части в данный момент пытаются связаться по рации.

В комнате воцарилась напряженная обстановка. Все молча ожидали известия из Колорадо-Спрингс. Пять минут тянулись бесконечно долго. Наконец зазвонил телефон, и все с облегчением вздохнули.

Радд снял трубку, выслушал сообщение и тихо сказал:

— Продолжайте связываться.

Он медленно оглядел присутствовавших в комнате.

— Или вышло из строя оборудование, или они не отвечают.

«С оборудованием все было в порядке, — подумал Ливонас. — Де Янг, очевидно, запланировал «поджог рейхстага» еще несколько месяцев назад».

— А далеко отсюда до Колорадо-Спрингс?

— Наверное, миль шестьдесят, — ответила Кэти.

Эндрю посмотрел на Радда.

— А кто тот офицер, который командует частью в комплексе по производству синтетического горючего?

— Мне доложили, что это майор Томпсон. Я лично его не знаю, но он мог быть туда назначен только после проверки, — неуверенно доложил генерал.

— Вы можете за него поручиться?

— Мы проверили более пяти тысяч офицеров менее чем за неделю, — оправдываясь, ответил Радд. — Нет, я не могу за него поручиться. Однако это вовсе не значит, что он обязательно сочувствует Западу.

— Как могло получиться, что туда был направлен именно майор Томпсон? — устало спросил Ливонас.

Наверное, в этом как раз вся загвоздка.

Радд снова взялся за телефон. Когда он положил трубку, его лицо вытянулось от напряжения.

— Он вызвался сам, — сухо заявил генерал.

— Мне кажется, — заметил Ливонас, — дело принимает весьма серьезный оборот.

На лбу у Саундерса появились маленькие капельки пота.

— Осталось всего три часа до запланированного выступления Де Янга на съезде.

Радд поднялся.

— Я поеду туда сам. Ответственность за все лежит на мне.

Президент решительно покачал головой.

— Извините, генерал. Если здесь на съезде все начнет рушиться, то я не могу допустить, чтобы командующий нашими вооруженными силами оказался на вражеской территории. Я хочу, чтобы вы были на командном пункте в аэропорту.

— А ваш помощник, полковник Карлсон? Он ведь, кажется, здесь, в отеле? — поинтересовался Эндрю.

— Он старше Томпсона по званию, — заметил Радд. — Я подготовлю документы об отстранении Томпсона и передаче комплекса под командование Карлсона. Он выведет оттуда войска.

«Это будет не так-то просто», — подумал Ливонас.

— Я тоже хочу отправиться туда вместе с ним.

Уитмен взглянул на него и заметил с досадой:

— Ты не можешь ехать туда, Энди. Ты нужен здесь.

— Я единственный, кто здесь не нужен. Джефф и Эд занимаются обеспечением вашей безопасности. Вряд ли мы сможем послать туда Кэти. Я не думаю, что вы направите туда своего государственного секретаря. Генерал Радд поехать туда не может. Остаюсь только я.

Уитмен все еще колебался.

— Почему ты думаешь, что туда следует послать кого-нибудь помимо Карлсона?

— Мы можем потерпеть поражение в двух местах — либо на съезде, либо в Колорадо-Спрингс. И в том и в другом случае слишком много политических нюансов, чтобы направить на объект одного Карлсона.

Президент изучающе посмотрел на Ливонаса, затем повернулся к Радду.

— Пошлите с Энди своих людей. Самых лучших.

— Счастливо оставаться, — кивнул на прощание Эндрю.

Он поцеловал Кэти и поспешил к выходу вслед за Раддом.

На этот раз ему, пожалуй, придется столкнуться с Винсентом Де Янгом лицом к лицу.