Целитель

Глава 9

Утро второго четверга в сентябре выдалось мрачным, пасмурным, тяжелым. Погода давила, намекая, что скоро на землю прольётся дождь, и далеко не факт, что лить он будет лишь один день.

Мой день, как и всегда, начался с физических упражнений, душа и путешествия в дружной, но сонной компании на завтрак в Большой Зал. Из-за давящей погоды настроение было не самое лучшее, но вилками и ложками работали мы с энтузиазмом. Несколько сов принесли письма и журналы, чем порадовали получателей.

В расписании у нас стояли Зелья, как и в прошлый четверг, но не думаю, что это кого-то удивило. Мне, и даже моим осколкам, привычен немного меняющийся в течении недели график, но что есть, то есть.

Нестройной толпой из учеников разных факультетов мы добрались до подземелий к дверям кабинета Зельеварения. Там уже стояли несколько учеников со Слизерина, но я не мог не отметить для себя занятный факт — Малфой стоял с перебинтованной рукой, самозабвенно и показательно страдая.

— Кто в курсе, что с ним случилось? — кивнул я в его сторону, когда мы с однокурсниками пристроились у одной из стен.

— Ой, ты же не знаешь, — воодушевилась Сьюзен. — Говорят, что он столкнулся в подземельях с целым курсом гриффиндорцев, смело давал отпор, прикрывая собой принцессу-Паркинсон, всех положил, один остался, но не вышел невредимым. Коварно заманили Малфоя в ловушку, подкинули неведомое ядовитое растение, и именно оно нанесло страшные раны его руке, которым заживать ещё месяца два.

Нельзя не отметить то, что у всех тех, кто слышал эту речь, в той или иной степени повылазили глаза из орбит. Сьюзен, выдав всё это с возвышенным выражением лица, словно о чудо-принце говорит, резко ухмыльнулась.

— Понятно, что скорее всего, он просто сунул руку в какой-нибудь куст, чтобы получить эти раны, отлынивать от работы и страдать. Но слухи… Это слухи, — пожала плечами Сьюзен.

— Феноменально, — покачал головой Джастин. — Членовредительство ради поблажек.

— А ведь знаете, — я задумался. — Я высказал тогда всего лишь предположение, что Малфой не желает летать в небе с дементорами. Похоже, это так и есть.

— Похоже… У них ведь нет запасного ловца, — по лицу Захарии можно было буквально увидеть, как нехотя закрутились шестерёнки в его голове. — А значит, команда не может играть по техническим причинам. А значит…

Слишком уж долгой была пауза в его монологе, и мы уже сгорали от нетерпения в ожидании продолжения его мыслей.

— …График межфакультетских игр по квиддичу всегда одинаков. Переставлять команды вряд ли будут, а вот поменять сами матчи… Гриффиндор будет либо против Рэйвенкло, либо против наших. Что думаете?

— Надо будет узнать у Седрика. Он наверняка в курсе, — высказав своё логичное мнение, повернулся в сторону подошедшего к аудитории профессора. — Доброе утро, профессор Снейп.

Тот лишь мазнул по мне взглядом, а кивок его был настолько незначительным, что его даже не заметишь. Интересно, а почему остальные не здороваются? Ну, не важно.

Само занятие прошло ровно, но с Гриффиндорцев полетели баллы из-за раздолбайства Рона Уизли, который растопил котёл неправильным смешением ингредиентов, и благодаря Невиллу. Скромный пухлый парнишка не особо испортил зелье благодаря своевременной помощи Гермионы, но вот сама ошибка с порядком действий была замечена Снейпом, что не осталось без последствий. Немного пострадал и наш факультет из-за упавшего в зелье волоса Ханны. Пострадал по минимуму, но возмущаться никто не стал — за дело. Девочка забыла собрать волосы и обезопасить зелье от подобного, банально не нависая над котлом.

— Гринграсс, — чуть ли не впервые, не считая формального приветствия, заговорил я с напарницей. — Как обстоят дела с дополнительными занятиями по зельям?

Говорил я, разумеется, невероятно тихо и только Дафна могла меня услышать.

— Мы можем приходить в субботу с пяти после полудня, — Дафна глянула на меня, при этом проверив, не выбились ли чёрные пряди, перехваченные в хвост. — Как только будут готовы ингредиенты.

— Я над этим работаю. Думаю, к субботе успею.

— Прекрасно.

— Отставить разговорчики, — раздался голос появившегося рядом профессора. — Раз у вас есть время на разговоры, то найдётся и для контроля процесса приготовления зелья.

Окончился урок довольно быстро. Сдав экземпляры зелья, ученики покинули класс и отправились на Историю Магии. Разумеется, я с ребятами с нашего факультета решили вновь прогулять ради тренировки различных заклинаний и чар из пройденной программы, да и просто ради чего-то интересного.

В заброшенном классе, в котором мы уже не раз занимались, всё оставалось именно так, как мы и оставили. Хорошо ли то, что только мы им пользуемся? Полагаю, что да.

— Ребята! — Эрни Макмиллан задорно хлопнул в ладоши, как только мы заперли за нами дверь. — Наконец-то я похвастаюсь!

— Говори уже, — ухмыльнулась Ханна, сев вместе со Сьюзен за один из столов. — А то всё утро тебя буквально распирало.

— Да? — удивился я, присаживаясь за другой стол. — Я и не заметил.

— Ребята-ребята, что я узнал, — Эрни не особо аккуратно сбросил свою сумку на ещё один стол, что стоял рядом с моим, и тут же достал оттуда тетрадь. — Вчера нашёл ну очень полезное заклинание, о котором мы говорили.

— И даже не вырвал страницу из книги? — ухмыльнулся Джастин, опершись о стену, но тут же от неё отскочивший. — Вот же…

Финч-Флетчли покрутился на месте, пытаясь разглядеть заднюю часть своей мантии, обильно покрытую пылью.

— Ну как так-то?

— Помочь? — Сьюзен достала палочку, поправив другой рукой прядь рыжих волос.

— Будь любезна.

— Терге́о.

Пыль с мантии Джастина исчезла, возвращая ей чистый и ухоженный вид.

— Благодарю.

— Ребята, — Эрни с детской обидой на лице вновь привлёк к себе внимание окружающих. — Важное же заклинание! А точнее, чары.

— Да говори уже, мы все тебя внимательно слушаем.

— Патро́нус Чарм!

— О-о-о! Давай скорее.

Эрни положил тетрадь на стол и перелистнул на нужную страницу. Ну, а мы все повставали с мест и обступили парня, глядя в записи.

— Ну и почерк у тебя.

— Да брось, Ханна, — чуть скривился Эрни. — Вот, нашёл. Патро́нус Чарм… Бла-бла-бла… Мощное защитное заклинание. Я тут не слово в слово писал, только важное.

— Видим, — кивнула Ханна. — Но в общих чертах о нём, думаю, многие знают.

— Гектор не знает, — мотнул головой в мою сторону Эрни.

— Гектор не знает, — я согласно кивнул. — Так, что там…

Быстро подстроившись под корявый почерк Эрни, я начал вслух читать информацию о чарах.

— Предназначены для защиты от дементоров и смеркутов. Могут иметь много различных форм, зависящих от волшебника, но в основном есть несколько, и все имеют серебристо-голубой цвет: туман, щиты разных форм, телесная форма и волновая. Волновая?

— Бум-бум-бум, — Захария жестами показал расходящиеся в стороны волны, как от взрыва. — На пульс похоже.

— Ясно. Телесная форма Патро́нуса принимает вид какого-либо животного, соответствующего характеру волшебника. Занятно, как это работает? — я оглядел склонившихся над тетрадью ребят, но у них, как и у меня, ответа не было. — Ладно. Форма и размер Патро́нуса не влияют на его силу. Некоторые неспособны произвести Патро́нус до тех пор, пока не переживут некий шок, душевное потрясение. Инструкция-то где?

— На другой странице, — Эрни перелистнул страницу тетради, показав пальцем на схему движения палочкой и вербальную формулу.

Были тут и арифмантические формулы, которые так любит профессор МакГонагалл, но Эрни подписал «сомнительная польза». Именно эта надпись, как мне кажется, стала причиной недоумевающих взглядов, направленных на парня.

— Что? Так в книге было написано. Цитирую: «Эффективность использования формулы не доказана на практике». Давайте лучше попробуем.

Полтора часа — именно столько потребовалось у нас всех, чтобы прийти к логичному выводу. Какому? Мы слишком слабы, или же слаб наш разум, или же у нас нет нужных счастливых воспоминаний. Да-да, именно на «счастливых воспоминаниях великой силы зиждется мощь чар Патро́нуса» — эту цитату Эрни переписал дословно. У меня, конечно, есть теория о том, что важны не сами воспоминания, не их истинность и сила, сколько психологический эффект от них, а вместе с тем и те реакции в организме, которые они вызывают. Проще говоря, воспоминание можно выдумать, подобрав их силу под себя, сделав максимально эффективными. Выдумать, основываясь на воображении и воле. Собственно, на этом вообще основывается одна из сильных сторон колдовства посредством внутренней энергии — воля и воображение.

Но я не стал использовать этот вывод, как и прочие свои преимущества перед остальными — работал и старался как все, «по-честному», ища нужные воспоминания. Потом уже попробую свои выводы, находясь в гордом одиночестве, и поделюсь результатами с остальными. Почему так? Люди, а особенно дети, склонны негативно относиться к тем, у кого всё слишком хорошо получается. Особенно, если ничего не получается вообще у всех.

— Неудивительно, — приуныл Захария, прислонившись к столу. — Это чары продвинутого уровня. Такие не каждому взрослому по силам.

— Ну-ну, — улыбнулся я. — Если что-то не получилось сразу, значит нужно просто как следует постараться, поработать. В конце концов, талант — лишь пять процентов от успеха, а остальное? То, чем и славится наш факультет. Труд, труд и ещё раз труд.

— Труд, это, конечно, хорошо, — улыбнулся Джастин. — Но вот обед бы не пропустить — было бы ещё лучше.

— И то верно, — поддержала мысль Ханна, а остальные оживились. — Пойдём обедать. А над заклинанием нужно обязательно как следует поработать. Неизвестно, сколько ещё вокруг Хогвартса пробудут дементоры. А ведь скоро походы в Хогсмид. Кстати, кто-нибудь в курсе, они вообще будут?

— А как иначе! — хором возмутились Джастин и Эрни, вызвав улыбку остальных.

— Если их разрешат, то будет это несколько… Бредово, — покачал головой Захария, но дальше мы тему обсуждать не стали, покинув кабинет.

Обед, Английский и литература, Гербология, и вот уже и вечер наступил, а мы всем дружным коллективом засели в гостиной, делая домашку, заданную сегодня.

— Гектор, привет, — к нам подсел Седрик. — И вам, ребята.

— Привет, Седрик.

— Я ненадолго украду у вас товарища?

— Только если ненадолго, — кивнула Ханна. — Домашку ещё делать и делать.

— Договорились. Гектор?

— Пойдём.

Мы отошли к одному из окон, за которым уже сгустилась вечерняя мгла. Лёгкий пасс палочкой в исполнении старосты, и знакомым мне образом поплыл вокруг нас воздух — заклинание от подслушивания.

— Близнецы за день продали почти тридцать штук кулонов, — искренне улыбался староста. — Это успех, Гектор.

— Рад слышать. Но мне не на развлечения деньги нужны.

— Я догадался. Придумать и реализовать за пару дней способ заработка — такое не от хорошей жизни случается. Есть куда деньги сложить?

— Есть, — достав палочку, я направил её в сторону своего рюкзака, что лежал у кресла в нашем с ребятами уголке. — А́кцио.

Рюкзак довольно резво пролетел по воздуху через гостиную прямо мне в руку.

— Без обозначения цели? — ухмыльнулся Седрик, доставая небольшой кошелёк-мешочек.

— Просто я понял, что название предмета не является частью манящих чар, а позволяет лучше сфокусировать мысль и волю.

— Так и есть. Но об этом в книгах не пишут. Там много о чём не пишут, — Седрик сунул руку в кошелёк и достал оттуда стопку галлеонов так, чтобы никто не увидел. — По десять. Так проще.

Десяток секунд ушёл на перекладывание пяти стопок по десять галлеонов в мой рюкзак, и ещё одной в шесть монеток.

— Твоя часть за двадцать восемь кулонов.

— Понял, — я застегнул рюкзак и перекинул лямку через плечо.

— Ещё не всё. Герберт кое-что достал у отца. Завтра в гостиной, в шесть. Договорились?

— Без проблем.

— Вот и здорово.

Мы разошлись в разные стороны: Седрик по своим делам, а я обратно к ребятам.

— Что-то случилось? — Джастин даже не дождался, пока я сяду обратно в кресло. Любопытный малый. Пожалуй, самый любопытный из всех, но внешне старается держать себя в руках при любых ситуациях. Надо бы всё-таки узнать будет, где я слышал фамилию Финч-Флетчли — парень явно может похвастать неординарным воспитанием.

— Просил завтра с утра быть здесь. Явно что-то связанное с квиддичем.

— Эх… Везёт…

Похоже, парни немного завидовали.

— Мне просто понравилось летать, а остальные решили, что у меня слишком хорошо выходит, чтобы это игнорировать. Посмотрим, когда дело дойдёт до тренировок именно в квиддич, а потом и до матчей, — не без усилий подвинув своё массивное кресло к столу, я стянул с него книгу по зельям. — Может быть я и откажусь. Не хочется слечь с какой-нибудь неизлечимой травмой. Я и так слишком долго болел.

— А, — отмахнулся Захария, — ерунда.

Ерунда? Довольно странное и пренебрежительное заявление. Захария, увидев мою реакцию, поспешил исправиться.

— Я имел в виду, что на наших матчах невозможно убиться — чары на стадионе. А переломы мы лечим быстро. В принципе, даже сломанная в хлам шея — не проблема. Если помощь окажут раньше смерти мозга. А вот если оторвёт голову…

— Фу, Зак, фу, — скривилась Ханна. — Вот зачем о таком?

— Говорю, как есть, — одним лишь лицом он показал, мол: «Что поделать?». — Стадион с чарами, смягчающими падение и всякое прочее, за игрой всегда смотрит мадам Помфри и преподаватели. Конечно, можно влететь в трибуны, разломать собой деревянные балки, насадиться на одну, но… Если травма не подразумевает мгновенную смерть мозга, всё можно вернуть на свои места.

От услышанного у меня в голове само собой всплыло лицо Гермионы в десять лет, такое недоумевающее, но при этом удивлённое и пренебрежительное одновременно. Ей тогда что-то не понравилось в пижамке, что купили мне родственники.

— Миленько, — повторил я те её слова, вызвав улыбку ребят. — Но жизнь без риска — уныла и скучна. Совсем небольшая его доза способна скрасить самый серый день.

— Главное, чтобы в земле не оказаться раньше времени.

— Спасибо, Ханна, на добром слове.

***

Прохладный душ бодрит — это знают все, но не все пользуются. К этим людям отношусь и я. Проснувшись рано утром, я первым делом умылся и привёл себя в порядок, ведь полноценная зарядка и физические упражнения откладываются из-за необходимости встретиться с Седриком и Гербертом в гостиной факультета — туда я и направляюсь, идя по безлюдному и абсолютно тихому коридору мужского крыла факультета.

— Привет неспящим, — махнул я рукой всей факультетской сборной по квиддичу. — Что-таки случилось, что мне нельзя поспать лишний часок?

— Привет, подходи, — за всех ответил Седрик.

Они стояли чуть ли не посреди гостиной. Стояли полумесяцем, а в ногах у них лежал здоровенный вытянутый ящик из дерева и фанеры. Он выглядел так, словно сколотили его вот совсем недавно, а о какой-либо маркировке или обработке лаком или хотя бы наждаком не шло и речи — даже от входа в мужское крыло я вижу на деревянных брусках заусеницы, что легко превратятся в занозы, стоит лишь провести по ним рукой. Подойдя к ребятам, я смотрел на ящик и ждал пояснений.

— Гектор! — Герберт не выдержал и пары мгновений молчания. — Открывай!

Наш вратарь обеими руками указал на ящик.

— Ты бы ещё фомку предложил.

— Да гвозди я уже выдернул. Открывай-открывай!

Наклонившись, я снял крышку с ящика и поставил на пол рядом.

— Воу, выглядит круто!

— А то!

В ящике, почти полностью утопая в соломе, на специальной подставке лежала метла. Формы её, из-за той же соломы, различить было трудно, а потому я просто взял её за древко и вытащил. В глаза бросилось не только идеально новое отполированное древко необычной, по крайней мере для меня, формы, но и металлические подставки под ноги. Ещё одним необычным моментом было то, что на древке были выступающие вниз и в бока петли, словно рукоятки. Хотя, судя по обмотке, так оно и есть. Такая же обмотка, словно у японского меча, была и там, где волшебник может разместить руки при традиционном хвате за само древко.

Присмотревшись получше, заметил, что древко гораздо массивнее, а его изгибы напоминают, как ни странно, спортивный мотоцикл.

— Что скажешь? — в глазах Герберта читалось такое ожидание ярких эмоций, словно он сам сделал эту метлу.

— Тяжелая, — ответил я с максимально серьёзным видом.

— Ха-ха-ха! — никто не сдержал смех, и я улыбнулся в ответ.

— Нужно попробовать, прежде чем что-то говорить, — объяснил я парню причину такого ответа.

— Да, действительно. Упустил это из вида. Погнали скорее!

Энтузиазм этого парня может быть заразителен. Хотя, почему «может»? Он таким и является. Мы невероятно быстро выбрались на улицу. На этот раз занимавшийся рассвет растёкся блёклым серым светом по горизонту — облачность, мрачность, Британские острова.

— В раздевалку?

— Да к Мерлину раздевалку, Гектор, — махнул рукой Герберт. — Садись, но аккуратнее. Она особая, ты поймёшь.

Намотав, что говорится, на ус это замечание, аккуратно сел на метлу и аккуратно же толкнулся ногами от земли — стандартная, если верить книгам, процедура. Зависнув в полуметре над зеленью поля за стенами замка, я максимально прильнул к древку, схватившись за рукояти. Такой хват позволял куда лучше держаться на метле за счёт опор не на центральной оси, а с боков. Опора для ног была вообще божественной — и почему на других мётлах такого не делают? Теперь у меня есть четыре точки опоры по обе стороны от центральной оси. Да… Словно в ложементе одной из моделей пустотных истребителей, на которых довелось полетать осколку пилота. Ну или как на спортбайке, только ещё более горизонтально и вытянуто.

Погрузившись в ощущения от метлы, почувствовал нечто странное. Так, попробуем-ка смещение в бока, вперёд и назад.

Резко! Очень резко!

— Ю-ху! — из меня сам по себе вырвался крик.

Мгновенно взлетев на десяток метров и не меняя горизонта метлы, я так же мгновенно остановился. Раздав серию разнонаправленных мощных импульсов, я буквально нарисовал вертикальный квадрат с крестом внутри.

— Абсурдно круто! — орал внизу Герберт, а ребята поддерживали его одобрительными выкриками.

— Так… — сказал я вслух, тем самым усмирив энтузиазм. — Время лётных испытаний.

Ускорение с места — набор скорости просто дьявольский! Смещение вправо, влево, вверх, вниз — очень быстро, резко и мощно. Чувствуется разительное отличие от Чистомёта, на котором я летал. Если сравнивать с опытом пилота, то можно провести довольно занятную ассоциацию. Чистомёт — пустотник с не особо мощным реактором, маршевым и маневровыми двигателями, а каждый из этих двигателей способен реализовать лишь небольшой и заранее прописанный процент мощности реактора. Здесь же мощное всё, но при этом каждый отдельный маневровый двигатель может реализовать все сто процентов мощности реактора, обесточивая остальные. Учитывая, что я могу, пусть пока ещё и не идеально, управлять всеми этими «двигателями» так, как нужно мне, то это не метла — это чудо!

Побесившись ещё минут двадцать в небе и как следует утомив организм мощными перегрузками, я вернулся к удивлённым и довольным сокомандникам.

— Бешеная метла! — радостно выдал я, сияя улыбкой во все тридцать два. — Просто бешеная.

— Мы видели, — похлопал меня по плечу Седрик. — И как ты с ней справляешься?

— Просто чувствую, — пожал я плечами.

— Ну что? Я говорил? — Герберт толкнул Седрика плечом. — Я говорил! Короче, Гектор, история такая…

Около десяти минут наш вратарь объяснял нюансы его идеи, и в принципе, я был согласен — получить метлу в пользование, выигрывать на ней, а за это ещё и небольшое вознаграждение будет. Но только если команда будет выигрывать на голевой разнице. В общем, сугубо рекламная вещь.

— Не думай, что это будет просто, — Седрик хоть и говорил с нами, пока мы шли обратно в замок, но пребывал где-то в своих мечтах. — Чтобы выиграть на голевой разнице, счёт должен быть на сто шестьдесят очков больше, чем у противника. Да и я не должен поймать снитч.

— А ты будешь пытаться поймать его как можно скорее.

Мы прошли внутренний двор перед входом и вернулись в стены школы, в которой ещё царила тишина, буквально разбиваемая гулкими звуками наших шагов.

— Конечно, — староста вынырнул из своих мыслей. — Если я буду тянуть с поиском и поимкой снитча, то ловец противника может попросту поймать его раньше, чем мы забьём шестнадцать квоффлов. Так что, скоро…

— Скоро?

Седрик обернулся ко мне, заговорщически глядя.

— Скоро нам предстоят тренировки, и тебе нужно будет научиться забивать так много и так быстро, как только сможешь.

Важность момента была прервана громким урчанием живота Герберта. Мы резко встали посреди главного холла.

— Что? Я есть хочу. Пойдём скорее.

— Обязательно, только Гектор метлу отнесёт к себе.

— Седрик, можно вопрос?

— Да, давай, — кивнул он в ответ и повернулся к остальным. — Идите, я с Гектором до гостиной.

Мы направились в главную башню, чтобы спуститься на один уровень — именно там наша гостиная. Хотя, есть как минимум один тайный проход, который мне показал Джастин, а ему — Эрни.

— Что ты хотел узнать?

— Как мне заказать ингредиенты для зельеварения?

— Что-то особое?

— Нет. Комплекты для первого, второго и третьего курсов.

— О, нет ничего проще. Просто напиши в «Аптеку Малпеппера» и попроси сколько нужно. По одному комплекту для первого, второго и третьего курса… около пятнадцати галлеонов. Там во втором курсе есть довольно дорогие ингредиенты.

— А деньги?

— По получении. Статус ученика Хогвартса даёт некоторый кредит доверия. Не оплатишь — жди втыка и санкций от декана, да ещё и оплатить всё равно придётся.

— Хм, ясно. Спасибо.

Вернувшись в гостиную, где уже потихоньку начинали шататься туда-сюда только проснувшиеся ученики разных возрастов, я быстро вернулся в комнату и пристроил метлу в своём закутке. Приняв душ, вернулся и написал письмо в аптеку, перечислив всё, что нужно и чуть ли не побежал в совятню — настроение хорошее.

За завтраком настроение оставалось по прежнему хорошим, и даже иллюзия пасмурного неба на потолке ничуть его не портила. Не испортило его и нытьё Малфоя, мол: «Какой я несчастный», а ныл он весь день — как не встречу, всё ноет, на занятиях ноет, на переменах, и даже за обедом и ужином в Большом Зале мне казалось, что с того конца зала, где был стол слизеринцев, доносилось его нытьё. Понятно, что притворяется, но так противно, аж бесит. Лучше бы сделал вид, словно стоически терпит невыносимую боль, но гордо идёт вперёд — больше бы «очков» набрал в глазах других, честное слово.

Вечером, в свободное время после ужина, я занялся тем, что добил оставшееся количество кулонов, с расчётом «один ученик — один кулон». Ну и как в прошлый раз, передал все Седрику.

Укладываясь спать после вечернего душа, тешил себя надеждой, что посылка из аптеки придёт утром.

***

Субботний завтрак — время разнообразия.

Это действительно так, но, к сожалению, не в еде. Отсутствие занятий позволяло ученикам ходить не в форме по дресс-коду, а в повседневной одежде, хотя некоторые этой возможностью пренебрегали, продолжая носить форму. Но вот что важно — на таких учениках форма сидела идеально и всегда была опрятна и чиста.

— …тор. Гектор!

— А? Да, Джастин, меня зовут Гектор, я знаю, спасибо.

— Тц… — качнул он головой, задумчиво крутя вилку с сосиской. — Ты чего такой взволнованно-задумчивый? Ждёшь посылку?

— Да.

— Ясно, чего ты всё время поглядываешь в сторону окон для сов.

Именно в этот момент около десятка сов влетели в Большой Зал, неся в лапках различные письма и посылки. Одна из сов направилась к нашему столу, а через миг аккуратно приземлилась напротив меня.

— Вот, дождался, — Джастин кивнул в её сторону.

Сова протянула лапку с письмом, а на другой лапке я заметил небольшой мешочек. Проверив письмо и не найдя следов ни магии, ни каких-то более тривиальных вредоносных веществ, взял письмо в руки и раскрыл. Из аптеки. Посылка в сумочке с незримым расширением, уменьшена чарами. Сумма тридцать с небольшим галлеонов плюс доставка — тридцать один галлеон.

Сняв с плеча рюкзак, открыл его и выложил на стол нужную сумму. Только при виде денег сова подставила лапку с мешочком, позволяя вытащить из него небольшой, размером со спичечный коробок, свёрток, вместо которого следовало положить туда денюжку — так я и поступил.

— У-ху… — ухнула сова.

Птица нагло и быстро спёрла с общей тарелки сосиску, и бочком, переваливаясь, отошла к наиболее свободному пространству. Взмахнув крыльями, легко взлетела и быстро покинула Большой Зал через окно.

— Наглая птица, — Джастин проводил её взглядом. — Самим сосисок не хватает.

Глядя на уменьшенный магией свёрток, я не совсем понимал, что с ним делать.

— Финита, — сказала сидящая рядом Сьюзен, и я посмотрел на неё. — Чары нужно снять Финитой.

— А у меня была мысль использовать Энго́ргио.

— Нет, Гектор, — мотнула головой рыжая девочка. — Может произойти наложение эффекта увеличения на эффект уменьшения. Нужно именно отменить. Если сомневаешься, что наложено только уменьшающее, то желательно использовать Финита Реду́цио, и вот такой взмах…

Сьюзен вытащила палочку и показала несложное движение.

— Реду́цио говорится на последней петле, с ускорением на ударном слоге.

— Ага… — я достал палочку. — То есть, по сути, удлиняешь Финиту на петлю, а на петле добавляешь Реду́цио?

— Именно, — улыбнулась девочка. — Попробуй.

— Финита Реду́цио.

Полностью повторив жест и следуя инструкции, я снял чары уменьшения со свёртка, который буквально раздулся до своих оригинальных размеров, заняв приличную часть стола передо мной.

— Хм, работает. Спасибо, Сьюзен.

— Да не за что.

— Реду́цио, — вернул я чары на место, уменьшив свёрток до примерно тех же размеров. Достав из рюкзака тетрадку и карандаш, вырвал листочек и написал коротенькую записку Дафне. Взмах палочкой, формула каскадной трансфигурации, и вот вместо листочка на столе сидит птичка наподобие оригами. Птичка прыгнула, чирикнула, и плавно взлетела вверх. Сделав круг над нами и привлекая немного внимания, она плавно полетела в сторону насторожившихся слизеринцев.

Я наблюдал за полётом, за плавным приземлением и за тем, как птичка превратилась в записку в руках Дафны. Пять секунд, и записка была прочитана и понята. Девочка нашла меня взглядом и кивнула.

— Как любопытно… — протянула Сьюзен. — Какая интересная история…

— Хочешь убью всю романтику интриги?

— Попробуй.

— В свёртке ингредиенты для зелий. У нас занятия у Снейпа.

— Оу, даже так, — Сьюзен наигранно воодушевилась, как и сидящая рядом с ней Ханна. — Только ты, она и…

— И Снейп, — закончил я, вместо Сьюзен.

— Убито, действительно, — девочки растеряли весь энтузиазм.

Пока мы говорили, ко мне прилетела та же птичка и превратилась в записку. Помимо моего текста, там была новая строчка: «После ужина у кабинета зельеварения».

— Ну, вот и всё.

— А что планируешь делать до этого времени?

— Как это «что», Сьюзен? Тренироваться в магии. Патро́нус тот же, хотя бы.

— А ведь и вправду, — Сьюзен и Ханна переглянулись. — Нужно разучить его до похода в Хогсмид. Иначе он будет напрочь испорчен, я уверена.

Девочки проявили удивительные организаторские способности, за пять минут собрав всех вместе и перекроив планы парней на свой лад. В итоге мы до самого обеда просидели всё в той же заброшенной аудитории, отрабатывая различные заклинания, но делая упор на Патро́нусе. Конечно, были у нас и разные учебники, и перекус, и сок, а девочки принесли журналы, которые обсуждали во время перерыва. В общем, неплохо, обыденно — ребята ждали, когда же наконец откроют клубы и кружки. Следует ожидать, что с началом действия различных кружков и клубов мы будем меньше проводить время за подобными занятиями.

После обеда мы отправились во внутренний двор, чтобы просто пострадать бездельем в одной из беседок. Правда, это остальные страдали фигнёй, весело обсуждая всякую ерунду, а я сидел и практиковал Патро́нус. Ну, как «практиковал» — пытался выполнить заклинание «по-честному», но быстро перешёл к симуляции позитивных эмоций. Постепенно, потихоньку, помаленьку наращивая их мощь. Ребята порой выдавали что-то типа: «Трудяга, не перетрудись», но я лишь улыбался в ответ.

Когда уже почти пришло время отправляться на ужин, из моей палочки начал появляться тонкий ручеёк серебряно-голубого дыма.

— Мерлинова борода! — тут же выкрикнул Эрни. — Народ, у него что-то получается!

— Просто много труда и перебор воспоминаний, — устало улыбнулся я, будучи полностью довольным подобным успехом.

Ну, а после ужина я отправился к кабинету Зельеварения. Двери были открыты, а внутри, за своим столом, сидел профессор Снейп, буквально заваленный свитками с домашними работами.

Постучав в открытую дверь, заглянул внутрь.

— Разрешите, профессор?

— Проходите, садитесь, — не глядя на меня, Снейп указал рукой на ближний к нему стол. Только сейчас я заметил сидевшую за ним Дафну, перед которой был разложен весь нужный инвентарь, а рядом с горелкой стоял на подставке пустой котёл.

Зашёл, сел.

— Гринграсс.

— Грейнджер.

— Какая прелесть, — съехидничал Снейп, размашистым движением перечеркнув чьи-то труды. — Ингредиенты?

Я вытащил и показал на ладони уменьшенную посылку. Снейп одним движением заставил посылку перелететь на пол перед ним, а вторым движением палочки развеял чары уменьшения. Особо не вглядываясь, не проверяя, третьим движением вскрыл одну из упаковок и слевитировал к нам на стол два набора различных ингредиентов. Очередным взмахом палочки Снейп заставил появиться на доске рецепт.

— Мазь от фурункулов, приступайте, рецепт на доске, — профессор встал из-за своего стола и пошёл в сторону кладовки, левитируя за собой оставшиеся ингредиенты.

Глянув на Дафну, что уже вовсю хозяйничала на столе, расставляя в одной ей ведомом порядке плошки с ингредиентами и внимательно читала рецепт с учебника, я не мог не обратить её внимание на в очередной раз повторившийся факт.

— На доске немного другой рецепт, опять. Учебники так плохи? — тихо шепнул я, обращая на себя внимание.

Дафна спокойно глянула на меня, на доску, задумалась на пару мгновений, и в итоге закрыла учебник, отложив его на дальний угол.

— Как и всегда, — коротко кивнула она своим собственным мыслям.

— Давай я займусь зубами, в этом у меня опыт, и… — я глянул на рогатых слизняков. Живых. — Кажется, у меня пара вопросов к профессору.

Профессор к этому моменту уже вернулся и благополучно продолжил проверять работы, то и дело незначительно кривясь при виде очередной текстовой самодеятельности за авторством учеников.

— Профессор Снейп.

Снейп поднял на меня взгляд.

— Да, мистер Грейнджер?

— Профессор, — я встал. — Касательно рогатых слизней. В момент опасности они выделяют особый нейротоксин и если верить таблицам совместимости ингредиентов, то в контакте с иглами дикобраза он может вызвать гипертермическую реакцию. Следует ли снять зелье с огня и за счёт этой реакции оно дойдёт до готовности, или нужно серебряным ножом разделить тело слизня в сагиттальной плоскости?

Профессор внимательно смотрел на меня, постукивая пальцем по столу.

— И что же даст вам сагиттальное разделение слизняка, тем более серебряным ножом? — с лёгкой ехидцей в голосе спросил он.

— Умертвит слизня таким образом, что он не почувствует опасности и не выработает нейротоксин. При этом остальные важные для зелья органы останутся неповреждёнными из-за парного симметричного в этой плоскости строения тела слизня.

Профессор кивнул.

— Ответ на ваш вопрос довольно прост, мистер Грейнджер. Правильная разделка слизней требует опыта, которым очень немногие могут похвастать. Потому следует использовать целых и живых рогатых слизней, а зелье снять с огня перед использованием игл дикобраза.

— Спасибо, сэр, — кивнул я и готов был сесть.

— И о необходимости снятия зелья с огня сказано в инструкции к зелью в учебнике и на доске. Минус балл, мистер Грейнджер, за невнимательное чтение учебной литературы.

Ну, иначе и быть не могло. С другой стороны, это чисто символический «минус балл», ведь если бы Снейп хотел наказать, то снял бы много больше. Вон, Поттер и компания аж в минус пятнадцать уходят за одно занятие.

— Откуда знаешь? — спросила Дафна, судя по лицу, чисто из вежливости.

— Книжки читаю, память хорошая. Да и это действительно интересный вопрос, не оговоренный в рецепте.

— Ясно. Будешь резать?

— Могу, но сейчас у нас одно зелье на двоих. Готовил бы своё личное, попробовал бы, а так — нет.

Дафна кивнула, и мы приступили к готовке зелья.

К концу отведённого времени, когда оставалось только выдержать зелье на определённой температуре до готовности, Снейп вдруг заговорил:

— Вы используете довольно специфическую терминологию, мистер Грейнджер. Намереваетесь податься в медицину?

Этот вопрос застал меня врасплох. Пока что я лишь налаживал связи, адаптировался к социуму, а вовсе не планировал будущее. Чего хочу я? Что подсказывает мой личный опыт, и лоскуты воспоминаний осколков?

— Похоже, я вновь переоценил интеллектуальные возможности ученика, — хмыкнул профессор.

Самой интересной и разнообразной была жизнь эльфа. Но из этих воспоминаний ясно, что она была такой вовсе не из-за того, что принадлежала эльфу — у некоторых из них не жизнь, а болото и скука. Причина в другом. Причина, что вынуждала его путешествовать, познавать мир, оказываться в самых разных ситуациях и передрягах, о которых в памяти остались лишь упоминания, но остались же.

— Целитель, профессор.

Снейп в удивлении выгнул бровь.

— Целитель?

— Да, сэр. Но сначала нужно стать хорошим учеником Хогвартса и благополучно этот путь завершить.

— Что же. Учитывая ваше прошлое, такое стремление вполне объяснимо. Но это очень сложный путь. Возможно, вам стоит обратить внимание на специальность Аврора? Или клерка в министерстве? — Снейп ухмыльнулся куда более явно, чем когда-либо прежде. — Ученикам Хаффлпаффа очень хорошо удаётся быть клерками.

— Если им это даётся так же легко, как преподавание у учеников Слизерина, то я, пожалуй, начинаю переживать за эффективность нашего госаппарата.

— Хм. Небезосновательно, мистер Грейнджер.

Зелье дошло, мы сняли котёл, а Снейп проверил качество продукта, приглядевшись и принюхавшись.

— Это даже можно применять, — сухо отметил он. — В крайнем случае. Свободны.