Где-то во времени. Часть вторая.

Часть 41

— Да ты у нас осведомленный придурок, значит. И откуда ты всё это знаешь? Впрочем, неважно.

Трэйтор очень разозлился. Все его движения казались резкими и дерганными. Он остановился в нескольких сантиметрах от меня и, выпустив винтовку, резким движением задрал на лоб тонкую полоску визора. Выпущенное оружие повисло на ремне вдоль тела.

Сейчас, в свете вечернего солнца было хорошо заметно, что из-под стыков футуристической брони проглядывал серый камуфляж с узором из черных пикселей. Но это не главное.

На меня с ненавистью смотрели узкие зеленовато-коричневые глаза. Казалось бы, совсем обычные, если не считать какой-то бездонной глубины пустоты, поселившейся в них. Он даже не столько смотрел, сколько заживо препарировал двумя острыми скальпелями. Чёрт его знает, как бы я выдержал такой взгляд, если бы не нахлынувшее безразличие.

Тонкие губы мужчины нервно подрагивали, словно собирались что-то сказать, но так и оставались сомкнутыми. Взгляд скользнул по медальону, вкипевшему в шею.

— Ах, ты же паскуда мелкая! — воскликнул мужчина. — Да ты издеваешься?! Ты что, сукин сын, всё себе в башку загрузил?

Я болезненно улыбнулся, попытавшись виновато пожать плечами.

— А ты, дебила кусок, куда смотрел! — обрушился на кровохлёба бывший кустос.

Я не думал, что монстр способен дать ответ, и оказался прав. Механическая горилла неподвижно замерла на месте. Я помимо своей воли хмыкнул от осознания того, что ситуация повторяется.

— Ты чего лыбишся, паскуда? — зашипел мужчина.

Он стоял настолько близко, что мне казалось, что я ощущаю прохладную свежесть, исходящую от брони. Будто он только что выбежал следом за мной прямиком из мокрой высокой травы. Самое настоящее дежавю, не иначе.

— А что, там что-то важное? Сильно тебе надо было?

Я уже отогнул клапан кармана и осторожно запустил пальцы внутрь.

— О, тебе смешно?! Думаешь, самый умный?!

— Есть немного. Тебе же вроде медальоны раньше были нужны, а теперь уже нет?

— А хорошо, что напомнил, — злобно ухмыльнулся Трэйтор и резко вскинул руку. — Ты прав, нет чертежей, так хоть его заберу…

В серой перчатке, опутанной датчиками и эластичными проводками, резко возник нож. Я даже не успел подумать, как холодное лезвие метнулось к груди и бесцеремонно зашло под края воспалившейся плоти, подцепляя цепочку медальона.

Боль резко пронзила тело, и я завизжал, как ошпаренная собака. Механизмы кровохлёба загудели, и тварь еще больше усилила хватку. Я инстинктивно попытался то ли ударить, или то ли оттолкнуть Трэйтора ногами. Движение получилось настолько бессознательным, что скомканная штанина вывернулась из пальцев, и я почувствовал, как спасительный цилиндр опустился ниже в глубину кармана, после чего как-то предательски проскользнул еще глубже, застряв в складках ткани в районе голени.

Я залился отборным матом, в котором сочеталась боль вырванной цепочки и разочарования от того, что в кармане оказалась дыра, и импульсный конденсатор угодил прямиком в нее.

«А о чём ты думал?! — пронеслось в голове. — Видел же, что штанина порвана! Почему в другой карман не положил?! Чёрт, почему не сработало? Ведь всегда же до этого везло!»

Негодяй истерично хихикнул, без особого труда увернувшись от моих брыканий, но нож всё-таки убрал. Из-под вырванного фрагмента цепочки тут же потекла кровь.

— Ну как, есть желание продолжать зубы уставлять?

Лезвие блеснуло перед носом.

— Нет, — прошептал я, морщась от боли.

— Вот и славно…

Трэйтор спрятал нож и несколько раз нервно прошагал от одной кучи отвалов до другой, злобно пиная редкие кирпичи усиленным носком ботинка, отчего большинство из них разлеталось на мелкие куски.

От боли на глазах выступили слезинки. В их мутной пелене бликовало умиротворяющее солнце, и мне абсолютно не хотелось верить в то, что на этот раз это действительно может оказаться финалом приключения. Впрочем, если гад не грохнул меня сразу, а еще раньше кровохлёб не пронзил своими ломами, значит, я зачем-то нужен. Видимо, не такая простая коробочка была спрятана в этом подвале.

— А что, неплохо придумано, — буркнул мужик себе под нос, замерев напротив меня и подняв руку с тем самым закрепленным устройством, которым защитился от атаки Нат.

Судя по исправности прибора, он его заменил. Непонятно, что он там разглядывал, но судя по движению пальца, он листал какой-то список.

— Ну и дыра… Где мы вообще? — губы тронула кривая ухмылка. — Не вижу этот мир…

Мужчина психанул и ткнул пальцем в какую-то клавишу. В воздухе тут же расцвела голограмма с огромным списком, состоящим из порядковых номеров и буквенных обозначений, очень похожих на те, что я видел на экране компьютера «Тигра».

— Сколько местных лет назад этот мир переработан, ты знаешь? — как-то совершенно спокойно обратился ко мне Трэйтор, словно мы хорошие приятели и просто мирно беседуем, встретившись у подъезда.

— Чего?

— Сколько здесь прошло лет с момента переработки? Врать не советую, а то голову оторву.

— А… Пятьдесят, примерно, — протянул я, подумав, что не выдам этим никакой тайны.

К тому же у меня нет ни малейшего желания продолжать провоцировать психа выдирать из плоти медальон.

— Так, зададим алгоритм смещения… — пробурчал Трэйтор, и парящая голограмма мигнула, обновив данные. — Вот, так лучше. Ну и жопа мира! Да, а здорово они всё придумали! И глушилку поставили! Без твоей помощи ни за что бы не нашел. Это надо было догадаться спрятать так далеко…

— Какой помощи? Больно надо мне тебе помогать.

Трэйтор ухмыльнулся.

— Про переработку, выходит, тоже знаешь?

— Выходит.

— Слушай, если честно, ты мне на хрен не нужен. Я тебе об этом еще во время нашей первой встречи сказал. Кстати, сколько времени с той поры прошло, напомни?

— Дня три, может четыре…

— Это для тебя. А мне пришлось две недели скакать по мирам, след ваш отслеживая. И ведь всё без толку, если бы не всплеск энергетический… А этот вот всё просрал!

Трэйтор злобно зыркнул на кровохлёба.

Я ничего не ответил. Соображалось тяжело. Чертов монстр сжимал с такой силой, что становилось дурно. Провалившаяся в штанину граната так и застряла в складках одежды, рискуя в любой момент выпасть на песок, но мне этого не хотелось.

— Я же тогда тебе честно сказал, отдавай медальон, подельников своих сдавай и вали. Я думал, ты дурачком очень достоверно прикидываешься, а ты и правда такой.

— Да я бы не сказал…

— А я сказал. Не будь дураком, прежде чем в свой скудный мозг что-то загружать, сначала бы медальон снял, а потом уже действовал.

— Так я говорил, что нашел побрякушку. Я даже не знаю, на фига она на нужна…

— Побрякушку, — Трэйтор почесал жесткую щетину с проседью и отключил голограмму. — Звучит не слишком уважительно по отношению к артефакту, которому лет почти столько же, сколько местной звезде. И хватит прикидываться. Всё ты уже знаешь, раз сюда забрался.

— А можно меня на ноги поставить? — тихо прошептал я. — Иначе тварюга меня раздавит.

Мужчина ненадолго задумался.

— Сильно не жми, — приказал он монстру.

Хватка тут же ослабла, но не настолько, чтобы можно было вырваться.

— Так откуда ты узнал про переработку и спрятанные чертежи?

Трэйтор положил руки на пояс и выжидательно на меня посмотрел, всем видом давая понять, что внимательно слушает.

— Я не знаю, что это за чертежи. Просто побрякушка… Медальон потянул сюда, а дальше всё, как в тумане.

— Ну вот, паскуда ты мелкая, — заключил мужчина. — Даже сам не знаешь, куда залез. Впрочем, испортить ты всё равно ничего не успел. Так ладно, в это утверждение охотно верю. Откуда знаешь про кустосов и переработку, если медальон нашел?

— А ты не догадываешься? — я часто заморгал, чтобы хоть как-то смахнуть с глаз слезинки.

— Зубы не уставляй. Я ведь серьезно про голову. По сути, теперь мне только твой мозг нужен и побрякушка, как ты говоришь.

— Помнишь девушку, которая на тебя напала?

— То, что напала, помню. Но если бы я запоминал всех, кто на меня кидается, давно бы с ума сошел. Дальше давай.

— Ее мир был уничтожен переработкой. Кустос пытался спасти уцелевших, но ты его убил. А также всех уцелевших солдат, включая ее парня.

— Какая драма… — задумчиво протянул Трэйтор. — Вот значит, как всё сплелось. Тот мир я помню, но я много кого там убил. Кустоса того тоже помню. Дементусом себя называл. Тварь редкостная. Медальон свой подменил на фальшивку, так что впустую время только потратил.

— На хрена тебе вообще эти медальоны нужны?

— О, это очень интересно, я тебе сейчас расскажу, — губы Трэйтора исказились в безумной улыбке.

Всё же металлическая пластина действительно преображала мимику изувеченного лица. Мужчина радостно всплеснул руками и снова вплотную приблизился ко мне, нетерпеливо переступая с ноги на ногу и зыркая по сторонам.

— Слушай, я так давно ни с кем об этом не говорил, что хочется всё рассказать! Ты не поверишь, как тяжело держать это внутри своей головы. Слушаешь?

— Слушаю.

— Иди на хрен! — злобно воскликнул он.

Мужчина резко боднул меня лбом в переносицу. Я сдавленно застонал, будучи не в силах даже отвернуть голову из-за ожога.

«Да когда это кончится?! — мысленно вскликнул я. — Он же чёртов псих! Чего ему надо?!»

— Совсем за дурака меня держишь?! — злился Трэйтор. — Так я тебе всё и выложил! Лучше ты скажи мне, чего ты больше всего хочешь?

— Что?

— Чего ты больше всего хочешь прямо сейчас?! — манера поведения бывшего кустоса снова изменилась.

От ироничного тона не осталось и следа. Теперь он снова излучал самый настоящий гнев. Я будто физически ощущал жар злости, исходящий изнутри мужчины и проходящий прямиком сквозь броню.

— Смотрит он тут на меня с осуждением. Имя мне придумал! Умник! Так чего ты хочешь, говори?!

Псих снова задрал руку, и в перчатке тут же со звоном возник клинок.

— Домой, домой хочу…

— Нет, неправильно! — Трэйтор снова приложил лезвие к воспаленной шее.

— Чего ты хочешь на самом деле?! Вот прямо сейчас? Каждой клеточкой своего тупого существа?! За что ты готов именно сейчас отдать всё на свете?!

«Что за дурдом?! — кричал внутренний голос. — Надо сказать хоть что-нибудь! Он же реально голову сейчас резать начнет!»

— Чего ты хочешь?! — не унимался псих.

— Жить! — непроизвольно выкрикнул я. — Жить хочу!

Трэйтор на секунду замер, продолжая препарировать меня взглядом, после чего злобно фыркнул и убрал лезвие в сторону.

— Вот и они хотели… — с горечью протянул он. — Больше всего на свете. И я хотел, чтоб они были живы сейчас.

Я ни черта не понял, но предпочел ничего не говорить. Не думал, что измученное тело способно еще что-то воспринимать, но, судя по частым ударам сердца, доносившимся откуда-то из пяток, это было не так.

— А ведь всё можно вернуть, как было… — мужчина разжал ладонь, и нож исчез так же стремительно, как и появился. — Можно вернуть каждому миру прекрасную возможность угробить самого себя и без переработки…

Трэйтор раскинул руки, обводя широким жестом окружающие руины.

— Представляешь? Равновесие энергии можно отдать на откуп разумным существам каждого мира. И пусть режут и гробят друг друга, сколько их душенькам будет угодно. Зачем их перерабатывать? Зачем снова и снова запускать это бесконечный цикл? Хрен на них. Тебе не всё ли равно от того, что какой-то из миров сгинет в пламени ядерного огня или волне биологического заражения? Мне лично всё равно. Вообще насрать. Я просто вытащу из твоей башки то, что ей не принадлежит, и верну всё, как было. И мне даже плевать, поблагодарит меня за это кто-нибудь или нет. Главное — они будут живы…

— Я видел переработку и какие-то чертежи, — буркнул я.

— Это здорово, — скривился Трэйтор. — Это исходный мир… Впрочем, больше тебе знать не положено.

Психопат сделал шаг назад и обратился к кровохлёбу:

— Тащи его за мной. Надо отделить башку и в раствор поместить…

— Отделить? — повторили пересохшие губы.

— Ага, — игриво кивнул мужчина, словно это само собой разумеющееся. — В раствор только бросить, чтобы не протухла…

— Да ну, нет же, — поспешно начал я, пересиливая боль. — Я так всё расскажу, что видел. Там были чертежи! И молнии зеленые! И… И…

— Да-да, — равнодушно бросил Трэйтор, разворачиваясь и шагая мимо машины, на которой я приехал.

Кровохлёб ожил. Загудели механизмы, и тварь покорно потащила меня следом. Цилиндр импульсного конденсатора дрогнул и начал проваливаться еще ниже, норовя вывалиться из штанины. Я задрал носок грязной кроссовки, чтобы не дать этому произойти. В конце концов непонятная граната оставалась единственным шансом на спасение.

Не успела механическая горилла прошагать и десяти метров, как Трэйтор резко замер, подняв руку, сжатую в кулак. Кровохлёб остановился как вкопанный.

— Кого это там черти к нам несут? — пробурчал психопат, возвращая на глаза задранный визор. — Вот сукины дети! Смотри-ка, за тобой бегут…

«Неужели Вован с Рагатом не послушались?! — пронеслось в мозгу. — Вот балбесы, сейчас же всех положат! Говорил же, чтобы валили! Дурни!»

Психопат резко схватился за капюшон плаща.

— Быстрей давай! — прикрикнул он на тварюгу. — Твою мать, да они со всех сторон!

Я с трудом различил приближающийся рокот моторов, будто окружающие руины вобрали в себя побольше воздуха и утробно зарычали.

— Пыль… — раскатилось глухим эхом среди отвалов строительного мусора. — Пыль…

— Ага, черти! Хотят поиграть? Ну, хорошо!

Мужчина накинул капюшон и завернулся в плащ. В следующую секунду очертания фигуры задрожали и мгновенно растворились, словно превратившись в облачко горячего воздуха.

— Тащи к ховеру! — распорядился почти растаявший контур.

Кровохлёб издал утробное рычание и гигантскими скачками помчался в неизвестном направлении.

В глубине души затеплилась надежда на спасение. Кто бы ни приближался к нам, и что бы ни значило протяжное слово пы-ы-ыль, произнесенное гудящим искажённым голосом, Трэйтор явно этому не обрадовался.

Спустя несколько секунд безумной скачки тварь вынесла меня на заметенный перекресток. Светлые волны песка разбивались об отвалы битого кирпича, засыпая пустующие глазницы оконных панелей. Зубастые тени закрывали собой половину улицы, словно пытаясь укусить редкие проплешины проступающего асфальта.

От тряски импульсный конденсатор всё же не удержался и выскользнул из штанины, почти беззвучно упав на песок.

— Твою мать, — простонал я.

И в этот момент путь несущемуся кровохлёбу преградил самодельный броневик.

Когда-то это был привычный пазик. Но теперь нижняя часть корпуса отсутствовала, обнажая ржавую раму. Крыша тоже оказалась спиленной, а борта усилены самодельными листами брони, распложенными под углом. Я уже успел уяснить, что большая часть защиты в этом мире была призвана противостоять стрелам и шарикам рогачей. Водитель, огороженный сварной конструкцией из труб, обтянутых мелкой сеткой, возвышался над конструкцией подобно задранной голове гигантской улитки. Но больше всего в глаза бросалось то, что вместо колёс автобус оказался поставленным на четыре эластичные гусеницы на манер снегохода.

Кровохлёб резко остановился и глухо зарычал, быстро завертев уродливой головой в поисках обходного пути.

— Что, неудобно с добычей бегать?! — злорадно прохрипел я. — Так бы уже давно включил маскировку и скрылся вместе с Трэйтором. А куда этот сукин сын вообще испарился?

Ответ не заставил себя долго ждать. На кромке ближайшего отвала вспыхнула синеватая вспышка, и в это же мгновение воздух пронзили ярко-красные искры. Выстрел из оружия предателя больше напоминал выброс пара из носика чайника, но судя по треску и подвывающему эху, ассоциация оказалась неверной.