Где-то во времени. Часть вторая.

Часть 51

— Палыч, давай к Боливару! — крикнул он, подхватывая что-то еще. — Бабах, лезь сюда!

Вишнякова не пришлось долго упрашивать. Нелепо задрав шарнирную ногу, тем самым избежал участи быть схваченным подвижным манипулятором, он бросился на борт фургона, умудрившись параллельно закинуть на крышу дробовик.

Обстрел чемоданами, который устроил Мезенцев, возымел определенный результат. Тварь явно ощущала попадания и была вынуждена всё время защищаться броней, не до конца осознавая степень исходящей угрозы. Визуально отследить жертву у монстра не получалось, а в силу того, что шума и запахов вокруг очень много, ориентироваться подобным образом стало практически невозможно. Всё же этих тварей переработка явно создавала как засадных охотников-одиночек, а не штурмовых роботов.

Убедившись, что парни на некоторое время оказались в безопасности, я побежал дальше, прижимаясь к борту следующего грузовика. Миновав задние колёса, я перепрыгнул через неподвижное тело могучего воина в безрукавке и брюках Красных Коней. Что-то знакомое привлекло внимание, и я невольно остановился, бегло осмотрев труп.

Это оказался тот самый бородатый оружейник. Через плечо перекинут пустой патронташ. Дробовика не видно. Ноги безвольно раскинуты по песку, а корпус упирается в опущенные ступеньки жилой будки. Пальцы могучих рук скрючены, словно перед смертью он пытался схватить за одежду кого-то, врывающегося в кузов. Ткань безрукавки рассечена по всей спине и пропиталась кровью. Наверное, это хорошо, что края вспоротой ткани захлестнулись друг на друга, скрыв полученную рану.

Надо бежать дальше к уазику, но что-то незримое заставило сбавить шаг и осторожно подняться по ступеням, заглянув внутрь.

Разгорающийся рассвет проникал сквозь несколько небольших оконцев. Защитные ставни сорваны. Внутреннее убранство очень похоже на то, в котором мы с Нат приходили в себя после оказания помощи. За тем только исключением, что предметов обихода намного меньше. В метре от входа, прислонившись спиной к стенке, сидела шаманка Разин Ренас.

Я чуть было не поддался порыву броситься к ней и призвать следовать за мной, чтобы убраться как можно дальше, но только потом заметил оперение короткой арбалетной стрелы, торчащей из груди женщины. Сухие пальцы, с крупными суставами, так и сжимали цветастую пиалу, опущенную на колени. Голова наклонена набок, а глаза прикрыты, словно старушка о чём-то задумалась, собираясь вот-вот сделать глоток душистого чая. Казалось на губах женщины навсегда застыла та самая улыбка, словно она продолжала смотреть на что-то очень прекрасное, зная, что тому скоро суждено сгинуть в небытии. Наверное, именно с таким выражением лица она и встретила своего убийцу, даже не попытавшись его остановить. Вплетенные в волосы украшения тускло поблескивали в отблесках разгорающегося дня. Опрятное помещение заполнял знакомый запах свежей крови.

— Ее-то за что? — голос дрогнул, а на глазах наконец-то навернулись слёзы.

Нервная система словно выступала в роли плотины, мощные стены которой долго сдерживали напор прибывающей воды. Но вот ее собралось столько, что она полилась через край.

— В этом-то какой смысл? Всего лишь старуха… Зачем?

Я вытянул руку, но так и не понял, что собираюсь сделать. Поправить волосы? Взять за безвольную руку? Какой в этом смысл? Упасть на колени и извиниться перед бездыханным телом за то, что всё произошло именно так? Признать свою вину во всём том дерьме, что здесь произошло?

— Простите, — тихо прошептал я, утирая капли, хлынувшие по щекам, рукавом рубашки. — Прости, пожалуйста. Я же не знал…

«Никогда не извиняйся, — прозвучал в голове голос Нат. — Нет смысла убиваться по тому, что ты не в силах изменить».

— Этот мир заслужил происходящее, — тихо прошептал я.

— Они и до нее добрались, — мрачно заключил за спиной знакомый голос.

Я вздрогнул и обернулся, мысленно обматерив себя за то, что остался стоять спиной к дверному проёму, рискуя получить удар ножом или арбалетную стрелу.

Побледневший и осунувшийся Рагат стоял на приступке, осматривая комнату опустевшим взглядом. Я замешкался, поспешно утирая слёзы, которые продолжали выплескиваться через край той самой незримой плотины.

— Грузовик отца, — парень вошел внутрь. — Он надеялся на уважение Костоломов, укрыв ее здесь. Странный. О чём-то всегда рассуждал очень здраво и прагматично, а в чём-то не видел дальше собственного носа.

Я невольно посторонился, пропуская младшего Песта, от которого теперь осталась блёклая тень. Парень двигался очень тяжело и выглядел так, будто бежал несколько дней подряд. Вены вздулись, а грудь часто вздымалась от частого поверхностного дыхания. В руке зажат пистолет, максимально напоминающий наш ПМ. Может быть, даже тот самый, что висел тогда в кобуре у входа в шатер Великого Коня.

Я не мог понять, что испытываю по отношению к этому человеку. Наверное, его вины в произошедшем не меньше, чем моей. И если я устроил всё это, поддавшись импульсу спасти девушку, то Рагат явно прекрасно понимал, на что обрекает родной клан, спутавшись с Пыльниками и Костоломами. С другой стороны, он потерял отца и всех, кто был ему дорог. В ушах до сих пор стоял тот визг в момент, когда шестопер обрушился на голову Великого Коня. Может, он и недолюбливал отца, но точно не желал смерти.

Тем временем паренек добрался до спального места, расположенного у дальней стенки будки, и откинул свисающую расшитую накидку. Я только сейчас смог детальней различить окружение, отведя взгляд от неподвижно застывшей Разин.

Внутренне убранство действительно оказалось намного просторней, потому что в нём не было багажных сеток и множества шкафчиков. Местные украшения из цветастых ленточек отличались особой аккуратностью и сложностью плетения. На стене виднелись толстые ковры всё с теми же амебами, с прикрепленной поверх вышивкой с изображением антропоморфного жеребца из эротического журнала. Посреди бушующего раздолья насилия и смерти оттопыренная набедренная повязка смотрелась чем-то инородным, вызывающим отвращение и тошноту. В углу аккуратно сложены пуфики с толстым золотым шнуром, подпертые большими сундуками, украшенными фигурной ковкой.

Рагат упал на колени и запустил руки в темное пространство под лежанкой. Выдвинув пару ящиков и какие-то свертки, он явно уперся во что-то неожиданное. Я хорошо видел выражение его глаз, пока он шарил руками под лежанкой. Тихо пискнув, младший Пест вытянул на свет небольшой предмет, завернутый в тонкую золотую ткань, чем-то напоминающую шелк или блестящий атлас.

— Нет-нет, нет… — зашептал он, выпрямляясь и ставя ее на стол. — Нет, папа, нет.

Дрожащие пальцы развязали стягивающий шнур и развернули ткань. Внутри оказалась полированная шкатулка наподобие той, что стояла у моей бабушки на тумбочке, где она хранила важные для нее мелочи.

Кажется, я понимал, что именно нашел Рагат. От обиженного молодого парня или расчетливого интригана не осталось и следа. Перед столом стоял абсолютно растерянный и раздавленный подросток, мир которого рушился прямо на глазах.

Тихо скрипнула крышка. Теперь уже и парнишка всхлипнул носом.

— Карач! — горестно воскликнул он, вращая головой по сторонам, словно из последних сил пытаясь не смотреть внутрь шкатулки. — Карач, папа! Странник Тохан, ты понимаешь, что это?

Трясущиеся руки вытянули на свет крошечные кусочки ткани, в которых я не сразу признал малюсенькие носочки и что-то, очень похожее на шапочку. Моя мама хранила похожие вещи вместе с биркой из роддома и локоном волос с первой стрижки. В этом мире новорожденным, видимо, полагались еще и носочки. Да и значения этим вещам придавалось намного больше.

Я кивнул, прекрасно понимая, что это.

— Послушай, твой отец, — начал я, — Великий Конь…

Рагат не дал договорить. Парень выпучил безумно забегавшие глаза и заорал что есть мочи. При этом он замер над столом в какой-то странной позе с широко расставленными ногами и отведенными руками, словно собрался вот-вот рвануть с места прямо в стену будки. Он кричал так сильно, что я невольно поморщился, борясь с желанием закрыть уши руками. Из широко открытого рта вырывались брызги слюны, а на шее вздулись вены и жилы. В следующую секунду он упер пистолет себе в висок, и громыхнул выстрел.

— Да твою мать! — воскликнул я, глядя, как брызги темной жижи с комками чего-то светлого ударили в ковер с вышивкой жеребца.

Безвольное тело с глухим стуком повалилось на пол. Звон выстрела смешался с отдаленным грохотом разрывающихся гранат, а освещение в будке стало стремительно обретать оранжевые оттенки из-за облака пылевой завесы, подступавшей с противоположной стороны.

— Да твою мать, Рагат! Сука! — повторял я, выбираясь из будки. — Мать вашу так! Чтоб вас всех! Разин, прости! Прости, пожалуйста, Пасид! Рагат! Все! Все, простите!

Я спрыгнул на песок. Разгорающийся рассвет отражался в густых облаках опускающейся завесы. Со всех сторон доносились крики и стрельба. Что-то происходило под покровом ярко-оранжевой взвеси, но этого не было видно.

«Чёртова окружность, — пульсировало в мозгу. — Почему Разин не попыталась себя защитить? Ведь наверняка могла попробовать! Наверняка было чем! Ну почему, почему?! Что такого ценного в этих дурацких убеждениях и философских концепциях, когда мир вокруг летит под откос?!»

Слёзная пелена застилала глаза, а в горле зудел горячий ком отчаянья. Единственным спасительным ориентиром среди царящего безумия оказался Боливар, мерцающий в доброй сотне метров впереди.

— Тохан, ты чего там стоишь?! — окликнул Бабах. — Беги, мать твою!

Я обернулся.

Оранжевая взвесь подкрадывалась к борту грузовика, на крыше которого парни спасались от ловчего. Правда сейчас они уже неслись мне навстречу. Вишняков умудрялся на бегу заряжать дробовик, а часто семенящий Гарик крепко прижимал к груди стальную канистру с энерзаком двадцать три. Я отчетливо слышал глухое бульканье горючки внутри стальных стенок.

В мозгу снова промелькнул флешбэк худощавой фигуры Людмилы, обливающей себя из похожей емкости. Это было чертовски не к месту, еще сильнее ударило по измотанным нервам. Впрочем, я не думал, что Мезенцев способен на нечто подобное.

Со стороны завесы послышалось знакомое гудение и лязг механизмов.

— Вот он, засранец! — крикнул Вишняков, быстро остановившись и вскинув ружье. — Гарик, давай!

Сосредоточенно пыхтящий Мезенцев чуть было не запутался в собственных ногах, закрутив на бегу головой. Увидев, в какую сторону Кибер направляет ствол, он притормозил, перехватив канистру за ручку.

Из яркой пелены выскользнула приземистая тварь и сразу же бросилась на парней. Гарик с тяжёлым выдохом провернулся вокруг себя, чтобы придать канистре как можно больший импульс, и выпустил метательный снаряд в сторону приближающейся твари. В ту же секунду Бабах принялся палить из дробовика.

Заматерившись, Винчестер бросился ко мне со всех ног. Настигающий ловчий, получив канистрой по голове, мгновенно свернулся в бронированную мокрицу. Ружейные пули пробили емкость, и на тварь хлынул поток горючки. Вишняков продолжил разряжать дробовик прямиком в стальные пластины, продолжая дырявить жестянку. Канистра проскребла по броне и плюхнулась на песок рядом с тварью, и тут одна из пуль наконец-то высекла искру.

В одно мгновение ловчий вспыхнул, как промасленная тряпка. Языки пламени объяли дырявую емкость, и ее мгновенно разорвало на части, накрыв монстра огненной волной. В рассветное небо взметнулись клубы едкого дыма. Объятая пламенем тварюга завертелась на месте, потеряв всякое понимание положения в пространстве. При этом к ней уже подбиралась непроглядная стена оранжевой пыли, неумолимо обволакивающей брошенные грузовики.

— Вот и гранат не надо! — воскликнул Гарик.

— Я думал, она сразу взорвется! — добавил подбегающий Вован. — Как в кино!

— Тохан, где Рагат? — Гарик схватил меня за плечо. — Я видел, он пробегал!

Я невольно поморщился от боли, и Мезенцев тут же отдернул руку.

— Там, — я указал на распахнутую дверь с телом бородатого оружейника на ступенях. — Он застрелился, парни. И шаманка Разин тоже там. Ее убили. Какой капец, парни, мы угандошили этот мир! Я его угандошил!

Гарик с Вованом на секунду замерли, удивленные несвойственными мне речевыми оборотами и горькими слезами, размазанными по щекам.

— Этот мир сам себя угробил! — убедительно воскликнул Мезенцев. — Ты слишком большого мнения о себе, Палыч! Любому миру по хрен на тебя или меня, или всё это! Это всего лишь одно маленькое пятно безумия посреди огромных пустошей!

Гарик перевел дыхание, обведя разбитые машины широким жестом. В серых глазах полыхали отблески мечущейся твари, придавая им какой-то демонический блеск.

— К этому всё и шло! — продолжил он, не обращая внимания на лезущие в лицо волосы. — И это случилось! С нашей помощью или нет — они давно готовы были пустить друг другу кровь! Так что не ной! Всё, уходим. К Боливару, быстрей!

На каждую фразу Игоря, Вовка согласно кивал, перебирая ячейки патронташа в поисках боеприпасов. Убедившись, что их больше нет, он откинул бесполезный дробовик.

Мне нечего возразить. Каждая фраза Гарика падала в душу как целительный обезболивающий бальзам, снимая чувство вины с сердца и перекладывая его на жителей мира. Возможно, это плохо, но сейчас я так не думал.

Я кивнул, и мы побежали в сторону спасительного уазика. За спиной полыхающий ловчий с глухим стуком врезался в кабину грузовика. Кажется, тварь с разгона залетела под передний бампер и застряла. Торчащий из огненного шара хвост неистово дергался из стороны в сторону, а в надрывном визге сгорающих механизмов мне почему-то слышался самый настоящий предсмертный крик.

Какофонию царящего безумия разрезал шипящий звук еще одной выпущенной ракеты. Протяжное «Пы-ы-ыль» нескольких динамиков и хлопки дополнительных залпов оранжевой завесы заглушили грохот взрыва. Со скрежетом металла в воздух взметнулись обрывки машины и тела, объятые пламенем.

На какую-то долю секунды в пульсирующий мозг пришла мысль, что, может быть, эти ракеты запускает вовсе не Трэйтор, а какой-нибудь боевой робот или очередная биомеханическая тварь, блуждающая по солончакам со времен вторжения. Но я тут же отогнал прочь подобные рассуждения. Это, несомненно, психопат. Неизвестно каким чудом, но он точно уцелел после выстрела из РПГ. Возможно, даже получил сильное ранение, а, следовательно, стал намного злее и опаснее. Чёртовы Пыльники явно не довели начатое до конца.

«А ведь они в нём такие мастера, — горько заключил внутренний голос. — А тут облажались. Не смогли найти контуженого мужика и забить дубинами или застрелить. Хочешь что-то сделать хорошо — бери и делай…»

Бабах с разбегу врезался в борт Боливара и чуть ли не обнял машину, широко распластав длинные руки.

— Залезайте, быстро! — Мезенцев обогнул уазик, направляясь к водительской двери.

Я покрутил головой в поисках пустых носилок.

— Тохан, ты чего?! — Вован быстро заскочил в дверной проём с отогнутым в сторону тентом.

— Где Нат?

— Здесь она, давай быстрей!

Я влетел в салон следом за Вишняковым, чуть было не ударившись головой о проём двери.

— Осторожней, наступишь же! — осадил меня Вован, в полусогнутом состоянии протискиваясь к грузовому отделению.

Я посмотрел под ноги и увидел носилки, стоящие прямо на полу.

— Она живая хоть? — выпалил я.

— Не знаю, проверь.

Вовка загремел ящиками.

— Как?!

— Да как хочешь, Тохан! Не тупи!

Хлопнула водительская дверь, зазвенели ключи в замке зажигания.

— Все здесь?! — бросил Мезенцев.

— Да! — отозвался Вишняков.