Где-то во времени. Часть вторая.

Часть 48

К тому же в одном из грузовиков лежала беспомощная Нат, не способная ничего сделать в таком состоянии. Граната гранатой, но я не собирался бросать ее в такую минуту. Хватит с нее, и так натерпелась.

«Всё же здорово, что Мезенцев с нами!» — с облегчением подумал я.

— Давайте синхронно, на счет три! — распорядился Винчестер.

Мы кивнули.

— Раз, два, три!

Странники обрушились на полку, а Вовка и вовсе прыгнул на нее обеими ногами. Хруст выламываемых креплений смешался с грохотом стрельбы и лязгом на улице. Потерявший равновесие Вишняков чуть не упал, но Гарик ловко его подхватил.

— Отлично! Еще раз! Раз, два, три!

Теперь мы все разом прыгнули на полку, последовав примеру Вована. Крепления не выдержали, и конструкция из пары широких досок с хрустом сложилась, отчего мы полетели в противоположную стенку. Я только и успел, что довернуться плечом, чтобы не удариться перевязкой о торец противоположных нар.

— Что дальше?! — выпалил Вишняков, быстро восстанавливая равновесие.

— А теперь так же синхронно сносим стену!

Это уже походило на план. Отломанная нижняя полка больше не мешала нормально замахиваться, и мы принялись синхронно пинать перегородку.

Судя по крикам и грохоту за пределами «Урала», погоня переросла в рукопашную схватку. Так что на методичные удары, доносившиеся из будки, никто не обращал внимания. И что-то мне подсказывало, что за ней больше никого не осталось.

Я понятия не имел, что происходит вокруг, но мерзкий запах гари усиливался, заставляя быстрее пинать стену, невзирая ни на что. Вместе с поднятой пылью в камеру начинал проникать синеватый дым, от которого свербело в носу. Я не думал, что это горит наш грузовик, скорее всего что-то рядом, но в любом случае стоило поторапливаться.

На первые несколько ударов перегородка никак не отреагировала, лишь отдаваясь болью в ожогах и ноющем теле. Но, когда мы с парнями подстроились друг под друга и начали бить синхронно примерно в центр, по краям послышался характерный скрип, с которым ломик-фомка тянет гвоздь из деревяшки.

— Отлично! — подбодрил Мезенцев. — Давай еще! Раз, два, три!

Перегородка действительно начала раскачиваться, с каждым ударом всё сильней и сильней шатаясь вдоль стыка стен и потолка.

— Резонанс! Надо поймать резонанс!

Мезенцев вцепился в край верхней полки и начал раскачивать руками дрогнувшую стенку. Я понял, чего он хочет, и присоседился. Теперь мы втроем синхронно трясли полку, передавая, усиливая резонирующее воздействие. Тесную камеру заполнил скрип деревяшек и наше злобное пыхтение.

С каждым движением зазоры становились всё больше, пока Вован, забравшись на вторую полку противоположной стенки, не бросился вперед, используя себя как стенобитное бревно. Он ловко подгадал момент, чтобы его худощавая тушка со всей дури приземлилась на противоположную полку, когда та как раз оказалась в максимально отогнутом от нас положении.

Перекрытие оказалось действительно не рассчитанным на реальную попытку к бегству. Да и кто бы на такое решился, когда в кузове находились Красные Кони? Крепления не выдержали, и я успел заметить, как Вишняков, сопровождаемый треском лопающегося бруса, улетает дальше вместе с падающим перекрытием.

По глазам тут же резанул холодный утренний свет. Он не был ярким и интенсивным, но всё же после полумрака камеры заставил невольно прищуриться. Перегородка плюхнулась на нехитрое убранство жилого отделения, замерев поверх небольшого стола. В воздухе висела пылевая взвесь и тонкие полосы синеватого дыма. С грохотом по полу рассыпалась нехитрая утварь. Вишняков периодически об нее спотыкался, пытаясь подняться на ноги.

Мы с Гариком бросились в открывшийся путь к спасению. Перебираясь через упавшую перегородку, я совсем не обратил внимания на то, что шум схватки давно стих. Угол задней и боковой стенки грузовика отсутствовал. Было видно, что его вырвали прямо по стыку жесткого каркаса кузова. Сквозь образовавшуюся брешь пробивались отблески языков пламени.

Стремительно миновав жилое помещение и не глядя по сторонам, мы подползли к пролому. Ноздри настойчиво колол едкий дым. Он смешивался с запахами горелого пороха, резины, машинного масла, человеческого пота и всё того же металлического привкуса свежей крови.

— А вот и странники! — радостно воскликнул знакомый голос, стоило нам показаться в проломе будки.

В это же мгновение раздались щелчки досланных патронов, и нам в лицо устремились стволы дробовиков и взведенные арбалеты.

Я осторожно поднял голову.

— Сука, — сдавленно выругался Гарик.

— Кажется, мы опять никуда не успели, — мрачно заключил я.

Грузовик обступило пятеро бойцов. Солнце еще не взошло, но света уже стало достаточно, чтобы без труда признать в них Костоломов. Всё те же характерные тюрбаны, напяленные на лысые головы, со свисающими по бокам пыльниками, напоминающими уши спаниеля. Защитные налокотники и наколенники. Коричневые безрукавки.

А ведь увидев их первый раз, я подумал, что они выглядят не так уж и враждебно. Но тогда всё было по-другому. Тогда безумный пес назревающих межклановых разборок еще не сорвался с поводка, разрывая всё и всех на своем пути.

— Я же сказал, это странники грузовик ломают, — я услышал характерные позвякивания и попытался вспомнить, откуда они. — А Великий Конь, оказывается, может быть не таким учтивым, как подобает главе клана.

Приподнявшись на руках, я наконец-то смог выхватить взглядом больше окружающего пространства, чем пятачок в пару метров вокруг разбитого «Урала». От всего увиденного сердце невольно сжалось, а в вены словно вкололи огромный шприц с концентрированной тоской.

Разгорающийся на горизонте рассвет заливал холодным свечением белёсый солончак с проплешинами каменных цветов. Все машины каравана были остановлены, так и замерев цепочкой, которой двигались. Где-то вдалеке, за следами множества покрышек и разбросанных обломков поднимались густые клубы черного дыма, подсвеченные всполохами бушующего пламени.

Параллельно машинам Великого Коня выстроилась более плотная шеренга боевых легковушек Костоломов. Среди них уже знакомые «Жигули» и багги, еще затесалась пара газонов, только переоборудованных под боевые задачи. Борта обшиты самодельной защитой. Дополнительные стальные пластины закрывали колёса и бензобаки. Вдоль кабин и кузовов наваренные галереи, заполненные мешками с песком. На платформе одного из таких монстров виделось сразу две установки пневматического гарпуна. Судя по всему, мое предположение оказалось верным. Именно им и вырвали значимый кусок тюремного «Урала».

Все машины стояли вперемешку с уже знакомыми гусеничными пазиками и различными аналогами местного автопрома, поднятыми на большие широкие колёса. Из распахнутых дверей за нами непринужденно наблюдали Пыльники в своих светло-желтых одеяниях.

Но самое страшное — не внешний вид машин, к которому я уже успел привыкнуть. И даже не то, что Пасида атаковали сразу два клана, создав огромное превосходство в преследующих автомобилях. Страшно становилось от вида множества тел, разбросанных по песку. Тут были все. Красные Кони, Костоломы, Пыльники и технический персонал Песта. Они лежали в неестественных позах там, где их застигла смерть. Светлый песок рябил от брызг темной крови. Наверное, кому-то повезло уйти быстро, оказавшись сраженным пулей или стрелой. Но так случилось далеко не с каждым.

Судя по странному месиву, тускло поблескивающему в рассветных сумерках вместо голов некоторых трупов, кого-то забивали шестоперами и дубинами. Один из могучих Красных Коней навсегда застыл, прислонившись спиной к опрокинутой легковушке. Пальцы сомкнулись в мертвой хватке на шее худощавого Костолома. Из изувеченного живота здоровяка торчала рукоять ножа противника. Неизвестно какая сила удерживала в таком положении безжизненные тела, но они словно представляли собой до тошноты реалистичный памятник произошедшего сражения.

— Ну, всё, полюбовались, и хватит, — настойчиво поторопил знакомый мужской голос. — Вылезайте!

В расплывающемся круге внимания возник Хижгир Жап, или попросту Дробитель. Именно его украшения на множестве поясов и создавали те самые позвякивания.

— Ну, всё, парни, полный карач, — тихо прошептал Гарик.

Пока мы выбирались из развороченной будки, я чувствовал настойчиво накатывающую тошноту. Может быть, это косячок и снадобья шаманки переставали действовать, а может быть, до меня начинало доходить к сколь чудовищным последствиям привело спасение Нат. Прав был Вишняков, упрекнув за то, как быстро развернулась система координат, стоило только угрозе нависнуть над брюнеткой. Прав был и Гарик, поручивший составить чёртов устав. Прав был и я, вписывая каждый пункт.

«Наблюдать и не вмешиваться! — истошно закричал внутренней голос в опустевшей черепной коробке. — Сука, мы должны были просто наблюдать и не вмешиваться! И тогда ничего бы не произошло! Не отпускать Нат и просто не лезть!»

От истошного внутреннего крика заболели виски, словно кто-то неведомый начал пытаться медленно закрутить в них железнодорожные болты.

Следы битвы не походили на быструю схватку при побеге из Раухаша и уж тем более на последующую погоню. Это была самая настоящая бойня. Стоило осмотреться вокруг, как повсюду виднелись трупы, застывшие посреди больших темных пятен.

От большинства машин Песта шел дым. Борта истыканы стрелами. Водительские дверцы и стёкла со следами от пуль и брызгами крови. Скорее всего атакующие сразу же уничтожили бронированные фургоны, и это от них сейчас поднимались клубы черного дыма. Досталось и нападавшим, но их потери оказались значительно меньше.

«И это опять из-за нас, — подумал я. — Какой кошмар! Это дерьмо когда-нибудь кончится?! Что с Нат? Что с Разин Ренас? Где старший и младший Пест? И что с нами теперь будет?»

Стоило нам спрыгнуть на песок и невольно прижаться плечами друг к другу под прицелом дробовиков и арбалетов, как Дробитель остановился в метре от Гарика и довольно ухмыльнулся, разглядывая скелетов на футболке.

— Что-то я не очень устрашен, — иронично заметил он. — Ведите их.

— Пошли! — пара Костоломов без лишних церемоний подтолкнули нас стволами, призывая следовать за вальяжно шагающим Хижгиром.

На удивление на этот раз никто не стал пытаться связывать руки. Впрочем, какой в этом смысл, если по правую руку от нас застыла вереница боевых машин обоих кланов, в каждой из которых расположилось по двое-трое бойцов, провожающих странников пристальными взглядами.

Окажись у каждого из нас сейчас в руках по калашу с полным магазином, мы бы всё равно не успели ничего сделать. Не спас бы ни Вишняковский лев, ни Гариковская гадюка.

С каждым шагом мне становилось всё хуже и хуже. Это был какой-то нереальный предрассветный сон. Полоска горизонта начинала подкрашиваться желтым. Света было достаточно, чтобы отчетливо различать предметы в мелких деталях, только вот сам объект выглядел словно дрожащим, пытаясь определиться, действительно ли он находится в этом мире или собирается переместиться в какой-то иной.

Я ничего не мог с собой поделать, но мысли вернулись к Нат. Мерзкая фантазия уже рисовала кровавое месиво вместо головы, накрытое цветастым покрывалом в кузове КамАЗа. Или, что еще хуже, группу лысых Костоломов, усердно пыхтящих над беззащитной девушкой. От подобного я даже забыл о ноющем ожоге. Хотелось побежать ей на помощь!

Но куда?

Вдобавок ко всему ноги стали словно ватными, а каждый шаг давался с трудом. Что будет со мной, сейчас волновало меньше всего. Вишняков тихо матерился себе в воротник, всё время оглядываясь по сторонам, видимо, в поисках бесхозного оружия, за что сразу же получил пару убедительных тычков стволом в плечо.

Хижгир Жап размашисто шагал впереди и напевал что-то себе под нос, явно довольный собой, а распростертые вокруг тела волновали его не больше окружающего песка.

Мы миновали пару грузовиков каравана Песта и остановились перед развороченной кабиной газика технического сопровождения. Прямо перед нами на песке, как совсем недавно мы, сидела пара десятков мужчин со связанными за головой руками. Впереди своеобразного построения находился Пасид Пест. Белая безрукавка была забрызгана кровью, стекающей из разбитого носа. Через плечо перекинут пустой патронташ. Костяшки обеих рук разбиты. Я видел, что Великий Конь не сдался без боя.

Я бегло осмотрел пленных, но не заметил среди них женщин или подростков. Кобылицы точно ушли с другой группой, об этом мне давно поведал Вишняков. Да и среди трупов я их не видел. Может, Костоломы не такие негодяи, какими их выставлял старший Пест?

Не успели мы обогнуть изуродованную кабину, как я встретился взглядом с Рагатом. В отличие от отца, он не стоял на коленях, руки свободные, а неподалеку расположился десяток воинов Пыльников, присматривающих за пленными. В первое мгновение я не понял, как такое возможно, но уже в следующую секунду всё стало очевидно. И почему его не нашел Великий Конь. И как преследователи узнали маршрут отхода каравана и успели перехватить.

— Как же так? — спросил я, испытывая болезненные ощущения предательства.

Рагат безразлично пожал плечами, не удостоив меня даже взглядом. Тот бойкий, искренне радующийся победе над ловчим паренек куда-то пропал. Нет, это не он прыгал тогда на крыше автобуса, восхищённо разглядывая нас.

А ведь я думал, что прекрасно его понимаю. Конечно, старший Пест позволял себе совсем унизительные меры воспитания в стиле бодрого бати, до которого моему отцу было далеко, но всё же.

Кажется, теперь я понял, что имела в виду Нат, сказав, что я постарел. Дрожащий рассвет освещал лицо молодого Песта, придавая тому какой-то нереалистичной бледности, что смотрелось весьма странно, учитывая смуглый тон. Казалось, кожа натянулась сильнее, сделав тонкие губы еще меньше и больше подчеркнув горбинку носа. На лбу собралось множество глубоких морщин, которые и не думали расходиться. Жилистые руки висели вдоль тела, но я отчетливо заметил мелкую дрожь, пробирающую пальцы.

Мы остановились. Мезенцев окинул взглядом всё происходящее и болезненно хмыкнул, быстро сообразив, что к чему.

— Так поэтому Пыльники нам так просто машину отдали? — я не сдержался. Голос дрожал. Мне словно не хватало воздуха, чтобы нормально формировать звуки.

Такое часто бывало раньше, когда доводилось оказываться в стрессовой ситуации или пытался что-то доказать наезжающему на себя человеку. Но почему такое произошло именно сейчас, я понятия не имел. Казалось бы, учитывая всё произошедшее, я должен был давно перестать на это реагировать. Видимо, к предательству привыкнуть оказалось сложнее, чем к виду безжизненных тел.

— Странник Тохан, ты не понимаешь, — губы Рагата шевелились, но звук словно исходил вовсе не от них.

А может быть, мне только казалось так из-за собственных эмоций?

— А неплохо придумал, — Гарик позволил себе саркастическую улыбку, что выглядело не менее безумно, чем злобно пыхтящий Кибер. — Пока мы про бодрых бать рассуждали, ты сам бодрым сыной оказался.

Рагат не ответил и сделал шаг вперед так, чтобы мы оказались у него за спиной.

«Выходит там, на Тихих Холмах, он вовсе не органику искал, а с Пыльниками встречался, — сложился в голове очевидный пазл. — Иначе как бы Нат попала в руки именно к Пыльникам, если это территория Великого Коня? Неспроста старший Пест приставил бойцов следить за сыном. И неспроста все эти унижения публичные. Чёрт возьми, да что за люди кругом?! А есть где-нибудь вообще нормальные?!»