Интеграл похож на саксофон

СТАТЬЯ В «ПРАВДЕ»

3 декабря в газете «Правда» появилась статья под названием «О творчестве и подражательстве». В Москве только прошел Пленум Союза композиторов РСФСР, на который были приглашены лучшие джазовые и эстрадные коллективы. Из Ленинграда приехали ансамбль «Дружба» и оркестр Вайнштейна. На дворе была хрущевская оттепель, молодая фракция в Союзе композиторов во главе с Андреем Эшпаем стремилась раздвинуть рамки дозволенного. Не получилось. Победили консерваторы.

Композитор Д. Кабалевский разразился тирадой: «Оба ансамбля ищут. Где ищет ансамбль „Дружба“? Ответить на этот вопрос легко. В окружающей жизни, в духовном мире советских молодых людей. Где ищет джаз-оркестр под управлением И. Вайнштейна? И на этот вопрос ответить нетрудно. В импортных джаз-пластинках, на магнитофонных лентах с записями американского джаза. Мы вместе с Д. Шостаковичем были в одном музыкальном кабачке в Сан-Франциско, где выступал весьма популярный в США джаз Джулиана Эддерли. Вот, судя, во всяком случае, по исполненной программе, идеал ленинградского джаз-оркестра. Ведь в нем нет ничего своего, все прокатное, все импортное. Ансамбль говорит о свободе искусства, ратует за эту свободу, но бог мой, до чего же узкими рамками он себя ограничил!»

Статья в «Правде» была руководством к действию. Редактор «Правды» Сатюков и секретарь ленинградского горкома Лавриков устроили закрытый просмотр программы оркестра Вайнштейна, вынесли решение: изъять все западные произведения из репертуара. Затем последовал приказ министра культуры Фурцевой, где говорилось, что оркестр своим репертуаром «рабски преклоняется перед американщиной».

Оркестр разгромили бы, но у дальновидного Вайнштейна была готова линия защиты: зав Ленинградского отделения Союза композиторов Андрей Петров, Леонид Осипович Утесов, композиторы Эшпай, Кажлаев, Колкер. Упомянутый выше Шостакович тоже оказывал поддержку. В тайном сговоре участвовал и директор Ленконцерта Георгий Михайлович Коркин, бывший директор Кировского театра, погоревший на побеге Нуриева.

Я, ничего об этом тогда не зная, тоже включился в защиту и написал письмо в редакцию «Правды» от имени рядового краснофлотца Дубовицкого. Ради важного дела свое воинское звание мичмана мне пришлось принизить.