Интеграл похож на саксофон

ИОСИФ ВЛАДИМИРОВИЧ

Иосиф Владимирович был человеком поистине атомной энергии. Он частенько говаривал нам: «Мальчики! Звоните мне в любое время дня и ночи. Я никогда не сплю!» В это можно было поверить. От него исходило высоковольтное напряжение. Как многие успешные люди того периода, Иосиф Владимирович был продуктом естественного отбора страшных советских 1930–1940-х годов. Выживали только самые напористые, самые смелые.

За годы нашей совместной работы Вайнштейн не рассказывал о своем детстве и молодости. Я сам узнал это не так давно, из книги, составленной его женой Нинелью Федоровной и изданной в Торонто в 1997 году на собственные средства.

«Детство Иосифа, — пишет она, — не было лазурным. Родился в городе Белая Церковь на Украине в 1918 году. Голод 1930-х многих заставил бежать. Зимой 1931 года с Московского вокзала тащила сани мать, тетя Циля, с малыми пожитками, а за ней четверо детей — Яша, Сеня, Фира и Ося, будущий Иосиф Владимирович Вайнштейн. Шли они по заснеженному Старо-Невскому проспекту, по Суворовскому к 5-й Советской, к той цитадели, где мы с Иосифом в 1944 году начали свою жизнь. Так шесть человек вместились в эту семиметровую комнату и жили. Больной отец Иосифа, приходя с работы, ложился отдыхать и просил скорей открыть форточку: „воздуха мне, воздуха“… А лет-то ему всего было 37».

Это была камера на шесть человек, Иосиф даже не может вспомнить, кто где спал. И вот скоропостижно, на 38-м году жизни, умер отец. Не стало главного кормильца. Слава богу, дети подросли, старший Яша учился в ФЗУ и там же работал, а Ося, как приехал в Ленинград в 1931 году, поступил учиться игре на трубе в Дом пионеров и школьников Володарского района. Научившись, стал играть в духовом оркестре, появились первые заработанные деньги, которые с гордостью отдавались маме.

Как-то в духовой оркестр клуба имени Садовского на улице Желябова зашел капельмейстер с крейсера «Аврора». Ося ему приглянулся, и он пригласил его к себе на военную службу досрочно. В декабре 1935 года военкомат Смольнинского района призвал Иосифа. Ему было 17 лет. В 1937-м, военнослужащим, с разрешения командования поступил в Первое ленинградское музыкальное училище, которое закончил в 1941 году. Еще студентом, в 1938-м, создал свой первый джаз-оркестр.

Война застала оркестр под управлением Иосифа Вайнштейна в гостинице «Европейская». Иосиф, по положению, стал офицером запаса в звании техника-интенданта первого ранга. Первые месяцы войны был начальником штаба истребительного батальона в районе Невской Дубровки. В феврале 1942-гоназначен капельмейстером Кронштадтского оборонительного района. На базе духового оркестра организовал джаз и 23 февраля, в день Красной армии, дал первый концерт в Доме флота.

Концерты в блокадном Ленинграде часто проходили под артиллерийским обстрелом. За образцовое выполнение заданий командования по обслуживанию частей и соединений в 1943 году одним из первых был награжден орденом Красной Звезды. В начале 1945-го Иосиф Владимирович в чине капитана приказом замнаркома обороны назначен военным дирижером оркестра Военно-воздушных сил КБФ в Таллине. Там он создал очередной джаз-оркестр, прошел с ним по дорогам войны до своей демобилизации в 1946 году в Кенигсберге.

Вернулся на свою прежнюю работу в гостиницу «Европейская» и восстановил ранее существовавший женский джаз-оркестр. В 1949-м отказался подписать сфальсифицированный протокол партийного собрания, навлек на себя злобу КГБ, был уволен из гостиницы и внезапно призван на военную службу. Назначение — в глухомань, на остров под Таллином.

Но еще с войны Иосиф Владимирович лично знал многих адмиралов и, поехав в Москву, сумел добиться назначения его военным дирижером Нахимовского училища. Разогнал старых алкоголиков, набрал лучших ленинградских музыкантов, и оркестр Нахимовского училища на ежегодных смотрах неизменно стал выходить на первые места. Вайнштейн получил звание майора, учился на кафедре военных дирижеров Ленинградской консерватории.

Однако ребята в КГБ его не забыли. Кропотливо и неустанно шили ему дело, все сплошь построенное на ложных доносах. Вайнштейна арестовали, отдали под суд, он получил срок с конфискацией имущества, при этом отобрали одну комнату. Когда выносили вещи, маленькая дочка, которой не было еще семи, всхлипывая, прижавшись к маме, спросила: «А мои игрушки тоже возьмут?» Все это случилось в апреле 1952 года.

Все, кто знаком с отечественной историей, знают, что это был период так называемой борьбы с космополитизмом. Поступила установка: всех «-штейнов» — сажать. И капельмейстер образцового оркестра, майор Вайнштейн, отправился на лесоповал.

В лагере, понятно, с разрешения начальства, Иосиф Владимирович сколотил небольшой оркестр, сам писал оркестровки, с благодарностью вспоминая педагога по гармонии. Его молодая жена тем временем заболела страшной болезнью — туберкулезным менингитом. Нестерпимые головные боли, уколы морфия, 70 спинномозговых пункций, 10 пункций в голову.

Малолетнюю дочь взял русский дедушка, написавший Иосифу в лагерь: «Нинель умирает. Подумай о своей дочери, я не собираюсь ей посвящать свою жизнь». В лагере все письма прочитывались цензурой, и начальник лагеря, прочитав это письмо, сказал зэку Вайнштейну: «Пусть кто-нибудь посадит дочку в поезд на Кировск, я ее к себе возьму».

Этого не случилось. Кто-то помог Нинели достать импортный стрептомицин, и, пролежав в больнице почти год, она вернулась домой.

Следующий эпизод — 1969 год, оркестр Вайнштейна на гастролях в бывшем Сталинграде. На концерте побывал тот самый начальник лагеря. Иосиф Владимирович с женой пошли к нему в гости. Ели вареных раков, вспоминали старое. Хозяин по-прежнему работал в местах заключения и, чтобы отвезти гостей домой, вызвал «черный ворон». Жену посадил с шофером, а Иосифу Владимировичу сказал:

«Залезай, тебе не привыкать!» Действительно, тогда, в 1950-е годы, привыкать оставалось недолго.

Умер Сталин, расстрелян Берия, Военная коллегия Верховного суда СССР пересмотрела дело Вайнштейна и освободила его 28 октября 1954 года. В Нахимовском училище уже лежал приказ о присвоении ему очередного звания подполковника.

Друзья в министерстве культуры предложили поехать в Ригу, возглавить Рижскую филармонию, но Иосиф Владимирович от административной работы отказался и в 1955 году был направлен в Ленгосэстраду. Тут, собственно, и стал формироваться оркестр, который мы еженедельно ходили слушать. Принципиальная разница заключалась в том, что музыканты набора 1958–1959 годов были сами себе голова. Погонять их не нужно, с первых дней существования того состава введен порядок ежедневных репетиций, причем каждый из инструментовщиков репетировал свою оркестровку. Как писал Вайнштейн: «Музыканты были фанатиками своего дела и буквально переродили меня».

Геннадий Гольштейн, каким он был в те годы, — с моей точки зрения, непревзойденный в отечестве джазовый саксофонист, перфекционист в технике и стиле. Ему я обязан многим, среди прочего и вегетарианством.

Из письма Г. Гольштейна (1994)