Интеграл похож на саксофон

ПОМПОЛИТ НОВГОРОДЦЕВ

На советских судах предусмотрены были «культурные деньги», 40 инвалютных копеек на каждого члена экипажа в загранпорту. Я вычислял эту сумму к приходу в порт вместе с валютной получкой и отдавал ее помполиту. Обычно он раздавал эти денежки перед выходом в город с наказом сходить на них в кино, музей или зоопарк.

Помполит Новгородцев эти копеечки никому не давал, он их копил, пока не набиралось достаточно для какойнибудь основательной покупки, например игры в настольный хоккей. Это была самая большая, самая дорогая модель, размером с небольшой стол. Игру в народе окрестили «кахей» и занимали на нее очередь днем и ночью, круглые сутки. Мотористы или рулевые, сменившись с вахты в четыре часа ночи, шли сражаться на жестяном хоккейном поле. Маленьким железным хоккеистам отдыхать не приходилось, но «кахей» был сделан крепко и при мне ни разу не ломался.

На следующую покупку помполит копил долго, но уж и вещь купил что надо. Самолучшее духовое ружье с неистощимым запасом пулек в аккуратных коробочках. Рассудил правильно: «кахей» для игры в море или в непогоду, когда наружу нос не высунешь, а ружье — для благоприятного развлечения на палубе летом.

Пострелять обычно ходили на корму. На поручнях рядами укрепляли спички головками вверх или ставили мелкую картошку. Когда попадешь в спичку, то спичка сломается, а если в картошку, то в ней получается дырочка, а пулька застрянет в глубине.

В Гамбурге в теплый день, в воскресенье, на корме собрались все, кому на берег было неохота — чего там, только деньги тратить. По причалу гуляли немцы с детьми, показывали им флаги разных стран, развевавшиеся над судами на флагштоках. Над «Верхоянском», на корме, где мы по очереди стреляли по спичкам, вяло трепетал красный советский флаг с серпом и молотом.

На причале остановился старичок с внуком, он показывал рукой на нас и что-то ему объяснял. Старичок явно волновался, вид яркого кумача бередил какие-то воспоминания. Он неуверенно кивнул нам и остановился. На лице его застыла напряженная гримаса, этот пожилой господин мучительно пытается что-то вспомнить. Вдруг лицо его озарила счастливая улыбка, он радостно замахал нам руками и порывисто, как близким друзьям, как братьям, которые поймут его счастье от такой встречи, закричал нам изо всех сил, с гортанным, раскатистым немецким «р»: