Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Более поздний выход на пенсию

В качестве утешения можно привести еще одно соображение: страна может увеличить пенсионный возраст на несколько лет и в буквальном смысле слова трудом проложить выход из проблемы старения. Но это легче сказать, чем сделать. В последние полвека пожилые американские мужчины боролись за то, чтобы не работать, а пожилые американские женщины в основной массе своей никогда не работали.

В 1950 г. в состав рабочей силы входили 46 % мужчин старше 65 лет. Сегодня таких всего 17 %. Аналогичные цифры для женщин – 10 % в 1950 г. и 9 % сегодня. В эти цифры трудно поверить, если вспомнить, что за тот же период средняя ожидаемая продолжительность жизни для человека в возрасте 65 лет выросла для мужчин на 4 года, а для женщин на – 5,6 года.

Основная часть сокращения доли пожилых мужчин, входящих в состав рабочей силы, приходится на период до 1980 г., когда уровень их участия в трудовой жизни упал до 19 %. В последние несколько лет наметилось некоторое повышение участия в трудовой жизни мужчин и женщин старше 65 лет, хотя и крайне незначительное. По прогнозу Министерства труда США, к концу десятилетия доля работающих пожилых мужчин поднимется с 1 7 до 18 %, а доля работающих пожилых женщин останется прежней^{83}.

Однако возврат пожилых людей на рабочие места вряд ли способен хоть как-то изменить положение, особенно если учитывать дальнейшее повышение ожидаемой продолжительности жизни. По мнению Администрации системы социального страхования, в 2030 г., когда самые молодые беби-бумеры достигнут 65 лет, ожидаемая продолжительность жизни для 65-летних будет почти на два года больше, чем сегодня.

Попытки убедить людей продолжать работу и по достижении пенсионного возраста малорезультативны в том числе и потому, что правительство не хочет внятно объяснить им, какие трудные годы нам предстоят. Если правительство попытается как-то продержаться еще десятилетие, не объявляя четкого плана игры, многие беби-бумеры успеют выйти на пенсию, так и не скопив средств на старость.

Кроме того, нужно подумать, сколько еще придется отработать пожилым, чтобы компенсировать серьезное снижение пенсий по социальному страхованию. Возьмите людей с низкими доходами, у которых пенсии по социальному страхованию составляют почти половину заработной платы. Подумайте, сколько еще лет им придется отработать, чтобы сохранить уровень жизни при сокращении пенсий на 30 %. Ответ, полученный нами с помощью модели финансового планирования жизненного цикла, – шесть долгих лет.

Повторить?

Именно шесть лет, потому что пенсии по социальному страхованию выплачиваются как аннуитет до достижения максимального возраста, который, как мы считаем, сегодня составляет 95 лет. Если пенсию уреза́ть, когда человеку 65 лет, то в оставшиеся тридцать лет жизни он ежегодно будет недосчитываться 15 % дохода. Это довольно много, особенно если учесть более высокие ставки налогов на заработанный доход по сравнению с налогообложением пенсий по социальному страхованию.

А что если все занятые отработают на пару лет больше и мы не будем уреза́ть размеры пенсий? Что если дополнительный трудовой доход сможет в достаточной степени увеличить налоговую базу, чтобы изменить фискальную ситуацию? На самом деле этого не произойдет, и причина этого выглядит довольно неожиданно.

Для экономики и для налоговой базы более поздний выход на пенсию – это игра с нулевой суммой. Когда люди работают дольше, они на самом деле сберегают меньше, потому что им нужно обеспечить средствами менее продолжительную жизнь на пенсии. Это ведет к уменьшению накопления капитала, к снижению реальной заработной платы и реальной налоговой базы. Проведя соответствующий эксперимент на модели Котликоффа – Сметтерса – Уоллизера, можем сообщить вам, что в целом конечное влияние увеличения пенсионного возраста на реальную заработную плату незначительно, так что в итоге налог на заработную плату вырастет в той же мере, что и при нынешнем возрасте выхода на пенсию. Впустить иммигрантов: пусть заплатят!

Очередной эликсир для избавления от демографических и фискальных проблем – иммиграция. Предлагается широко открыть ворота, и тогда миллионы новых молодых иммигрантов с восторгом оплатят пенсионную жизнь беби-бумеров.

Не так быстро. Прежде всего, в своих постоянных попытках выставить из страны нелегальных иммигрантов мы загнали себя в тупик. В прошлом году арестовано более 1 млн человек, пытавшихся нелегально проникнуть в Штаты. Чтобы отбить у легальных иммигрантов желание поселиться у нас, мы поставили на входе в США наводящую ужас Службу иммиграции и натурализации (Immigration and Naturalization Service, INS), недавно переименованную в Бюро службы гражданства и иммиграции (Bureau for Citizenship and Immigration Cervices, BCIS). Любой, кому хоть раз приходилось сталкиваться с прежней INS и новым BCIS, скажет, что процесс легального получения американского гражданства – это Кафка чистой воды. Если бы отцам – пилигримам пришлось столкнуться с иммиграционной бюрократией, они немедленно уплыли бы назад в Англию.

Насколько можно понять, это кафкианское учреждение было создано именно для того, чтобы поменьше иммигрантов пачкали «нашу» землю. Как бы то ни было, в 2002 г. более 825 тыс. иммигрантов легально въехали в страну и еще около 400 тыс. сделали это нелегально. Из года в год почти половина прироста населения обеспечивается появлением новых иммигрантов. Это много.

До поры до времени мы не вполне отдавали себе отчета в этом, но в абсолютных цифрах иммиграция также высока, как обычно, если не считать начала 1990-х гг. И какова вероятность, что мы существенно увеличим поток иммиграции? Прежде чем отвечать на этот вопрос, поразмыслите вот над чем. Чтобы поддержать нынешнее соотношение между работающими и пенсионерами (иными словами, используя иммиграцию для полной компенсации старения населения), нам потребуется ежегодно от 4 до 6,5 млн иммигрантов в период с 2010 по 2030 г.^{84}

Более того, открытие шлюзов для иммиграции совсем не обязательно смягчит наши фискальные проблемы. Иммигранты не только работают и платят налоги. Они еще получают пособия и нуждаются в услугах государственных органов. Так что думать нужно о том, приведет ли иммиграция к чистому фискальному выигрышу. Этой проблемой занимались профессор Алан Ауэрбах из Калифорнийского университета в Беркли и профессор Ореопулос из Университета Торонто^{85}. В частности, они подробно изучили вопрос о возможном влиянии иммиграции на фискальную систему и обнаружили, что, если учесть дополнительные трансфертные выплаты и всевозможные социальные пособия, государство расходует на иммигрантов столько же, сколько получает с них в виде налогов. Вот соответствующая цитата: «Влияние иммиграции на фискальное равновесие крайне незначительно по сравнению с масштабами самого неравновесия. Таким образом, иммиграцию не следует рассматривать ни как важную причину существующего неравновесия, ни как возможный способ его устранения».

Ладно, но, может быть, от увеличения иммиграции выиграет хотя бы экономика? Как и в случае с увеличением пенсионного возраста, увеличение иммиграции для повышения численности занятых является обоюдоострым оружием. Приток иммигрантов повысит занятость и тем самым увеличит налоговую базу, но одновременно уменьшится производительность труда и уровень заработной платы, потому что уменьшится капиталовооруженность труда. Таким образом, уменьшение капиталовооруженности обернется уменьшением базы налога на заработную плату.

Так все это выглядело бы в экономике, закрытой для международной торговли. В открытой экономике перспективы кажутся более обнадеживающими. Причина в том, что с ростом иммиграции увеличивается приток иностранного капитала, что сглаживает остроту дефицита капитала. Капитал приходит в силу того, что иностранные инвесторы понимают, что в стране, расширяющей приток иммигрантов, дефицит капитала ведет к повышению отдачи на капитал. Приток иностранного капитала предотвратит падение уровня заработной платы и сужение налоговой базы для подоходного налога и налога на заработную плату.

Котликофф и Фер провели моделирование ситуации с удвоением притока иммигрантов в США в оптимальных условиях, то есть в условиях полностью открытой экономики. Моделирование показало, что база налога на заработную плату расширится, но не слишком. Удвоение иммиграционного потока позволит обойтись менее значительным увеличением налога на заработную плату, необходимого для обеспечения беби-бумеров пенсиями и медицинскими услугами. Но выигрыш невелик – менее двух процентных пунктов. Вряд ли публика согласится пойти на удвоение притока иммигрантов ради столь мизерного выигрыша. Так что и здесь перед нами политический и экономический тупик.