Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны

Брось свою работу (или пусть твой муж бросит свою)

Возьми эту работу и пни ее. Я здесь больше не работаю.

Дэвид Аллан Коу

От этой вечно популярной песни выворачивает наизнанку, но так и должно быть. Большинство из нас время от времени чувствуют нечто подобное. Собственно говоря, самое время подумать: а так ли необходимо работать?

Население США составляет более 285 млн человек, численность рабочей силы – почти 146,5 млн, а число занятых – 137,7 млн. Это очень много. Стоит подумать о тех 8,8 млн, которые в данное время являются безработными, ищут новую работу или почему-то еще не получают зарплату.

И действительно, сейчас в США доля работоспособных людей, участвующих в трудовой деятельности, находится на почти рекордном уровне – 66,4 %, и это несмотря на вялые темпы роста. Рекордный уровень был достигнут в конце 1990-х гг. – 67,1 %. В некоторых городах и штатах этот показатель еще выше. А еще важнее, что некоторые работают намного больше сорока часов в неделю. У нас царствует эпоха трудоголизма.

Для оценки ситуации полезно вспомнить, как все было прежде. Еще в 1980 г. доля занятых в составе рабочей силы составляла 63,8 %. В 1970, 1960 и 1950 гг. показатель был еще ниже – 60,4, 59,4 и 59,2 % соответственно. И это несмотря на рост уровня образования. За последние полвека диплом колледжа стал тем, чем был когда-то аттестат средней школы. Люди дольше учатся, позже вступают в трудовую жизнь, многие раньше выходят на пенсию, но при этом доля работающих выросла.

Главная причина такого парадокса в том, что в большинстве семей сегодня двое работающих. Когда-то это было редкостью, теперь – норма. Если вы женаты и вам меньше 60, можно держать пари, что ваша жена тоже работает. Как мы отмечали ранее, за пятьдесят лет доля работающих женщин удвоилась с 33,9 % в 1950 г. до почти 60 % в наши дни.

Что и заставляет нас задать любопытный вопрос: есть ли экономический смысл в том, чтобы в семье работали оба супруга?

Речь вовсе не об общественных ценностях – пусть этим занимаются другие. Зайдите в любой книжный магазин, и на полках вы обнаружите огромное число книг, доказывающих, что ни в плане воспитания детей, ни в психологическом плане, ни с позиций общественной жизни нет смысла в том, чтобы оба супруга работали. В некоторых книгах вообще ставится под сомнение экономическая оправданность работы обоих супругов, потому что налоги высокие, работающий человек больше тратит, воспитание детей обходится дороже, а стрессы приходится лечить – и все это стоит денег^{150}.

Примечательно, что практически все авторы, затрагивающие данную тему, недооценивают проблему, поскольку учитывают лишь непосредственные и немедленные издержки. Поколенческий же учет делает видимыми долгосрочные издержки. Оказывается, что долгосрочная предельная ставка налога на второго работника в семье может превышать 100 %.

Вы прочли правильно: 100 %. Для некоторых семей выход на работу второго супруга означает сокращение дохода на протяжении жизненного цикла. К счастью, издержки столь чудовищны только в семьях с низкими доходами, потому что человек, нанимаясь на низкооплачиваемую работу, теряет пособия по социальному обеспечению и бесплатное медицинское обслуживание.

А как насчет семей, принадлежащих к среднему классу?

С ними дело обстоит лучше, но не намного. Хотя до снижения налогов в 2003 г. высшая предельная ставка налога (ставка, по которой облагается последний доллар дохода) составляла 38,6 % на налогооблагаемый доход, превышающий 311 950 долл., второй работающий в семье, добавлявший 30 тыс. долл. к доходу первого (также зарабатывающего 30 тыс. долл.), сталкивался с тем, что его предельная чистая ставка налога на протяжении жизненного цикла составляет 43,5 %. Так происходит из-за того, что второй работающий в полном размере платит налоги на заработную плату, но от этого его пенсия по социальному страхованию не увеличивается. При некоторых сочетаниях дохода мужа и жены предельная ставка налога на протяжении жизненного цикла оказывается выше 60 % (см. табл. 8.9).

Таблица 8.9. Чистая ставка налога на протяжении жизненного цикла для супружеской пары

Источник: Jagadeesh Gokhale and Laurence Kotlikoff, Does It Pays Both Spouses to Work? www.ncpa.org.

Когда ставка налога на протяжении жизненного цикла близка к 50 %, намного проще задуматься над вопросом: а стоит ли утром вылезать из постели? Учтите еще расходы, неизбежные для работающего человека, и положение покажется еще более нелепым. В конечном итоге второму добытчику почти нечего показать в качестве результатов своей работы: приносимая им домой почасовая оплата столь мала, что многие задумываются, а не полезней ли было бы оставаться дома.

Мы считаем так же и не в силах придумать лучшего стимула для проектов «сделай сам», чем 50 – процентная ставка налога (не считая, конечно, 60-процентной ставки). Чем дольше мы тянем с изменениями, которые отвратят столкновение между торжественными обещаниями и способностью наших детей и внуков нести бремя, которое мы им намерены завещать, тем выше будут расти ставки налогов. И тем хуже будет для нашей страны. Эпилог

Наши проблемы созданы человеком, значит, человек в состоянии их решить. Человек может быть велик, если он того пожелает. Не существует таких проблем, с которыми люди не могли бы справиться.

Президент Джон Кеннеди

Мы должны со всей осмотрительностью взвесить последствия наших решений для жизни семи следующих поколений.

Из постановления конфедерации ирокезов

В то самое время, когда пишется эта книга, размер федерального долга превышает 4 трлн долл. Если разделить его на 280 с лишним миллионов американцев, получится более 14 300 долл. на душу населения. Некоторых эта цифра пугает.

Нас – нет.

Эти 14 300 долл. на душу населения представляют собой весь формальный долг, который наша страна накопила со времени Первого континентального конгресса. Сюда входит то, что мы заплатили Франции за Луизиану и России – за Аляску. Сюда входят деньги, занятые для финансирования всех «горячих» и холодных войн, которые вела наша страна, для финансирования Управления общественных работ в период Великой депрессии, а также деньги на предпринимавшиеся в течении семидесяти с лишним лет усилия по стимулированию экономического роста и созданию новых рабочих мест.

Не все занятые деньги были истрачены с умом, но сейчас речь не об этом. Мы понимаем, что подлинные издержки многократно превосходят величину заемных денег. Так, не поддаются учету десятки тысяч жизней, отданных в войнах, годы добровольной службы людям и обществу, жизнь многих поколений, которые трудились и приносили жертвы во имя детей, внуков и правнуков.

Ни одно поколение не сделало для нашей страны больше, чем нынешние старики – американцы в возрасте около 80 лет и старше. Их справедливо называют величайшим поколением в нашей истории, потому что они вынесли на своих плечах Великую депрессию и Вторую мировую войну. Как и все предшествующие поколения, они оставили нам гигантское наследство.

Обременяющий это наследство долг всего лишь в 14 300 долл. с носа делает членство в клубе «Америка» самой выгодной сделкой в истории человечества. Ничего удивительного, что тысячи нелегальных иммигрантов ежегодно рискуют жизнью за привилегию жить и работать на земле свободы, в стране отважных, в богатейшем государстве мира.

Но есть одна заминка. Американская мечта становится немыслимо дорогой. И если мы не примемся за дело немедленно, величайшее поколение окажется последним из сумевших передать своим детям и внукам страну в лучшем состоянии, чем получили от своих предшественников.

Как показано в этой книге, проблема в том, что неформальные обязательства государства – пенсии и медицинское обслуживание для пожилых людей – многократно превышают его формальные обязательства. Эти обещания, кодифицированные в федеральном законодательстве и защищаемые легионами членов ассоциации пенсионеров, не менее реальны, чем любая казначейская облигация.

Исследование, санкционированное бывшим министром финансов Полом О'Нилом и вырезанное из бюджетного послания на 2004 г. администрацией президента Буша-младшего, зафиксировало фискальный разрыв рекордных размеров (разница между дисконтированными ожидаемыми государственными расходами и доходами), составлявший 45,5 трлн долл. (благодаря новым лекарственным льготам для клиентов программы Medicare теперь уже 51 трлн долл.). Это в одиннадцать с лишним раз превышает размер официального государственного долга. Если распределить эту сумму поровну между всеми американскими мужчинами, женщинами и детьми, получится 159 тыс. долл. на человека. Те самые 159 тыс. долл., которые мы с вами можем выплатить прямо сейчас; если же захочется подождать, эти 159 тыс. долл. нам придется уплатить с процентами.

Чем позже мы займемся этой гигантской фискальной дырой, тем шире она станет. Благодаря поразительно быстрому старению нашей страны и магическим свойствам сложных процентов эта фискальная дыра увеличивается более чем на 1 трлн долл. в год. Хуже всего то, что мы, судя по всему, намерены переложить оплату этого счета на наших детей. Попытка не пытка, вот только счет слишком велик, прямо-таки неподъемен для наших детей. Поэтому мы обязаны взглянуть в лицо реальности и сделать все возможное, чтобы защитить будущие поколения от созданного нами экономического монстра.

К сожалению, даже самые эффективные реформы не смогут защитить наших детей – они заранее потерпели поражение. Поэтому лучшим поколением нас не назовут никогда. Но если мы не приступим к действию немедленно, кончится тем, что заслужим название худшего поколения.

Как отмечено в главе 4, нам никуда не спрятаться от счетов нашего правительства. Экономический рост не вытащит нас из долговой ямы. Не помогут ни родители, ни торговые партнеры, ни иммиграционная политика, ни работодатели, ни технологии или более поздний выход на пенсию. Единственная надежда – на немедленное и радикальное реформирование систем социального страхования и Medicare в соответствии с принципами, намеченными в главе 6.

Подобно знаменитой дороге в ад, наши лидеры, руководствуясь наилучшими намерениями и под аккомпанемент благозвучных речей, вымостили нам дорогу к национальному банкротству. Они хотели помочь старым, больным и обремененным налогами налогоплательщикам – кто может обвинить их в этом? Они всего лишь не захотели подумать о том, кто оплатит их щедрость и великодушие. Хуже того, они работали без сна и отдыха, чтобы гарантировать, что никто не задаст этот вопрос.

Метод поколенческого учета, разработанный для того, чтобы выяснить, какие поколения заплатят по счетам наших правительств, готов к использованию вот уже более пятнадцати лет. Но обе партии упорно задвига́ли его результаты в тень. И вместо того чтобы применить метод поколенческого учета, обе партии использовали экономически бессмысленный, но бесконечно растяжимый показатель фискальной ситуации – бюджетный дефицит федерального правительства. Таким образом им удалось замаскировать истинную природу своей политики.

Результат налицо: в фискальных и поколенческих вопросах наше правительство ведет корабль вслепую.

Думаете, они безумны?

Мы – то в этом уверены, однако для проверки все же зашли в Google и набрали «определение безумия», в ответ на что поисковая машина сообщила: безумие – снова и снова делать одно и то же, ожидая при этом других результатов. Одни сайты приписывают это определение Бенджамину Франклину, другие – Альберту Эйнштейну. Но кто бы ни оказался автором, это главная мантра, которую должны неустанно повторять анонимные алкоголики, анонимные наркоманы, анонимные обжоры, анонимные сексуальные маньяки и прочие группы безнадежно зацикленных.

К сожалению, управляющие страной политические наркоманы не чувствуют необходимости посещать собрания реабилитационных групп. Каждая сессия Конгресса и каждая избирательная кампания похожи друг на друга: бесконечные разговоры о реформировании систем социального страхования и Medicare, но в итоге – либо бездействие, либо целенаправленные усилия по ухудшению ситуации. Когда положение начинает казаться по-настоящему безвыходным, президент или Конгресс (или они оба) назначают комиссию для изучения вопроса. А когда этим политическим наркоманам сообщают нечто, чего те не хотят слышать, они сразу отправляют отчет в корзину.

Так давайте признаем правду: наших политиков больше заботят будущие выборы, чем будущие поколения. И они не станут ничего предпринимать, пока не столкнутся с непреодолимым кризисом. Поэтому, как бы дико это ни прозвучало, наша единственная надежда на то, что экономика окажется в критическом состоянии как можно раньше.

Нынешняя президентская администрация сделала решительно все, чтобы приблизить этот день. Она трижды провела сокращение налогов, узаконила значительные дополнительные льготы по Medicare и пришпорила дискреционные государственные расходы. При этом им удалось достичь, казалось бы, невозможного: испортить репутацию вудуистской экономической теории.

Как мы уже говорили, торговцы облигациями начали кое-что замечать. Долгосрочные ставки процента поползли вверх, а доллар начал скользить вниз. Когда процент станет выражаться двузначной цифрой (что вполне соответствует нашему фискальному положению), политики, возможно, сложат наконец два плюс два и займутся реформами, способными предотвратить катастрофу. Разумеется, мы имеем в виду очень высокую инфляцию. Она возникнет, если наше правительство займется тем, чем занимались все правительства в продолжение двух тысячелетий, – печатанием денег для оплаты собственных обязательств.

Несмотря на то что эта книга написана бесстрастным языком экономической теории и денег, в ее основе лежит сильное чувство. Нашим детям грозит чудовищная беда. Может оказаться, что, подобно тем, кто в последние триста лет прибывал в Америку, нашим детям придется потратить свою жизнь на поиски другого берега, на попытку понять, куда делась их Америка и где им удастся вновь обрести ее. И некоторые действительно уедут. Например, Новая Зеландия – это очень даже неплохо. Австралия богата ресурсами. А в Аргентине дешевая недвижимость.

Если мы не начнем действовать, дети проклянут нас, своих родителей, за то, что мы сотворили вещь абсолютно невообразимую – положили конец американской мечте, ради сохранения которой наши предки рисковали жизнью и состоянием.

Обязанность по наведению порядка лежит на всех американцах, а прежде всего – на многочисленном поколении беби-бумеров, которому выпало передать следующему поколению это ужасное бремя. Беби-бумеры потратили свою молодость на поношение и отрицание всего и вся. Сегодня они – основа миропорядка. Они заседают в родительских комитетах, руководят полицией, контролируют правительство и посылают солдат воевать. Нравится это вам или нет, но в проведении именно такой политики беби-бумерам некого винить, кроме самих себя.

Хотя беби-бумеры нынче у власти, вина лежит не только на них. Все мы – молодежь, люди средних лет и старики – несем ответственность за будущее. И каждый должен принять личное решение, хочет ли он стать частью проблемы или частью ее решения. Сегодня, впрочем, как и всегда, не существует середины между добром и злом. Как напомнил нам президент Кеннеди, «самое жаркое пламя в аду ждет тех, кто не был ни холоден, ни горяч в период морального кризиса»^{151}.

И не ошибитесь. Это не просто моральный кризис. Это главный моральный кризис нашего времени. Мы все вместе поставили под угрозу экономическое будущее наших детей, даже намеком не спросив их согласия. Мы творим злое дело умышленно и систематично. И хуже всего то, что мы делаем вид, будто ничего не замечаем.

По силам это нам или нет, но сегодня мы обязаны взглянуть правде в глаза. Наша страна десятилетиями наращивала астрономические долги, которые суждено выплачивать будущим поколениям. Это может разрушить их жизнь и опустошить страну. Единственное решение заключается в радикальном, но рациональном реформировании наших систем помощи бедным и пожилым, а также в принятии должных мер для предотвращения национального банкротства.

Эта книга обращается к вашему чувству долга и призывает защитить то, что мы так нежно любим, – наших детей и страну.