Из осажденного десятилетия

СМЕРТИ ВСЁ РАВНО НЕТ

Алексею Журавлёву

а пока не любили, думали, что бессмертны,

были дети, сидящие у воды,

камешки бросая по дорожке рыжего света,

камешки, не оставляющие следы.

думала, что мы – как горы или река,

думала, мы бессмертны, у нас впереди века,

впереди века для каждого дурака,

каждый был – нулевой аркан, дырявый карман,

спрятанный в ладони каштан.

пока ты – дитя, твои дни идут по спирали,

розовые дни, небесная позолота,

но потом мы друг друга встретили и узнали,

и это стало точкой отсчёта.

пока ты – дитя, ты скользишь по воде,

не оставляя следов нигде,

не оставляя следов и не помня лиц,

но то, что имеет начало, имеет конец.

и это неправда, что любовь не имеет финала,

а значит, и всё живое имеет финал,

и мы стали смертны, стали тёплым и алым,

и вышли из начала начал,

и трогали мир проснувшимися руками,

и мир был смертен, молод и тонконог,

оказалось, что мы – не вода и камень,

а дерево и цветок.

и года идут не мимо, а через нас,

серебристыми нитями задерживаясь в голове,

и ещё – вокруг происходит мир,

вот прямо сейчас,

сходит лёд в Неве.

и мы живём, и трава вырастает в наших следах,

и мы идём на свет, и лица у нас в этом свете,

и я бы хотела сказать, что буду любить всегда,

но получится только до смерти.