Из осажденного десятилетия

УРУЗ

И в мускулах под кожей у земли,

тяжёлой кожей серого асфальта,

рождается движенье, и вдали

сильнее пахнет степь, гудят шмели,

а город тяжело и триумфально

движенье начинает.

Корабли

его, вздохнув, уходят от причалов,

и самолёты – в небо. И под ним

земля вздыхает. И желтеет нимб –

свет города ночной, неизъясним,

всё ярче льётся. Самое начало –

вот так оно рождается под утро.

Вот так огромной шеей, словно бык,

ворочает – уж верно, не привык! –

тяжёлый город, сбрасывая путы,

и, разрывая цепи и мосты,

лишённый страсти, горечи и гнева,

неспешно и легко, без суеты,

уходит в небо.