Из осажденного десятилетия

Так остаёшься один, затерянный где-то

между песков и солнечности огня.

Брат мой,

вокруг меня происходит лето.

Лето вокруг меня.

Так остаёшься – до глаз закованный в латы,

твёрдый и неподвижный, как сталагмит.

Вот я стою на улице с автоматом:

это – война.

Война как способ любить.

Брат мой,

мы были из тех, кто всегда играет,

тех, кто даже сквозь ад проходит легко.

Только волчата ведают путь до рая –

прямо, налево, в небесное молоко.

Брат мой,

мне кажется, мы с тобой доигрались,

мы говорили – пускай после нас потоп,

что-то уже позади – переход, кризалис,

ливни и

что потом? –

ничего потом.

Брат мой, в самых отчаянных мясорубках

выживут те, кто идёт по жизни смеясь,

было бы пиво,

кофе,

хорошая трубка –

брат мой, такими были и ты, и я.

Брат мой, когда выгорают вечные дети?

Где, на каком моменте перестают

вечно швыряться деньгами, бродить по свету,

попросту устают?

Брат,

нас просеяло через такое сито,

тех, кем мы были раньше – и не зови.

Брат мой, не верь, не бойся и не проси,

да

это отлично подходит

и для любви.

Брат мой, послушай: мы были ветром и мёдом,

солнце над трассой и у дороги пыль.

Рыжая девочка приникает к гранатомёту,

вскакивает в бронированный автомобиль.

Бьёт по глазам отчаянный белый свет.

Доброй дороги.

Привет.