Рожденный в Сейретей (1-92 главы)

Глава тридцать четвертая. О последствиях и друзьях

Я быстро ушел с арен, заскочив ненадолго в столовую до того, как разойдутся слухи. Студентам только дай повод потрещать, тут мельница слухов работает на высшем уровне. И делятся ими как раз в столовой. Не хотел, чтобы на меня пялились люди, как на зрелище под трапезу.

Купил перекусить и всякой снеди к чаю. После сразу ушел в общежитие.

Ненадолго остановился в общей комнате, тут есть уголок с общим на всех запасом бумаги и чернил, а так же почтовый ящик. Рядом еще тридцать пронумерованных мелких деревянных ящиков с выемками под ключи-токены, такие же, как на дверях. Никто чужую почту не получит.

Писал я быстро, но привычка к красивой каллиграфии не давала слишком спешить, так что я порядочно убил времени. Складывая аж три листа в конверт я диву давался, как много слов нужно, чтобы описать столь короткую стычку и что к ней привело.

Кому, от кого, подпись.

На пару секунд я задумался, когда конверт завис над щелью коробки. Типа, может, не надо? Как-нибудь само рассосется, зачем им об этом знать?

Я фыркнул. Эти ошибки уже были когда-то совершены. Замалчивание никогда не решает проблемы. Только отдаляет и усугубляет решения.

Глупый, глупый подростковый страх был задавлен и пальцы разжались. Конверт с деревянным гулом упал в темную щель. Письма забирают вечером, утром оно будет у кого надо.

Все это время я держал лицо и вообще по мне никто бы не сказал, что что-то произошло. Но когда я зашел в комнату и дверь закрылась за спиной… Пакет из столовой брошен на столик, я практически рухнул задницей на кровать.

- Вот же попал, - ворчу я, растирая лицо ладонью. – Как же так угораздило? И я даже не матерюсь, прям чудо.

Мозги просто отключились, я сам не понял, сколько так сидел и тупил. А теперь лежал на кровати в общежитии, невидяще уставившись в потолок. Обычно шелест и шум листвы за окном успокаивали, сейчас только раздражали.

Уже наверное почти час или больше прошло после стычки с Еримией, а я все еще прокручиваю в голове схватку, а в ушах повторяется его истошный крик, как на заевшей пластинке.

Хруст костей и чувство, как они крошились под моим кулаком… Страх в глазах врага. Чувство доминирования, победы. Это все еще было завораживающе.

Возможные последствия не были.

Все еще был на взводе, мышцы напряжены и в тонусе, дышу словно все еще держу в руках меч и готов к схватке.

Мое подсознание не признавало, что все закончилось, не давая просто выдохнуть и все, расслабиться. Да и сам я понимаю, что все только начинается.

Знал ли я, какую дерьмовую бурю мы только что на пару подняли с Еримией одним спаррингом?

Конечно, знал.

Это абсолютно точно не было что-то из серии «а, просто два пацана за школой подрались». Я был бы рад, будь все так просто.

К сожалению, ни черта подобного! Он пытался покалечить меня, а я покалечил его. Переломал кости и вышиб глаз. Все теперь станет сложно, плохо и отразится далеко вовне.

Когда ублюдок выпишется из лазарета, начнем бодаться лбами по всей Академии. Еще неясно, дойдет ли все до смертей наших одноклассников, в «случайном спарринге» просто чтобы уколоть противника.

Это было очень пессимистично, но, к сожалению, возможно. А я привык сразу готовиться к худшему.

Ублюдок Еримия уже показал, что у него нет жалости и есть настоящая вражда со мной и моей семьей. Уверен, что и Эго с Эверест у него тоже имеется. Ни за что на всем чертовом свете он не отпустит ситуацию так легко. Я сделал его одноглазым на всю жизнь.

Теперь каждый раз, когда кто-то будет смотреть на повязку на его ослепшем глазу, он будет вспоминать меня. Когда будут спрашивать, как он потерял глаз – будет вспоминать меня. Когда будет моргать, одним, черт возьми, глазом вместо двух – будет вспоминать меня!

Позор и проигрыш никогда не угаснут в нем, как выжженные клеймом в душе с моим именем.

Злоба, которую он теперь будет питать ко мне, затрудняюсь подумать, насколько станет велика.

Я действительно создал себе настоящего смертельного врага, который не успокоится, пока не прикончит меня.

Так странно ощущать, что в мире теперь существует человек, который на полном серьезе хочет меня убить, во что бы то ни стало. Из личных причин.

Это правда странно для такого мирного парня, как я.

Хотя нам, первакам, пока нельзя выходить из Академии, никто не мешал переписываться с внешним миром. Я уже сделал то, что не сделал бы тупой подросток с мыслью - авось как-нибудь обойдется. Отправил письмо в поместье, оттуда быстро сообщат деду и отцу. Все как было, так и написал.

Уверен, холуи или сам Еримия, когда очнется, тоже отправит своим весточку.

Когда письма о произошедшем выйдут из-за стен Академии, кровавая буря поднимется вне Белого Города. Наши семьи имеют много влияния, работников и воинов практически по всему Руконгаю.

Люди Семьи Еримия после таких новостей ни за что не оставят все в покое. Они не славятся терпением, зато заносчивостью вполне. Такую пощечину по репутации Семьи просто спустят? Пф, не поверю в это.

Они ударят в ответ. Сто процентов.

В Сейретей беспорядки знати всегда жёстко подавляются Готей 13, никто не создает здесь лишний шум. Это негласная мирная зона. Но Руконгай? Это всегда честная игра.

Ребята в черном шикахушо – это не полиция Руконгая, они легко проходят мимо или отворачивают взгляд, не желая вляпаться в лишние разборки благородных или еще какое-нибудь дерьмо.

Могут и рубят разбойников, если наткнутся на них и личная справедливая жилка завибрирует. Но это все. Политика Готей 13 как организации не позволяет им вмешиваться в дела знати.

Они и не хотят, если что.

Работа шинигами – поддерживать Баланс Душ, защищать Общество Душ от внешних угроз, защищать Сейретей, защищать Совет 46.

Это все. Быть арбитрами между Благородными это не их работа и не их забота. Шинигами это не Джедаи и не добро против осла. Быть Богами Смерти на службе Общества Душ и Короля, вот их работа.

Только в Белом Городе царит образцовый порядок. В сравнении, в Руконгае это всегда хаос. Так что… Все может пойти очень плохо, очень быстро. Как и всегда тут бывает.

Тысячи людей, работающих на Окикиба и Еримия начнут стычки везде, где соприкасаются… А это много где, черт. Еримия держат рынки в крупных городах Южных Районов, начиная с двенадцатого и дальше. Это основа, а еще много куда залезли их жадные пальцы.

Сейчас точно не припомню, но вроде и в игорный бизнес они суют свой интерес в последние годы. Чем, кстати, наступают на пятки тоже многим уважаемым личностям.

Но раз они это делают, то потому что могут и легко переносят последствия.

Слишком много мест, гильдий торговцев, подкупленных стражников, разбойников, городских воротил и союзных Семей, чтобы только начинать подсчитывать, с какой властью Еримия может нанести урон нашим людям или предприятиям.

То же самое и в обратную сторону. Торговая Империя Трилистника раскинула сети почти во всех Районах Руконгая. В каждом городе, где есть больше одной аптеки, можно быть уверенным, что вторая – наша. И это только лекарственный бизнес, по мелочи тоже много чего.

Торговые караваны, охранные услуги, недвижимость, гостиницы… Огромные земельные участки с дорогими садами лекарств и фермерами, на которых легко напасть. Куча, куча всего.

Во времена торговых войн с участием моего отца он не стеснялся забирать себе имущество и бизнес поверженных врагов. Активы, это активы, их не выбрасывают, если там раньше стояло чужое имя.

Такой прагматичный человек как мой отец никогда бы так глупо не поступил. Так что помимо основного лекарственного бизнеса у Окикиба еще много чего есть.

Не нужно думать, что раз я не заинтересован, то я ничего не знаю. Я прекрасно осведомлен и научен, где, сколько и чего у нас есть.

Если отец прикажет, то я должен буду на какое-то время взять полную власть и ответственность за всю Семью и ее активы. Он тоже человек и всякое может случиться. А я наследник не просто на словах.

Так много мест, куда можно больно ткнуть, что я сам теряюсь. И везде задействованы люди, везде. И они могут пострадать сейчас.

В то, что все обойдется переговорами отца и старшего Еримии я ни в грош не верил. Они бы уже договорились, если бы могли. Раньше. А уж тем более сейчас.

Одна только попытка так навредить мне уже все показывает. Они готовы обострять ситуацию до крайности!

Сейчас не то время и эпоха корпораций, когда всё о прибыли и возможные убытки сдерживают кровопролитие. По сравнению с будущим, где судом бить больнее, чем кулаком, сейчас время варваров и крови.

Мой отец ни за что не спустит с рук покушение на меня, даже не смотря на то, что я сам дал отпор и победил.

Когда задета пресловутая Честь, здесь у благородных людей просто сносит тормоза.

И я научен правильно воспринимать Честь, а не той гнилой философии, когда это очернено современниками как устаревшее дерьмо. Когда-то я тоже иронизировал, что мол, как легко наверное тогда было задеть чью то честь и как шутка про чужую мамку могла взорвать любую задницу.

Сейчас я знаю, что существует огромная разница между тем, чтобы довести человека до огромного раздражения или даже ярости и тем, чтобы задеть его Честь.

В последнем случае неважно, будет человек спокоен или разъярен. Он будет идти убивать тебя, даже если умрет сам. Даже если его дом падет, если его близкие умрут, его друзья отойдут, богатство исчезнет, он все равно это сделает. Лишь бы защитить или очистить свою Честь.

Какая огромная разница между тем, чтобы разозлить человека и задеть его Честь, а? Кто бы мне раньше такое рассказал, я бы может, не смеялся как дурак над «средневековыми» обычаями.

А сейчас, как ни крути, определенно задета Честь Семьи. Грань эфемерна, но я почти физически ощущаю, как Еримия и я эту грань переступили.

Возможно, конфликт семей уже полыхает вовсю, а я был просто спонтанным продолжением и импровизацией младшего Еримии.

Я всегда был сосредоточен на своем будущем как шинигами, вяло интересуясь торговлей или политикой. Отец это знает. Он мог просто не беспокоить меня проблемами и враждой, которые всегда сам решал. Торговая империя и политическая власть были целиком его личным детищем, он его создал и он им управляет в собственное удовольствие. Ближайшие пару веков я могу вообще не задумываться об этом, ему вряд ли надоест.

Отец не отказался бы от шанса всем напомнить, как опасно переходить дорогу местному Тайвину Ланнистеру. Раз уж, как кажется, все начали забывать.

Но теперь то точно все… Когда наследники схлестнулись и один покалечил другого, сдавать назад это уже трусость.

Сколько невинных людей пострадает из-за одного спарринга в Академии…

Как в тот день я почувствовал запах гари, разрушенных домов и крови. Почувствовал, словно ноги утопают в теплой луже вязкой крови. Взгляд затухающей жизни и рука, тянущаяся ко мне… Кое-что, что я уже лично пережил.

Будет еще хуже. Еще больше.

- Сука, - накрыл ладонью лицо. – Я даже думать об этом не хочу.

Что я мог сделать?! Извиниться и солгать, что был в пылу момента? В пустой попытке погасить вражду?

Отец мне сам голову снесет. Или даже дед. Позор для Семьи для них значил больше, чем жизни подчиненных Трилистнику.

И подчиненные тоже были бы не против сражаться или даже умирать за блага, данные им однажды. Такое время, такой мир. Если бы проигравшим был я, оставшись без глаза, то мой позор – стал бы косвенно их позором. Моя слабость – их слабостью.

Как сейчас. Это не просто младший Еримия проиграл. Это семья Еримия проиграла Окикибе. Так это правильно рассматривается.

Я не был просто каким-то безымянным Джо. Мои успехи и гордость не остаются только моими.

Еримия или Окикиба. Или мы, или они. Кто-то из Семей Совета исчезнет и потеряет не только место в Совете, но и жизни.

Я уже столько хроник прочитал о подобных стычках, переходящих в войны Семей, что сбился со счета. Многие начинались с меньшего.

- Вот дерьмо, - неуверенно улыбнувшись, потираю все еще ноющее после схватки запястье. – Читать об этом и быть участником вообще разные эмоции.

Что я сейчас мог сделать? Надо решить это для себя и отсечь ненужные переживания. Это только сожжет мне нервы беспокойством.

Здраво поразмышляв, я осознал, что по сути – ничего я не могу сделать. Не я это все начал, я просто реагировал и по своему мнению, реагировал адекватно, пусть и жёстко.

- Я нигде не ошибся, - подбодрил я себя уверенным выводом.

Все, что сейчас надо делать – ждать. Вся серьезность ситуации и последствия не будут на мне сейчас, они там, в залах власти Сейретей. Отец, как нынешний глава семьи, будет решать, что делать.

Я должен ждать ответа или приказов отца.

А пока я это делаю, единственное, на что я могу повлиять и о чем могу беспокоиться – это мои друзья.

Я ожидал, что они сами придут ко мне, после того как переварят то, что мы с Еримией устроили на арене. Но никто так и не стучит в дверь.

Взгляд упал на большой бумажный пакет, полный выпечки и сладостей, купленный в столовой. Не стал там есть, да и сейчас аппетита нет.

Час проходит за часом, я читал, немного рисовал, это хорошо отвлекло, а картина озера в лесу вышла неплохой, пусть и черно-белой. Скомкав и выбросив, ибо уже такие рисовал и вышли не хуже, выпил чаю. Потом вздремнул пару часов, снова встал, размялся и сидел так, пока за окном не потемнело.

Сижу в своей комнате у столика и потягиваю едва теплый чай.

Из открытого пакета исчезла только одна булочка с корицей. Все еще полно вкусностей, которые я хотел разделить с друзьями.

Комендантский час наступил. Никто так и не пришел.

***

Тот же день, поздний вечер.

После проверки комендантского часа в общежитии тишина. Только трое парней в общей гостиной кидают кости и травят сплетни. Легкий шум от них не раздражает, скорее не дает коридорам в полумраке быть жуткими.

Хотя, кто-то мог бы назвать жутким меня, стоящим неподвижно в темноте коридора. Уже минуту так стою.

Я подождал еще немного, прислушиваясь к смеху и болтовне в общей комнате, а потом вздохнул и решился. Поднял руку и постучал трижды в дверь соседа, Фумио Рао.

Чувство одиночества и неловкости в груди после сидения одному в своей комнате и тишине неприятно. Я мог бы подождать утра. Но!

Был ли я трусливой киской, чтобы не ворваться в ответ самому и не спросить – какого хрена? Мне что, молчать и бросать неловкие взгляды? Ага, как же. Подростковую тоску и все эти муки «предательства» пусть познают какие-нибудь Синдзи Икари или эмонастроенные сопляки.

Я лучше сразу поставлю все точки где надо. Друг – друг, нет – ну и пошел ты нахер, отрезанный ломоть. Буду я еще себе душу травить там, где можно быстро все решить. Уже дал достаточно времени подумать Фумио и Касуми.

Если они будут строить из себя недотрог, боящихся капельки насилия или еще такую же глупую причину найдут, то я сам же в жопу пошлю.

Дверь дрогнула и открылась сразу во всю ширь. В его комнате еще светло, а на столике стопка книг с одной открытой, он еще не спал, учился.

Фумио увидел, кто у него на пороге и ухмылочка с лица сползла.

- Я зайду?

- Проходи, - посторонился парень.

Вблизи без вечной ухмылки и прищуренных глаз… Еще и наедине, Фумио Рао как-то потерял обычно зрелое отношение и вид. Это резко напомнило мне, насколько он на самом деле молод, ни хрена не мудр и вообще не опытен в жизни.

Это сбило ветер с моих парусов, успокоило.

- Садись где хочешь, - вяло предложил сосед.

Сам он сел на пол возле низкого столика, скрестив ноги и смотря куда угодно, но не мне в глаза.

Я тихо сел напротив, отзеркалив его позу. Сидим теперь. Молчим.

Все это уже дало мне все ответы, за которыми пришел. Фумио Рао мне больше не друг и не надежный соратник. Можно выбросить все планы на нашу будущую дружбу в трубу, где им и место.

Я закрыл глаза, шумно вдохнул через нос и выдохнул ртом. Давай, Судзин, не будь подростковой киской, надо решать проблемы по-взрослому.

-Ладно, - хлопнул по ноге ладонью. – Давай без этой неловкой чуши.

- Хе, извини, - потер затылок Рао. – Такое дело…

Он замолк, не зная, как продолжить. Я его понимаю. Как объяснить, глядя в лицо человеку, что ты ему больше не друг потому что… Что? Я вот хочу узнать ответ.

- Начнем с того, - помог я ему вырулить. – Что мы тут друг другу клятвы вечной верности не давали. И стоять горой тоже, случись чего. Просто, ксо, скажи уже, почему ты отходишь в сторону. Я пойму.

- И правда, - будто просветленный, улыбнулся Рао. – Не давали же. Ты еще не встречался с Касуми?

- Нет.

Парень почесал щеку пальцем, поморщившись.

- Сучка назвала меня трусом. У нее после размолвки с той подружкой с головой на всю эту тему с дружбой не порядок… Но, ты то поймешь, надеюсь.

Я чуть не спросил, вломила ли она ему так же, как хочу сейчас я, но сдержался.

- Моя родня в Четвертом Отряде, - кивнул сосед. – Ну и я туда хочу, ты знаешь.

- И?

- И Четвертый Отряд не берет к себе смутьянов или потенциально проблемных людей, - пожал плечами Фумио. – Медики обязаны быть нейтральными ко всем. Я не могу вмешиваться в твои разборки с Семьей Еримия. Да и вообще, знаешь что?!

Неожиданная вспышка эмоций даже бровь меня поднять не заставила. Я просто смотрю в ответ. И под этим взглядом парень потух и пробурчал:

- То, как вы там сражались… Прямо как те парни выпускники. Без жалости, почти насмерть. Каким ты был… Умело прячешься, я повелся.

- О чем ты говоришь? – я правда недоумевал.

- Вот, опять! – показал пальцем на меня Фумио. – Видишь, ты снова это делаешь! Будто ты нормальный парень! С тем как ты говоришь, как улыбаешься, никогда не бываешь высокомерным, шутишь даже… С твоей харизмой очень легко заставить окружающих забыть, с кем они имеют дело. Ты. Еримия. Шируба. Высшие Семьи. Все вы монстры. Ваша дуэль заставила меня вспомнить об этом. Вы готовы убивать за свои амбиции! Я не на вашем уровне и не должен туда лезть.

Фумио перевел дух после тирады и твердо заявил:

- Мне семья твердила перед поступлением, что я должен быть нейтрален и никуда не встревать. Я не прислушивался. А должен был. Теперь я буду слушать и никогда не подходить к таким, как ты. Извини, Окикиба. Но это все.

Фамилия вместо имени из его уст ужалила. Как настоящая точка в наших отношениях.

И сейчас, без всех наработанных слоев наших прежних отношений, я впервые трезво взглянул на этого человека напротив себя. Всерьез, по-настоящему. Оценил.

И не впечатлился.

На лбу пару капель нервного пота, так же не смотрит прямо в глаза. Духовная сила в беспорядке и будто угнетена. Жидковата, как супчик без навара. Я не успел заметить, когда, но я сильно превзошел наш прежний разрыв в силе. Но там, где я прибавлял, Рао все еще оставался там же, на том же месте. Почему?

Сейчас я начал понимать, почему. В нем нет ни капли того, что я стал ценить, как Шинигами.

В Фумио Рао вообще не оказалось… Решимости. Той, что я выковывал как сталь, в себе.

Хотя мы примерно одного роста, я вдруг стал ощущать себя на голову, а то и две, выше. Бывший друг стал в моих глазах таким маленьким… Или он всегда был, просто я не так смотрел?

Шинигами без решимости, без стержня, без хоть маленького желания стоять на своем! Даже когда друг в беде.

Я не видел ничего плохого в черте приспосабливаться. И так называемых приспособленцев и карьеристов не презирал. Но это касалось других профессий. Не шинигами.

Теперь я понимаю, почему не знал о его будущем. Фумио Рао был одним из тех, кто или погиб без славы, или остался одним из сотен таких же не впечатляющих, средних шинигами. Может, просто медик где-то в больнице Сейретея.

Он своими руками, сам погубил свой большой потенциал. Или остался слишком слаб и погиб где-нибудь.

Но это уже не мое дело. Особенно после еще одних слов бывшего друга.

- Я уже сказал тем ребятам на арене, - тихо, но твердо молвит он. – Что я вне этого всего и просто одноклассник. Для моей карьеры будет плохо… Ну, я уже сказал. Да и я не хочу проблем для своей семьи от Еримии.

- Знаешь что? – холодно отвечаю я. – Если ты думал на словах разорвать наши отношения, а втихую пользоваться связью с Окикиба или попросить у меня услугу по старой дружбе…

Едва-едва, но он вздрогнул от моих резких слов и неожиданной проницательности.

- … то знай, что этого не случится. Как я и сказал, мы не клялись в дружбе до гроба. И уже никогда не будем. Ты мог иметь неважного врага и могучего покровителя, но остался без того и другого. Наслаждайся нейтральностью, Фумио.

Нейтральный Четвертый Отряд, ну-ну, а покровительство и финансирование больницы из воздуха получают. С помощью моего деда и отца я мог легко поставить хорошего друга в любой Отряд. Это случается сплошь и рядом и вообще не проблема. Если Фумио не догадался об этом, то он дурак, если догадался, то ненадежный человек. Ни тот, ни другой мне не нужны.

Я поднялся и пошел на выход.

- Касуми, - сказал он мне в спину. – Касуми не такая как я. Она... другая. Будешь с ней помягче?

- Это уже не твое дело, - так же холодно ответил я. – Спокойной ночи, Фумио. Без кошмаров. Без сожалений.

Он невыразительно хмыкнул в ответ, не став провожать. Я вышел и закрыл за собой.

Постоял в коридоре, тихо дыша глубокими вдохами и успокаиваясь. Потом подошел к другой знакомой двери.

Если оттуда я выйду еще без одного друга… Я пойду в комнату номер два, куплю заначку у Юки Шина и напьюсь. У того всегда есть саке, любитель выпить, он может глушить его вместо воды. Сопротивляемость у пацана круче всех в классе.

Решив для себя, что даже если все будет фигово, то я хоть нажрусь, так что не плохой конец дня, поднял руку и трижды постучал о косяк.

- Иду, - протяжно отозвались из-за двери девичьим сонным голосом.

Это неожиданный комплимент от автора.

Вы обладатель глубокого характера! Уникальная личность! И лицом вы весьма милы!

Как не посмотри, а хочется тепло и с улыбкой обнять такого человека)

А так же у вас приятный темперамент и отличный вкус в книгах, мой друг.

Это конец неожиданного комплимента от автора.

Спасибо за терпение, комментарии и награды ^_^