Рожденный в Сейретей (1-92 главы)

Глава шестьдесят шестая. Камень Памяти.

Я закончил отчет, стою прямо, держу осанку, незаметно оглядывая кабинет. Тут есть несколько памятных безделушек на полках у стен, ужасно древние на вид книги, свитки. Есть на что поглазеть.

Старый Капитан задумчиво хмурится, пропуская через пару пальцев прядь черно-седых волос.

- Значит, я припоздал с подмогой, - с печальным вдохом констатирует он. – Всего трое выжило. Но в этом твоей вины нет. Хорошо справился, Окикиба.

Печаль делала старого Капитана действительно древним. Морщины будто становятся глубже, темнее. Видимо, опыт не очень-то сглаживает потери тех, кого мог знать десятилетиями.

Мне, даже не знавшему имен, сильно не по себе. Каково сослуживцам и Капитану, отправившему их на смерть, думать не хочется.

По крайней мере, у моего Капитана есть сердце. Это хорошо.

- Делал, что мог.

- Хар-хар, теперь скромничаешь? – немного приободрился смешком Капитан Сугимото. – Зря, я ценю таланты такими, какие они есть. А ты, Судзин, талант. Раз ты отомстил за Двенадцатого Офицера, то считаю правильным отдать тебе его место. Поздравляю, ты прошел мою проверку.

Сразу двенадцатый ранг в Отряде? Очень неплохо! Я позволил себе искреннюю краткую улыбку. Это, кажется, удивило старика. Сугимото огладил подбородок и спросил:

- Что, не будешь возмущаться? Хар, обычно молодняк вроде тебя сходу стремится повыше.

- Я знаю свои пределы, - со спокойной уверенностью отвечаю Капитану.

- Да, навыки твои прекрасны, но реацу маловато, - кивает лидер Седьмого. – Десятому месту ты бы проиграл.

Слышать это неприятно… Но, доверюсь опыту старшего шинигами. Раз он говорит, что я бы проиграл - значит, так и есть.

- Обычно спрашивают банальности, вроде того, что тебе нравится или хобби, чтобы узнать своих новых подчиненных лучше. Я предпочитаю иной подход.

Старик немного наклонил голову, глаза скрываются в вечерних тенях кабинета, делая лицо в морщинах жутким.

- Чего ты на данный момент жизни боишься, Окикиба Судзин?

…

Копаясь в себе ради душевного роста я, к счастью или сожалению, ответ знал. Но стоит ли делиться сокровенными вещами с пока что незнакомцем?

А что я теряю? Отвечу правду.

- Стагнации. Застоя в росте своих сил.

Сугимото молчит, глядя на меня исподлобья, будто испытывая волю на прочность. Я не лгал, а потому прямо встретил его взгляд.

Капитан кивнул и поднял голову, в светло-зеленых глазах спокойствие. Я про себя выдохнул. А он умеет нагнетать.

- Понятно. А я вот недавно споткнулся о тумбочку спросонья. Теперь этого боюсь, каждое утро зорко смотрю под ноги…

- Ясно.

Секунда неловкой тишины.

- Это была шутка.

Ответ вылетает мгновенно:

- Очень забавно, Капитан.

Взгляд старика на это трудно описуем. Вроде и понятно, что льщу в лицо, но и сердиться не на что. Но, главную задачу это выполнило. Сняло прежнее напряжение.

А он весьма неплох в манипуляции разговором. Дергает по струнам собеседника, выявляя, кто он и что он.

Разумеется, я понимаю это. Кто мой отец, в конце концов?

Я просто подыгрываю, не скрываясь и не плетя ложь о себе. Мне это просто незачем.

И вроде как Капитан это понял. Немного подобрел ко мне, меньше становится официоза в тоне.

- Хар-хар-хар, а ты и правда хорош, Окикиба. Дед твой не зря днями напролет тобой хвастается.

- О, - это было неожиданно. – А вот это действительно неловко.

- Дай старику его кусок славы потомков, - утешает Капитан, но тут же присыпает соли на рану. – Каждый раз, как его вижу, хоть разок, да вскользь упомянет о внуке. Кстати, ты не против, если я по имени? Называя тебя Окикибой сразу усача из Первого вспоминаю.

- Как пожелаете, Капитан.

- Тогда, Судзин, давай поговорим о твоем ближайшем будущем. Погоди секунду…

Сугимото взял лист со стола, бегло пробежался глазами, поставил метку чернильной ручкой. И только потом сказал:

- Я даю тебе три дня, отдохнуть, обустроиться и походить по территории, изучить тут все. Утром во вторник придешь ко мне, к восьми часам. Недельку будешь помогать мне с документами, узнаешь о бюрократии Отряда, запомнишь несколько имен, познакомишься с другими в рабочей обстановке.

Еще раз чиркнув на бумаге, Капитан продолжил:

- Потом уже можно будет привлекать тебя к полевой работе. В моем Отряде все Офицеры с Двадцатого по Десятое место возглавляют группы Патрулей или выступают подмогой. Время на отдых, личные тренировки и отпуск приходится выкраивать каждый раз отдельно, подстраиваясь к заданиям. На этом все. Вопросы?

- Кто покажет мне, где жить?

- Найди Пятого Офицера. Он привел тебя сюда. Ясухиро заведует внутренними делами Барака и новичками. Все покажет и расскажет.

- Понял. Тогда вопросов больше нет.

Сугимото кивнул.

- Отлично. Тогда свободен на три дня. Отдыхай, Судзин.

Поклонившись, я вышел из кабинета.

***

Пару часов спустя.

- Вот и все, Окикиба, - немного устало говорит Ясухиро. – Оставляю тебя в новом жилище. Новый комплект формы можешь забирать раз в месяц на третьем складе. Это тот, что ближе к северу.

- Последний вопрос. Я могу обставить тут все за свои деньги, верно?

- Да, - кивает ежиковолосый шинигами. - Это не проблема. При смерти все личные вещи собираются и отправляются семье. Если никого нет – завещается Отряду.

- Тогда это действительно все. Спасибо за помощь, - с теплом улыбаясь, благодарю старшего товарища. – Спокойной ночи, надеюсь.

- И тебе, - ответил улыбкой мужик. - Пока.

Дверь закрылась с тихим стуком деревянных ставен. Раздвижная, как в Академии.

На этом сходство с общагой Академии заканчивалось. Размерами новое жилище куда больше комнаты студента. Повернувшись, я оглядел все и с удовлетворением кивнул простору. Раза в три больше.

Ванная и туалет раздельные и личные, чему я тоже порадовался. И никто не запрещает выделить угол для маленькой кухни, если захочется.

Но мне не захочется. Я почти два десятка лет ничего, кроме чая в кружке, не готовил.

Меня вполне устроила на вид Отрядная столовая. Питание для Офицеров в любое время с утра до ночи, меню правда, такое же, как для рядовых. Хотя там все выглядело дорогим и прилично приготовленным.

Работают отдельные повара, а не кашеварят по очереди, кто чего может. Это тоже плюс.

Я еще раз огляделся, эффект новизны еще не прошел. Стены покрашены в бежевый цвет, а потолок скрыт наборными деревяшками. Светильником служит круглый прут, зачарованный Кидо.

Одно касание панели у входа и кидо-люстра загорится белым светом. Днем она вбирает свет, а потому ставни на окнах лучше не закрывать.

Солнце клонится к закату. Окна моих новых апартаментов выходят на Запад, а потому все сейчас залито оранжевым светом.

Сел на широкую кровать, немного утопая в мягкости матраса. Какое счастье, что Офицерам положена нормальная кровать.

Несмотря на псевдо-азиатщину, никто на самом деле тут не любит футоны. Временное лежбище для гостей или дешевая имитация кровати. Это, по сути, просто матрас на полу. Кому охота ловить спиной половые сквозняки? Никому.

Я оглядел скудное убранство. Ничего лишнего в просторной комнате. Кровать, тумбочка рядом, под окном рабочий стол и стул с высокой спинкой. Шкаф для одежды.

И все.

Все хоть и лакировано, в одном стиле, но выглядит утилитарно и просто, глазу зацепиться не за что.

Ничего. Теперь, не скованный правилами Академии, я могу украшать комнату так, как захочу.

В течение трех дней постараюсь обставить тут все, как дома. Может, вообще притащу все из поместья.

Я только расслабился, за окном стемнело, как дрему резко перебили. Чуть в одежде не заснул.

Стук в дверь.

Вздрогнул от неожиданности. Потому что слишком привык ощущать других людей, а за дверью никого не было.

Открыл и…

- Капитан? В чем дело?

Ну, конечно, кого еще я тут совсем не смог прощупать сенсорикой, кроме старика.

- Еще не лег? – проигнорировал вопросы Сугимото. – Хорошо. Иди за мной. Зампакто не бери.

Приказ, как он есть. Молча повинуясь, двигаюсь за лидером Отряда по коридору.

Только вышли, как он мне кивнул вбок со словами:

- Забери это. И не урони.

На крыльце стоит бумажный фонарь белого цвета, не зажженный. Странно, свечи внутри нет, Кидо не ощущаю. Просто бумага и дерево. Овальный, всего в пару ладоней высотой. Свежая чернильная эмблема Седьмого Отряда ромбом красуется на боку.

Я аккуратно взял его. Замечаю с внутренней стороны надпись. Имя.

«Яманака Рюрай»

Через пару шагов вслед за Капитаном, я вспомнил – Рюрай, так Асано назвал погибшего Двенадцатого Офицера, моего предшественника.

Что вообще происходит?

Мы дошли до травы, а через пару минут уже под кронами тихо шелестящих деревьев.

Капитан Сугимото, наконец, соизволил объясниться. Тихо, подобно шелесту листвы вокруг, он рассказывает:

- В каждом Отряде свои традиции прощания с мертвыми. Кому-то хватает обычной Церемонии и сжигания трупа. У других более глубокие традиции. Наш Отряд из вторых.

Завернув на неприметную тропинку, ведущую куда-то в центр леса, он продолжает:

- Мы прощаемся с товарищами после заката. Как именно – скоро увидишь. Это имеет для нас сакральный смысл, что-то личное, а потому не разговаривай об этом вне Бараков и с чужими.

- Понял.

Я больше внимания уделяю тому, как не споткнуться о внезапный корень на тропинке, а потому не думал особо, пока мы не дошли. Вышли на большую поляну с прудом посередке.

Мы не одни с Капитаном здесь. Еще несколько десятков шинигами сливаются чернотой шикахушо с тенями под деревьями. Несколько держат в руках бумажные фонари. Я насчитал шесть, мой – седьмой. По числу павших.

Все шинигами смотрят в центр чистой земли, на широкий пруд.

Тихий пруд встречает нас отражением глади воды, как на зеркале. С берега к центру ведет настил из черного дерева, без перил.

А там, в самой середине, возвышается острый обелиск из черного камня. Гладкие стенки не отражают свет, выдавая в обелиске сверхестественную природу.

- Иди за мной, - приказывает Сугимото.

Шинигами провожают нас взглядами, пока идем по настилу. Полотно из черного дерева слегка прогибается под весом шагов, издавая всплеск воды. Вода пруда удивительно прозрачна, настолько, что если бы не рябь и отражение фонарей, я бы принял ее за воздух.

Дно черное, илистое, неровное, рыб нет.

Мы подошли к обелиску. Капитан поднял руку, в ней свиток. С тихим шелестом бумаги свиток разворачивается. И начинается магия.

От обелиска исходит мирное свечение белого света. Оно конденсируются в воздухе и превращается в буквы, те – в строчки. Десятки, сотни строчек с именами и текстом под ними.

Капитан махнул ладонью и строчки прокручиваются, словно висят на цилиндре, почему-то слишком сильно напоминая мне ткацкий барабан с тканью.

Список кончается и Капитан поднимает свой свиток. Чернила с него выжигаются в такой же белый текст, а потом прилипают к записям из Кидо, навечно присоединяясь к другим именам.

Капитан сделал шаг назад и надписи плавно распустились, словно нити ненадежной ткани, а потом они вошли в камень, как ни в чем не бывало.

- Это Камень Памяти, - сказал мне Сугимото, оборачиваясь и убирая свиток. – Такого нет в других Отрядах. Его создали по моей просьбе. Он крепче любого металла и не подвержен влиянию времени. Все, что записано на нем – никогда не сотрется. Никогда не забудется.

- Это удивительное творение, - признал я. – Кто его создал?

Немного помолчав, он отвечает:

- Нулевой Отряд. Мастер Всех Имен и Царица Ткачей создали его для нас.

Легко опознав по титулам, кто это был, я лишь уважительно киваю.

- Дай мне фонарь, - отобрал у меня ношу Капитан. – Время последнего прощания.

Сугимото зажег на кончике пальца синий огонек. Ему вторят держатели других фонарей. Они поднесли огоньки под фонари и там они остались, вися в пустоте.

Капитан отпустил фонарь и тот не упал, плавно взлетел! Семь фонарей с именами павших сегодня взлетают в темное небо, медленно становясь красивыми точками в вышине.

Сугимото, насытившийся торжественной тишиной, произносит для меня речь:

- Мы верим в то, что какая бы искорка, нить души не осталась в мире, Король Душ заметит ее, дарует утешение, поможет переродиться дальше с более счастливой судьбой. А мы, здесь, будем вспоминать о том, какими они были, как они жили, о чем мечтали, что сотворили. Будем чтить память об их последних деяниях с помощью Камня Памяти.

Капитан опустил голову, серьезно смотрит в мои глаза. Его хриплый голос проникновенно звучит словами:

- Когда-нибудь твое имя тоже будет записано здесь. Сражайся без страха. Ибо память о тебе будет жить вечно.

Он прикоснулся ладонью к гладкой грани черного камня. Тихо добавил:

- Такова традиция Почитания Мертвых в Седьмом Отряде.

Больше Капитан ни слова не сказал, глядя в небо до тех пор, пока воздушные фонари не обратились пеплом о барьер над Сейретеем.

Церемония закончилась. Все постепенно разошлись, исчезнув в ночных тенях под деревьями. Никто не произнес ни слова.

Это было довольно быстро и просто, но я уверен, что запомню свою первую Церемонию Почитания Мертвых на всю жизнь.

Это взяло за душу. Тронуло. В ту ночь я еще несколько часов не мог заснуть, позволяя мыслям течь, а глазам бездумно пялиться в деревянный потолок.

Когда-нибудь там будет мое имя.

Это должно было пугать обычного человека. Но я не чувствовал страха. Скорее, воодушевление. Некий душевный подъем.

Страх перед гибелью, смертью, которая может быть бессмысленной, плавно слез с меня, как старая кожа. И сгорел в огне новой решимости.

Зампакто тихо вибрирует стальным звуком в ножнах на подставке, передавая радость за меня. Чувствую, как благодаря новому чувству свободы, жизни без остатков страха бесславной смерти, я стал лучше. Чем-то большим, чем был минуту назад.

Ха, я думал, что имею смелость и больше не боюсь смерти. Что ж, я ошибался. Есть много страхов, относящихся к смерти. Я преодолел лишь некоторые.

Но самые важные для воина.

Осторожность всегда хороша. Но мы часто не замечаем, как то, что должно нас беречь, становится оковами. Мешает сделать дерзкий шаг вперед там, где все прочие боязливо стоят. И упускают шансы.

Эти оковы больше не властны надо мной. Хорошо. Ибо, что может дать жизни вкус ярче, сражаться яростнее и лучше, чем отсутствие страха смерти?

Мысли, похожие на слова одного сумасшедшего. Оказывается, в стиле жизни Зараки Кемпачи тоже есть своя мудрость…

Вдохнул полной грудью.

Рука поднята вверх, в темноте крепко сжат кулак, освещенный духовной силой. Более плотная, яркая реацу, начавшая отливать серебряно-белым светом, подобном лунному.

Признак силы, индивидуальности, которой еще утром я не обладал.

Опасаясь беспокоить товарищей, я унял духовную силу, позволив ей безвредно рассеяться. Комната снова погрузилась в темноту.

Подобрался к планке Среднего Офицера… Немного тренировок, времени, и этот уровень силы мне покорится. Что-то, чего я не ожидал еще лет десять. Лет десять дисциплинированных тренировок и сражений.

Это случайная удача? Или Капитан знал, что мне нужно, видел мой недостаток там, где я сам его не осознавал?

Не знаю. Но я все равно благодарен.

***

(Небольшой Омак в честь 1000 подписчиков на Бусти.

Это могло быть, а могло просто присниться Судзину…)

Где-то в Сейретей. Точное местоположение – неизвестно. Точное время – неизвестно.

По одной из торговых улочек идет примечательная пара людей.

Мужчина с одним веслом на плече и соломинкой в зубах злобно зыркает на окружающих.

В контраст ему рядом плавно, как царица, вышагивает аристократично выглядящая женщина с черными, как вороново крыло, волосами. Уголки ярко-алых губ вежливо приподняты.

Они не привлекают особого внимания, выглядя как леди на прогулке с охранником. Окружающие торговцы и граждане Белого Города не кидали на них второго взгляда.

Демон Горячих Источников про себя ухмыльнулся. Как бы они все заверещали и забегали, выпусти он свою жажду крови наружу, а не держа в узде, едва сдерживаясь? Или если Шутара выпустит свои паучьи ручки из-за спины, показав артефакты прядильщицы.

Тенджиро остановился, заметив знакомого парня, что глядел на прилавок с какими-то безделушками.

Ухмыльнувшись, он кивнул напарнице по Отряду.

- Знакомого вижу. Пойдем, поздороваемся.

Как его там звали?.. А, точно, внук Генширо. Судзин.

Выглядит вроде посильнее прежнего. Стал шинигами и Офицером, к тому же. Неплохо для сопляка. Но, букашка есть букашка, одного пальца все еще досточно, чтобы прибить его. Как бы его потроха смотрелись на роже торговца за прилавком, какой ужас был бы в глазах... Ох, снова старые привычки берут верх. Никого нельзя убивать в Сейретей, точно.

Но прикольнуться ведь никто не запрещал?

- Ей малец, - думая напугать, навис над ним горой Киринджи. – Как дела? Помнишь меня?

Ожидания не сбылись. Парень, только обернувшись, увидел Сенджумару и так и не оторвал взгляда.

Покровительница Ткачей, обычно игривая и поддерживающая его приколы, тоже расстроилась, что тот не съежился в страхе при виде Королевской Охраны. И не разинул рот от удивления. Он просто… Смотрел.

- В чем дело? – приятный голос Шутары звучит с толикой надменности. – Ты смотришь на меня так, как Оэцу на свои самые дорогие клинки, парнишка.

Судзин опомнился, моргнул, но все еще не оторвал взгляда от женщины. Он вдохнул воздуха в грудь, они уже были готовы услышать оправдания…

Но тот вдруг выдал такое, отчего у Тенджиро отвисла челюсть.

- Сенджумару Шутара, - спокойным, уверенным и теплым голосом произнес он имя. – Я никогда прежде не видел, не встречал, даже не мечтал узреть такую шикарную, прекрасную женщину, чья красота сравнима лишь с великими делами и достижениями. Вы настолько восхитительны, что я был заворожен.

Выдав все это без тени смущения, он добавил с кроткой улыбкой:

- Вот почему я так смотрел.

Тенджиро захлопнул рот. Король Душ, даже у него нет таких больших шаров, что бы при первой встрече сказать женщине нечто подобное! Особенно ей!

Обычно бойкая на язык Шутара… Молчала. Огорошенная, смотрит на парнишку так, будто услышала нечто невероятное.

- Эй, Сенджумару, - шепнул ей Тенджиро. – Скажи что-нибудь.

Та отмерла.

- Что ж, - чуть вздернув подбородок, молвит прядильщица. – Прекрасно. Тогда это простительно. У нас есть срочные дела, я ухожу.

Больше ничего не сказав, Шутара, к недоумению напарника, резко развернулась и пошла по дороге. Смутилась, что ли?

А малец все смотрит на нее…

- Ха, малыш, ну ты даешь. Я буду подкалывать ее этим годами. Шутара комплиментов от молодых мужчин, наверное, веками не получала, - заметив, что Судзин не слушает, он хлопнул по плечу и ляпнул: - Влюбился, что ли?

- Что? – отмер он. – Нет! Это невозможно. Я впервые ее увидел и услышал, как тут возможно влюбиться? Это просто чистое восхищение.

- Тогда хорошо, - прикусил он соломинку зубами и процедив парню: - Потому что не стоит надеяться на что-либо. Наши силы так велики, что даже поцелуй она тебя, ты бы обратился пылью, малыш. Мы давно отринули такие надежды, как привязанности или любовь. Наши сердца из камня, безжалостные и холодные. Ты понимаешь?

- Слабакам надеяться не на что, - удивительно беззаботно отвечает паренек с медовыми глазами. – Так всегда было и будет.

- Верно, - Тенджиро перекатил соломинку на другой уголок рта. – Короче, без силы Капитанского уровня можешь забыть мечту приударить за ней. И то, во Дворец даже Капитанам дорожка заказана. Если втюрился, лучше прикопай все надежды прямо сейчас.

- Я так и сделаю, спасибо за совет, - вежливо кивает он.

Но глаза все еще не отрываются от плавной походки царицы всех тканей и ткачей.