Рожденный в Сейретей (1-92 главы)

Глава шестьдесят пятая. Страж Мертвых.

Деревянные врата Сенкаймона открываются.

Вдохнул бедный на рейши воздух. Холодный ветер Мира Живых бьет в лицо, пытается забраться под одежду. Я над крышами.

Только что я был в тепле дня Сейретея и вот выхожу в холодную ночь другого мира. Даже спустя несколько раз это все еще вызывает диссонанс в разуме и ощущениях. Луна висит полумесяцем, звезды ярко видны, освещая землю. Света достаточно, чтобы я не потерялся.

Пара шагов вперед, платформы из реацу удерживают меня в небе над Пекином. Не очень высоко, но достаточно, чтобы оценить панораму старого города.

Окраины темны, но в центральных кварталах все еще горит свет, вижу маленькие точки голов, что сливаются в речки людей, бродящих по улицам. Это показывает, что в Пекине ночная жизнь есть и она процветает.

Всего три скачка по платформам из реацу, каждая ниже предыдущей, я на крыше дома в пять этажей.

Улица, на которой оказался, неожиданно красива на вид. Косые крыши из черепицы, красные стены и множество балконов с резными узорами. Межэтажные лестницы связывают некоторые дома, создавая из обычной улицы интересный лабиринт.

Напротив меня такой же дом, что и под ногами, но у него почему-то все перила балконов зеленые. На улице внизу проходит пара мужчин с дубинками и бумажным фонарем на палке.

Я бы с удовольствием, не спеша насладился непривычной архитектурой, но позже. Битва где-то на востоке Пекина привлекает внимание. Эманации духовной силы так интенсивны, что с легкостью доносятся до меня через несколько кварталов.

Сузил глаза, глядя в ту сторону. Духовная сила шинигами, без сомнения. И Пустые. Учитывая описанное умение целой стаи монстров скрываться в Складках Пространства, находясь так далеко не могу судить о численности. Но пока чувствую трех монстров.

Знаю, что в городе должен быть целый десяток шинигами, обычный патруль плюс подкрепление, но я не улавливаю столько.

Один, два, три… Четвертая реацу шинигами ярко вспыхнула и исчезла вместе с аурой одного Пустого. Шинигами осталось ровно три. И одна аура уже слабеет.

- Вот черт!

Шаг в сюнпо. Надо поспешить.

***

Темные улочки окраин словно противостоят красивому центру грязными дорогами, кучками мусора и бездомными людьми, которых не сразу отличишь от того же мусора.

Они спят в переулках, греясь друг о друга в кучках по два или три бедняка в лохмотьях. Здесь большой город не так красив, показывая настоящую изнанку богатства.

Я замечаю людей, что бредут прочь от места столкновения Шинигами и Пустых. Смертные боязливо оборачивают головы и переговариваются, не понимая, отчего на самом деле убегают.

Работа Кидо.

Рев Пустого застает меня, когда бегу всего в нескольких крышах от места назначения. Но, к моему приятному удивлению, не ощущаю никакой дрожи в костях или подспудного страха.

Раньше приходилось своей реацу и волей отражать заражение страхом, которое несет с собой Вой Пустого. Шикахушо теперь делает это за меня.

Черт, как же приятно не ощущать этой дерьмовой ауры и не отвлекаться постоянно!

Сенджумару Шутара… Ты создала нечто прекрасное. Одно только это свойство шикахушо спасало и продолжает спасать множество шинигами. С новым уважением глянув на черную форму, я закончил последний рывок сюнпо.

Я прибываю к напряженному моменту, встав в тени под крышей.

Широкий тупик, похожий на скрытый дворик между трех домов. Здесь кипит битва.

Три рядовых все еще сражаются с одним Пустым. Но я чувствую еще двух, скрытых в Складках Пространства и наверняка наблюдающих, выжидающих для нанесения коварного удара.

Вот же черт… Офицера нет. Убит?

Слабеющая реацу принадлежит раненному. Мужчина с разорванной одеждой на груди и такими ужасными ранами, что я вижу голые кости ребер от косого удара когтями.

Он лежит на спине, но упрямо сжимает меч в двух руках, держа клинок перед собой и готовый нанести последний удар любой пасти, что попытается сожрать его.

Его реацу уже не хватает, чтобы сдерживать кровотечение, под телом медленно растет лужа крови.

Товарищи раненного защищают его, сражаясь буквально в пяти шагах.

- А-а-а! – с яростным криком и мечом над головой нападает шинигами.

Ему молча помогает второй, заходя чуть сбоку.

Их реацу в беспорядке из-за эмоций и битвы, но вроде сил еще достаточно. Я не тороплюсь появляться, зная, что рядом там еще скрываются другие Пустые. Если они вдруг захотят нанести удар – тогда скрытность окупится.

Так я размышлял, веря в опыт старших товарищей по Отряду…

Пока один размашистый удар, что был быстрее обоих шинигами, не отправил мужиков в полет, харкать кровью.

Они врезаются в стену близ раненного, отчего пару кирпичей вывалилось наружу. Шинигами почти сразу встают… С немного гнутыми клинками.

Левая рука одного из них висит плетью, по сломанным пальцам стекает кровь. Открытый перелом скрыт рукавом. Стиснутая челюсть и ни звука боли, он шагнул вперед, пошатнулся, снова шагнул.

Товарищ встал рядом. Оба закрывают собой лежащего раненного. Тот молча косит на них взгляд, но молчит. Все трое готовы принять смерть здесь и сейчас.

Образец мужества и стойкости, как он есть. Но Пустым плевать. Они не сентиментальны.

Гориллоподобный монстр в два этажа ростом за шаг преодолел расстояние и замахнулся с такой же бешеной для них скоростью.

Я думал, что могу использовать их как приманку. В мыслях все еще ярко горит последняя строчка задания:

Приемлемый уровень потерь – до последнего шинигами.

Но когда я увидел, как они сражаются… Что-то внутри при мысли использовать товарищей, как приманку, с тошнотворным чувством перевернулось.

Нет.

Я не такая хладнокровная мразь.

Я должен спасти их.

Времени на Кидо нет. Так же, как и на активацию Шикая. Кто бы мог подумать, что в реальности никто не дает людям времени на усиление.

Сюнпо за шаг сожрало пространство, поставив меня между Пустыми и шинигами. Еще один такой удар просто убил бы их.

Вытащенный в спешке зампакто взят обратным хватом, вдоль предплечья, острие смотрит в землю.

Импульс реацу наполняет тело и руку, а зампакто вторит мне, блеснув в свете ночных звезд реацу на лезвии. Техники Хакуда и Зандзюцу, исполненные одновременно.

Кулак Пустого с половину моего тела размером мощно врезается в плоскость меча.

Но там, где те парни полетели, как тряпичные куклы… Я почти не шевельнулся. Под подошвами соломенных сандалий земля проседает. Пара сантиметров грязи копится под пятками, когда удар Пустого едва двигает мое тело назад.

Выдохнув, я шагнул вперед с пируэтом, похожим на разворот в танце. Хищно блестящий клинок возносится снизу, разом отсекая руку Пустого у локтя.

Лапища рухнула на землю, монстр отшатнулся, теряя равновесие из-за потери конечности. Второй удар в маску добивает чудовище.

Итак. С этим покончено. Остается еще два, рыщущих рядом. Кровь шинигами взывает к их голоду хуже, чем кровь в воде для акулы.

Я оглядываюсь, все еще держа меч наготове. И встречаюсь взглядами с напряженными глазами шинигами.

- Оставим знакомства на потом, - без улыбки киваю им. – Продержитесь еще немного?

- Мы да, - кратко отвечает менее раненный. – Ты можешь лечить? Мы не знаем Кайдо. Асано умирает.

Я промолчал, не зная, как ответить, что рядом еще есть Пустые и подставлять спину не очень хочется. Голос лежащего прерывает наши гляделки.

- Не расслабляйтесь, - едва хрипит он. – Тут есть… Кгх!

О. Его вырвало кровью.

- Асано! – встревожено вскрикивает шинигами с поломанной рукой.

Лежащий Асано стиснул губы и упрямо смотрит прямо на меня. В голубых глазах раненного мелькнула тень, но ее тут же сменяет выражении твердой решимости.

Асано все понимает. Его реацу угасает на глазах, шинигами едва держится в живых, но не молит о спасении своей жизни.

Он шевелит губами, испачканными кровью и мы читаем по ним два слова – Убей Пустого.

Не хотелось мне так рано светить в Отряде своим богатством и игрушками… Но какое это имеет значение в такой-то момент?

Рука потянулась к поясной сумке. Я достал из нее четыре маленьких белых кубика, зажимая те между пальцев.

- Не двигайтесь.

Сказав, метнул кубики на землю. Те, как намагниченные, врезаются в землю, идеальным квадратом окружая трех шинигами. Поднял два пальца и перечеркнул воздух перед грудью с выплеском медицинской реацу.

- Кайдо №15: Шейнару но Шоухеки! (Барьер Святой Жизни)

Кубики показали свою природу – Артефакты, о которых мне давно рассказал Лейтенант Чоуджиро Сасакибе.

Те самые, что не раз спасали задницы полумертвых шинигами с помощью Четвертого Отряда. И даже разок Ичиго после веселой мясорубки с Кемпачи Зараки.

Стоят – дохренище. Использовать может далеко не каждый.

Но, как в этот момент, понимаешь – оно того стоило. И купить. И научиться пользоваться.

Оранжевый барьер в виде куба окружает раненных. Нейтральные рейши в воздухе притягиваются, превращаясь в целебную силу, что стремится к ранам. Даже на грани смерти этот барьер придержит гибель любого, кто еще способен дышать, имеет сердце и голову.

- Думаю, вы знаете, что это, - ухмылкой встречаю изумленные взгляды из-за барьера. – Не выходите за барьер и все будет отлично. Я сам справлюсь с оставшимися.

Уже ощущаю, как в хрупких Складках Пространства скользят к нам чудовища. Думал, что два, но один оказался неплохим скрытником – три в итоге.

Но теперь у меня есть пара секунд на Шикай.

- Демоны дрожат, Боги трепещут. Раскройся, Цукигами но Каса.

Зонт в левой руке. Меч в правой. Увеличенная вдвое реацу поет в крови, жаждая схватки. Я не выпускаю ее вне тела, выпуская лишь мягкой струйкой, как приманку.

Запах крови шинигами перекрыт барьером. И Пустые вылезли посмотреть, куда же делась добыча. Найдя меня, такого всего сладко пахнущего положительной душой.

Три монстра появляются вокруг меня, вышедшего по центру тупикового дворика. Белые Маски уже не так пугают, когда меня защищает Шикахушо. Но их безумные глаза и голодная слюна, текущая по зубам, все такие же жуткие.

Пустые кидаются с ударами одновременно.

Начинаю любить, когда враги окружают меня. Зонт плавно делает оборот.

- Цуки но Аки. (Падение Луны)

Гравитация втрое выше. Ограничение – четыре шага.

Пустые сбились в шагах, кулаки и когти рухнули вниз, не долетая до меня, а сами монстры – на колени. Три чудовища преклонились передо мной, словно приветствуя своего короля.

Как бы это не было забавно, они могут адаптироваться. Не стоит совершать ошибку дурака.

Мой меч прочертил круговой удар, что расширился Летящим Ударом из белой реацу. Маски располовинены, монстры пали на землю. Холодные реацу Пустых исчезают в мире, отпуская бедные души на перерождение.

Повернулся к шинигами, иду с расслабленным видом и зонтом на плече, будто аристократ на летней прогулке в парке. На деле я еще начеку, ожидая любой подлянки.

Прошло несколько секунд. Новых врагов не ощущаю.

- Теперь можно и поговорить, - открываю барьер и прохожу внутрь, тут же закрывая его за собой.

Шикай отменен, меч в богатых ножнах возвращен на пояс.

- Стойте смирно, - мягко приказываю двум стоящим рядовым.

Кайдо обезболило сломанную руку, я небрежно вправил кости на место, достал бинты и плотно обмотал руку. Лекарство, которыми пропитаны бинты, останавливает кровь.

- Считай это за первую помощь. Потом сходишь в Четвертый.

- Понял, - четко ответил мужчина.

От него исходят вибрации стоика, человека, который кремень, какая бы жопа вокруг не происходила. Получив минимальное лечение, мужчина встал почти вплотную к барьеру, наблюдая за любым движением с той стороны.

Приятно работать с профессионалами. Получив медицинскую помощь, оба встали на страже, пока я занимаюсь тяжело раненным. И ни одного глупого вопроса.

- Итак, ты – Асано, верно? – мирно начинаю болтовню, когда вливаю в мужика тонны лечебной реацу. – Не спеши на тот свет.

Мутнеющий было взгляд посветлел. Я словно вытащил его за шкирку из-за грани. Пройдясь сначала по дыхательной системе и запечатав пробитое легкое, кивнул ему со словами:

- Ты можешь свободно говорить.

Он на пробу кашлянул, моргнул с удивлением, что больше не хрипит сквозь кровь в глотке.

- Асано Яшики, - хрипло представляется он. – Я вас не знаю. Из какого вы отряда?

- Окикиба Судзин. Седьмой Отряд, - предвосхищая закономерные вопросы, добавляю: - Сегодня выпуск из Академии в Обществе Душ, я только поступил.

- И сразу к нам, в бой? – приподнялись черные брови. – О чем думает Капитан?..

- О том, что претендента на Офицерскую должность стоит проверить, - с ноткой иронии отвечаю я.

Теперь у меня есть время приглядеться к внешности. Асано Яшики выглядит молодым мужчиной, лет на тридцать. На щеках небольшие ямочки, когда он пытается улыбнуться через боль. Голубые глаза и прямые черные волосы длиной до подбородка.

Выглядит знакомо…

- Слушай, у тебя случайно нет дочери?

- Чиё, - с удивлением в голосе отвечает он. – Погодите, так вы тот самый Окикиба?

- Как широк и тесен мир, - усмехнулся я. – Не видел ни разу, а тут привет, сосед. Приятно познакомиться, Асано Яшики. Ваша дочурка та еще заноза в заднице для нянек. Но веселая.

- …взаимно, - все еще в легком ступоре отвечает раненный.

Общее знакомство через его дочь быстро устранило неловкость первой встречи и растопило атмосферу. После нормального представления шинигами расслабились, больше не смотря на меня, как на незнакомца и возможного врага.

Всякое бывает. Ренегаты и дезертиры, случается, веками прячутся в Мире Живых. Такого примешь за товарища, а тот тебе нож под ребро в неприятный момент.

- Ну, жить будешь, - довольно киваю я.

Асано обмотан бинтами, как мумия, до шеи. Досталось ему очень крепко. Я сам не уверен, что смог бы прожить столько с такими ранами. А он, гляди-ка, вытянул.

Поистине, Седьмой Отряд прибежище стойкости.

Я поднялся на ноги, отряхнул колени.

- А теперь острые вопросы. Где Двенадцатый Офицер? И остальные рядовые.

- Рюрай погиб, - с мрачным фатализмом в голосе поведал Асано. – Мы последние. Офицер первым попал в засаду, его мгновенно окружили Пустые и разорвали, как тряпку. После охота началась на нас. Весь день и половину ночи мы бегали по окраинам и встречали бой в безлюдных местах. Сенсора среди нас не было, Пустые отъевшиеся, сильнее нас… Меняли жизнь на жизнь.

Один из стоящих повернул голову к нам и тихо добавил:

- Я уже не верил в подмогу.

Ему вторит другой со смешком:

- Ха, я тоже. Приятно, когда надежда приходит, даже когда она уже мертва.

- Да, - мелко кивнул Асано. – Спасибо, Окикиба. Мы обязаны тебе своими жизнями.

Я не дебил, который отшучивается, что это ничто. И тем самым обесценивает чужие жизни и потери.

- Принимается. Я запомню должок.

Реацу опасно опускается до половины. Не только активное Кайдо и бой выпили меня. Барьер не бесплатный, его поддерживает моя реацу.

Встав, я снял барьер и убрал кубики в сумку, опустевшую из-за потраченных лекарств. Брал в расчете на себя, а оно вон как обернулось. Хорошо, что хватило.

Асано плавно подняли на ноги. Мужик, шаркая ногами и бледнея от потери крови, но передвигаться способен. Шинигами крепкие.

- А теперь главный вопрос, - напряг я тройку. – Это были последние Пустые или мы можем убираться отсюда домой?

- Ты убил последних, - заверил меня расслабившийся Асано. – Но мы не можем просто уйти…

- Надо собрать останки или зампакто, - кратко объясняет шинигами с бинтованной рукой. – Ребята достойны Церемонии в Обществе Душ.

- Да, - чуть смутился я, не подумавший о таких деликатных вещах. – Конечно.

***

Возвращение трудно назвать триумфальным, когда за тобой тянется повозка из Мира Живых, полная трупов или зампакто без хозяина.

Мы прошли Врата Сенкаймона. Яркий теплый свет озаряет лица, но ни на одном нет улыбок. С повозки на белые плиты капает холодная, красная кровь.

- Патруль из Пекина и Окикиба Судзин, Седьмой Отряд, - протягиваю бумагу встречающему шинигами.

Тот быстро глянул, сверил нашу реацу со списком зарегистрированных, что заняло всего несколько секунд, а потом, стараясь не смотреть на повозку с мертвыми, кивнул вбок.

- Я сообщу в Седьмой, подождите тут с… С павшими.

- Обычно Лейтенант приходит в таких случаях, - просвещает меня сзади Асано, опирающийся на плечо друга.

- Вам вызвать медиков?

- Да. Их бы лучше сразу забрать в Четвертый для лечения. Не спорьте, парни, - успокоил я одним взглядом взметнувшихся было шинигами. - Вам необходимо лечение. Я сам присмотрю за остальными.

Медики прибыли очень быстро, пары минут не прошло. Весьма оперативно. Отряд из шести медиков с носилками.

Ребята из Четвертого глянули, что прям вот щас умирающих нет, понятливо дали тройке попрощаться с мертвыми напоследок, а потом забрали их на носилках.

Остался один, с кучей мертвых на повозке. Молча жду, слушая, как напряженно для нервов на пол капает кровь через щели паршиво сколоченной повозки.

Кап. Кап. Кап.

Я стою, в черном, с ладонью на рукояти меча и лицом, застывшим без эмоций. Как страж мертвых.

Сенкаймон не безлюден, у людей продолжается работа.

Пара патрулей, пошедших в Мир Живых, с уважением поклонились мертвым, прежде чем войти во Врата.

Шинигами, уходящие на такую же возможную смерть, ничего не сказали. Страха в их глазах я тоже не заметил. Только собранность и новую решимость во взглядах.

Через минут пятнадцать на площади Врат появилась группа шинигами из Седьмого, во главе с Лейтенантом.

Он выделялся повязкой Лейтенанта на левой руке. Печально, что приходится знакомиться с ним в таких условиях.

На вид он… Обычный. Похож на Хисаги прической из ежистых непослушных волос, но лицо грубое, с широкой челюстью и упрямым подбородком. Он немного ниже меня ростом, но намного шире в плечах. Рукава плохо срывают мясистые, накачанные руки, покрытые жесткими черными волосами.

Лейтенант глянул на повозку, немного помрачнев взглядом. Тяжелым взором карих глаз он осмотрел меня.

Я вытянулся, спокойно представившись:

- Окикиба Судзин, приветствую, Лейтенант Танабэ.

- Капитану ты не соврал, - низким голосом произнес он. – Вернулся быстро. С кучей трупов.

- Трое было, когда я появился к битве. Трое выжило.

- Да, уже знаю… Извини, я грублю. Ты молодец, парень. Просто там лежат мои хорошие товарищи.

Лейтенант подошел, хлопнул меня тяжелой лапищей по плечу два раза, опустил руку и уставился печальным взглядом на трупы.

- Заберите их, - приказал он спустя несколько секунд молчания. – А ты, пойдешь отчитываться Капитану. Он ждет тебя прямо сейчас.

- Понял.

Я ушел быстро. Без повозки с мертвыми, которых обязан защищать, дышалось легче, воздух словно свежее стал. На сердце тоже полегчало.

Впервые имея с этим дело, настроение весельем не блистало. Но я успокаивался хотя бы тем, что сам выжил и спас кого смог.

Но вердикт, хорошо ли справился, будет, конечно же, за Капитаном.