Рожденный в Сейретей (1-92 главы)

Глава пятьдесят пятая. Миссия с подвохом (Часть 2)

Сначала я устремил взор вверх. Безбрежное небо ублажает взгляд пушистыми облаками. Небо утреннее, когда темная синева уступает яркой голубизне, играя палитрой. Солнца нет, но есть свет.

Это не просто вид. Сами небеса полны моей реацу, состоят из нее. Они как отражение.

Здесь, в самом сердце моей души, я легко ощущаю вверху то, как некоторые шинигами описывают мою ауру. Небо.

Приятный вид и ощущение, но когда смотришь в глубокое небо слишком долго, то рискуешь утонуть в нем, как в безбрежных глубинах океана.

Перестав вглядываться вверх, опускаю взгляд, чтобы ошеломленно застыть. Ожидал необычной земли, но чтобы так?

Лед. От края до края горизонта все покрыто льдом, без снега или чего-либо еще, я стою на ледяном озере таких широт, что не видно берегов.

Осекся вдох, остановились мысли. Эти протяженные трещины белизны под поверхностью, похожие на паутину, темные глубины застывшей воды и прохлада… Я помню это.

Я знаю это место.

Так давно его не видел.

В прошлой жизни, прежде чем переехать в большой город, я провел детство и рос в небольшом поселке. Там, за большой сопкой вдалеке, было озеро, огромное и пресное.

Дорог туда не было, сопка не славилась грибами или ягодами, вода холодная круглый год, так что посетителями озера были только редкие энтузиасты рыбалки.

Я, пошедший в поход на лыжах зимой, лет в тринадцать, впервые увидел это озеро в зимнем великолепии. Не занесенное снегом, озеро было образцом сказочного вида, который обычно видишь только на лучших картинах.

Я всегда говорил, глядя на фото зимнего Байкала, что наше озеро не хуже. При некоторой сноровке можно было даже кататься на нем на коньках. Но я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь осмелился.

Итак, оно стало моим прибежищем в худшие из дней. Место тишины, одиночества и мудрой трезвости, подаренной природой.

Но таким оно казалось только зимой. В тишине мороза и ветра, ласкающего слух прохладой и редкими снежинками.

Когда в семье случались ссоры, я приходил туда.

Когда рвались первые неловкие отношения, я приходил туда.

Когда хотелось подумать о своей жизни, поразмышлять, что, черт возьми, я вообще хотел сделать со своей гребанной жизнью – да, я приходил туда.

В последний раз я пришел на озеро ночью Рождества, в девятнадцать. Немного пьяный, озлобленный от обычной бытовой, пьяной ссоры родственников на застолье… Я прошел пару километров, бросил варежки на лед и умостил задницу на них, скрестив ноги. Было не холодно.

Звезды давали достаточно света, отражаясь на льду. Холод и вид протрезвили меня, выгнали из разума раздражение и опьянение. Я отрезвел и размышлял.

О жизни, о себе, о своих ошибках и будущем. Какой я хочу быть личностью? Такого ли будущего, которого хотят от меня окружающие, я хочу?

В ту ночь мое я, вся моя личность сублимировалось, переплавилось в нечто более взрослое, мудрое. Даже немного просвещенное.

Когда забрезжил рассвет, я знал, что буду делать. На озеро пришел мальчик, которого мотало по жизни с отношением «будь, что будет» и «авось пронесет». Ушел с него мужчина, желающий сам торить путь.

Я разорвал связи с ненадежными «друзьями», у которых был только ветер и желание выпить в головах. Решительно отказался от навязанных идей родителей. Это была моя жизнь и я знал, что хочу с ней сделать. Впервые в жизни.

Уж точно не гнить в топком болоте поселковой ежедневности. С бутылкой каждый выходной.

Спустя четыре дня я уже снял квартиру и начал работать в мегаполисе… Я больше никогда не возвращался. Я больше не видел ледяное озеро. Но запомнил навсегда.

И оно запомнило меня. Впечатавшись в душу самым глубоким воспоминанием. Таким сильным, что пришло в следующую жизнь и стало частью Внутреннего Мира.

Даже сейчас, просто стоя и глядя на ледяные просторы, я успокаивался, обретал трезвость в мышлении. Будто целый мир встал на паузу и сказал – у тебя вечность времени, парень, просто остановись и, черт возьми, отпусти все дела. Подумай.

Очнувшись от прошлого, я моргнул и задышал снова. Уже более спокойным взглядом обвел весь Внутренний Мир.

Только сейчас я замечаю неестественность, мистичность окружения. Такое яркое небо и такой холодный, темный лед. Лед почти зеркален в гладкости, но не отражает небо, как должен.

Как будто под ледяным зеркалом таится совсем другое, ночное небо. Контраст заставил неметь извилины в голове, в попытках осознать невозможность.

Итак, я уже доволен. Есть откровенно бредовые Внутренние Миры. Мой хотя бы имеет смысл и заложенное значение для меня самого.

Отражение моей силы в небесах. Моего прошлого, разума, кусок мира природы, где я обретаю спокойствие и мудрость, в земле.

Земля и Небо в тандеме, отражающие меня в самых простых, глубинных выражениях, без наносной шелухи, лишних красивостей и бреда подсознания.

- Это прекрасно, - улыбнувшись, даю вердикт окружению.

Слышу пару шагов за спиной, чужой голос:

- Действительно. У вас получился красивый Внутренний Мир, хозяин.

Голос, без сомнения, мужской.

Спокойный, глубокий, низкий басистый тембр проник в уши, отозвался мелкой вибрацией в костях. Такой голос хотят иметь все, потому что его приятно слушать, настолько, что люди млеют.

Что ж, мой зампакто определенно не пискля, с удовольствием отметив, обернулся.

Я разглядываю дух, он меня.

Первое впечатление… Кто-то Таинственный и Сильный.

Высокий, почти два метра. Определенно сложен как воин. Почти каждый сантиметр кожи скрыт под одеждой. Длинные, струящиеся ткани кипельно белых цветов скрыты под серебряной сталью элементов доспехов. Наручи, поножи, нагрудник и легкие накладки на плечах, все искусно украшено вязью непонятных языков.

В таком наряде дух выглядит чем-то святым, слишком чистым, чтобы быть запятнанным обычным миром или людьми. Возвышенным.

Его поза отражала это. Левая рука царственно лежит на рукояти меча на поясе, разумеется, копия того, что в реальности.

Даже лицо его скрыто, что мне не понравилось. Карнавальная маска из серебра, повторяющая человеческое лицо, с украшением гравировкой лоз. Выделяется рисунок полумесяца на лбу, такой же, как на гарде меча.

Волосы белые, с длинными прядями идеальной прямоты, почему-то напомнившие мне мифических эльфийских владык из сказок. Не про самодовольных истеричек, королях драмы, влюбляющихся в тупых попаданок, нет. Настоящих, самобытных и мудрых, из историй Толкиена.

Из-за маски ярко выделяются глаза, необычного цвета – спокойной лавандовой глубины, с четким черным зрачком. Эти глаза мирно оглядели меня и спокойно, принимающе встретили мой взгляд.

- Я очень надеюсь, что у тебя за маской не мое лицо… Или что-то такого уровня бреда.

- О, нет, - тихая усмешка слышна в голосе из-за маски, которую он погладил парой пальцев. – Там вполне себе мое лицо. Но я сниму маску, только когда мы достигнем Банкай. Всего лишь некоторая обязательная для каждого Зампакто толика символизма… Я не урод, если вы беспокоитесь, хозяин.

Несколько ошеломленный от новизны всего происходящего, я только теперь опомнился и вспомнил все инструкции учителя Шируба. О том, что делать при первой встрече, чтобы не налажать.

- Ни в коем случае не пытайся сказать мне свое имя, - быстро предупреждаю я духа. – Если не чувствуешь, что мы точно готовы.

Я знаю, что это у зампакто заложено чуть ли ни как основной инстинкт. Каждый меч желает и хочет тут же объявить хозяину свое имя.

За некоторыми исключениями, когда сами личности духа и шинигами друг другу не подходят.

- Пожалуйста, - по суженным глазам можно понять, что он немного оскорбился. – Я что, похож на этого тупицу, Хьёринмару? Не думайте, что я не понял ваших мыслей сравнения при первой встрече, хозяин.

Я заткнулся и просто моргал, не зная, что сказать. Мой зампакто только что обозвал другой, один из самых могущественных зампакто в истории, тупицей?

- Не смотрите так, - мягкая усмешка вернулась в голос. – Он цепляется к первым встречным положительным душам, а потом, даже не получив сосуд для воплощения, кричит им свое Имя. Людям, которые даже не пробудили собственное реацу. Это повреждает новую связь, разрушает душу. И он делает это снова и снова. Неудивительно, что мир видит нового хозяина дракона только раз в несколько столетий. Самого живучего.

Я нахмурился. Что-то такое и правда происходило с Тоширо?

- На такое способны только промерзшие, ледяные мозги, - продолжает насмехаться дух. – Он так же как можно быстрее пихает хозяину Шикай и Банкай, всегда отдавая силу на полную, все, что может и сразу. Беднягам приходится страдать от этого, запечатывать всеми правдами и неправдами полученную мощь, в надежде не умереть бесславно в муках.

Закончив витиеватую, оскорбительно вежливую речь, дух подытожил:

- При всей силе Хьёринмару, в итоге дуэт шинигами и зампакто выходит откровенно средним. Ну и кто он после этого, если не законченный тупица? Пожалуйста, больше никогда не сравнивайте меня с Хьёринмару, хозяин.

С таким голосом я едва не заслушался, черт, мне бы такой! Спохватившись, кивнул.

- Когда ты все так обосновал, то да, пожалуй, больше не буду.

Оэцу сам мне сказал – он кует оружие, чем мощнее, тем лучше. Неспособность совладать с ним не его проблема. Судя по этому, особый разум и ограничения оружию тоже не нужны… Так странно думать, что Хьёринмару вышел дефектным, при всей его славе и мощи.

Впервые попытавшись представить себя на месте Тоширо, я содрогнулся. Теперь я бы не хотел Хьёринмару. Определенно.

И лучше никому слова моего зампакто не пересказывать.

После тирады духа я так же понял, что он видел мои воспоминания. Это было нормально, но мне интересно…

- Ты знаешь обо мне все, не так ли? Как это происходит? Ты уже очнулся с этим знанием или?..

- Не совсем, - дух чуть наклонил голову вбок. – Я не «видел» ваши воспоминания. Я сформировался благодаря им, получал знания, помогающие личности расти. Я словно прожил рядом с вами каждое эмоциональное воспоминание, достойное запечатлеться в душе. Очень ярко это воплощение и смутно вашу прошлую инкарнацию.

А вот и острый момент. Я решился спросить:

- Тебя это не беспокоит?

Я задал вопрос слишком осторожным тоном, чтобы такой умный дух не заметил. Он скрестил руки на груди, сурово и с немым упреком в глазах глядя на меня.

- …что? – не выдержал давления.

- Я не служу Королю Душ, не шпионю для создателя своего сосуда, Оэцу Нимайи, - сказал, как отрезал. – Я так же не смутьян, не предательский или взбалмошный тип меча. Я – нормальный, правильный Зампакто. Будь вы дьяволом или безумцем, нищим на дне трущоб, предателем, дезертиром, иномирцем, пророком…

Дух остановился, заставил себя успокоиться и спокойнее, но с нажимом, веско произнес:

- Мне все равно. Я - ваш Зампакто, вы - мой хозяин. Это единственное, что имеет значение.

Я понимал, что так и должно быть… Но все равно чувство облегчения затопило меня с такой силой, что закружилась голова. Здесь, в царстве моего Я, дух не в силах солгать, скрыть правду. Каждое слово было истинным, идущим от сердца.

Я чувствовал, что сильно задел духа. Но внешне он этого не показывает.

Если он будто прожил жизнь рядом со мной, основался на этом, то могу понять, как сильно его должна оскорблять моя паранойя. Дух как будто знал меня всю жизнь, а я, по аналогии, его. Но факт в том, что мы по-настоящему встречаемся в первый раз.

- Прости мою подозрительность, - склонил я плавно голову, выражая вину. – Обещаю, я больше никогда не усомнюсь в своем Зампакто.

- Я прощаю, - просто сказал он.

- Хорошо, – выдохнул про себя, припомнил еще советы Ширубы. - Я знаю, что надо бы обговорить несколько тем, чтобы лучше понять друг друга, усилить связь.

Дух поднял лицо к небу, лавандовые глаза чуть сузились. Он словно смотрел дальше, сквозь небо. В реальность, понял я.

- Хотя я больше всего на свете желаю с вами общаться, хозяин, снаружи уже полдень. Процесс занял немало времени. Вашему телу не пойдет на пользу так долго сидеть в неподвижности. Лучше нам поговорить, когда вы вернетесь в безопасность Академии. Множество вопросов еще терзают вас, я чувствую. Меня тоже. Но у нас будет время, чтобы ответить на каждый из них.

Я мог бы упрекнуть его, что подождал бы тогда с вот этим вот всем. Но не мог. Я сам хотел этого не меньше, как можно скорее.

Пока что меня радует общая разумность и адекватность духа зампакто.

Представив на месте этого вежливого, лояльного Зампакто другой вариант, предложенный Оэцу... Брыкающий и рычащий, сопротивляющийся на каждом шагу отголосок древнего змея, злой дракон, бушующий внутри моего Внутреннего Мира.

Ну нахер. Вот все, что я мог сказать по этому поводу. Выбор был правильный.

- Я возведу здесь Ледяной Дворец, достойный моего хозяина, - уверенно обещает мне дух. – В следующий раз вас встретит не голая ледяная пустошь.

- Тогда увидимся позже… - открыл я рот для имени и тут же прикрыл, криво улыбнувшись. - Без Имени немного неловко.

- Да. Я обижусь, если вам долго придется называть меня «меч» или «дух». Так Имя свое можно забыть, знаете. Что нам тогда делать?

Спустя секунду удивления я усмехнулся иронии Зампакто и услышал похожую усмешку в ответ. Мы были на одной волне. И это хорошо.

Я прилежный ученик Академии, так что даже не задаюсь тупым вопросом – как покинуть Внутренний Мир.

Закрыл глаза, тянусь сознанием наружу, а когда открываю – вижу лес реального мира. Вернул меч в ножны.

- Спасибо, что приглядел за мной, - бросил в воздух фразу.

Задница затекла, плечи тоже, я встаю с камня у ручья. С хрустом тянусь, разминаю плечи, возвращая жизнь в застывшие мышцы. Приладил зампакто на пояс.

Всего несколько секунд и я легко пришел в норму, тело работает как часы, четко, слаженно. Мысли проносятся в голове быстро, сознание чистое, как ручей ясное. Я вроде как даже видеть лучше стал? Цвета ярче, контрасты четче.

Осознал изменения.

Я крепко сжимаю пальцы в кулак, тянусь к духовной силе. Тягучая, более плотная рейрёку хлынула тягучим потоком из Сна Души, наполняет мышцы, крестит тело мощью, о которой утром я еще и не мечтал.

Немного реацу в воздух, тут же вижу изменения. Сам воздух возле тела дрожит, словно от неистовой жары, искажается. Камешки возле подошв сапог трясутся, в ручье рябь сбивает рисунок потока.

Влияние на мир вокруг одним давлением духовной силы. Что-то невозможное для рядового.

Это случилось. Я достиг планки Офицерского уровня! Душа прошла качественное усиление.

Как же приятно ощущать рост собственной силы! Как она течет через тело, как придает уверенность, сравнивать тогда и сейчас и гордо кивать на пройденный путь. До мурашек приятно.

Позволил себе минутку счастья, наслаждаясь мелкими проявлениями новой силы, а потом вернул реацу к спокойствию.

Идея посмотреть, как изменилась мощь Кидо, того же Шаккахо, пришла и ушла. Не здесь. Я не собирался крушить округу, чтобы выявить свою новую силу.

Во-первых, итак примерно ощущаю, на что способен.

Хотя сам резерв по ощущениям объема не изменился, сила, заполняющая его, иного рода. Я стал как минимум в три раза сильнее, чем был.

Мог бы играть с собой вчерашним, как с ребенком. Это качественный разрыв в духовной силе. Выясню подробнее на нормальном полигоне в Академии.

Во-вторых, всегда презирал этих идиотов, чуть что бегущих крушить бедные деревья, портить пейзаж и природу. Или еще хуже, бьющие по стенам в собственном доме, снося их к чертям. Придурки.

Читать о таких в вымышленных мирах забавно. Когда они реально существуют, не очень.

В Академии регулярно проходит слух, как очередной придурок сделал Кидо или кулаком вентиляцию на улицу в своей общаге.

Наказания не помогают. Каждый год поступают новые люди со странными мозгами.

Они как малые дети, не могущие сдержать мочу. Вот только они уже не дети. Что у них в головах, адреналин и опилки? Таким людям нельзя давать никакую силу.

Глядя на ручей, обещающий чистую воду, захотелось пить.

Я достал флягу из сумки, допил из нее остатки воды. Потом наполнил из ручья до краев новой. Наш мир, к счастью, позволяет не беспокоиться о паразитах и плохих бактериях. Если вода выглядит чистой – ее можно пить.

Хотелось бы вернуться сейчас, желательно пользуясь дорогами. Развеяться я могу, сразу сдав экзамен и отправившись на каникулы, так зачем оттягивать?

В этой области должна быть деревенька… Одна на несколько дней обычного пешего пути. В области охоты убитого монстра. Хотя жителей наверняка сожрал Пустой, мне важна дорога, которая там должна начинаться.

Пускай фиговая и натоптанная. Хоть какая-нибудь. Не хочу сейчас прыгать по камням и деревьям.

Достав карту, я сориентировался, что нелегко с такими размытыми указателями. Эх, где вы, мои любимые спутниковые карты? Никогда не знаешь, как круто иметь телефон с приложением карты, пока не окажешься с бумажным, от руки нарисованным аналогом в руках. Без системы своего местоположения.

Ну, вроде я тут, а надо туда. Решил и пошел обратно на пустошь. За ней и за еще парой каменистых холмов как раз должны быть развалины деревни.

Но когда я пришел туда, мог только прошептать:

- Не понял?

Деревня полна жителей.

***

Эта деревня странная.

Шагаю по дороге в центр деревни. Навскидку тут домов ближе к сотне. Хотя местность позволяет широко располагаться, деревня плотно застроена, одноэтажные дома довольно близко друг к другу. Из тонких досок, а то и веток, дома бедные и жалкие, как будто тоже жмутся друг к другу, как люди зимой.

Но странность не в этом. Люди… Вялые.

Они смотрят из окон, сидят во двориках, проходят мимо по дороге. Лица истощены, а в глазах мелькают не очень приятные эмоции при виде меня.

Опасливость, страх, почему-то иногда жалость, но все это почти сразу сменяется безразличием. Апатией.

И никто ничего мне не сказал, даже простого привет.

Впервые в Обществе Душ я натурально ощутил себя посреди призраков. Молчаливых, почти безвольных. С немного подзапущенным состоянием дворов и домов все это начинает плохо выглядеть. Была бы ночь, мне бы серьезно стало не по себе.

Я могу распознать, что все люди очень давно ничего не ели и не пили.

Хотя всегда говорят, что душам в Обществе Душ не нужна еда или вода, чтобы выжить, обычная человеческая жизнь в городах процветает вместе с ресторанами, барами, тавернами и рынками.

Потому что выжить можно, но ощутить себя нормальным человеком – нет. Если долго голодать, то силы покинут, мысли станут вялыми, эмоции поблекнут. Никакой мотивации что либо делать. Вкус к прелестям жизни пропадает, меркнет.

Истощенные люди могут смотреть на дыру крыши в своем доме, не обращая внимания на дождь, ничего с этим не делать. Им просто не хватает воли и сил. Они становятся как НПС, застрявшие в вечном Дне Сурка, выполняя самые простые и необременительные действия.

Конечно, никто не хочет иметь соседа в виде полутрупа, люди помогают, приводят в чувство. Но иногда это невозможно… Как в зимний голод, например. В далеких деревнях.

А по весне просто привыкли и не хотят что-то с этим делать. Просто живут как настоящая деревня призрак. Похоже, это как раз этот случай.

Их единственный плюс – Пустые не интересуются истощенными душами. В питательном смысле они с таким же успехом могут прожевать камень.

Так вот почему они выжили.

Когда я дошел до центра, то бровь сама поднялась.

Большое здание под таверну заброшено. Кто-то снял ставни, оставив окна голыми провалами, а главная дверь подперта чурбаком, уже вросшим в землю.

Колодец… Веревка оборвана, указывая отсутствие общего ведра. А сам колодец завален камнями.

Как новое лицо я легко заметен, так что не удивляюсь, когда ко мне вышла четверка местных. Пожилой мужчина с неровно остриженной седой бородой, осанка и положение впереди которого так и кричат – я староста. И тройка подхалимов.

О, эти еще сохраняют порядочный уровень здравомыслия и просто физических сил. Но все же выглядят немного истощенными, щеки запали.

- Эй ты, путник, - хрипло, как ворона каркнула, окликает пожилой староста. – Что ты забыл в нашей деревне?

Остальная тройка мужчин в поношенной, не раскрашенной одежде выглядит готовой наброситься на меня. Они медленно окружают с трех сторон. С чего такая враждебность без причины?

И здесь не только они, медленно появляясь из-за домов, на главную площадь выходят люди, собираясь в настоящую толпу. Я начинаю ощущать себя колдуном, которому светит костер или что-то в этом духе.

Хотя знаю, что они ничто передо мной, атмосфера гнетет. Я не хочу вредить невинным людям…

И тут в моем разуме будто щелкнуло, сложился пазл, выстроились факты.

Зона охоты Пустого с целой деревней истощенных людей. Заваленный колодец, заброшенная таверна. Нет детей и энергичных молодых людей.

Записка Юн Фона, с указание миссии по зачистке.

Если бы мои хобби ограничивались каллиграфией и рисованием, я бы ничего не понял. Но из-за увлечения историей я не только интересный собеседник на вечеринке. Когда я попадаю в подобные ситуации, это позволяет быстро понять, с чем я имею дело.

История имеет свойство часто повторяться. И позволяет учиться на ошибках предшественников.

- Вы, - положил ладонь на рукоять меча. – Проклятая Деревня, не так ли? Я думал, со времен основания Готей 13 такие вещи ушли в прошлое. Печально ошибиться.

Староста удивленно застыл, приспешники неловко переглянулись. Видать редко их жертва быстро понимает, в чем дело.

Не буквально проклятые. Это просто название для такого предательского мусора, как они.

Эти люди кормят себе подобными Пустого.

Вот почему он был на удивление упитанным по реацу. Сколько душ он здесь успел пожрать. Десятки точно. Сорок, пятьдесят, а то и сотню?

Люди в Руконгае в большинстве своем не образованы, чертовски суеверны, но все еще обладают базовой человеческой хитрой жилкой.

Я могу понять, как все произошло. Они увидели, как Пустой не тронул их деревню. Еще вдруг, возможно, какая-нибудь шайка местных бандитов из лесов исчезла. Пара опасных пришлых путников, такие вещи.

Жители начинают переставать бояться Пустого. Начинают считать того покровителем деревни, защитником. Это если совсем тупые.

Если поумнее и знали о шинигами больше, то… Начинали сомневаться в известных вещах. Что шинигами – это хорошие парни, а Пустые – чудовища.

Совсем на крайняк, делали вид, что их Пустой – тот самый особенный, добрый. Оправдывали его присутствие, пожирание других людей.

Да, не важно, какая эпоха. Неважен уровень образования. Люди всегда умели обманывать себя и в тупые поступки.

Вот и получается такая вот Проклятая Деревня, где они апатично живут в отрыве от остального мира, по ставшими привычными законам, где монстра надо кормить, ради своего комфорта и безопасности.

А так как они не собираются просить о помощи, сообщать о Пустом, то это может тянуться довольно долго. Пока для других поселений поближе место не приобретает статус гиблого, проклятого.

- Да чего мы с ним говорим? – кинулся сзади верзила с раскрытыми руками.

Я убрал руку с меча и просто легко тыкнул локтем назад, попав в лицо. Для меня это был легчайший удар, но для него – пушечный выстрел в лицо!

Человек отлетел назад на три метра, перевернувшись сальто в воздухе, рухнул на землю с всхлипом. Он попытался двинуться, но тут же обмяк, потеряв сознание. Собирающийся народ застыл, как олень в свете фар.

Я понимаю их удивление. Не каждый день видишь, как от вроде легкого тычка локтем человек улетает, будто его бизон лягнул.

- Скольких вы уже скормили Пустому, уроды? - требовательно, словно толпа не меня окружила.

Староста на мгновение отвел глаза. Он знал, конечно, он знал, что они делают нечто неестественное, мерзкое. И все равно продолжал.

- У нас не было выбора, - мрачно ответил он. – Мы…

Он осекся, глянув в мои глаза. Я сейчас не был образцом добродушия и понимания. Я много чего могу понять. Могу принять. Но не это. Чаша принятия переполнилась.

Я знал, что это не моя работа, это для второго сына семьи Фон. Но я могу сделать так, чтобы никто не сбежал.

Моя реацу выходит приливом, захлестнувшим деревню целиком. Не на том уровне, чтобы убить даже такие истощенные души. Но достаточно для того, чтобы все они упали, получив духовный шок.

Если Юн Фон рядом, он выдержит это, отделавшись головокружением. Для жителей это было чувство, словно само небо рухнуло на плечи и раздавило их хрупкие тела тяжестью.

Все падают, стонут, отключаются. Один за другим, десятками, там, где я вижу и там, где нет. Вся деревня подавлена одним моим реацу.

Подвиг могущества, от которого я не ощущаю сейчас ни гордости, не радости. Печаль и гнев царапают мою душу, толкают на импульсивные поступки. Пальцы сами подергиваются в сторону меча, но я сдержал порыв.

Только самые крепкие остаются в сознании. Как староста, что сейчас хрипит, стоя на коленях, с невыразимым ужасом глядя на меня, взирающего на человеческий мусор вроде него сверху вниз.

- Все это ложь, - в тишине павших тел уличаю его. – Пустой вас не трогал, вы могли уйти, сбежать, запросто. Но вместо этого ты решил кормить его пришлыми людьми. Приручить монстра захотелось?

- Невозможно, такая сила… - лепечет в шоке человек. - Что ты такое?

- Я тот, кто убил вашего людоедского покровителя, - спокойно признаюсь я.

Старые глаза расширились во внезапном понимании.

- Ты шинигами? – только и промолвил он.

Я кивнул.

Этот крепкий мужчина, проживший неизвестно сколько лет… Заплакал. Он испугался за свою жизнь. Испугался смерти. Испугался меня.

Но больше всего – возмездия за свои грехи.

Меня это взбесило. Я шагнул к нему и впечатал подошву сапога в шею, заставив жрать грязь и пыль земли. Он что-то пытается говорить, всхлипывая и царапая сапоги, но говорю тут я.

- Очень древним приказом Совета 46, все Проклятые Деревни подлежат немедленной смерти.

Я остановился, вдохнув и выдохнув. Спокойствие, Судзин, негоже так терять контроль.

- Мой зампакто обидится, если я буду пятнать его таким мусором. Хорошо, что это работа другого человека. Я лишь на одну грязную часть облегчу ему задачу.

Я сильно надавил ногой вниз. Противный хруст позвонков громко прозвучал по всей деревенской площади.

В тишине, спустя несколько секунд я объявил в воздух:

- Надеюсь, ты никого не пощадишь. Хорошей работы.

Я ушел из деревни, не оглядываясь.

Темная часть мира снова показала свою уродливую голову. Но на этот раз… Я посмотрел на нее открыто, найдя мужество спокойно принять ее.

Да, плохие вещи существуют, думал я, зная, что тихая деревня за спиной в этот момент затихает навсегда.

Но есть люди, которые стирают это зло и тьму. Даже сами становясь чем-то ужасным для других.

Ярко горят в памяти полные ужаса глаза старосты. Ужаса от меня.

Несмотря на это… Я лишь обрел еще большую уверенность в своем пути. В желании стать шинигами.

Если бы таких как я стало больше, смогли бы мы защитить этих людей от превращения в монстров под кожей людей? Если бы успевали убивать всех Пустых?

Я надеюсь, что да. В будущем.

Но пока, я всего лишь студент, идущий домой. Бог знает, как мне нужен горячий чай и пальцы Касуми в моих волосах.

Экзамен оказался с подвохом. Но пройден. Мой первый учебный год был тяжким, но я прошел его с честью. И не помер.

Пальцы огладили рукоять зампакто. Не надо зацикливаться на плохом.

Были и хорошие моменты. Лучше думать о них.

Мой Зампакто выглядит таким таинственным, но без сомнения, сильным. Каким будет мой Шикай? Не могу дождаться.