Рожденный в Сейретей (1-92 главы)

Глава шестьдесят восьмая. Все гладко только в сказке.

Дангай.

Мои одинокие, тихие шаги звучат в мире пропасти прелюдией к прологу ужастика.

Атмосфера из удушливого воздуха, текущих грязью стен, черной земли под ногами и костей не опознаваемых животных, торчащих тут и там… И темнота над головой, как в самую черную ночь. Промежуток между мирами ужасен.

Только мягкий, фиолетовый свет Адской Бабочки, парящей за плечом, развеивает тьму вокруг.

Я шел и смотрел на окружение спокойным взглядом. К этому трудно, но возможно привыкнуть.

На ум пришла старая история Общества Душ.

Когда-то, еще во времена молодости Ямамото, Изгнанием в Дангай казнили аристократов за самые худшие поступки. Разумеется «худшие поступки» это ничто иное, как обычный проигрыш на политической арене.

Интересно, какое глубокое отчаяние испытывали жертвы этой казни? Здесь, в темноте и затхлости междумирья, ощущать, как приближаются, смыкаются стены грязи, что на самом деле – потеки времени, одно касание – смерть. И отступать в ужасе, ломая под стопами чьи-то забытые кости…

Как не беги, не кричи, не умоляй - конец неминуем.

Я поежился. Богатое воображение слишком ярко рисовало картину древней казни. Совет вообще горазд на выдумки. Яма Пустых, Изгнание в Дангай, Соукиоку.

В Сейретей не любили своих врагов и не знали слова «гуманность», стараясь уничтожать их как можно ужаснее.

И желательно так, чтобы даже в следующей жизни возможности отомстить не представилось. Уничтожая душу. В самых ужасных казнях Общества Душ есть своя, жестокая логика.

Вне света бабочки, грязь стен Дангая с хлипким гулом плывет вертикально вниз, рождая в потеках абстрактные, пугающие от воображения формы. Лица, искаженные мукой, глаз чудовища, о… Корабль с парусами? Эта фигня похожа на угадывание формы облаков.

Когда я подошел ближе, свет Адской Бабочки заморозил Корю, стены этого странного измерения. Странные картины из потеков хаотичного времени остановили свой бег вечных изменений.

Я уже не мальчик, попавший сюда с дедом впервые и боящийся даже смотреть вокруг. Меня это разве что забавляло.

Я попытался ощущать Корю, как сенсор, из интереса. Протянул ладонь, не касаясь, закрыл глаза, прислушиваясь к духовному пульсу внутри.

Ощущаю лишь ничто, словно провал в бездну без дна.

Корю – это время между мирами, хаотично ускоренное минимум в две тысячи раз, как говорят. Оно размыло существование в пыль, ничто. Тьма.

Мое сознание тянулось и тянулось дальше, пытаясь нащупать хоть что-нибудь в далекой тьме. Но лишь проваливалось глубже, падая, став меркнуть, как огонек на кончающимся огарке свечи…

Открыл глаза. С новым уважением и подспудным страхом глянул на Адскую Бабочку. Одна такая кроха, конструкт из Магии Демонов, удерживает меня от падения в реальную, не воображаемую бездну.

Я ускорил шаг, уже не глазея, как турист, по сторонам. Прежней самоуверенности как не бывало. Стер испарину со лба от инстинктивного страха.

И здесь Ичиго тренировался сколько? Три месяца? У долбанутого Шибы Иссина титановые шары, держать на личной силе все это окружающее дерьмо столько времени, пока сыночка тренируется. Судьба Трех Миров или нет, у него по жопе должно быть мурашки размером с кулак бегали.

У меня бы бегали.

Врата Сенкаймона я встретил с облегченным выдохом. Больше никогда не попытаюсь ощупывать чувством реацу Дангай. И Гарганту тоже, на всякий случай. Седеть еще больше раньше времени не хочется.

Врата Сенкаймона открылись, выпуская меня из тьмы между мирами.

Я ступил на траву, где-то в лесу. Стрекот сверчков где-то там, в темноте, успокоил нервы обыденностью. Вдохнул чистый воздух, успокаивая быстрый бег сердца.

Проводил взглядом улетающую Адскую Бабочку.

Она не только проводник через Дангай. Адская бабочка в эту эпоху прежде всего – связь. Она может передавать записанные голосом сообщения. Которое получит только тот, кому оно предназначается.

Единственный нормальный метод связи для шинигами, находящихся в разных мирах.

Разумеется, чтобы координировать действия Патрулей и других шинигами, отправленных на миссии, в Отряде должен быть отдельный человек, который отвечает за прием и отправку сообщений.

В Седьмом Отряде это Восьмой Офицер, недавно виденная мной Мичи Юмико. Она отвечает за связь и отчитывается лично перед Капитаном. В более современных терминах ее можно назвать связистом и координатором.

Голос этой женщины через бабочек сопровождает шинигами нашего Отряда каждый Патруль… Возможно, тоже одна из причин ее странной популярности.

Адская Бабочка улетела к уже разместившемуся где-то неподалеку отряду шинигами, под командованием Лейтенанта Танабэ Наката.

Итак, мне остается сейчас только ожидать.

Нашел камень без мха рядом и присел, подогнув под себя одну ногу. Держу меч под рукой, готовый в случае чего отбить внезапный удар.

Все же, это территория врага. Большая семья Квинси располагается здесь.

Я вдохнул чистый ночной воздух, не ощущая особого удушья после Общества Душ. С любопытством осмотрелся, но отличий от обычной местности не нашел. Казалось бы, что Духовная Область должна бы чем-то отличаться.

Но, помимо большей концентрации рейши в воздухе, отличий не видать.

До обучения в Академии я думал, что Духовные Области в Мире Живых образуются из-за самых странных причин. Трещины тектонических плит или большое количество смертей в одном месте…

Ничего подобного.

Это из-за Баланса Трех Миров. Не стоит воспринимать миры как шарики-планеты, кружащие возле друг друга. Метафизически – это Измерения, плоскости. Как тетрадные листы, которым соприкасаться, как положено, не дает Король Душ. Только сложнее. Оригами, застрявшее друг в друге. И то это все еще упрощение... Как оно на самом деле знает только сам Король.

Баланс Миров влияет не только на различия в скорости течения времени. В местах, где Мир Пустых или Общество Душ близко к Миру Живых – появляется больше рейши.

Влияние это может длиться месяцами, годами, даже десятилетиями. И так как протекание рейши постоянно, то появляется Духовная Область. Все довольно просто.

Что не просто – Пустые, для которых эти места – область легкого прорыва. Из-за Духовной Области души смертных тоже рождаются чуть более сильными, а оттого привлекательными для Пустых.

Вот почему Пустых обычно здесь так много и так часты нападения.

И хрен бы с ними, привычное дело… Так появились еще паразиты, которые заявляют права на Духовные Области.

Кому концентрация рейши в округе на руку? Кто становится в разы сильнее, быстрее и живучее в таких местах? И кто не может отказаться от этого сладкого, сладкого бонуса…

Гребанные Квинси.

Они лезут сюда, как пчелы на мед, уничтожают без разбора души, Пустые или нет. И мешают выполнять шинигами свою работу, заявляя свои полные права на земли с Духовной Областью.

Справедливости ради, не все Квинси на голову отбитые. Есть те, кто пытается сохранить напряженную нейтральность. Мол, мы тут просто живем, а шинигами пусть убивают Пустых, сколько им вздумается.

Но вот в последние годы, когда Квинси стало больше, они меняют свои действия и риторику, относясь уже к шинигами, как к кому-то вторгающемуся в их земли. Нападают. Убивают. Подставляют под Пустых.

Охреневшие паразиты.

Семья Квинси здесь из таких, оборзевших. Нейтральный, прежний лидер почил, а новый - молодой да дерзкий, решил, что шинигами им тут не нужны. Это их земля и их право решать, что делать с Пустыми! С такими словами из двух патрульных убили одного, а второго отправили передать сообщение.

Так началась вражда на этой Духовной Области.

Сейчас я около городка Сиань, Китай. И вроде не специально, Седьмой под собой определенной страны не имеет, но везет мне на Китай. Только в Пекине был, теперь вот в другом.

Я в лесу, сам городок южнее, стоит на берегу реки. Я не так уж далеко. Едва слышу журчание реки. Сквозь просветы в деревьях я вижу огоньки вдалеке. За городком виднеется темнота громады горного хребта. Примерно в радиусе 3-5 километров от города – Духовная Область.

При свете дня должно быть живописное местечко.

Квинси, что вцепились в эти земли, как клещи, зовут себя Семьей Цан.

Знакомая фамилия. В будущем на Сейретей нападет и отберет у Тоширо Банкай Штернриттер с именем Цан Ду.

Думается мне, живущие здесь Цан – просто ветвь семьи, забытая и ненужная. Смешно, что они не знают о Вандеррейхе, но по старым порядкам Лихтрейха (первой уничтоженной Империи Яхве) осмеливаются делить себя на чистокровных и полукровок.

Яхве выпьет их всех в будущем, как сок в коробке через соломинку. Кроме мужчин Исида нет для него в мире никого чистокровного, все – корм. Да и те выживут хрен пойми по какой такой радости. И новые Эхьт, чистокровки Вандеррейха, тоже в итоге – корм.

Так что, Семье Цан все равно потом крышка.

Если мы их раньше не убьем… У Штернриттера Цан Ду реально могут быть причины для мести, кто бы знал? Пф, да плевать на него.

Пока я размышлял над причинами конфликта с Квинси, которые куда более приземлены и банальны, чем Баланс – гордость и территориальность Квинси, то незаметно пролетело время ожидания.

В кустах шелестят, вышел шинигами. Мужчина с бородкой приветственно кивает мне и жестом зовет за собой.

Шикахушо, зампакто, реацу шинигами. Только сверив про себя все три, я убрал руку с рукояти Цукигами.

Никогда не стоит недооценивать коварство врага. Достаточно всего одной ошибки беспечности, чтобы умереть.

Я пошел за рядовым в лес.

***

Большая поляна в глубине леса скрыта Барьерами Кидо, блокирующими звуки и реацу. Если Квинси захотят найти здесь лагерь шинигами – придется полагаться на обычные поиски и собственные глазки.

Тут три походных сооружения. Шатер в роли казармы, командная палатка и палатка под лазарет.

Всего в лагере двенадцать шинигами, со мной – тринадцать. Лейтенант Танабэ был единственным офицером до моего прибытия.

Больше половины рядовых не спят, часть на страже, часть просто отдыхает, болтая и занимаясь своими делами. Медитация, еда… Вон те двое кидают кости, без особого азарта, просто убивают время.

Зашел в открытый вход командирской палатки. Она просторна, посередине стоит бамбуковый стол с картой ближайших земель, вокруг него три бамбуковых раскладных стула. Танабэ сразу развернулся ко мне, отвлекаясь от разглядывания карты.

Он выглядит бодро, несмотря на ночь.

- Доброй ночи, Лейтенант, - приветственно улыбаясь.

- Окикиба, - кивает он широкой челюстью на стул. – Садись. Хорошо, что Капитан решил прислать тебя сюда.

В нашу первую встречу мы почти не говорили. Мне было не до того, чтобы обращать внимание. Сейчас же привычно анализировал человека.

Голос Лейтенанта низкий, хрипловат, а манера говорить немного медленная, давящая, словно он пытается каждым окончанием слова надавить на собеседника, принизить, приказать. Это неприятно слушать.

Это выдало для меня его прошлое. Танабэ – руконгаец, еще и явно когда-то был бандитом. Лидером, скорее всего. Это их привычная манера общения с подчиненными. Уверен, под одеждой найдутся татуировки.

Хоть мне это и немного претит, неважно, кем он был. Главное – кто он сейчас. Я стараюсь не обращать внимания на остатки его былых замашек.

Не успел я умостить пятую точку на неудобном стуле, как прилетает вопрос:

- Твой Шикай обладает техникой атаки по области, верно?

- Да.

- Это может сыграть решающую роль, - немного нервно он пригладил торчащие, как у ежа, волосы на голове. - Объясни подробнее. Немедленно.

Сразу с места в карьер, да? Ну ладно. Я в общих чертах объяснил действие Цуки но Аки (Падение Луны).

- …сил забирает много, если бить на полную. Так что потом я не боец.

- Ясно… Так-так. Восемьдесят шагов, говоришь, - он о чем-то яростно думает, хмуря густые брови. – Ладно, я еще подумаю позже. Надо ввести тебя в курс дела. Держи рот закрытым и слушай меня.

Раздражение вспыхнуло внутри искрой, которую я затушил. Сдержав желание поморщиться, я держу вежливо-внимательное лицо. Ему явно наплевать, читал ли я отчеты или знаю что-нибудь, все равно скажет, что считает нужным.

- В рядах семьи Цан четырнадцать бойцов. Четверо сильнее других и называют себя чистокровными, они угроза, остальные по плечу нашим рядовым. Уровень чистокровных, примерно, как у низших Офицеров. Проблема в их методах и мобильности. Мы уже провели два сражения, в которых вроде как победили, но кроме того, что разрушили дом врага и прогнали их в горы, ничего хорошего нет.

Лейтенант скрипнул зубами, неприятный звук.

- Мы сражались ночью, чтобы не отягощаться возней со смертными. В первый раз мы разрушили поместье Квинси, заставив их отступать. Они использовали Приманку для Пустых и сбежали…

Главный долг шинигами – защита людей от Пустых. Я могу понять, что Лейтенант предпочел заняться монстрами в городе, чем гнаться за Квинси.

- … второй бой был снова в городе, но эти бесчестные выродки снова активировали Приманку. Мало того, что пришлось отбиваться от кучи Пустых и стрел из-за углов, так и еще и не удалось найти убежище Квинси. Я уверен, что у них такое есть. Любят выродки подземные крепости строить, для тренировок и как последние убежище. Это место, которое они знают и наверняка полное ловушек. Лезть туда я не хочу, а потому думаю, как выманить их всех на открытую местность. Вот только как их заставить всех там и остаться?.. Они любят держать дистанцию и каждый владеет техникой быстрого перемещения. Кажется, она называется Хиренкьяку. Если Квинси хочет сбежать, рядовому трудно его поймать. Сюнпо быстрее, но Квинси используют окружающие рейши, а не собственную духовную силу. Они могут убегать довольно долго.

Задумчивый взгляд Лейтенант остановился на моем зампакто.

- Вот тут ты можешь сыграть свою роль, Окикиба.

- Постараюсь сделать все возможное, - заверяю я начальство. – Вы уже добились успехов, Лейтенант, уверен, что добьетесь и победы.

Танабэ резко нахмурился, вперив в меня грозный взгляд. Цедит через губу:

- Звучало так, будто мне нужно твое одобрение, Двенадцатый Офицер? Ты забываешься.

На секунду я опешил. Я смущенно прокрутил про себя фразу, точно зная, что не нарушал субординацию или иерархию… А, понятно.

Мне достался Лейтенант с болезненным чувством гордости и хрупким эго. Ну, прекрасно.

Я знаю, как справляться с такими. Погладь их ранимое эго и ты уже не враг.

- Я сказал это немного высокомерно? – пару раз смущенно посмеялся, почесав в затылке. – Извините, Лейтенант, небольшие издержки воспитания. Уверен, вы поймете. Больше не повторится.

В качестве добавки я даже голову склонил, как будто правда признаю ошибку и честно извиняюсь. Поведение, которое для людей, знающих меня, выглядело на диво странно.

Ощущаю недовольство своего зампакто. Цукигами очень не нравится, когда я склоняю голову перед теми, кто, по его мнению, этого не заслуживает.

- Ты прощен, - фыркнув, сказал Танабэ. – Иди к рядовым, мне надо подумать. Одному.

Я вышел из палатки, смущенная улыбка исчезла с лица, будто была миражом.

Ох уж эти неуверенные в себе бывшие главари банд. Лейтенант умудрился взбесить меня за один разговор.

Тебе повезло, Танабэ, что я очистился от всей той ненависти и желания крови. Яда, который испивал в исступлении мести и благодаря которому обрел Шикай.

Иначе я бы сейчас не иронизировал, как здравомыслящий человек, а был одним из тех идиотов… Которые на малейшее пренебрежение начинают плеваться пеной и орать – я убью тебя! Ты посмотрел на меня сверху-вниз! Как посмел?! Даже если это про себя.

Я сказал ему «издержки воспитания», пф. Чуть не смеюсь в голос с этого.

Один раз Ичиро уделил мне целый день, а не пару часов. И тот день был Адом.

Окикиба Ичиро сказал мне, что слова могут быть оружием более страшным, чем любая духовная сила. В обществе людей, которые имеют законы, правила и нормы этики, слова – это то, что может поднять человека на геройство или обречь на отчаяние.

А потом показал мне, как слова могут быть оружием.

Он заставил меня слушать себя. И в тот день я полюбил его, как отца, а потом возненавидел. Я простил его, а потом стал винить себя. А потом я был увлечен прекрасным будущим, предоставленном мне его гладкой речью… Чтобы рухнуть в отчаяние, растоптанный словами о том, какое я ничтожество, что не добьюсь этого, никогда.

В конце дня он сухо, по фактам, рассказал как и что говорил, чтобы подействовать на меня.

Это все было возможно, потому что он мог играть мной, как на струнах. Он узнал меня, как облупленного. И бил точно, каждый раз, каждой фразой.

Ичиро показал мне весь ужас людей, у которых нет морали или ограничений для манипуляций. Я боялся его так сильно, что мне снились ужасы о том, что я всего лишь марионетка на веревочках, а там в тенях монстр с его лицом, что дергает за эти нити.

Ужас, от которого я избавился только тогда, когда обрел силу поднести клинок к горлу Ичиро и приказать ему заткнуться.

До сих пор помню следующий вдох, после того озарения, он был сладким от ощущения свободы. Уже пять лет прошло, а я так ярко это помню. Как кошмар, так и освобождение.

Мне было, за что бояться своего отца. Он заслуживает моего уважения, но не любви. И никогда – доверия. Он чудовище.

«Издержки воспитания» для Лейтенанта Танабэ звучали, как оправдание к моему высокомерию, привычке говорить с людьми свысока.

Для меня это смешное напоминание о факте, что даже, несмотря на силу Лейтенанта, узнав его лучше, мой бессильный отец мог бы сломать Танабэ так обстоятельно, что он не узнал бы свою личность в зеркале, глупый гордец.

И я бы мог тоже.

Воспоминания, которые Танабэ разбудил, с трудом были загнаны обратно.

Нет. Я бы не стал.

Тепло поддержки Цукигами тоже помогло мне понять – я не такой человек. Если бы я возненавидел кого-нибудь, чтобы решить это, у меня есть меч. Я уже доказал это.

Манипуляции и интриги не мой путь. Моего отца.

Я не политик. Я – Шинигами.

И шинигами пора заняться своим делом. Убивать врагов Короля Душ и Баланса.

- Привет, парни, - присаживаюсь к пьющей чай двойке рядовых.

- Офицер, - осторожно здороваются те, не зная, чего от меня ожидать. – Налить вам чаю?

– Да, спасибо, - приняв кружку и с расслабленным видом выпив, я снял напряжение. - Расскажете мне о прошедших битвах с Квинси? Мне интересна каждая мелочь…