Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только

Жалостливая победа

- Нет времени отлеживаться, пусть тебе и досталось больше нашего… Этот низкорослый урод ждать не будет. - Дерви грубо схватил меня за плечо, буквально заставляя подняться на ноги. Его сражение с Серафимом, которое буквально происходило у них под боком, каким-то чудом никак не задело, равно как и Андрия, который подбежал следом, оглядываясь по сторонам, словно чуя остатки Серафима где-то неподалеку от нас. Одной только мысли, что эта тварь до сих пор способна находится где-то поблизости и следить за мной сотней своих глаз, заставляла меня трепетать и дрожать как брошенного на улицу кота. Я не хотел даже на секунду тешить в себе тяжелые мысли о том, что это не конец, а возможно, только начало нашей вражды с этим существом. - Мы потратили слишком много времени на это дерьмо… Пора навестить Горсина. Думаю, нам есть о чем с ним… поговорить.

- Я попытаюсь присоединиться к вам, но не стоит слишком тянуть с убийством Прометея и этого презренного ублюдка. - Истерис и Лазиэстель медленно шли в сторону окон, намереваясь уйти так же, как и Ласки. Последней было совсем худо, ее тело побледнело, руки мертвой хваткой вцепились в предплечья и плечи Истерис, которая словно стоик игнорировала боль от рваной раны на всем теле, взгляд демоницы тоже находился где-то далеко. Лазиэстель, казалось, пребывала в неком трансе или еще хуже, во сне, что делало ее уязвимой для проклятья вокруг нас. В особенности после того, как она израсходовала столько своих сил, потеряв свой психический барьер, ей срочно требовалась помощь, иначе финал станет весьма печальным. Истерис отделалась раной на теле, что выглядела как отчего-то пульсирующий шрам, множественными более мелкими ранениями, судя по всему, пострадали также ребра. Их движения были столь болезненно кривыми, что я не рассчитывал на поддержку сестер, свое дело они сделали, теперь, наш черед. - Нам нужно связаться с божественным пантеоном, то, с чем мы столкнулись, должно быть передано на их рассмотрение. Ласки не могут попасть наверх вместе с вами, основная наша часть спасает Вэсленд, видимо… к ним присоединится и штурмовой отряд. Поверь, город не пылает только благодаря нашим ребятам, надеюсь, это не забудется. Удачи, Рисс, надеюсь ты заставишь этих ублюдков молить о пощаде… Но не смей дарить быструю смерть, знаю я твою мягкотелость. Они заслужили боли, пусть же они жаждут смерти, как никто другой.

Истерис и Лазиэстель рухнули в окно, весьма резко и криво, но весьма эффектно скрываясь от наших взглядов. Я мотнул головой из стороны в сторону, пытаясь прийти в себя и разогнать мысли. Меня до сих пор не отпускал психический удар Серафима и недавнее удушение, горло болело а дышать я мог делать только прерывистыми рывками. В теле поселился страх, который не могла побороть даже Надежда в душе, что казалось, не сильно и пыталась. Оглянувшись вокруг, я вытащил свой ритуальный кинжал, молчаливо кивая на лестницу. Если Ласки не могут попасть наверх, значит, там барьер. Если там барьер, то моя кровь, разумеется с щепоткой магической абракадабры и красивого рисунка, должна разрушить его в скором времени. По крайней мере, я не верил, что там могла быть защита столь профессиональная, что она выдержит бурлящую смесь самой смерти, жизни и Надежды, умело обработанную моей злостью, усталостью и ненавистью к мудаку на крыше. Да даже просто моей крови могло хватить чтобы преодолеть например государственные барьеры, я обладал на удивление ценным душевным составом, возможно, он и стал целью Серафима. Их было много, он был сшитой марионеткой из сотен разных душ, и это… это даже не десятая часть его силы, и ее почти хватило для победы. Мало того, что я не мог ему ничего противопоставить, его с трудом одолели одни из сильнейших не божественных существ, которых я только знал. И это при условии, что он был явно не настроен на их убийство, они лишь переменная, вступившая вне его планов. Целью был я… но никто иной, даже защита Прометея и Горсина не входила в цели Серафима, напротив, учитывая труп того демона казалось, что они действуют абсолютно раздельно друг от друга. И их цель не была исполнена, но Она заявила о себе и показала оскал, тогда в чем же состояла роль Прометая? Посеять вражду между богами? Так много жертв лишь для склоки… но склоки чертовски опасной. Ведь теперь, греческий пантеон обвиняется в возвышении Прометея, кельтские боги из-за меня вступили во вражду с египетскими, но многие соблюдают нейтралитет, значит, следующий удар будет нанесен по ним. По Азии, СНКР, Африке в конце концов… Голова от таких мыслей раскалывается, а сделать ничего было нельзя. Я мелкий винтик, быть может, мои слова даже не будут услышаны.

- Дерви, ударь мне пощечину, пожалуйста. - Цверг исполнил просьбу незамедлительно, небольшая боль вырвала сознание из-под мертвых мыслей, осевших вокруг него и уничтожая всякие попытки задуматься о насущном. А точнее, как бы не умереть на третьем этаже. Такая практика действительно работала, и далеко не только в фильмах или книгах. Боль лучший стимул для мыслей. - Спасибо.

- Обращайся. - Хмыкнул Дерви, после чего двинулся вслед за мной в сторону лестницы. Но как бы он не пытался скрыть свой страх, я видел его насквозь. Слишком уж часто у него дергалась рука и левый глаз. - Я в этом деле мастер, так сказать.

- Какой у нас план? Что делать с Горсиным? - Андрий напряженно, почти что фанатично, перепроверял патроны в своем пистолете, вкладывая и выкладывая их в магазин, словно пытаясь найти тот самый, с пометкой “против титана”. Такого, к сожалению, не оказалось, захлопнув магазин, он выдохнул. После чего начал сначала.

- Горсин не должен оказать какого-либо сопротивления. Его сила это фальшивка, их цель террор… И они проиграли, Серафим признал это, у гоблина нет и шанса. - Я резкими рывками, почти что прыжками взбирался по лестнице, ожидая пока нам преградит путь магический барьер. Но этот момент все не наступал, словно намеренно оттягивая час x. Дайте мне уже увидеть его силу, барьер - лицо чародея, если его защита это картонка, то и чародей умрет весьма скоротечно.

- Не в обиду, но ты так говорил и про демонов… И кто это “они”? Кто-то из богов поставляет силу Горсину? - Дерви старался не отставать, но из-за своего роста все равно оказался в конец, я наконец уткнулся в упругую стену из магии, что расположилась почти что около выхода на крышу. Открытый проход маячил перед глазами, словно райские врата, невольно в сознании всплыла сценка из истории Прометея, где его низвергли в Тартар. К счастью, нас молния не ударила, что было бы к слову достаточно забавным и несколько ироническим концом. Остановившись перед барьером, я изрезал себе ладонь, прикладывая ее к магическому куполу и наблюдая, как моя кровь, гранатовыми трещинами разъедает магию Горсина. Магический шепот и быстрый набросок пентаграммы оказали разрушительное воздействие на барьер, низводя его в пыль. Действительно, новичок, абсолютно неспособный на магию… Купол ломался за секунды, подобно стеклу, крошась на мелкие осколки и разлетаясь по всему периметру, осыпаясь на пыльные ступени магической пцльцой.

- Долгая история… - Я отдернул руку, несколько раз встряхнув ее и прикладывая к куртке. Вокруг здания послышались множественные хлопки и треск стекла, вот и конец. Кивнув остальным, я бросился вперед, перепрыгивая сразу через несколько ступенек за раз и всеми силами стремясь попасть на крышу. - Но если кратко, те, кто по силе, возможно, превзошли богов.

Я оказался на столь желанной площадке без проблем и лишних ловушк, наконец лицезрея двух виновников сего торжества, что давно уже должны были гнить в земле за все свои грехи, и видимо могильщиками выступим мы трое. Около огромной воронки стоял Горсин, выглядел он ровно так, как его описывал Диверс, невысокий полукровка, часть которого была гоблинская а другая человеческая, что лишь добавляли ему лишнего уродства. Его уши были оборваны и ободранные, судя по всему в младенчестве, отчего казались почти человеческими. Метис стоял в окружении мертвых Гвардейцев без рук и ног, чьи вспоротые туловища питали водоворот своей кровью, их глаза давно закатились, у многих недоставало частей кожи и даже подбородков. Тело гоблина дрожало, буквально вибрировало, его пальцы хаотично сжимались и разгибались, от прерывистого дыхание он то и дело скореживался пополам, чуть было не падая на колени, но каждый раз оставаясь на ногах, как пружина выгибаясь и становясь ровно. Его глаза болезненно, со страхом и ненависть, впились в меня, перемотанные скотчем очки на кривом носу дрогнули и чуть было не соскользнули на землю, норовя разбиться. Он боялся меня…Почти с тем же остервенелым ужасом, с которым я вспоминал Серафима.

Остатки Прометея лежали… или скорее сидели рядом. Это был мертвый в своей оболочке титан, который уже не имел сознания или реальной силы, но внутри тела теплилась божественная душа. Он не мог воссоздать себе новую оболочку, поскольку тело осталось при нем а также ввиду отсутствия сил, но жизнь покинула каждый сантиметр его туловища. Прометей был уже далеко не юношей, каким его рисовали греки, даже не тем живеньким старцем, которого я увидел в первый раз в переулке. Ужасная, гниющая развалина, с далеко посаженными, глубинными глазами, скрытыми под тяжелыми, плотными веками лимонно желтого цвета. Его кожа прилипла к костям, причем так плотно и столь крепко, что казалось, рано или поздно она просто разломает его кости, в попытки примкнуть к ним еще ближе. Его седая макушка имела на себе множественные шрамы и швы, из горла доносился нескончаемый хрип, не сравнимый ни с чем, что я слышал ранее. Некая смесь китовых песен, заводских гудков и природного вихря, что доносилась из пасти титана не переставая, возможно заменив ему вздохи. Его культяпка болталась туда сюда от порывов ветра, вторая рука перестала кровоточить, но в ответ, в ней остались глубокие рубцы от лезвий, которыми она была изрублена в мясо, точнее в ту скукоженную черную грязь, что когда-то мясом была. Глаза и лицо титана укрывала вуаль из чье-то кожи, не исключено что из своей же. И… Это все. Никакой охраны, никаких богов или серафимов с сотнями глаз… Это был конец, и кажется, самое трудное действительно осталось позади. Теперь, только финальное наслаждение победой над Горсином и… священный крестовый поход на развалины мыслей Прометея.

- Знаменитый Руфус Рисс… выскочка из Агентства, который играет с тем, что может в любой момент сожрать его и выплюнуть! - Гоблин злостно развернулся, поток воды идущий к небесам, уже изрядно проредевший, стал выдыхаться все явственнее, постепенно замедляясь. Целые водные куски обламывались, падая обратно в хранилище, град вновь стал обычным дождем, не способным на реальный вред и разрушения. - Ты так упорно срывал мне планы… Тебя не смогли убить боги, прокололся Серафим, что с тобой не так!? - Психованный визг Горсина отозвался попыткой атаковать меня магически, но мой щит столь просто поглотил его атаку, что невольно, я улыбнулся. Жалость… Диверс, будь он неладен, точно описал это создание.

- Ну привет, меня ты знаешь, не хочешь ли поведать свою историю? - Я медленно шагал в сторону гоблина, готовя обещанные для него пули. Одну за Диверса, другую за Истерис и Лазиэстель, еще одну для Дымка, четвертую по просьбе Зои. Еще одну я сберег за себя и последнюю от имени Гелии. Не так уж и мало… Почти целая обойма, несладко же ему придется. И хорошо… - Ты разозлил уж очень многих на своем пути, к сожалению, бежать некуда, и поскольку твоя магия лишь детские фокусы, ответить придется сполна. Можешь начинать молиться, если ты во что-то веришь, но вряд ли они рискнут прийти на помощь такому… как ты.

- Они бросили меня… и это единственная причина, по которой ты жив, но так просто я тебе не сдамся. Я… Я… Я пролил столько крови не затем, чтобы такой, как ты, потешался надо мной! - Горсин, выглядя уже попросту смешно, пытался атаковать меня всем, что было в арсенале, поток воды стремительно угасал без поддержки, силам гоблина не помогла даже оставшаяся в телах кровь гвардейцев, что вилась у него ног словно умирающие змеи, и которая порой ударялась о мой щит, проливаясь на пол лужицами. Все было тщетно, я знал это, а вот он… Кажется, “Она” пообещала ему слишком многое. - Почему ты не умираешь!? Что я делаю не так!?

- Потому что я закончил больше, чем один класс начальной школы. - Вскинув вперед кольт, я сделал первый выстрел в плечо. Диверс, первую кровь пролить заслужил именно он. Горсин порушил его мир, окунув семью, которой демон дорожил, в пучину кошмара и по итогу, уничтожив ее. Пусть демон был мне врагом, справедливости он заслужил не меньше, чем мы. Горсин тем временем с остекленевшими от страха глазами отступил назад, даже не прижимая руку к плечу. Казалось, боль была для него в новинку, что же… не всегда новое это хорошо, он убедиться в этом на своей шкуре уже очень очень скоро. - Даже не будешь кричать? Как скучно… Диверс явно ожидал большего, ты даже сейчас умудряешься портить ему кровь, как у тебя это вообще получается?

- Диверс… Диверс… Демон, который хотел меня убить, неужели ты пощадил его? - Улыбка на моем лице дала ему самый лучший ответ, Горсин резко замотал головой из стороны в сторону, будто наивно полагая, что это изменит мой ответ. Наверное, он один из тех самодовольных ублюдков, считающих что весь мир крутится вокруг них одних. Убивать таких всегда было приятнее всего… - Нет, нет… бессмыслица, бессмыслица! Он же хотел тебя убить, он стоял за…

- Ты хотел моей смерти… и быть может, Прометей. - Выстрел прошил второе плечо, заставив его кровоточить, вот уже здесь, в глазах Горсина отразилась боль и даже блеснули слезы, он сделал нерешительный шаг назад, наступая в плоть и мясо гвардейцев. Я же скользнул взглядом по Прометею. Молчание, да, он был овощем, уже нет защиты для Горсина… никто не помешает мне совершить возмездие. - Диверс инструмент, теперь уже сломанный. И знаешь, кто виноват в этом? Ты.

- Сговариваться с врагом, я даже не мог… подумать, что ты настолько тупой. - Горсин развернулся, пытаясь убежать к краю крыши, возможно уповая на суицид. Я подготовил хлопок, но внезапно гоблин окончательно растерял в моих глазах какие-либо зачатки угрозы, вызывая смешок. Он споткнулся о торчащую кость, рухнул на землю разбив себе нос, а по совместительству и очки, после чего жалобно заплакал и завыл, пытаясь утереть нос.

- Боже… почему именно такие существа как, все время приносят наибольшие страдания… вы ведь можете умереть просто

спускаясь по лестнице, так почему доживете до тех лет, когда способны быть настоящими мразями. - Я резко ускорил шаг, за несколько секунд останавливаясь возле гоблина, истекающего кровью. Тот жалобно скулил что-то невнятное, но явно оскорбительное в мой адрес и по отношению ко всему Агентству. - Ну что же… для тебя у меня есть еще четыре пули и два озлобленных напарника за спиной. У одного ты отнял ближайшего человека… а второго чуть не убил. Как думаешь, как долго ты будешь рыпаться, когда я с тобой закончу?

- Ты… ничего не изменишь этим, Руфус Рисс. Ты просто… Жалок. Серафим пре… - Гоблин внезапно замер, замолкая, словно словив приступ. Я приподнял его за волосы, пытаясь посмотреть, что с ним стало, но тот был жив и в сознании, продолжая дышать, он просто… замолчал. Вот же мудак… почти дал информации. Но ничего, мы выбьем из него все, что он знает.

- О… ты решил поиграть в недотрогу, да? Говори, зачем сюда явился Серафим, и кому ты служишь, Горсин. - Я чувствовал как в моей невозмутимости постепенно закипает ярость на него. Я не верил, что он сможет быть достаточно сильным морально, чтобы противится пыткам слишком долго но что-то упорно твердило мне, что даже после смерти, его душа не даст мне ни одного ответа. “Она” не отдаст его, и к сожалению… вряд ли я мог это изменить.

- Зачем? Я все равно умру, но я не предам ни Ее, ни кого-либо из моих хозяев. А после… Она щедро наградит меня, в то время как над вашими судьбами, останется только смеяться… - Горсин меня довел окончательно своим жалостливым существованием и заискиванием, поэтому проигнорировав всю логику и разум, я что есть силы впечатал надоедливого гоблина лицом в каменную крышу. Хруста особенно не было, но крови под его лицом стало значительно больше, что вызывало во мне улыбку. Как и сказала Истерис, боли он заслуживал сполна, и поскольку все веселье я оставлял напарникам, нужно было оставить свой след, пусть это и будет множество порезов от его собственных очков.

- Что он там сказал, что ты его так? - Ко мне наконец подошли остальные, аккуратно заглядывая из-за плеча и осматривая тело гоблина. Дерви презренно плюнул на тело Горсина. Андрий сдержался, но достал пистолет, начиная заново проверять патроны. Неужели он их подписал? - Ну и уродливая тварь..

- Две раны… ты уже сделал выстрел за Зою? - Андрий явно выцеливал точку, что не убьет гоблина, но принесет боль. Выпустив из руки клок волос Горсина, я покачал головой. - Ну и прекрасно… Значит, эта честь достанется мне.

- Постарайтесь не убить его, он знает об организации и выполнял их указания… может, из него смогут что-то вытянуть. - Я поднялся с колена, бросая быстрый взгляд на Прометая и запуская руку в карман, морально отпуская самому себе все грехи. Кровь вампира была необычайно теплой и даже несколько покалывала. Позади раздался быстрый выстрел, Андрий прострелил Горсину правое колено, заставляя того простонать еще жалобнее, чем до этого. Дерви пока осматривался вокруг, позволяя Андрию веселится, после чего, цверг посмотрел на меня.

- Руфи, пора? - Коротко спросил Дерви, я мрачно кивнул, делая шаги к туше Прометея и сжимая в руках склянку. Сердце забилось быстрее, но в сознании царила чистота и покой. Я знал, на что иду, сразу знал, что могу умереть. - Удачи, друг.

- Прострелите ему второе колено за Гелию, пожалуйста. - Я остановился прямо около Прометея, готовясь схватить за его голову и влить туда кровь. Крышка склянки элегантно и весьма бодро упала на пол, вокруг заиграл аромат наркотиков, меда, крови и вина, а также орехов, возможно фисташек. Холод заморозил капли дождя вокруг меня, руку обожгло, но к счастью или к горю, склянку я не выронил. Помолившись, возможно в последний раз, я вылил содержимое в пасть Прометея. Теперь, дело оставалось за малым, нужно всего лишь уничтожить болезнь... В сознании Титана, преданного всем миром.