Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только

Пустая месть среди фантазий

Бррр… встреча оставила после себя крайне смешанные чувства страха и болезненного стыда, вызванного преимущественно эмоциями. Пятнадцатилетняя девочка не должна была вызывать во мне столько смятения, страха и попросту трепета, сколько вызывала. Она точно имела силу, но в сравнении даже с клоном Серафима, она казалась мне весьма скромной и в некотором роде безопасной. Наверное, не стоило так легко соглашаться на этот договор… с другой стороны, я понятия не имел, кто покровительствует им, какие силы “Она” способна даровать своим аколитам и почему, раз столь могущественна, способна проигрывать, неужели простой просчет? Учитывая, чем являлся Серафим, было похоже, что дары она раздает весьма внушительные, тогда в чем проблема? Вот же проклятье… почему всегда так много пробелов и неточностей? Я не видел ничего, что связывало бы двух встреченных мною культистов между собой крови повязки на глазах, что смело могло бы быть попросту элементом некого “дресс-кода”. Серафима вряд ли можно назвать живым, скорее, он являлся просто орудием в руках “Ее”. Чем же была соня? Ее руками было сотворено проклятье, она не была просто приманкой или юной послушницей, она в точности исполнила волю своей хозяйки, создав нечто, что смогло подчинить себе разум титана и отобрав у бесчестного количества смертных их мысли, эмоции и надежды. Подобное не смог бы реализовать неумелый глупец или те немногие архимаги, что существует на данный момент. Это был не просто высший магический порядок, это был его принципиально новый подвид.

Признаться, сама сущность сони тоже стала еще более интересной, чем например естество Серафима. Последний - бездумное оружие, а вот девочка, это некий творец… архитектор ложных миров, если угодно. Она построила для Прометея клетку мечты, и возможно, на первых порах была вдохновлена Надеждой, как способом для сращивания воедино человеческих чувств. Конечно, если вообще все проклятье не построено с помощью сущности Надежды как таковой… Боже мой, как же я надеялся, что это место переживет мою шоковую терапию, исследование болезни могут открыть столько тайн… Впервые, за долгие годы, я понял, во имя чего рискуют исследователи и ученые. Завеса, что отгораживает тебя от истины, так и провоцирует на то, чтобы сорвать ее, лицезрев светлый лик правды. Моя рука беспокойно касалась шершавого камня внутри куртки, подобранный осколок может дать мне новые возможности, а быть может, исчезнет с пробуждением, сказать наверняка было невозможно, да и я не хотел терять надежду слишком рано… Не исключено, что я смогу открыть новую главу в науке и магии, а быть может, по пробуждению попросту увижу в своем кармане распущенный гриб, который еще о обожжет мне руку.

Но мысли все еще не были столь захватывающими, чтобы отбить у меня волю к продолжению работы, я наконец вышел из душной комнаты, и стоило мне только выйти из домика сони, как тот бесследно исчез за спиной, оставляя меня на протяженной дороге, ведущей к верхнему, ложному пантеону и состоящей преимущественно из весьма опрятного, чистого металла. Здесь не было болезни, что приятно удивило, учитывая тот факт, что творения сони могли прожить в любых условиях. Ну что же… несколько раз аккуратно ударив подошвой о металл и получив соответствующий отзвук, это была небольшая проверка на подлинность, я двинулся вперед, разрушая тишину своим неровным маршем. Шагая чуть ли не по воздуху, я глядел как внизу разложили свои кости множественные мелкие боги, терзаемые болезнью и возносящие руки и глаза к пантеону на небесах. Геката, Морфей, все двенадцать муз, Борей и так далее… та насмешка, что была вложена в пытки каждого, казалась болезненно оскорбленной их существованием. Музы бесновались в кровавом танце на небольшой арене, те, что отвечали за духовные начала, играли на своих собственных связках, перебирая дрожащими пальцами по этим натянутым струнам. Певицам зашили губы и растерзали горло, отчего те отчаянно мычали и кряхтели, не в силах исполнить песни, танцовщицам сшили между собой руки и ноги, заставив изуродованных муз кататься по сцене, усеянной битым стеклом. За этим представлением наблюдала Геката, чье тело жгли на черном огне, привязав его к трибунам этого дьявольского амфитеатра. На шее болталась дощечка с презрительным “предатель”. Борею обломали крылья, заткнули рот и уши, из-за чего тело Бога раздувалось подобно воздушному шару, белые облака заставляли его глаза разрастаться и выходить из собственных орбит, вот-вот готовясь лопнуть. Морфея пытали отсутствием сна, его глаза держали открытыми две гарпии, с ало красными, броскими крыльями, что не смолкали не на секунду, продолжая истошно орать и кричать в ухи старику, что задыхался и плакал, не в силах получить желанный покой и минимальную тишину. Немного гротескно и несколько смешно, но вот образ того, как по стеклу и гальке катаются связанные и униженные музы, ещё долго будет меня преследовать, поэтому полагаю, свою роль устрашения этот прекрасный театр исполнил сполна. Нда… вот бы оригиналы увидели это, интересно, как тогда они отреагируют? Вряд ли кто-то из них невинно посмеется. Разве что, Борей, как я слышал он весьма ЛЕГОК НА ПОДЪЕМ. Кхм… Прошу прощения, вы знаете, когда я волнуюсь всегда пытаюсь придумать каламбур, а этот сам собой напрашивался. Геката стала для Прометея предательницей… как занятно, или же, она является таковой для сони, а соответственно и для “Неё”? Возможно, все возможно, но это точно станет для меня интересной темой для разговора, когда мы вновь пересечемся с богиней магии, а день этот не так далек, я был уверен, что теперь, зная об Ордене, можно было с уверенностью говорить о наших дальнейших рандеву. Как-никак, я ученик Конрада, пусть и бывшей, у меня же точно должны быть некие… презенты.

В дальнейшем городе ничего столь интересного не было, редкие, но похожие по смыслу, пытки низших богов и мифических существ, но никакого следа первоначальной точки заражения. Хорошо, значит путь к пантеону это не хитроумная обманка сони а действительно путь к цели. Правдивы ли были слова девушки о сотрудничестве? Неизвестно, но свою часть сделки она пока что исполняла без проблем. Тем не менее, мой собственный разум оставить эту тему никак не мог. С кем я только не вел дела за всю жизнь… В подобных вещах всегда важна одна черта, доверие и соответственно исполнение. Я практически всегда доверял тем, кто зачастую сам шел на переговоры, и соня… Какой бы странной, загадочной и попросту непонятной сущностью она не являлась, я искренне пытался доверять нашей сделке. Руфи честное дело, одна из немногих моих забытых кличек, что достаточно быстро сменилась в преступной среде более краткой - Делец. Именно так меня можно было отыскать тем, кто желал… анонимной помощи, так меня подписывала в документах Истерис, например. Поэтому… сделкам я всегда был рад, они экономили мне кровь, патроны и силы, обычно помогали наладить связи и так далее… в общем, сделка это палка о двух концах и даже некая духовная связь между двумя существами. Надеюсь, эта связь мне поперек горла не встанет.

Дорога привела меня к боковому ходу, явно сделанному исключительно для меня и при тос совсем недавно, потому как парадная представлял собой просто дырку в стене, которая лишь чуть была больше меня. Девушка ОЧЕНЬ СИЛЬНО хотела, чтобы я оказался внутри, но… зачем? В душе все сильнее разгорались подозрения, касаемые ее честности, внутри меня могло ждать что угодно, абсолютно. Да даже этот проход вполне спокойно мог быть нехитрой ловушкой. Остановившись около стены, я аккуратно коснулся пальцами гранита, который так легко поддался мне, что блок выскользнул из общей конструкции словно масло. Нахмурившись, я толкнул стену, обрушивая ее полностью. Пыли не поднялось, но вот звук от ударов гранита о стальную дорогу на несколько секунд меня оглушил, заставив болезненно приложить ладони к ушам. Недовольно мотнув головой, я оказался перед величественным помещением, имеющим лишь один путь к огромному, золотому трону, стоящему на пьедестале из трупов и имеющих по обе стороны от себя ряды меньших престолов, на которых корчились от боли или пыток остальные образы высших богов, входящих в состав верховенства греческого пантеона. (Да, к своему стыду, я забыл как их правильно называли, но у меня было на то причины в виде трех дней кромешного ада, ладно?)

Делая аккуратные шаги внутрь, я тут же ощутил пристальные взгляды тех фальшивок, что еще сохранили свои тела в целости, и которые провожали меня взглядом, словно пытаясь сожрать с его помощью душу. Бархатные ковры были испачканы кристаллами проклятья, разлитым алкоголем, кровью и множеством мусора, среди которого оказались и трупы смертных, и останки животных и очередные конечности низших богов, поросшие болезнью насквозь. Их глаза давно вывалились из глазниц, но место вскоре заняли словно нарисованные пеплом иероглифы, в очередной раз заставляя в смятении и слепом страхе обвинить Сета, но… я не был глупцом. Это место обмана, разумеется, им выгодно стравить пантеоны между собой, и они это и делали, дергая за ниточки и оставляя подобные символы, только вот Руфус Рисс не доверчивый доходяга, а почтенный идиот… способный на то, чтобы отличить ложь от правды. По крайней мере, такую вычурную и наивную попытку взрастить ненависть к египетским боженькам, которая не возымела, шакалий король просто мудак, на подобие такого же Ареса или Морриган, боги войны всегда будут ублюдками, другого от них ждать… даже несколько глупо.

У самого потолка виднелись алые отблески сотен, возможно даже тысяч факелов, что тускло освещали затянутое грозовыми облаками и слово нарисованным акварелью небом, что выглядело столько искусственно, что казалось, будто вот-вот с него на пол полетит краска. Гобелены, у которых казалось не было ни начала ни конца, ибо уходили они в аккуратные щели пола, оказались сотканы из проклятья и обычных ниток, которые тряслись сами по себе, подскакивая и дергаясь из стороны в сторону. Их изображения во всей красе раскрывали триумф Прометея, падения Олимпа а дальше… они начинали повторяться. Даже сам Прометей понятия не имел, что будет дальше, ему не дали знать, и сам он уже придумать не смог, поэтому в триумфе он видел конец. Всю суть столь могущественного существа свели к такой… Мелочи, к такому убожеству, это было столь жестокого, столь разумно и весьма предсказуемо, что проходя мимо десятков гобеленов, я не мог понять, почему же никому ранее не пришла в голову подобная идея? И если пришла… то я надеюсь, смелости для ее реализации им не хватит. Сколько в этом мире плененных, замученных, озлобленных богов, ждущих только того, чтобы им сорвали оковы и всучили в пальцы оружие, способное уничтожить пленителей, и к сожалению… подобные слова спокойно одурманивали и смертные головы.

Если честно… фантазия сони пусть и не была уникальна, но ввиду своей реалистичностью и размерам (боги были в натуральную величину, ровно как и их троны, потому в душе действительно рождался трепет и попросту страх, что они на меня свалятся) внушала ужас. Ареса разрезали на части пылающие клинки, оставив на уровне головы лишь ошметки лица, пылающие яростью глаза и остатки мозга, все внутренности, включая сердце которое вбили в жесткую, чугунную спинку, бились словно живые и даже порой источали кровь, остальное тело ошметками валялось на сидушке, превращенное в фарш. Диониса задушили и разорвали на части виноградные лозы, вспоров вены и выколов глаза, кровь бога вина лакали сатиры, скованные цепями и вынужденные слизывать плоть и мясо своего господина. Гефесту оторвали все конечности, заковав культяпки в кандалы, прорешетили тело железом и насмешливо написали над головой, что теперь он слился со своей возлюбленной сталью. Посейдону вспороли брюхо, словно собственно рыбе, бросили плашмя на трон и прибили собственным трезубцем к деревянной сидушке, вываливающиеся внутренности Бога морей клевали пеликаны, в них же копошились креветки и мелкие мальки, бьющиеся в агонии, из глаз Посейдона текла морская вода а вокруг рта бородой пенилась морская пена. На другой стороне зала было видно, как Аида просто раздавили огромным булыжником золота, оставив лишь подергивающиеся пальцы рук да застывшие ноги, над Афиной измывались горгоны, вливая ей в рот, глаза и уши яд, а так же расцарапав до костей остальное тело, оставив бронзовые кости дрожать от агонии тела. Апполон лежал с выженными насквозь глазами около трона, его тело иссохло, от былой красоты ничего не осталось, конвульсии содрогали еще живого бога солнца буквально каждую секунду, колчан и стрелы ярко горели в очаге напротив трона Прометея, как и многие другие Божественные атрибуты. Возможно, с подачи сони или непосредственно титана, Апполону добавили эпилепсию. Деметру, подобно Дионису, распяли растения, но в отличие от моего любимого бога-пьяницы (как-то раз я даже смог выпить с ним!) она с растениями слилась, что на пользу ей точно не пошло, учитывая, что лицо находилось в вечной гримасе ужаса, а по деревянному тел позли короеды. Гермеса, то-ли от презрения, то-ли от скуки, просто расплющили в мясную лепешку, видимо, никаких отличительных черт в глазах Титана и неизвестной девочки у него не было, чтобы за них зацепиться в выборе вожделенного убийства и сделать его эффектнее. Что сделали с Артемидой и Афродитой лучше было не видеть и не чувствовать на запах к слову тоже. За подробноетописание, вполне возможно, что эти очерки и вовсе никуда не попадут, думаю, намека на то, что Афродита была богиней “любви” а Артемида вечной девственицей даст ответ, что именно сделали с ними в этой больной фантазии. Геры видно не было, что впрочем, возможно было и к лучшему, учитывая ненависть Прометея к Зевсу, возможно, ее бы постигла участь даже худшая, чем двух вышеупомянутых богинь. Впрочем, ее трон полностью оказался внутри камина, так что, полагаю, в фантазияз Прометея для нее оказался уготован отдельный котел в аду.

Немного о камине, что на самом деле представлял весьма большую ценность не только в греческом Пантеоне, но и в культуре абсолютно любого из народов, живущих в этом мире. Ну так вот, Прометей решил посмеяться над ними всеми вместе взятыми, полностью проигнорировав сей сентиментальный факт. Внутри сложенного из тусклых кирпичей камина вздымался вверх вместе с языками пламени черный пепел, в образах которого кричали и бились в агонии образы самых разных существ. Как я и обговаривался выше, в этих черных вихрях горели божественные атрибуты, обувь Гермеса, молнии Зевса, Эгида Афины ну и так далее по списку, но поскольку божественные артефакты сжечь не так и просто... Вместо своей кончины, они испускали из себя коллосальную магическую энергию, мало с чем сравнимую и много на что способную. К сожалению, использовать ее я не мог, те истязании магии, что бесцветной и одновременно состоящий из всех цветов жидкостью лились на пол возле камина, образуя градиентный коврик, я не видел никогда. И хуже всего было именно то, что создала подобное именно создание... Обязанное своей жизнью и разумом исключительно имматериуму, его милости и его силой, что позволила развиваться как ее болезни, так и ей самой. Что же, не удивительно, что все, что пыталась творить и создавать соня, оказывалось оскверненным и попросту темным. Она оскорбила саму магию, скорее всего, далеко не в первый, и уж точно врядли последний раз. Неблагодарный маг - худшее, что может произойти в изнанке. И с каждым годом, увы, таких становится все больше и больше.

Было немного дико осознавать, что это создала и этим гордилась сущность, что лишь недавно разговаривала со мной. Во мне крылось сомнения, что и сама соня видела этот мир абсолютно другим, также будучи подверженной болезни, только в куда более запущенной стадии… Не исключено, что проклятье и было самой сущностью, которую я встретил, обретшее форму и самосознание, просто в больших масштабах чем ее низшие “друзья”. Ожившая болезнь… куда докатилась моя жизнь? Кажется, как-то так и рождаются зомби-апокалипсисы, или же почти так. Подобные, смелые заявления и полный пофигизм к тому, насколько мерзкие сцены я видел, просто идя в сторону Прометея, были возможны исключительно благодаря тому, что здесь не было ни шанса на адекватные суждения и холодную голову. Это было чистейшее безумие, в нем была логика, понятная лишь единицам, возможно, в нем даже была некая красота, видная только подобным соне, либо же… Эта красота являлась фальшью больного сознания, в то время как мой не зараженный мозг принимал данную “реальность” такой, которой она была на самом деле. И как мне казалось, только в таком безумии, с такими же безумными идеями, можно найти истину. Да и по-честному, я попросту отказывался и отказываюсь сейчас вериться в то, что девочка, подобная соне, была способна восторгаться этим. Никто не видел в этом красоты, я… быть может ошибаюсь, я скорее всего ошибаюсь, черт меня дери, но какая разница, никто не мог видеть в этом красоты и это то, в чем я был уверен. Впрочем, в данном случае, уже не было никакой проблемы и все мои догадки перестали иметь смысл, ибо встав в центр зала, я наконец увидел желанное. Колыбель всего проклятья, первая, изначальная точка болезни, которая наконец станет концом чьего-то ночного кошмара… который зачем-то, явился в этот мир. Господи, сохрани мою душу.