Руфус Рисс, ненависть к чаю и не только

Оставленные позади сомнения

Сознание цеплялись за любые остатки адекватности, в надежде успокоиться, но лучше не становилось, несмотря на отчаянные попытки. Даже наоборот, мне стало казаться, что я задыхаюсь, что сердце вот вот готово вырваться из груди, что боль в висках уже никогда не закончится, что жизнь оставила меня где-то позади, уйдя вперед. Я не хотел этого делать, не хотел даже думать о том, чтобы сотворить нечто, сравнимое с убийством Надежды, с убийством не просто Бога, с убийством сущности, которая настолько плотно связана с миром живых, что давно стала его неотъемлемой частью. Как там говорится… Можно убить человека, но не идею… Что-же, это было послано к чертовой матери моей жизнью, моей работой и тем кошмаром, в котором я увяз, без, как бы то ни было иронично, надежды на хороший финал или любой альтернативный вариант, который мог бы меня спасти. Я был заперт в ловушке, с одним единственным выходом, который представлял собой вход в ад. Я не мог отступить, раз мог что-то сделать и помочь, не мог отступить, потому что Араун не позволит, не мог отступить… Потому как видел в этом тот малый шанс на действительно достойную смерть, такую… которая даст мне шанс на покой. Но перед тем, как воплотить в жизнь этот безумный план, я жаждал узнать как можно больше, как можно лучше оценить тот масштаб страданий, который возможно причиню для всего мира, искренне надеялся перед концом… Хотя бы утолить свой голод по правде. Нужно было добиться от Арауна откровений, которые я так долго и тщательно пытался найти, но получал лишь ошметки фактов и событий. Я не хочу быть слепым клинком, исполняющим приказы, мне хотелось знать, ради чего я, возможно, уничтожу Надежду во всем мире, и сам растворюсь в бесконечности. Отсюда не было пути, я уже был мертв, нет способа выбраться без помощи Богов, а мой покровитель… Отправлял меня на верную смерть.

- Почему мы не можем помочь ей? Очистить и спасти? Она не выглядит больной… Просто заточена в кандалы, не более, должен же быть способ разрушить их! - Я с трудом встал рядом, унимая дрожь в коленях и пытаясь заставить себя говорить ровным, чистым голосом, но у меня критически не получалось не паниковать, у горла и в сердце завязался узел, давящий как на сердце, так и на разум. Голос был подобен плачу, нытью или безумному лепету, который лишь доказывал мне всю тщетность собственного положения.

- Пожалуй… Ты просто этого не видишь. Это действительно сложно для смертного, пусть и подобного тебе. Ее душа слишком долго была в симбиозе с болезнью, с миром, с Прометеем. Оторвав одно, непременно будет убито другое, она больше не способна на самостоятельную жизнь. На длительное лечение у нас нет средств и времени, и навряд ли вообще существует лекарство от этого проклятья, поэтому остается лишь только один способ. Это убийство. - Араун уловил мой подозрительный, сощуренный взгляд, тяжело вздыхая. Я знал, что он тоже не чист помыслом, что нечто в его словах меня напрягло, заставило вновь вспомнить, кем он являлся. Хотелось ли богу смерти уничтожить Надежду? Получил бы он от этого выгоду? Должен был получить… Подобный исход был весьма разумен и логичен. Без надежды, у многих не останется стимула к жизни, а без него, они попадут в руки Арауна, согласившись на служение в качестве воинов, жрецов, рабов своего порочного бессмертия, данного взамен на душу и жизнь. Так Он обманывал Смерть, привнося ей вырванные сущности своих слуг, но оставляя себе тела и крохи самосознания. Весь этот план попросту не мог быть его чистосердечным желанием помочь Стив, за ним кроется циничный, прагматичный рассчет, и я знал это. И он знал, что я понимаю. - Рисс… Я не стану оправдываться перед тобой, и иногда жалею, что решил взять тебя, вместо какого-нибудь могущественного идиота, способного идти напролом не задавая лишних вопросов.

- Так это значит план, да? Ты не хочешь помочь всем, ты хочешь помочь только себе, владыка. Смерть Надежды даст вечную жизнь десятком воинов, многим жрецам, предавшим свои судьбы в вечное забвение. Что дальше? Кто станет жертвой твоих воинов, против кого поведешь армию? - Я открыто противостоял ему, давя и пытаясь некой “силой” получить желаемые ответы… Вздор, бесспорно, но что мне было терять. Раз выбор стоял между пламенем и обрывом, то перед смертью можно и насладиться видом.

- Ты забываешь о том, что Надежда не несет в себе всех мечтаний людей. Это лишь образ, застывшая картинка, прямиком из древней Греции. - Возразил Араун, действительно вступая со мной в дискус. Казалось, что я впервые позволил себе говорить чистосердечно и открыто с Ним. По крайней мере настолько, насколько был способен, храня в памяти кем являлся Араун, и что только недавно он спас меня.

- Тебе ли не знать, насколько сильны бывают образы. Сама Надежда, есть лишь образ, но посмотри, что произошло с этим местом? - Я обвел рукой пространство, наседая на Арауна, находясь в слепой уверенности в своих словах. - Разве это мог сотворить пустой идол? Разве это могло быть создано просто картинкой из древней Греции!?

- Нет, и не было создано ею! Прометей творец этого места, Надежда лишь идол для глупцов, которые повелись на обман, согласившись отдаться, ради своих мечтаний. - Я сделал почтительный шаг назад, чувствуя как колыхается пространство около маски Арауна. - Я не прошу тебя понять, но знай, что смерть идола не убьет народ, который ему поклоняется. Они найдут нового Бога, новую Надежду, ибо сама ее смерть, заново породит ее же. Просто новую, чистую, свободную… И поверь, это будет лучше, чем оставить ее такой.

- Ты можешь поклясться в этом? Ты можешь дать смертному веру в то, что убийство Надежды не уничтожит ее в сердцах людей, в их мыслях, в их сознании? - Араун замолчал, склоняя маску и о чем-то размышляя. Я нервно дрожал, чувствуя, как тело готово сдаться и просто рухнуть. Так долго держаться против бога, так отчаянно сопротивляться его власти, находясь в себе силы для спора. Сегодня был поистине исключительный день, именно такие дни отмечают в календаре красным маркером. - Ну!? - Нервно крикнул я, отвлекаясь от мыслей и тут же отходя в сторону, словно от удара. Это не было желанием Арауна, подобное оказалось лишь эффектом рвущихся нервов, которые опасались той игры в “крутого” которую мне пришлось затеять, дабы получить хоть какие-то гарантии. Я буквально чувствовал, как что-то внутри ломается от этого гнетущего исхода… Который ожидал меня уже в скорейшем времени. Как вообще можно жить… зная, что распял Надежду? Что возможно, навсегда убил ее в сердцах всего населения планеты? Что ты повинен в этом, и что ты единственный, кто несет ответственность за этот грех.

- Нет. Клятва не может быть заключена, ибо исход не предрешен, нет ни информации, ни данных. - Араун уверенно мотнул черепом из стороны в сторону, после чего остановил пустые глазницы на мне. - Но подумай сам, убив Кулсана, ты не остановил время, не сломал нити судьбы, ничего в этом мире не стало хуже. Множество богов умирали, но вы жили дальше, не чувствуя слабости или потери. Тогда будет ли что-то от убийства Надежды? Именно. Ничто не рухнет, Рисс… И ты не будешь убийцей, ты будешь ее освободителем. Единственный, кто смог облегчить ее участь.

- Но Надежда это не богиня, это даже не дух…

- Именно. Ей нет места ни среди живых, ни мертвых, ни богов, ни смертных. Она дефект, лишь удобная картинка древних греков, рождённая от их богов и веры, не способная найти себе места в течение тысячелетий, и подобранная больным разумом Прометея. - Араун, казалось, чуть улыбнулся в полом отверстии рта, будто видя мои внутренние терзания. - Если мы не остановим этот кошмар прямо сейчас, возможно, успеть нарушить планы позже будет невозможно. Вы миновали всю защиту Прометея, практически без нашей помощи… Сейчас, удар будет нанесен сокрушительный. Нельзя упускать такую возможность, или откладывать ее слишком долго.

- Ты уходишь от темы. - Я резко дернулся, сбрасывая с себя глубокий и въедливый голос Арауна. Он почти смог заставить меня забыться. Почти смог создать образ друга… Но боги не были друзьями смертным, никогда. Они не видят нас равными партнерами, или хотя бы личностями, только инструментами, изредка имеющими свою цену. - Скажи мне, владыка, какую пользу ты извлечешь, чего добьешься? И самое главное… Принесет ли это пользу хоть кому-то, кроме тебя самого, и вспот подземного мира.

- Разумеется… Убийство Надежды ослабит Прометея достаточно сильно, чтобы подорвать его планы, она ослабит его, сделает уязвимым, похоронит все достижения и многие планы. Я… Хаха… Ты действительно похож на своего наставника, как же мне повезло, что вы оба мои верные слуги… Я бы не хотел иметь таких смертных в своих противниках. Это было бы так утомительно, и так горестно убивать столь проницательных чародеев… Конечно, я получу с этого свою выгоду. Мой авторитет станет выше, боги будут помнить, кто нанес удар по самому больному месту, чья прислуга смогла сотворить это, и под чьим командованием. А вслед за этим… повыситься приток жрецов. Но пойми, каждый бог извлекает столько пользы, столько прибыли, сколько может извлечь… И есть ли тебе разница, кому отдавать лавры, если на кону стоит, возможно, весь мир?

- Имеет, потому как я верю, что ты будешь ко мне благосклонен. - Подняв взгляд, я заглянул в мертвые зрачки оленьего черепа. - Я хочу заключить с тобой договор… И я не потребую многого, поверь. Но Морриган обещала мне награду, за все страдания, божественную милость за всю свою пролитую кровь . Надеюсь, ты сможешь дать мне этот дар авансом. - Араун удивленно склонил маску, после чего, кивнул ею, продолжая внимательно слушать. - Благодарю тебя, владыка, дай мне секунду на размышления, прежде чем я выберу скажу свою просьбу.

- Разумеется, Рисс, ты умеешь интриговать даже богов, и я отнесусь к просьбе со всей готовностью… И уважением. - Заинтересованно добавил Араун, оставляя меня в тишине и позволяя задуматься. - Разумеется… Если она будет в рамках разумного.

Признаться, я был уверен в том, что мне откажут. Боги не соглашаются на подобное так просто… И я, не веря щедрости Арауна, даже не знал, чего вообще могу делать. Для себя, пожалуй, я не желал ничего, и не мог желать чего-то большего. Да, у меня была сложная работа, да, я был беден большую часть времени, и да… Я жил лишь вечным адреналином, который зачастую приводил меня к моим постоянным пребываниям в больнице. Но что я мог пожелать? Чего хотел изменить, и хотел ли? Я так привык к бедности, к отсутствию роскоши, к ненависти к богатству, что ни единая мысль не останавливалась на этом. Конечно, каждый мечтал жить хорошо… Но если я доживу до конца, то все это станет абсолютно неважным и даже порочным. Я получу достаточно, чтобы оплатить долги. Достаточно, чтобы не голодать и возможно, смогу снять квартиру вне Ночлежки. И чем дальше я пытался развить мысль, тем больше понимал, что мне нечего желать для себя. Не было ничего, что я хотел бы реализовать, ничего, что откликалось бы в душе. И хуже всего то, что за остальных я решать тоже не мог. Я не смел говорить от лица Одри, дабы освободить ее от работы в агентстве, не знал как отреагирует на божественное вмешательство Дерви, понятия не имел о том, что может желать Дымок или другие хорошие знакомые, которые заслужили божественной милости не меньше, а быть может даже больше, чем я. В сознаниии осталась лишь одна личность, которая абсолютно внезапно поставила всю мою жизнь в странное положение зависимости, что так просто осталась в сердце, и так крепко сжимала его, лишь об одной мысли о ее смерти, которую я не мог допустить, и которой волновался даже сильнее, чем о своей собственной.

- Сохрани Гелию, Араун, это все, что я прошу. - Наконец, я проронил эти слова, отводя взгляд в сторону. Казалась, что сейчас я какой-нибудь школьник, просящий деньги у родителей на свидание. Но если бы все было так просто… - И я доведу дело до конца. Я покончу с страданиями Надежды, готовый пожертвовать собой. Клянусь тебе, мой владыка.

- Я не вправе подарить ей бессмертие, ты это знаешь. - Покачал головой Араун, после чего задумчиво замолчал. - Но пожалуй… один раз, я смогу оставить ее душу на земле, вернув в тело яд жизни… Смерть уже была предана мною, и не единожды, этот раз не будет преступнее иных, но явно сослужит большую пользу.

- Благодарю тебя, мой покровитель. О большем, я не могу и просить. - Все было решено. Сознание отбросило в сторону все ненужные мысли. Нет пути назад, я шагнул в открытую дверь. Оставалось только уповать на то, что смерть моя будет безболезненной. - Что мне делать? Я готов, но вряд ли мне нужно просто подойти и ударить… Это слишком просто и даже несколько разочаровывающе.

- Хорошо, наконец, я могу посвятить тебя в план действий, не ожидая, что в последний момент ты откажешь, или попытаешься отступить. - Араун на секунду исчез, оставив лишь маску черепа, смотрящую на меня мертвым взглядом, понять отсутствие владыка можно было по отсутствию запаха смерти в воздухе. Я покорно дожидался, не сожалея о своем выборе, но чувствуя, что теперь связал с себя Гелией еще сильнее, чем то было. Впрочем… Если ей это спасет жизнь, то какая разница, правда? Главное, что она будет существовать дальше… Пусть и без меня. - Обещание выполнено, в следующую вашу встречу, ты увидишь, что ее душа спасена от смерти… - Через несколько секунд, маска ожила, Араун вернулся, с благими вестями для меня и уже въевшимся в тело запахом смерти. Я благодарно кивнул, ощущая облегчение от того, что Гелия отныне под защитой кого-то, кто действительно мог эту защиту ей обеспечить. Теперь… Мне жить будет куда легче, пусть и жизнь, видимо, подходила к своему концу.

- Прекрасно… Я готов, Араун, скажи, что мне нужно сделать, и то будет исполнено.

- Рад слышать такую уверенность в словах… Что же, слушай. Когда Надежда погибнет, сила этих зеркал прорвет пространство и волной разольется по реальности, вихрем душ сметя ее со своего пути. А поскольку свои труды Прометей проводит в подземельях под особняком, к которому вы направлялись, то скорее всего, он окажется уничтоженным. По крайней мере, все живые в нем погибнут от ярости и ненависти запертых. Что же касается тебя… То я вновь дарую тебе свою властью, пусть и ненадолго. Она защитит тебя и позволит выбраться наружу. Ты останешься живым, если сможешь добраться до Надежды, это я могу тебе гарантировать.

- Будет что-то, похожее на взрыв, или же, умрут создания из плоти и крови? - Решил уточнить я, мне нужно было собрать улики и данные из особняка, я просто обязан был знать, останется ли хоть что-то, от столь желанной цели, как особняк Гвардии. Боже… Я действительно сейчас думал о работе, на секунду это даже исказило мой лик, вызывая странную, кривую улыбку.

- Хм… Возможно, второй вариант окажется более вероятным. Это тебе и предстоит узнать, Рисс, подобная практика нова для меня. Но как бы то ни было, ты выйдешь единственным живым, из тех, кто не обладает бессмертием. Прометей будет вынужден бежать, и тебе останется просто убить загнанную в угол жертву. Конрад поведал как, поэтому вопросов быть не должно.

- Финал звучит весьма неплохо… Особенно для меня. Но что будет происходить в середине? Решение и путь к проблеме видимо будет крайне жестоким… Раз ты оставил его на потом.

- К сожалению, это так. Уничтожить Надежду… Это нечто, что происходит впервые за долгие века. И с тех пор, ритуалы годившиеся для подобного, стали казаться несколько… дикими. Поэтому, я вывел новый, который впрочем, все равно требует твоей жертвы… И благо, ты уже стал моим верным аватаром. Ибо в противном случае, это стало бы твоей кончиной.

- Не томи, владыка… Я уже поклялся, поздно отступать, и я все равно не отступлю.

- Ирония всегда была жесточайшим, из всех богов… И к сожалению, сейчас она тоже не на твоей стороне. То, что ты сделал с Эсвель… Теперь, ты будешь её отражением. Ты станешь изнанкой того кошмара, что создал. Надеюсь, это не вызовет в тебе страха, ибо ты как никто другой, знаешь вкус нашего лекарства. - Араун медленно сотворил передо мной чашу посвящения, которую я видел впервые, за долгие годы. Прекрасный кубок из костей, украшенный золотом, рубинами, сияющими на тусклом свету и конечно, с изображением паука, выложенного из черного обсидиана. Чаша аккуратно легла мне в руки, начиная наполняться прозрачным ядом, который был призван уничтожить в тебе все зачатки жизни, все твои стремления, мысли и страхи. Я смиренно глядел на Арауна, уже зная, чем это закончиться, и что меня ждет впереди. - Если ты сможешь дать ему развиться в тебе, после чего оголенной, чистой душой коснешься извращенной сущности Надежды… То ты сможешь выжить. Если же ты дашь яду подчинить себя… То к сожалению, будешь уничтожен им, стерт с лица земли… Даже я не смогу вернуть тебя оттуда. Никто не сможет. - Печальный отблеск мелькнул во взгляде Арауна, после чего, тот медленно опустил маску, ставя ее к чаше. Из пустых глазниц полилась едкая кровь, смешивающаяся с ядом и красящая его в цвет граната.

- Почему я не могу испить его непосредственно возле Надежды, зачем мне… зачем мне страдать так долго? - Дрогнувшим голосом, спросил я у покровителя. Еще никогда я не звучал столь жалко и жалобно. И собравшись с силами, я подавил в себе страх.

- Как и любая моя сила… Он будет уничтожен вечной жизнью этого места. Ты станешь для него сосудом… И я уверен, что это единственный способ, который даст нам шанс на верное исполнение нашего сценария.

- Надеюсь… Что ты прав, что это правда необходимо. - Послушно держа в руках чашу, я мертвым взглядом смотрел, как она наполняется. Я знал этот яд, ибо он излечил мою душу от жизни… поразив навсегда дарами смерти, и от того очернив ее. А ведь в прошлый раз, я сделал один глоток, и даже его хватило, чтобы отправить меня в свой собственный, персональный ад, который сознание решило навсегда забыть. - В прошлый раз, Конрад так и не раскрыл секрет этого лекарства. Он так и не ответил… Что нужно делать, чтобы выживать. Я до сих пор верю, что мне просто повезло в тот день, но сейчас…

- Ты прекрасно знаешь, как действует этот яд, Рисс. Теперь, ты точно это знаешь, раз смог посвятить в наши ряды Жрицу. - Араун обвел рукой висящие вокруг Надежды зеркала. Меня передернуло от страха, внезапно заполнившего все мое сознание и душу. - Да… Он украл это, извратил… Яд жаждет твоей сущности, ибо не ты испиваешь его, а он тебя. Яд должен понять, кто ты, и яд даст тебе либо силы, сравнимые с божественными, либо уничтожит, развеяв прах в ветрах истории. Но если в прошлый раз, у тебя был выбор…

- То сейчас, его нет. - Я опустил глаза на полную чашу, делая последний вздох, и переводя взгляд на Арауна. В глазах начали мелькать огни, руки же хранили спокойствие, лишь сильнее стискивая кости. Вот мой финал… Так он выглядит, и я должен сыграть свою роль до конца, действительно добравшись до Надежды. Смерть была для меня еще далеко, ибо путь до Надежды… Грозился стать для меня худшим, что может испытывать человек. Глаза заслезились, я сделал много хорошего… И пожалуй, осталось только одно, что нужно сказать. Переведя взгляд на Бога, я коротко кивнул. - Пусть Конрад знает… Что я был счастлив, прошу. - Араун тихо кивнул в ответ, начиная постепенно отдаляться, видя, что я готов совершить это. - И что не было времени лучше… Чем обучение с ним. Пусть он знает… Что в последний миг, я не сомневался в этом.