An ordinary sex life (OSL)

Книга 6. Глава 6. Сердце хочет. Часть 3.

«Бен! Бен! Вернись!»

Я шёл не очень быстро, это больше походило на гневный топот, чем на бег, поэтому Аврора легко догнала меня и схватила меня за руку. Но в то время как ее рывок назад сумел остановить мой рывок вперед, я не повернулся к ней лицом. И, несмотря на то что она постоянно дергала меня за руку, я продолжал держаться к ней спиной, стиснув зубы, морщил лоб и фыркал сквозь ноздри от ярости, которая продолжала поглощать меня.

«Пожалуйста, Бен… Пожалуйста… Позволь мне объяснить» хныкала за моей спиной Аврора.

Ее слова были услышаны, и ярость, охватившая мое сердце, превратилась в взрыв, который заставил меня обернуться так быстро и с таким огнем в глазах, что Аврора отпрянула на несколько шагов и прикрыла рот от внезапного первобытного страха.

«Позволить тебе объяснить? Позволить тебе объяснить??!» Я закипал, ноздри раздувались, глаза были выпучены. «Объяснить что? Зачем тебе нужно УБЕГАТЬ СНОВА??!»

Аврора вытянула ладони, защищаясь, и она жестом показала мне, чтобы я успокоился, в то время как она попятилась от моего возобновившегося гневного рывка вперед. «Это не как в прошлый раз! Я не убегаю!»

«Вот почему я должна уйти»?» Я взревел, имитируя воздушные кавычки пальцами, с величественным выражением возмущенного недоверия на моем лице. «За пять дней до окончания отпуска? «Я люблю тебя, но я не могу оставаться здесь, потому что это для твоего же блага»? Конечно, для меня это звучит как ёбанный побег!»

«Это была не моя идея!» Аврора захныкала, все еще отступая. Мы как раз почти вернулись на прежнее место на поляне, и если она отступит намного дальше, то окажется в ручье. «Адриенна и Саша хотят, чтобы я УЕХАЛА!» ^[1]

Это меня остановило, и я перестал топать. Быстро моргая в замешательстве, я нахмурил брови и склонил голову набок. «Повтори?»

«Они хотят, чтобы я уехала. Прочь от сюда. Подальше от тебя».

Я нахмурился, качая головой. «Я не понимаю».

«Разве это не очевидно? Я люблю тебя. Я хочу вернуть тебя. Я хочу, чтобы мы вернулись. И это для них угроза, поэтому они хотят, чтобы я ушла. Я не убегаю. Если бы это зависело от меня, я бы осталась здесь и следующие пять дней провела бы, восстанавливая наши отношения. Начиная с начала, как мы и обещали. Но я не могу. Они хотят, чтобы я ушла. Поэтому я ухожу, потому что уважаю ваши отношения и потому, что не хочу все испортить для тебя».

У меня болела голова. Подняв указательный и средний пальцы обеих рук, я прижал их к вискам и потер — нет, сжал — достаточно сильно, чтобы заставить себя скривиться от давления. По крайней мере, это была ощутимая физическая боль, которую я мог понять лучше, чем головную боль ВНУТРИ моего черепа.

«Ладно… ладно…» пробормотал я, глубоко вздохнув. «Я думаю, тебе нужно начать с самого начала».

Все еще показывая мне руки ладонями вперед, чтобы я успокоился, Аврора кивнула и сказала: «Хорошо. Я все объясню».

Внезапно раздраженный, я покачал головой и устало посмотрел на нее. «И в следующий раз не бросай на меня мелодраматичную бомбу типа «Вот почему я должна уйти», хорошо? Успокой меня перед этим. Детские шаги, с самого начала, с большим количеством экспозиции, так что у меня было время, чтобы обдумать, что происходит, прежде чем вы натолкнетесь на меня. У меня проблемы с чувством отказа из-за того, что ты со мной сделала, хорошо?»

Это сумело вызвать улыбку на лице Аврора. «Мне? Ты мистер Мелодраматический зловещий монстр».

Я начал тереть лоб и проворчал: «Ага, ну просто потому, что я это делаю, не значит, что ты должна».

«Иногда мы очень похожи». Она снова села на циновку и жестом пригласила меня занять место напротив нее.

«Еще одна причина, по которой нам лучше дружить» вздохнул я, садясь. «Люди, слишком похожие друг на друга, становятся друзьями лучше, чем партнерами. Это взаимодополняющие противоположности, которые якобы создают лучшие романтические пары».

Лицо Авроры немного помрачнело. «Значит, ты все еще веришь, что нам лучше дружить».

«Разве мы оба не об этом говорили все время?»

«Да, да» пробормотала она, избегая моего взгляда. «Но я не могла не надеяться, что… в глубине души…»

«Что я хочу, чтобы ты вернулась?»

Ее глаза сверкнули на меня всего на секунду, прежде чем она вернулась, чтобы внимательно начать разглядывать лежащее перед ней одеяло для пикника. «Ага…»

Я дал ей немного подумать, позволил ей сориентироваться и отдышаться. Я сделал то же самое, но когда тишина стала неловкой, я глубоко вздохнул и начал: «Ты собиралась начать с самого начала».

«Начало, верно». Аврора села прямее, ее глаза сосредоточились на пятне на одеяле между нами. «Думаю, начало начинается с Ника».

«Ты рассталась с ним из-за меня». Это было заявление, а не вопрос. Я уже знал, что это правда.

«На самом деле я рассталась с ним год назад. Это началось в тот день, когда я вернулась сюда, в лагерь Моррис после твоего выпуска, хотя мы и не сделали этого официально, пока я не покинула программу, чтобы вернуться в колледж».

«Год назад?» Я нахмурился, не понимая. «Но Дайна сказала, что ты рассталась с ним за неделю до приезда сюда».

Глаза Авроры на мгновение встретились с моими, прежде чем она покраснела и уставилась на свои сцепленные руки на коленях, ерзая пальцами. «Все сложно. В результате, когда я вернулась в лагерь, я поняла, что не люблю Ника и никогда не буду любить Ника как парня. Мы были хорошими друзьями, и я нуждалась в нём как в друге, но я не могла заставлять его поверить в то, что из наших отношений когда-нибудь выйдет что-то постоянное. У меня не могло быть Райана 2.0, если ты понимаешь, о чем я».

«Но за весь прошедший год ты ничего не сказала. Я много раз спрашивал тебя о Нике, называл его «твоим парнем», и ты никогда не поправляла меня. Мы даже говорили о твоей сексуальной жизни».

«Как я и сказала…»

«Это сложно» закончил я за нее.

«Ты знаешь, что Ник вернулся в SoCal, а я осталась здесь. Он с Диди, и они снова пара. Но мы по-прежнему близкие друзья, даже друзья с привилегиями. Я тоже сексуальное существо, и я не могла все это время воздерживаться, не сойдя с ума. Я хотела сосредоточиться на учебе и не хотела нового парня в Беркли. Ник навещал меня достаточно часто, чтобы я успокоилась, но мы больше не романтичные. И было легче говорить всем, что он был моим парнем на расстоянии, чем объяснять, что мы с ним просто время от времени спим».

«Но теперь ты отменила даже это».

«За неделю до того, как мы приехали сюда».

«Потому что ты хотела попытаться вернуть меня. Значит, ты все это время лгала мне о том, что просто хотел снова стать друзьями».

«Нет, я не лгала». Она покачала головой. «Я отменила с ним отношения, потому что хотела сосредоточиться на тебе; это правда. Но на самом деле я намеревалась просто начать снова, как друзья. Я имела в виду все, что говорила раньше о нежелании разрушать твои нынешние отношения, и все еще имею в виду это сейчас. Только вчера вечером я осознала, что мое сердце хотело большего, чем «просто друзей».

Моя голова снова начала болеть, и я снова потер виски. «Мы говорили о том, что это плохая идея».

Аврора грустно посмотрела на меня. «Сердце хочет того, чего хочет сердце».

«Почему? Я думал, ты прошла это. Больше никаких сказок о родственных душах. Больше никакого родительского давления с целью объединения наших семей. Больше не нужно пытаться воссоздать «Идеальную Аврору», а вместо этого узнать, кто ты на самом деле вне всех внешних сил, которые толкали тебя ко мне всю твою жизнь».

«Я это сделала. У меня это есть. Я больше не Идеальная Аврора и не пытаюсь ею быть».

«Тогда почему твое сердце хочет большего, чем просто быть друзьями?»

Она снова грустно посмотрела на меня, глубоко вздохнула и сглотнула. Ее глаза затуманились, но как только она снова начала отводить взгляд, она вернула его и сфокусировала его на мне словно лазер.

«В течение прошлого года, наблюдая, как ты избегаешь меня снова и снова, я не смела надеяться ни на что большее, кроме «просто друзей». Я не зацикливалась на тебе, не была кем-то вроде сталкера. Я сосредоточилась на учебе и проводила время с друзьями, и мне нравилось проводить время с DJ, Брук и остальными. В прошлом году я очень много работала, чтобы определить свою личность без тебя, зная, что любая дружба, которая у нас может быть в будущем, будет бонусом, чем-то приятным, чем-то, что добавится в мою жизнь, не являясь основой моего существования. Но я все еще хотела вернуть эту дружбу, хорошо?»

Я кивнул. «Я тоже».

«Я знаю. Ты построил на них свой фундамент: Ким, BJ, Адриенна, Саша. Это твоя основа. Это те, кто имеют значение».

«Я не спорю».

«Тогда ты понимаешь, почему я должна уйти».

«Нет, не понимаю». Я покачал головой. «Почему ты не можешь остаться здесь и просто быть моим другом?»

«Потому что Новая Аврора тоже любит Бена. Я не осознавала этого год назад, после твоего выпуска. Я не осознавала этого две недели назад, когда сказала Нику, что мы должны остановиться. И я не осознавала этого в прошлый понедельник, когда мы договорились начать заново. Я поняла это только вчера, когда ты сказал мне, что Адриенна расстанется с тобой, если мы когда-нибудь снова займемся сексом».

«Это похоть говорит. Воспоминания о нашей фантастической сексуальной жизни. И все, чего люди хотят больше всего — это то, чего им прямо сказали, что они не смогут это иметь. Когда тебе говорят, что ты не можешь меня трахнуть, ты еще больше хочешь трахнуть меня, но это не любовь».

«Это не заставило меня захотеть тебя трахнуть. Мне захотелось поцеловать тебя. И я почти это сделала».

«Но ты этого не сделала. А через десять секунд ты подтвердила, что мы снова начинаем как друзья, не более того. Друзья без секса. Ничто не угрожает моим отношениям. Ты даже пошла со мной, чтобы успокоить Адриенну, что мы никогда не станем кем-то большим, чем друзьями».

Аврора вздохнула, только сейчас отвернувшись от меня, когда ее взгляд скользил по воде. «Дайна столкнулась со мной вчера вечером после костра, спросив о том, когда я собиралась рассказать тебе о моем разрыве с Ником. Затем мы поговорили о моих чувствах к тебе и о том, что я хочу от тебя в долгосрочной перспективе, в то время как я спросила ее, чего она хочет от тебя в долгосрочной перспективе, и это как бы превратилось в перетягивание каната. Я начала серьезно думать о том, что ты женат и с детьми на ком-то другом, и, хотя меня это устраивало, мне пришлось подумать о том, чтобы прожить остаток своей жизни на улице, как «просто друзья», а не даже как «друзья-с-преимуществами», как Дайна и Брэнди друг с другом, полностью воздерживаясь от тебя, и мое сердце начало колотиться, я не могла дышать и…» ее голос затих, когда она поняла, что речь её несётся безудержным потоком, и взгляд её метнулся обратно ко мне.

«Значит, это вожделение» заключил я, приподняв брови. «Ты не влюблена в меня. Ты просто хочешь меня трахнуть».

«Да…» начала она. «И нет. Я поняла, что хотя я больше не Идеальная Аврора, я все еще хочу тебя. Больше, чем просто друга. Может быть, не как «вторая половинка, жена». Может быть, не как «мать твоих детей». Но БОЛЬШЕ, чем просто друзья. Забудь о родительском давлении. Забудьте о Старом Бене и Старой Авроре. Забудь 21 год истории. Та я, которая… здесь и сейчас… ЖЕЛАЕТ почувствовать твой член на глубине восьми дюймов во мне так, как никакой другой мужчина никогда не смог бы меня заполнить, но НЕ ТОЛЬКО из-за похоти. Из-за интимности ощущения ТЕБЯ… МОЙ Бен… мой ЛУЧШИЙ друг… мой единственный и неповторимый БРАТ. Ты и я: объединены в одно тело. Я ЛЮБЛЮ тебя — и я хочу любить тебя — по крайней мере так же сильно, как Дайна любит тебя: как девушка. В составе гарема».

Я нахмурился. «Просто часть гарема?»

Она вздохнула. «Я не прошу тебя о моногамии или исключительности. Я просто хочу войти. Я имела в виду то, что говорила — о нежелании разрушать другие твои отношения. Я хочу для тебя самого лучшего и, как я уже сказала, другие — основа твоего существования. Я не буду забирать их у тебя, но сердце хочет того, чего хочет сердце, и оно тоже хочет быть частью твоего счастья».

«Ты сказала это Дайне и Брэнди?»

Она кивнула. «Вчера вечером. После костра. Но было уже очень поздно, и я не была готова сказать тебе или сделать что-то еще, поэтому мы легли спать с этим. Когда мы проснулись сегодня утром, первое, что спросила меня Дайна, было то, что я все еще имею в виду то, что сказала вчера вечером. Когда я подтвердил это, она очень разволновалась…

«И супер-возбудилась» добавил я.

Аврора улыбнулась. «Это тоже. Я волновалась, что она увидит во мне соперника за твое сердце, но вместо этого она просто была очень взволнована идеей разделить тебя вместе. Брэнди, похоже, тоже обрадовалась этому».

«Я помню». Я медленно кивнул. «Но тебе нужно было решить вопрос не только с ними. Ты должна была сказать Адриенне и Саше».

Улыбка Авроры исчезла. «На самом деле они пришли за мной. Адриенна сказала, что они зашли так далеко, как смогли, разговаривая с тобой и друг с другом. Сказала, что нам троим нужно выложить все карты на стол».

Я приподнял бровь. «И ты их сюда привела?»

Аврора поморщилась. «Идея Адриенны. Сказала, что ей нужно увидеть меня в этом месте, в нашем месте, и чтобы я объяснила им, что ТЫ значишь для меня, сидя прямо здесь. Здесь, сказала она, я не смогу скрыть своих истинных чувств. И она была права».

«Истинные чувства, что ты хочешь, чтобы я вернулся? Что ты хочешь присоединиться к гарему?»

Аврора скривилась. «Я попыталась приглушить эту часть… когда дошла до нее. Дайна была слишком ослеплена рисовавшейся ей картинкой, чтобы по-настоящему беспокоиться об этом, но Брэнди беспокоилась за меня, как я сообщу такие новости твоим подругам, и она дала мне несколько советов о том, как к этому подойти. Я начала с попытки убедить Адриенну и Сашу, что я не буду пытаться украсть тебя, монополизировать твоё внимание или каким-либо образом оттеснить их. Я сказала им, что у меня остался еще один год в колледже, и я не собираюсь приезжать каждые выходные или что-то в этом роде».

«Они не поверили тебе?»

«О, они мне поверили. Но суть в том, что они должны были знать, действительно ли я хотела, чтобы ты был «просто другом», или я хотела чего-то большего, чем это. Если бы они спросили меня вчера утром, я бы дала им тот ответ, который они хотели. Но они спросили меня сегодня, и я должна была сказать им правду. Что я люблю тебя как любовника, как парня и, да, когда-нибудь, как мужа. Что я была бы рада, если бы однажды я была твоей единственной женой, хотя я никогда не откажу тебе в близких, физически интимных отношениях, которые у тебя есть с другими женщинами, особенно с теми, которые находятся в Семье. Я заверила Адриенну, что даже если мы однажды поженимся, я никогда не буду удерживать тебя от неё. Я скорее надеюсь, что вы будете поддерживать друг друга как приемные брат и сестра на всю оставшуюся жизнь, и я попросила, чтобы, если ты однажды выберешь ее или Сашу в качестве этой единственной жены, чтобы они позволили нам поддерживать эту родственную связь».

«Ты не возражаешь, если вместо этого я женюсь на одной из них?»

Глаза Авроры потемнели. «Я сказала им, что… приму это… я уважаю твоё решение. Но я бы не была этому рада».

Я закатил глаза. «Неудивительно, что они хотят, чтобы ты ушла».

«Я не могу лгать себе. Возможно, я больше не Совершенная Аврора, но я не могу отрицать, что все мое существо жаждет быть рядом с тобой. Ты воздух, которым я дышу, и без тебя я задыхаюсь, до смерти. Я знаю, что виновата сама, но ничего не могу с собой поделать. Я потратила полгода, пытаясь восстановить Старую Аврору, которая все еще принадлежала тебе, затем я провела остаток года, пытаясь стать Новой Авророй, которая не нуждалась в тебе. Но правда в том, что я знаю, что никогда не буду счастлива с другим мужчиной, кроме тебя. Я не собираюсь подбирать замену Бену, потому что никто другой никогда не будет ровней моей идеальной паре. Я не прошу тебя хранить всего себя для меня. Но я больше никогда не собираюсь соглашаться на кого-то другого».

Я уставился на Аврору, уставился на непоколебимую решимость на ее лице. Она имела в виду каждый слог и произнесла их с конкретной убежденностью, от которой глаза ее ожесточились, когда она посмотрела мне в глаза. И я точно понимал, почему Адриенна и Саша хотели, чтобы она ушла.

Но я не понимал, почему она на самом деле это делала.

«Как ты можешь говорить всё это?» Я начал, тяжело сглатывая, борясь с эмоциями, поднимавшимися слезами к моим глазам. «Как ты можешь говорить все это и согласиться оставить меня?»

Она дважды моргнула, когда решимость в ее глазах рассеялась. Влага наполнила ее глаза, и она снова посмотрела на ручей. «Потому что это лучшее для тебя».

«Хуйня».

«Я серьезно. Ты сам сказал: ты все еще веришь, что нам лучше быть друзьями. Я тебе не нужна как часть твоего гарема. Ты не хочешь, чтобы я была частью твоего гарема. Ты не любишь меня так, как я люблю тебя».

«Это не значит, что тебе нужно уезжать».

«Конечно значит! Хотя бы по той простой причине, что твои подруги меня просили об этом!»

«Я могу поговорить с ними».

«И что скажешь? Что они должны держать рядом девушку, которая угрожает твоим отношениям с ними?»

«Ты не угрожаешь моим отношениям с ними».

«Да, но я не могу лгать себе. Я хочу ВОЙТИ. Я хочу ТЕБЯ».

«Ты только что сказала, что хочешь быть частью гарема, а не эксклюзивной и не моногамным. Ты бы поделилась мной и не разрушила бы другие мои отношения».

Она покачала головой. «Неважно. Я бы все равно их уничтожила. Само мое присутствие заставило бы Адриенну и Сашу усомниться в твоей любви к ним; они сказали мне это сами. И я знаю, что всегда говорила, что готова поделиться, но я также знаю, что человек, которым я являюсь, всегда захочет быть твоим номером один. Этого не может произойти, если Адриенна твой номер один, и ты это знаешь».

«Я не сравниваю своих подруг».

«Пожалуйста. Мои родители говорят, что не сравнивают своих дочерей, но все равно это делают».

«Разные, но равные».

«Ты собираешься утверждать, что Дайна выше Адриенны? Ты собираешься утверждать, что не думаешь об Адриенне и Саше как о своих «основных»?»

Мой отведенный взгляд был единственным ответом, в котором она нуждалась.

«Я хотела бы быть САМОЙ главной, и это желание повлияло бы на ВСЕ, что я делала бы с тобой и с ними. Я конкурентоспособна. Всегда хочу быть лучшей. Я подорвала бы другие твои отношения, даже если бы сделала это не специально. Опять же, может, я сделала бы это специально. Я потратила много времени, выясняя, кем я являюсь, а кем нет, и когда дело доходит до дела, я эгоистичная стерва, которая хочет только лучшего для себя».

«Ты слишком строга к себе».

«Я ЧЕСТНА с собой. Я потратила годы на создание имиджа Идеальной Авроры, потому что хотела, чтобы все поверили, что я непогрешимый ангел. Мы с тобой оба знаем, что это не так. Я знаю, что выгляжу как этот безупречный сон наяву, но под кожей я твой худший кошмар».

Она сказала все это сухим, безразличным тоном, который противоречил резкости ее слов. Голос ее звучал так, как будто она пришла к тому, чтобы принять свои эгоистичные недостатки и больше не хотела с ними бороться. Зачем скрывать, кем она была на самом деле? Зачем притворяться счастливой девушкой из гарема и скрывать свое желание быть первой в очереди?

Медленно, Аврора снова встала. Я остался сидеть, поэтому она скрестила руки на груди и бросила на меня усталый, смиренный взгляд. «Вот почему я должна уйти. Не для того, чтобы убежать от наших проблем, и не потому, что я не хочу быть твоим другом. Я ХОЧУ. Я хочу тебя, и ты мне нужен. Но я слишком сильно тебя люблю, чтобы все испортить. Я с самого начала знала, что у тебя переполненная танцевальная карта. Я приехала сюда в лагерь только в надежде, что там будет небольшое окно для меня… как друга. Мои намерения были хорошими, но даже самые лучшие намерения могут заставить всё покатиться к чёрту».

«Я не хочу, чтобы ты уходила» пробормотал я, глядя ей в ноги.

«Хочешь ты этого или нет, я должна идти. Для твоего же блага. Ради твоих отношений».

«Есть место для тебя… как для друга».

«Может быть, есть. Но я не думаю, что мы должны сейчас даже дружить. Конечно, не здесь, в лагере. Слишком много всего произошло за последний день или около того. Сказано слишком много всего. Следующие пять дней тебе понадобятся, чтобы стабилизировать твои отношения с Сашей и Адриенной. Тебе нужно заверить их, что они все еще твои основные и что ты не испытываешь ко мне чувств».

«Но я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО испытываю к тебе чувства».

«Дружеские. И, может быть, когда-нибудь мы сможем снова стать друзьями, после того как ты восстановишь свои отношения с другими на твердой почве. Но не сегодня».

«Мы должны начать с начала» пожаловался я. «Ты не должна оставлять меня».

«И мы, в конце концов, начнем снова. И я уезжаю всего на несколько дней. Не то чтобы я снова убегала по всей стране. Я еду домой в Беркли, и скоро мы снова увидимся».

«Но ты говоришь даже о том, чтобы не быть «друзьями».

«Даже как друг я была бы камешком под матрасом. Крошечное раздражение, которое может в конечном итоге подорвать стабильность твоих отношений с другими, особенно с Адриенной. Я не могу так поступить с тобой. Твое счастье… и ее… для меня важнее».

«Но ты любишь меня».

«Люблю тебя достаточно, чтобы уйти. Может, нам просто нужно больше времени. Может быть, после нескольких посещений — Дня благодарения, Рождества, кто знает — Адриенна будет чувствовать меньшую угрозу со стороны меня. Я все еще могу надеяться, что в будущем мы все уладим. Но пока лучше, если я уйду с твоего пути».

«Я не хочу, чтобы ты уходила» снова пробормотал я.

«Но я должна».

«Я не хочу, чтобы ты уходила» повторил я.

«Твои подруги хотят, чтобы я ушла».

«Но — Я- НЕ хочу, чтобы ты уходила» настаивал я, вставая на ноги.

«Это к лучшему». Она отступила на шаг и защитно подняла руки, когда я подошел к ней. «Я тоже не хочу оставлять тебя, но мы оба знаем, что я не могу остаться».

«Да, ты можешь остаться» прохрипел я, когда протянул руку и схватил ее за талию. Она держала руки поднятыми между нами, глядя на меня широко раскрытыми в замешательстве глазами, когда я хрипло добавил: «ДА, ты можешь остаться».

Качая головой, Аврора повторила: «Я не могу. Я испорчу твои отношения. Я должна уйти».

«Я не потеряю тебя снова» прорычал я, крепче сжимая ее бедра и притягивая ее к себе, пока мои локти не оказались под прямым углом.

Руки Авроры, выставленные ладонями, легли мне на грудь. Она смотрела на них, ее нижняя губа дрожала. «Я тоже не хочу снова тебя терять. Но я не могу остаться».

«Я не хочу, чтобы ты возвращалась в Беркли».

Аврора посмотрела на меня и коротко рассмеялась. «Не возвращаться? Не будь смешным. Мне нужно закончить колледж и получить диплом».

«Но я не хочу, чтобы ты снова исчезла. День Благодарения? Рождество? Этого не достаточно. Я ДОЛЖЕН тебя видеть не только по праздникам. Ты воздух, которым — Я- дышу, и я умираю внутри с тех пор, как ты ушла. Мы уже потеряли целый год» простонал я, с сожалением вспоминая все случаи, когда я избегал ее. «Два года, если считать еще программу ранчо. И я не хочу терять еще один».

«Это всего лишь год».

«Один из нас может умереть за год. Дерьмо случается. Как я мог жить сам с собой, если мы не наладили отношения между нами?»

«Никто из нас не умрет».

«Ты этого не ЗНАЕШЬ».

«Но ты также не можешь прожить свою жизнь в страхе перед этим».

«Да, я могу. Я могу прожить свою жизнь в страхе потерять тебя и принимать меры, чтобы не потерять тебя снова. Я уже достаточно тебя терял. Я потерял тебя, когда ты начала встречаться с Райаном. Я потерял тебя, когда ты изменила мне с Хароном. Я снова потерял тебя, когда ты ушла, чтобы работать на ранчо. И я даже не вернул тебя, когда ты вернулся в колледж. Я не могу. ПОТЕРЯТЬ ТЕБЯ. СНОВА!»

«Бен, мне нужно уйти».

«НЕТ!» Засунув руки ей за поясницу, я крепко прижал ее к себе. Мои глаза расширились от жалкого страха, я практически крикнул ей прямо в лицо: «НЕ СНОВА!»

«Подумайте об Адриенне. Подумай о Саше».

«Я люблю ТЕБЯ!» крикнул я еще громче.

Аврора моргнула дважды. «Прошу прощения?»

«Я люблю тебя!» повторил я, чувствуя, как по моим щекам текут горячие слезы. Я взмахнул руками по бокам головы Аврора, сжимая ее, возможно, слишком сильно из-за страха, что она ускользнет из моей хватки. Заставив ее смотреть мне в глаза с расстояния всего в дюйм, я снова рявкнул: «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ. Я НЕ МОГУ ЖИТЬ БЕЗ ТЕБЯ. И Я НЕ ПОТЕРЯЮ ТЕБЯ СНОВА!»

Глаза Авроры были широко открыты от чистого шока, а ее губы расслабились, когда я поцеловал ее. Она никак не отреагировала, когда я заплакал, наклонил голову и снова поцеловал ее, стараясь, чтобы она ЧУВСТВОВАЛА мою боль моими губами. Убрав руки по бокам ее головы, я вместо этого обернул всю свою левую руку вокруг ее затылка, чтобы притянуть ее к себе, а правой рукой обхватил ее торс, чтобы сжать наши тела вместе. Мой язык просунулся между ее губами, я всхлипнул в ее рот, и внезапно она ожила в моих руках.

Фейерверк взорвался в моем мозгу, когда ее язык в ответ коснулся моего. Ее губы напряглись и прижались к моим. И ее хныканье похотливого желания наполнило мой рот, мой разум… мою душу.

Чернильно-черные облака ползли по краям моего зрения. Мир вокруг нас закрутился, как головокружение, свет, просачивающийся сквозь листья и ветви нависшего над нами дерева, кружился, словно звезды на северном полюсе. Внезапно я понял, что не только восторженный бред поцелуев Авроры увлекает меня, но и то, что я на самом деле не вдыхал с тех пор, как начал поцелуй, и мой мозг пребывал в состоянии гипоксии из-за нехватки кислорода.

Инстинкт взял верх, и я прервал поцелуй, хватая ртом воздух. Мои ноздри раздулись, и, несмотря на все наши разговоры о том, что мы друг для друга воздух, которым мы дышим, нам обоим явно нужен был настоящий воздух. Но мы перестали целоваться лишь на достаточно долгое время, чтобы восстановить драгоценный кислород. И без малейшего колебания мы вновь соединились вместе с открытыми руками, открытыми ртами и готовыми языками.

В течение нескольких дней мы с Авророй наблюдали, как друг друга раздевают и занимаются сексом другие люди. В течение нескольких дней малейший взгляд на другого заставлял наши моторы работать, подпитывал наши гормоны и пробуждал страсть, которая в конечном итоге была потрачена на кого-то другого. В течение нескольких дней мы оба хотели поддаться своим похотливым порывам, но мы оба также знали с абсолютной уверенностью, что не будем делать этого в ближайшее время.

Оказалось, мы оба ошибались.

В один момент Аврора объясняла мне, почему она должна была покинуть лагерь, и позволить мне укрепить отношения с моими подругами. Ее доводы были здравыми, логичными и отвечали моим интересам.

В следующую минуту мой язык оказался у нее во рту.

И много-много… МНОГО… минут спустя я в последний раз продвинулся вперед, проворчав оргазм в ухо Авроры, когда литр спермы потек из меня в ее сосущую киску. Она впилась пятками в мою обнаженную задницу, крепче обвив руками мою спину, чтобы втянуть меня глубже, когда она почувствовала, как сперма вытекает из моего тела и обрушивается на ее внутренности, как волны, набегающие на пляж. Первая волна начала отступать только для того, чтобы встретить выход второй, и наши тела содрогнулись и согнулись, когда я закончил наполнять ее своей спермой.

А потом я рухнул, мое безвольное тело раздавило ее грудь, в то время как она обвила меня всеми четырьмя конечностями, чтобы почувствовать, как мой тяжелый вес прижимает ее.

В течение долгого времени мы оба нежились в лучах впечатляющих оргазмов. Долгое время мы оба чувствовали себя теплыми коконами в нашем собственном маленьком пузыре, где внешний мир и связанные с ним осложнения просто не существовали. Но постепенно наше дыхание нормализовалось. И постепенно к нам вернулось осознание окружающей действительности.

Я понял, что раздавил ее, и Аврора позволила мне скатиться с ее вспотевшего обнаженного тела, лечь рядом с ней и тяжело дышать, пока мы оба смотрели на деревья. Никто из нас не разговаривал, мы оба пытались понять, что только что произошло и что это могло значить.

Граница была пересечена, в этом мы не сомневались. Можно было подумать, что меня должно беспокоить, как отреагируют мои подруги. Можно было подумать, что я должен был испугаться реакции Адриенны. Но это было не так. Я совсем не волновался.

Что бы ни случилось, случится.

Как бы Адриенна ни отреагировала, она отреагирует.

То, что было сделано, было сделано, и даже если бы я мог вернуться в прошлое и предотвратить это, я бы этого не хотел.

Самым худшим в этой запутанной паутине отношений, которую я сплел, была неуверенность. Как бы отреагировала Адриенна, если бы Аврора вернулась в мою жизнь? Как бы Саша отреагировал? Или Ким? Или Дайна? Или Брэнди? Как бы мы с Аврора танцевали вокруг восстановления нашей дружбы, избегая соблазнов вернуться к нашим прошлым романтическим привычкам? Каким образом характер моих отношений с Авророй повлияет на мои отношения со всеми остальными? Как их страх перед тем, чем мы с ней можем стать, повлияет на то, как они взаимодействуют не только со мной, но и на то, как они взаимодействуют с ней?

Если бы мы с Аврора стали платоническими друзьями, все бы задавались вопросом, начали бы мы когда-нибудь снова трахаться или нет. Все ходили вокруг нас на цыпочках, делая счастливые лица, скрывая свои страхи, публично желая нам всего наилучшего, в то же время в частном порядке беспокоясь о том, что может случиться, если Аврора и я когда-нибудь будем вместе.

Что ж, больше никакой неуверенности. Больше не о чем беспокоиться. «Платонические друзья» только что вылетели из окна. Бен и Аврора только что трахались. Игра окончена, правда?

Ладно, может быть, все будет не так просто. Никто, включая Аврору и меня, точно не знал, что будет дальше. Я не мог скрыть правду. Не будет никакой лжи девочкам или сокрытия того факта, что моя сперма в настоящее время впитывается в утробу Авроры. Поймут ли другие мои подруги этот факт? Разозлятся ли они и расстанутся со мной? Сможет ли Адриенна выполнить свою угрозу снова стать «просто моей сестрой»? Я не знал.

Что я действительно знал, так это то, что одна неопределенность была устранена. Начнем ли мы с Авророй когда-нибудь снова трахаться? Ответ на этот вопрос был весьма недвусмысленным: «Да». И не было даже никакой неуверенности в том, сделаем ли мы это снова или нет.

Да, хотелось бы. Черт, да, мы будем это делать. Я был Беном. Она была Авророй. Физическая близость была частью наших отношений с младенчества, даже если она не была сексуальной близостью, пока мы не стали подростками. Мы вместе принимали ванну и душ. Наши первые исследования противоположного пола были друг с другом. И теперь, когда мы начали снова, мы не собирались останавливаться.

Потеря контроля над своими эмоциями и секс однажды, возможно, могли бы быть выданы за несчастный случай, за что можно было извиниться и объясниться в отчаянной попытке спасти ситуацию. Но мы трахались не один раз. Мы много трахались. Первый раз был поспешным и не очень удовлетворительным. После того, как я повалил ее на землю, Аврора просто приподняла перед своей юбки и отодвинула трусики в сторону, в то время как я вытащил свой член через ширинку, прежде чем вошел в нее. Я трахал ее всего сорок пять секунд, прежде чем потерял контроль и наполнил ее своей первой порцией спермы. Преждевременное завершение нашего безумного сеанса поцелуев ненадолго вернуло нам обоим некоторое здравомыслие, и я лежал на ней сверху, а мой член медленно сдувался внутри ее лона, гадая, не совершили ли мы какую-то серьезную ошибку.

Но я повторил, что не хочу снова терять ее, и она пообещала мне, что не покинет лагерь раньше, несмотря ни на что, и притянула мое лицо к себе для еще одного поцелуя. Один поцелуй превратился в два, два — в три, и к тому времени, когда я почувствовал вулканический взрыв страсти и эмоций, заполнивший мой мозг, мой член снова был твёрд, как скала, и я снова двигался у неё внутри.

Второй раз преждевременной эякуляции не будет. Я довел ее до первого оргазма, а затем мы остановились, чтобы снять с нее юбку и нижнее белье, даже не потрудившись снять обувь. Через некоторое время Аврора перевернула нас и села, чтобы встать и опереться на мой флагшток, в то время как я провел руками по ее грудной клетке под ее рубашкой и, наконец, под ее бюстгальтером. Она стянула рубашку чере голову и потянулась назад, чтобы расстегнуть застежку, в то время как я ласкал ее сиськи и щипал соски. Когда она была полностью обнажена, за исключением теннисных туфель и носков, она просунула руки под мою рубашку, чтобы сжать мои грудные мышцы и растереть мой пресс, позволяя своей голове мотаться влево и вправо, пока она доводила себя до невероятного оргазма, подпитываемого осознанием того, что это был МОЙ член на глубине восьми дюймов внутри нее.

Я прижал ее к своей груди и поцеловал ее разинутый рот, в то время как она кричала во время оргазма, напрягая свою задницу и прижимая клитор к моей вращающейся тазовой кости, чтобы получить максимальное удовольствие. Когда она закончила, я вытащил и наконец снял шорты с лодыжек, а также сорвал рубашку через голову. На мне тоже все еще были туфли, я положил их поверх одеяла для пикника, перекатил ее на четвереньки и присел над ее телом, чтобы погрузиться в ее влагалище сзади.

Аврора охнула и застонала, пока я быстро накачивал ее киску, словно вышедший из-под контроля нефтяной насос. Прижавшись лицом к одеялу для пикника, она гортанно крякала каждый раз, когда мой таз ударялся о ее задницу. И после того, как она выкрикнула еще один оргазм, я наклонился и схватил ее за бедра, чтобы поднять ее тело и трахнуть ее тачкой, чтобы мой член еще глубже погружался ей в пизду.

Подпитываемый похотливым адреналином, я долбил ее, как сумасшедший, не заботясь о моих пылающих предплечьях, пока, наконец, не почувствовал, что мои яйца сжались. Скрутив её ноги, я опрокинул Аврору на спину и упал ей на грудь, схватившись за края ее сисек и обхватив ими свой пульсирующий, толкающий ствол. В бреду от удовольствия Аврора открыла рот и вслух предложила мне протолкнуть восхитительный член ей в глотку и наполнить ее живот моим семенем. Итак, как только я насытился траханьем ее сисек, я сделал именно это, двинувшись вперед и схватив ее голову за уши, чтобы трахнуть это красивое личико, прежде чем дать второй заряд ей в глотку достаточно сильно и достаточно долго, чтобы она начала давиться на моём члене.

Слезы, текущие по щеке Авроры, были слезами счастья, когда я наконец вытащил свой член из ее рта. Я перекатился на спину и развел усталые руки, но она еще не закончила со мной. Она покатилась за мной и засосала мой член обратно в рот, вытягивая каждую последнюю каплю спермы из моих каналов и не останавливаясь, пока я не затвердел и не был готов к работе еще раз.

Аврора снова оседлала меня, выполняя всю работу, пока я расслаблялся и держал ее задницу в руках. Как только у меня перехватило дыхание, она подняла мои руки и снова положила мои ладони на свою большую грудь. Никаких слов не было произнесено, и в них не было необходимости. Секс никогда не был нашей проблемой, и с тех пор я инстинктивно знал каждое движение, которое она хотела, чтобы я сделал. Я пощекотал ее триггерные места, массировал ее молочные железы и зажужжал пальцами через расщелину ее ягодиц. Я дернул ее грудь вниз, чтобы укусить ее за шею, и просунул средний палец через ее сфинктер в момент ее следующего оргазма, и я перевернул нас, чтобы я мог протяжно трахать ее во время ее оргазмических спазмов.

Когда она закончила, я поднял ее ноги на плечи и скрутил ее тело, чтобы снова засунуть средний палец ей в зад. Я повернул бедра, чтобы прижать свою тазовую кость к ее клитору, и обвёл своим членом стенки её влагалища. Я засунул язык ей в горло и довел ее до кричащего оргазма с моим оральным придатком^[2], все еще находящимся у нее во рту. И когда она спустилась, я схватил ее за лодыжки и прижал их до упора, так что ее пальцы ног коснулись одеяла для пикника за ее головой, в то время как я трахал ее влагалище изо всех сил.

Аврора заплакала счастливыми слезами, когда почувствовала, как в ней нарастает последний оргазм, и она ворковала, чтобы я кончил в нее снова, разводя ее ноги в стороны. Моя Рассвет поцеловала меня со страстной нежностью, обнимая мою голову руками, повторяя снова и снова: «Я люблю тебя… Я люблю тебя… Я всегда буду любить тебя…»

Я не забыл, что меня ждали три подруги, ребенок, его мама и старшая сестра. Я не забыл, что то, что мы с Авророй делали, будет сочтено изменой для тех, кто мне дорог. Я всегда знал, что мои действия будут иметь последствия, и хотя я не мог сказать, что думал об этих последствиях каждый раз, когда делал что-то серьезное, на этот раз я не забыл о них.

Сердце хочет того, чего хочет сердце. Ее сердце хотело меня. Мое сердце хотело ее. В конце концов, это было все, что действительно имело значение. Последствия будут, какими бы они ни были. Больше не было неуверенности в том, произойдет ли ЭТО или нет. Это случилось. Что сделано, то сделано. И Аврора, и я столкнемся с этими последствиями вместе, что бы ни случилось.

Не бойся.

Не было страха, только принятие. Жизнь, такая, какой я её знал, закончилась. Счастливый статус-кво моей жизни с тремя подругами, одним ребенком, одной мамой этого ребёнка и одной старшей сестрой вот-вот изменится. Но это нормально. Все меняется. Ничто никогда не остается статус-кво.

И вот я кончил.

И Аврора кончила со мной.

Вместе.

Я сделал рывок вперед в последний раз, проворчав оргазм в ухо Авроры, когда литр спермы потек из меня в ее сосущую киску. Она впилась пятками в мою обнаженную задницу, крепче обвив руками мою спину, чтобы втянуть меня глубже, когда она почувствовала, как сперма вытекает из моего тела и обрушивается на ее внутренности, как волны, набегающие на пляж. Первая волна начала отступать только для того, чтобы встретить выход второй, и наши тела содрогнулись и согнулись, когда я закончил наполнять ее своей спермой.

И когда мой член выплюнул последние несколько капель спермы в самые глубокие уголки ее утробы, она прошептала мне прямо на ухо: «Я твой Рассвет. Навсегда».

Примечание к части Конец главы.

И вот сейчас, на этом моменте, не зная, что будет дальше — делайте ваши ставки, что произойдёт в следующей главе? Скажу сразу, лично для меня, после того, что было тут — произошедшее было максимально неожиданным.

прим. пер: Я не могу представить более тупого поступка, чем ставить ультиматумы, особенно в таком контексте. По-моему это называется «стрелять себе в ногу»

прим. пер: это звучит странно, но прям оригинал