Час лёта и горный хребет, который ещё мог отдавать солнечное тепло, остался позади. Воздух становился всё холоднее и холоднее. Это земляной самец ощущал всем телом: чешуей, лёгкими, крыльями, глазами, а кончик хвоста начинал покалывать. В таких условиях только ледяные драконы чувствуют себя комфортно. Воздух поэтапно сгущался, замедляя таким образом скорость полета. Тяжёлые крылья ледяных идеально справлялись с такими неспешными, вязкими потоками. Таким образом, на севере ледяные драконы были самыми быстрыми и манёвренными, за исключением разве что короля Нивервира, что давало им ряд преимуществ над незнакомцами, что изредка залетали в эти края. Трефалкир же мог зачаровать крылья, огонь в крови, чтобы поддерживать теплоту в теле и продолжить путь в заданном темпе, но это как кидать кусок льда в жерло вулкана, надеясь, что он не растает. Проще на время адаптировать тело к таким условиям. Скоро вокруг него будет только снег, лёд, ветер, безжизненные камни, и ледяные родичи, не настроенные на дружелюбное общение. В лучшем случае его будут просто игнорировать, в худшем ледяные драконы будут сопровождать всё время, готовые напасть чуть что. А это значит мешать поискам. Уверенности в их успехе Трефалкир не испытывал. Отыскать спящую Азайлас среди всего этого белого безумия представлялось почти невозможным. Умом дракон это прекрасно понимал, но сердце отчаянно тянуло его вперёд. И он надеялся, что эта связь, которая образуется между парой драконов, поможет ему. Проведёт сквозь это вечное завывание ветра к нужному месту, где впала в спячку его возлюбленная. Столь уязвимая сейчас она нуждается в его помощи, он это чувствовал. Поэтому летел так быстро насколько позволял рассудок, который ещё мог трезво оценивать происходящее вокруг. Силы надо беречь — ни одни горы не прощают ошибок, а северные тем более. Чернокнижник взмахнул крыльями и понял, что воздух начинают наполнять танцующие снежинки. С каждым пройденным метром их количество росло, как и размер. Он на месте. Он дома.
Ещё пара махов крыльями и Трефалкир получил этому и зрительное подтверждение. Вынырнул из-за скального откоса на открытую местность, заполненную снегом, посреди которой высились острые пики холодных гор. Замёрзшие и равнодушные. Из-за особенностей расположения, ветер образовывал вокруг них множество завихрений и постоянных потоков. Оттуда и это стенание природы, так неприятно действующее на сознание. Хотя так мог кричать и злой дух, в этом месте нельзя точно определить источник звука. Тонкая магия рассыпается от этих порывов воздуха, потому что сами горы наделены некой силой. И сейчас не имело особого значения откуда она взялась: из-за драконов или по каким-то другим, более древним причинам. Прибывший чернокнижник сосредоточил волшебство, прошептал заклинание. Почувствовал, как кровь замедляет свой бег, как чешуя перестала реагировать на непривычную для себя температуру, дышать стало легче. В таком состоянии он может протянуть дня четыре без особых последствий для организма. Такого срока должно хватить чтобы найти Азайлас, или её тело, или… не найти вовсе. Она ведь могла превратиться в глыбу льда, он даже не сможет узнать её очертаний. Но если жизнь всё ещё теплится в ней, то он обязательно почувствует её. Дракон верил в это. Волшебное Око недаром показало ему видение. Если, конечно, его тёмное волшебство не сыграло с ним злую шутку. Во всяком случае, попытаться стоило. Поэтому он летел вперёд к возвышающимся горам, неумолимо сокращая расстояние. Пару раз вдали показался ледяной родич, но тот быстро скрылся из виду, не желая пересекаться с незнакомцем. Это устраивало земляного самца. Лучше избегать друг друга, чем сопровождать своим рычанием и грозить клыками. Спутник, готовый наброситься на тебя в любой момент, заведомо плохой. Тёмно-зелёный дракон набрал чуть высоту, чтобы спокойно пролететь над уклоном. Земля и камни, скрытые под толщей снега, начинали подниматься вверх. Пара секунд и он оказывается в этом небольшом, ограниченном мирке. Вместе со всем этим, этот мир оставался неприветливым, запутанным. Воздух стал значительно холодней, и Трефалкир понизил температуру тела ещё на пару градусов. Пока он осматривал пространство впереди себя, то попал в резкий порыв воющего ветра. Глаза пришлось прикрыть защитной мембраной. Из полученного в детстве опыта, дракон принял решение чуть свернуть крылья и позволить потоку нести себя в сторону. Как только тот ослаб, встретившись с ледяным возвышением, то Трефалкир выскользнул из этой ловушки и продолжил лететь по изначально заданному направлению. Втягивал ноздрями морозный воздух, определяя количество родичей и их настроение. Пока всё оставалось достаточно спокойным, можно попробовать магию. Дракон сосредоточился на нужной связи, на своих чувствах, прошептал заклинание. Пару минут ничего не происходило. Его окружал холод и вой ветра, несущего с собой снежные бураны. Потом он ощутил что-то. Волшебству потребовалось время, чтобы хоть как-то собраться и показать ему слабую, тонкую золотистую нить. Она слабо мерцала, как последний отблеск закатного солнца в тучах, прорываясь сквозь снег. Трефалкир полетел по этой линии, показывавшей ему правильное направление. Он ощущал себя единственным живым существом в этой белой пустыне, родичи не показывались, единственным соседом было протяжное завывание. Оно начинало действовать на нервы, и дракон не расслаблялся, готовый ко всему. Летел осторожно, прислушиваясь ко всем чувствам, чтобы во время среагировать на малейшее постороннее движение. Будь то взлёт ледяного дракона или снежный обвал. Через два часа лёта случилось неизбежное и предсказуемое. Однообразные пейзажи, состоящие из белого и серого, нескончаемые потоки ветра, практически полное отсутствие различных запахов сделали своё дело. Он потерялся не сколько в пространстве, сколько во времени. Не мог сказать, сколько именно часов он продолжает своё движение, не плутает ли он по кругу, как в каком-то безумном сне. Такое часто случалось в этом месте.
Можно блуждать много дней и в конечном итоге заблудится окончательно, но пока Трефалкира вела мерцающая золотом нить, он преодолевал это чувство некой нереальности происходящего. Сейчас могло иметь значение только то, куда приведёт его этот след. И дракон летел, упрямо преодолевая морозный холод. Вперёд, куда его уводила эта связь сердец, даже связь с детьми была не столь сильной. Рождённые от его крови, они были его частью, но Азайлас, не имевшая такого родства с ним, была частью его души, как и он был частью её. Они были одним целым, и ничто больше не имело значение. Трефалкир сначала кожей ощутил какое-то движение и метнулся в сторону, потом только услышал треск и скрип. Левое крыло задело падающей грудой снега и льда. Его тряхануло, но он выправил тело и спикировал вправо вниз, чтобы затем набрать высоту. Снежный обвал. Наверное, ветер порывом сдул всё с какого-нибудь плаца. Он обернулся посмотреть на рухнувшие глыбы, а когда повернул голову, понял что нить растворилась в воздухе. Единственная вещь, служившая неким ориентиром, исчезла. Сила этого места разрушила его магию. Стараясь не поддаваться плохим мыслям, дракон приземлился на скалистый уступ и перевёл дух. Здесь такое бывает. Он собрал мысли и повторил заклинание, снова отдавая часть силы. Линия появилась вновь, только теперь мерцала слабее и то и дело гасла. «Значит я уже глубоко в горах», определил чернокнижник, выстраивая в голове свой примерный маршрут. Это немного помогло ему успокоиться, и он продолжил путь дальше. Горы, ветер становились будто злее, желая прогнать незнакомца, не дать ему забрать то, что принадлежало этому месту. Лететь стало совсем трудно, ветер трепал кожаные крылья, надрывая края мембраны. Кровь не лилась, а застывала на морозе, запечатывая таким образом ранки. Пока на всё это можно было не обращать внимания. Пару раз его круто подбросило вверх неожиданным порывом, и он едва ли не впечатался в острый кусок льда, благо успел сотворить разрушающее заклинание, и влетел уже в ледяное крошево, которое не ранило его тело. Дракон вылетел на край ущелья, вдоль которого вела нить, и приземлился. Решил, что может эту опасную часть пройти на лапах, чтобы поберечь силы и крылья. Трефалкир утопал в снегу чуть ли не по локтевые сгибы, настолько сугробы были здесь глубоки. Снизу донёсся недовольный, даже разъярённый, рёв ледяного дракона, призванный отогнать незваного гостя. Чернокнижник не собирался задерживаться и шёл дальше, упорно пробиваясь сквозь толщу снега. Вскоре ущелье осталось позади вместе со своими хитрыми завихрениями воздуха. Снежные хлопья замельтешили чаще, ограничивая теперь ещё и поле зрения. Гнетущее ощущение оторванности, одиночества и безнадёжности усиливались. Но Трефалкир не сдавался этим эмоциям, следуя за тусклой нитью. Она терялась и дракон видел лишь небольшой её кусок прямо перед собой. Белое марево окончательно сузило круг обзора. Под лапами был снег, впереди был снег, на скалах и глыбах был снег, в воздухе был снег. Оценивать расстояние в такой обстановке очень трудно. И тут его накрыло странное, будоражащее и такое знакомое чувство. Вьюга ослабла, а затем превратилась в пушистый плавный снегопад. Мигающая нить успокоилась и приняла мерное свечение. Будто кто-то накрыл его своим крылом, отсекая от буйства природы. Его отец. Без малейшего сомнения, это его призрачное присутствие укрыло его. «Ты далеко забрался, сын мой. Ты вырос», зазвучал мягкий, чуть скучающий голос в его голове.
— Отец, ты всё ещё здесь, — с теплотой ответил Трефалкир вслух.
Мог отвечать и мысленно, но так казалось привычней. «Я всегда буду здесь. Ты потревожил мой сон своим чародейством», дракон сел на землю, обхватив себя крыльями. Пространство впереди неспешно делалось всё более и более различимым.
— Ты узнал его, да?
«Я научил тебя заклинаниям, твоё волшебство я узнаю всюду», Трефалкир зажмурился и будто бы потёрся мордой о воздух, будто бы тёрся о крыло отца. Физически Норрейвэтраз не покажется, потому что был… частью горы. Сейчас молодой дракон мог это осознать краешком сознания.
— Поможешь мне, отец?
На какое-то время воцарилось напряжённое молчание, нарушаемое лишь отдалённым теперь воем ветра. Чернокнижник не прерывал раздумий старшего. Тот всё же не обязан ему помогать в поисках Азайлас. Никто, собственно, не должен.
Снежинки медленно сыпались откуда-то сверху, и казалось нереальным, что здесь может хоть на время воцариться такой покой и безопасность. Дракон почувствовал, что вроде бы согревается под этой незримой опекой. «Это место злое, поэтому немного подсоблю тебе. Но всё всегда возвращается туда, откуда пришло, ты должен это помнить», наконец изрёк древний родич. Трефалкир склонил голову в почтительном поклоне, пока вокруг него и вперёд вдоль ярко засиявшей нити расширялась зона, где не дул сильный ветер. Он быстро, решительно полетел вперёд, стараясь полностью довериться названному отцу. В самом деле, его ничто больше не беспокоило: ни вой, ни обилие снега, ни резкие завихрения ветра, ни враждебность самих гор. Дракон был рад этому присутствию вокруг себя, совсем как в детстве, но только теперь он взрослый, и это не сколько опека, сколько их общее взаимодействие. Он, стараясь усилить свою связь, летел как мог быстро, отец творил волшебство, успевая создавать этот туннель. Трефалкир не оглядывался, зная, что за ним этот безопасный проход смыкается, а неугомонная природа так и норовит прорваться сквозь барьер. А сын и отец мчались сквозь этот нескончаемый снегопад, ловко обходя громадные глыбы, редко торчащие острые скалы, храбро прыгали вниз с внезапных уступов, сокращая расстояние до ещё неизвестного, конечного пункта. Неслись так, как будто не существовало ничего большего, только эта радость от ощущения душевного единения. И Трефалкир не сомневался, что именно сюда он вернётся в конце своей жизни, когда бы и где бы та не оборвалась. Они преодолевали километр за километром и наконец ведущая нить стала снижаться в один из многочисленных обрывов, куда легко можно сорваться. Дракон покружил над ним, рассматривая, потом принялся осторожно спускаться. Особой манёвренности на лету тут быть не могло, так как достаточно узко, да и опасный рельеф: все обвалы так или иначе попадают сюда, а укрыться совсем негде. Глубокое ущелье, ведущее к самому основанию одной из гор. Трефалкир опустился на лапы и принюхался, пытаясь что-то почувствовать. Нечто похожее делал и Норрейвэтраз. Они двинулись вперёд, держа инстинкты наготове. Постепенно усиливалось чувство уверенности, что долгожданная цель всё ближе. Недовольно загудел ветер, огибая склон. Слишком сильный звук, чтобы быть только явлением природы. Казалось, сама гора негодовала, не хотела отдавать свою законную добычу. Показался и конец нити, но никакой Азайлас или хотя бы что-то похожее на неё Трефалкир не увидел. Снег, кусок торчащей скалы, кусочки льда. В голове расслышал раздумчивое хмыканье отца, направился к скале. Связь указывала именно на неё. Не могла же она уже превратиться в лёд целиком и рассыпаться за несколько дней? Если, конечно, Око не обмануло его, не пошло на подлость. Отчаяние уже слишком сильно сдавливало виски, лишало возможности спокойно подумать, мешало дышать. Дракон потряс головой, постарался сосредоточиться на видении, вспомнить всё деталях. Вроде место выглядело похоже, но тогда он слышал сердцебиение. Сейчас ничего такого. Совсем ничего. Сдержав рычание, полное боли, не веря своим глазам, он начал остервенело рыть лапами снег под выступающим камнем. Названный отец не стал ничего говорить, лишь по-прежнему окружал его своим присутствием. И если бы не это чувство, Трефалкир бы мог на время потерять контроль над эмоциями. Сквозь выворачивающую боль на душе, пробилась вполне логичная мысль. Ведь тут часто случаются сходы снега и льда, её могло просто присыпать всем этим. Отчаянные попытки разума дать маленькому шансу право на существование. Но дракон был сильным магом, воспитанным ещё более необычным родичем, и Око не смогло бы его обмануть так просто, даже если бы захотело. Он сомневался в своём видении, в вызванной ните-проводнике только из-за сильных чувств к своей Азайлас. Под тёмно-зелёными лапами показалась тёмно-голубая грубая чешуя.
Комментарий к 20. Дом.
Ну вот и знакомство с таинственной фигурой древнего дракона, воспитавшего Трефалкира. Надеюсь получилось передать его некую загадочность. Близится развязка арки, начатой ещё в первой главе примерно год назад: Трефалкир нашёл её! Мне хочется верить, что вы тоже этому радуетесь^^ Потому что, если честно, когда я приступал к работе, я думал Азайлас убить во второй главе. М-да.
В следующей главе им предстоит выбраться из ловушки снежных гор — _-А это не так-то и просто. Читателям огромное спасибо!