Полёт совиного пёрышка

Глава 37.2

Когда я пришла в себя, мрак сменился подобием дневного света. Утро или день – я не чувствовала времени – наступило тягостно-серое. Для полного погружения в безнадёжность не хватало стука дождевых капель снаружи, впрочем, едва открыв глаза и привыкая к неяркому свету, я не поняла, где оказалась. Один глаз приоткрывался с усилием, словно что-то мешало векам двигаться свободно.

Память услужливо подкинула полное сдерживаемой ярости лицо Вергена. Резкий и точный удар… один, второй… и жёсткий кулак в висок, после которого накрыла густая темнота. Я приглушила вырвавшийся стон и потрогала лицо. Пальцы нащупали некую неровность и ссадину под глазом, припухшее веко. Верген время от времени носил кольца, предпочитая массивные, с толстыми ободками и причудливой оправой камней. Судя по повреждениям, и сегодня какое-то кольцо на мужнином пальце было. Нос казался целым, ровным, а скулы и подбородок при незначительном нажатии отозвались болью. Ох, кажется, синяков на мне изрядно. И что-то неправильное в… Стоп. Руки.

Я опустила взгляд на собственные кисти, запачканные пылью подушечки пальцев и ладони. Верёвочные петли и узлы более не удерживали руки за спиной.

Вот как. Скверно. Очень скверно. И это было не всё.

Оба моих запястья обхватывали украшения, вызывающие ужас у каждого мага. Браслеты из очень светлого матового металла с вплавленными частичками камня. Цельные, без единого шва, неприятно холодные, но это ерунда. Эти браслеты полностью блокировали живущую внутри силу. Если я ещё полминуты назад надеялась осмотреться, оценить обстановку и воззвать к собственному дару, чтобы освободиться, то эта надежда осколками разлетелась, оставив вместо себя мучительную безысходность.

Где Верген только раздобыл это?!

Но даже браслеты не являлись единственными ограничителями свободы. На мне была цепь, не дававшая широко развести руки в стороны. Достаточно лёгкая и тонкая, но – я подёргала, с отвращением слушая, как звякнули звенья – крепкая.

Совсем плохо. Отвратительно. Человек, звавшийся моим мужем, настолько меня боялся?

Без паники, Дэри. Сначала надо понять, где я и как много времени прошло с возвращения из дома на Тисовой. Я огляделась.

Предыдущее маленькое помещение сменилось на более просторное, с плавной линией стен и узким окном. Похоже на верхний этаж одной из башен. Небольшая дубовая дверь, окованная железом, была закрыта. Интерьер единственной комнаты нисколько не радовал: островки соломы на каменном полу, слева от окна сундук с небрежно наброшенным на крышку покрывалом, горка пыльной рухляди у другой стены и рядом с ней ведро. Я моргнула, пытаясь понять его назначение.

Не верилось до конца. Вот сейчас, сейчас этот неприятный сон закончится. Только и браслеты, и цепь были слишком реальны. А кусочек неба в оконце действительно говорил о светлом времени суток.

Я поднялась на ноги, кое-как прошлась от стены к стене, выглянула в окно. Цепь противно поскрипывала-позвякивала, кожа рук под всеми этими «украшениями» нестерпимо чесалась. Ржаво заскрипели дверные петли, заставив меня рывком развернуться на звук. Вдруг это сыч нашёл способ тихонько прокрасться сюда?! Но в открывшуюся дверь, пригнув голову, шагнул бессменный лакей моего мужа, Уэлт. Ну надо же, даже в этом случае Верген потащил его с собой!

Я молча смотрела на слугу, он так же молча, без тени былой почтительности, разглядывал меня. Только форма на нём и оставалась привычной глазу, остальное… Нет, это был всё тот же человек и в то же время что-то в нём казалось неуловимо другим. Слишком пристальный, сканирующий взгляд?

– Как это понимать? – нарушила молчание я и приподняла руки, тряхнув оковами.

– Я только выполняю просьбы дэйна Уинблейра, – негромко проговорил Уэлт.

– Так это твоих рук дело? – я снова позвенела цепью.

Лакей не ответил. За его спиной послышались шаги и, судя по спокойствию Уэлта, это не Рене поднимался по узким крутым ступеням. Как только меня затащили-то сюда по неудобной лестнице?..

Рене. Где он? Что с ним? Эти вопросы просто сводили с ума, почти заглушая другие. О зеленоглазом предателе я старалась не думать. Не сейчас. Потом, когда хоть сколько-нибудь разберусь в происходящем и выясню, где мой сыч.

Из-за спины Уэлта выглянул Верген. Его костюм был измят, верхние пуговицы сорочки небрежно расстёгнуты, из нагрудного кармана торчала сигара. Лицом он тоже был несколько помят. Таким, да ещё в скудном дневном свете, он выглядел старше своих лет. Я смотрела, как он взбирается на последние ступеньки и жалела, что не могу отправить его пересчитывать оные в обратном порядке, причём быстро и стремительно. Тяжело дыша, муж остановился подле слуги, одарил меня неприветливым взглядом и зачем-то потрогал кончик выглядывающей из кармана сигары.

– Ну что? Есть результат? – нарочито небрежно, но мне послышалось, напряжённо, поинтересовался Верген у Уэлта.

Лоб Уэлта перечеркнули хмурые морщины, и только теперь я заметила бисеринки пота на его носу и над губой.

– Не получается, – отозвался Уэлт, и в его голосе напряжение прозвучало отчётливо.

– Как это понимать? – сквозь зубы прошипел муж, непонятно к кому из нас обращаясь.

Уэлт метнул в его сторону нечитаемый взгляд, а потом в упор посмотрел на меня. Я – на него, начиная догадываться… Прищурилась в попытке уловить, услышать, почуять… напрочь забыв на несколько мгновений о блокираторах на руках. Ррох.

– О чём вы? – требовательно позвала обоих мужчин я.

Мне надо было услышать подтверждение от одного из них. Проклятье, так близко! Так незаметно! Разве мог кто-то догадаться!

– Тебя это не касается, – процедил Верген, продолжая свои переглядывания со слугой.

– Как раз меня это больше всего и касается!

Уэлт выразительно поднял брови. Он явно жаждал что-то сказать, но так, чтобы сказанное не достигло моих ушей.

– Иди вниз, Уэлт. Чуть позже поговорим.

Лакей кивнул и тихой тенью растворился в дневном сумраке, даже лестницу преодолел бесшумно.

Я неверяще покачала головой и отступила назад, опустилась на сундук – ноги перестали держать, а присесть больше было некуда. Хотелось есть, ещё больше хотелось пить, и другие, не менее важные, потребности организма всё настойчивее заявляли о себе. Но я всё вспоминала те слова лэйр-Альвентея о поставленной на меня защите, об интуиции, что-то там у него потребовавшей.

– Уэлт? – недоверчиво переспросила я. – Слуга? Со столь необычными для слуги способностями?

– О чём ты?

Верген шагнул в комнату и остановился возле самой двери.

– Об играх разума, – подсказала я. – О моей памяти, из которой то и дело исчезали целые куски. Как он это делает? Не припомню, чтобы хоть раз Уэлт находился ко мне достаточно близко, тем более касался головы, или…

– Пташечка, ты бредишь? – скривился мой муж.

– Хватит врать, Верг. Никому бы и в голову не пришло, что маг ведёт простую неприметную жизнь слуги! И, полагаю, его имени нет в соответствующем реестре, да? Как же так вышло-то?

– Потрясающая догадливость. Сама додумалась или надоумил кто? И как же ты смогла поставить щиты? Разве подобному не требуется долго учиться?

Надо же, я сумела хоть немного расшатать самоуверенность этого человека! Только вот неправильность происходящего так и царапала и сбивала с толку.

– Щиты – это ерунда, – с фальшивой небрежностью отмахнулась я. – Почему маг-менталист вместо того, чтобы занимать соответствующее положение, довольствуется столь скромной ролью – вот вопрос! Ты платишь ему огромные деньги? Шантажируешь? Почему он тебе служит?

Верген замялся с ответом, недоверчиво смотрел мне в лицо. От того, как я вела себя с мужем, мелко потряхивало. Надеялась только, что это не слишком бросалось в глаза. Зная его замашки, крутой и вспыльчивый нрав, ощущая, как болит разбитое лицо, я могла ожидать новой вспышки гнева.

Но пока супруг держал себя в руках. Крайне неохотно, но заговорил.

– Не все маги хотят известности, представь себе. Не у всех амбиции и желание занимать какое-нибудь важное министерское кресло, а то и вовсе тратить силы в каком-нибудь отделе дознания, взламывая чужую память. Или внушать что-нибудь кому-нибудь по указке императора.

– По твоей – лучше? – удивилась я. – И кто же такой Уэлт?

– Просто человек, не очень-то желавший пользоваться своей силой и тем более регистрироваться как маг. Историей нашего знакомства утомлять тебя не буду, но оно оказалось лично мне крайне полезным и выгодным. А Уэлта вполне устраивает жизнь слуги, к которому хозяин относится со всем уважением. У него отличные условия, удивительно непритязательные требования. Я же плачу ему высокое жалованье, хотя тратить его Уэлту не на что. И он не видит ничего сложного в том, чтобы исполнять мои просьбы… в отношении тебя, – с широкой улыбкой договорил мой муж.

Меня передёрнуло от отвращения.

– Сволочь. А ты? В твою голову Уэлт не влезает?

– Я ношу защитный амулет, – так же неприятно и широко улыбаясь, пояснил Верген, пропустив грубость мимо ушей. – Довольно об этом, моя неприятно проницательная жена. Есть более важные темы. Ты, оказывается, планировала покинуть этот замечательный замок и даже не собиралось попрощаться со мной! Итак, я тебя внимательно слушаю.

Супруг, сощурившись и сложив на груди руки, прислонился к дверному косяку. Я отзеркалила его взгляд и нарочито тщательно расправила на коленях звенья цепи.

– Нет, это я тебя слушаю, – любезно поправила я. – И про то, какой дорогой ты добрался в Бейгор-Хейл, если ещё вчера ночью храпел на всю спальню в Риагате. И о том, на ком ты женат на самом деле. И про завещание отца я бы с интересом послушала.