Полёт совиного пёрышка

Глава 26.4

– Увы. Его артефакт работает лишь в одну сторону. Но вы не огорчайтесь, дэйна Тальрис! Всех его встреч осталось дня на два, не больше. И можно выдвигаться в обратный путь.

А я не удержалась, схватилась ладонями за полыхнувшие жаром щёки: этот словоохотливый тип при следующем сеансе связи выдаст моё ожидание и нетерпение Райдеру так же, как только что выболтал о нём! А следом настигли мысли чёрные, непрошенные и ненужные: а если он там не один? Работа работой, но что мешало свободному, привлекательному и неприлично обаятельному мужчине совмещать поездку деловую с личными встречами? Что я, в сущности, о Райдере лэйр-Альвентее знала? Нет, у нас всегда находились темы для бесед, заполнявших короткие встречи без остатка, и какие-то истории из своей жизни Рэй рассказывал охотно, и они вполне тянули на личные, не надуманные, но всё же… Ревность ударила наотмашь; я прежде и не думала, что способна на такие эмоции. Под слегка затуманенным алкоголем и невесёлыми воспоминаниями взглядом Сэлвера я пыталась справиться с неведомыми доселе чувствами, быстро потянулась к опустевшей чашечке, добавила в неё кофе, наплевав, что изрядно остывшего, спряталась за тонким фарфоровым ободком. Я делала крошечные глотки едва тёплого напитка и с каждым глотком напоминала себе, что ни на какую ревность у меня нет права. Жаль, как жаль, что дара чувствовать фальшь и ложь мне не досталось!

– Что с вами, дэйна Тальрис? – забеспокоился Сэл.

– Голова закружилась, – соврала я. – Мне нужно на воздух.

И только потом спохватилась, что мы и так сидим на открытом балконе, частично огороженном лишь по бокам.

– Ну… – недоумевающе похлопал короткими ресницами телохранитель и друг. – Хотите пройтись по берегу? Я помогу вам спуститься.

Я похлопала себя по щекам и отказалась, заверив, что ничего серьёзного не случилось и вспышка недомогания сейчас пройдёт. Сэлвер вызвал метрдотеля и попросил для меня воды с цитрусом, после чего чуть ли не силой влил в меня стакан прохладной освежающей жидкости. Пришлось пить. Пить и бороться с приступом ревности, не представлять, как в каком-нибудь гельдертском ресторане Рэй в эту самую минуту ужинает с какой-нибудь смешливой барышней, предвкушая приятное продолжение вечера… Проклятье. Я потрясла головой, выбивая ненужную дурь.

– Дэйна, вам лучше? Может, целителя кликнуть? Здесь есть, живёт неподалёку, буквально через четверть часа он…

– Не надо, всё хорошо, – сдавленно хихикнула я, живо нарисовав в голове картинку, как описываю несчастному симптомы своего «недуга». – Лучше расскажите мне о нём.

– О целителе? – удивился Сэлвер.

– О Райдере, – запнувшись, всё же выговорила я. – Раз уж наш разговор уже успел немного коснуться вашего с ним детства… Что там было?

– Ничего хорошего.

Сэл ещё поворчал, что способность развлекать дам разговорами нынче окончательно изменила ему, раз он слово за словом делится со мной только беспросветным мраком, но потихоньку обрисовал мне, что из себя представлял Рэй до того, как стал тем, кем сейчас. А мне оставалось только тихо дивиться пропасти между нами.

Мальчишка, выживавший на улице, в вечном голоде, холоде и грязи. Он очень рано и в полной мере познакомился с жестокими законами трущоб, не раз получал побои и от сытых прохожих, живущих в тепле, и от таких же беспризорников, как он сам, только покрепче и посильнее, но день за днём упрямо цеплялся за жизнь. Не надеясь на силу своих детских кулаков, он научился быстро бегать, ловко лазать по стенам и крышам, умел затеряться в лабиринтах кривых улочек. Удивительно живучий, за что с ранних лет получил прозвище Сорняк, своё природное обаяние сумел сделать своим же оружием. И совершенно не умел воровать: навык, несмотря на всю его неприглядность, необходимый тому, кто бегал с постоянно ноющим пустым желудком.

– Магия в пацане проснулась очень рано, – с сожалением констатировал Сэлвер. – Вот эта способность видеть человеческую суть, не ошибаться, с ним же и сыграла злую роль: он не мог стянуть даже плохо лежавший пирожок с лотка, даже если вокруг ни души и момент самый удачный. За это тоже бывал бит не единожды: он мелкий был, вертлявый, неприметный, а приспособить такого для срезания кошельков у ротозеев не удалось.

– Как же он жил? – я зябко потёрла плечи, на которые мгновением спустя опустился мягкий тонкий плед.

– Сам удивляюсь. Находились люди, подкармливающие его. Когда за какую-мелкую работу, а иногда и просто так. Тут кусок позавчерашнего хлеба, там морковка или подгнившее яблоко. И что меня всегда веселило: спереть то, что плохо лежит, сам он не мог! Я своими глазами видел, как его скрючивало всего, до тошноты! А взять из чьих-то рук ворованную булку – этому его дар не препятствовал! Я сам всегда поражался, как он сумел остаться вот таким улыбчивым и находящим светлые стороны в любой тёмной ситуации. Вы же заметили, насколько неотразим Рэй?

Я молча кивнула. Что есть, то есть, не отнять. Даже в самой простой, ничего не значащей фразе, произносимой насмешливо-медовым голосом, что-то было, невольно заставляющее смотреть, не отрывая глаз, чувствуя, как что-то откликается внутри, тянуться к его обаянию, как цветок к солнцу. Некоторые менталисты такие. Я когда-то была представлена одному похожему в гостях, куда отец взял меня с собой.

– У Райдера есть и ментальная магия? – пользуясь случаем, полюбопытствовала я.

– Не-е-ет, чего нет, того за ним не водится! – замахал лапищами Сэлвер. – Хотя в его работе не помешало бы. Но мысли Рэй не читает, в голову залезть не может.

С некоторыми проявлениями подвластных Райдеру чар я уже успела познакомиться. Они… впечатляли. Удивительно, как такого сильного мага проглядели императорские службы: за один только дар создавать из ничего предметы и еду (а что он умел ещё, я не видела!) Рэй должен был оказаться как минимум среди дворцовых магов. Но то, что не оказался, меня только радовало.

– Что было потом? – спохватилась я, поняв, что Сэл устроил паузу и не очень-то спешит делиться воспоминаниями дальше.

– А потом он всё-таки попался во время одной из облав и был отправлен в приют, где его отмыли, отскоблили, переодели в относительно чистое и не дырявое, худо-бедно накормили (с едой у нас там всегда было не очень) и прочувствовали на себе всю силу спонтанно вырывающейся магии, которой мальчик-Сорняк владел-то в избытке, но к тому времени совершенно не овладел. От переизбытка самых разных эмоций он сначала притих и дал проделать с собой все первые необходимые манипуляции, а потом очнулся и жахнул огнём. Не успели позвать на подмогу одного из взрослых, владеющего небольшим даром, дабы усмирить всплеск силы, как Рэй встрепенулся, испугался пожара и шарахнул водой, залив вся и всех. Ну а тут и я подоспел. Магии во мне почти нет, но удар поставлен с ранних лет. Ну, я Рэя и вырубил, пока он ещё что-нибудь не выкинул. Так и познакомились.