Слова подвижнические (Репринт изд. 1911 г.)

СЛОВО 17.

О душѣ, ищущей глубокаго созерцанія, чтобы погрузиться въ ономъ отъ плотскихъ помысловъ, возбуждаемыхъ памятованіемъ вещей.

Все, что выше другого, сокрыто отъ того, чего оно выше; и не иное тѣло служитъ ему по природѣ нѣкоею завѣсою, такъ что можетъ и открывать его сокровенность. Всякая умопредставляемая сущность не извнѣ себя заимствуетъ то, что составляетъ собственное ея отличіе: напротивъ того, внутри ея движеній опредѣлено сіе отличіе, т. е. можетъ она непосредственно вступить въ бо́льшую свѣтлость къ пріятію перваго свѣта или содѣлаться подобной другому чину, который, очевидно, разнствуетъ не мѣстомъ, но чистотою пріятія и превосходства, или сообразно съ умственною мѣрою по степени пріятія горнихъ мановеній и силъ. Всякая умопредставляемая сущность сокрыта для сущности, которая ниже ея; одна же отъ другой сокрыты онѣ не по природѣ, а по движеніямъ добродѣтелей; и говорю это о святыхъ силахъ, о душевныхъ чинахъ и о демонахъ. Первыя отъ среднихъ, и средніе отъ третьихъ сокрыты и по природѣ, и по мѣсту, и по движеніямъ. Сущности же каждаго чина, и сами для себя, и одна для другой въ томъ же чинѣ, видимы ли онѣ, или невидимы, сокрыты по вѣдѣнію, а отъ сущностей низшаго чина — по естеству; потому что видѣніе у существъ безтѣлесныхъ не внѣ ихъ, какъ у существъ тѣлесныхъ, но видѣть имъ другъ друга значитъ и добродѣтелями и мѣрою движеній быть имъ внутри движеній существъ, ими видимыхъ. Поэтому, если въ равномъ удѣлѣ онѣ досточестны, то, хотя и отдалены другъ отъ друга, однакоже не мечтательно, но въ нелживомъ видѣніи, въ истинномъ естествѣ, видятъ другъ друга, кромѣ Причины всяческихъ, {69} Которая, какъ единая достопоклоняемая, превыше сея разности. Демоны, хотя и крайне нечисты, однакоже въ чинахъ своихъ не сокрыты другъ отъ друга, но не видятъ двухъ чиновъ[102], которые выше ихъ, потому что духовное видѣніе есть свѣтъ движенія, и онъ‑то самый служитъ для нихъ и зеркаломъ и окомъ. И какъ скоро омрачатся движенія, существа не видятъ высшихъ чиновъ. Въ собственномъ своемъ чинѣ видятъ другъ друга, такъ какъ они дебелѣе духовныхъ чиновъ. И это имѣетъ мѣсто въ разсужденіи демоновъ.

Души же, пока осквернены и омрачены, не могутъ видѣть ни другъ друга, ни себя самихъ, а если очистятся и возвратятся въ древнее состояніе, въ какомъ созданы, то ясно видятъ сіи три чина, т. е. чинъ низшій ихъ, чинъ высшій, и другъ друга. И не потому, что измѣнятся въ тѣлесный видъ, увидятъ тогда ангеловъ ли то, или демоновъ, или другъ друга; напротивъ того, узрятъ въ самомъ естествѣ и въ духовномъ чинѣ. А если скажешь, что невозможно быть видиму демону или ангелу, если не измѣнятся они, не примутъ на себя видимаго образа, то сіе будетъ значить, что видитъ уже не душа, а тѣло. Но въ такомъ случаѣ какая нужда въ очищеніи? Ибо вотъ, и нечистымъ людямъ по временамъ являются демоны, равно какъ и ангелы; впрочемъ, когда видятъ они, видятъ тѣлесными очами, и здѣсь нѣтъ нужды въ очищеніи. Но не то бываетъ съ душею, достигшею чистоты; напротивъ того, видитъ она духовно, окомъ естественнымъ, то есть, прозорливымъ, или разумнымъ. И не дивись тому, что души видятъ одна другую, даже будучи въ тѣлѣ. Ибо представляю тебѣ доказательство ясное, по истинности свидѣтельствующаго, — разумѣю же блаженнаго Аѳанасія Великаго, который — въ сочиненіи объ Антоніи Великомъ — говоритъ: Великій Антоній, стоя однажды на молитвѣ, увидѣлъ чью‑то душу, возносимую съ великою честію, и ублажилъ сподобившагося таковой славы; блаженный {70} же былъ Аммунъ изъ Нитріи, и та гора, на которой жилъ святый Антоній, отстояла отъ Нитріи на тринадцать дней пути. Симъ примѣромъ о трехъ, сказанныхъ выше, чинахъ доказано уже, что духовныя природы видятъ одна другую, хотя и удалены одна отъ другой, и что не препятствуютъ имъ видѣть другъ друга разстояніе и тѣлесныя чувства. Подобно и души, когда достигаютъ чистоты, видятъ не тѣлесно, но духовно; потому что тѣлесное зрѣніе совершается открыто, и видитъ, что передъ глазами, отдаленное же требуетъ инаго видѣнія.

Горніе чины[103] въ бытіи неисчетно‑многи, и именуются по отличію и чину. Ибо почему названы Началами, Властями, Силами? Господствами наименованы, можетъ быть, какъ отличенные честію. И они малочисленнѣе подчиненныхъ имъ, какъ сказалъ святый Діонисій, епископъ аѳинскій, но больше по власти и вѣдѣнію, и очень раздѣлены по величію своихъ чиновъ. Ибо простираются отъ чина въ чинъ, пока не достигнутъ къ единству паче всѣхъ великаго и могущественнаго — Главы и основанія всей твари. Главою же называю не Творца, но Стоящаго во главѣ чудесъ дѣлъ Божіихъ. Ибо многіе — ниже промышленія премудрости Бога, ихъ и нашего Творца, и столько ниже, сколько подъ ними состоящіе — ниже ихъ самихъ. Называю же низшими, разумѣя высоту и низость не въ мѣстѣ, но въ силѣ вѣдѣнія, сообразно съ тою мѣрою, какую пріобрѣтаютъ въ сравненіи съ послѣдующимъ, большимъ или меньшимъ, вѣдѣніемъ. Ибо всѣ сіи духовныя сущности Божественное Писаніе наименовало девятью духовными именами, и раздѣлило ихъ на три степени; и первую дѣлитъ на великіе, высокіе и святѣйшіе Престолы, многоочитыхъ Херувимовъ и шестокрылатыхъ Серафимовъ; вторую же степень — на Господства, Силы и Власти, и третью, — на Начала, Архангеловъ и Ангеловъ. Чины же сіи съ еврейскаго толкуются: Серафимы — согрѣвающіе и сожигающіе; {71} Херувимы — обильные вѣдѣніемъ и мудростію; Престолы — Божія опора и Божій покой; и сими именами названы чины сіи по ихъ дѣйствованіямъ. Именуются же Престолы, какъ досточестные, Господства, — какъ имѣющіе власть надъ всякимъ царствомъ, Начала, — какъ устрояющіе эѳиръ, Власти, — какъ властвующіе надъ народами и надъ каждымъ человѣкомъ, Силы, — какъ крѣпкіе силою и страшные видѣніемъ своимъ. Серафимы, — какъ освящающіе, Херувимы, — какъ носящіе, Архангелы, — какъ бодрственные стражи, Ангелы, — какъ посылаемые.

Въ первый день сотворено девять духовныхъ природъ въ молчаніи, и одна природа — словомъ; и это — свѣтъ. Во второй день сотворена твердь. Въ третій день произвелъ Богъ собраніе водъ и прозябеніе злаковъ; въ четвертый — отдѣленіе свѣта; въ пятый — птицъ, пресмыкающихся и рыбъ: въ шестый — животныхъ и человѣка. Устроеніе цѣлаго міра — долгота и широта; начало — востокъ; конецъ — западъ; правая сторона — сѣверъ; лѣвая — югъ. Цѣлую землю поставилъ Богъ, какъ одръ; высшее небо — какъ кожу и сводъ, и кубъ; второе небо, какъ колесо, примкнутое къ первому небу, и то, что примкнуто къ небу и землѣ; океанъ — какъ поясъ, окружающій небо и землю, а внутри его высокія горы, досязающія до неба, и позади горъ солнце, чтобы проходило тамъ въ продолженіе цѣлой ночи, и среди сихъ горъ великое море, которое занимаетъ около трехъ четвертей всей суши.

Богу же нашему да будетъ слава!